Текст книги "Путь в Селембрис"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Казанцева Марина Николаевна
Путь в Селембрис

Фэнтези

13 авт. Листов

Кому в школе не досаждали учителя? Кто в школе не терпел вымогательства со стороны старшеклассников? А засморканная улица, поделенная между бандами несовершеннолетних, – это же дурдом какой-то! Как хочется порой устроить им всем такое!.. Вот и герой этой книги осаждаем обычными подростковыми проблемами, которые большинству взрослых кажутся пустячными. В тринадцатилетнем возрасте он уже понимает, что мир, который достался ему для жизни, – просто дрянь. Было бы куда деваться…

Но, тут свершается – герой попадает в иное пространство – фантастическую страну Селембрис. И – о ужас! – в те же самые проблемы: вредная учительница-ведьма, злобный приставала-переросток. Только решаются эти проблемы уже совсем иначе, нежели в известной нам реальности.

Герой романа, начинает жить сразу двумя жизнями – день в обычной общеобразовательной школе, а за ночь в волшебной стране Селембрис для него проходит порой больше месяца.

Однако, его новым знакомым тоже интересно посмотреть на иной мир. И вот в обычной среднеобразовательной школе появляются необыкновенные гости: ведьма, говорящий кот, гномы, филин-оборотень. Они с азартом включаются в образовательный процесс, дополняя его своей, фантастической атрибутикой. Школа терпит бедствие. Но, на то она и наша школа, чтобы её могучий организм перемолол в мелкую пыль все проблемы, порой вместе с учениками.

Кто хочет, может называть эту книгу обыкновенным школьным фэнтези – его проблемы.

Книга первая

ПУТЬ В СЕЛЕМБРИС

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Сплошные неприятности

Глава 2. Школа в дубе

Глава 3. Стихи и проза жизни

Глава 4. Дёркино болото

Глава 5. Рога и копыта

Глава 6. Подарок филина

Глава 7. Начало полтергейста

Глава 8. Ярмарка на Кудовае

Глава 9. Катастрофа в столовке

Глава 10. Магирус Гонда

Глава 11. Барабашки-оккупанты

Глава 12. Трудности изучения истории

Глава 13. Братья аргивяне!

Глава 14. Натинка

Глава 15. Страдания по жанру

Глава 16. Эпохальное сражение

Глава 17. Ведьмина педагогика

Глава 18. На поиски Натинки

Глава 19. Мутанты не пройдут!

Глава 20. Негуманный полтергейст

Глава 21. Ведьмак

Глава 22. Дивоярская сталь

Глава 23.Что случилось с Платоновой

Глава 24. Плен в горах

Глава 25. Избушка на курьих ножках

Глава 26. Семикарман и его птичка

Глава 27. Бабы-яги

Глава 28. Гномы во втором «Г»

Глава 28. Сад Гесперид

Глава 30 Мёртвый мир Сидмур

Глава 31. Кот в гриндерах

Глава 32. Свет Дивояра

Глава 33. Дракон

Глава 34. Бегство из Сидмура

Глава 35. Один на один

Глава 36.Прощание с Селембрис

Глава 37. Победа

Глава 38. Это ещё не конец

ГЛАВА 1. Сплошные неприятности

Ленька Косицын убегал от маньяка. С тягучим воплем он переваливался через какие-то громадные сундуки. Бился в двери – те отворялись тяжело и неохотно. Нескончаемая череда мрачных, низких зал. Влетая в тёмное, захламлённое помещение, он всякий раз думал, что попал в ловушку. Но, смотреть по сторонам было некогда, всё внимание сосредоточилось лишь на одном: где выход?

Сердце бухалось в груди, в висках стучало, ноги бессильно заплетались, а за спиной с гулким топотом неумолимо приближался ужас. Огромная неясная фигура легко просачивалась сквозь все замки и засовы и возникала у дальней стены, чтобы тут же двинуться на Лёньку.

Секунду он смотрел на своего преследователя и убеждался, что зря потратил время на воздвижение преграды, зря надрывался и двигал старый шкаф, комод, кровать, перетаскивал кучу ящиков – маньяку всё нипочём. И вот он снова возникает по эту сторону баррикад. Непропечённый блин лица и две тусклые дыры на месте глаз, всё остальное – тёмная колышущаяся масса. Мрак обретает плоть и делает вперёд шаг, тогда всё помещение вдруг наполняется тяжёлым, низким звуком.

Лёнька опять начинает в поисках выхода судорожно шарить в хламе у стены, истово надеясь на чудо – и так без конца. Сколько же это может продолжаться?! То люк в полу, то маленькая дверца, то просто низкая дыра, то пролом в потолке. Силы иссякают…

И вот он снова протиснулся, пролез, прорвался. И снова бросился в свой нескончаемый бег. А маньяк уже наступал на пятки и тяжело дышал в затылок.

Неожиданно громко зазвенел будильник. Лёнька споткнулся и с воплем рухнул на пол, а на него – душной периной навалился враг.

– Пора вставать! – заржал убийца. – У тебя контрольная по алгебре!

Лёнька с криком ринулся в просвет и выпал в реальность.

Очнулся он на полу, с подушкой в обнимку. Сел, весь встрёпанный со сна, некоторое время очумело вертел головой в поисках маньяка. Но, тот испарился в бледном утреннем свете, только сбитое ногами одеяло напоминало о кошмарном сне.

– Фу-ууу! – облегчённо вздохнул Косицын, сам себе удивляясь: надо же – так перетряхаться во сне! Кому скажи – оборжут!

Из-за слегка прикрытой двери донёсся недалёкий отчётливый щелчок и тут же – слабый скрежет. Косицын опять насторожился и тут же засмеялся – это же мама ушла на работу! Дверь захлопнула и закрыла на ключ! Никаких маньяков! Маленький он, что ли?!

Всё ещё переживая идиотское сновидение, подросток поспешно вскочил с пола. В одном маньяк был прав: следовало поспешить – Маргуся не терпит опоздавших, да ещё на контрольную.

Ох уж эти утренние сборы! Простое дело – свитер, но вот попробуй, попади с первого раза руками в рукава!

Косицын заскакал по комнате на одной ноге, стараясь попасть второй в штанину. Говорила же мама идиоту: не бегай по комнате, надевай джинсы, сидя на диване. Но, ведь надо ещё и бутерброды в рот попихать!

Наконец, он кое-как оделся, умылся, причесался пятернёй и, дожёвывая завтрак, торопливо принялся сметать со стола в сумку всё подряд: учебники, тетради, ручки. Книги не помещались, тормозили обложками, вставали углом. Ручки с карандашами стремились выскочить из пальцев и укатиться подальше.

– Ну какого… мням-мням?! – злился Лёнька. Завтрак – и тот норовил встать в горле комом. Паршивый день!

Так, спокойно. Это же суббота. А у субботы есть особенность: примерно после двух часов все текущие неприятности заканчиваются и начинаются – да-да! – начинаются ВЫХОДНЫЕ! На целых полтора дня можно забыть про школу и все проблемы, связанные с ней. Целых полтора дня свободы и радости. Уже и диск припасён с новой игрушкой – "Герои Три".

Он выскочил за дверь, захлопнул её на щелкун и полез в карман куртки за ключами, чтобы закрыть и нижний замок. И только тут обнаружил, что ключей-то в кармане и нет! Значит, как вчера кинул их на тумбочку, так и не вспомнил! Впору завыть волком, потому что теперь он до самого вечера домой не попадёт – пока мама с работы не вернётся. И это означает, что игра накрылась медным тазом, по крайней мере, до шести часов. А ещё это означает, что металлическую дверь общего с соседкой тамбура придётся оставить незапертой. Конечно, можно позвонить ей и вежливо попросить закрыть изнутри, но Лёнька предпочитал не делать этого.

С соседкой Клоповкиной неполная семья Косицыных состояла отнюдь не в добрых отношениях. Дусяванна была прожжённой склочницей и всегда искала случая обвинить молодое поколение во всех известных миру грехах. Одинокая старуха только и делала, что паслась под своей дверью, поджидая Зою Косицыну – а не ведёт ли та к себе кавалера? Считается, что мать-одиночка непременно должна водить дружбу со всякими проходимцами и аферистами. Всё остальное время бдительная пенсионерка Клоповкина просиживала у подъезда на лавке со старухами и мыла кости всем, кого знала и не знала. Но, поутру Дусяванна имела обыкновение сладко спать, так что будить её – наживать себе проблемы.

Косицын осторожно прикрыл дверь тамбура. Некогда ему с соседкой объясняться – на алгебру надо спешить, а то Маргуся почище всякого маньяка будет.

С шестого этажа уже слышался дробный топот – это бежит одноклассник, Фёдор Бубенцовский. Как всегда, нажал кнопку лифта и теперь дерёт по лестнице наперегонки с машиной.

Лёнька запрыгал на выход, сразу через три ступеньки. Надо успеть отшутить маленькую шутку. Прошлый раз это сделал с ним Федюня, теперь кодекс чести требовал отдать должок.

Легконогий Косицын выскочил под навес подъезда, встал за дверью и придержал её, не давая захлопнуться. Обычно кодовый замок тормозит всех, кто торопится: нажмёшь кнопочку и ждёшь, когда он пропипикает пять раз и позволит отворить тяжёлую створку.

Федюня возрадовался.

– Ну слава богу! – засопел он, подбегая к открытому выходу. Тут Лёнька легонечко толкнул металлическую дверь. Расчёт был максимально точным, и до кровопролития дело не дошло: приятель только треснулся бидоном о холодную поверхность.

– Махамба, брат. – солидно произнёс Косицын, выходя из укрытия.

– Замётано, Лёлё! – со смехом ответил Федюньчик, хлопаясь ладонью о ладонь.

Справедливость восстановлена.

Лёлё – это его детское прозвище. Лёнька терпеть не мог, когда к нему так обращались. Но, с Федюней его связывало прошлое, то есть детский сад, начальные классы, горка во дворе. И нескромный собрат охотно выдавал этот маленький позор из детства Лёньки – домашнее прозвище, которым его наградила мама. Отец давно ушёл из семьи, и мама всю свою заботу обращала на сына. Сын был тот ещё подарок! Вихрастый, конопатый и с таким характером, что мать устала оправдываться перед учителями. Равно, как и перед воспитательницами в детском саду.

Педагогам хотелось видеть идеальных детей. Спокойных, аккуратных, трудолюбивых, вежливых. Чтобы всё у них лежало по полочкам. Чтобы все уроки были сделаны. Чтобы не забывали вторую обувь, не упирались подошвами в стены коридора. Чтобы не курили в туалете. И чтобы – умоляем! – чтобы не было конфликтов!

У Лёлё ничего не получалось. Как он ни пытался сдерживать себя, всякий раз с огорчением обнаруживал, что опять нарисовал в углу листа маленькую летучую мышь. А то ещё хуже – задумается на уроке и нарисует под объяснение Маргуси какое-нибудь новое потрясающее оружие, с каким неслабо мочить космических монстров. Педагогиня обязательно подкрадётся и изымет у Косицына ноу-хау. Но, жизнь в школе осложнялась не только конфликтами с учителями. Были и другие проблемы.

После недолгой перебранки у парадного входа Лёнька уступил грубой силе и покорно переодел вторую обувь. Патруль из старшеклассников бдительно караулил у дверей, зорко выявляя нарушителей. Пока семиклассник Косицын возился со шнурками, мимо него с хохотом и примитивными шуточками без всякой второй обуви шли десятиклассники и выше. Как говорится, такова се-ля-ви – своим поблажки. Потом завуч Кренделючка (в миру Изольда Григорьевна Кренделькова) будет произносить речи на педсовете по поводу ошмётков грязи на паркете. А учителя далее на классном часе с привычной нервозностью будут выговаривать за вторую обувь.

Общеизвестно, что никакой второй обуви в природе не существует. В чём выскочили из школы, в том и попёрли до хаты. Чистая формальность, не более! Зачем людей мучить?!

Маргуся почти уже вошла в кабинет, когда Федюня с приятелем прошмыгнули у неё под рукой и заняли почётное место на заднем ряду.

У Матики, как ещё называли математичку, был хронический гайморит, оттого её постоянно преследовало дурное настроение и головные боли. В душе давно намаячили все учащиеся и их обдолбанные родители. С годами она научилась подавлять гнев при виде гнусных каракуль в тетрадях и равнодушно ставила тройки. Имелся некий неофициально признанный стандарт: на класс столько троек, столько четвёрок и столько пятёрок. С этим опытная математичка прекрасно справлялась. Но, с двойками не было никакого сладу. Всякая проверка контрольных выводила на свет такое множество этих насекомых, что Маргарита Львовна не знала, какие ещё методы испытывать на учениках. Она справедливо полагала, что во всём виноваты родители, которых вовремя не воспитали. Эти же самые оболтусы, что учились в этой школе, нарожали новых оболтусов, словно ничего лучшего делать не научились. До пенсии ещё пять лет, а нервы ни к чёрту.

Маргуся превозмогла изжогу и сделала вид, что не заметила Косицына и Бубенцовского, вбегающих в класс после звонка. Она разделается с ними позже.

* * *

– Ну чё, Лялястый, принёс шкивы? – лениво спросил Гондурас, иначе – Сашка Тельмагин.

С двумя своими шестёрками он собирал дань. Поборы в школе носили чётко разграниченный характер. Гондурас, Серый и Копыто доили седьмые классы. Настало время междусменка, время гнать маны.

Ничего не говоря, Лёнька вывернул карман. Всю неделю он собирал деньги, которые мама оставляла на столовку. К субботе должно бы набежать больше сотни, но деньги, шут их знает, куда деваются! Да ведь и без жевательной резинки ты не человек.

Пятидесяти рублей было недостаточно, чтобы откупиться от Гондураса, поэтому со вполне понятным терпением Косицын перенёс затрещину, которой одарил его мордастый одиннадцатиклассник. Теперь не выдь на улицу, чтоб погулять. Вечером эта троица вольётся в свою компанию и будет пасти ночующие у домов автомобили.

Перед школой располагалась обширная несанкционированная автостоянка. Сколько ни скандалили жители окрестных домов, сколько ни звонили, сколько ни писали в инстанции, ничего не менялось. Поздно ночью под окнами раздавались гудки и завывание неисправной сигнализации. И ещё Гондурас с компанией гоготали, стоя плотной кучей у ночного маркета. Ночь приносила Тельмагину доход, поскольку он со своей бригадой якобы охранял машины. Кто оставлял машину и не платил охране, у того сами собой разбивались фонари, свинчивались и терялись ниппели. Бывало, даже лопалась резина – птичка клюнула!

Мама жила в своём мире. Она не понимала, что мимо этого малинника нельзя пройти безнаказанно. И сердилась, когда Лёнька искал повод избежать похода в маркет за маслом или хлебом. Мама постоянно забывала что-нибудь купить, поэтому у её сына не кончались проблемы.

– Плюнь! – посоветовал Федюня, сбегая по лестнице с приятелем. До этого он помалкивал. Бубенцовский уплатил свой оброк ещё на той неделе. Папа у него был менеджер в какой-то крупной фирме, и с карманными деньгами у Федюни проблем не было.

Разделавшись хотя бы временно с одной проблемой, Лёнька расслабился и в забывчивости потащился в вестибюль. Он шёл и представлял, как хорошим ударом впаривает Гондурасу в глаз. Это немного утешало. Лёнька размечтался и не заметил, что они с Федюней спускаются не по той лестнице.

Передвижения по лестницам во избежание травм чётко регламентировалось школьными правилами. Спускаются по одной лестнице, а поднимаются – по другой. И вот теперь навстречу двум приятелям с оглушительным галдением бежал нетерпеливый поток мальчишек и девчонок. Всё это пихалось, орало, бухалось в нераскрытую створку двери и протискивалось в узкую щель. В довершение всего остервенело завизжал звонок, выбивая из мозгов искры и побуждая к необузданности.

Первая смена закончилась и все нормальные люди давно свалили из казённого дома. Почти всё, что бежало навстречу Лёньке и Федюне, было им незнакомо. Поэтому Косицын отчаянно взвыл и выругался, когда ему наступили на шнурки. Он упал и последние бегущие повалились через его поверженное тело. Шестиклассники быстро повскакивали и с хохотом улетели, а перед гневным Лёнькой и возмущенным Федюней осталась растерянно стоять девочка.

– Ой, простите… – пролепетала она.

Всё смешалось в голове Лёлё: и утренний сон, и пятьдесят рублей, и Маргуся со своей контрольной.

– Ты что?! Долбанутая?! – яростно возопил он, позорно валяясь на истоптанном полу лестничной площадки.

– Куда прёшь, малолетка рыжая?! – солидарно затявкал верный друг Федюня.

Девочка попятилась и большими глазами уставилась на вспотевшего от обиды Лёньку.

– Я не нарочно. – почти со слезами проговорила она. – У тебя же шнурки волочатся.

Шнурки и правда волочились, но это вовсе не причина, чтобы ронять человека и топтать его ногами. Лёнька успел заметить, что девочка, хотя и рыжая, но очень симпатичная. Он уже собрался встать и как-нибудь по-доброму развеять ситуацию: падение на пол в школе не считалось чем-то необычным и, если бы не поганый Гондурас, эпизод не стоил бы нервов. Но, на этом дело не закончилось, роковая звезда Лёлё не зашла за горизонт.

На площадке выросла Маргуся. Косицын не сразу это понял. Сначала в поле его зрения попался чулок с дырой. От дыры вверх и вниз шли многорядные стрелы – это некто из пятиклассников приложил матичку портфельчиком, а она так и не поймала негодяя. Матичке катастрофически не везло с чулками – стрелы появлялись на них от одного лишь взгляда. Кто-то должен отвечать за такое злодейство.

– В чём дело, Косицын? – надменно проронила математичка. – Ты отчего разлёгся на полу – ночевать здесь собрался?

– Маргарита Львовна, я не нарочно. – забормотал Лёнька, понимая, как мало заботят Матику подобные объяснения. Он поднялся с пола и хотел отряхнуться, но ему не дали.

– Пойдём со мной, дружочек. – с приветливостью, достойной нильского крокодила, сказала матичка и взяла его цепкими пальцами за рукав.

– Это я виновата. – произнесла девочка, глядя на Маргусю своими чудными глазами. Глаза у неё впрямь чудные. Трудно сказать, в чём тут дело, но они словно бы сияли. Хотя радоваться в такой ситуации особо нечему.

Матичка слегка поперхнулась, не зная, как оценивать такой поступок.

– К тебе это не относится. – проскрежетала она. – Мне нужен вот этот образец.

И поволокла свою добычу к завучу! Следом бежал верный Федюньчик. Он понимал, что встреча с Кренделючкой обратит его приятеля в пепел. Дверь хлопнула перед его носом. Краснощёкий пончик вздохнул и поплёлся в отчий дом.

– Извольте! – желчно проронила Маргуся. – Чем мы заняты на контрольной!

Пожилая и хронически усталая Изольда Григорьевна раскрыла потрёпанную тетрадь, и Лёнька сразу понял, что пропал. А он-то радовался, что справился с контрольной! А сам вместо решения сдал кое-что иное. Это его тетрадь, и она подписана. Улики налицо.

Кренделючка неторопливо и с интересом рассматривала талантливые рисунки Косицына. Большинство из них посвящались Матике. Кровь на кривых зубах вампира, хвост и когти мало удивляли повидавшего виды педагога. Но, к портретам прилагались и стишки. Вот их-то Кренделючка и читала с понятным увлечением.

– Ну вот что, Леонид, – проникновенно произнесла она, – зови-ка родительницу на рандеву.

Уже подойдя к подъезду, Косицын вспомнил, что остался без ключей, и уныло поплёлся обратно в школьный двор – посидеть на сломанных качелях.

Времени было навалом, а вот денег не было совсем. Вдобавок на улице не гуляло никого из знакомых. Скоро к маркету поволочётся Гондурас с дружками, оттого Лёнька избегал гулять в своём дворе. Прошло время беззаботного детства: в песочницах гадят собаки, а на качелях пьют пиво мужики.

Можно, конечно, зайти к Федюне, но для этого надо стоять под дверью и ждать, когда кто-нибудь выйдет или войдёт. И ещё неизвестно, на кого налетишь.

Все жители больших городов отдают неизбежную дань перенаселённости, это выражается в полном равнодушии к живущим рядом. Никто в подъезде никого не знает. То и дело выселяются и въезжают жильцы. Люди идут и не узнают соседей. Лёньку много раз ругали, когда он входил в свой подъезд за кем-нибудь: чего тебе тут надо, мальчик? иди к себе домой! Да ещё бомжи пакостничали не без юмора: спят летом под кустом в школьном дворе, а кучки делать лезут в подъезд. Кто в таких условиях не обозлится?!

Лёнька побрёл в парк. Там хоть можно посмотреть на аттракцион. Или встретить знакомых. Может, удастся занять пятёрку.

* * *

Субботний день был в разгаре – погодка радовала теплом. Все веселились. Вокруг аттракционов бойко шла торговля. Пока дети катались, родители коротали время с пивом.

Тут тоже небезопасно, можно нарваться на пацанов с соседней школы. Шакалы не посмотрят, что ты один, без друганов – наваляют, мало не покажется. Но, всё же на виду у публики относительно безопаснее.

Лёнька сел на лавку и от нечего делать принялся пялиться по сторонам. Такой паскудный день! Он тосковал по компьютеру и холодильнику.

– А что такой смурной? – спросили со стороны.

Косицын нехотя оглянулся. Рядом стояла в дупель пьяная цыганка. Как ни странно, без ребёнка.

– У меня ничего нет. – мрачно ответил Лёнька, надеясь, что она долго приставать к нему не будет.

– Ё! – лениво удивилась гадалка, плюхнулась рядом на скамейку и умиротворённо проговорила:

– Я добрая сегодня.

"С чего бы это?" – подумал Лёнька.

– Да ни с чего. – безмятежно ответила цыганка. И добавила: – Звезда упала. Загадывай скорее. Сегодня сбудется.

Лёнька машинально глянул вверх – в вечереющем небе в самом деле падала звезда. Он провожал глазами крохотный огонёк и вдруг подумал, как ему набрыдел этот мир. Наполненный монстрами, вроде Гондураса, Маргуси и крикливых сверстников. Кроме мамы, в этом мире не было ничего хорошего. А главное, ему нечем крыть – он всем должен.

Косицын вспомнил, как желал треснуть Гондурасу по его наглой роже. Это воспоминание вызвало глухую внутреннюю волну. Все события дня спеклись в единый ком. И Лёнька пожелал нечто такое, в чём не отдавал себе отчёт.

ГЛАВА 2. Школа в дубе

Тьма накрыла город. Последнее тепло невиданно щедрой на солнце осени разметалось свирепыми порывами и шквалами, несущими предзимнюю погоду.

Спать что-то не хотелось. Завтра выходной – нагоняй будет только в понедельник. Зачем до того момента портить жизнь себе и маме? Лучше поваляться с детективом в постели при свете маленькой лампочки у изголовья. Однако, сегодня чтение не удавалось. Лёнька таращил полусонные глаза, пытаясь вчитываться в смысл, но смысл куда-то уплывал. Глаза смежались.

Ночник легонько замигал, потух и снова вспыхнул, только голубоватым пламенем.

"Что это?" – подумалось спящему.

Из стены выплыл размытый силуэт. В слабом свете обрисовалось едва знакомое лицо. Спящий никак не мог вспомнить, где его видел. Сон склонился над подростком и сказал:

– Спеши. Селембрис ждёт тебя.

Мир вспыхнул тысячей солнц и испарился.

* * *

Котёл был страшно тяжёлым, и варево воняло омерзительно.

– Давай, давай! – подбадривала их Фифендра. – А то отправлю в новолуние пасти жаб на Дёркином болоте!

Пафнутий ойкнул и заработал ногами ещё усерднее.

– А ты, Лён, – накинулась колдунья, – желаешь покормить собой пиявок?

Обливаясь потом и спотыкаясь о кочки, мальчишки тащили в темноте котёл на самую верхушку лысой горки. Наставница шла следом и непрерывно каркала над ухом. Иногда она прикладывала то одного, то другого клюкой по спине.

– Спешите, обормоты! Уже скоро полночь, все собрались, а я тут с вами вошкаюсь!

На последнем издыхании ученики втянули неприподъёмную посудину на плоскую вершину, поросшую мелкой и жёсткой травой. Все и вправду собрались – навстречу поднялись двенадцать чёрных силуэтов.

Луна светила ярко, и Лён увидел лица ведьм. Некоторые были ничего, пара довольно молодых. Зато остальные отвратительны, как Фифендра. Они поспешили расступиться и пропустили носильщиков с котлом.

Пафнутий боязливо оглянулся, запнулся о корягу и чуть не упал. На него с рассерженным шипением набросились старухи.

– Заколдую в таракана! – пообещала наставница и угостила клюкой по темечку.

– Ставь, ставь скорее! – торопили их.

Наконец котёл был водружён на своё место, измученные ученики вздохнули облегчённо.

– Пошли, пошли отсюда! – погнала их с холма Фифендра.

Оба, не оглядываясь, покатились вниз по склону.

Они шли, держась за руки и настороженно оглядывались по сторонам. Огромная луна тяжело висела над горизонтом, словно хищный жёлтый глаз. В мрачном её свете Дёркино болото маслянисто поблёскивало среди неровных кочек и чахлых деревец.

Из трясины доносилось негромкое кваканье, урчание, сопение – проклятое болото жило своей жизнью. А с другой стороны, в тёмной чаще, кто-то прятался. Слух, обострённый страхом, улавливал потрескивание веточек и сдерживаемое дыхание.

Пафнутий торопливо достал оберег и зашептал охранные заклинания. Лён делать этого ещё не умел, поэтому просто выставил перед собой черепашью пластину.

– Ладно пыжиться-то! – раздался насмешливый голос. – Очень напугали!

Из тьмы вразвалочку вышел здоровый парень.

– Это ты, Долбер?! – растерялся Пафнутий. – Чего ты вылез в такую ночь?

– Ну, ученики чародейки, – недобро рассмеялся Долбер, – не припасли маленько зелья, пока несли?

– Отстань. – буркнул Пафнутий, пытаясь обойти его. Но, не тут-то было.

Здоровенный парень кинул что-то через головы друзей и крикнул непонятное слово. Тотчас за спиной у двух товарищей что-то заворочалось и закряхтело.

– Долбер, скотина! – крикнул Пафнутий, больше не заботясь о тишине. Но, тот уже удрал.

Лён обернулся и с ужасом увидел, как невысокий плоский холмик у самого болота начал подниматься. У кочки, поросшей черничными кустиками, оказались лапы. На том, что могло сойти за голову, засветились огоньками два глаза.

– Это моховая жаба! – крикнул товарищ, схватил его за руку и кинулся бежать под тёмный полог леса.

* * *

Утро выдалось замечательно прекрасным. Налетавшись целую ночь над болотами, Фифендра довольно храпела в своей башенке. Остатки зелья, как сказал Пафнутий, будут выходить ещё дня три. И всё это время чародейка будет находиться слегка под кайфом. То есть три дня покоя им обеспечены. Получились маленькие каникулы.

– Слушай, – сказал друг, – ты должен позаботиться о себе. Нельзя ходить с одной черепашьей пластиной. Здесь никто тебя спасать от неприятностей не будет.

Ситуация и в самом деле не из приятных. Лён попал в ученики к чародейке всего неделю назад. Он ничего не умел. В маленькой лесной школе их девять мальчиков и девочек. Старшим из всей группы был Долбер. К девчонкам у колдуньи было особое отношение, хотя и не ко всем. А мальчишки у неё вроде прислуги. В компаньонках у карги Фифендры состояла флегматичная и бесталанная ведьма Кривельда.

Располагалась школа в самых дебрях диковинного леса, куда и спьяну не забредёт ни один нормальный человек. Вместо жилья был приспособлен чудовищно разросшийся старый-старый дуб. Его циклопические ветви толстыми трубами изгибались в стороны, отходя от ствола обхватом в сорок рук. Внутри стволов пролегали ходы и располагались маленькие комнаты с окошечками наружу.

Как ни странно, дуб был жив. Каждая его ветвь являлась башней и все они заканчивались громадной густой кроной. Что ни говори, жить в дубе гораздо лучше, чем в подземной норе. Младшие ученики обитали на самом верху. Долбер занимал комнатку на втором ярусе, недалеко от входа.

Как было сказано, сегодня день не обещал быть трудным. Пока наставница спала, компаньонка Кривельда выгнала весь класс, включая Долбера, на поляну под дубом. Вечно всем недовольная и надутая ведьма-неудачница одарила всех небольшими каменными ступками и такими же каменными пестиками.

– Не думайте, что будете бездельничать три дня! – сварливо объявила она собравшимся в кружок ученикам. – Работы выше дуба. Сегодня до полудня будете перетирать ингредиенты для зелий. А потом пойдём кормить лягушек.

Ученики уныло переглянулись. Кривельда умела портить настроение.

Лёну досталось перетирать сушёные корни папортника. А его другу – кожу саламандры. Больше всех не повезло Долберу. Кривельда откровенно недолюбливала этого оболтуса и подсунула ему толочь живых пиявок. Долбер чертыхался, кося на всех злобными глазами. Он надеялся, что компаньонка отойдёт и тогда можно подсунуть пиявок малышне. Нетрудно догадаться, кого он выбрал жертвой: Долбер хуже всех относился к Пафнутию.

Кривельда в самом деле недолго надзирала за учениками и вскоре ушла по своим делам.

– Эй, Пафик! – с ухмылкой позвал верзила. – Как насчёт пиявок за шиворот? Они ещё живые, но обозлились страшно!

Пафнутию и так приходилось не сладко: кожа саламандры источает едкий запах, от которого дерёт в носу и чешется в ушах.

– Пошёл в болото. – негромко ответил он, вытирая слёзы.

Долберу того и надо. Он бросил ступку и направился прямиком к шмыгающему носом Пафнутию. Лён встревожился, даже перестал тереть пестиком. Видимо, назревала драка.

– Дай сюда. – проронил Пафнутий. Он сунул руку в ступку приятеля, вынул горсть толченого корня папортника и посыпал этот порошок на пестик, которым тер кожу саламандры.

Едва Долбер подошёл, Пафнутий встал и дунул на пестик. Смесь попала в лицо верзиле. Тот оглушительно чихнул. Потом ещё и ещё раз.

Прибежала Кривельда и не могла понять, в чём дело. Здоровенный Долбер не держался на ногах. От чихания он свалился наземь и продолжал оглашать поляну рычанием и стонами. Его лицо покрылось прыщами, из носа текло, глаза слезились.

Весь класс засмеялся, когда Кривельда увела изнемогающего верзилу. Никто не любил наглого Долбера.

* * *

Кормить лягушек было занятием не из приятных. Надо сначала поймать в садке эту прыгучую и скользкую пакость. А потом напихивать ей в глотку жирных дождевых червей. Иначе лягухи не разжиреют – ходовой товар среди лесных колдуний!

Все были поглощены процессом, поэтому Лён улучил момент и обратился шепотом к Пафнутию:

– Паф, а ты умеешь колдовать?!

– Конечно нет. – тоже шепотом ответил тот. – Старуха не для того нас тут держит.

И тут до Лёна дошло, что он ровным счётом ничего о себе не знает. Кто он? Откуда? Чем тут занимается? И что ждёт его в дальнейшем. Паф между тем продолжал:

– Ты, Лёньчик, тут недавно и ничего не знаешь. Никто из нас не помнит, откуда он. Фифендра отбирает у своих учеников память о прошлом. Она готовит нас на продажу. Обучит различать вещества, толочь кое-что в ступке. Кормить лягушек, собирать травы на болотах. Еще многое другое, чем некогда заниматься магам. Каждый год в Ведьмином лесу собирается ярмарка. Фифендра повезёт свой товар: колдунам требуются помощники. Если повезёт, попадёшь к белому магу. Если нет – к чёрному.

– А убежать отсюда нельзя? – обеспокоенно спросил Лён.

– Никуда ты не убежишь. Фифендра заколдовала тропы. Можешь идти в любом направлении, всё равно выйдешь к дубу.

В глубокой задумчивости Пафнутий напихивал в лягушку червяков. Животное обожралось и только страдальчески таращило глаза.

– Сейчас лопнет. – предупредил товарищ.

Паф бросил лягушку в садок, и та тяжело задрыгала ногами.

– Слушай, Лёньчик! – шепнул он. – Надо что-то предпринять. Если мы будем просто сидеть и ждать, то однажды нас в самом деле превратят в тараканов. В прошлом году я уже побывал на ярмарке. Там такого мне порассказали! Если бы удалось добраться до книги заклинаний! Только ведьма прячет её.

* * *

День клонился к вечеру, и все ученики разбрелись по своим комнатам. Сегодня и в самом деле было относительно спокойно. Только у Долбера не заканчивались неприятности: прыщи раздулись в пузыри и здоровенный детина злился в своей комнате. Даже на верхнем этаже было слышно, что он обещал своему врагу.