Текст книги "Психиатр для магов (СИ)"
Автор книги: Марина Королек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Но были и религиозные движения, я бы назвала их сектами, которые считали, что это святая земля и периодически уводили туда доверчивую паству. А после трансформации люди из секты теряли святость и жестоко расправлялись с близлежащими деревушками. Поэтому рядом с аномальной зоной всегда дежурили патрули.
Когда девочки рассказывали о новом мире, они порой перебивали друг друга, и тогда их голоса сливались для меня в один непонятный гул.
Я спрашивала о других мирах, но об этом куртизанки ничего не знали и о перемещениях между ними тоже, а межмировую портальную магию считали сказкой, которой если и могли обладать, то только ледяные орки.
Куртизанки любили бывать у меня. Но уделять много времени они мне не могли, поэтому свободных часов у меня было много, я попросила карандаш и блокноты и стала записывать всё, о чём я помнила о прежнем мире на русском, вплоть до химических формул и названий лекарств. Это намного позже я всё переписала на местном языке почерком Преоки.
Через месяц после того, как пришла в себя, по указанию Дрока я стала горничной в борделе.
А через два месяца меня захотел клиент, один из фавнов, которые любили бывать в нашем борделе. Он как-то разглядел под намотанной на голову чалме тёмные волосы и под мешковатой одеждой вполне привлекательную для него фигуру.
На следующий день Дрок появился у нас. Он зашёл в бордель днём, в дорогом пальто с меховым воротником, с неизменной тростью, спокойный и собранный.
Я уже знала, что девочки все были в борделе на добровольных началах и любая могла отказать клиенту, если её что-то не устроило. Но в каждом случае несогласия Дрок разбирался сам. Были случаи, когда он просил куртизанку, которая создала проблемы, уйти. И она опять попадала в домах удовольствия, но уже с гораздо менее честными и лояльными хозяевами.
И Коко об этом меня честно предупредила, расписывая все плюсы куртизанской жизни у Дрока, и даже попыталась уговорить меня согласиться провести ночь с клиентом, не понимая, что я скорее выберу жизнь на улице.
Я зашла в небольшое скупо обставленное помещение с низким столом и единственным окном, здесь была впервые, скорее всего, эти комнаты убирала вторая горничная.
В этом кабинете было всего три стула, и небольшое кресло в углу, шкаф для бумаг и малый магический светильник, она никак не могла сравниться с роскошью гостевых комнат и с кабинетом хозяйки борделя, который я иногда убирала.
О Дроке я была уже наслышана, его куртизанки любили и уважали, особенно за то, что ни разу не воспользовался ни одной девочкой. Но я откровенно боялась нашей встречи, ведь прекрасно понимала, что от этого мужчины зависит моя жизнь и моё будущее.
Дрок сидел в кресле, не за столом, на коленях примостилась трёхцветная кошка Цура.
Он указал рукой на стул и произнёс:
– Ну, здравствуй, Лида!
Глава 12
В дверь уборной постучались. Я вынырнула из воспоминаний.
– У вас всё в порядке? – спросил женский голос, он звучал глухо и низко.
Я посмотрелась в круглое слегка затёртое зеркало в ажурной раме, налила в ладонь воды из кувшина, умылась, промокнула лицо сухим чистым полотенцем и бросила в корзину для использованных.
Несмотря на бессонную ночь, на щеках цвёл нежный румянец, глаза сияли, руки от волнения дрожали. И как к нему идти? Только по шалому, расфокусированному взгляду он всё поймёт. И грош цена будет всем моим нет.
Просто дура влюблённая.
Тяжело вздохнула, отодвинула засов и вышла.
В небольшом проходе стояла официантка, которая обслуживала наш столик, а за дверью генерал. Он с тревогой и как мне теперь показалось, неуместной заботой осмотрел меня.
– Да, спасибо! – вежливо улыбнулась я.
Но вопреки моим словам ноги сами собой подкосились и спутник подхватил меня под локоть.
– Прости, – вымученно произнесла я, – не рассчитала силы. Видимо, стоило остаться дома.
Мужчина подвёл меня к нашему столику, помог опуститься на кресло, обхватил ладони, опять присел рядом, наклонился близко-близко и посмотрел в глаза.
– Сколько ты уже нормально не спишь? – с тревогой спросил.
– Несколько дней, не переживай, я привыкла, просто немного перенервничала, – мягко ответила.
Не удержалась ласково, почти невесомо провела по его волосам.
Господи, ну почему он ощущается таким родным? Словно мы знаем друг друга годами.
– Я вернусь и отведу тебя домой.
Он встал, легко сжал мои руки и пошёл к барной стойке, о чём-то поговорил с официантом, мне не было слышно. Я наблюдала за ним, не сводя взгляда. Солнце отчётливо стало пригревать. Но ещё не было той невыносимой духоты, которой обычно наполняется город, но уже ощутимо нагревало затылок. Из кухни повеяло ароматным жареным мясом со специями. Генерал вернулся с бумажным свёртком, от которого пахло свежей выпечкой.
– Идём? – полуутвердительно спросил он.
– Идём, – согласилась я и с трудом поднялась.
Адриан учтиво предложил опереться на руку, я с признательностью приняла помощь.
Мы шли медленно, генерал держал пакет с пирожками и рассказывал историю, как его развед-отряд после неудачной вылазки наткнулся на скалистом берегу моря на прайд горных львов.
– В нашей службе недоумков нет, – продолжил он. – И если можно избежать сражения, мы стараемся не искушать судьбу. Львы нас приметили, повскакивали. Мы рванули в лес, бодренько так, почти трусцой. Львы не выглядели голодными, но мало ли что. Тем более, у всех наших был резерв на нуле, потратили его подчистую, когда уходили от красношкурых. И в ружьях дай всеблагой по одному-два патрона. Пробежали полкилометра и нос к носу, сталкиваемся с тем же прайдом. Мы опять в лес и снова полкилометра трусцой. В итоге так пробежали километра четыре. В очередной раз, когда мы вышли на берег, нас ожидал тот же прайд. Кулак психанул, сбросил рюкзак с плеч и сел на камни. «Если хоть одна тварь подойдёт, разорву собственными руками», – рыкнул он не слабее горного льва. Кошки прижали уши и зарычали на нас, но даже с места не двинулись. Рехольд тоже сбросил рюкзак.
– Вы служили вместе? – удивилась я упоминанию о графе.
– Да, Рехольда сослал к нам его отец после… неважно… и поставил под моё командование, – мне послышалось, что в голосе капитана промелькнули смущённые нотки.
Неужели в ссылке графа была виновата женщина?
Но спросила я не об этом:
– Мне казалось он старше?
– Старше и звание было выше, пока не понизили до младшего офицера и не сослали на границу. Поэтому и злой постоянно был, как юхр, – пояснил мужчина.
– А разве он бывает другим? – с любопытством спросила я.
– Был. Пока Энна была жива, – с печалью в голосе ответил он. – Так вот. Побросали мы рюкзаки рядом с прайдом и таращимся на них, они на нас. Минуту, наверное, смотрели, а потом лев тоскливо вздохнул и, прихрамывая, стал пятиться к обрыву, но в итоге между камней лёг и затих. Львицы тоже порычали и легли рядом. И только теперь мы рассмотрели, что лев ранен. Вся его морда была в крови. Похоже, что он отходил от схватки с другим львом. А бежали, похоже, мы друг от друга, но, как оказалось, в одну сторону. Несколько часов со львами соседствовали мирно, часть отряда разожгли костёр, часть ушли на охоту, Кулак сел лицом к львам и направил на них ружьё. Львицы от вожака не отходили. Мы настреляли дичи, часть бросили львам. Лучше сытые дикие звери под боком, чем голодные. Утром нас нагнали красношкурые, а мы со львами отдыхаем. Изменённые, как появились, также быстро и исчезли. И пока отряд снимался с привала, львы ушли. Я за наплечный мешок, а там львёнок порыкивает и догрызает последний вяленый кусок мяса. Пришлось забрать.
– Ты магически привязал его?
– Мне пришлось, погиб бы мелкий. Я тебя с ним познакомлю, думаю, вы друг другу понравитесь, – он тепло улыбнулся.
Мы уже подошли к моему дому и несколько минут стояли у двери и разговаривали.
– Адриан, – решилась я начать непростой разговор, поворачиваясь к нему лицом.
Но он не дал мне и слова вымолвить. Распахнул дверь, шагнул прямо на меня, вынудив попятиться в глубину холла, тихо прикрыл её, погрузив нас в сумрак. Пакет бросил прямо на пол.
– Не надо, – жалобно взмолилась.
Адриан не послушал, подошёл вплотную, руками скользнул по талии, привлёк к себе. Поцеловал так горячо и страстно, что я сразу забыла, о чём хотела сказать.
Поддалась его рукам, губам, вжалась в его горячее, упругое тело, погладила широкую спину, запустила пальцы в волосы. Господи, как сильно я этого хотела. Как давно у меня не было мужчины.
В ушах зашумело.
Он слегка ослабил напор, дал нам перевести дыхание и опять поцеловал.
Не заметила, как мы оказались на диване.
Кажется, он сел сам и усадил к себе на колени, удобно перехватив. И это было правильно, потому что ноги меня не держали с самых первых секунд натиска, подозреваю и его тоже.
А тело помнило, что в горизонтальном положении этим заниматься гораздо удобнее.
Нужно отдать ему должное, кроме талии и спины его руки больше нигде не блуждали, не задирали юбки, не гладили грудь, не расстёгивали маленькие пуговки на платье.
А жаль. Я совсем забыла, что мой дом заполнен людьми.
Сейчас, как никогда, хотелось горячих пальцев на обнажённой коже, хотелось ощутить его горячее тело над собой, в себе, а после хоть трава не расти.
Единственное, что он себе позволил, снял с моих ног туфли и сжал их широченной ладонью.
– Ты такая красивая, невозможно удержаться, – вторя моим мыслям, прошептал он, – вся для меня.
Нежно поцеловал губы, щёки, лоб, глаза, мазнул по виску, шумно вдохнул запах, скользнул по скуле, дотронулся мягкими губами до кончика губ, опять углубил поцелуй, отстранился, нежно провёл по волосам. Его руки пахли сдобой и железом.
– Элиза, ты мне нужна навсегда, – хрипло прошептал Адриан.
Я по-детски замотала головой, он прижал указательный палец к моим губам и не дал возразить.
– Нужна, – мой генерал мягко улыбнулся.
– Я не юная, невинная девушка. У меня есть опыт и… – попыталась ввинтить весомый аргумент в этот горячий натиск.
– Я знаю, ты вдова. Рехольд мне твоё досье принёс, ещё в первый день нашего знакомства. Знаешь, – он упёрся своим лбом в мой, – я одновременно и злюсь, и рад этому. Странное чувство, незнакомое.
– Почему рад? – прошептала я.
– Если бы ты была такой же, как эти все пугливые и жеманные девицы на выданье, я мог бы пройти и не заметить тебя. И это было бы самым больши́м провалом в моей жизни.
– Ты этого не понял бы, – улыбнулась я.
Он отстранился и ласково провёл по волосам.
– Вот именно, – возмутился он, – всеблагой уберёг меня от этого.
– Позёр! – ущипнула его за руку.
Адриан перехватил мои руки и поцеловал ладони мягкими горячими губами.
– Говоришь, его сиятельство дал тебе моё досье и, скорее всего, посоветовал держаться от меня подальше, а ты пренебрёг его советом, – с укором сказала ему.
– Так и сказал, – согласился мужчина, ведя губами по запястью и выше, куда его пускала ткань платья.
Я шумно вдохнула.
– Умных людей нужно слушать, – пробормотала я. Дыхание сбивалось, лёгкие воздухом не заполнялись, под ладонями отчаянно пульсировало его сердце.
Я оттянула голову за русые пряди, и сама поцеловала Адриана. Он не сдержался, сжал бёдра, вжал в себя, но тут же отстранился.
– Рехольд заметил мой интерес и решил помочь, – сипло прошептал.
– Потерять его, – с мягкой улыбкой проговорила я.
– Не без этого, но, как видишь, не преуспел, – тоже улыбнулся Адриан и прижался губами к виску, обжигая жарким дыханием. – Знаю, что твой муж ничего тебе не оставил, кроме небольшой суммы, на которую, я так понимаю, ты приобрела этот дом.
Я пожала плечами.
Дрок даже придумал, как легализовать небольшую сумму, которую он мне вручил. Мы говорили об этом, но я считала, что король воров не успел провернуть эту авантюру с умирающим Рисом Кройном. Хотя я и оставила перед отъездом подпись на брачном договоре. А фамилию мужа лендлорда, дочь баронета никогда не взяла бы, так что и здесь вопросов с моей легендой не должно́ было возникнуть.
Адриан ничего и не спросил, только ссадил меня со своих колен на диван, приобнял за талию.
– Ты согласна принять мои ухаживания?
– А до этого что было? – с шутливым изумлением спросила я.
– Штурм и капитуляция, – игриво уточнил он.
– Я подумаю, – всерьёз ответила ему.
– Почему? – также серьёзно спросил он.
Я погладила его по волосам.
– Твой друг прав, если мы поженимся, моё прошлое будут рассматривать под лупой. А я лора с сомнительным прошлым. После выпуска из пансиона я не наняла дуэнью, которая могла бы подтвердить каждый мой шаг, выскочила замуж, муж скоропостижно скончался, занимаюсь сомнительной практикой, никогда не выходи́ла в свет. Боюсь, я не самая лучшая партия.
– Позволь решать это мне, – строго осадил меня он. – Что ещё тебе мешает?
Не могла я рассказать ему о времени, которое провела в логове Дрока, с моей стороны это было бы предательством. Через меня к королю воров можно было бы легко подобраться.
– Разве этого мало? – тихо спросила я.
– Да. Я постоянно о тебе думаю, мне нравятся волосы, лицо, губы, меня завораживает твой голос, движения жесты, твой ум пугает и восхищает одновременно. И ты мне подходишь, словно тебя создали для меня.
– Этап эмоциональных переживаний пройдёт и останусь я с профессией, от которой я никогда не откажусь, с моим не самым простым характером, моими взглядами на жизнь, с сомнительными знакомствами и пустым банковским счётом.
Пока я это говорила, Адриан обхватил губами мочку уха, немного прикусил, прошёлся дорожкой поцелуев по шее.
Больно ущипнула его уже за живот, он уткнулся в мои волосы и тихо засмеялся.
– Ты меня не слушаешь, – обиженно прошептала я.
– Я услышал главное, ты не бросишь своё дело, и я готов с этим смириться. А насчёт всего остального ты не думаешь, что всему своё время и неправильно пропускать, как ты забавно назвала, этап эмоционального чего-то там.
Я опять его ущипнула, он вздрогнул, крякнул и перехватил руки и поднял.
– Да, я не запомнил слово, но главное я понял суть. К следующим этапам мы когда-нибудь придём, если они есть, конечно, но согласись, глупо пропускать этот.
Он настойчиво заглянул в глаза, улыбнулся, дождался ответной улыбки, опять глубоко поцеловал.
Когда отстранился, прошептал:
– Поспи.
Господи, с языка чуть не вырвалось игривое «с тобой?», но генерал не мог читать моих мыслей и спокойно продолжил:
– Тебе нужно отдохнуть, а я пойду.
С этим мужчиной сплошные эмоциональные качели.
Адриан проводил к лестнице, подождал, пока поднимусь наверх.
Я охнула, вспомнила о не закрытой входной двери, хотела спуститься, но мой генерал остановил, сообщил, что поставит магический засов, часа через четыре он сам исчезнет.
Подхватил забытые у двери булочки, сделал несколько пассов, и они медленно полетели в мои руки.
Ещё несколькими пассами создал прозрачный хрустальный цветок и направил его в мою сторону. Улыбнулся и вышел.
Цветок растворился в воздухе, совсем немного не долетев до меня.
Глава 13
После стремительного и вполне удачного штурма Адриана я весь следующий день провела как на иголках. При этом настроение менялось каждый час.
Сразу, как проснулась, я решила больше не поддаваться на генеральские провокации, после завтрака мне подумалось, а почему собственно и нет? Когда спустилась к пациенту, убедилась, что моя работа несовместима с личной жизнью, воркующие Яков и Лилиана, запустили целую серию вспоминаний сегодняшнего раннего утра и погрузили на несколько часов в сладкую мечтательную задумчивость. На мысли о детях я очнулась и надавала мысленных оплеух. На пике эмоциональных качелей решила призвать к ответу взрослую рассудительную женщину, психиатра с Земли Лидию Пенкину. Она пожала плечами и предложила положиться на русское, проверенное столетиями, авось.
Я махнула рукой и решила кто я такая, чтобы лишать другого человека возможности делать меня счастливой.
Но Адриан не появился ни в этот день, ни на следующий.
Я подозревала, что его срочно куда-то вызвали. Почему не сообщил? Бог его знает. Приедет, объяснит.
Следующие несколько дней были спокойными. Глаза со стен кабинета исчезли, словно их и не было, капитан буквально впал в глубокий и продолжительный сон. Я обнадёжила Лилиану, что приступ прошёл и через несколько дней они с отцом смогут вернуться домой.
Наконец, появилось время, чтобы заняться повседневными делами. Я перетряхнула шкаф, навела порядок на кухне.
Нашла в коробке ловцы снов и решила, что хватит им пылиться в комнате ожидания, пора найти хозяев.
Тем более, туристы постоянно заглядывали в окна, но двери дома всё это время для них были закрыты.
Я вынесла небольшой столик и поставила перед крыльцом.
Яков помог соорудить планку, на которую развесила товар. Некоторые ловцы лишились ручек и ножек и весели странной, не волшебной безделицей, но многие остались в новом неповторимом образе, так что туристы с детьми с удовольствием их раскупали.
Я как раз пересматривала коробку с успокоительными чаями, искала подобный только что проданному, как ко мне подошёл хорошо одетый мальчишка в клетчатой кепке, натянутой брови. Козырёк прикрывал пол-лица.
Солнце находилось в зените, поэтому сильно ослепляло, даже специальный натянутый над импровизированной витриной зонтик не спасал.
К новому покупателю, подарившему моим ловцам желанную тень, потянулось множество тоненьких ручек, он отпрянул и ошеломлённо посмотрел на меня. Это был шустряк Курт.
– Привет! – буркнул он недовольно.
– Привет! – удивлённо произнесла я. – Думала, товар привезёт Рыжий. Что-то случилось?
– Нет, – мальчишка замялся.
– А если правду? – с неподдельной тревогой спросила у него.
– Эль, это внутреннее дело банды, а ты же уже не с нами, – склонившись ко мне ближе, тихо и укоризненно проронил он. Одна из ручек ловко схватила его за карман, верёвка, к которой сувенир был подвешен, натянулась, карман оттопырился, и ловец снов попытался забраться внутрь, но Курт этого даже не заметил.
– И поэтому Дрок до сих пор присылает мне посылки? – негромко спросила я.
– Дрок просто не может иначе, он такой, а ты от него… от нас отказалась и теперь пользуешься его добротой.
Он для многих беспризорников стал славным дядюшкой, а для Курта почти отцом. Мальчишка думал, что Дрок, он и я сможем стать настоящей семьёй и теперь винил меня в крушении своих иллюзий.
Курт попал в логово совсем маленьким, когда в пять лет сумел у самого́ Дрока незаметно стащить часы. Его привёл перекупщик и без зазрения совести сдал королю воров, когда прочёл гравировку на часах и увидел характе́рный знак. Дрок оставил при себе талантливого мальчишку, опекал, научил читать и писать, приблизил его так, как никого раньше. Думаю, Дрок дарил мальчишке то внимание, которое не смог дать взрослому сыну, ведь узнал о нём, когда парень в шестнадцать лет заявился логово короля воров и потребовал встречи с отцом.
Если Дрок прислал Курта ко мне, значит, что-то произошло.
– Ты ведь знаешь, что это не так, – мягко проговорила я.
Курт лишь зло прищурился и упрямо поджал губы.
– Это не так, – повторила я. – Мы с Дроком хорошие друзья, не больше.
– Эль, ты, конечно, у нас специалист по мозгам, но не нужно дурить мне голову, – буркнул он, – я не слепой и не идиот.
– Курт, – пыталась подобрать слова, чтобы объяснить.
– Мне не нужно ничего объяснять. Это ваше с Дроком дело.
– К тебе ловец снов пытается забраться в карман, – как ни в чём не бывало заметила я.
И действительно маленький затейник уже сидел на верхнем крае кармана и крутил в ручках отстёгнутую пуговку как руль.
Курт застыл и сдавленно проговорил, не разжимая зубы:
– Забери его.
Я улыбнулась, но не сделала ни одного движения.
– Убери, Эль, пожалуйста!
– Не бойся, он не кусается, просто игрушка, – я аккуратно подцепила малыша пальцами, отвязала от стойки и пересадила в свой карман, вдруг Курт передумает.
Позади послышался грохот. Мы вздрогнули. Выше по улице происходило какое-то движение, в нашу сторону бежали люди, позади них всё увеличивалось и увеличивалось облако пыли.
На другом краю от дороги столпилась стайка детей и на что-то показывала пальцем.
Пыль стала оседать.
Из облака показалось белоснежное существо исполинского роста, с неправильными пропорциями тела, со слишком широкими и прямыми боками. Появились кирпичные стены и стекла окон. По улице, отрастив длиннющие ноги, шёл дом мэра. На верхней террасе за столом в окружении чудесных роз словно ничего не происходит, сидела лора Джотсон, секретарь мэра, и пила чай.
– Избушка на курьих ножках, – пробормотала я.
– Эль, и как тебя угораздило здесь поселиться! – отчаянно воскликнул Курт.
– Не знаю, нужно спросить у пройдохи Шона, – растерянно пробормотала я.
– Нашла с кем связываться!
С агентом по недвижимости мы познакомились в логове Дрока. Он ловко облапошивал богатых городских простаков, но никогда не подставлял своих.
Да и сложно это было назвать облапошиванием, Шон не был чёрным риэлтером, он всегда выполнял свои обязательства перед клиентами, но везде, где мог снять сливки, делал это.
Тонкий, юркий, неизменно одетый с иголочки, он был похож на юного клерка, готового всегда услужить. Но порой мелькало в его взгляде что-то острое, жёсткое и бескомпромиссное, словно вторая личность пряталась в тёмных уголках его души и ждала своего часа.
Когда я решила уйти из логова, обратилась за помощью именно к нему.
Он не будет ссориться с королём воров, рассудила я. Ведь о том, что я нахожусь под покровительством Дрока, в теневом мире не знал только ленивый. Я не учла, что может вмешаться сам король воров. И очень похоже на то, что он так и сделал. Зачем? Всё просто, захотел ускорить моё возвращение в логово.
И Шон помог, нашёл прекрасный небольшой домик на центральной улице в провинциальном городке за умеренные деньги с помещением, которое можно приспособить под кабинет. Магофото были чудесными, условия тоже. Всё как я хотела.
Продавец срочно уезжал на лечение в другой город, поэтому сделал внушительную скидку, только Шон забыл упомянуть, о магической чертовщине, творящейся на Линстрит. А ещё о том, что если бы продавец не смог сбыть дом, он, скорее всего, приплатил тому, кто согласился его забрать.
И что открытие психиатрического кабинета на сумасшедшей улице будет крайне сложным и нерациональным занятием, ведь появляющиеся за ночь глаза на стенах комнаты или взбесившиеся кресла не способствуют быстрому выздоровлению. Скорее наоборот, но на переезд денег уже не было. Произошёл очередной магический выброс, и цены на дома обрушились.
Я приняла действительность такой, какая она есть.
– Лора Преока, что происходит?! – услышала знакомый голос, который вывел меня из оцепенения.
Растрёпанный Яков выскочил на улицу, взволнованно осмотрел улицу, мгновенно оценил обстановку и потянул меня внутрь.
– Мои ловцы! – вывернулась из захвата и бросилась собирать свой товар.
Яков цапнул корзинку и стул и занёс в комнату ожидания, Курт, переборов страх, схватил стол с ловцами и тоже внёс в дом.
Из кабинета, тяжело переставляя ноги, поднялся капитан. Только сегодня утром я разрешил снять наручники, а он уже бездумно стремится в бой. Через несколько минут задребезжали стёкла, зазвенела посуда на кухне, стены содрогнулись, за окнами потемнело. В каких-то миллиметрах от окон второго этажа прошли чужие стены. Посыпались комья земли, весь первый этаж заполнился запахом пыли, ведь двери мы так и не успели закрыть.
Постояв в ошеломлении несколько минут, я вышла на брусчатку, переступая через сброшенный на наш порог мусор. На мостовой виднелись глубокие утопленные следы огромных босых ног, детвора восторженно заорала и побежала догонять.
Таблички с рекламой не было и соседнего балкона тоже, на мостовую со второго этажа осыпалась строительная крошка.
