Текст книги "Мой предприимчивый Викинг (СИ)"

Автор книги: Марина Булгарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Богдан стоял на пару ступенек ниже меня, но хозяйкой положения я себя ни капельки не чувствовала. Мужчина глазами подавал понятные одному ему сигналы, трясущемуся за моей спиной пугливому молодому парню,– помощнику, или кто там тот есть такой, не знаю... – который в суеверном ужасе закрывал своё лицо огромным планшетом, словно бы его кто-то собирался вот-вот бить. Прийти на помощь своему начальнику он явно не собирался. Ему же лучше, правильный выбор. Я в данный момент за себя не отвечаю. Могу совершить убийство в состоянии аффекта, и суд меня обязательно оправдает. Кстати, вопрос о том, кем всё-таки работает Богдан встал для меня остро. Даже Константин Тарасович вел себя с ним предельно аккуратно, старался везде угодить, – Я правда не считаю тебя дурочкой...

– Не надо врать! – пребывая в крайней степени бешенства, припечатала я. – Как тебе вообще не стыдно! Какие к чертям комплименты?!

– Пойми ты, да я никого в жизни так не добивался! Ты заставила играть меня так грязно, как я еще никогда не играл. Ты так сильна.

– Ой, брось. Оставь эти песни для кого-нибудь другого. Ты должен извиниться.

Богдан на миг застыл, но тут же ответил:

– Я мог бы извиниться, но это будет неискренне. Я не чувствую за собой вины.

– Да ты... – задохнулась я вся от возмущения.

– Мирослава, ты не оставляла мне даже шанса обычными способами добиться тебя, – он вздохнул, – Я такой, какой я есть, уже не переделаешь. Я хочу тебя и знаю, что ты тоже хочешь меня. На даче, помнишь? Я вот помню. И ты будешь моей. Только не понимаю, почему ты такая... колючая.

От его откровенности в сочетании с упоминанием о той ужасной ошибке, совершенной под действием алкоголя, я на миг растерялась. Но тут же нашлась:

– Я разрешила тебе соблазнить себя тогда, чтобы ты решил, будто я у тебя в руках. И отстал.

Кажется, мне удалось задеть Богдана. По плотно сжатым в тонкую ниточку губам мне удалось отчетливо прочитать всё его недовольство от моих слов.

Выкуси.

– Разрешила мне себя соблазнить? – медленно и напряженно спросил он.

Надменно улыбнулась. Зацепила, точно.

– Уязвлены, Богдан Сергеевич?

– Эй, не стоит топтать светлые воспоминания лишь потому, что я вывел тебя из себя.

– Знаешь, а закалки тебе не хватает. Страдай я из-за всякого членоносца, которого поимела, давно бы сидела в психушке на Владимировской.

С этими словами, которые придали мне уверенности в себе, я бесстыдно, самый раз под стать мужчине напротив, залезла рукой в его правый карман кремовых брюк и вытащила оттуда свои трусики.

Сунула ему их под нос, сжимая крепко в руке.

– Не нужны больше?

И гордо выпрямив спину, с чувством торжествующего превосходства, обошла Богдана, явно испытывающего глубокое чувство потрясения, и зашагала не оборачиваясь прочь... куда угодно, только подальше.

Ладно, хочет сад себе красивый? Сделаю. И на этом всё. Буду относится к этому неизбежному злу так, словно мне просто привалил от обычного клиента крупный заказ. На кругленькую хорошенькую сумму. Деньги мне сейчас как раз нужны. Всего-то следует разделить личную жизнь и бизнес. Я смогу, да.

***

– Поимела? Ты и вправду сказала "поимела"? – подруга была в восторге.

Я позвонила ей, пока улепетывала от Богдана, мне необходимо было с кем-нибудь поделиться случившимся, выговориться.

– Прямо на лестнице у здания «Дивного сада».

– Ух ты! – пропела она, – И многих ты поимела?

Закатила глаза, одновременно смахнув налипшую на взмокший от жары лоб прядь волос.

– Нет, но дело не в этом, Леся. Просто... Он мне не нравится.

– Не-нет-нет, я уверена, он тебе нравится, – перебила меня оживленно подруга, – Сколько я тебя знаю? С детства. Со стороны виднее, поверь мне, ты неравнодушна к нему, милочка. И что-то между вами случилось там, у тебя на даче, я права?

Я так и не поделилась с Олесей историей о той злополучной ночи. И удовлетворять ее любопытство не собиралась.

– Думаешь, виднее? Не знаю, – протянула я задумчиво, якобы пропустив опасную тему мимо ушей, – по-моему, он меня просто искусно бесит. И меня мучает, что из-за него вся моя жизнь пошла кувырком.

– И что? Тебе давно пора что-то менять. Встряхнуться. Ты так хорошо наладила свою жизнь, что она вполне может идти без тебя. Тебе нужна капелька безумства, жесткий отличный секс, романтика, – я так и видела, как она заиграла провокационно бровями.

Да, я изменю свою жизнь, но с помощью ребенка. На этот шаг я иду сознательно и уверенно. А по поводу Богдана одни сплошные сомнения. Да и с ребенком на все эти детские бредни вроде свиданий в принципе не останется времени.

Мы еще немного поболтали, но о смерти Жени, а также о том, что я собираюсь удочерить ее дочь, я ни словом не обмолвилась. Это не телефонный разговор.

В обед я, как и планировала, встретилась с клиентом за городом. Николай Владимирович, мужчина за сорок с лишком лет, планировал любимой жене подарок на день рождения. А так как она мечтала преобразить дачу, и прикладывала изо дня в день к этому немало собственных усилий, он решил ей помочь, вызвав специалиста. В тайне. Отправил дорогую жену к матери на неделю под каким-то благовидным предлогом, а сам... вот.

Мне предстояло приложить руку к уже имеющемуся на участке дизайну. Не покалечить его, но одновременно изменить до неузнаваемости. Интересная задачка.

Я представила доброжелательно оглядывающему меня мужчине планируемый ландшафтный план участка. Рассказала и наглядно показала, как, что и где будет. В общей сложности полтора часа мы вели бурное обсуждение. Николай Владимирович вносил поправки, которые я быстро накидывала в блокнот на телефоне, чтобы не забыть. В итоге встречу можно было считать успешной. Покинула я загородный дом Шадриных счастливая. Меня ждала хорошая работа, а самое главное, я получила за нее положенный мне по праву аванс.

Теперь можно было заняться вплотную заказом. Точнее, претворением созданного мной дизайна в жизнь. Предстояла колоссальная работа.

Как только я подписывала договор с клиентом и устаканивала план, вступал в дело Константин Тарасович, он отправлял ко мне на помощь рабочих. Я лишь курировала проекты. Создавала дизайны, подбирала озеленение, материалы, следила за исполнением, советовала, а после всего сдавала заказчику готовый объект.

Чтобы освободить время для заказа Богдана, я должна была закончить обустраивать участок Шадриных за неделю, а там приступить к новому объекту. Плюс, хотела я видеть Богдана или нет, но мне в любом случае предстояло выкроить время в ближайшие дни, чтобы встретиться с ним, обсудить детали и съездить на будущее место работы.

Еще мне хотелось чаще бывать в детском доме, пока идет процедура удочерения. Хотя я и понимала, что пока мне необходимо закончить в сжатые сроки работу, чтобы получить деньги, на которые я могла достойно обеспечить жизнь Марьям первое время, но налаживать контакт с девочкой постепенно также очень важно. Чтобы она сама открылась мне. И я была тверда в решении найти на поездки в детский дом время.

Работа всё равно в скором времени уйдет на далекий второй план. Даже не верится...

Голова разрывалась от наплыва всех необходимых дел, но я приказала себе не паниковать.

Не существует ничего, с чем нельзя было бы разобраться. Богдана не вспоминать. Исключительный случай. Или просто я недостаточно сил прикладываю? Может, я вру самой себе, он мне нравится и Олеся права? Потому я так резко и реагирую на него? Так сказать, последний рубеж самозащиты.

Встряхнула головой в замешательстве.

Подумаю об этом потом. Опасное самокопание.

Оставшейся день я потратила на то, чтобы дома изучить в интернете множество статей о том, как собрать нужные документы на удочерение в рекордные сроки. Список того, что мне предстояло сделать, расширился до шокирующих размеров. Что ж, отступать некуда. Только вперед.

Я разложила ноутбук на полу, легла на живот, подперев себя для удобства со всех сторон подушками, и принялась готовить себя к роли будущей матери.

Перво-наперво я нашла на карте ближайшую ШПР (школу приемных родителей). В ней мне предстояло учиться два месяца.

Закусила губу, долго...

Хотя, судя по комментариям некоторых родителей, бывало, процесс удочерения занимал годы. В большенстве своём из-за того, что люди не могли получить понравившегося им ребенка. Но у меня с этим проблем возникнуть не могло. Выдохнула.

Делать нечего, набрала указанный номер на сайте подходящей мне школы и по телефону записалась в группу. Буду ходить по вечерам.

Дальше я подала на сайте госуслуг заявку на получение справки о несудимости. Она должна будет быть готова через месяц.

Позвонила в местную поликлинику и записалась к терапевту. Мне, ко всему прочему, предстояло прохождение диспансеризации.

Боже, как я ненавижу больницы...

Больше пока я ничего сделать не могла, остальное оформление документов можно было продолжить только после окончания ШПР, получения на руки справки о здоровье, о несудимости и 2НДФЛ от работодателя. А затем отнести всё это Маше в отдел опеки и попечительства. И только после этого зеленый свет.

Так что я закрыла сайты, посвященные удочерению, и открыла сайты для будущих мам. Насколько я поняла, Марьям полтора года. Я хотела узнать срочно всё, в чем она могла нуждаться и заодно начать вникать в психологию мам. Разбудить в себе пресловутый материнский инстинкт, потому что пока мне было тяжело даже мысленно называть Марьям своей дочкой. Надеюсь, что за наши общие встречи между нами зародится нежное чувство. Если не любовь, то хотя бы что-то близкое к ней.

Вспомнила, как малышка сжимала мой палец в своем маленьком кулачке и я не заметила, как расплылась в умиленной улыбке. Пожалуй, всё получится.

Пока я силилась постичь науку материнства, мне несколько раз позвонил Богдан. Я упорно игнорировала настойчивого мужчину, но потом вспомнила, что, собственно, всё бессмысленно и написала между звонками короткое сообщение:

«Перезвоню вечером»

На что мне незамедлительно пришел ответ:

«Мирослава, уже вечер...»

Хмыкнула.

Приподнялась на локтях и кинула взгляд за окно. Ого, действительно, темнеет. Совсем засиделась.

Принялась набирать новое сообщение:

«Значит, чуть вечерее»

Погасила экран смартфона, кинула его на диван. Встала и размяла до хруста косточки. Живот жалобно заворчал. Кое-кому пора поужинать.

Примерный список необходимых покупок я себе набросала. Сумму прикинула. Советы по общению с полуторогодовалым ребенком изучила. Для первого дня весьма неплохо.

Пока грела на сковородке ужин, отстраненно вспомнила, что с мамой мы так нормально и не закончили разговор. Невольно потянулась пальцами к месту засоса у ключицы, который я перед выходом на работу умело замаскировала тональным кремом. Так же, как и пожелтевший синяк под глазом. Никто к моей радости ничего не заметил. Пришлось, правда, несколько раз за день освежать макияж, но это мелочи.

А засос... его вообще никто не должен был видеть. Никогда. Но мама высмотрела. Как не вовремя... И почему я его еще вчера не заметила? Совсем рассеянная стала.

Глупая, глупаяяя. Я стучала себе деревянной ложкой по лбу и кривила губы. Внезапно пришел образ того, как Богдан страстно целовал меня, как шептал на ухо нежности, глупости... Как он яростно... черт. Резко распахнула глаза и выронила на пол ложку. По спине забегали мурашки, а в низу живота закрутилась приятная пружина. О, неет.

Надо выбросить это из головы. О чём я до этого думала? О маме. Правильно. Надо сосредоточиться на ней.

А разговор с мамой закончился весьма предсказуемо. Она в ультимативной форме попросила, хотя скорее выдала приказ, чтобы я привела Богдана к ней на завтрак/обед/ужин. Без разницы на что, но будущий зять должен предстать перед гипотетической тещей. А на меня она обиделась. Кажется, на этот раз серьезно. Ничего, сама полезла, куда ей не надо.

Андрей же, сколько я не обрывала ему трубку, тетефон не брал. Наверняка совмещал с работой юриста напряженную подпольную игру под названием: «снабди Богдана информацией о собственной сестре».

Иначе как объяснить, что Воронцов пришел именно в ту компанию, где работаю я? Никак, и дураку ясно, что встреча подстроена.

После ужина я посвятила себя целиком и полностью работе, вплетала замечания Николая Владимировича в ландшафтный план.

Уже в третьем часу ночи я спохватилась и приползла в ванную комнату, принимать так необходимую мне горячую ванну. Пока включала тихую уютную музыку, с досадой вспомнила, что не перезвонила Богдану.

Нежась среди пены, с парой держащихся на плаву желтых уточек, крутила задумчиво в руках телефон. Отложила его аккуратно на угловую полочку. Нырнула под воду и пару раз побулькав так, что только одни глаза из под пены торчали, решилась написать смс.

«Извини, что так и не перезвонила. Заработалась. Мне будет удобно встретиться и обсудить все детали по поводу дизайна садового участка на выходных. Например, в воскресенье вечером...»

Подумала-подумала и вздохнув добавила пожелание спокойной ночи. Хотя, скорее всего, он уже давно спит.

Нажала "отправить" и снова погрузилась с головой под воду, словно стараясь смыть с себя смущение.

Уже когда ложилась в кровать и укрывалась мягким одеялом, тишину дома нарушила вибрация телефона.

Сообщение от Богдана. Сердце почему-то екнуло. Не спит...

«Спокойной ночи, Мирослава»

– Спокойной ночи... – прошептала я, завороженно глядя на яркую надпись, – Спокойной ночи.

Уснула я, едва прикрыв глаза. А на губах моих блуждала легкая улыбка.

Глава 9

Я говорила «хороший заказ», «любимая работа», «интересненькое дельце»? Забудьте! Адова неделя!

Сегодня воскресенье. Я не успевала ни-че-го. По крайней мере, так я себя чувствовала. На самом деле дела обстояли значительно лучше.

Я практически ночевала всю неделю на лужайке загородного дома Шадриных. Растрепанная, опухшая, в грязном спортивном костюме. Некогда бывший ядовито розовым, теперь он красовался с въевшимися пятнами от травы на коленках и на филейной зоне.

Утром, посмотрев на себя в зеркало поняла, что так хреново я не выглядела уже очень давно. Ну и к черту!

Если сегодня всё пройдет как надо – напьюсь. Вызвоню Олесю и заставлю пить вместе со мной. Потому что если я выдержу этот день, никого не убив – мне положена награда.

До конца рабочего дня оставалось два часа, а рабочие до сих пор устанавливали фонтан, собирали качели, беседку и клали камень в четвертой зоне. Мрак.

Я сидела на только-только уложенном изумрудном газоне в позе лотоса, обложенная рациями, размеченными разноцветными изоляционными лентами, коробками с китайской лапшой, привезенной быстрой доставкой на помощь нашей оголодавшей команде, а передо мной был разложен ландшафтный план и пыльный рабочий ноутбук. На голове маленький кривой хвостик, множество прядей из которого неаккуратно выбились, красные глаза не прибавляли мне шарма, а злющий взгляд не давал западозрить в доброте к людям. Ни косметики, ни украшений. Я была воплощением трудоголизма. Ожившим кошмаром. Моими мешками под глазами можно было пугать особо стойких ценителей кино в жанре ужасов. Я работала до самой ночи ежедневно, координируя действия рабочих, а дома составляла дизайн детской и постигала азы материнства.

Хотя, как говорят, примерно так, как я сейчас, мамочки чувствуют себя с только-только новорожденным ребенком. Прочитав многочисленные примеры в интернете, я впервые искренне порадовалась, что мне досталась такая взрослая девчушка Марьям. Правда радость была с горьковатым привкусом. А сейчас меня вообще ничего не радовало, как будто ее всю до основания из меня выкачали.

Я не успевала сдать в срок проект. Но еще не всё было потеряно. Если мы пойдем по графику, а не как до этого, я всё-таки напьюсь, отмечая свой успех.

Мне передали по рации, что приехал хозяин дома, Николай Владимирович.

Встала, засунула в растянутую толстовку несколько раций, отряхнулась. Заправила пряди волос за уши, как будто это что-то могло спасти, и двинулась в сторону входа, по пути оценивая проделанную работу.

Мужчина выглядел уставшим, явно приехал сразу после работы, да и одет был в строгий коричневый не по фигуре сшитый костюм. Он на нем немного висел.

Нахмурив брови, Николай Владимирович сосредоточенно и с интересом оглядывал, как парни докладывают каменную плитку вдоль собирающейся беседки. Народ носился весь взмыленный, и казалось, что вокруг творится сплошной хаос. Но будущая красота угадывалась за этим бесконечным мельтешением.

Я тоже профессиональным взглядом осмотрела недоделки. Отлично. Минут пятнадцать и дорожка готова. Ребята не успевают с беседкой, но к ним как раз скоро освободившиеся рабочие подтянутся. Ничего, осталось чуть-чуть и мы все отдохнем.

– Мирослава Андреевна, объяснитесь, – начал мужчина деловым тоном, – Почему до сих пор участок не готов? Вечером приезжает Ирина, что я ей покажу?

– Мы идем в точности с графиком, – полуправда. Я проверила время на наручных часах, заодно достала одну пищавшую рацию из толстовки, – Прошу, пойдемте. Буду показывать.

Я повела за собой Николая Владимировича, постоянно прерываясь на неотложные разговоры по рациям с кем-то из рабочих. Сдула прядь с лица и махнула рукой налево.

– Тут через десять минут поставят качели. Через час рабочие заканчивают большой и малый фонтаны. Здесь также в течение часа воздвигнется беседка. Еще час на уборку территории и можно везти жену на новоселье.... Прошу прощения, – Я в очередной раз отвлеклась, нажимая на кнопку приема у рации, – Да, хорошо. Конечно. Если что, всё у Игоря. Крепежи у Яна. Сейчас закончат и к вам, да. – И я снова обратилась к Николаю Владимировичу,: – Думаю, через два часа всё будет закончено, и можно будет проводить расчет. В восемь – максимум в восемь двадцать, можете привозить жену. А сейчас приглашаю пройтись по участку, осмотреться.

– А вы? Вы не покажите мне всё остальное?

– Извините, – я, нахмурившись, снова посмотрела на свои часы, – меня также ждет работа эти два часа.

– Сколько вы здесь уже носитесь, Мирослава Андреевна? – с нескрываемым участием спросил мужчина.

Ух, лучше бы он свое участие проявлял прежде. Тогда, когда внезапно решил кардинальным образом внести посередине недели правки в дизайн.

– С пяти утра. Леша, не сюда! Мешки складывай в грузовик, – я повернулась к клиенту, – Нет, с четырех... Игорь! Если закончили, можете помочь парням с беседкой. Извините, Николай Владимирович, я вас оставлю. Помните, мы закончим, – и я почему-то глубоко подвисла, вспоминая, во сколько там должны мы закончить. Мозг работал с трудом, отчаянно не хватало несколько часов сна, – В восемь. Мы закончим в восемь.

Мужчина озабоченно кивнул, а я, сжав в каждой руке по рации, двинулась к ребятам, хлопочущим у большого фонтана.

***

Никто не знает, какой день в жизни станет самым важным. Вы думаете: вот он, этот день, но он никогда не будет настолько важным, насколько вы представляли. Обычный день, и лишь те, что начинаются, как обычные дни, как правило, становятся самыми важными. Никогда не знаешь, какой день станет самым важным в жизни. Пока он не наступит. Мы не понимаем, что наступил самый важный день в нашей жизни, пока не проживем его. День, когда мы соединяем свою судьбу с чем-нибудь или кем-нибудь. День, когда разбивается сердце. День, когда встречаешь свою вторую половинку. День, когда понимаешь, как мало осталось времени, потому что хочешь жить вечно. Это самые важные дни, самые лучшие.

Восемь ноль пять. Выдохнула. Мы закончили. Нет, не так. Мы закончили!!!

Полюбоваться получившейся красотой у меня не было уже ни сил, ни желания, ни времени. Срочно надо было сматываться. Клиент рассчитался, подписал документы, что претензий не имеет и всё закончено так, как надо, а сейчас Николай Владимирович выехал за женой в аэропорт. Здесь нам не место.

Поблагодарила парней за работу, и мы координированной толпой вышли за территорию загородного дома Шадриных, прикрыв за собой калитку так, словно нас здесь никогда и не было. Уставшие, грязные, вымученные, но счастливые. Мы постарались, сделали людям красоту и получили за это свои кровные.

Представляю, как обрадуется хозяйка сада полученному подарку, такое тепло на груди сразу разливается.

Я аккуратно сложила ноутбук в сумку, достала сменную одежду из пакета и направилась переодеваться в припаркованный рядом фургон. Через десять минут я вышла в удобных джинсах, кедах и футболке с эмблемой на груди «Nirvana». В руках держала телефон, а в голове зарождающейся план на полный текилой вечерок. Мне нужна Олеся, можно даже с Серегой.

– Мирослава, там тебя спрашивают, – ко мне подошел Леша и махнул головой куда-то в сторону. Выглядел он... удрученно. Проследила в указанном направлении и удивленно моргнула. Еще раз моргнула, в надежде, что картинка развеется.

У края дороги припарковался какой-то громила. На байке. Знаете, не на таком мотоцикле, как у обычных любителей погонять с ветерком, а на таком... мощном. Готическом. Я даже не знаю, как мне его описать словами. Эдакий монстр. Мужчина на нем был ему подстать. Огромный, комплекция здоровяка, небольшой хвостик песочных волос торчал из-за развевающейся по ветру косухи с черепами, кожаная черная куртка накинута на прикрытую обтягивающей футболкой рельефную грудь, ноги плотно облегали рваные темно-синие джинсы с цепями, а на руках его были кожаные перчатки с обрезанными пальцами. На лице затемненные очки-авиаторы.

Внутренне содрогнулась. И что этому типу от меня надо? Я в сомнительных делах, насколько может помнить мой в данный момент неточный мозг, не участвовала.

Подождите-ка... в том, как разворачивает голову, да и в целом фигура... а не Богдан ли это? Ха. Три раза «ха». Да не может этого быть. Истерично хихикнула. Этот любитель элегантных костюмчиков? Нет, точно нет.

Я прижала поближе к телу сумку с ноутбуком, неуверенно обернулась к Леше, который как-то слишком сурово рассматривал неизвестного гостя.

– Ну, я пошла, – сглотнула, – Спасибо за работу.

– До свидания, Мирослава. Надеюсь, еще увидимся, – неуверенно улыбнулась в ответ, – Ты этого типа знаешь? Может послать?

Покосилась на байкера...

– Не беспокойся, я подойду, узнаю, что хотел, и тут же вернусь. Можете ехать, не ждать меня.

– Думаю, мы все же подождем.

Покачала головой и двинулась к здоровяку впереди.

По мере приближения мои глаза начинали стремительно взбираться на лоб. Святые воробушки. Точно, Богдан!

Нет, я понимаю, что я сейчас выгляжу ужасно, но мне, собственно, уже не привыкать представать перед ним в самом неприглядном виде, это уже традиция своеобразная, а вот он... с ним то что?! Его обокрали, и он смог урвать одежду только у пьяного байкера, вместе с мотоциклом? Нет, мысль дикая. Но и картинка напротив тоже!

– Эм, – я остановилась, – Богдан?

– Привет.

Всё. Держите меня. Это он. Я не видела его всю неделю. И вот он. Что с ним? Он теперь в секте? Или это такой протест у тридцатилетних мужиков? Типо кризис, всё такое...

Вопросы вроде «почему ты здесь», «как узнал где я», и прочее-прочее, они отступили перед главным «Почему ты так выглядишь?!»

– Богдан, можно поинтересоваться, по...

– Мирослава, – как-то слишком строго произнес мужчина, – а кто это там такой стоит за твоей спиной?

Я нахмурилась, не сразу поняв, о чем он.

Обернулась. Ааа...

– Это парни мои. Вместе работали над проектом. А ты отку...

– Твои парни значит, – изогнула удивленно бровь, так удивил меня его тон. Словно муж застукал жену на оргии, – А вон тот паренек это кто?

Обернулась. Паренек? Скорее мужчина. Крепкий, высокий. Никак не мальчик.

– Это Алексей. А что теб...

Снова перебил. Выдохнула раздраженно через нос.

– Алексей... – протянул зловеже Богдан, – А ты знаешь, что он на тебя глаз положил? И не хило так. И ты действительно работаешь в чисто мужском коллективе?

Моргнула шокировано. Что. Вообще. Здесь. Происходит?! Он зачем вообще приехал? Да и с чего взял, что Леша на меня запал? И он что... догадка била не хуже молота... ревнует?

– Богдан, ты зачем приехал?

Мужчина нехотя оторвал взгляд от рабочего за моей спиной и лениво так откинулся на сиденье. Сложил руки на груди и замолчал.

Гм. Неуютно. Слишком маленькой и незначительной я себя чуствовала.

– Ты по мне совсем не скучала? – обманчиво мягко поинтересовался он.

Что?

– Богдан. Если это какая-то шутка...

– А вот я соскучился, – и этот мужлан схватил меня за руку и резко притянул к себе в кольцо рук. – Ты мне не отвечала на звонки, – он уперся лбом в мой живот и начал как-будто нюхать меня. Тереться.

Богдан выглядел... измотанным.

– Я работала. – Почему я оправдываюсь?

– Беспощадная... бессердечная Мирослава...

Так. Происходит что-то не то, да еще на глазах у людей, с которыми я всё время работаю в команде.

– Богдан, меня ждут...

– Так скажи, чтобы не ждали.

Выдохнула. Опять этот его приказной тон. Даже не замечает его. Видно, что привык командовать.

– С чего это? Я устала, голодна, и хочу домой.

– Мы и поедем с тобой отдыхать. И кушать. Вместе.

Богдан продолжал обнимать меня за талию, словно действительно по мне скучал. Как будто ему и правда меня не хватало. Опасная нежность. Мирослава, возьми себя в руки. А руки я как раз и не знала куда деть...

– Боюсь спросить куда мы поедем. Ты в таком виде... да и я...

Что я говорю? Он же меня собрался куда-то утащить. Странно признавать, но только сейчас поняла, что какой-то части меня Богдана тоже слегка не хватало. Но мне так непривычно видеть его... и в ЭТОМ.

– В ресторан. Мы едем в ресторан.

Я крякнула.

Вот так парочка завалится. Байкер и оборванка.

– Не думаю, что это лучшая идея. Да и мне действительно пора, – попыталась отстраниться.

– Нет. – сжал крепче, – Ладно, давай по-другому. Сегодня какой день?

Какой день? Воскресенье... и что? И тут вспышкой пришло осознание. Боже, я же должна с Богданом встретиться по поводу его заказа была. А также пришло понимание, что мужчина, открыто демонстрирующий на меня права – мой клиент и я сейчас обнимаюсь с ним на глазах у рабочих, с которыми мне потом как раз и пахать над участком Богдана.

Отпрянула резво. Заговорила поспешно, одновременно уворачиваясь от протянутых ко мне рук:

– Прости. Я забыла, что мы договаривались на сегодня встретиться. Я сейчас не в лучшей форме, да и ты тоже, так ч...

Меня раздраженно перебили:

– Нет, мы едем. Сейчас. Вместе.

– Богдан, я не сяду на этот... мотоцикл.

У него даже ни один мускул на лице не дернулся.

– Думаешь?

Он рывком слез с байка, весьма плавно для своей-то комплекции. Подхватил успевшую истошно пискнуть в последний момент меня под попу, и аккуратно перенес на весу, рассматривая не моргая пристально мое лицо, и приземлил на заднее сиденье своего монстра. Впихнул в руки шлем. Обхватила прохладный пластик.

– Я не поеду, – за сопротивлялась истерично я, при этом умоляюще вглядываясь в его темные очки, за которыми едва-едва виднелись очертания бесстыжих глаз мужчины.

Он резким жестом стянул с себя бандану. Вздрогнула.

– Мирослава, скажу честно, я не в духе. Ты поедешь. Я – твой клиент и ты запорола встречу. Давай хотя бы сегодня мы не будем спорить и ты сделаешь так, как я скажу?

Я с широко открытыми глазами взирала на широкую спину мужчины, расположившегося передо мной, и не понимала. Вот что мне сейчас делать? Ну, вот что? Хотя...

Я уверенно напялила шлем. Сняла. Фыркнула прилипшими ко рту волосами и откинула их назад. Одела шлем снова. Мою сумку с ноутбуком Богдан уже где-то пристроил. Вздохнула тяжело и улеглась на спину Воронцова, обхватив как можно крепче его торс.

Вези меня, покойничек ты мой ненаглядный, напористый! Смертничек ласковый! Любитель, блин, ветерка.

Кажется, мне удалось удивить Богдана своей внезапно проснувшейся смелостью. А особенно тем, что поддалась. Так-то, мы с сюрпризами. Да я сама от себя не ожидала!

С грустью помахала парням, стоящим рядом с фургоном, прощаясь. Надеюсь, не навсегда. И тут же зажмурилась пугливо, когда Богдан завел своего зверя и тот взревел, сопроводив своё пробуждение мощной вибрацией.

Богдан нажал на газ, и мотоцикл рванул с места.

В первое мгновение сердце зашлось бешеным ритмом в страхе. Богдан явно любил скорость.

– Ты когда-нибудь ездила на мотоцикле? – прокричал мой водитель, но я еле его услышала. Решила, что молчание – всегда золото.

В крови играл адреналин, мы летели словно стрела, рассекающая воздух и пространство.

Нет, это не байк. Это супербайк!

Конечно, городские улицы это не трасса, сильно не разгонишься. Но много ли надо маленькой мне для остроты ощущений?

– Понятно! – крикнул он весело снова, – Значит, я у тебя первый?

Он о чем сейчас? О байках, я надеюсь?! Я даже переборола страх и распахнула возмущенно глаза.

– По мотоциклам – первый! – и стукнула подбородком его в спину.

Я не услышала, скорее, почувствовала щекой, как он смеется.

Мне показалось, вот мы только выехали от дома Шадриных, как Богдан сбросил газ и запарковался на месте у дверей стейк-хауса Гудман. Нехотя оторвала голову от кожаной куртки Богдана.

Нервно дернулся глаз.

Итак, это самое странное мое недосвидание в жизни. С байкером, мотоциклом, огромным якобы бронзовым быком у входа, отсылочка к Нью-Йорку, и, минуточку, меня привезли в ни разу не новомодный ресторан, а в брутальное мужское заведение. Где наверняка пьют вино, которое посоветует тут же опытный сомелье, и поедают мраморные стейки, приготовленные на натуральных древесных углях и какой только захочешь прожарки.

– Прям вечер сюрпризов. Всё страньше и страньше... – пробормотала я, стягивая шлем с головы и поправляя волосы, – Богдан, ты уверен, что нас туда пустят?

Вопрос отпал сам собой, когда я увидела компанию, выходящую из «ресторана» в понимании Богдана.

Оказалось, мы в своём неординарном стиле были не одиноки сегодня.

Трое внушительных мужчин: все мускулистые, как на подбор; на торсы каждого из них натянуты кожаные жилеты; на ногах потертые джинсы, заправленные в тяжелые ботинки, и с толстыми ремнями на поясе, с пряжками из категории «не подходи, чуть что в драке черепушку проломлю с одного нечаянного удара». Прически у каждого модельные. У одного борода была вообще заплетена в мелкие косички. В общем, колоритные персонажи. Хочешь-не хочешь, внимание обратишь на улице, мимо просто так не пройдешь, не бросив на эту компанию хотя бы одного осторожного любопытного взгляда.

Не заметила, как спряталась за спиной Богдана.

Самосохранение вещь такая... нужная. А в том, что Воронцов, случись непредвиденное, сумеет меня защитить, сомнений не возникало. А с другой стороны, у этих парней имелось хорошее численное превосходство.

И чего я так напряглась, спрашивается?

Попыталась выдохнуть и собраться с духом, чтобы сделать шаг в сторону стейк-хауса, как тут же пришлось резко подпрыгнуть на месте и спрятаться обратно за спину моего брутального кавалера. Почему? Да потому что те байкеры заметили на горизонте нашу малочисленную группку, резко поменяли курс своего движения и уверенно затопали в нашу сторону!