Текст книги "Перекрёстки времени"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 5

– Он сам или потомок? – спросили Магируса в Совете.

– Ну, не могу сказать, – устало покачал он головой, – Я видел-то его один лишь раз, и то мельком. Давно всё это было.

– Мы прочитали твой потрясающий отчёт, – Вольт Громур, глава дивоярского Совета, положил ладонь на стопку листков, исписанных мелким ровным почерком, – Всего ожидали, но чтобы такого... Собственно, если бы не слова всех остальных в твоей группе, мы бы не поверили. Это слишком даже для Румистэля. Мы ожидали, что ты расскажешь про то как Каратель проявил себя.

– Для чего и послали группу в такое неблагоприятное время? – сощурившись на членов Совета, спросил Гонда. – Я, между прочим, мог людей потерять.

– Ты знаешь, Магирус, дело стоит того, – ответил ему один седой маг.

На этот раз Совет был в полном составе, как будто собрался для торжественной церемонии. Маги сидели за круглым столом, наблюдателей возле экранов не было – Совет заседал личным составом. Только Магирус был призван для отчёта.

– Ты думаешь, это всё его проделки? – спросил Громур, – Все эти фокусы с застывшим пространством, с погодой?

– Не знаю, – покачал головой Гонда.

– Но он похож! – с нажимом сказал архимаг, поворачиваясь направо от себя.

– Не знаю, – тоже отказалась от прямого утверждения валькирия.

Брунгильда сидела вместе с членами Совета за круглым столом, но помалкивала.

– Похож, похож! – настаивал Глава Совета.

– Да они все похожи, – возразил другой пожилой маг, – Какая разница – у него Каратель!

– Ты видел, чтобы он что-нибудь искал, или отделялся от отряда? – спросили у боевого мага.

– Нет, он всё время был с нами, – твёрдо отвечал Магирус.

– Он не находил ничего странного? – допрашивали охотника.

– Да он сам есть странность, – обронил тот.

– Нет, ну маленького такого... – Громур пошевелил в воздухе пальцами, но тут же словил предостерегающие взгляды прочих членов Совета.

– Кроме драконов больше вам никто не попался в этом походе? – задали новый вопрос Гонде.

– Я писал в отчете: только драконы. Больше мы ни с кем не сражались. Но этого достаточно: я видел то, что было. Я не учил его сражаться с драконами, но он справился, как будто уже знал как это делать.

– Пантегри говорил, что ты дал краткий инструктаж.

– Что стоит краткий инструктаж?! – проявил чуть больше волнения Гонда, – Вы же знаете, какая нужна тренировка, чтобы справиться с ледяным драконом! Пока мои ученики резали одну шею, он распахал все остальные!

Магируса отпустили, а Совет продолжал обсуждения за закрытыми дверями.

– Жаль, Брунгильда, что ты не проявила раньше внимания к этому вопросу, – высказали члены Совета валькирии, – во время этого путешествия в заражённую вурдалаками область несколько лет назад был инцидент: он уже тогда применял Каратель особым образом. Только свидетелей сейчас невозможно отыскать. С ним ведь были два мальчика из земного мира?

– Да, Фёдор и Константин, – подтвердила валькирия.

– И Долбер, который сейчас тоже недоступен, – недовольно заметили в Совете.

– Вы слышали байку, которая ходит там, внизу? – смешался ещё один член Совета, – Кто-то из бардов воспел в поэме это беспримерное путешествие к этой так называемой Верошпиронской башне. Теперь эту историю распевают на ярмарках под мандолину и даже показывают в кукольных театрах.

Все рассмеялись.

– Я не о том, а то, что среди персонажей этой истории помимо Костика, Федьки, Долбера и, естественно, нашего рыцаря, традиционно присутствуют Вавила и Вещун. Они на самом деле были там, Брунгильда, или Вавила опять чего насочинял?

– Насколько мне известно, были, – подтвердила она.

– Так найти их и допросить! – воскликнули сразу несколько голосов.

– Допр осите вы Вещуна! – покачал головой Громур, – А то не знаете, что он хоть врать не может, но умеет не сказать правду.

– Я давно не видела ни того, ни другого, – призналась валькирия, – они мне не слуги – приходят, уходят, не спросясь.

– Лембистор не нашёлся? – спросил у Брунгильды Вольт, когда Совет покинул помещение.

– Нет, свалил вместе со всем Сильвандиром в неизвестном направлении, – ответила та в явной досаде.

– Дубовый лист! Надо было брать мерзавца под микитки и тащить сюда. От нас бы не удрал! – в досаде выразился Вольт.

Валькирия мрачно промолчала.

Мерзавец демон ускользнул от внимания Совета, а Брунгильда слишком поздно распознала, что обманщик ловко провёл её. Заболтал, заморочил, отвёл глаза. Теперь он прячется где-то в недоступном месте от всепроникающих глаз дивоярцев. Вместе с бесследно пропавшим народом Сильвандира, вместе с королём Алаем Сильванджи. Чуяли в Совете, что как-то к этому причастен его друг Лён, и сам молодой дивоярец непрост, и друг его не прост. Какую-то тайну скрывают оба.

События, совпавшие с исчезновением огромного числа людей, очень странные, даже пугающие – в одну ночь на месте бывших поселений вырос громадный, вековой лес, непроходимый и враждебный человеку. Сами дивоярцы умели выращивать волшебные деревья, но чтобы огромными массивами! Простые желуди, обработанные действием Источника Долголетия, давали те самые волшебные дубы, которым и нужна была только вода.

Молодой волшебник не умел хорошо притворяться, в чем и был замечен зоркими членами Совета. Как правильно сказала Энина, он недолго выглядел скорбящим о потере друга и быстренько утешился. Бдительная валькирия подметила чувство девушки к другу Лёна и рассказала об этом в Совете. Тогда маги и придумали послать в поход вместе с Лёном Энину – полагали, девочка не утерпит и начнёт осаждать подозреваемого вопросами. Так оно и вышло, но ничего путного в ответ она не услышала.

Зато не напрасна была эта рискованная экспедиция за опаловыми яйцами, посланная в самый скверный сезон для усиления тяжёлой обстановки, хотя на Дикой в любую погоду сплошные трудности. Парни справились, все молодцы. И Гонда молодец. Но как вынудить Лёна показать, где он собирает зелёные кристаллы? Эти камни очень нужны Дивояру. Если он в самом деле Румистэль или хоть его потомок, он собирает камни. Да, много веков наблюдений и сбора данных подтвердили это. Потомки Гедрикса, короля Дерн-Хорасада, собирают кристаллы исполнения желаний.

– Он продолжает искать вход в область сжатого пространства? – спросил Вольт у Брунгильды, когда все остальные члены закрытого совещания разошлись.

– Да, он несколько раз летал к Дерн-Хорасаду, – подтвердила валькирия, – Думаю, искал способ проникнуть внутрь.

– Может, пора приостановить действие машин?

– Не могу представить, что мы там встретим, – усомнилась Брунгильда.

– Я думаю, он неспроста там шарит – в закрытой области скрыты кристаллы. Где-то Гедрикс хранил свою сокровищницу.

– Ты знаешь, Вольт, я потеряла на этом сына, – слабо улыбнулась валькирия.

– Я помню, – почему-то сухим тоном отозвался архимаг.

***

Хватит тянуть время! Пора отправляться в дорогу и делать дело, продолжать работу предков. Чем скорее он отделается от этого бремени, тем быстрее освободится. Практика показала: экстремальные условия вызывают в нём память Говорящего-со-Стихиями. Прав был Скарамус Разноглазый, когда высказал в своей книге догадку: Румистэль имеет власть над пятой стихией – временем! Нет более сомнений: это его воля остановила течение времени на Планете Бурь.

С чего начать? Взгляд Лёна всё чаще обращался к Луне – отражению Границы Миров, а меч упорно давал вспышку в направлении Дерн-Хорасада, вернее холмика, который остался от огромной области, в которой когда-то размещалось несколько стран и море.

Там, вокруг горки, спрятаны глубоко в земле эльфийские машины, он сумел однажды разобраться в том как включить эту таинственную технику исчезнувшего народа, но прочитать о том, как выключить её Лёну не дали. Эта книга до сих пор хранится где-то в тайных анналах Дивояра. Сейчас наверняка дивоярцы вполне могут прочитать её, ведь даже речь их изменилась, стала насыщена терминами, которых не было ранее в более архаическом языке магов. Вот Магирус говорит: дискриминация, шовинизм, агрессия, предприятие! Скоро так будут говорить и жаворонарцы. Раньше было всё проще. Или они нахватались слов от быстро растущей цивилизации Земли, за которой пристально наблюдают и в курсе дел которой пребывают? Это явно следует из лекций Брунгильды.

Сегодня утром он убедился, что кто-то ещё, помимо него, интересуется Дерн-Хорасадом. Едва он пришёл в библиотеку, то увидел, что на его обычном месте, которое находилось в самой глубине огромного помещения и было скрыто за книжными стойками, кто-то побывал. Рассеянный читатель забыл на столе книгу: большой красочный фолиант так и остался раскрытым посередине. Лён знал эту книгу, уже читал её: это Книга Славы Дивояра. И раскрыта она была как раз на том месте, где в скупых словах описывалась гибель мага Воронеро на службе у регентов Дерн-Хорасада.

Неприятное чувство кольнуло Лёна в самое сердце, он невольно стал оглядываться, как будто ожидал, что за ним наблюдают. Может, он действительно засветил себя, а, может, уже мерещится. Во всяком случае, решил кончать с этими бесполезными поисками в библиотеке. Он просто тянет время, вот и всё. Пора браться за работу, и, кажется, выбор уже сделан.

Размышления прервал сигнал: кто-то просился в его жилище. Лён быстро бросил взгляд по сторонам – нет ли чего такого, что не следует видеть посторонним?

– Лён, это я! – позвал голос от входной двери – он легко проник по всему жилищу молодого мага, таково было устройство дворцов в небесном городе. С любой точки такого дома можно дать приказ впустить гостя. Но Лён предпочёл выйти наружу.

– Здравствуй, Энина, – сдержанно поздоровался он.

Она чуть замялась, заглянула в дом через его плечо.

– Ты не пригласишь меня?

Чуть поколебавшись, он впустил её и провел в гостиную. В целом, он был готов к таким визитам – кто-то однажды явится как ни в чем ни бывало и будет уверен, что его непременно должны пустить внутрь, ведь так принято у магов. Собственно, только одна комната является секретной, а её так просто не открыть.

Он думал, она интересуется его жилищем, но девушка едва вошла внутрь, далее не проследовала, и ничего не разглядывала, не искала.

– Я хотела поговорить с тобой, – начала она тут же, за дверью, чем успокоила его сомнения: думал он, что она подослана шпионить за ним.

– Я знаю, вас с Пафом связывает долгая дружба, вы прошли вместе так много приключений, – нервно начала она, не глядя ему в глаза, вся покраснела, смутилась, начала бессознательно обирать с себя невидимые нитки.

– Ты прости, Лён, что я так резко наехала тогда на тебя – не знаю, что на меня нашло. Я в целом не о том хотела тогда сказать. Мне трудно признаться: нельзя и всё такое. Да чёрт с ним, с этим запретом, один раз живём!

Девушка подняла на молодого дивоярца отчаянные глаза, в которых стояли слёзы.

– Я люблю его, понимаешь! И я знаю точно, что он не был ко мне равнодушен. Сдерживался, ходит там с вами по девкам, отказывался от меня – всё из-за этого нелепого запрета. Ты знаешь, что старшие постоянно тайком нарушают его?! Природу не остановить, а все эти дурацкие правила придумывают дураки!

Её голос дрожал, но был настолько искренен, что взволновал и Лёна. Ведь в самом деле, блин, кто придумал этот идиотский даже не закон, а идиотскую традицию?! Всю жизнь прожить под сводом правил?!

– Я не требую ответа, но выслушай меня! – жарко говорила она, ухватив Лёна за рукав куртки, – Я знаю, что ты видишься с ним! Не знаю как, не знаю – где, но ты с ним видишься! Скажи ему, Лён, заклинаю тебя, передай, что я готова бросить здесь всё! Уйти в любую дыру, только бы с ним!

Он затряс головой, не смея ответить на эту безумную речь ни "да", ни "нет". Не может он ни одной живой душе выдать тайну Пафа!

– Не говори ничего! – наставила на него палец Энина, – Не отвечай! Ты выслушал – с меня довольно!

Она резко развернулась и выскользнула в дверь, а он остался, ошеломлённый этим нападением. Да, Энина опасна для их тайны. Неистовое сердце ведёт её безошибочно: не знает, но чует! Не удивится он, если обнаружится, что девушка шпионит за ним. Очень скоро её несдержанность будет замечена старшими дивоярцами, и тогда их с Пафом тайна повиснет на волоске. Нельзя, нельзя открывать им подземное убежище! Ведь дворец в горах Кентувиора Лён наметил как самое надёжное убежище для хранения кристаллов! Надо передать Пафу весть о том, что встречи их должны быть редки, по крайней мере, до тех пор, пока Лён не найдёт более безопасного способа связи.

Ночью он вышел на улицу Дивояра и пошёл к зданию Совета – не прямым путём, а как бы гуляя. Если кто и следит за ним, ждёт, что он отправится к Пафу, то наверняка думает, что он сядет на своего Сияра. А вот есть у небесного города одна тайна, которая наверняка неизвестна мудрым дивоярцам. Малый скутер из числа ста двадцати, всегда готовых к вылету. Румистэль, этот древний эльфийский воин, сверхмаг, приказывающий стихиям – пилот! Вот в этой голове, что на плечах у Лёна, скрыто некое знание, которое выдает себя по каплям и едва повинуется ему. Но скутер – скутер ему послушен, как своя рука!

Никто его не остановил, когда подошёл он к зданию Совета. Прислушался, словно обшарил пространство внутренним чувством, и просочился сквозь стену. Знают ли они, что он инициирован на прохождение? Как и когда оно случилось – неизвестно, но думал Лён, что это говорит в нём память Румистэля. Сложно всё как...

Тишина и слабый свет внутри кольцевых коридоров Совета. Была мысль попытаться проникнуть в главный зал, но Лён прогнал её. Кто знает, какие магические стражи тут понаставлены – дивоярцы мастера на такие проделки. Он собрался лететь к Пафу.

Колонна послушно открылась под его рукой, и внутреннее устройство приняло пилота в себя. Бесшумное движение вниз, и вот он уже за пределами Дивояра.

Видимость была великолепной: даже ночная тьма не препятствие для обзора на все четыре стороны, вверх и вниз! Прозрачная машина сама вела его в нужном направлении, как читала мысли. И точно знал он: никто его не может видеть сквозь это кристаллическое устройство! Он видит всё, а его – никто! Он мог бы сделать это и днём.

Сколько он не был тут? Наверно, месяца два – всё занят был, искал ответы на свои загадки.

Лес вокруг горы всё так же неприступен, но место входа для Лёна в любой точке под холмом. Да, так сказал Грифон.

Белый день встретил его в подземном мире. Тут вовсю шла работа, и Лёну даже жалко стало поваленных могучих древесных гигантов – но надо было строить жилища. Здесь расчищали леса под пашни, разрабатывали каменоломни, строили корабли. Ну что делать, если человеку не дано жить в согласии с природой!

Грифон прилетел к нему без зова – как будто все время ждал хозяина. На своем пернатом слуге Лён полетел над подземной страной, всюду видя картину освоения земель. И вот увидел он то, отчего дрогнуло его сердце – высокие башни Стовираджа! Разрушенный город строился заново!

– Привет, Лён! – обрадовался Паф, когда к нему примчались гонцы и донесли весть о возвращении волшебника.

Король был весь в работе – он руководил строительством города. Одет просто, словно рабочий. Отдав распоряжения, он велел подать коней, чтобы показать другу новшества подземного мира. Всё тут делалось толково, с размахом.

– Паф, ты знаешь, что ты выстроил? – спросил его Лён, глядя на башни королевского замка.

– Знаю, – усмехнулся тот, – это Стовирадж.

Лён изумленно посмотрел на него: откуда Пафу это известно?!

– Ты думаешь, я не догадался? – проницательно спросил друг, – Вон эти заснеженные горы вдали, это Кентувиор. На западе – центральное море Грюнензее. Да, я сразу как увидал эти места, так сразу понял: это то самое место, из моего сна. Здесь оно всё было. И этот разрушенный временем Стовирадж – замок короля Килмара. Я видел во сне историю, которая на самом деле имела место, и было это тут, в подземном мире. Они все были тут много веков назад: и Аларих, и Гедрикс, и Гранитэль. Был король Килмар, был Стауххонкер. Была Эйчвариана. Теперь их нет, и волшебная подземная страна опять свободна для жильцов. Спасибо тебе Лён.

– Паф, я только хотел сказать, – заговорил тот, несколько сбитый с мысли, – скажи своим людям, чтобы никогда не ходили на север, не пытались пересечь Кентувиор.

– Да, Лён, я уже сказал своим людям, – твёрдо отвечал Паф, – никто не попытается преодолеть северные горы и не вторгнется в Рагноу. Я знаю: там, далеко, стоит в горах замок эльфов. Никто из моих людей не посмеет даже помыслить вторгнуться в твоё жилище. Для этого я восстановлю северный форпост – башню Гоннерат, и стражи будут день и ночь охранять единственный горный перевал, которым можно пробраться к подземному проходу. Второй раз такого не произойдёт, история не повторится.

Они вернулись в заново отстроенные покои Стовираджа. Всё здесь живо напоминало ту давнюю историю, которую он пережил, как свою собственную жизнь. Вот этот зал, где стоит скромный деревянный трон: тогда, при короле Килмаре все было гораздо пышнее. Вот этот балкон, откуда он покинул королевский замок после того как обнаружил угасание этого мира. В одном ошибся Гедрикс: мир не исчез, он был выключен. Его выключила волшебница Эйчвариана.

– Я рад, что она навеки отправилась в лимб, – сказал ему Паф, узнав о кончине волшебницы, погубившей когда-то этот мир.

Проклятая, проклятая Эйчвариана.

– Послушай, я кое-что хотел сказать тебе, – вспомнил Лён наказ Энины.

Он передал другу слова молодой целительницы, рассказал о путешествии в ледяной мир Планеты Бурь, только, понятно, скрыл всё то, что было связано с его личными качествами мага. Зачем оно, ведь рассказывал он Пафу об Энине.

– Что думаешь?

Король немного помолчал, глядя на шею своего коня, потом поднял голову и проговорил:

– Не надо, Лён. Не открывай Энине наше убежище, не приводи её ко мне. Я всё уже решил: волшебница не будет матерью моих детей. Я буду пресекать всякое дело, относящееся к магии. Потому что там, где маги и немаги, там разделение на высших и низших, там борьба за власть. Я насмотрелся на дела Дивояра и не хочу повторения у нас того же самого. Мы будем жить без магов. Мои люди до смерти напуганы всяким волшебством. Я найду себе хорошую, добрую девушку и женюсь. Если среди моих потомков откроется хоть кто-то с такими данными, прошу тебя: забери такого от нас. Он никогда не получит доступ к власти. Ты будешь жить долго, Лён, ты дивоярец. А я проживу короткую жизнь человека.

– Что мне сказать Энине?

Паф тяжело вздохнул, закрыл лицо руками.

– Скажи, что-нибудь, Лён, – попросил он, – придумай!

Он умоляюще взял друга за рукав, как будто не надеялся сам справиться со своим сердцем, но тут же отдёрнул руку и вскрикнул:

– Чёрт, что это такое?!

На его пальце выступила крохотная алая бусинка – капля крови.

– Эй, постой-ка, что это у тебя на рукаве такое?!

Паф без церемоний схватил Лёна за запястье и развернул его, осматривая рукав и ища то, что укололо ему палец.

– Ого! Смотри-ка! – с непонятной иронией воскликнул он, при помощи платка вытаскивая из рукава товарища какой-то мелкий предмет.

– О, это у нас иголочка с красной ниточкой! – саркастически заговорил он, показывая тоненькую иголочку с короткой красной шёлковой ниточкой, продетой в ушко и завязанной мудрёным узелком.

– Вот эта штучка называется женской приворотной магией, она по сути своей связана с целительством, и пахнет эта штучка, дай понюхать... О да, мой чувствительный нос говорит, что пахнет это Эниной! Вот такие мастера наши дивоярцы, вот как ловко они провели тебя, мой друг! Вот почему я не хочу связывать свою жизнь с волшебницей – они так и норовят подействовать на твои решения тайной ворожбой! Да, девочка, ты ловко меня поддела! Получила каплю моей крови! Но меня ты не получишь!

Паф соскочил с коня и несколько раз чиркнул о землю концом иголки, сбрасывая чары.

– Вот, верни ей. Скажи, что не нашёл адресата. Только платок не передавай, чтобы она не завязала более действенные чары.

Хитрая, умная девочка Энина, она пришла к Лёну и горячо умоляла, признавалась в любви, отчаянно смущаясь! И он купился со своей мужской простотой на этот искренний тон! Осторожнее надо быть, дружочек! Знаешь ведь эту дивоярскую манеру действовать терпеливо, исподтишка, издалека.

– Я должен предупредить тебя, – сказал он на прощание другу, – не жди меня снова скоро в гости. За мной следят – всё пытаются дознаться, где ты спрятался со своими людьми.

Паф кивнул с пониманием. О, да, иголочка его очень убедила в этом.

Настоящую правду Лён скрыл от друга: он собирался всерьёз заняться поисками кристаллов.

Покинув Стовирадж и прося не провожать его, он уже двигался на выход пробираясь меж строительных лесов, какими был полон город, как вдруг среди криков и рабочей суеты женский голос позвал его по имени.

Изумлённо обернувшись, Лён увидел женщину, которую поначалу не узнал.

– Лён, здравствуй, – застенчиво прикрывая лицо ладонью, подошла к его коню просто одетая горожанка.

– Грета?!

А он забыл о ней!

– Как ты, Грета?!

– Я замуж выхожу, – смущённо призналась она, – Вон там строится наш дом. К осени думаем достроить, и тогда мы с Алеком поженимся. Он бывший гвардеец, а сейчас армия не нужна, и он опять стал плотником. У нас тут много свадеб намечается.

– Счастливой жизни, Грета, – растроганно ответил он, шаря в карманах, чтобы хоть что-то подарить ей, потому что она растеряла все свои сбережения.

– Нет, не надо, – отказалась она от подарков, – я просто так подошла. Думаю, мы больше не увидимся с тобой. Спасибо тебе, Лён!

– За что?.. – пробормотал он, глядя вслед убегающей девушке.

***

Дневное время на Селембрис. Сейчас вернуться в Дивояр – значит, напороться на кого-нибудь в Совете. Надо дождаться ночи, а пока он может беспрепятственно перемещаться по всей волшебной стране и может даже добраться до Луны. Когда-то надо начинать дело сбора камней.

Сидя в своей удивительной машине и паря невысоко над лесом, он вынул свою иголку из воротника и задумчиво повёл ею перед собой – слева направо. Иголка тут же дала сигнал – таинственный металл Джавайна указывал всегда на одно и то же место: Дерн-Хорасад.

"Как ни наведи меч на Селембрис, он всегда даёт вспышку на одно и то же место, а я не могу одолеть его!" – это слова огненного князя, сына Саламандры, Финиста. В последнее время таинственные знаки старательно указывают ему именно это направление.

Полёт на скутере над просторами волшебного мира куда удобнее полёта на летучем жеребце: машина дает полный обзор, по желанию показывает любое место в каком угодно масштабе. В ней не ощущается погоды. Можно вылететь в самый Космос и оттуда обозревать землю. Не нужно придумывать способы личной защиты от агрессивной среды: удобства эльфийского аппарата дают ему огромные преимущества. Не зря же он выходец из земного мира, где имеют понятия о космических путешествиях, но кто когда на Земле имел возможность вот так запросто пересекать огромные пространства без всяких перегрузок и посещать планеты, разбросанные по Галактике?! Дерн-Хорасад, великий город короля Гедрикса, дай только разобраться с тобой, и я оставлю мир Селембрис, уйдя в путешествие по множеству миров! Хватит ждать многие годы перемещения Дивояра в следующий мир, по раз и навсегда заведённой схеме! Хватит натужно пасти молодые и старые миры, как будто они не правятся без помощи магов со своими делами! Дайте им возможность развиваться, и они сами решат свои проблемы! Прав друг: дивоярцы слишком привязаны к своей власти.

Бескрайнее море зелени – густая тьма лесов, пересечённых длинными впадинами рек – их видно, только если смотреть прямо сверху. Вот тогда блестит под солнцем Селембрис речная гладь! Такие огромные, могучие ели и дубы растут по берегам рек, что нависают над водным полотном! Где-то там, в глубине, под этими непроницаемыми, пышными шапками крон, под платанами, грабами и буками, текут ручьи, питающие реки. Когда-то на Сияре он искал их, а сейчас голографический экран, послушно развернувшийся перед ним, показывает ему любые картины: он может запросить объемную карту рельефа местности, может затребовать водную систему – наземный и подземный уровень, кладовые минералов, руд, схемы дорог и городов! Он может видеть всё, происходящее в любом краю Селембрис!

Вот эта горочка внизу. Вот странный камень на её вершине – надкусанная посередине горбушка. Через этот странный проход он перебросил сюда однажды скитальцев из погибающей области Дерн-Хорасада. Где-то здесь под деревьями прячется племя Ровника, пожилого старосты покинутой когда-то деревни. Жив ли старый Горак? Как поживают отважный Любо и любящая Мара? Славный был это народец – бедный, но дружный. Как они все устроились за прошедшее время?

Высадившись у подножия невысокого зелёного холма, поросшего смешанной луговой травой, Лён взглянул наверх, к макушке холма – он выделялся среди густых окрестных лесов, как шишка на лбу, до того ярок был и гол. И ещё эта скала-горбушка.

Он сам не знал, чего думал тут найти, скорее просто так, одолели воспоминания. Тогда, почти три года назад, когда оказались они с Пафом на этой раздвоенной скале, которая была вершиной огромной горы на север от Дерн-Хорасада... Казалось ему тогда, что всё самое скверное уже позади, и самое большое дело своей жизни он сделал только что, а дальше всё будет прекрасно и безоблачно. Как он ошибся.

Не прибегая к свойству переноса, Лён неторопливо поднялся к скале, как обыкновенный смертный. Где-то там, глубоко под его ногами, скрыт в земле город Дерн-Хорасад. Не стоит ли он сейчас над дворцом регентов, над самым местом, где ждёт его каменный шар с запрятанными в нем волшебными кристаллами. Как добраться до него? Если и есть у Лёна свойство владеть стихией времени, то он не знает, как привести в действие свой дар. Попробовать снова побродить по лесным ручьям? Но что-то внутри противилось этой мысли и говорило о её напрасности. Сейчас этот таинственный ларчик таким простым способом не откроется. Чего-то ему недоставало.

Не зная, что предпринять, он сел у основания скалы. Может быть, как раз сейчас за ним наблюдают из Дивояра и ждут: что он сделает?

– Стой, кто идёт?! – неожиданно раздался звонкий голос над головой.

Дивоярец посмотрел наверх и обнаружил в развилке скалы чумазую физиономию, а грязные детские руки сурово направили на него маленький корявый дротик с наконечником из рыбьей кости.

– Свои, – с улыбкой поднял руки Лён.

– Свои дома сидят!

– Васян, кто там? – с явным страхом зашептали голоса, обладатели которых, очевидно, прятались за камнем.

– Шпион, понятно дело! – деловито ответил Васян, спрыгивая наземь. – Дозор, так держать!

– Есть! – пискнули из-за скалы, но никто не показался.

– Малышня! – презрительно бросил Васян.

– Я задержан? – шутливо осведомился Лён.

– Там посмотрим, – важно заявил дозорный, – ступай вперёд – пусть староста рассудит.

И повёл шпиона в лес, под густые кроны, куда наблюдение Дивояра заглянуть не в силах.

– Послушай, мальчик, – попытался договориться с суровым стражем задержанный, – ты должен меня помнить, несколько лет назад я привёл вас в это место.

– Разговорчики! – грозно рявкнул конвоир и ткнул арестованного дротиком в поясницу.

Он вывел незваного гостя к излучине небольшой лесной речушки, на берегах которой росли крепкие дубы и берёзы, и густо ветвилась ива. В воде по колено стояла женщина и резкими движениями полоскала бельё. Позади неё на грубой верёвке висело выстиранное бельё.

– Мамань, я поймал шпиона! – похвастался пацан, проходя мимо развешанных сорочек.

Женщина обернулась, расправляя усталую спину.

– Дивоярец! – изумлённо выдохнула она.

– Во-во, я говорю: шпиона! – деловито подтвердил дозорный, тыкая добычу в спину кривым дротиком.

– Ой, мама моя! – радостно завопила женщина, в которой Лён едва признал Мару, и выбралась на берег, вытирая фартуком руки. – То ж дивоярец! Да что ж ты долго так не шёл?! Тебя ж девушка твоя заждалась вся!

– Кто?! – обалдел Лён.

– Да ж Наташка!

К нему бежали с радостным гамом ребятишки, мужики, женщины, приковылял с палкой Ровник. А он ошалел настолько, что даже слов не находил, только пытался отыскать среди визжащей толпы Мару: что это она такое сказал, он не ошибся? Она точно сказала: Наташка?

Вот она пробилась сквозь толпу, раздавая затрещины направо и налево, охаживая кой-кого мокрой сорочкой, а остальные висели у неё на плече.

– Пошли орать! – сурово высказалась женщина, – Он к вам пришёл, что ли? К Наташке он пришёл! Пошли, Лён, я провожу тебя к барыне в дом. Она не тут, не в деревне: не любит запаха рыбьих потрохов!

– К барыне? – ещё больше обалдел дивоярец.

– Ага! – деловито подтвердила Мара, – Я вон ей бельё стираю. Она нас научила варить мыло. Уж и штука, я тебе скажу!

Мара была уже не та робкая женщина, безумно боящаяся за своего отважного мужа – она раздалась, отъелась, сделалась румяной, загорелой, и характер у неё изменился: стал более решительный. Она разогнала мужиков и детишек, властно отпёрла в сторону женщин и единолично распоряжалась обстановкой.

– Я горничная у барыни, – охотно объясняла пышная деревенская матрона, – сорочки вот стираю, еду ношу. Не выносит Наташка сырого духу рыбьего. Сидите все тут, лабазники! Не шастайте за мной! Сказано: барыня не любит шуму!

– Сидит, читает книжки, – пояснила она гостю.

Под умильными взглядами всей деревни важная Мара повела гостя дальше в лес.

– Вот тут мы ей построили дворец, – объясняла она на ходу, чем окончательно загнала дивоярца в состояние глубокого опупения.

– Да, ещё она бабам показала как надо шить трусы, – вспомнила Мара ещё один подвиг барыни.

Дивоярец выпал в осадок.

– А это мой лифтончик с кружавами, – охотно показала женщина через вырез грубой серой сорочки топорно сшитый лифчик.

Дворец располагался на нижних ветвях большого дуба и был крепко связан из жердей, поверх крыт дранкой, на коньке красовался щучий череп с пастью, полной острых зубов, кривая дверь прикрыта шторкой, сделанной из тонкой щепы, поверх нарисован охрой здоровенный смайлик с улыбкой. Дверь выходила на обрубленный конец ветви, который как бы выполнял роль порога. Лестницы к жилищу не было.

– Наташка, к тебе Лён явился! – громко крикнула Мара наверх.

– Давай его сюда! – отозвался изнутри знакомый голос.

– Ты, батюшка, прыгай прямо к порогу, – посоветовала горничная и с довольным видом сложила на грубом переднике руки.

В один момент он совершил прыжок и очутился прямо на ветви, перед шторкой, прикрывающей низенькую дверь.

– Гм, – подал он звук.

– Входите!

Отодвинув шторку, он вошёл и увидал Наташу. Она сидела на корявой табуретке и, задрав ногу на стол, штопала кружевной чулок.