Текст книги "Мой любимый демон"
Автор книги: Марина Сысой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Выглянув из-за дерева, Мэл надела венок на голову демона, тот уже практически спал, прислонившись спиной к широкому стволу, и даже не заметил ее приближения, лишь дернулся в сторону от неожиданности, готовый в любую секунду к атаке. С пушистым венком на голове и растерянным спросонья взглядом он выглядел особенно мило.
– Привет, – не удержалась от улыбки Мэл, все еще робко выглядывающая из-за дерева.
– Эм… – нахмурился он, – Привет… – юноша запустил пальцы в светлые волосы, и только тут заметил на голове венок.
– А ты выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз, – заметила девочка.
– Чище? – усмехнулся демон.
– Просто лучше, – пожала она плечами. – А у тебя кожа золотистая…
Юноша сделал вид, будто эта фраза не достигла его ушей, только взгляд отвел в сторону. Мэл же на такое даже не обратила внимания: этот молодой демон так сильно заинтересовал ее, что она с восхищением наблюдала за каждым его движением, его хищной грацией и необыкновенной красотой, непривычной и очень странной, даже скорее не ней, а той загадочностью, витающей вокруг него. Ей казалось, что сказка вновь ожила, но ничто из этого не могло затмить все те противоречивые чувства, весь тот дикий страх, что она испытала тогда в тот день – красивая сказка стала ужасным кошмаром, из которого она не могла никак найти выход.
– Что ты тут делаешь? – неожиданно нарушил молчание юноша. – Тут опасно гулять таким маленьким девочкам, как ты.
– Мне уже одиннадцать! – ее возмущению не было предела, но демона это лишь подзадорило.
– Да по сравнению с тобой я дряхлый старый дед! – лукаво улыбнулся он.
– Неправда, мой дедушка выглядит старше тебя, даже папа, – тут же запротестовала Мэл.
– Внешность порой обманчива, – покачал он головой и, поднявшись с земли, подошел к девочке. – Научись видеть не только глазами, но и сердцем. Это еще не раз тебе поможет в жизни. Иногда действительность искажается под чужим влиянием.
– А тебе часто это помогало? – не удержалась от вопроса она. – Ты тоже смотришь на окружающий мир сердцем?
– Не достаточно только смотреть, нужно еще и видеть, и понимать. Это подвластно только тем, у кого оно – сердце – есть… Цени пока то, что имеешь, потом может стать уже поздно.
– А как же ты? – уныло произнесла она, опустив глаза к земле.
– А что я?
– Как же ты? Ты же тоже пока у меня есть, – тихо добавила она.
Эти слова что-то всколыхнули в его душе; быть может надежда, действительно, умирает последней, может где-то глубоко внутри него еще догорают последние искорки этого чувства? Может для него еще не все кончено? Столько вопросов, а ответы ему придется искать самому неизвестно где и как.
– Откуда такие мысли, – как-то безразлично поинтересовался он.
– Ты думаешь, я первый раз заметила, что ты за мной присматриваешь уже некоторое время? – она не умела скрывать свои чувства и не видела в этом необходимости, ведь так будет легче и ей и окружающим. Может быть, дело было в возрасте (ребенок, и все этим сказано), а может в характере. Мэл никогда не задавалась этим вопросом, просто принимала себя такой, какая есть.
– Никто не должен был видеть то, я не должен был позволить, но почему-то расслабился, переоценил себя и недооценил противника. Я не имел права втягивать людей, да и кого бы то ни было, в свои проблемы. Теперь я должен все исправить, хотя бы попытаться, – он протянул руку, поддавшись желанию поправить светлую прядку волос, упавшую девочке на глаза. Глупое и такое смешное желание, но ему так отчаянно хотелось сделать пусть даже такую малость.
Мэл машинально отпрянула от прикосновения назад, даже не дав до себя дотронуться. Демон ожидал чего-то подобного, и все равно это задело его. Когда тебя опасаются какие-то безумные фанатики, жаждущие твоей крови, или же, действительно, опасный противник – это одно. Такое поведение даже немного льстит. Но когда от тебя в паническом ужасе шарахаются дети, начинаешь задумываться о многом, и в первую очередь о том, кем ты становишься, какой дикий зверь растет внутри тебя. А найдется ли когда-нибудь тот, кто сможет если и не приручить, то хотя бы ужиться с ним, довериться ему и получить в ответ все, что у него есть: дружбу, любовь, верность?
– Ты боишься меня, – как-то грустно заключил он, все еще не решаясь опустить руку, будто это что-то важное значило для него, будто, если он сделает шаг назад, весь мир станет таким недосягаемым, запретным для него.
– НЕТ! Я просто… нечаянно… – Мэл опустила глаза к земле, ей не хотелось смотреть в эти нежные вишневые глаза и видеть в них боль… боль, которую причинила она.
– Все хорошо, ты не обязана оправдываться – это нормально бояться того, что не понимаешь, что тебя пугает. И у меня такое бывало – это естественно, – он все же убрал руку, сжав ее в кулак, и опустился на землю, вновь прислонившись спиной к стволу и прикрыв глаза.
– А зачем тебе рога? – невинно поинтересовалась девочка в надежде сменить тему разговора. Ей было приятно общаться с демоном, но казалось, что он старается отстраниться от нее, и в то же время совершенно этого не хочет. Сорвав какой-то колосок, она присела рядом с юношей, ожидая ответа на свой вопрос. Ей было даже все равно: ответит он или нет, еще несколько минут назад она не замечала, как спокойно с ним.
– Они служат для приема энергетических волн, концентрирующиеся вокруг материальных вещей, и скапливающиеся в пространственно-временном континууме, – будничным тоном пояснил юноша.
– Чего? – Мэл совсем уж некультурно “вылупилась” на него, работа мысли пошла по спирально-зигзагообразной кривой и, в конце концов, завязалась узлом.
– Забудь, – усмехнулся он. – Это была шутка…
Ветер тихо играл в кроне деревьев, шурша зеленой листвой, творя свою мелодию, передавая в деталях свой непостоянный и обманчивый характер. Природа никого не жалеет, но порой она может приютить тебя и заново научить верить в чудеса, даже самые маленькие и несущественные.
– Я мог бы стереть твои воспоминания о том дне, – как бы невзначай заметил юноша, и, приоткрыв глаза, с интересом посмотрел на девочку, ошарашенную таким заявлением. – Но почему я никак не могу решиться на это?
– Потому что ты хороший? – неуверенно улыбнулась она, и получила в ответ такую же нежную улыбку, а в вишневых глазах играли чертенята.
– А может это ты другая? Ты сумела мне кое-что подарить…
– Что?
– Смысл жизни…
Обратного пути до дома Мэл не заметила, хотя обычно он занимал около получаса прогулочным шагом. Девочка открыла для себя еще одну тайну жизни, хотя и раньше это знала, но не до конца осознавала: для того чтобы что-то взять, надо для начала что-то дать…
Взбежав по лестнице на террасу, она остановилась, перевела дыхание и, отряхнув мятое платье нежно-зеленого цвета, вошла в дом. Бабушка с дедушкой давно устали от городской жизни и переехали за город, здесь обычно Мэл гостила у них летом. Тихо, спокойно, ничто тебя не тревожит, все предельно просто и ясно.
В зале никого не оказалось, скорее всего, родные сейчас наслаждались чаем и непринужденной беседой в саду, поэтому девочка поднялась наверх, в комнату, где она останавливалась здесь все время, сколько себя помнит.
Приоткрыв внутрь дверь, Мэл в смятении и тревоге застыла на пороге. Первое, на что упал ее взгляд, оказался стол и обитый светло-бежевый атласом стул, запачканные следами крови, рядом стоял к ней спиной Габриель.
– Габи? – неуверенно произнесла Мэл, с ужасом ожидая самого страшного.
Мальчик резко развернулся на пятках и испуганно посмотрел на девочку.
– Габи, что случилось? – она боялась, что любое ее движение может напугать его. За целый год он так и не освоился полностью, а теперь она даже не представляла, чего от него ожидать.
– Я… не хотел, – запинаясь, начал Габриель, в глазах плескался недетский страх. – Она не останавливается… это случайно получилось… а она все идет и идет, и рядом никого нет… я не знал, что делать… Мэл, я правда случайно его задел, а оно разбилось…
– Габи, – Мэл подбежала к напуганному мальчику и попыталась разжать его ладонь, с зажатым осколком стекла, а на светлый ковер непрерывно падала крупными каплями алая кровь. – Габи, отпусти.
– Я случайно, правда, случайно, – судорожно продолжал он, а потом серьезно заглянул ей в глаза. – Ты мне веришь?
– Верю, верю… – пробормотала она. – Габи, отпусти, пожалуйста. Тебе же больно…
Мальчик неуверенно разжал кулак, осколок тут же упал на пол. Мэл боялась отпустить руки Габриеля, он так напугал ее, она даже не знала, что думать в тот момент, а всего лишь на всего разбилось зеркало. Пробежав по ковру, она даже не заметила осколков и зеркальной крошки, усыпавшие ковер, – тогда ее волновало совсем другое.
Тогда Мэл не придала значение тому, зачем Габи зашел к ней в комнату, когда знал о ее отсутствии. Быть может, присмотревшись, она заметила, что осколки зеркала лежали у стены, противоположной той, на которой оно висело.
Приходила в себя Мэл долго, ужасно сильно болела голова, а уж все тело и подавно, будто по ней проехала королевская конница. Четыре сотни копыт – это вам не шутка.
Как же Мэл хотелось еще раз отключиться и не чувствовать этой боли.
“Господи, где там рубильник? – молилась про себя девушка. – Выключите кто-нибудь сознание”.
На лес медленно спускалась ночь: небо потемнело, и стало совсем уж неуютно лежать на земле, где-то в траве стрекотали кузнечики, вдалеке тихо ухала сова, неожиданно рядом в кустах что-то зашуршало, придавлено пискнуло и затихло. Мэл лежала ни жива, ни мертва, по телу пробежали мурашки под музыку такого знакомого и родного гимна Алиррии.
Преодолевая боль, ей все же удалось сесть и осмотреться, но при первой же попытке подняться на ноги – потерпела поражении: левое бедро было все в крови. Видимо при падении она умудрилась рассечь его толи сломанной веткой, толи еще чем-то, и теперь края рваной раны кровоточили. Густая кровь расплывалась темным пятном по светлому подъюбнику. Оторвав кусок от нижней ткани, девушка перемотала себе бедро не ахти как, но все же лучше, чем ничего. Первым пунктом в списке наиважнейших дел на сегодня стоял поиск людей.
“Желательно добрых и отзывчивых, – мысленно добавила про себя Мэл, – Но это уже сказки”.
Несколько недель назад ей выпала удача вычитать такую гениальную фразу знаменитого писателя-сатирика: “Не прилагай столько усилий, все самое лучшее случается неожиданно”. И только сейчас она поняла простую истину: то-то в жизни так много случается “приятный”, отнюдь не детских, неожиданностей.
Осторожно поднявшись на ноги, Мэл осознала, что совершенно не представляет куда идти. Оставался лишь один выход: подняться наверх к дороге и идти вдоль нее, куда-нибудь да выведет.
Ломота во всем теле уходила куда-то на задний план по сравнению с мучительным жжением в левом бедре, усталость почти в буквальном смысле подкашивала ноги, но Мэл понимала, что лучше умрет, чем останется здесь лежать, находясь еще в сознании. Порой так бывало, что она отступала от поставленной перед собой цели, хотя бы те же отношения с Лианом, иногда ей казалось, что больше она так не может, что не выдержит его элементарной тупости, невнимательности и холодности, и просто однажды закроет перед ним дверь в свой мир. Но его глаза, улыбка… Почему они постоянно убеждали в ее в обратном, почему они говорят о возможности воплощения мечты в реальности?
“Все-таки миру не повезло: в нем теперь на одну влюбленную идиотку больше”, – вынесла вердикт Мэл, выходя на дорогу. Выпрыгивала она явно на другом участке, так что куда идти дальше не представляла, оставалось надеяться на пресловутое шестое чувство, которое не раз кидало ее в самое “не хочу” и оставляло желать ему всего многого и хорошего.
Примерно через час бессмысленных поисков девушка вышла к мрачному особняку, зияющего своими оконными провалами на фоне вспыхивающего белыми молниями ночного неба. Не хватало только статуй гаргулий, приятно скалящихся незваным гостям и простирающих к ним свои когтистые объятия. Настороженно окинув четырехэтажный дом взглядом, Мэл глубоко вздохнула и, не видя иного входа, направилась к входу. Вдоль аллеи росли невысокие деревья, причудливо кем-то подстриженные, но в темноте лишь пугающие своей необычностью, будто тени преображаются и неумолимо надвигаются на тебя.
Уже стоя на пороге дома, Мэл никак не могла решиться постучать в тяжелую массивную дверь: что-то внутри нее кричало об опасности, но девушка отгоняла эти мысли прочь, сейчас ей нужна помощь хотя бы какая-нибудь. Но не успела она протянуть руку, как дверь медленно с противным скрипом открылась сама, в глубине темноты гулял ветер, напевая свою мрачную песню одиночества. Девушка в нерешительности застыла на пороге, в глазах отражалось сомнение, губы чуть дрожали, а рука все так же тянулась к висящему на двери кольцу. Вспыхнула молния, и с небольшой задержкой прогремел гром, и тут внезапно из кромешной тьмы к ней потянулись руки в белоснежных перчатках и спустя мгновение гробового молчания схватили Мэл за запястье, и потянули внутрь.
Не было криков, визга, просто переживший за один день столько потрясений, организм девушки решил, что и в “приятных” неожиданностях надо знать меру. В глазах у Мэл потемнело, и вся обстановка улетела куда-то вниз. Последнее, что помнила она, был широкий косяк, за который она попыталась ухватиться пальцами.
Вспышка молнии осветила внутренний двор и силуэт незнакомки, стоявшей на пороге, но не с того ни с сего она вцепилась в косяк и стала оседать. Кинувшись вперед, Эрик подхватил падающую девушку и поразился тому состоянию, в котором она была. Платье все в грязи местами было порвано, на лице и шее уже запеклась кровь на мелких царапинках, в распущенных густых волосах запутались мелкие листочки и обломки тонких веточек. Парень никак не мог понять, что могло такого произойти с ней? Разбойников в их местах нет, а люди в ближайшей деревне пусть и недолюбливают гостей, но все же не дикие звери, чтобы выгонять на ночь глядя девушку одну. Конечно, если только она не чумная.
– Мастер! – парень скинул с головы капюшон и поудобнее перехватил девушку.
– Эрик, что случилось? Ты еще не ушел? – на лестницу вышел встревоженный мужчина лет шестидесяти с тройным подсвечником в руке.
– Господин? – на крик парня из столовой вышел дворецкий.
– Здесь девушка ранена. Я только собрался в лес, открываю дверь, а там она стоит, – чуть разозлено произнес Эрик. – Молчит, смотрит сквозь меня. Ну, я и потянул ее внутрь, а она взяла и упала в обморок.
– Ну, конечно же, – усмехнулся мужчина, протерев краем мантии очки. – Умник, ты видел себя в зеркале? Хуже бледной поганки.
– Мастер! – возмутился парень и, забыв на мгновение о гостье, чуть не уронил девушку на пол.
– Что стоишь столбом? Заноси ее, – разозлился мужчина, он обучал мальчишку принимать решения самостоятельно и в максимально быстрые сроки, а тут увидел девчонку и не знает, что с ней делать. – Валентин, – обратился он к дворецкому. – Отправь кого-нибудь за врачом. Скорее всего, это племянница маркизы, которая должна была сегодня приехать.
– Хорошо, господин, – поклонился дворецкий и хотел было взять девушку, но Эрик лишь отмахнулся от него, закинув ее себе на плечо.
– Все, я работать, у меня там важный эксперимент. Потревожите еще раз, самолично расчленю и пущу в производственный процесс, – проворчал ученый. – Придет в себя, скажите, что поговорю с ней, как только освобожусь. Всем все ясно? – парень с дворецким синхронно кивнули. – Чего стоим тогда? Живо за работу, или вам мало? Эрик, и не забывай: твое практическое задание само себя не сделает…
Парень поскрипел зубами и тихо выругавшись, направился к лестнице.
– Язык отрежу, – прокричали где-то из-за угла.
Дворецкий поднялся вместе с парнем на третий этаж и открыл перед ним дверь в одну из гостевых комнат.
– Господин, я давно говорил Вам, что стоило хотя бы немного загореть, – мягко напомнил мужчина.
– Валентин, – жестко произнес Эрик. – А не заняться ли тебе своими делами?
– Вам виднее, господин.
Первое, что увидела Мэл, как только пришла в себя был проплывающий мимо деревянный пол. В ушах постоянно бубнило что-то мало различимое, будто осуществился ее самый ужасный кошмар, и кто-то ей читает на ночь учебник по политической экономии.
В поле зрения постоянно попадали чьи-то ноги в черных кожаных сапогах и подол темной мантии.
В голову девушке не пришло ничего умного, как только съязвить:
– Ух ты! Судьба повернулась-таки ко мне “мягким местом”.
– Все-таки очнулась, – послышался разозленный голос, и Мэл тут же оказалась на кровати.
Перед ней стояли двое: высокий подтянутый мужчина уже за тридцать в черном строгом костюме и парень на вид лет восемнадцати (а может и меньше) в темном плаще со скрещенными на груди руками.
Прошло минут пять, ситуация не изменилась.
– Вы еще долго будите меня зомбировать? – осторожно поинтересовалась девушка.
– Валентин, – обратился парень к мужчине. – Они еще и разговаривать умеют?
– Умеют, – согласился второй, но тут же добавил. – Правда, осмысленно реже.
– В это несложно поверить, – согласился юноша.
Мэл непонимающе переводила взгляд с одного на другого и не могла ничего понять.
– Извините, пожалуйста, что прерываю вашу, несомненно, очень интересную беседу. Но где я нахожусь? – подала спустя мгновение она голос.
– Сейчас Вы в загородном особняке, принадлежащем маркизе де Свот, – спокойно произнес мужчина.
– Я-таки добралась, – устало произнесла девушка и откинулась назад на мягкие подушки. Глаза сами собой уже закрывались, и ее непреодолимо клонило в сон.
– Значит, ты – племянница маркизы, – голос парня вывел Мэл из полудремы, голова просто разрывалась от любых посторонних шумов, а двигаться так и вообще не хотелось, но она все же посмотрела на мальчишку.
– Маркиза Омелла Леорская, наследница Домов Леорских и де Свот. Приятно познакомиться, – сквозь силу улыбнулась она.
– Эрик Воир, ученик графа Воир, находящегося под покровительством маркизы. Не могу сказать, что знакомство взаимное, – мрачно произнес он и вышел из комнаты, хлопнув напоследок дверью.
Мэл растерянно взглянула на спокойного мужчину, оставшегося с ней наедине.
– Не принимайте все близко к сердцу, маркиза. Отдыхайте, врач скоро осмотрит Вас, – он поклонился и отступил назад, растворившись во мраке.
Обреченно выдохнув, девушка уставилась в чистый потолок, на столе остались гореть три свечи, кидая блики на темные стены. Комната оказалась просторной, но очень уютной: письменный стол справа от двери, двуспальная кровать с легким балдахином (у себя дома она предпочитает не столь вычурный стиль) напротив входа и огромный шкаф с мягким диванчиков у правой стены. По бокам от кровати, на которой лежала девушка, были занавешены тяжелой тканью в пол два окна. И что больше всего здесь раздражало Мэл, все просто кричало об огромном состоянии хозяев.
– Какой он нервный, – прозвучал до боли знакомый мужской голос. В комнате тут же похолодало, будто кто-то открыл окно морозной ночью.
Не веря собственным ушам, Мэл резко села на кровати, от чего в глазах заискрилось, но как только все прояснилось в голове, у нее перехватило дыхание.
– Слышишь, как быстро бьется твое сердце? Это так… волнительно… – фигура, закутанная в черный плащ, отошла от стены напротив и нарочито медленно, лениво двинулась в сторону Мэл.
– Ты… – испуганно произнесла она.
– Не забыла еще?! – усмехнулся он. Это была их вторая встреча, а Мэл так и не удалось увидеть лица под тканью. – Если тебе интересно: с милой Аникой все в порядке. Выглядит она намного лучше тебя.
– Что ты с ней сделал? – волна злости затопило сознание девушки.
– Ничего, просто несколько раз проведал ее, поговорил, раз уж ТЫ про нее забыла. А она так ждет тебя, – прицокнул он и опустился на край кровати рядом с Мэл. – Не бойся, я ничего тебе не сделаю… по крайней мере сегодня.
– Спасибо за одолжение, днем раньше, днем позже, – горько улыбнулась она.
– Не язви мне! – жестко припечатал он. – Я еще могу и передумать.
Видеть его так близко и не иметь возможности стянуть капюшон с того, на кого ведут охоту и она, и Габриель, было мучительно для нее, поэтому, прикусив язык, Мэл просто развернулась лицом к шкафу. Сердце бешено стучало в груди, а в крови бушевал адреналин. Так близко и недоступно…
– Ты думала над тем, что я тебе сказал тогда? – поинтересовался он, но в ответ получил недоуменный взгляд бирюзовых глаз. – О том, чтобы отступиться…
– Я не бросаю дело на полпути, – сквозь зубы прошипела девушка.
– Тогда боюсь, на этом пути ты можешь потерять уже то, что имеешь, – завораживающе произнес он, прочертя черным когтем дорожку от шеи девушки к декольте, и тут же исчез. Мэл неосознанно коснулась того места, и глоток воздуха застрял у нее в горле. Она встревожено провела еще раз ладонью по ключице и шеи, на глаза навернулись горькие слезы. Цепочки с кулоном не было на месте, а это значит, что Мэл опять умудрилась потерять “печать”. И теперь по ее вине Лиан может оказаться в большой опасности…
В небе сверкали молнии, освещая на мгновения ухоженный сад. Небывалая тишина стояла в нем, ни птиц, ни насекомых не было слышно в грозу. Лишь разъяренный ветер пытался сломать деревья, качая из стороны в сторону макушки.
Лиан молча стоял на небольшой полянке с поднятыми вверх руками, и чуть косил взгляд на острые наконечники пик, приставленные к его горлу в опасной близости. Одно неосторожное движение – и воины нашпигуют его как дикобраза. Шестеро демонов взяли его в плотное кольцо и не двигались, твердой рукой держа оружие.
– Заставил же ты меня побегать, братец, – из-за деревьев вышел темноволосый мужчина – единственный сын Императрицы, часть такого ненавистного Лианом прошлого.
– Калистрат, – улыбнулся Аврелиан, обнажая белые клыки. Вишневые глаза с азартом полыхнули ярко-алым.
– Хм, еще не забыл, как меня зовут?! – усмехнулся мужчина.
– Такую мерзость как ты попробуешь, да вот жалко, что не забудешь, – чуть расслабился Лиан, но тут же вытянулся по струночке, когда одно из остриев пик уткнулось ему в кадык.
– Ты тоже лег тенью позора на мою репутацию, – не остался в долгу оппонент. – Столько лет гоняться черт знает где и ловить беглого наследника. Ты даже не представляешь, как сильно я по тебе скучал.
– Не поверишь, я тоже. Каждой ночью перед сном желал тебе жутких приступов диареи в паре с простудой. Чтоб аж чихнуть боялся, – широко улыбнулся юноша. В глазах Аврелиана с таким азартом горел маньячный огонь, что у кого-то из стражников на лбу проступила испарина: императорская семейка всегда слыла своими сумасбродными идеями и бешеным характером. Чего стоила табличка, случайно поставленная на главном тракте у границы со светлыми фейри. “Ад на реконструкции! Теперь мы за него”, – гласила она. Причем как удачно была поставлена, как раз во время прибытия делегации соседей на день рождение единственного наследника Тирры. Фейри тогда лишь посмеялись и поехали дальше, а через сто метров их уже ждала новая: “Добро пожаловать! Мы наконец отрылись!”, – а вот здесь они уже призадумались.
Кто-то шибко умный подложил в ванные комнаты прибывших гостей взрывчатку – такого потопа королевский двор еще никогда не знал. Но на этом злоключения бедных фейри Благого Двора только начинались, хоть и являлись по своей сути мелкими проказами: вся одежда была пронумерована несмываемой краской, причем у каждого члена делегации светлых свой номер, от одного до одиннадцатого. А вот аккуратную надпись на спине никто из них не заметил: “Передвижная коллекция клоунов”, точно так же как и подложенных мышеловок под простыни (наверно, “светлые” впервые в жизни были столь единодушны в выражениях). Впрочем, все свои химические эксперименты юный отпрыск Императора так же испытывал на желудках гостей, а те в свою очередь винили во всем акклиматизацию. Мелочи, а какие приятные для самолюбия жителей Тирры, давно пора было утихомирить “светлых”. В общем, уезжало посольство фейри из Благого Дома со слезами радости на глазах.
– Обычно такие мои доброжелатели долго не живут, но даже на протяжении этого короткого срока они все время умоляют меня избавить их от мучений, – просветил Лиана старший брат. – Будь осторожен со словами: они могут обернуться против тебя же.
– В отличие от тебя я никогда не уходил от ответственности за собственные слова, – холодно произнес юноша. – Вот только ты мне чего-то подобного не скажешь. Ты всю жизнь ее боялся. Она же для тебя как божество, недосягаемое, карающее перечащих ее воле. Твоя собственная мать стала для тебя самым страшным кошмаром. Держу пари, ты до сих пор и слова поперек не скажешь ей, все так же у нее под каблуком. Не думаю, что за время моего отсутствия что-то изменилось.
Скептически окинув младшего взглядом, Калистрат задержался на пылающих кровавых глазах. Именно сейчас, неспособный точно предсказать развитие сюжета, Лиан был так похож на своего отца, сдержанный, холодный и напряженный, готовый в любую секунду выпустить наружу свою сущность и, если того потребует ситуации, убить каждого на своем пути. Когда-то Тирра купалась к солнечном благословении, она процветала и расширяла территорию своей власти. Но сейчас, после смерти Императора, пришел застой: отношения с некоторыми соседями стали напряженными, международная торговля идет на спад, кажущееся равновесие на самом деле очень шатко и непредсказуемо – стране нужны кардинальные изменения, народ нуждается в новом символе, новом свете, способном возродить прежнее величие Тирры, ее мощь и великолепие, способном вывести отчаявшихся жителей из мрака и отчаяния. И все это ляжет на плечи одного единственного демона.
– Своими пустыми разговорами ты только оттягиваешь неизбежное, – Калистрат отлепился от ствола и сделал несколько шагов по направлению к брату. – Ты ведь знаешь, зачем я тут?!
– Догадаться было очень сложно, – ухмыльнулся Лиан, настороженно следя за каждым движением медленно приближающегося демона. Уже одним взглядом, манерой себя держать он заставлял противников относиться к себе с опаской, серьезностью, пусть это была бы даже простая тренировка. За что бы главнокомандующий армии Тирры не брался, он не допускал промашек и осечек: жизнь только кажется длинной, лишь посмотрев в бездонные глаза Смерти, понимаешь, сколько всего важного еще не успел сделать, сколько драгоценного времени провел без цели, будто выкинул за ненадобностью. Жизнь бесценна, и только потраченная впустую она, действительно, ничего не стоит.
– Теперь у тебя нет необходимости скрываться. Я раскрыл все твои тайны, – демон обошел вооруженных воинов по кругу, окинув оценивающим взглядом сводного брата с ног до головы, и замер напротив. – Должен сказать, некоторые из них весьма меня заинтересовали, – его губы расплылись в злой усмешке. – Аврелиан, признай свое поражение, тебе теперь нигде от меня не скрыться… Тебе поставлен шах и… мат.
– Не заглядывай так далеко в будущее: еще ничего не решено. Карат? – обратился Лиан к скучающему в сторонке фейри.
– А что сразу я? Я вообще сторонний наблюдатель. Не вмешивайте меня в разборки своей семьи, мне хватило вашего папика с его выкрутасами, – отозвался воин.
– Очень интересно, – вмешался в их разговор Калистрат. – Карат, это можно считать государственной изменой? Тебя же осведомили о приказе по выдаче королевской страже беглого наследника, но ты все это время молчал.
– Вы забываетесь, главнокомандующий! – в голосе фейри прорезалась холодная сталь, этот тон не предвещал ничего хорошего. – Я не давал присягу в верности вашей стране и не обязан выполнять каждое поручении твоей сумасшедшей матери. Пусть между Неблагим Двором и Тиррой заключен военный альянс, однако нам плевать с высокой колокольни на ваши внутренние распри.
– И все же вы согласились помочь в его поисках, – нашелся что ответить ему демон.
– На его поимку я не подряжался. Тем более какая мне разница, когда до вас дойдет мое послание с координатами? Когда так долго живешь, время летит незаметно, – лениво отозвался фейри и широко зевнул.
– В любом случае это уже бессмысленно. Я выполнил приказ, больше мне пока не понадобятся твои услуги, – отмахнулся Калистрат, даже не посмотрев на собеседника: все его мысли сейчас занимал неугомонный братишка. – Дальнейшую твою судьбу, Лиан, будет решать Императрица. Зря ты тогда скрылся от нас: сейчас бы избежали многих проблем. Если полагаешь, что она успокоилась, спешу тебя огорчить, теперь даже я не могу предугадать ее решения о твоей дальнейшей судьбе. Надеюсь, ты рад… Твоя ошибка станет для тебя последним воспоминанием об этом мире.
– Моя ошибка – это единственное правильное решение в моей жизни, – чуть грустно улыбнулся Лиан, – Но ты прав в одном: все тайны раскрыты. И теперь… – юноша с вызовом посмотрел в глаза демона, расслабленно стоявшего напротив, и как-то нехорошо улыбнулся. – У меня развязаны руки.
На землю упали первые несмелые капли дождя, все учащаясь и учащаясь. Наступившую тишину нарушали лишь завывания ветра в кроне деревьев и редкие раскаты грома. Стража напряглась, предчувствуя что-то нехорошее, один из них слишком сильно надавил на оружие, и острие пики расцарапало юноше кожу – вниз к ключице медленно скатилась капелька крови. Напряжение в воздухе будто остановило время, порой кто-то забывал даже дышать. Бездействие наследника нервировало, все собравшиеся понимали, что он не сдастся так легко, тем более после стольких лет удачной игры в прятки. Единственные случай все в раз изменил, подкинув Императрице все козыри, но отличительной чертой королевской семьи всегда было упорство, достижение поставленных задач, и некоторые не гнушались для этого уничтожить несчитанное количество невинных душ.
Очередная молния на мгновение осветила потонувший в ночном мраке сад, заставив окаменеть всех присутствующих в ожидании. Одна секунда перевернула все с ног на голову: Аврелиан широко улыбнулся и испарился в воздухе, в буквальном смысле этого слова, из-под носа элитного отряда воинов.
Калистрат не медля сделал шаг в сторону, разворачиваясь вокруг своей оси и подставляя меч под сталь клинка, возникшего в опасной близости с ним. Обманный выпад, удар по воздуху, заставивший противника отступить назад. Демон опустил руку вдоль тела, крепко держа меч за рукоять, и неторопливым шагом двинулся по направлению к поднимавшемуся с колен Лиану.
– Ты что решил, что я такой идиот и не замечу изменения в магическом фоне? Не один ты помнишь теорию межпространственного перемещения, – ухмыльнулся Калистрат, направляя против брата острие меча, Лиан с неприкрытой злостью посмотрел на кончик меча, блеснувший у носа, и, медленно скрестив клинки, отвел оружие главнокомандующего армии Тирры в сторону. Стоявшие в стороне воины, наконец, пришли в себя и бросились в гущу событий, но Калистрат одним взмахов руки их остановил, подавая сигнал не вмешиваться. Теперь противники не спешили предпринимать каких-то опрометчивых действий и напряженно следили за перемещениями друг друга. Выпады, развороты, удары – все движения в пол силы. Сделав несколько кругов, темноволосый всего лишь на мгновение остановился.
