Текст книги "Комната с видом на звезды (СИ)"

Автор книги: Марина Шиндяпина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Давыдова все еще не было в онлайне. А у меня висело пять сообщений, и ни одно из них не отправил Максим, они были от ребят с курса. Видимо, мой взгляд, в котором, как любила повторять мама, сверкали искры, не оставил никого из них равнодушными, и они периодически присылали мне любезности разного рода и предложения встретиться. Как правило, их сообщения начинались с банального "Привет. Как дела?". Раньше я посмеивалась над подобной гениальностью, а сейчас глубоко раскаялась. Что еще может написать один человек другому? Что я могу написать Максиму, кроме вопроса о его делах? В голову не приходило ничего другого, поэтому я отправила Давыдову сообщение на телефон. Когда все было сделано, я почувствовала себя глупо и смешно.

Поднявшись в лифте на свой этаж, я вошла в дом. Под ноги с заливистым лаем бросился Зевс, – похоже, сегодня бабушка не была готова забрать его к себе. А из глубины квартиры доносились родительские голоса.

– Пришла главная хозяйка! – услышала я смеющийся голос отца.

– Скучали по мне? – было приятно оказаться дома, в этом уютном теплом местечке.

– Конечно, – мама с улыбкой встретила меня и пошла на кухню. – Весь день пропадаешь на учебе, голодная?

Отрицать этот факт не было смысла, ведь я сейчас могла бы съесть хоть слона. Сколько не пей в институте чай с пирожками, а нормальный обед все равно не заменить. Пока мама подогревала ужин, мы болтали о прошедшем дне, о самочувствии бабушки и смеялись над мамиными учениками. Особенно над девчонками из пятого "в" класса, которые считали себя довольно взрослыми для того, чтобы красить глаза и губы в невероятные перламутровые оттенки. Мне всегда хотелось спросить у их родителей, видят ли они вообще своих детей.

Максим наверняка уже прочитал мое сообщение. Но ответа не было. После ужина я отправилась в свою комнату и стала собирать сумку на завтра, положив все необходимые тетради. Нестерпимо хотелось спать, а утром снова рано подниматься. Вскоре моя комната погрузилась в темноту, которую разрезали отблески городских огней, проникающих через неплотную ткань штор. Мне снился сон. Мне снилось, что я сижу на пустынном взморье, и прибрежный песок, зажатый между моими ладонями, стремительно ускользает из них. Не могу объяснить, какое это чувство, но казалось, что-то важное уходит от меня в бездонный океан времени, в котором не найти, не разглядеть ничего, – невозможно.

***

Мы с Настей уже прослушали лекции по математике, общей химии и генетике. Если генетика оказалась наукой довольно интересной, то математика вернула меня во времена дифференциальных уравнений различных порядков, которые никогда не вызывали ничего, кроме головной боли.

Четвертой лекцией стояла медицинская физика. Ее нам должны были прочитать курсом из ежедневных лекций на протяжении трех недель, и это занятие было первым. Как обычно, студенты вздыхали и спрашивали, зачем вообще нужна физика. Я тоже плохо понимала, для чего нам изучать этот предмет, но все-таки надеялась на лучшее. А именно, на снисходительного преподавателя и зачет автоматом посредством каких-нибудь успешно сданных лабораторных работ.

Преподавателя звали Яковлев Алексей Евгеньевич. Так значилось в расписании, но мы еще не представляли, что он за человек. Заходя в аудиторию, все обратили внимание на шкаф внушительных размеров. Он стоял в другом конце зала, но не у стены, а так, словно его пытались передвинуть, а потом позабыли о нем.

– Итак, всем здравствуйте! – мы оторвали взгляды от шкафа и увидели, как в аудиторию вошел мужчина лет сорока. Он держался непринужденно, и его добродушный взгляд скользил по студентам. На висках у Яковлева уже виднелись знатные залысины, сам он был невысок и тучен, но двигался легко и стремительно.

– По своему опыту уже знаю, что вы все не понимаете, на кой черт вам сдалась физика, – продолжал Алексей Евгеньевич, продвигаясь между рядами к шкафу. – Поэтому мне придется вас убеждать в этом. Вы все видите этот шкаф?

Ребята подтвердили это. Мы с Настей переглянулись с улыбками, – Яковлев обещал быть отличным преподавателем.

– Как вы думаете, сколько человек потребуется, чтобы перенести его?

Ребята стали выкрикивать предположения. Мы слышали варианты "два", "три", "четыре".

– Не будем гадать, – улыбнулся Алексей Евгеньевич. – Предлагаю вам попробовать поднять его. Добровольцы!

Двое парней сразу решили испытать себя и вышли к шкафу.

– А где Кобзев? – спросила Лебедева. – Он бы этот шкаф один перенес.

– Точно, – кивнула я, вспоминая нашего старосту. Правда, его сейчас не было видно, хоть на генетике он присутствовал. Неужели решил прогулять?

А у шкафа продолжала разыгрываться сцена. Два парня потерпели неудачу, и поднять шкаф пытались уже трое. Удивительно, но им снова потребовалась помощь. Только вчетвером ребята сумели поднять мебель и пронести на несколько метров, когда преподаватель остановил их.

– Что ж, как видите, для этого эксперимента потребовалось четверо молодых людей, – подытожил он.

– Там слон внутри, что ли? – выкрикнул кто-то.

– Не спешите с выводами! – заявил Яковлев. – Оказалось, не простая это задача, правда?

– А разве нельзя просто катить шкаф по полу? – послышалось чье-то рациональное предложение.

– Эх, друг мой! – проговорил Алексей Евгеньевич. – Сразу видно, счастливый холостяк. Попробуй при живой жене катить шкаф по полу, потом век воли не видать! Вместо пола тебя положит.

Все засмеялись.

– А теперь я попрошу всех отвернуться... Да-да, я не шучу, отвернитесь. Кто будет подсматривать, – завалю на экзамене.

Яковлев снова засмеялся, и мы все повернулись. Одному из парней Алексей Евгеньевич поручил наблюдать за нами. Пока мы находились в неведении, слышалось, как преподаватель и трое других ребят переговариваются и что-то делают со шкафом.

– Поворачивайтесь, – разрешил нам Яковлев. Мы с интересом обернулись, и я первым делом заметила на лицах четырех однокурсников смешки. Не знаю, что сделал Алексей Евгеньевич, но это явно было хитро, поэтому ребята и посмеивались.

– Теперь смотрите, этот шкаф мы сможем передвинуть вдвоем, – сказал он. В следующую секунду с другой стороны к шкафу подошел только один парень, и преподаватель стал толкать на него шкаф. Тот на удивление плавно заскользил по полу, и это передвижение не вызывало у так называемых грузчиков большого усилия.

– Что скажете? – через какой-то время спросил Яковлев, когда шкаф был почти у стены.

– Вы колесики туда подложили!

– Подложил, но не колесики! Ваши варианты?

Студенты начали выкрикивать самые безумные предположения, среди которых были даже лыжи.

– Сдавайтесь, салаги, – кивнул Яковлев. – Под шкафом срезы картошки. Но суть вы угадали верно, я создал между шкафом и полом дополнительную линию сцепления. Здесь вступает в игру сила трения скольжения, что позволяет нам облегчить работу. Кто из вас догадался бы применить этот способ в жизни? Я вам отвечу, – единицы. Все привыкли действовать напролом, и этот способ пришел бы на ум в последнюю очередь. Поэтому я буду учить вас думать и применять законы физики в жизни, а также понимать, как протекают процессы в медицинской технике. Ну что, теперь я убедил вас, что физика – это не какая-то ерунда из области фантастики?

Нам пришлось признать слова Алексея Евгеньевича, что оставило его весьма довольным. Он уже стал возвращаться к кафедре, как вдруг снова подошел к шкафу и открыл шпингалеты.

– Можете выходить, – услышали все его смех, а потом и сами засмеялись. Внутри сидел Пашка Кобзев. Он выплыл из шкафа в довольно помятом виде, но ему явно понравилось помогать преподавателю.

– Спасибо, отдохните, – Яковлев потрепал нашего старосту по плечу, и все приготовились к лекции.

***

Как обычно, после окончания занятий, я попрощалась с Настей и продолжила путь в анатомичку. Но уже через несколько минут мое одиночество прервал парень с нашего курса, Сашка Прокин. Он являл собой типичного спортсмена, – невысокий, коренастый и с такими широкими плечами, что казалось, будто он отдает дань моде прошлых лет и носит куртку с подплечниками.

– Привет еще раз, – Прокин изменил своему первоначальному направлению и пошел рядом со мной.

– Привет, Саш, – я улыбнулась ему, как всегда вежливо и сдержано.

– Ты домой?

– Не, в анатомичку собираюсь. Только сначала куплю поесть себе и вернусь.

Я сказала это, потому что думала отделаться от Прокина. К тому же, идея что-нибудь съесть мне тоже нравилась. Бросив взгляд на дисплей телефона, я отметила, что время пятнадцать минут шестого.

– Вот в чем секрет твоих пятерок? – спросил Сашка. – Учишь вечерами напролет?

– Эм... Я как бы здесь в принципе для того, чтобы учиться, – в моем голосе послышались недовольные нотки. Терпеть не могу, когда меня обвиняют в чрезмерном интересе к учебе. В конце концов, никто не хочет иметь дело с несведущим специалистом. А рассказы старшекурсников о том, что все можно выучить непосредственно на рабочем месте, меня не убеждали.

– Да ладно, я пошутил, – быстро сказал Прокин, явно не собиравшийся искать со мной ссоры. – Я слышал от ребят, что ты всегда хорошо отвечаешь.

Представив, что уже попала в рейтинг ботанов института, я засмеялась.

– Я бы тоже поучил, – продолжал Сашка. – А потом можно прогуляться.

– Даже не знаю, – улыбнулась я, глядя на Прокина. Мне было забавно смотреть на то, как он пытается назначить свидание.

– Учить все время вредно, – говорил Сашка, расценивая мою улыбку как зеленый свет. – А ты вообще как обычно отдыхаешь?

Тут уж мне стало ясно, что Сашка так просто не уйдет. Собираясь купить шаурму у дяди Сэма, я сообщила парню о своих намерениях, и он с воодушевлением последовал за мной.

– А у тебя нет девушки, если я правильно понимаю? – спросила я.

– Почему же? – Прокин посмотрел на меня, и я намеренно не отвела взгляд. Он первый смутился и, часто моргая, стал шарить глазами по улице.

– Ты подозрительно любезен, – начала я. – Да и времени у тебя, похоже, навалом, а это непозволительная роскошь, если есть девушка.

– Меня рассекретили, – засмеялся Сашка.

– Приятно знать, что такие симпатяги, как ты, свободны, – я небрежно похлопала Сашку по плечу. Конечно, подобная фамильярность и развязность была мне не свойственна. Я хотела лишь смутить Сашку, чтобы ему больше не приходило в голову сопровождать мои походы куда бы то ни было.

– Ого! Да ты бескорыстно любишь спорт? – я продолжала тыкать пальцем в каменную руку Прокина. – Ничего себе!

Парень говорил в ответ что-то не совсем внятное, а я продолжала забрасывать его сомнительными вопросами. Однако увидеть, чем все это закончится, мне так и не удалось, – позвонила Настя.

– Кристин! Спасай, тону! – в трубке послышался взволнованный голос девушки.

– Надеюсь, это такой речевой оборот, – осторожно проговорила я.

– Я утром взяла у Константина Александровича флешку с лекциями, – вещала Настя. – Он сказал вернуть ее до вечера. А я забыла, а щас полезла ее искать, а ее нет!

– Так, спокойно, – проговорила я. – Когда в последний раз ты ее видела?

– Мне кажется, она в аудитории 15-Б может быть, – жалобно сказала Настя. – Вроде до этого я ее в сумке видела, может там обронила...

– Я поищу.

– Ты в анатомичке?

Я стояла в нескольких шагах от палатки дяди Сэма. До института было десять минут ходьбы.

– Практически, – приврала я, чтобы не волновать подругу.

– Ты уж постарайся тогда найти флешку, – я буквально видела перед собой умоляющее лицо Насти. – А то Одинцов меня убьет! Мне капец! Он сказал, что будет в универе до без десяти шесть.

– Постараюсь все сделать, – пообещала я.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – восклицала Настя. – Потом отзвонись, как все отдашь ему!

Я отключилась и взглянула на время. Было двадцать пять минут шестого, и задача начинала казаться невыполнимой. В голове роилась масса вопросов. Как можно забыть отдать флешку преподавателю? Как можно ее потерять? Как вообще можно так безответственно себя вести?

– Саш, все отменяется, труба зовет, – быстро обратилась я к совершенно сбитому с толка моим поведением Прокину и пошла в институт. Аппетитный запах от лавки дяди Сэма еще волновал ум и вкусовые рецепторы. Но судьба приготовила для меня иные лакомства.

Зайдя в здание университета, я подошла к вахте. Неподалеку бродил Анатолий Степанович со скучающим видом и извечно грустными глазами. Лицо Алевтины Дмитриевны, напротив, было суровым и мгновенно развеяло мои надежды на благополучный исход ситуации. Однако я все же отважилась.

– Здравствуйте! Вы не могли бы дать мне ключ от аудитории 15-Б? – на моем лице красовалось одно из самых милых и дружелюбных выражений, на которые только была способна человеческая мимика.

– Без преподавателя не дам, – отрезала вахтерша.

– Мне очень нужно, – я ненавидела эти моменты, когда приходилось что-то выпрашивать. Но если я хочу помочь подруге, придется идти на жертвы.

– Я там кошелек потеряла, в нем деньги и карточка со стипендией, – эта фраза должна была надавить на самое больное место старенькой сварливой вахтерши. Видимо, она и впрямь подействовала, ибо выражение лица Алевтины Дмитриевны чуть смягчилось. К тому же, на помощь внезапно пришел Анатолий Степанович, который узнал меня и, казалось, не переставал удивляться тому, насколько я предрасположена к различным нелепым ситуациям.

– Хватит тебе, Дмитриевна, – проговорил он. – Дай ключ девчонке, я ее знаю.

– Под твою ответственность, – косясь на охранника, сказала Алевтина Дмитриевна, но полезла за ключом.

– Большое спасибо! – воскликнула я, но по-настоящему благодарный взгляд достался Анатолию Степановичу. Он, явно не привыкший к хорошему отношению, слегка смутился и махнул рукой.

Получив ключ, я, сжимая его в одной руке, из другой не выпускала телефон, постоянно отмечая стремительно бегущие минуты. Было уже без двадцати шесть. Неумолимо приближался роковой для Насти временной рубеж. Впрочем, вряд ли Константин Александрович еще в институте. С чего вообще ему держать обещание, данное студентке? Если, конечно, более важные дела не задержали его здесь.

В стенах института, несмотря на вечерний час, еще бродили охочие до знаний студенты, на руках которых покоились внушительные тома книг. Оставляя будущих светил медицины за спиной, я добежала до 15-Б, но замок аудитории отворила не сразу, – тяжелая старая дверь поддавалась с трудом. Все же, в итоге мне удалось справиться с ней. Я оказалась внутри класса и принялась осматривать столы. Заглянув под парты, я обнаружила в конце аудитории белеющий предмет. Он казался довольно маленьким и вполне мог быть флешкой профессора. При ближайшем рассмотрении догадки о том, что это флешка, подтвердились. Однако нельзя исключать того, что ее хозяином является не Константин Александрович, а потому ликовать было рано.

Кое-как закрыв дверь, я побежала к кабинету профессора Одинцова. Он располагался этажом выше. Когда я поднималась туда, мои часы показывали сорок восемь минут шестого. Теперь до кабинета профессора оставалось всего несколько шагов, но подойти вплотную мне не удалось. Дверь распахнулась, и в коридор вышел Константин Александрович, держащий в руке свой объемный портфель. В полумраке коридора мне впервые удалось рассмотреть, что его волосы перемежаются седыми прядями гораздо сильнее, чем казалось раньше. Лицо профессора выглядело серьезным, но глаза как всегда смотрели располагающе и чуть насмешливо, что вечно вызывало во мне растерянность.

– Я думал, занятия у первокурсников закончились, – произнес он и принялся закрывать дверь своего кабинета, опустив на пол портфель, который приземлился с глухим стуком.

– Так и есть, – подтвердила я.

– У вас отменная пунктуальность, – продолжил Константин Александрович, мельком взглянув на наручные часы. – И неплохая скорость, прямо как у олимпийского бегуна.

– Мои лучшие качества, – не успевая отдышаться, заявила я. Наверняка со стороны это смотрелось довольно нелепо, и возникшая на лице профессора усмешка подтверждала это.

– А какие худшие? – поинтересовался Одинцов.

– Надеюсь, вы этого не узнаете, – отвечала я. – Вы уходите?

– Вообще-то я жду одну студентку, которая обещала вернуть мою флешку к вечеру, – сообщил профессор анатомии. – И если я жду вас, то утром вы выглядели иначе.

Я протянула Константину Александровичу флешку и приготовилась рассказать историю о том, что Настя передала мне свое поручение, но не успела.

– Спасибо, – кивнул он мне, забрал флешку и не спеша пошел по коридору. – Мм... Кристина, кажется?

Удивленная тем, что профессор знает мое имя, я расценила его вопрос как приглашение к беседе и пошла рядом с ним, кивком головы подтвердив свое имя.

– Как дела у ваших исторических друзей? – низкий голос профессора звучал весело и любопытно.

– Данте является косвенной причиной исчезновения вашей флешки, – засмеялась я. – А Герострат, похоже, занят, но я понятия не имею, чем.

– Смею надеяться, он ничего не поджигает, – проговорил профессор. – Но, судя по выражению вашего лица, наш общий друг бросил все силы на исследование нового храма.

Не вполне уверенная, что правильно понимаю Одинцова, я коротко взглянула на него.

– О чем вы? – спросила я.

– О том, что вас так беспокоит, – невозмутимо сказал Константин Александрович. – Оно не стоит того. Очень скоро Герострат сожжет и этот храм.

Его прямолинейность словно развязала мне руки, и я перестала тщательно подбирать слова.

– Вообще-то я думала, что вы профессор анатомии, а не энциклопедия по храмам, или чужим мыслям, или... о чем вообще вы говорите?! – заявила я. Взглянув на Одинцова, я увидела, что он смеется, и мои слова ничем его не задели, хоть мне и хотелось этого.

– Я живу на этой земле какое-то время и, быть может, не хватаю с неба звезд, но еще в состоянии прочитать юную человеческую душу по взгляду, – доверительно произнес профессор.

– И каков ваш вердикт? – скепсис, звучавший в моем голосе, был наигранным и не убеждал ни одного из нас.

– А таков. Герострат вовсе не любит храмы, – Константин Александрович улыбнулся так, как мог бы улыбаться мой отец, если бы стоял в эту минуту рядом со мной. – Ему нравятся олимпийские бегуны с факелами.

***

После института я не стала заезжать домой и сразу же поехала в «Саламандру». Мой визит туда был ознаменован плохими новостями. Освальду Павловичу пришло извещение от прокурора. Сообщалось, что на следующий день планируется проверка лавки совместно с инспектором по пожарной безопасности. Причиной такой проверки стало недавнее возгорание недостроенной кофейни. Так говорилось в документе, но и я, и Креза знали, что дело не только в этом. Чуть позже в лавку зашел какой-то господин, молча положил на ближайшую витрину конверт и ушел, словно его и не было. Я даже не успела с ним поздороваться. Через секунду его спина в темном плаще мелькнула за окном и растаяла в глубине улицы. В недоумении я взяла в руки конверт. На нем было написано только имя адресата: «О. С. Крезе».

– Освальд Павлович, вам принесли письмо!

Креза беззвучно появился за моей спиной и вскрыл конверт. Я благоразумно отвела взгляд от письма, не собираясь его читать, и стала протирать фигурки на ближайшей витрине. Но Креза явно не намеревался скрывать от меня содержимое конверта, поэтому, прочитав, молча сунул мне. На плотном листе бумаги черной ручкой были выведены острые, плотно прижатые друг к другу буквы.

"Уважаемый Освальд Павлович, хочу сообщить вам, что проверка в «Саламандре» спровоцирована влиянием одного человека, недавно приехавшего в город, некоего Бориса Артемьева. Он обеспеченный бизнесмен, и договорился с нужными людьми. Они настроены весьма серьезно. Рекомендую вам принять все меры. По понятным причинам я не могу позвонить вам или назначить встречу, чтобы избежать возникновения различного рода проблем как у вас, так и у меня. Отменить проверку невозможно, постановление уже подписано в верхах. Но инспекторы вряд ли смогут отказаться от самого действенного метода против них, так что будьте готовы ко всему.

С уважением, Д."

Я нахмурилась, и от осознания того, какие структуры плетут козни против Крезы, мне стало неприятно и страшно.

– Самый действенный метод? – переспросила я, вообразив Освальда Павловича отстреливающимся от людей в офисных костюмчиках.

– Деньги, голубчик, – коротко пояснил Креза.

– Так вы дадите им взятку? – удивилась я. Никогда не представляла, как вообще это делается.

– Придется, – вздохнул хозяин "Саламандры". – У меня нет выхода. Иначе они сошьют мне такой ворох нарушений, что лавку придется закрыть. Видно, в городе еще не знают, кто такой Артемьев. Не раскопали эту историю. Некий бизнесмен... Забавно.

– А кто этот Д.? – поинтересовалась я. – Ваш друг?

– Скорее, сын моего друга, – пробормотал Освальд Павлович. – Когда-то я помог их семье, парень, видно, не забыл этого. Теперь ты видишь, какой человек мой сын? Мелочный и мстительный. Ведь не поленился же затеять эту заваруху!

И правда, это дело не одного дня. Потребовалось бы обзвонить нескольких влиятельных людей и добиться подобной внеплановой проверки. Хорошо, что у Крезы хотя бы есть выход. Точнее, люди, уже заранее готовые к взятке. А то лавку и впрямь могут закрыть.

– Он думает, что вы сожгли его кофейню, – пробормотала я. Отчего-то мне хотелось верить, что Борис не такой плохой, каким его считает Креза. Но оправдания – это не спасательный круг, а, скорее, ширма. Они не могут никому помочь, лишь только туманят взгляд и еще дальше уносят от истины.

– Но я не делал этого! – воскликнул Креза. – Я понятия не имею, кому вообще потребовалось ее поджигать! Почему я должен отвечать за это? Вот возьму и тоже натравлю на него каких-нибудь местных чиновников! Как будто у него одного есть связи!

– Надеюсь, вы пошутили, – сказала я, представив, какую вражду могут развести здесь эти двое.

– Надейся! – ворчал Освальд Павлович. – Почему бы им всем просто не дать мне спокойно умереть в этой чертовой лавке!..

Креза продолжал сокрушаться, и так уж смешно это делал, что я не стерпела и принялась хохотать. Помнится, он довольно сердито обращался и ко мне, требуя, чтобы я прекратила балаган, но это не подействовало.

– Освальд Павлович, только не мстите ему за эту проверку, – попросила я, когда уже собиралась уходить. – Может, все и уладится.

– Да ничего тут не уладится! – сказал Креза. – Посмотрим, как все пройдет. А то может они откажутся брать деньги и найдут в моей лаве кучу нарушений. Тогда и улаживать ничего не придется.

***

Часы показывали около девяти вечера, и я наконец-то оказалась дома. Родители как всегда встретили меня веселым разговором и вкусным ужином, а это были самые действенные средства против длинного, утомительного дня. Я поужинала и засела у себя в комнате перед ноутом. Следовало лечь спать, чтобы завтра проснуться нормально, а не воскресать с чувством, будто меня вчера утопили в реке. Но человеческая натура редко поступает благоразумно даже по отношению к себе, поэтому я открыла Вконтакте и стала просматривать новости. Спустя пару минут справа всплыло окошко сообщений от Алины. Когда я открыла наш диалог, то какое-то время смотрела на то, что она прислала. Как всегда, Ракитина забыла поздороваться, поэтому странное фото в черно-белых тонах пока оставляло меня в тупике.

Кристина 20:36

Что это?

Привет

Алина 20:37

фотки с завода

Я присмотрелась. И вправду, на фото та самая дыра в стене здания, из которой виднеются размытые силуэты города.

Кристина 20:39

Атмосферно. Мне нравится, молодец))

Алина 20:39

Спасибо. Но я к тебе не за восторгами. Хотела позвонить, только не хочу, чтоб мама слышала разговор. Так что буду писать. Взгляни в правый угол.

Я выполнила просьбу подруги. На том месте как раз узкими квадратами выделялись светлые промежутки, которые раньше служили дверьми. Не понимая, что хочет Алина, я пожала плечами.

Кристина 20:40

Просто скажи, в чем дело.

Алина 20:41

Матвеева. Хватит злить. Ты что, не видишь? Там же стоит кто-то.

Кристина 20:41

Ахах! Чего?!

Алина 20:42

Увеличь фотку, качество хорошее

Я прокрутила диалог вверх и несколько секунд смотрела на фото. Сперва я открыла его в самом сайте. Размер был маленьким и, вглядываясь в правый край, я и в самом деле увидела там какую-то тень. В одном из проемов что-то было. Что-то вроде длинной доски или другого предмета. Тогда я сохранила изображение на рабочий стол ноута и, открыв в программе, увеличила правый угол настолько, насколько это было возможно.

В животе я ощутила смертельный холод. Оттуда по всему телу, но сперва по спине и плечам, толпой пробежали мурашки. Алина была права, там, в проеме двери и правда стояло нечто, напоминающее фигуру человека! Неужели вместе с нами на этом заводе был кто-то еще? Был и тайно наблюдал за нами, а мы оказались настолько глупыми и беспечными, что торчали там столько времени!

Я глубоко вдохнула и постаралась успокоиться. Взглянув еще раз на далекий выход, я прикинула, что эта фигура и вправду могла оказаться какими-то досками или другими предметами. Дело в том, что фокус по краям был размытым, и с уверенностью говорить о том, что это – человек, нельзя.

Кристина 20:47

Почему ты думаешь, что это человек?

Алина 20:48

А какие будут варианты?

Кристина 20:49

Да мало ли что...

Мы бы заметили постороннего...

Алина 20:49

Не говори ерунды

Мы замолчали. Я не хотела думать, что там был человек, но уловка с досками не могла меня обмануть. И Алина добавила последний аргумент, который больше не позволил нам заблуждаться. Так же молча она кинула мне еще одно фото. Я его открыла и сразу поняла, что оно сделано чуть позже, чем предыдущее. От прежнего фото изображение отличалось лишь сценой в правом углу, – фигура пропала.

Кристина 20:55

Кто-то украл доски :DDD

Эту шутку никто не оценил.

Алина 20:56

Я еще обнаружила, что у меня от ключей оторвался брелок. Не знаю, как это вышло... прогулка та еще получилась.

Кристина 20:56

Может, повторить хочешь?

Алина 20:56

Встречаемся на нашем месте.

Я улыбнулась. Уверена, Ракитина тоже сейчас смеется. Мы обе чувствовали тревогу из-за того, что так незаметно проскользнуло мимо нас в недалеком прошлом. Что ж, придется завязать с этими одинокими прогулками до старого завода. А ведь мне почти там понравилось!..

Глава 6

Мы с Настей выходили с лекции по гистологии. Как всегда, коридоры института были полны студентов, и для меня вечно оставалось загадкой, в какой момент все эти ребята успевают так быстро покинуть лекционные аудитории.

Сегодня выдался ясный день. Сквозь большие окна здания проникал солнечный свет, который, невзирая на плотную осаду темнеющих облаков, все еще находил в себе силы согревать наш маленький город.

Неподалеку от аудитории, прислонившись к стене, стоял Максим. Кажется, я увидела друга еще до того, как посмотрела в его сторону, словно почувствовала, что он рядом, и мое сердце отчего-то вздрогнуло. Глазами Давыдов просматривал выходящих из зала студентов и, заметив нас, приветливо кивнул.

– Смотри-ка, твой пришел, а моего нет, – сказала Настя. Я не успела спросить, кого именно Лебедева называет моим, потому что мы уже были рядом с Давыдовым.

– Всем привет, – улыбнулся Максим.

– Привет и пока, – весело прощебетала Лебедева. – Я ужасно голодная, поэтому бегу занимать очередь в буфет. Как вы понимаете, мне придется вас оставить.

С этими словами моя подруга, взмахнув копной густых волос, умчалась прочь. Мне было смешно смотреть на то, как демонстративно Настя оставила нас вдвоем с Максимом. Взглянув на друга, я поняла, что ситуация повеселила и его.

– Что она творит? – улыбаясь, спросил Давыдов, провожая Настю взглядом.

– Проголодался человек, что непонятно, – пожала я плечами.

– Она прям как сваха из одной передачи, – добавил Максим. – Надеюсь, ей платят за хлопоты.

– Сомневаюсь, – отозвалась я. – Девчонка пашет на энтузиазме. И мы пали первыми жертвами ее деятельности.

– Тогда страшно подумать, что она устроит в дальнейшем, – озадачился Максим. – Ты мне писала как-то. Я не мог ответить. Что-то случилось?

– Нет, – беззаботно отозвалась я. – Написала от скуки.

Максим кивнул, но его взгляд ясно говорил о том, что парень мне не поверил.

– А мне вчера скучать было некогда, – заявил он. – Я весь остаток дня залипал с Диманом.

– Это с молодым следователем и другом детства? – решила уточнить я.

– Именно, – подтвердил Максим. – Мы проверили по базе данных тот дом и выяснили, что в девяностые года довольно обширную территорию земли в том районе приобрела одна строительная компания. В том числе и тот дом. Спустя какое-то время компания разорилась, территория перешла в пользование мэрии, и с тех пор дом стоит пустым. Но до покупки компанией дом также считался нежилым. И это доказывает мою теорию о том, что Остапова там не жила.

– Я правильно понимаю, ты затеял это для того, чтобы доказать свою правоту? – уточнила я.

– В том числе, – кивнул Максим. – Надеюсь, ты мне не поверила, потому что я еще не настолько спятил. Ради смеха мы решили узнать, где же все-таки жила наша Остапова.

– Погоди, это вообще законно?

– Относительно. Не поверишь, что мы выяснили. Все Остаповы Елизаветы Петровны, которых удалось найти в списках нашего города за ближайшие восемьдесят лет, не подошли нам по возрасту. Либо слишком молодые для этой бабульки, либо уже умерли.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы до конца понять, о чем говорит мой друг.

– Постой, ты хочешь сказать, что в пансионате под именем Остаповой лежит другая женщина?! – это казалось мне пугающим и невероятным. Неужели в нашем маленьком городке происходят такие вещи? Просто сюжетец для сериала! Но кто тогда эта женщина? И почему она столько лет находится в том безрадостном месте под чужим именем?

– Я не просто думаю, а уверен в этом, – авторитетно заявил Давыдов. – Подобная деталь как раз в духе всей этой истории.

– Такие вещи нельзя провернуть без посторонней помощи, – принялась рассуждать я. – Лечащий врач, к примеру, наверняка в курсе.

– Это да, только вот лечил ее заведующий отделением, – произнес Максим. -

– Он точно что-то знал, но...

– Вот бы поговорить с ним, – моя мечтательная натура не могла этого не сказать. – Только вряд ли он что-то расскажет...

– Это точно, – кивнул Максим, и его лицо в этот момент будто стало старше. – Краснова убили сегодня утром.

И тут мне стало по-настоящему страшно. У этой истории набиралось все больше жутких деталей, необъяснимым и таинственным образом связанных между собой. Мне одновременно хотелось забыть обо всем и узнать, что же дальше. Но докопаться до истины будет совсем непросто. Прозвеневший звонок вернул меня в реальность, постоянно ускользающую между отголосками прошлого, отчаянно пытавшегося ворваться в мою жизнь.