Текст книги "Путь в Селембрис"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Мы не причиним вам вреда. – попытался он достигнуть мирных соглашений.

– Конечно, не причините. – раздался голос позади.

Оба путешественника обнаружили, что путь и вперёд, и назад им перекрыт. Подошли ещё люди и теперь с двух сторон на друзей направлены острые копья. Из-за кружения снега и тьмы было плохо видно, что у них за лица.

Лён на всякий случай охватил Пафа рукой за шею и прижал к себе, чтобы он не предпринял необдуманных действий.

– Ты, мальчик с волком! – раздался голос. – Кто ты такой и зачем пришёл сюда?

– Молчи, Паф. – шепнул он волку на ухо. А вслух ответил:

– Нашу деревню разорили. Я один спасся бегством. Это не волк, а пёс-полукровка. Охотничья собака моего отца. Я прошу у вас защиты.

– Неужели? – раздался насмешливый голос. – Пёс-полукровка? Хорошо задумано. Тогда угости своего пса вот этим!

И перед Пафом на тропу упала головка чеснока. Волк немедленно заскулил и стал пятиться задом. Лён немедленно поднял чеснок и показал его в своей руке.

– Мальчик, может быть ты и в самом деле не знаешь, что твоя собака – оборотень?

– Я знаю. – ответил Лён, понимая, что ложь не помогла. Возможно, они только ещё больше восстановили против себя этих горных жителей.

– Это мой друг. – сказал он.

Вперёд вышел человек. Немолодой, но крепкий. Борода седая.

– Друг-оборотень? Наверно, ты ещё ребёнок и не понимаешь, что вскоре последует за такой дружбой. У нас нет семьи, которая не потеряла бы таким образом родных. Но, даже своих детей, укушенных оборотнем, я бы не пустил домой. Возможно, ты не знаешь, но скоро и ты не сможешь взять в руки чеснок.

– Сможет. – ответил волк. – Человека с дивоярской сталью, оборотень не тронет.

В ответ взлетели верёвки и опутали обоих.

Горные убежища располагались в тайных местах. С мешками на головах Лён и Паф не могли видеть, куда их ведут. Но, вскоре оказались брошенными на холодный каменный пол. Только тогда они скинули с себя пропахшие непонятно чем кожаные нахлобучки. И огляделись.

Низкая каменная пещера. И крепкая дверь с крохотным окошечком. Лён тут же кинулся к этому окошечку.

– Не выглядывай, оборотень. – предупредил его стражник, приставив копьё к самому носу пленника. – Придут старейшины и решат, как с вами поступить.

– Я не оборотень – ответил Лён. – У меня есть дивоярская сталь. Вот смотри.

Он достал иголку.

– Дивоярская сталь? – засмеялся стражник. – Думаешь удивить нас сказками? Дивояра больше нет.

Но Лён знал и того меньше.

– Скажи, что с нами сделают? – попросил он.

Стражнику делать было нечего, и он разговорился. Что делают с оборотнями и теми, кто с ними дружит? Костёр их не берёт, металл – тоже. Чеснок их заставляет лишь чихать. Разве что мальчик со своей страшной иголкой поможет. Через три дня прибудут старейшины с новым средством, вот тогда и посмотрим.

Три дня! Паф и Лён переглянулись. Это слишком много! Ведь они даже не знают, какое средство нужно, чтобы избавить Пафнутия от его страшного недуга! До полнолуния всего неделя!

– Надо было тебе выпить зелье для левитации там, на тропе и улетать! – сказал Пафу Лён.

– Надо было. – ответил тот.

В отчаянии Лён вонзил иголку в крепкое дерево двери. К его удивлению, она легко вошла – словно в масло. Удивившись, он процарапал длинную царапину. Это и в самом деле получилось необыкновенно легко. И тут уже без всяких сомнений принялся резать дверь. Дерево стружкой падало на каменный пол. Стражник закричал, когда тяжёлая затворина легко упала на пол.

– Я же говорил тебе: у меня дивоярская сталь! – свирепо сказал Лён молодому испуганному воину.

Тот с пронзительными воплями кинулся по узкому каменному ходу. Пленников разместили где-то внутри горы.

– За мной, Паф! – крикнул Лён.

Паф хрипло засмеялся и ответил:

– За мной, Лён! Я для их оружия неуязвим, а вот ты – нет! Только поэтому я их не растерзал там, на тропе, чтобы они не пронзили тебя своими копьями.

И, обойдя товарища, помчался вперёд.

Вскоре они попали в широкий круглый зал. Их опять встретили копьями. Кругом валялись оставленные домашние вещи, предметы повседневности. Видимо, горные обитатели жили общинами в таких вот пещерах. Так они спасались от вурдалаков. Прятались в камне, за деревянными и каменными дверями.

– У него дивоярская сталь! – крикнул молодой стражник. – Он разрезал дерево, как кожу!

– Не может оборотень иметь дивоярской стали! – ответили ему. И замахнулись, но копья не кинули. – Пусть покажет! Пусть убъёт оборотня!

Вперёд вышел уже знакомый им человек.

– Мальчик, если ты ещё не оборотень, то уязвим для оружия. Либо убей своего волка и оставайся с нами. Либо мы убъём тебя и возьмём твою иголку. Может быть, это и в самом деле дивоярская сталь. Тогда она для нас бесценна. Может быть, Дивояр и в самом деле существует. Мы во всё готовы поверить.

– Что такое Дивояр? – спросил Лён.

Люди рассмеялись.

– И ты говорил, что у него есть небесная сталь? – спросили они молодого стражника. И, как по команде, подняли копья.

Волк вышел вперёд.

– Сколько из вас сегодня станут оборотнями прежде, чем он умрёт? – вкрадчиво спросил Паф. И показал длинные клыки.

Толпа содрогнулась.

– Мы уходим. – так же спокойно проронил волк.

– Нет. Вы теперь знаете входы в наши убежища. – мужественно ответил вожак.

– Нам не нужны ваши убежища. – как можно спокойнее возразил Лён. – Мы идём на восток. Мы ищем дракона.

Раздался всеобщий крик:

– Они ищут Лембистора! Убейте их! Убейте оборотней! Они идут в Сидмур!

Копьё сорвалось с одной руки и полетело в Лёна. Но, серое лохматое тело перекрыло путь крепкой меди.

– Паф… – прошептал Лён помертвевшими губами.

Тот стоял на задних лапах, пронзённый копьём насквозь. Тело его легко преобразовалось в человеческое. Обеими руками он выдернул из себя оружие. С наконечника капала алая кровь.

– Он не завершил обращение! – крикнул вожак. – Он не может нас заразить!

– Посмотрим! – крикнул Паф и замахнулся копьём.

С криками люди бросились бежать. А друзья, пользуясь всеобщим замешательством, кинулись за ними следом. Так они и выскочили на тропу.

– Сияр!!! – закричал Лён, что было сил, в белесое небо.

Через мгновение сверху спускалось волшебное видение. Лунный конь в волнах света! Раздался дружный вопль.

– Дивоярский конь!! – кричали люди.

Всадник запрыгнул на коня и выхватил из седельной сумки флакон с зельем.

– Пафнутий, пей! – и бросил его другу. Через мгновение волк тоже взмыл в небо.

– Волшебник, вернись! – кричали люди! – Прости нас, мы ошиблись!

Лён так удивился, что в самом деле вернулся и, высоко паря над тропой, спросил:

– Как вы меня назвали?

Люди бросились на колени и вздымали к нему руки.

– Господин, прости нас, мы не знали!

– Ну, что там? – вернулся по воздуху и спросил волк.

– Повелитель, – плакали люди, – прости нас тоже! Ты можешь принимать тот вид, какой тебе угоден! Не оставляйте нас, дивоярские волшебники!

– Это какая-то ошибка! – растерялся Лён. – Мы не волшебники. И мы вправду не знаем, что такое Дивояр. Мы отправляемся к дракону, чтобы отнять у него принцессу.

– И вы ещё говорите, что вы не волшебники?! – воскликнул вожак. – Как же вы собираетесь справиться с драконом? Разве человек может совладать с чудовищем?! Разве люди летают на конях?

– Это обыкновенный лунный конь. – возразил вернувшийся Паф.

– Да, господин! Мы видим, что у него нет крыльев. Но, ведь он летает!

Оба друга не успели придумать, что ответить, как вдруг ожил аквамарин. Он воссиял и легонько потянул Лёна за шею на восток.

– Волшебники вернулись! – закричали люди. – Волшебники из Дивояра!

Так ничего и не понимая, волшебники удрали, пока не прекратило своё действие зелье левитации.

– Как будешь в своём мире, – бросил Лёну Паф, – спроси Вавилу, что это за Дивояр такой.

ГЛАВА 25. Избушка на курьих ножках

Едва продрав глаза, Лёнька глянул на будильник. Пробуждение далось нелегко. Его ещё укачивало после долгого полёта на Сияре. Они гнали до тех пор, пока не кончился состав во флаконе. После чего свалились на высокой горке и заснули, прижавшись друг ко другу.

Он быстро сел и вдруг понял, что не один. Что-то тяжело скользнуло из-под одеяла на пол. Раздался бух.

– Кончай пихаться. – недовольно сказал Паф, садясь на полу. – Лён, где это мы?!

Он дико оглядывался.

– Ты в моём мире. – удивляясь, сообщил ему Косицын.

В джинсах и рубашке Паф выглядел замечательно. Даже длинные волосы не портили впечатления. Если бы только не диковатый взгляд, он походил бы на обыкновенного человека.

– Если не вздумаешь превращаться в волка, сойдёшь за нормального. – подытожил Лёнька. – И придётся тебе пересидеть до моего прихода дома. Можешь ничего не опасаться. Мать вернётся поздно.

Наскоро объяснив приятелю принцип действия туалета и методы добывания пищи из холодильника, Лёнька нашёл ещё минуту, чтобы приобщить товарища к телевизору. Чтобы не скучал.

– Дверь никому не открывай. – предупредил он, убегая.

* * *

– Лёлё, смотри, как мы скинов разделали! – похвастался Бубно солидным фонарём на скуле. – Пацанов с соседней школы свернули в трубочку!

– Федюня, ты, когда спишь, ушами за подушку не цепляешься? – спросил в ответ Лёлё.

– Нет. А что? – насторожился тот. И потрогал шесть колец на ухе.

– Да нет, ничего. Вавилу нигде не видел?

Две перемены подряд он искал кота по всей школе. Но, тот словно провалился.

"А, может, и правда провалился? Обратно на Селембрис." – подумал Лёнька.

Идея сорвалась. И он поплёлся на ненавистную матику. Повторять уроки было некогда.

"В следующий раз надо брать с собой учебники."

И тут же рассмеялся, представив, как решает примеры в сугробе на горном перевале. Или в болоте с вурдалаками.

– Всё веселишься, Косицын? – спросила его Маргуся. – А соседку-то твою так и не нашли.

Лёнька помрачнел. Наташи Платоновой действительно не было в школе. Ничего более не оставалось, как усердно заняться решением примеров, пока матичка не обозлилась на его улыбочки. Некоторое время он таращил глаза в тетрадку. Но, усталость брала своё. Уже много дней он не высыпался нормально. А последние сутки вообще не закрывал глаз. Лёнька не заметил, как ручка выскользнула из пальцев.

Чьи-то когти схватили его.

– Паф, не надо! – застонал он во сне.

Раздались хриплые крики. И Лён почувствовал, что взлетает в воздух.

– Что это?! – и открыл глаза.

Что-то крепко держало его. С каждым рывком тупые когти впивались в бока. Сильными махами какая-то непонятная чёрная птица поднималась всё выше. И вот под ногами замелькали верхушки сосен.

Лён огляделся. Справа и слева летели громадные чёрные лебеди! Пафа рядом не было. Где же он? И Лён вспомнил, что Пафнутий сидит у него дома! А сам он явно на Селембрис! Как?! Почему?! Идиот! Заснул на матике! Значит, он вернулся на холм один и там его подцепили эти птеродактили! Но, постойте! Они заснули с Пафом в горной местности, в снегах. А тут кругом леса, снега уже нет и вообще тепло. Ничего не понятно!

Мрачно болтаясь в когтях монстров, как похищенная собакой колбаса, Лён считал в уме. Летит он не столь долго – минут от силы десять. Скорость лебедей не превышает скорость курьерского поезда. А кругом необозримые леса. Нет, он явно проснулся где-то в ином месте. Значит, до сих пор он попадал на то же место только потому, что засыпал всегда на своём диване.

Похитители пошли на снижение.

– Ой. – сказал Лён.

И было от чего. Его швырнули на пожухлую траву прямо перед избушкой на курьих ножках! Он сел и начал оглядываться. Попытался встать на ноги. Чёрные лебеди громко зашипели и стали угрожающе тянуться к нему клювами. Глядя на эти мощные приборы, Лён догадался, что они могут запросто откусить палец.

– Чего добыли? – вытащилась из избы препоганая старушка.

Куда там Фифендре до неё! Да и ведьмам на Лысой горке не валялось рядом с той барракудой, что обитала в данном апартаменте!

– Бабуся, – вежливо сказал Лён, – велите птичкам отнести меня, где взяли. А то худо будет.

– Милок, все так говорят. – отозвалась «бабуся». – Правда, недолго. Чем ты удивишь меня?

– Я тебя сейчас на куски порежу дивоярской сталью.

Он принялся искать в кармане. И вдруг вспомнил! Нет у него при себе дивоярской стали! Он же не собирался засыпать в школе! Иголка так и осталась воткнутой в подушку.

– Первый раз слышу, чтобы так складно брехали. – осклабившись, поведала старушка. – Гоните, милки, ужин в загон. Пусть посидит, пока печку протоплю.

Птеродактили раскрыли свои кошмарные крылья и с шипением погнали добычу в открытую дверь домушки. Там его заперли в какой-то клетушке, где не повернуться. И замок повис на петлях. А старуха принялась совать в чёрную печку дрова и сухую берёзовую кору.

– Как прогорит, так и пожарю тебя с корешками. – успокоила она гостя.

Лён понял, что очень скоро его подадут в виде цыплёнка-табака, если он что-нибудь не придумает, и начал лихорадочно обшаривать карманы. Хотя, что может быть в карманах? К его удивлению, в карманах много чего нашлось. Зажигалка, семечки, огрызок карандаша, шпаргалки, ластик, кусок проволоки, деньги, жвачка. Лёнька тупо смотрел на это бесполезное богатство, не понимая, каким образом всё это может ему помочь.

– Ну вот. – сказала «бабуся». – Пойду точить ножи. А ты пока поспи. Мяско-то послаще будет.

Если бы он мог заснуть! Но все нервы во встрёпанном состоянии. Лён огляделся. Отовсюду из пазов меж древних брёвен торчал клочьями сухой мох. А это идея! И он поджёг все клочья, до которых мог дотянуться. Повалил отвратительный вонючий дым.

– Прекрасно. – с удовлетворением пробормотал Лёнька. Он уже приглядел неподалёку открытый сундук со всяким барахлом. Скатал в ком шпаргалки, две десятки (на завтрак дадены!), клочья мха, утяжелил всё карандашом и ластиком, склеил жвакой, поджёг и метко подкинул в сундук. Давно не стиранное тряпье сначала не решалось загореться. Но, видимо, жира на нём хватало, и вскоре сундук славненько заполыхал. Всё помещение задымлено, не видно ни фига.

Кашляя и заливаясь слезами, Лёнька свалился на пол отстойника и думал, что ещё можно натворить. И запоздало догадавшись, начал ковырять проволокой замок.

– Ай, батюшки, засор! – зашумела бабка, распахнув дверь. Дым тут же потянулся прочь из дома. Под его прикрытием Лёнька по-пластунски пополз и выскользнул во двор.

– Да что же это! – вопила ведьма, обнаружив горящий сундук с праздничным барахлом. – Караул!

Дым приобрёл зелёный цвет. "Наверно, занялись веники на стенках!" – догадался поджигатель.

Сухие связки ядовитых трав и вправду горели чудно. Пёрло такой мразью, что не продохнуть. Старуха вывалилась наружу и с воем стала кататься по траве. В избе начался фейерверк. Взрывались склянки с зельями, с громким уханьем разлетелись совы. Побежали во все стороны крысы. Последней рванула печь, и избушка развалилась. Из дымящихся развалин выкатилась древняя ступа. Лён моментально вскочил в неё и крикнул, как однажды слышал от Фифендры:

– Лаалот!

И взмыл вертикально вверх.

– Тьфу, дармоеды! – орала внизу на лебедей старушка. – Вы чего припёрли?!

Спустя примерно полчаса он решился опуститься вниз, но не знал, как приказать ступе идти на посадку. Тогда Лёнька принялся её раскачивать. От таких манёвров аппарат потерял устойчивость и начал беспорядочно вращаться.

Ступа рывками двигалась то вверх, то вниз. Налетела за здоровенную сосну, одиноко росшую на взгорке, и от удара раскололась. Лёнька выпал из неё вместе с каким-то барахлишком, валявшимся на дне. Отчаянно хватась за всё руками, он пытался задержать падение. Покатился с горки, треснулся башкой о корень и отрубился.

– …?!!

– Блин, ну чего? – он не мог раскрыть глаза. Веки опухли от дыма. Глаза слезились, в горле першило.

– Косицын! – заорали в ухо.

– Бабка, отвали. – морщась, ответил Лён.

– Косицын, откуда ты взялся?! Что за вид?!

Он с трудом разодрал глаза. Всё как в тумане. В руке крепко зажата прокуренная трубка.

– Баба Яга, отвянь! – попросил он. – Мозги болят от дыма!

И увидел над собой яростное лицо Маргуси! Раздался дикий хохот старшеклассников.

* * *

– Смотри, а вот здесь-то! – с улыбкой сказала Изольда Григорьевна.

Зинка Матвеева засмеялась, глядя на фотографию. Школьные подруги уютненько сидели в кабинете у Изы Крендельковой. Сколько лет не виделись! С самой свадьбы Зинкиной! Встретились случайно на улице и едва друг друга узнали. И оказалось, что давняя подружка живёт неподалёку от школы, в которой Изольда работает. Вот и договорились встретиться после уроков первой смены. Чай уже весь выпили, тортик съели. И теперь рассматривают старые школьные и институтские фотографии. Зинка как-то не позаботилась, а Изольда все их сохранила. И принесла на встречу целый целлофановый пакет.

– Смотри, смотри! Изольда, ты же красавица была!

Изольда смеялась.

– Помнишь, как мы битлов переписывали на старые плёнки? Ещё уксусом разрывы клеили!

– Помню! У тебя приставка была «Соната», ты её подключала к старой «Даугаве»! Помнишь, как мы летом хипповали!

Они тихо хохотали.

Внезапно распахнулась дверь и на пороге показалась разгневанная Маргарита Львовна. Увидев её в таком состоянии, завуч поняла, что вечер воспоминаний закончен. Зинаида тоже заторопилась.

– Я не врубилась, где он ныкался! – яростно заговорила математичка, потрясая Косицыным, как дерьмом на палке. – Но в таком вот прошмандоне я нашла это у себя в кабинете! На третьем часе только было всё путём, был человекообразным! А на шестом возник в десятом «А»! Пьяный в дымину! Обкурился в умат! В баке турхался с бомжами! Просклоняй его, Изольда, по падежам! Иначе я сама его убъю!

Матичка швырнула эту пакость к завучу и ушла, громко вколачивая в пол каблуки.

Косицын выглядел ужасно. Весь в копоти, земле, листьях. Лицо опухло, глаза красные, на лбу синяк. Рубашка разодрана. И вонял, как горелая помойка. Некоторое время завуч разглядывала это чудо, даже не решаясь спросить, что мог делать в школе такой монстр. А монстр обалдело смотрел на завуча и был явно не в себе. Не хватит ли чудес на одну школу?

– Пойдём к директору. – наконец сказала Кренделючка.

Едва дверь закрылась, из-за шкафа крадучись вышел кот Вавила, вспрыгнул на стол и принялся рыться в мешке с фотографиями.

– Дубовый лист! – изумлённо воскликнул он. Оглянулся и, схватив одну небольшую карточку, быстро скрылся за шкафами.

* * *

После бешеной выволочки у директрисы Лёнька, так и не придя в себя до конца, надеялся попасть домой. Покорно выслушивая в свой адрес все эпитеты, он мечтал лишь об одном: добежать до ванны, вымыться, поесть и отоспаться. Где угодно – в снегу, в кровати, но отоспаться!

Когда завуч и директор выдохлись и с огорчением признали, что их доводы на ученика не действуют, то отпустили его.

Косицын с удовольствием и облегчением вдохнул слегка морозный воздух. И тут же понял, что несчастья на сегодня не закончились.

– Эй, Коса! – раздался ехидный голос.

У выхода из школы тусовалась вся кодла Комбрига, то есть Комарова.

– Эй, Коса, – гнусно осклабясь, вразвалочку направился к нему пахан. – ну-ка покажи, что у тебя за ширево!

– Да уж видать, ширяет крепко! – заржал один из шестёрок при виде основательно закопчённого Лёньки. Все расхохотались.

Не дожидаясь, когда подонки его схватят, Лёнька нырнул обратно в дверь и присел на лавочку в вестибюле. Что делать? Вся первая смена уже ушла, пока его пытали у директора.

– Чего расселси?! – визгливо рассердилась тётя Паша. – Хиляй отселева, бендюжник!

Тогда Лёнька побежал на второй этаж. Была идея, только очень ненадёжная. Он набрался храбрости и заглянул в учительскую. Надо сказать, что он-де захлопнул дома дверь и забыл ключи. Теперь хочет позвонить маме на работу и попросить зайти за ним. Должно сработать.

В учительской было пусто. Во вторую смену народу в школе меньше. Радуясь удаче, Лёнька торопливо подбежал к телефону и набрал домашний номер.

– Возьми трубку, Паф, возьми трубку! – молился он.

* * *

Паф подскочил от неожиданности, когда громко заголосила какая-то маленькая штука. Осторожно, отшатываясь при каждом звонке, он приближался к этой вещи. Насторожённо прядая ушами, Паф понюхал. Это берут руками. Зачем? Она всё дребезжала, раздражая нервы. Паф чувствовал, что ещё немного, и он сорвётся. Оскалился и потянулся к ней пальцами. Уймись, заглохни! Ну, пожалуйста! Потом решился и сдёрнул какую-то толстую, ни на что не похожую штуку. Она повисла на кручёной верёвке и там что-то заболтало смешным голоском. Паф так удивился, что забыл о страхе – он опустился на колени, приблизил ухо к висящей штуковине и прислушался. Затем воскликнул:

– Лён, как ты туда залез?

– Это такое волшебство в нашем мире. Не отвлекайся, слушай.

Некоторое время Паф внимательно выслушивал. Потом подошёл к окну и посмотрел на порог школы.

– Всё. Сейчас буду. – сообщил он в трубку, так и не решившись взять её в руки.

Но у выходной двери он понял, что не может открыть её. Паф заметался, бросился к окну. Они всё ещё там, на крыльце большого дома. Но, ведь в этом мире тоже есть волшебство!

Посмотрел внимательно на дверь, сделал пасс и крикнул:

– Липтоах!

Дверь глухо ухнула и отворилась.

* * *

Комаров с дружками никуда не спешили. Они знали свои права. В школу они не заходят, а тут пастись имеют право. Малявка нарушил закон. Продаёт ширево и не платит. Куда он денется, выйдет.

Со двора, засунув руки в карманы, подходил какой-то фарсовый неформал. Одет был пацан не по погодке и к тому же в домашних тапочках. Это было так смешно, что уже заскучавшая бригада приготовилась к приколам. Но, незнакомец повёл себя совсем не по понятиям.

– Кто здесь комар? – спросил он.

Оборзев от такой наглости, бригадир начал с угрозой наступать на эту мелочь. Все шестёрки его развалились на перилах, лениво пережёвывая жвачку, и ожидали зрелища.

Подойдя почти вплотную, Комбриг забеспокоился. Неформал отчего-то не спешил пугаться. Парень даже не вынул руки из карманов. Может, изучает какое-нибудь кун-фу? Отделать такого лоха надо по всей форме, и бригадир начал небрежно обходить придурка, чтобы тот оказался спиной к его шестёркам. Достаточно толкнуть козла, и тот окажется в ласковых руках.

Пацан по глупости не кинулся к дверям, а так-таки и повернулся следом за Комбригом. Да ещё так нагло вскинул голову, стряхивая с лица запущенные космы. Вожак увидел его худое тёмное лицо с обветренными скулами и потрескавшимися губами, как будто парень много дней не видел хлеба.

– Нарываешься? – поинтересовался Комаров. Дурачок один, а их много.

То, что он увидел, в дальнейшем стало причиной ночного недержания мочи, от которого Комбриг ещё не скоро вылечится. Многие годы после этого он трясся, стоило только ему представить, что с ним могло быть! Комаров понимал, что избег чего-то по-настоящему ужасного.

Парень, не говоря ни слова, приподнял верхнюю губу. На глазах у обмершего Комбрига клыки его начали расти, а прочие зубы заострились. И только теперь Комаров заметил, какие дикие у незнакомца глаза. Но, и это ещё не всё! Парень вынул руку из кармана и хищно скрючил пальцы. И тут же начали расти чёрные когти, нацелившись в лицо Комарову. Рука покрылась шерстью.

Комбриг закатил глаза и рухнул навзничь, потеряв сознание и обмочившись. Парень снова спрятал руку в карман и оглядел компанию горящими глазами.

* * *

– Я говорил вам. – участковый Семёнов Александр Сергеевич то ли извинялся, то ли утверждал. – Дело завели.

– Он у себя в комнате с каким-то парнем. Не нравится мне этот гость. – ответила Зоя. В голосе её звучала безнадёжность.

Они вдвоём прошли к двери Лёнькиной комнаты. Оттуда не доносилось ни звука. Семёнов отворил дверь. Комната оказалась пустой.

– Не может быть! – изумилась Зоя. – Они не могли незаметно выйти! Я всё время была на кухне! У нас замок сломался на входной двери, я ждала, что сосед сверху зайдёт и поможет.

– Понимаю. – с пониманием ответил участковый. Он всё понимал.

– Ладно. – сказал он, немного помолчав. – Отвёртка есть?

ГЛАВА 26. Семикарман и его птичка

– Всё. Я должен хоть немного выспаться. – сказал Лён.

Не успели они заснуть в его комнате, как настала пора просыпаться на Селембрис. Теперь понятно, в чём дело. Он забирал с собой из мира в мир то, что держал в руках или имел в карманах. Они с Пафом в обнимку заснули на диване, когда усталость одолела Лёньку. Под мышкой Лён зажал учебник математики, чтобы вернуться с выученным материалом. В кармане лежала прокуренная старухина трубка. Лучше не оставлять дома вещей из другого мира.

И вот теперь здесь, на Селембрис, занималось утро, а Лён умирает от желания выспаться.

– Спи тогда давай. – ответил ему Паф. – А я пойду охотиться. Не понравился мне ваш холодильник. И суп мамин не понравился.

И, сбросив с себя почти новые лёнькины джинсы и рубашку, превратился в волка и ускакал в одних носках.

Лён устраивался поудобнее на том самом холме, откуда они вдвоём исчезли накакуне. Вместо подушки под головой учебник математики. Спать на голой земле было неудобно, в бедро что-то упиралось. Оказалось, что в кармане мешалась старухина курительная трубка. Лён повертел её в руках. Вот из-за этой трубки ему и нагорело у директрисы.

"Косыцын, ты обкурился и заснул прямо на уроке?! Школу хочешь сжечь?!"

Выкинуть, что ли? Дерево всё протемнело, внутри набился какой-то сухой мусор. Лёнька дунул в неё просто так. Вылетела пыль. Он бросил её наземь и повернулся на другой бок. Представил себе, как спит в тёплом месте, и провалился в забытьё.

* * *

Сияр шумно дышал и колотил копытом.

– Дай выспаться по-человечески. – пробормотал Лён и снова перевернулся. Он уже выспался, но было так блаженно тепло, что не хотелось открывать глаза. В нос ткнулась сухая травина. Некоторое время Лён терпеливо фыркал и отворачивался от назойливой гостьи, но тут конь снова протестующе заржал.

– Ну что такое? – недовольно отозвался его хозяин и соизволил поднять голову.

Некоторое время он оглядывался, не понимая, что случилось. Потом понял причину недовольства коня. Дело в том, что это было не его животное. И оно было крупно обижено тем, что в его кормушке нахально разлёгся незнакомец. Едва Лён сел в яслях, лошадь принялась вытаскивать из-под него сено.

Пригорок куда-то исчез. Неба над головой тоже не было. Это какая-то большая конюшня. Разномастые лошади в своих стойлах невозмутимо жевали жвачку. В полутьме виднелась висящая на столбах упряжь. Лён выпрыгнул из кормушки и занырнул в ворох сена, наваленный прямо посреди прохода. Что это за место?! Как он сюда попал?!

Подождал некоторое время, осмелел и выбрался наружу. Осмотрел богатые уздечки, парчовые попоны, изукрашенные сёдла. Небедные люди тут живут. И всё же, где он? И где Пафнутий?

Потом Лён двинулся на выход. Высунул нос за широкую створку двери и снова огляделся. Хоромы неслабые. Крытый коридор с окнами на обе стороны вел, наверно, в жилые помещения.

Так, перебегая и прячась за расписными деревянными столбами, Лён добрался до обитаемых помещений. Из укрытия за богатыми парчовыми портьерами с кистями он наблюдал за перемещениями многочисленной прислуги.

Повара в высоких колпаках. Герольды в двухцветных нарядах. Служанки в накрахмаленных передниках. Они торопливо и весело тащили большие блюда, источающие обалденный аромат. Кругом всё так чисто и уютно. Весёлые сюжеты вытканы на гобеленах. Сытые кавалеры скачут на бокастых лошадях. Румяные барышни жеманятся под кружевными зонтиками. Весёлые тройки мчатся среди праздничного парада. Золотые птицы под золотыми яблоньками.

Жизнь в этом непонятном месте понравилась ему. Всё было так хорошо устроено. Очень тепло. Он двинулся дальше, обнюхиваясь и осматриваясь, чтобы не попадаться на глаза людям. И скрылся в анфиладе залов. Так, проходя высокими дверями из помещения в помещение, Лён любовался на роскошь и богатство, гадая, кто тут может жить. И вдруг попал в настоящий зимний сад. Там пышно зеленели и расцветали удивительные цветы. Атмосфера была жаркой, душной.

Прямо посреди сада располагался небольшой фонтан. Вокруг расставлены столики и изящные диванчики на гнутых ножках. На возвышении красовался золотой трон. А прямо перед троном стояло нечто, закрытое золотым парчовым покрывалом. Длинные концы накидки изящно распластались по полу, скрывая то, что имелось под ним. Любопытный Лён осторожно приподнял край и просунул туда голову, но ничего не увидел. Слишком уж плотное покрывало. Тогда он снял его и изумился.

В высокой клетке сидела удивительная птица. Едва свет упал на её оперение, как оно вспыхнуло золотом. Длинный хвост свивается в кольцо на круглом полу клетки. А маленькая головка увенчана золотой с изумрудами коронкой.

– Вот это штука! – изумился Лён и хотел открыть дверцу, чтобы потрогать перья. Интересно, это настоящая птичка или нет?

Едва он коснулся маленькой задвижки, как птица раскрыла изумрудные глаза и дико заголосила. Отовсюду понеслись вопли. Непонятно откуда выбежали стражники и повалили Лёна на пол, заворачивая ему руки за спину.

– Воры, воры! – кричало множество голосов.

Оглушённый воплями и увесистыми затрещинами, Лён пришёл в полную панику.

– Не трогайте меня! – кричал он. – Я ничего не крал!

– Держите вора! – кричали герольды и оглушительно дудели в трубы.

– Похититель! – вопили ему в уши повара и колотили поварешками по кумполу.

– Грабитель! – налетали, как боевые куры, крахмальные служанки и драли за уши пухленькими пальчиками.

– К повелителю его! – образовался посреди бедлама и громко распорядился высокий господин, разряженный в шелка и бархат. И грохнул об пол жезлом.

– К Семикарману его! – возопили все. – К Повелителю!

Повелителя оторвали от обеда с гостем и он недовольно выслушивал доклад о происшествии.

– Вот, значит, этот нарушитель Нашей безмятежности? Кто, откуда, чей?

– Я ничего не крал! – крикнул Лён. – Только тронул замочек!

– Он сознался! – воскликнул мужик с жезлом.

– Замочек тронул! – передразнил задержанного Повелитель. – А зачем ты замочек тронул?

– Посмотреть хотел. – немного успокоился незванный гость. Ведь он и в самом деле ничего не украл.

Все расхохотались.

– Нет, вы слышали? – обратился к гостю Семикарман. – Пробрался с улицы, залез в самое мне дорогое место и давай смотреть! Ну и как, посмотрел?

– Посмотрел. – буркнул Лён.

– Понравилось? – поинтересовался хозяин.

– Нет.

– А что так?

– Да кому же понравится такой фазан? – начал дерзить задержанный. – Визжит, как поросёнок.

Повелитель вздохнул и бросил кусок обратно на поднос.

– Вот в этом всё и дело. – серьёзно объяснил Семикарман. – Лезут все, кто ни попадя, форточки открывают. Птичка и простудилась.

– Отрубите-ка ему головку. – скучным голосом произнёс он.

– За что?!! – завопил ошеломлённый Лён.

– За посягательство на чужое имущество. В особо крупных размерах.

Его поволокли прочь и бросили в глубокую яму с решёткой наверху.