Текст книги "Мой любимый демон"

Уже было давно за полночь, и Габриель мечтал только о мягкой постели, но ванная прежде всего. Этот месяц вымотал его, хотелось впасть в спячку, ну, или отпуск взять.

В Департаменте Внутренних Дел уже никого не было, а ему еще надо просмотреть отчеты, разобрать оставшиеся дела. И только потом можно с полной уверенностью сказать, что на сегодня он свободен, ровно на четыре часа, а потом опять вставать и разгребать весь этот хлам.

Завернув за угол, Габриель резко остановился, не веря своим глазам, шедший после него Сэри – новичок – не успел затормозить и врезался тому в спину.

– Что это такое? – прошипел Габриель и протер глаза. Может ему это только привиделось?

Его кабинет был седьмым по счету. Вдоль стен должны были стоять доспехи, должны были… Сейчас они делала, что угодно, но только не “стояли”.

Железные экспонаты были разбиты на пары и переодеты: кто в белые фартучки, кто в пуанты и пачку – жесткую юбку, которую в балете используют танцовщицы.

“Нет, ну как можно засунуть доспехи в пуанты? Это же просто немыслимо!” – Габриель был на грани обморока, но на этом сюрпризы не закончились. Единственный нормальный экспонат стоял рядом с дверью в его кабинет и держал позолоченный поднос, на котором лежал белый конверт с характерной печатью: совой и розой – герб Дома Леорских.

Адресант был немногословен, но после прочтения этих строк, юноша был готов рвать волосы на голове, желательно чужой.

“Габи (далее была старательно пририсована лохматая рожа), что за халатное отношение к делу? Почему у тебя убийцы захаживают в гости к свидетелям, которые и так не отличаются у вас большим количеством? Подпись: Твой кошмар во сне и наяву”.

Глава 6

Давящая тишина настораживала и пугала: рядом нет никого, кто поможет, кто защитит, – ты совсем одна. Потоки ледяного ветра продували легкую ночнушку, откуда-то впереди из тьмы тянуло сквозняком и сыростью (последнее, правда, ощущалось везде). Тихое завывание заставляло каждый раз вздрагивать и оглядываться: слишком велик страх, чтобы побороть его полностью, слишком велико детское воображение.

Руки замерзли до такой степени, что Мэл уже совсем не чувствовала пальцев. Босые ноги противно шлепали по холодному мокрому полу, стены были в чем-то вымазаны, поэтому девочка старалась как можно реже соприкасаться с ними, однако нечаянно врезаться во что-нибудь лбом, пропустив случайный поворот, привлекало ее еще меньше: темнота буквально поглотила все окружающее пространство.

Когда она поняла, что потерялась на нижнем уровне дома, то вначале не поверила себе, собственным глазам и разуму. Впрочем, вскоре на смену пришли душащий страх и паника.

Бездействие положение дел не исправит: отсюда ее никто не услышит, а где находится выход, она понятия не имела. Инстинкт самосохранения (ну, или что там его заменяет) просто вопил о том, что надо срочно что-то делать, иначе найдут здесь один ее скелет, если еще и найдут. Кому взбредет в голову спуститься сюда, да и откуда вообще узнают о нижнем уровне? Ей так повезло, только когда в руки попала карта планировки дома. Архитектурное сооружение скрывало в себе множество тайн. Видимо больше таких безрассудных самоубийц как она не найдется.

Что одиннадцатилетний ребенок, борющийся со сковывающим страхом, может придумать в сложившейся ситуации? Первая и единственная мысль – идти хоть куда-нибудь, без разницы куда именно, ведь она даже не знает, откуда пришла: просто вышла из комнаты на странный шипящий звук и, попав в один из потайных туннелей, пронизывающих весь дом, очутилась на нижнем уровне. И, как назло, взять с собой план особняка она не додумалась, как и не подозревала, что все так случится.

Мы полагаем, а судьба располагает. Теперь она просто проклинала тот день, когда она нашла в библиотеке карту.

“Вот они твои мечты и желания, ожидания приключений, – радовалась находке тогда девочка как новой игрушке, а сейчас же: – Дура! Вот не выберешься и помрешь по собственной глупости! Желания всегда наказуемы: ничто не дается даром, за все надо платить, и порой эта плата слишком высока”.

Сколько она так блуждала уже? Мэл давным-давно потеряла счет времени. Может час, может два, а может уже и полдня. Поди ж пойми…

За очередным поворотом вдалеке проскальзывал свет. Что есть силы, девочка рванула на такое фантомное спасение. Что там впереди: выход или очередное разочарование? Пока не проверишь, никогда не узнаешь.

Поскользнувшись на всей скорости на мокром полу, девочка упала на спину, исцарапав локти и ладони о грубый камень, копчик нещадно болел, звездочки перед глазами нарушили стройный ряд по двое и разбежались кто куда, в висках поселилась мигрень.

Кое-как придя в себя, Мэл поднялась и продолжила путь, правда энтузиазм изрядно где-то потерялся. Наверно при падении большую его часть вышибло и унесло в заморские дали.

А свет все приближался, будто он сам стремился встретиться с ней и, уже изнывая от желания, спешил навстречу. Еще один поворот, и… яркий свет больно резанул по привыкшим к темноте глазам. Проморгавшись и адаптировавшись, девочка осмотрела помещение, в которое попала.

Лучи света, преломляющиеся всеми цветами радуги, будто неземное чудо спускались сверху. Стены из светлого, песочного цвета кирпича были выстроены кругом, у Мэл сложилось стойкое впечатление, будто она находится в колодце, если бы не одно ОГРОМНОЕ НО…

Всюду, куда не посмотри, была кровь, темная, уже успевшая чуть засохнуть. Стены покрывали темно-вишневые потеки, отпечатки чьих-то рук, пол был полностью залит алой жидкостью.

К горлу подкатила противная тошнота, Мэл на пару секунд забыла, что такое дышать, и только когда тело запросило положенного глотка кислорода, девочка вздохнула. От этого стало только хуже: раньше такого омерзительного запаха она не ощущала, сейчас же он стал невыносимым. Всегда обладая чутким обонянием, Мэл было сложно бороться с позывами желудка, но она старалась держаться до последнего.

На полу что-то лежало, с первого взгляда можно было только определить, что это какие-то кучи ненужных грязных тряпок. Не особо сопротивляясь любопытству, но все-таки сдерживаемая омерзением, девочка подошла ближе и босой ножкой поворошила ближайшую к себе горку. Куча перевернулась, являя свету обезображенное мужское лицо с застывшими в ужасе глазами и запекшейся кровью на щеках и губах.

Здесь уже Мэл не выдержала, и крик перешел в ультразвук, вновь поскользнувшись, уже на крови, девочка ударилась несчастной пятой точкой и прикусила язык, отчего взвыла раненным зверем и разрыдалась. Что ей теперь делать? Она боялась даже пошевелиться, в горле застрял горький комок, по щекам градом текли слезы. Она все сильнее погружалась в отчаяние и пустоту. Не в силах что-либо исправить, изменить, просто сидеть ждать… Чего? А главное, от кого?

“Мамочка, папа, ну пожалуйста… Заберите меня… – теперь она навсегда проклянет этот день. – Габи, ну пожалуйста… Сделай что-нибудь… Ну почему ты не мой брат, почему ты не чувствуешь, что мне плохо? Пожалуйста… ТЫ МНЕ НУЖЕН!”

Тихий всхлип и кашель резко вывели ее из уныния и мрака, поглощающего душу.

В центре лежал странный мужчина, даже можно бы было сказать – если бы не кровь и грязь, – что сказочный, оживший сон… или кошмар. Но главное, он дышал, пусть и часто и прерывисто, но дышал, а мертвецы этого не умеют. Сразу забыв о рыдании, обо всем остальном, она поднялась и подошла к мужчине, присев рядом с ним. Светлые волосы запутались и слиплись от застывшей крови в грязные пряди. Мэл окинула мужчину, успевшего самостоятельно перевернуться на спину, беглым взглядом. Состояние его тела оставляло желать лучшего. Наверно смерть в подобном случае была бы самым гуманным выходом. Если он был воином, то правой рукой он уже не сможет пользоваться никогда.

Глубоко вздохнув, мужчина закусил нижнюю губу, прокусив ее чуть выступившими клыками, по подбородку тут же потекли две тоненькие струйки крови. Ухватившись за руку девочки, мужчина выгнулся дугой, вены на шее и руках вздулись, а раны стали потихоньку затягивать прямо на глазах. Мэл видела подобное впервые, такое не свойственно человеческому телу, однако и мужчину нельзя было с полной уверенностью назвать человеком: клыки, рога, а теперь еще и это.

Только минут через пять мужчина смог расслабиться и без сил отпустил руку девочки. Мэл тут же растерла ноющее запястье.

Теперь он выглядел не в пример лучше остальных бездыханных тел, еще от грязи и крови бы избавить…

Мужчина часто дышал, из приоткрытых чуть губ виднелись клыки, немного длиннее обычных человеческих, скорее животные. Поддавшись любопытству, Мэл протянула руку и коснулась пальцами объектов своего внимания. Такой маневр не остался незамеченным – мужчина резко распахнул глаза, полыхнувшие ярко-алым…

Проснувшись, Мэл еще долго лежала на спине, пытаясь унять бешеностучащее сердце и привести мысли, роющиеся как тараканы, в порядок. Девять лет прошло с того дня, это всего лишь кошмар. Кошмар, который она так старается забыть: для детской психики это было слишком сложное испытание.

Перевернувшись, Мэл тяжело вздохнуло: Лиан опять куда-то исчез. Подушка все еще хранила его тепло, так что он ушел недавно. Выбравшись из-под теплого одеяла, девушка отправилась в ванную наводить “марафет”, а после ей придется, наконец, столкнуться с прошлым, это должно будет когда-нибудь случиться, рано или поздно. Так какая разница? Лучше уж сейчас, пока она не передумала и не пожалела о собственном решении (а так и получится, в конечном счете). Пока ты не примешь свое прошлое таким, какое оно есть, оно постоянно будет следовать за тобой по пятам и все портить. Не стоит оттягивать момент.

Такие знакомые коридоры встретили ее тишиной и мраком, с которым неплохо справлялся подсвечник под три свечи на длинной ножке. Темнота… Именно с того дня она терпеть не может темноту. Каждый раз, оставаясь наедине с тьмой, она видит те мгновения, те тела и кровь, море крови, по телу пробегают мурашки, ноги сами собой подгибаются, и страх накрывает ее с головой. Именно поэтому она старается всегда ходить по темноте со светом, несильно помогает, но это лучше чем ничего. Спасает только то, что не везде можно встретить непроглядную темноту, а в такие места Мэл не заглядывает или же идет с кем-то.

Вот уже вдалеке проглядывает свет, осталось несколько минут, и она опять окунется в воспоминания прошлого. Сто метров, отделяющих ее от персонального кошмара.

Помещение, как и тогда, утопало в свете, преломляющемся всеми цветами и бросающем солнечные зайчики на стены. Еще тогда Лиан обещал убрать все следы, вот и еще одно доказательство того, что слов на ветер он не бросает. Теперь только толстый слой пыли лежал на полу – ни малейшего намека на произошедшее когда-то.

Где-то заиграл орган, чуть приглушенная нежная музыка разлилась в воздухе, и она явно нисходила сверху.

Оглядевшись по сторонам, Мэл обнаружила незамеченную до этого своеобразную лестницу. Железные скобы, закрепленные на стене, вели наверх к источнику света.

Долго Мэл не размышляла и стала подниматься, радуясь своей в кои-то веки проснувшейся практичности. Сейчас мужской костюм пришелся как нельзя кстати. С каждой секундой Мэл все больше утверждалась в нечаянно проскользнувшей мысли, что все это время шла по одному из ответвлений канализаций, благо закон об их тщательному осмотре и уходе действовал всегда, а проверки проходили раз в три года. Королю только нашествию чумы не хватало, и так море проблем со здоровьем жителей.

Скобы закончились рядом с широким проемом в стене, где обнаружилась вполне нормальная винтовая лестница. Бесчисленное количество пройденных ступенек, и Мэл оказалась в центральном зале собора. Если судить по обстановке, то это был главный собор столицы, расположенный недалеко от центральной площади. Красивое светлое здание, будто тянущееся своими башнями в небо, завораживало с первого взгляда. Внутрь верующих пускали только в центральный зал, этакое огромное просторное подкупольное пространство. Собор был известен из-за своего огромный купол на парусах, расписанных под рассветное небо, увидев это чудо сразу, и не догадаешься, что оно не настоящее.

В центре у дальней стены стоит статуя, олицетворяющая Бога, и двенадцать ангелов по кругу, охраняющие души людей, следящие за живыми и охраняющие покой мертвых.

Получилось так, что в каждой их четырех империй своя религия: в Алиррии – вера в единого Бога, в Бестаре верят в богиню Мать – Прародительницу всего, там вообще матриархат, религия Аскара сходна с алиррийской – там тоже единобожие, – но все же значительно отличается, Левон знаменит своим политеизмом, то есть многобожием. Как говорят: “сколько голов, столько умов”, поэтому в мире еще и множество направлений той или иной веры.

Спрятавшись за колонной, Мэл прислушалась к пению. Голоса сливались в один сказочный, неземной, будто ангелы поют:

Мир, доброту и вечности свет

Я в сердце своём сберегу.

Я не сдаюсь, пусть и тяжек обет,

Любовь в этот мир принесу.

Ты одарил своим нас теплом -

За сиянием на крыльях взлечу.

Я не боюсь: здесь нашел я свой дом,

И тьму из души отпущу.

Песня, с которой всегда начинается утренняя служба, песня, которой просто благодарят Создателя за все. Бабушка пела ее Мэл как колыбельную, поэтому девушка знала ее с детства (впрочем, ее одну и знала). Уже на последнем куплете девушка тихо прошептала:

– Вера, надежда и чудо во всём,

Лишь стоит в себя заглянуть.

Я помолюсь и с Тобою вдвоём

С улыбкой пройду этот путь.

Затраченное на обратный путь время Мэл даже не заметила, хотя должно было пройти час – пол. Очнулась она уже перед дверью в свою комнату. Поняв, что впечатлений на сегодня достаточно, тряхнула головой, сделала глубокий вздох и медленно выдохнула.

Распахнув дверь, девушка сделала шаг и застыла памятником себе. Открывшаяся картина была действительно сногшибающей: посреди комнаты стоял полуголый демон. Нет, Мэл и до этого видела Лиана в одних штанах, но вот чтобы демона, красующегося перед зеркалом – это что-то новенькое.

– Лиан, с тобой все в порядке? – поинтересовалась девушка, закрывая за собой дверь и проходя внутрь. – Ты случаем не заболел? К примеру, звездной болезнью?

Демон отлепился от разглядывания себя любимого и потянулся за лежащей рядом на кресле рубашкой.

– Нет, Мэл, этим страдает только твоя семья.

Повернувшись к девушке в пол-оборота, Лиан тем самым встал в наиболее удобный для Мэл ракурс, и она смогла заметить кровь на левом плече. Тут же подлетев, девушка как клещ вцепилась в его руку.

– Что это? – Мэл собиралась любой (ну, или почти) ценой узнать ответ на свой вопрос и любую другую информацию косвенно или прямо касающуюся его.

– Плечо, – удивился демон. – Часть руки, если тебе интересно.

– Лиан, ты знаешь, о чем я. Откуда у тебя рана? – ее голос немного дрожал, но она быстро взяла себя в руки.

– Солнышко, ты нигде не перегрелась? У тебя галлюцинации…

– Да? – девушка зло сощурила глаза и со всей силы ударила кулаком по открытой ране, отчего демон взвыл, но ничего не сказал. “Упрямый, зараза!” – Наверно у меня кроме зрительный еще и слуховые галлюцинации. Ладно, я сейчас приду, даже не смей сбегать.

На кухне нашлась и чистая вода, и небольшой кувшин, а полотенце можно было взять из ванной. Вернулась девушка скоро, демон уже устроился на кровати и морально готовился к экзекуции. Присев рядом, Мэл намочила ткань и стала осторожно промывать края пореза. Рана была явно нанесена острым тонким предметом, просто так ее Лиан не получил бы, значит это как-то связано с его прошлым, но все детали она все равно не узнает: демон будет молчать до последнего, даже если его прижать к стенке (образно говоря).

Через несколько минут, когда на теле демона не осталось следов крови, края раны сами затянулись. Отставив подальше емкость с водой, девушка окинула оценивающим взглядом фигуру демона.

“Ну прямо агнец на заклание”, – промелькнула шальная мысль.

– Ты мне объяснишь, откуда у тебя появилась рана? – успокоилась Мэл и оперлась о кровать рукой с другого бока Лиана, тем самым облокотившись на демона.

– А у меня есть варианты? – продолжал держать оборону он.

– Неа, – отрицательно мотнула головой девушка.

– Ну… тогда… – загадочно протянул Лиан, закатив глаза к потолку, будто искал там озарения, и по-видимому оно его посетило. Поудобнее перехватив девушку, демон перекинул ее на спину, подмяв под себя.

– Чтобы мне такого придумать? – мечтательно поинтересовался Лиан у Мэл. Та была ни жива, ни мертва, балансировала где-то на грани. – Ты еще не передумала насчет вариантов?

– Неа. Только один – все мне рассказать.

Лиан как-то недобро улыбнулся, обнажая ровные жемчужные зубы и удлинившиеся клыки. Глаза вспыхнули алым и тут же погасли. Демон, безусловно, что-то придумал, и это что-то точно не понравится Мэл.

Это был самый подлый прием, до которого он мог додуматься, – щекотка. Мэл до ужаса боялась щекотки. Если бы он это делал как все обычные люди, тогда еще терпимо, так нет же, он знал все ее слабые стороны и так проходился когтями по ребрам, что дух выбивало.

– Так что там с вариантами? – вкрадчиво поинтересовался демон на ушко девушки. Мэл старалась отдышаться. Мышцы лица так сильно болели, что двигать лишний раз ими просто не хотелось, да и как-то стянуть эту дурацкую улыбку надо было, получалось только через силу. Мышцы живота требовали отдыха, или же их хозяйка, в конечном счете, надорвется.

– Не дождешься, – получился какой-то стон, а не решительно отрицательный ответ.

– Ты сама так захотела, – напомнил демон, и все началось по кругу.

Смех прервал стук в дверь.

– Леди, можно? – прозвучал с той стороны женский голос.

Лиану так и не терпелось что-нибудь ляпнуть в ответ, но Мэл вовремя зажала ему рот ладонью.

– Что-то случилось? – отозвалась она. Учитывая, что еще пару секунд назад Мэл без перерыва смеялась, то создавалось стойкое впечатление, будто оно пару километров пробежала без остановки.

– Нет, вы уже встали? Можно войти? – служанке откровенно не терпелось узнать, что происходит в комнате.

Ладонь девушки пронзила резкая боль, Лиан вывернулся из хватки и вставил-таки свое слово:

– Да.

Мэл не осталась в долгу и спихнула демона с кровати на пол, еще и подушкой сверху добавила, чтобы не трепыхался. Дверь отворилась, и в комнату вошла молодая девушка, ровесница Мэл.

– Леди, если Вы уже проснулись, то госпожа желала бы видеть Вас на завтраке, – девушка замерла в дверях, бегло просматривая комнату на наличие посторонних предметов. Один из них лежал на полу, но огромная кровать скрывала его от чужих любопытный глаз.

– Хорошо, передай маме, что я спущусь через пятнадцать минут.

Не обнаружив для себя ничего интересного, служанка удалилась, плотно прикрыв за собой дверь.

И тут Мэл прорвало:

– Ах, ты ж… Демон тебя побери! Ты меня укусил! – Мэл слетела с кровати и уселась на живот демона.

– Всего лишь царапинка, – пожал плечами Лиан.

– Ах, царапинка… Я тебе покажу царапинка, – девушка вцепилась в демона, сжимая пальцы у него не шее. – Ты мне чуть пол-ладони не оттяпал. И что это было? У тебя совсем крышу снесло? Хочешь, что бы тебя заметили? Идиот! Она же могла что-нибудь заподозрить. О чем я вообще говорю, она и так что-то заподозрила. Теперь отец сядет мне на хвост!

– П… просссти… – еде слышно прохрипел демон, благо Мэл не додумалась его еще и головой об пол постучать.

– Мы только подергали его за усы. Немыслимо, я что, по-твоему, первоклассный шпион или шифровщик? Ты же знаешь, как отец относится к любому моему общению с парнями, он только Габи ко мне подпускает и то, только потому, что он мне как брат. Если он о тебе узнает, то ты навсегда лишишься своих рогов, да и всего остального. Или ты думаешь, что такой неприметный и бесшумный?

– Акххх… Воздух… – тихо произнес демон, пытаясь вдохнуть глоток кислорода. – Задушишь…

– Приятной дороги в ад! – зло усмехнулась Мэл.

Как и обещала, Мэл спустилась в столовую через пятнадцать минут (ну, или почти, пять минут разницы не сделают). Все уже были в сборе, даже Габриель почтил их своим присутствием.

Тетя с утра уехала к себе, так что сейчас они завтракали вчетвером. Мама и Габи сидели по разные стороны от отца, Мэл же заняла свое место, напротив маркиза.

– Как спалось? – поинтересовался как бы между делом Габи.

– Потрясающе. Спала как убитая. А ты? – улыбнулась девушка.

– Не очень: всю ночь снились, как танцую балет в полном обмундировании.

– Иногда сны отражают действительность, – не удержалась подколоть его Мэл. – Может у тебя к этому призвание?

От очередной язвительной реплики их удержала мама.

– Мэл, ты помнишь, что сегодня вы оба едите на пикник к Графу Рафелю? – женщина поставила на блюдце кашку кофе и обратила свое внимание на дочь.

– Эм… Ну… Конечно, – опомнилась Мэл. Вот если бы ей еще и напомнили кто это такой Граф Рафель.

– Знаешь Мэл, по-моему, дыр в твоей памяти намного больше чем в сите. У тебя одна сплошная дыра, – усмехнулся Габи, но под испепеляющим взглядом маркиза смолк.

– А твоего мнения не спрашивали, – огрызнулась девушка.

Закончив с завтраком, Мэл вернулась в комнату, чтобы переодеться. Новость о том, что она едет на пикник, Лиану совершенно не понравилась, правда открыто он это не показывал.

Сменив платье на белую рубашку и черный костюм: штаны и жилетку, – Мэл сидела перед зеркалом и наблюдала, как демон доплетает ей второй колосок.

– Будь осторожна, я могу не услышать тебя, – нарушил молчание Лиан, до этого сборы походили на траурную процессию.

– Будто ты меня не знаешь? Я сама осторожность, – слишком весело отозвалась девушка.

– В том-то и дело, что знаю. Если приключения тебя не найдут, ты их обязательно где-нибудь себе откопаешь.

– Хорошо, я постараюсь ни во что не влезать без необходимости, – согласилась Мэл и скрестила средний и указательный пальцы.

Демон закончил с ее прической и сел на пуфик, положив подбородок девушке на плечо.

– Ты сама-то в это веришь? Мне вот как-то слабо, – пробормотал Лиан, щекоча своим дыханием Мэл шею.

Девушка расслабилась и откинулась юноше на грудь, так тепло было в его объятиях, и так больно. Для него она всего лишь ребенок, и он врят ли когда-нибудь перейдет эту грань. Нежное прикосновение к руке застало ее врасплох. Демон взял ладонь девушки, которую недавно оцарапал клыками, и преподнес к губам. От четырех маленьких ранок не осталось и следа.

– Спасибо, – только и смогла выговорить девушка.

– Ну, должен же я как-то исправляться, – улыбнулся демон и чмокнул в щеку девушку. – Тебе пора, иначе Габриель достанет тебя своими подколами.

Лиан встал и протянул девушке руку, помогая подняться. Однако на это раз Мэл отчего-то проигнорировала помощь. Лиана это немного напрягло, но он быстро выкинул сие из головы. Заморачиваться на этот счет было бы глупо: у Мэл часто бывают заскоки, причем очень странные.

– Наверно ты прав. Тогда я пойду? – девушка взглянула на демона чистыми глазами цвета бирюзы. Тот лишь кивнул и, не отводя от нее взгляда, заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос.

Позже, наблюдая из окон одной из гостевых комнат за тем, как потихоньку все подтягиваются к главному входу, Лиан не мог избавиться от не прошеных мыслей.

“Она всего лишь ребенок, – мучился демон. – По сравнению со мной младенец. Что она делает со мной? Чего хочет? Разве не видит, как мучает меня? Ребенок, которого я должен защитить любой ценой от своего прошлого… Всего лишь ребенок… еще рано…”

“Довольно сформировавшийся ребенок, – заметил внутренний голос, так долго находящийся под давлением холодного расчета, – Цветок, который все равно принадлежит только тебе…”

*