Текст книги "Психиатр для магов (СИ)"

Автор книги: Марина Королек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Утром ко мне постучалась невысокая худенькая женщина в строгом терракотовом платье под грудь и белом переднике. В руках она держала кувшин тёплой воды и большую деревянную плошку.

– Я могу помочь вам с одеждой?

Это своеобразное проявление аристократической вежливости было очень кстати. За вчерашний безумный день и ночь моё платье измялось и испачкалось. И выглядело, откровенно говоря, очень непрезентабельно, а так как я даже не планировала оставаться у графёнка с ночёвкой, то запасного платья у меня не было.

Служанка достала магический кристалл и несколько раз провела над одеждой. Неприятные подтёки исчезли, пятна тоже, ткань выпрямилась и мне показалось, что приглушённый зелёный цвет стал ярче.

Я умылась и оделась, меня провели в столовую.

За столом сидели Маркус, лор Фуртис и Курт, которого приодели в брюки и рубашку. Похоже, в графском доме шорты являлись ужасающим моветоном. Было видно, что Курт крайне злился по этому поводу.

Графа не было, похоже, на завтрак он решил не спускаться.

Как я села за стол, сразу же началась подача блюд. Первым нам принесли чудесный молочный суп с творожными клёцками. Суп был непривычно солоноватым, но при этом очень вкусным. К нему подали гренки с мелко нарезанными томатами и тарталетки с грибами и сыром.

– Как Морика?

– Сегодня однозначно можно сказать, что угрозы больше нет. Она поспала несколько часов и самостоятельно проснулась, когда я зашёл для осмотра.

– Мне бы с ней поговорить, – осторожно заметила я, – физическое тело хорошо, но следовало бы понять и душевное состояние. Психика ребёнка подвергалась длительное время серьёзным испытаниям.

– Увы, лора Преока, но граф не даст. Слишком уж он вам не доверяет. Не знаете почему?

– Возможно, потому, что я женщина? – развела я руками.

А ещё потому что он уверен, что я не Преока. А чтобы я сама делала, если бы была в курсе, что знакомый человек, скрывается под чужой личиной, но у меня не было доказательств? Самое последнее – это подпустила к своему ребёнку.

– Его сиятельство достаточно разумен для этого, – возразил лекарь.

– Возможно, потому, что пока у меня нет лицензии лекаря? – шутливо спросила у него.

– Мне импонирует ваш оптимизм, – улыбнулся мужчина.

– Лора Преока, я хотел вас поблагодарить и извиниться, – сказал Маркус.

Между строк осталось: я знал, что навлеку на вашу голову серьёзные неприятности, но жизнь сестры для меня была важнее.

– Я принимаю ваши извинения и рада, что вы ко мне пришли несмотря ни на что.

Маркус кивнул, очень серьёзно, словно принял для себя важное решение. Было видно, что эта ситуация на подростка произвела очень сильное впечатление и, похоже, вчерашние события совершили переворот в его сознании.

Завтрак закончился, мы ещё немного поговорили ни о чём, граф так и не вышел.

Я поднялась, забрала тревожный чемоданчик, попрощалась с Маркусом и лором Фуртисом.

И вышла с Куртом на крыльцо, вдыхая чистый сладковатый воздух.

Ландо преданно стояло на прежнем месте, мужичок, стоявший рядом с лошадкой, встрепенулся, запихнул кусочек булки в рот, стряхнул с бороды крошки и с воодушевлением вскочил на козлы.

Я и Курт сели на сидение.

На крыльцо выбежал дворецкий.

– Стойте, лора Преока, – он поправил жилет, – граф хочет с вами поговорить.

Пришлось выбираться из ландо.

– Курт, чемоданчик оставлять нельзя! – сказал мальчишке, заметив, что он выходит из повозки вслед за мной.

Мы опять зашли в поместье. Курт дёрнулся за мной, но рука лакея его остановила.

– Его сиятельство приглашал только лору Преоку.

Мальчишка сел на диван в гостиной, меня дворецкий отвёл в кабинет.

Граф сидел в кресле с высокой спинкой напротив окна за широким деревянным столом, закинув ногу за ногу и сцепив руки в замок. На нём была слегка мятая рубашка и чёрные брюки.

– Садитесь лора, нам нужно поговорить. И, похоже, беседа будет долгой. В первую очередь я всё же дам вам шанс признаться. Кто вы лора? Я точно знаю, что не Преока.

Чистосердечное признание облегчает вину, но увеличивает срок. Вспомнилась поговорка нашего мира. Нет, господин хороший, если бы у вас были доказательства, я не сидела с вами здесь, а уже была бы где-то в местах не столь отдалённых.

Вслух же я сказала:

– Мне не в чем сознаваться.

– Вы, словно из ниоткуда появились в столице и с документами Преоки поехали в Рисбург, где купили дом на Линстрит. Так кто вы и откуда вы взяли документы Преоки?

– Я уже говорила кто я, – спокойно ответила я.

Он кивнул.

– Я даже могу предположить, что вы просто купили документы и не причастны к исчезновению девочки. Да, такая вероятность есть. Вы правильно говорите, знаете столовый этикет, уверенно себя ведёте. У меня даже закралась мысль, что вы шпионите на одно из соседних королевств, но тогда вам стоило остановиться в столице. Но не в Рисбурге. Что в этом маленьком городке есть? Аномалия на Линстрит? Да, можно было бы предположить, что вам интересна местная лаборатория, но вы ни разу туда не пришли. Да и стихийные магические проявления давно известны и описаны ещё лет сто назад во множестве трудах, как в нашем королевстве, так и в других. И мы опять возвращаемся к вопросу кто вы, лора Преока? И почему вы здесь?

– Я уже говорила, я лора Преока, которая хочет стать лек… – не успела договорить свою мысль.

Граф хлопнул ладонью по столу, встал, нависая надо мной, звякнули стаканы с графином коньяка на подносе, я вздрогнула.

– Я лично знал родителей Преоки.

Он выдвинул ящик и достал магофото. На нём была невысокая темноволосая женщина в красивом платье и усатый мужчина.

– Вы совсем на них непохожи.

– У детей с родителями не всегда есть сходство, – тихо проговорила я.

– Хорошо, – он потёр переносицу и сел в кресло. – Если я был бы на вашем месте, говорил бы всё то же самое. Хорошо.

Он устало посмотрел на книжные полки. Видно было, что эта ночь очень тяжело ему далась.

– Если позволите, я хотела бы поговорить с вами о Морике.

Он пристально посмотрел и не сводил тяжёлого взгляда, но промолчал, значит, готов был услышать то, что я скажу.

Я продолжила:

– Судя по всему, её гувернантка долго внушала вашей дочери, что она не должна жить. И эта ситуация крайне травмирующая для психики подростка. Я бы посоветовала вам гипноз, сто́ит заменить отрицательную программу положительной, но вы откажитесь? Я не знаю, владеет ли ещё кто-то гипнозом, но я готова вам помочь.

Граф хмыкнул, скрестил руки на груди и кивнул.

– Откажусь.

Ткань об

– Так вот, если в вашей семье есть близкий родственник или человек, который её очень любит, попросите присмотреть за девочкой, её совсем сейчас нельзя оставлять одну. И лучше не говорить ей о смерти гувернантки, если она об этом не знает. Уехала, вернулась в монастырь.

– Скажите, лора, – задумчиво проговорил граф, – несмотря на все мои запреты, если к вам опять прибежит мой сын и попросит помочь, вы опять согласитесь?

– В первую очередь меня будет интересовать состояние ребёнка. И если в моих силах будет помочь, я сделаю для этого всё.

Граф нахмурил брови.

– Даже если за это я обращусь к страже?

– Даже если обратитесь.

Это и не вяжется с вашей биографией.

– Что не вяжется?

– Ваш характер.

Он опять потёр переносицу.

– Если бы вы сообщили кто вы, я, возможно, смог бы вам помочь, – как-то невпопад проронил он.

Если бы я нуждалась в помощи, то последний, к кому я обратилась, это он. Всего этого я, конечно, не сказала.

– Но я хотел поговорить не об этом. Я хотел бы поговорить об Адриане.

Ну, что Лида, почувствуй себя девочкой, которая связалась не с тем мальчиком.

– Вы знаете, что его семья в своё время потеряла всё?

Я кивнула.

– Вы, похоже, думаете о баронстве на мысе Рогод. Нет. Его семья потеряла всё гораздо раньше. У деда Адриана был герцогский титул и обширные территории на западе нашего королевства. Но он не поддержал, будем откровенны, самоубийственный поход прошлого короля в аномальные земли и открыто отказался давать отряды для него. Безрассудное неподчинение, не считаете?

– А ваш дед не отказался? Судя по тому, что ваши земли остались при вас.

Сказала и сразу обругала себя за язвительность.

– Мой дед ещё до объявления о походе в аномальную зону получил депешу о прорыве границы вражескими войсками и повёл отряды туда.

– И, скорее всего, кристаллы связи неожиданно были выведены из строя?

Он хитро ухмыльнулся.

– Вы очень проницательны, лора Преока. Легорд третий был скор на расправу, он сразу подписал указ, по которому герцог Ак’Регронский лишился титула, все земли герцогства перешли короне. У семьи осталось баронство на мысе Рогод, приданное бабушки, поэтому его отобрать король не смог. И как вы, скорее всего, знаете, которое буквально через несколько десятилетий сковало льдом и стало непригодным для жизни. Отца Адриана поддержали друзья и верные люди. Его любили, за честность, прямоту и стойкость. Помогли получить назначение в приграничную крепость и обосноваться там. В звании он был понижен до штабс-капитана.

– Ак’Регронский?

– Вы ведь знаете, что семья, изменников после амнистии лишается первой буквы? – с подозрением сощурился он.

– Я сразу не поняла, что Ак’Регронский был обвинён в измене, – нашлась на его выпад. – Адриан говорил, что родился в крепости.

Граф остро и недобро посмотрел. А я поняла, не стоило показывать его сиятельству то, что мы с генералом перешли на ты. Но я уверена, что ему доложили, о кафе и о письме.

– Так вот, – граф сцепил в замок руки, – Адриан рос, осваивал военное дело. Поступил в военное училище и даже доучился до последнего курса, а тут война с Пцерией. Всех выпускников отправили на фронт фендриками. У противника очень хорошо была развита разведка, не удивлюсь, если лесные эльфы были их осведомителями. Они могут быть крайне быстрыми и незаметными, если захотят. Во время переброски войск в тыл врага, весь старший офицерский состав полка был уничтожен. Резкое разряжение личных магических кристаллов, в результате неконтролируемый выброс магии и смерть. А несколько полков уже подошли к местам боёв, ждать новый командный состав не было возможности. Адриан, будучи студиозусом, взял командование на себя. Отбил несколько форпостов, взял штурмом приграничный город противника. Лора, Адриан безумно талантлив.

Но вместо наград и славы его отстранили от службы. Был суд, где с больши́м трудом доказали, что это было единственное верное на тот момент решение.

– Вы с ним были там?

– Нет, я тогда служил в другом полку, но по чистой случайности нам удалось предотвратить потерю командования. Так вот. После суда Адриан даже был произведён в унтер-лейтенанты, хотя весь его класс на ранг выше, в лейтенанты. На полгода противник затаился, Адриан участвовал в нескольких успешных разведывательных операциях и его повысили до лейтенанта. Дали разведотряд. В этот отряд меня и перевели.

– Потом вторая волна войны?

– Да, и опять та же самонадеянность. Второй раз мы остаёмся без командования. Он честно попытался их предупредить, но его не послушали, зато послушали обычные солдаты и не зря. Второй раз попытались уничтожить целый полк. Депешу о случившимся отправили сразу. Помня о прошлых успехах Адриана, его назначили Генералом, и он повёл армию в бой. Если читали о сражении при Рошбурге. Это она и была. Да. Переломная битва в войне.

Он глубоко задумался и болезненно нахмурился, словно перед его глазами пронеслись тяжёлые воспоминания. Опомнился, лоб его разгладился.

– К чему я это всё говорю, Адриан смел и порывист, но не всегда осмотрителен. А положение у него шаткое, один неверный шаг и он потеряет всё. Этим шагом однозначно станете вы.

– Может, Адриан лучше разбирается в людях?

– Возможно, но это не отменяет всего остального.

– Ваше сиятельство, не думаете, что ему решать?

– Да, всеблагой! Вы сломаете ему жизнь, карьеру! Даже я не смог докопаться до вашей биографии, а значит, за вами стоят очень серьёзные люди, – он испытующе уставился на меня.

– Спасибо, ваше сиятельство, за потраченное на меня время! – спокойно сказала я, вставая и нарушая весь существующий этикет.

Граф тоже поднялся.

– Я предполагал, что это бессмысленный разговор, но меня ввёл в заблуждение ваша показная рассудительность, я надеялся, что вы так же трезво мыслите, как и говорите.

Хороший выпад, но в молоко. Не сказать, что слова графа меня не задели, но манипуляция на то и один из видов психологического давления, чтобы вызывать эмоции у собеседника. Но удар держать я научилась ещё в прошлой жизни.

– Я рада, что мы с вами поговорили. Теперь я понимаю, почему Адриану важнее близкие люди, чем положение в обществе и титул, который в любой момент можно потерять.

У графа от изумления приоткрылся рот, а мне было очень сложно удержать лицо и не засмеяться.

Граф быстро взял себя в руки, он криво ухмыльнулся:

– Если бы вы не были шарлатанкой, я бы искренне вами восхищался. Так виртуозно переиначить мои слова.

– Я не шарлатанка. Всего доброго, ваше сиятельство!

Господи, как я устала! Дай мне сил!

Нехорошо так завершать разговор с человеком выше тебя по положению, с тем, у кого слишком много власти, чтобы сломать тебе жизнь, но мой предел достигнут.

Этой ночью у меня на руках чуть не умер ребёнок, я почти не спала, после появления Курта меня съедало изнутри волнение за Дрока и его людей, да ещё и безумная, несвойственная мне эмоциональность влюблённой женщины.

Не останавливаясь, я села в ландо, следом с чемоданом запрыгнул Курт.

Он с тревогой посмотрел на меня, но ничего не спросил. Я с благодарностью пожала ему руку, нравились мне в нём недетская проницательность и тактичность.

Я невольно обернулась и взглянула на сад, прекрасный в своём увядании и большой дом.

Мне показалось, что на нижнем этаже в одном из окон качнулась портьера.

Глава 19

Усталый извозчик довёз нас до дома. Лошадка всё медленнее и медленнее шла,

– Ну, что ж. Сутки вы честно отработали, – со скрытым удовлетворением сказала я, расплачиваясь.

Нет, я не злая, но не уважаю рвачей и тех, кто любит зарабатывать на людях в безвыходной ситуации.

Мужчина пробормотал что-то невнятное, могу только предположить, что слова его были похожи на «чтоб вам пусто было».

Но мой уставший мозг мог сильно их переиначить. И возвести уровень его неприязни в квадрат, а потом и в десятую степень. Так работает наша психологическая защита в моменты сильного физического и психического истощения и с этим ничего не поделаешь.

Но стоит немного отдохнуть, не только улица за окном становится ярче, но и окружающие намного дружелюбнее, чем казалось ещё вчера.

Никогда мне не был так мил мой дом. Простой, понятный, очень уютный. Возможно, здесь и нет парчовых подушек, слуг, повара и такого количества комнат, но никто тебя не заставит надеть брюки, чтобы выйти к завтраку или неукоснительно соблюдать.

Перед глазами уже маячили прохладные простыни моей кровати, лёгкий древесный запах мебели, под руками ощущалась шелковистость сатина, когда Курт подошёл к двери и не смог её открыть.

Я поставила тревожный чемоданчик на землю.

– Добрый день, лора Преока, вы куда-то уезжали? – сказала соседка.

– Меня срочно вызвали к пациенту.

– Батюшки, и вы, значит, одна поехали? – всплеснула она руками.

– Почему одна? – вступился за меня Курт. – со мной, то есть с братом.

Мы вместе с соседкой скептически посмотрели на мальчишку, мы с ним отличались, как дерево с рекой, были совсем непохожи.

– Это племянник моего умершего мужа, – проговорила я давно придуманную байку.

– А-а-а, – глубокомысленно протянула соседка. – Вы вдова? Почему вы мне об этом не говорили?

Не говорить же женщине, что сама об этом до определённого момента не знала, но всё же стоило заскочить на чай и помянуть покойного супруга. Но, как говорится, мы все задним умом крепки, да и не до этого было.

Теперь оставалось только убедить её, что она попросту забыла об этом. На самом деле подменить воспоминания очень легко, если уметь это делать, главное – говорить убедительно и наложить на ту историю, которую я уже ей рассказывала, чтобы был эффект узнавания.

– Как не говорила? – изумилась я. – Об этом все знают. Я ведь рассказывала о монастыре, там я и встретила моего дорогого и несчастного мужа.

– Да, что-то припоминаю, он был болен, и вы ухаживали за ним.

– Да нет же, мой несчастный муж был братом больного, он каждую неделю приезжал.

– Точно, точно, – задумчиво проговорила женщина, – он вам привозил книги по лекарскому делу.

– Всё верно, лора Вишка.

– Как я не взяла это в голову? И всё же, даже вдове не сто́ит ездить без сопровождения к пациентам.

– Я не могу рассказать вам всё, это не моя тайна, но хочу вас заверить, что репутация моя не пострадала. Во-первых, пациентом был не мужчина, а, во-вторых, в доме были слуги и лекарь, лор Фуртис, – заговорщически, понижая голос, произнесла я.

– Сам глава палаты лекарей? Что вы говорите? Ох, и интересно, какую шишку вам пришлось лекорствовать в этот раз. Не удивлюсь, если это была жена мэра.

Я с наигранным удивлением посмотрела на соседку и воскликнула:

– Что вы, это не она, – убеждая её в обратном.

Она понимающе подмигнула.

– Дам вам дружеский совет, дорогуша! Так всем и говорите, что были с лором лекарем, они всегда лучшая защита для женской репутации. Честной люд обязательно поймёт.

Всё время, пока я разговаривала с соседкой, я наблюдала, как Курт крутился у двери и пытался войти внутрь и всё сильнее и сильнее хмурилась. Он даже достал связку с отмычками и стал поочерёдно засовывать их в замок. Я сдвинулась, чтобы мальчишку лоре Вишку не было видно.

– Когда начнут ремонтировать ваш балкон? – обратилась я к женщине.

– Всяко знамо нескоро, – тяжело вздохнула она, – мои бугенвиллии, бедные мои деточки, все погибли! Я написала в магический совет, мэру, в палату строителей, представляете, только вчера получила ответ, мне обещал сделать балкон до конца следующего месяца, правда сказали, что подарят несколько редких растений. Но кто этих паршивцев знает.

Курт, наконец, перестал ломать замок и вплотную подошёл к стене, посмотрел на выступающий эркер, придвинулся слишком близко к витрине. Фасадная рука попыталась схватить Курта за сюртук, но он хлопнул по ней ладонью, чтобы не лезла.

За эти дни он совсем привык к странностям дома и перестал их бояться.

Мальчишка ещё сильнее вдавил внутрь картонку, которая была у нас вместо одного из окон, и полез на второй этаж, цепляясь пальцами за выбоины в каменной кладке.

Я подбежала к нему, в попытке то ли поймать, если он будет падать, то ли подержать.

Он ловко добрался до эркера, ухватился рукой за еле приоткрытую форточку, подтянулся на руках и скользнул внутрь.

Несколько минут стояла тишина.

– Курт, как ты там? – обеспокоенно заорала я.

– Как будто здесь побывали ледяные орки. Всё во льду, скользко, на двери глыба льда, изнутри не открывается. Орочий холод! – послышался его приглушённый голос.

– Курт, как там Боня? – вспомнила про бедную животинку я.

У меня от жалости к маленькой крохе чуть сердце не провалилось в пятки. Еле подавила первый порыв, забраться по эркеру в гостиную и вызволить кроху из ледяного плена.

– Жива вроде, съела весь корм, у окна чуть теплее и из форточки дует тёплый ветер, – крикнул Курт со второго этажа.

– Подсыпь ей ещё корма и забирай оттуда! – с облегчением выдохнула я.

– Я могу вылезти только через окно.

– Лора Вишка, стульчик не одолжите? – радостно обратилась к женщине.

Соседка улыбнулась и умчалась к себе.

Мы поставили стул напротив окна. Я встала на него, соседка стала рядом для подстраховки.

Курт открыл все окна и, высунувшись почти по пояс, подал мне клетку. Прутья были холодными, но наш герой бодро прыгал по деревянной перекладине и отчаянно возмущался. Я передала клетку лоре Вишку, и она отставила её подальше.

Вдруг Курт встрепенулся, хлопнул себя по карману:

– Липы нет!

– Возможно, она осталась, – с сожалением ответила ему.

– Там ей самое и место, – буркнул мальчишка, руками схватившись за раму и вылезая в окно.

Остались всё те же всё там же.

Я капельку порефлексировала на этот счёт, но ситуация, даже если много о ней думать, взывать к богам и пенять на обстоятельства, сама по себе не разрешится.

– Придётся идти к Брихонтам, может, капитан что-нибудь предложит. Сейчас я немного отдохну.

Спина уже откровенно болела. Я села на стульчик, клетку с Боней придвинула ближе. Птичка нахохлилась и повернулась к нам хвостиком.

– А что вы тут делаете? – Маркус, улыбаясь во весь рот, спешился с лошади.

За этой всей чехардой мы даже не услышали, что кто-то подъехал и остановился рядом.

– Давно не виделись, целых три часа, – неприветливо буркнул Курт.

– И я рад всех вас видеть, – не растерялся графёнок.

Его оптимизм и хорошее настроение раздражали.

– Смотрите, кого я вам привёз, – Маркус достал из-за пазухи Липу, которая потянула к Курту одновременно ручки, ножки и хвостик, – она, когда поняла, что вас нет, устроила настоящий погром и истерику. Морика так хохотала, а потом попросила вам отвезти, пока у малышки не начался нервный срыв.

Курт подошёл к Маркусу, с показным нежеланием скривился, но протянул руку, взял малышку и пересадил к себе в карман.

– А у нас ледяные орки в доме побывали, всё в доме обледенело, – просветила я графёнка.

– Весело. Если дверь открыть, быстрее отморозиться, – с неуместным оптимизмом предложил Маркус.

– Думаешь, ты один умный? Дверь тоже примёрзла, – буркнул Курт.

– Щас, – Маркус резво подошёл к двери, быстро начертил узор и произнёс слова.

Я даже «А» не успела сказать, как послышался хлопо́к, дверь вздрогнула и провалилась вовнутрь.

– Можно магией повысить температуру в доме, – растерянно проговорил графёнок, странно выкрутив руки.

– Нет! – в один голос прокричали мы.

– Вам бы в строительную палату, – подсказала соседка, – они по заявкам на срочный ремонт приезжают быстро.

Графёнок встрепенулся, обрадовался и стремительно самоустранился, как я поняла в сторону строительной палаты.

– Окно, ваза и дверь, – подвела итог я, – похоже, Маркус для моего дома небезопасен.

– Эль, а ты его не пускай! – предложил Курт.

– Боюсь, Маркус для меня, как стихийное бедствие, беспощадное и неотвратимое.

Курт вынес с первого этажа диван, а из кабинета столик. На удивление они быстро прогрелись и мы уселись на диван, как пассажиры в зале ожидания. Липа вылезла из кармана, легла на спинку и раскинула свои крохотные ручки и ножки.

Лора Вишку нажарила лепёшек с сыром и вынесла нам на подносе с чайником и чашками.

– Вы поешьте, а я пойду, отдохну, что-то жарко совсем тало, – сказала она.

– Спасибо, лора Вишку!

– Ну, что вы, для меня вы сделали то же самое!

Проходили мимо люди, знакомые махали нам рукой. Компания детворы подбежали к дивану и притулилась рядом. Один из мальчишек даже сунул нос в дом.

– Клюв примёрзнет и отвалится, как дверь, – прикрикнул на него Курт.

Дети вспорхнули, как надоевшая стайка воробьёв, и с хохотом понеслись дальше.

Прискакал обратно графёнок, сказал, что обо всём договорился, но строители приехать сразу не смогут. На наш срочный заказ в их конторке нашлось ещё пятьдесят более неотложных.

Маркус уговаривал нас вернуться с ним в поместье, но мы отказались наотрез, Курт от чего-то был даже более не приклонён, чем я. С удовольствием съел несколько лепёшек и неловко встал, сказал, что ему пора и запрыгнул в седло.

– Подожди, я передам подарок Морике, – опомнилась я, когда лошадь начала нервно бить копытом под седлом наездника, но графёнок всё медлил и не спешил от нас отъезжать.

Я заскочила в дом. Магия совсем недавно отпустила, лёд со всех поверхностей исчез, и теперь стены, пол мебель, всё было отчаянно влажным. Я взяла несколько непроданных живых ловцов, они вяло шевелили ручками и ножками, и вынесла на солнышко. Выбрала самого брутального на вид и отдала Маркусу.

– Его сердце свободно, так что он станет для твоей сестры хорошим другом.

– О! Спасибо! А как его зовут? – удивился графёнок, он хоть и считал себя взрослым, но глаза у него загорелись.

– Пусть Морика сама придумает ему имя.

– Благодарю, лора Преока, я ваш должник, – сказал мальчишка, начертил магический знак обязательства и ускакал.

За уши бы его оттаскать за такое, ну, кто малознакомому человеку даёт обеты? Но один раз я его проучила, теперь пусть отец с ним разбирается.

К ночи всё было таким же влажным, как и днём. Даже при подобной жаре невозможно всё высушить за полдня, тем более я не хотела выносить вещи на улицу. Всё же Линстрит – это центральная туристическая улица, а здесь я с колготками и нижним бельём.

Мы и так нарушали привычный вид, но что удивительно, несколько ближайших соседей тоже вынесли чайные столы и кресла. Мы с Куртом похоже ввели новую моду.

Я только положила на диван два тёплых пледа и домашнее платье, чтобы оно подсохло, всё же спать в нём удобнее.

Нас опять накормила соседка и осталась с нами болтать до самой ночи.

Ранним утром разбудили нас с Куртом голоса.

Пришли мастера. Они несли стекло и новую дверь обычного коричневого цвета. В отличие от столицы в строительной бригаде были только люди. Фавны плохо переносили настолько жаркий климат, поэтому их здесь практически не было. Лишь в качестве туристов, если их человеческие жёны сильно хотели посмотреть волшебную улицу Линстрит.

Они оглядели выбитую дверь и окно, вытащили старую и приступили к ремонту.

Неожиданно прибыл граф.

Мы нечёсаные, невыспавшиеся, в помятой одежде встретили графа не очень любезно.

Боня тоже неожиданно гневно застрекотала.

Когда ложились спать, клетку мы поставили на стол, и соседский кот пытался к ней подобраться. Проказник уже заскочил на стул и уже тянул лапу к прутьям.

– Брысь! – грозно прикрикнула я.

И повернувшись, к графу неприветливо проворчала:

– Вы нас преследуете?

Я очень хорошо помнила, что граф утром означает большие неприятности вечером.

И новая примета этого мира, меня ни разу не подводила.

– Опять кресло пыталось от вас сбежать? – проигнорировал он мой выпад.

– В этот раз ваш сын, ваше сиятельство, – не стала выгораживать графёнка я.

– А он зачем? – искренне изумился мужчина.

– Не открывали, – пробурчал Курт, явно спародировав меня, и протёр кулаками заспанные глаза.

– Вчера наш дом превратился в холодильную комнату. Дверь примёрзла, ваш сын пытался помочь, – объяснила ему.

Граф пальцем потёр лоб, осталось только остановить движение на середине лба, чтобы получился земной жест рука-лицо.

Он шагнул в дом, отодвинул одного из мастеров от проёма, вычертил в воздухе сложный рисунок и отпустил заклинание. На наших глазах, стены, пол, занавески посветлели и стали сухими, только белый парок клубился над ними.

Мастера с уважением покосились на его сиятельство и заработали ещё быстрее, с огоньком.

– Я, собственно, по делу, лора Пр… – не смог произнести фамилию, которую не считал моей, – Элиза. Сразу хочу сказать, я был против, но Адриан настаивал на вашем участии. Это кристалл связи, он просил вам передать, но советую не тратить зря, заряжать в палате магов такого рода артефакты очень дорого. Вечером мы с вами выезжаем в деревушку у города Дириш.

Я забрала из его рук кристалл овальной формы и пальцами провела по нему.

– Активируется кристалл так, – граф ловко начертил на прозрачной поверхности завиток, чем-то напоминающий русскую прописную букву б, заставляя его засветиться.

– В деревушке что-то по моей части? – обеспокоенно спросила графа.

– Происходит там что-то совсем необъяснимое. Люди из деревни зачем-то собрались у поляны, у леса, и стали ходить друг за другом, при этом совершают странные действия, нагибаются, выпрямляются, поднимают руки вверх. Могут не останавливаться целыми сутками, теряют сознание, когда приходят в себя, встают в круг, и всё повторяется. Магического воздействия нет, это проверили сразу, но уже есть случаи смерти. Лекари из Дириша не справляются, попросили помощи, из ближайших городов едут им на помощь другие. От нас едем лор Фуртис, ещё один лекарь, я и вы.

– Массовый психоз? – задала вопрос скорее себе. – Возможно, инфекция. Что говорят лекари?

– Тоже ничего найти не могут. Из деревни, кто смог противостоять этой напасти, это только женщина с сыном и кузнец. Мои люди их опрашивали, но ничего выяснить не смогли. Кстати, несколько солдат и лекарей попали под то же влияние.

– Эль, можно тебя на минутку, – позвал Курт.

– Что? – шёпотом спросила я и отошла в сторонку.

– Я хочу поехать с тобой, – прошептал мальчишка.

– А Боня?

– Эль, вам руки нужны, – он немного покраснел, – а ещё я хочу посмотреть на твою работу. Интересно, как оно там всё происходит. А Боню соседке отдадим, вроде вы в нормальных тёрках, я хотел сказать, нормально ладите.

– Ты хочешь стать психиатром? – удивлённо спросила у мальчишки.

– Не знаю, – замялся и ещё сильнее покраснел он.

Я всего на секунду замерла в задумчивости, а потом кивнула. Какое будущее у мальчишки будет, если он останется с Дроком? В лучшем случае станет контрабандистом, и в один не самый удачный день умрёт от ножа, воткнутого в спину? А если и выживет, то сколько раз ему придётся пойти на сделку с совестью, когда он займёт своё место в воровском мире?

Курт очень умный парень, он отчаянно стремится к знаниям, у него может быть иное будущее.

Может быть, я и попала в этот мир, чтобы открыть ему эту дверь?

Я опять подошла к графу.

– Я согласна! Но при одном условии Курт поедет со мной. Я так понимаю, рук там не хватает?

– И кем вам приходится Курт? – граф осмотрел мальчишку с ног до головы и не смог не съязвить, – для сына староват, и в браке вы были не так долго?

– А ваши шпионы не донесли? – насмешливо спросила.

– Как видите, приходится всё узнавать самому. Пора увольнять этих бездельников, – сощурился граф.

– Он сын моего хорошего друга, – соврать так же, как и соседке о племяннике покойного мужа побоялась, – и мой помощник.

– То есть вы своим шарлатанским штучкам хотите научить кого-то ещё? – хмыкнул гад.

– И тем не менее вы обращаетесь ко мне за помощью, – невинно заметила и попыталась разгладить замятую ткань.

– Я? – так искренне удивился он, что я не смогла сдержать улыбку.

Я осмотрелась вокруг, пожала плечами.

– Вроде больше никого рядом со мной нет.

Он загнал сам себя в ловушку, и сам это понял, недовольно покосился и сказал:

– Берите мальчишку, но за последствия отвечаете сами, – он отвернулся и пошёл к лошади.

– Спасибо, ваше сиятельство, – громко сказала я в спину.

Он неопределённо махнул рукой.

– Вечером будьте готовы!

Граф уехал.

Строители тоже закончили работу и прощались с нами. Я несколько раз провернула ключ в замке, дверь без лишних хлопот затворялась. Как минимум, когда мы уедем, мы сможем быть спокойны, что дом наш закрыт.

Я спустилась в кабинет, ничего не напоминало о ледяном царстве, поднялась на второй этаж, там тоже всё было в порядке. Словно ничего и не было.