Текст книги "Серая тень (СИ)"

Автор книги: Марина Котлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 22

Ксанка громко зарычала, только почувствовав кровь, возле недавно исчезнувшего портала. Всё её естество требовало найти тех, кто причинил боль её щенку и наказать их, жестоко наказать. Только вмешательство Соломе предотвратило спонтанное превращение.

Ксанка отдышалась, поблагодарила бога и решительно сообщила, что мальчишки живы. По крайней мере, на тот момент, когда создавался портал, кровь на землю лилась из живого существа. Было здесь и немного крови Лайтиона. Видимо мальчишка пострадал меньше, чем маленький анимаг.

– Нам нужно идти к Чёрной гати. Как бы то ни было, но все ответы мы найдём там.

– Ты уверена?

– Я ещё ни в чём не была так уверена.

– Хорошо, отправляемся. – Сантион отправил близнецов свернуть лагерь и вскоре они быстрым шагом шли в сторону Чёрной гати.

Соломе вёз на себе девушек, так же как и до исчезнувшего портала. Он чувствовал тоску Ксанки и даже понимал её. Сам он давно разучился чувствовать и сожалеть, и только теперь, когда в его жизни появилась дриада, что-то всколыхнулось в душе бога и ему захотелось помочь своей невольной родственнице в обретении долгожданной семьи.

* * *

Лайтион сидел на соломенной подстилке в камере и испугано смотрел на Ваську. Мальчишка лежал возле стены и не шевелился.

Там в лесу, они оба бессовестно прозевали нападение. Надо же было засмотреться на какую-то забавную пичугу. Как бы то ни было, первым в тот момент отреагировал Васька, ему же больше всего и досталось. Лайтион отделался испугом, шумящей от наложенного заклинания головой и несколькими неглубокими царапинами.

А вот Васька набросился на напавших, с таким отчаяньем, что им пришлось защищаться и это привело к тому, что раны, которые нанесли мальчику, были достаточно серьёзными. Потом их скрутили, усыпили с помощью заклинания и утащили куда-то через портал.

Как только эльфёныш смог отойти от магического дурмана, он первым делом проверил, как себя чувствует его маленький друг и теперь просто не знал, что делать. Сразу же по прибытию, истерзанного мальчика оттащили к лекарю. Тот что-то пошептал, наскоро зашил самые большие раны, полил всё бурой, резко пахнущей жидкостью и отправил всех восвояси.

Судя по тому, что увидел очнувшийся Лайтион, такое лечение мальчику совсем не помогло, а скорее принесло вред. Ещё одной проблемой стало то, что в стенах темницы, Лайтион не смог колдовать. Его магия куда-то утекала, принося вместо себя чувство опустошенности слабости. Васька был анимагом, а значит изначально магическим существом, и теперь стены темницы медленно убивали ослабевшего ребёнка.

Первое время Лайтион надеялся до кого-то докричаться, но охранник соизволил явиться, только когда пришло время завтрака. Он, молча выслушал сбивчивые объяснения эльфёныша, передёрнул плечами и коротко бросив. – Не положено. – С грохотом закрыл дверь.

Есть, Васька не мог, он очень долго метался в бреду, из-за подскочившей температуры, а потом затих. Это было ещё страшнее, чем его горячечный бред, и потому Лайтион уже готов был взвыть от бессилия.

* * *

– Где они?

Предводитель мобильного отряда вздрогнул и стремительно обернулся. Он нисколько не стеснялся такой своей реакции на говорившего, потому что прекрасно знал, кто сейчас стоит за его спиной. Тяжело не узнать того, от кого зависит твоя жизнь.

– Мальчишки доставлены. В процессе задержания имел место быть неприятный инцидент, в ходе которого один из мальчишек сильно пострадал. По возвращении в крепость ему оказана своевременная помощь, и теперь они находятся в темнице.

Мужчина, слушающий доклад после последней фразы выразительно выгнул бровь и переспросил. – В темнице?

Что-то было в его голосе, что давало понять, что сейчас кому-то будет плохо.

– В темнице говоришь. Двое мальчишек, неинициированных мага, в антимагической темнице?

Селестр непонимающе посмотрел на говорившего, а потом до него начало запоздало доходить. Лицо парня вытянулось и побелело. Таким глупцом он давно себя не чувствовал. Оставалось только надеяться, что мальчишки ещё живы и их успеют откачать. В противном случае… Что будет в противном случае, он боялся даже предположить.

Через несколько мгновений Селестра уже не было на месте. Он поманил за собой двоих парней и бросился в темницу, костеря себя на все лады. Ну почему он не подумал о последствиях магического истощения и о том, что для неинициированных магов последствия такого истощения ещё тяжелее, чем для опытных колдунов. Они успели. Эльфёныш всего лишь потерял сознание, а вот с человеческим мальчишкой было сложнее. Раны на его теле воспалились и выглядели просто отвратительно. Обще состояние балансировало на уровне последний шаг за черту.

Лекарь только развёл руками, когда его притащили к умирающему мальчику.

– Я думал он оборотень. У вас то регенерация в несколько раз сильнее, чем у других.

– И как ты мог перепутать человека с оборотнем?

– А я знаю? В ауре у него что-то такое есть. А что именно теперь и не пойму.

– Исправить сможешь?

– Попробую, а там уж как получится.

Пробовал лекарь долго, на все его попытки ушел весь день и ночь, и только потом он сказал, что стало немного лучше, но до полного выздоровления ещё далеко.

Селестр покивал с умным видом и отправился с докладом к Марону. Идти жутко не хотелось, но раз напортачил, значит и ему отдуваться. Главный ругался очень долго и витиевато, а потом отдышался и рыкнул. – В общем так, с мальчишек глаз не спускать, делать всё для того чтобы они оклемались после ваших необдуманных действий. Если понадобится, пылинки с них сдувать будете. Я понятно высказался?

Селестр поспешно закивал, показывать колебание сейчас было не в его интересах. Его ребята его поддержали и оправились на пост к комнате пострадавших.

Как только парни скрылись с глаз, Марон устало вздохнул. Он знал, что вся эта идея с мальчишками ничем хорошим не закончится. Не нужно было их трогать. Но, теперь уже поздно что-то исправлять. Всё уже слишком далеко зашло и ему только оставалось дожидаться последствий своих решений. Ему не следовало доверять остроухим. Они уже не раз доказывали, что способны на измену. Но он всё же почему-то поверил их посланцу, а теперь придётся расхлёбывать ту кашу, что заварилась. Только бы последствия его решений не оказались слишком уж тяжёлыми.

* * *

Отряд, который благодаря неизвестными злыдням из поискового превратился в спасательный, медленно продвигался по следу. Лес, по которому они шли, лесом можно было назвать с большой натяжкой. Здесь повсюду чувствовалась рука разумных существ. Многие деревья явно были выращены, а тропинки содержались в идеальном состоянии. Единственное, чего здесь не было – это самих разумных. За два дня, что ни шли им никто не попался.

– Странно всё это. – Тихо пробормотал Тройверион.

– Что именно? – Спросил его Сантион.

– Какое-то чувство, как будто идёшь по заброшенному парку, а не по лесу. И вообще, мой зверь уже весь изшипелся.

– Чувствует ловушку.

– Я бы даже сказал не одну.

Ксанка со зверем старалась лишний раз не общаться. Сдерживать себя с каждым часом становилось всё труднее. Временами она начинала чувствовать Ваську, и это не добавляло ей спокойствия. Судя по ощущениям, мальчишке было очень плохо. Она сказала об этом своим спутникам и настроение и без того не радужное окончательно испортилось.

На мгновение, выпустив на свободу своё второе я, Ксанка принюхалась и тут же вся подобралась.

– Я знаю куда идти.

– Ты уверена?

– Да.

– Чувствуешь мальчишек?

– Нет, но я чувствую того, кто всё это заварил.

– О чём ты? – Сантион выглядел немного удивлённым.

– Скоро узнаете.

На дальнейшие расспросы Ксанка не отвечала. Зея заметила, что временами по телу подруги пробегает дрожь, будто она изо всех сил пытается сдержать трансформацию. Это настораживало и даже пугало. Дриада указала на этот факт Соломе и попросила его немного отдалиться от общей группы после очередного привала. Что-то подсказывало девушке, что их прогулка по странному лесу может закончиться совсем не так, как они планировали.

Лес закончился внезапно, точно так же, как и перед столицей эльфийского государства. Такое сходство совсем не понравилось Ксанке, но она пока решила промолчать.

– И как это понимать? – как-то напряжённо проговорил Тройверион.

Сантион внимательно посмотрел на открывшийся им вид и тяжело вздохнул. Что-то такое он и подозревал. Перед ними раскинулся вид большого замка. Судя по тому, как выглядело строение, замок был построен недавно. Камни ещё не успели потемнеть, а зелень ещё не окончательно оплела нижнюю часть стен.

– Никогда не думал, что в этой части леса, есть какие-то постройки. – Проговорил кто-то из близнецов.

– А их и не было. Не понимаю, как Владыка мог упустить такое из виду.

– А кто сказал, что он упустил. – Сквозь зубы проговорил Сантион. – Что-то мне подсказывает, что он прекрасно был осведомлён о том, что здесь происходит. Более того, он, скорее всего, и был инициатором появления здесь замка. И я даже догадываюсь, кто в нём обитает.

– Ты думаешь… – Тройверион не договорил, но заметно прихмурел.

– Я почти уверен. Ты ведь тоже это чувствуешь? – Сантион внимательно посмотрел на Ксанку.

Девушка как-то нервно повела плечами, не опровергая его догадку, но и не подтверждая. Но, никому её подтверждение и не нужно было, всё было слишком очевидно.

– Что-то никого не видно. – Тихо пробормотал Соомен. – Куда они все попрятались?

– Не думаю, что они здесь чего-то боятся. – Ответил на его вопрос брат и что-то мне подсказывает, что совсем скоро мы познакомимся с обитателями крепости.

– И что же тебе об этом говорит?

– Шестое чувство.

– Это ты о чём?

Тихо. – Прорычала Ксанка. – Не хватало ещё, чтобы нас обнаружили, потому что кто-то не умеет себя тихо вести.

– Ксан, ты чего. – Зея с опаской посмотрела на буквально озверевшую подругу. – Они же ничего такого не сказали.

– Зей, мне очень тяжело здесь сдерживаться, слишком силён зов.

– Какой зов?

– Зов главы стаи. Мне очень тяжело ему противиться. Ты ведь понимаешь.

– Ребята, – тихо проговорила Зея, осторожно пятясь от подруги подальше, – сделайте что-нибудь иначе она сейчас…

Договорить Зея не успела, что-то произошло, и в воздухе разлился странный тревожный аромат. Ксанка коротко вскрикнула и неожиданно начала меняться.

– Нет. – Сантион дёрнулся вперёд, и сделал единственную вещь, на которую у него оставалось время. Эльф крепко прижал к себе бьющееся в агонии изменения тело девушки и поцеловал. Сколько длился поцелуй, он потом не мог вспомнить, но спустя какое-то время он почувствовал, что девушка перестала вырываться из его рук и даже начала отвечать.

– Э. – Зея с изумлением наблюдала за парной композицией, которую представляли из себя Сантион и Ксанка.

– Не мешай, может они так план какой-то придумывают.

– Какой план? У нас может быть только один план – проникнуть в замок как можно быстрее.

Наконец Сантион оторвался от девушки и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Что? Ты зачем это сделал?

– Значит, тебе можно на меня бросаться, а мне нет?

– Я на тебя не бросалась. – Огрызнулась Ксанка.

– Конечно, значит, в тот раз тоже я бросился?

Ксанка фыркнула и вывернулась из рук эльфа.

– Пойдёмте. Времени уже много, а нам ещё нужно решить, как попасть в замок.

Спорить с оборотнем никто не стал. К воротам подошли довольно близко и, тут оказалось, что движение возле замка довольно интенсивное. Кто-то входил, кто-то выходил, двигались подводы, небольшие конные отряды.

– Оживлённое однако место. – Задумчиво проговорил Тройверион.

– И не говори. – Хазеель задумчиво осмотрел ворота. – Что-то мне не нравится, происходящее.

Валдор громко фыркнул в ответ на его замечание и тут все буквально замерли. Недалеко от ворот открылся портал и из него вышел эльф. То, что эльф только что подошёл к замку, в котором, определённо, среди жителей преобладали оборотни, ещё можно было как-то объяснить, но именно этот эльф всем был очень хорошо знаком.

– Стейф? – Сантион повернулся к Файиселю и напряжённым голосом спросил – Ты знал?

Ответа князь так и не дождался, как только его взгляд скрестился с взглядом целителя, в голове что-то щёлкнуло, и он провалился в темноту.

Первое, что увидел Сантион, когда пришёл в себя, это серый потолок крохотной камеры. Судя по неприятным тянущим ощущениям, которые вызывали зуд по всему телу, темница была антимагической и сейчас потихоньку тянула из эльфа магию. Эльф с трудом поднялся и подошел к двери своей камеры. Он прислушался, но никаких звуков с той стороны до него не доносилось.

Что ж, приходилось признавать, лекарь их всех здорово провёл. И ведь никому и в голову не могло прийти, что он может быть предателем. И как ловко всё провернул. Опоил он их всех явно заранее, зная, чем закончится их продвижение к замку.

Сантион ещё долго обдумывал ситуацию, в которой они все оказались и одного никак не мог понять, зачем их сюда притащили таким образом. Они ведь, всё равно шли в замок. Так в чём причина их странного поведения. А потом до него стало доходить. Неизвестному противнику нужно было их разделить, и он с этой задачей блестяще справился.

Пришлось признаться самому себе, что вся их миссия находится под угрозой срыва. Мальчишки были неизвестно где, спутники тоже исчезли в неизвестном направлении. Особенно Сантиона волновала судьба Ксанки, что ни говори, а она во всей этой истории ключевая фигура. Да и местоположение брата сильно интересовало. Всё-таки нужно было отправить его домой и не слушать ничьих возражений. Тогда, многих бед удалось бы избежать. А теперь не только их миссия, но и сами жизни находятся под угрозой.

Тишина в темнице стояла противоестественная. Сантион конечно понимал, что в таком месте особо не повеселишься, но ему почему-то показалось, что он единственный узник в этом месте.

– Вымерли они все что ли.

Эльф осторожно приблизился к двери и прислушался. С той стороны не доносилось ни звука. На мгновение ему стало очень неуютно, будто его бросили в этом неприятном тёмном месте и тут же про него забыли. Пришлось дать себе мысленный подзатыльник, для того чтобы мысли встали на места. Не хватало ещё поддаться панике и начать истерить словно девице.

– Интересно, а кормить пленников здесь принято.

– Принято, только ты обед проспал.

Сантион вздрогнул и повернул голову в сторону голоса.

– Хазеель, это ты?

– Нет, это моя тень. Конечно я.

– А остальные?

– Остальных я не видел.

– И давно мы здесь?

– Скоро сутки будут. А ты оказывается горазд поспать.

– Я не спал. – Огрызнулся Сантион. – Ты же знаешь, как на меня действует антимагический камень.

– Знаю, – Хазеель шумно вздохнул и тут что-то заскрежетало.

– Что ты там делаешь?

– Проверяю кладку.

– Зачем?

– Вдруг кто-нибудь из предыдущих узников сделал нам сюрприз и расшатал какой-нибудь из камней.

– Что-то я в этом очень сильно сомневаюсь.

– Я если честно тоже.

– Есть какие-нибудь идеи?

– Есть, но они тебе не понравятся.

– Почему?

– Потому что они подразумевают за собой побег, а бежать, значит бросить тех кто остался в замке.

– Ты прав, такой способ нам не подходит.

– Тихо, кто-то идёт.

Сантион замер и снова прислушался. По коридору темницы действительно кто-то шёл. Шаги были довольно уверенные и мощные. В какой-то момент шум шагов стих и Сантион понял, что неизвестный остановился возле его двери. Раздался неприятный лязг, и открылось зарешеченное смотровое окошечко. Стоявшего по ту сторону двери мужчину Сантион не знал.

– Кто вы?

– Хороший вопрос, – сильным глубоким голосом проговорил мужчина, – я и сам очень хотел бы знать, кто я.

– Я не понимаю.

– Вам и не нужно. Поверьте. Я пришёл принести вам свои извинения за то, что пришлось закрыть вас в этом месте. Поверьте, если бы у меня была возможность этого не делать, то я разместил бы вас в более комфортных условиях.

– Но?

– Но, что-то мне подсказывает, что вы не станете спокойно наблюдать за действиями моего господина и попытаетесь вмешаться. А любое вмешательство может закончиться не очень хорошо. Можете мне поверить.

– Я хочу знать, где мой брат.

Мужчина на мгновение отвёл глаза, а потом проговорил. – Он в надёжном месте. С ним всё хорошо, так же как и со вторым мальчиком. Как только всё закончится, они смогут покинут крепость наравне со всеми.

– Закончится?

– Всё когда-нибудь заканчивается, закончится и эта история.

– Я могу его увидеть?

– Нет. Ему лучше не заходить в темницу, вы же не хуже меня знаете, как такие места действуют на неинициированных магов. А вас я по понятным причинам к нему отвести пока не могу.

– Ясно. А где остальные мои спутники?

– Они в порядке. – Мужчина снова отвёл взгляд в сторону.

– Я не спросил как они, я спросил, где они.

– Это так важно?

– Я просто пытаюсь понять, неужели я один удостоился чести пребывать в этом во всех отношениях премилом месте.

Мужчина неопределённо пожал плечами и, извинившись ещё раз, поспешил откланяться.

Сантион всё прекрасно понимал, но почему же этот человек, не сказал, что в соседней камере сидит Хазеель. Да потому что он об этом не знал, подсказала эльфу интуиция, и что-то щёлкнуло в его голове. Кусочки мозаики начали складываться в довольно узнаваемый рисунок. Как только шаги мужчины стихли, Сантион прислонился лбом к двери и негромко спросил. – Хазеель, ты ничего не хочешь мне объяснить?

Тишина, наступившая после его слов, настораживала, но эльф всё же надеялся дождаться ответа. И дождался. Дверь соседней камеры заскрипела, и вскоре голос Хазееля раздался прямо за дверью, к которой прижимался Сантион.

– Глупая была идея. Я просто не мог оставить тебя без присмотра.

– Для того чтобы я не наделал глупостей. – Князь саркастически усмехнулся, несмотря на то, что брюнет не мог его сейчас видеть.

– Ты их всё равно наделаешь. Я могу только немного подкорректировать размер этих глупостей.

– И часто ты их так корректировал?

– Приходилось.

– Где остальные?

– Сан, я не уверен…

– Где остальные? – В голосе эльфа зазвенела сталь.

Хазеель тяжело вздохнул, а потом ответил.

– Они в гостях у местного хозяина. Он оборотень, как ты мог догадаться.

– Да уж догадался как-то. – Едко проговорил князь. – Ты, я так понимаю, в курсе того что здесь творится.

– Да, – после некоторой паузы проговорил черноволосый.

– Не хочешь рассказать?

– Сан, я не уверен.

– Зато я уверен. Сколько мы знакомы Хаз? Больше сотни лет. И всё это время я верил тебе, как самому себе. Пришло время оправдать моё доверие хоть немного.

– Прости.

– Это значит – нет?

– Это значит – я не могу.

– Понятно. – Сантион устало прикрыл глаза, возле его губ образовалась горькая складка. Он снова ошибся. Это так тяжело ошибаться всю жизнь.

– Ты видел мальчишек?

На этот раз пауза явно затягивалась.

– Хаз?

– Они почти угробили Ваську.

– Что? – Сантион сам не ожидал, что ему будет так неприятно это услышать.

– Он был ранен, а они запихнули его сюда. Лайтион оклемался быстро. А вот мальчишка и так был ослаблен.

– Идиоты. – Прокомментировал сообщение Хазееля князь и с силой сжал кулаки.

– Они просто не подумали.

– Похоже, это их нормальное состояние. Или нападать на беззащитных детей для оборотней это нормальный поступок.

– Нет. – Хазеель слегка повысил голос. И Сантион мог бы поклясться, что тот вздрогнул. – И вообще, не тебе говорить о нападении на детей.

Князь вздрогнул и побледнел. Удар не в бровь, а в глаз. Хазеель знал куда бить.

– Спасибо, что напомнил, – хриплым от еле сдерживаемых эмоций голосом проговорил эльф.

– Сан, прости, я не должен был это говорить.

– Ничего, переживу. Ты знаешь, что они задумали?

– В общих чертах.

– И как же ты на это пошёл, Хаз?

– О чём ты?

– Я о предательстве.

Теперь тихо было ещё дольше, а потом что-то заскрежетало с той стороны двери, а в следующее мгновение она распахнулась. Выглядел Хазеель, если честно, довольно паршиво. Лицо бледное, осунувшееся, фигура, какая-то сгорбленная, будто за эти сутки мужчине пришлось перетащить на себе неподъёмный груз.

– А ты ещё не понял?

– Что я не понял?

– Пойдём.

– Что, так просто?

Хазеель неопределённо дёрнул плечом, и эльфу пришлось пойти за ним в ожидании объяснений. Шли они осторожно, несмотря на то, что были единственными заключенными. Хазеель временами останавливался и к чему-то прислушивался, а потом давал Сантиону знак следовать дальше. В итоге они пришли в комнату, где видимо должна отдыхать стража, но её не наблюдалось и в помине.

– Что-то я не пойму, нас настолько не боятся? – Сантион вопросительно задрал бровь.

– Нет, просто у них парней не хватает. Всё же ты основательно проредил оборотней и теперь толковых ребят днём с огнём не найдёшь.

– Понятно. И откуда ты всё это знаешь.

Хазеель задумчиво посмотрел на эльфа и тяжело вздохнул.

– Сан, ты очень толковый, можно даже сказать умный парень, но временами ты не видишь дальше собственного носа.

Сантион настороженно замер, что-то ему не нравились такие речи.

– О чём ты?

– А ты подумай хорошенько. Неужели, ничего из того, что с тобой произошло после того как ты познакомился со мной, не кажется тебе странным.

– Мне многое кажется странным и к тебе это отношения не имеет.

– Я оборотень, Сан. – Не выдержав, крикнул Хазеель, раздражённо взмахнув руками.

– Что? – Хриплым от волнения голосом проговорил эльф.

– О, боги. Ты столько раз почти ловил меня на горячем. Я столько раз уходил в лес по ночам, что любой другой уже давно бы меня вычислил, но ты в упор не замечал всех несостыковок. Я не понимаю, что это. Откуда в тебе это доверие ко мне. И годы знакомства здесь не причём.

– Мне нужен был кто-то, кому я могу верить. – Тихо ответил Сантион, спокойно глядя на брюнета.

– Что?

– Я сходил с ума. Мне нужно было хоть что-то, что возвращало бы мне уверенность в себе. Что-то, что держало бы меня за этот мир.

– И таким якорем стал я?

Сантион вскинул глаза на Хазееля и криво усмехнулся. – Да уж, умею я выбирать друзей. Я только одного не могу понять, как тебе удалось обойти клятву.

– Я её не обходил.

Натолкнувшись на непонимающий взгляд Сантиона, Хазеель в раздражении дёрнул плечом и глубоко вздохнув, проговорил. – Клятва подразумевает, что я никогда не буду подвергать твою жизнь опасности, буду защищать ценой своей жизни и защищать интересы эльфийского государства. Я это и делал, только немного по-своему.

– По-своему?

– Я не мог предать свой народ, Сан, и тебя предать не мог. Что мне оставалось. Да, я врал, изворачивался, хитрил, но я никогда не предавал, слышишь.

– Я хочу увидеть. – Каким-то глухим голосом проговорил эльф.

– Что?

– Я хочу увидеть это собственными глазами.

Хазеель на мгновение замер, затаив дыхание. Он мог показать своему другу себя другого, но ведь превращение процесс не мгновенный, а оборотни в этот момент несколько уязвимы. Если знаешь, куда и с какой силой бить, процесс изменения так и не закончится. Сантион знал куда бить.

Заметив колебания брюнета, князь нехорошо ухмыльнулся.

– Значит веришь? То-то я смотрю, ты прямо бросился мне это показывать.

Взгляд у Хазееля стал совсем больным. Одно дело доказать что-то своему другу, и совсем другое знать, что в результате этого доказательства ты можешь умереть. Его миссия всё ещё не была выполнена и, умирать, в двух шагах от завершения дела всей своей жизни очень не хотелось. Но, видимо такая у него судьба. Хазеель помешкал ещё несколько мгновений, а потом начал разоблачаться.

Сантион в ответ на это вопросительно задрал бровь

– Не думаю, что стеснение здесь уместно. Хочу поскорее со всем этим закончить.

Вот последний предмет одежды лети на пол и Хазеель встал посреди комнаты. Превращение для него никогда не было простым делом. Полукровка, которого не должно было существовать. Лес манил его, притягивал и завораживал, но смена облика причиняла ни с чем несравнимую боль. И он платил этой болью за то, чтобы хоть ненадолго почувствовать себя свободным.

Судорога превращений прокатилась по телу брюнета, заставляя его болезненно застонать. Несколько ударов сердца и вот он уже стоит перед своим единственным другом на четырёх лапах и нервно облизывает чёрный влажно поблескивающий нос.

Волк из Хазееля прилучился некрупный. Шерсть у него была довольно тёмной, только кончики лап отличались более светлым оттенком. Чувствительные уши вращались на голове, стараясь уловить малейшие колебания воздуха. Всё тело волка подобралось, будто готовясь к нападению. Стены зверя явно нервировали, но ещё больше его нервировал эльф, стоявший неподалёку и с любопытством разглядывающий волка.

– Я тебя помню. Ты иногда мелькал в тех местах, где нам приходилось зачищать поселения.

Волк недовольно рыкнул. Вспоминать о тех временах, когда его собратья гибли целыми поселениями, ему было очень неприятно.

– Извини, я не подумал. Надо же, я всё ещё не могу поверить. Ты – оборотень.

Волк нервно дёрнул ушами и снова прислушался. Что-то не нравились ему те звуки, что он слышал. Сюда явно кто-то шел, и этот кто-то не будет рад, увидев эльфа на свободе. Волк нервно заскулил, переступая лапами на месте.

– Что-то случилось?

Волк замер, а потом начал стремительно меняться. Хазеель сжал зубы, пережидая судорогу боли и тяжело дыша, проговорил. – Сюда идут

– И что мы будем делать?

– Выйдем с другой стороны, только немного отдышусь.

Сантион нахмурился. – Другим оборотням не требовалось столько времени, для смены облика.

– Я не другие, – немного раздражённо проговорил Хазеель.

– Это я уже понял. Одевайся и пойдём.

Хазеель принялся быстро одеваться и при этом руки его заметно дрожали. Всё же дважды сменить облик, за столь короткий срок, для него довольно проблематично. Сантион смотрел на оборотня нечитаемым взглядом. Хазеелю было даже страшно представить, что сейчас творилось в голове князя. Такого обмана он мог не простить никогда. Брюнет тяжело вздохнул, но заговорить с Сантионом так и не решился. Он провёл князя по запутанным коридорам подземелья и в результате вывел его в помещение в котором почти не чувствовалось неприятное влияние антимагических материалов.

– Мы будем ждать здесь?

Хазеель коротко кивнул.

– Тогда рассказывай.

– Дай мне минуту, для того чтобы собраться с мыслями. Я даже не знаю, с чего начать.

– Начни с самого начала.

Хазеель ещё раз глубоко вздохнул и, прикрыв глаза начал говорить.

– Началось это очень давно, задолго до твоего и моего рождения. Тогда оборотни уже жили в Древнем лесу, а эльфы предпочитали жизни в Элораде, свободу леса. Тогда оборотни считались такими же детьми леса, что и другие расы. О том, откуда произошли изменяющиеся никто не знал. Старейшины хорошо замаскировали все следы. Но, даже в те времена связь между эльфом и оборотнем осуждалась. Не могу сказать, что такого никогда не было, но не знали об этом точно. Всё бы так и тянулось, без изменений, если бы не двое глупых влюблённых, а точнее трое.

Каоэль, тогда ещё будущий владыка, горячий юный влюблённый. Ему казалось, что весь мир лежит у его ног и всё что он ни захочет, будет принадлежать ему. Точно так же он думал о самой прекрасной из девушек. Наинель, только при звуках её имени у эльфа перехватывало дыхание. Видеть её было для него наивысшим наслаждение, а её голос приводил его в неописуемый восторг.

Какого же было его изумление, когда он понял, что девушка не отвечает ему взаимностью. Она мило улыбалась ему, когда он разговаривали, но когда Каоэль пришёл свататься, ему мягко, но уверенно отказали. Мир рухнул для эльфа в одночасье.

Каоэль долго думал о том, как подобное могло случится с ним и пришёл к выводу, что недостаточно хорош для прекрасной Наинель. Шли годы, и Каоэль медленно но неотвратимо двигался к своей цели. Он собирался стать Владыкой эльфийских земель, а заодно и мужем Наинель.

Что я могу сказать, Каоэль своего добился. Не прошло и пяти сотен лет, как он взошёл на престол и надел крону Владыки. В тот же день в дом к Наинель были отправлены сваты. Теперь родитель девушки понимали, что отказ никто не примет и начали уговаривать глупую дочь, согласится на предложение Владыки.

К вечеру Наинель исчезла из дома, а через сутки вернулась назад. Глаза девушки больше не горели жаждой жизни. Вся она как будто потухла. Владыка не заметил изменений в любимой, когда вёл её к алтарю и только намного позже, когда пелена спала с его глаз, он увидел, какой несчастной выглядит его Наинель. Владыка долго пытался добиться от неё ответа, что же её так гнетёт, но девушка лишь грустно улыбалась. Прошло несколько лет, и Наинель принесла первенца Владыке. Как же счастлив был Каоэль. Он пышно отпраздновал рождение сына, не замечая, что его Наинель стала ещё более несчастной. Она не могла покинуть нелюбимого мужа, а теперь, когда у неё был сын и не хотела.

Шли годы, Наинель по-прежнему терпела мужа, и души не чаяла в своём сыне. А потом что-то измелилось. Откуда было знать Владыке, что его любимая ещё до свадьбы с ним очень долго встречалась с оборотнем. Он понял в своё время, что Владыка не оставит в покое прекрасную девушку и уговорил её выйти за него замуж. Сам же Колиан старался выкинуть свою любовь к эльфийке из головы. Ничего не получилось, ни время, ни расстояние не помогли ему. Стоило Колиану вернуться, и увидеть Наинель, как любовь вспыхнула с новой силой. И ничто уже не могло остановить влюблённых.

Как бы они не таились, их всё же увидели и тут же донесли Владыке. Каоэль долго не хотел верить в то, что его любимая изменяет ему, спутавшись с оборотнем, но смог в этом убедиться собственными глазами. Такому не было прощения. Наинель смотрела, как умирает её Колиан, она до последней секунды смотрела в его глаза и повторяла по себя что любит. С этой мыслью она и умерла, как только её оборотень испустил дух. В тот момент, как его сердце стукнуло в последний раз, замерло и сердце Наинель.

А для оборотней начались чёрные дни. Теперь, им было запрещено свободно селится в лесу. Только в определённых местах. Оборотни не могли учиться, служить в армии. Единственное, что имели право делать оборотни, это становиться слугами. Никого не интересовал ум и сообразительность изменяющегося. Дороги для оборотней были закрыты.

Маленький Каоэнтель так и не понял, что же случилось. Почему умерла мама, а из отца будто вынули все чувства, оставив после них, пустую оболочку. Владыка ещё долго держался, но скоро стало понятно, что он умирает, и его дни сочтены.

В одну из безлунных ночей, отец призвал к себе Каоэнтеля и рассказал ему о том, что скрывал всё это время. Мальчик видел страдание в глазах своего родителя и никак не мог понять, почему мама предала его, почему она предала их и позволила себе спутаться с оборотнем. Как только отец издал последний вздох, Каоэнтель поклялся, что никогда не полюбит и никогда не позволит никому сломать себе жизнь. Оборотни подверглись ещё большим притеснениям. Вскоре они уже и не помнили, каково это быть свободным.