Текст книги "Дорогой Аарон (ЛП)"
Автор книги: Мариана Запата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
АХолл80: Потому что, какой смысл ждать? Когда еще у меня будет столько свободного времени?
АХолл80: Поехали
РубиМарс: Может ты плохо подумал.
АХолл80: Хорошо я подумал.
РубиМарс: Мммм… Вот уж не думаю, что ты взвесил все за и против.
АХолл80: Почему?
РубиМарс: Потому.
АХолл80: Почему?
РубиМарс: Потому!
РубиМарс: Ты не можешь вот так внезапно решить, что хочешь со мной встретиться.
РубиМарс: Я уезжаю меньше, чем через две недели, чтобы навестить папу.
АХолл80: Нет никакого «внезапно».
АХолл80: Я это не в одночасье решил
АХолл80: Я много об этому думал
АХолл80: В чем проблема?
АХолл80: Ты уезжаешь после того, как я должен вернуться из Флориды.
АХолл80: Ты здесь?
РубиМарс: Здесь.
РкбиМарс: Я просто… что если я буду действовать тебе на нервы? Может, я не понравлюсь тебе при личной встрече.
РубиМарс: Ты же зовешь меня не поужинать с тобой и твоими друзьями. Ты приглашаешь меня поехать с тобой и незнакомыми мне людьми, которых ты уже давно знаешь, верно?
АХолл80: Твой главный аргумент против – что ты можешь действовать мне на нервы?
РубиМарс: Ну мы же ни разу не встречались!
АХолл80: И
АХолл80: Ты сказала, что обожаешь Флориду.
АХолл80: И ты знаешь, что я хотел бы встретиться с тобой. Я думал, что в следующий раз, когда я приеду в Луизиану, мы могли бы встретиться… раньше. Мы знаем друг друга почти год.
АХолл80: Не вижу смысла ждать
РубиМарс: Да, но…
РубиМарс: Ну это же не встреча в кафе или вроде того.
АХолл80: А нам и не нужно встречаться в кафе
РубиМарс: А почему нет? Мы могли бы, до твоего возвращения на базу.
АХолл80: Нет.
РубиМарс:….
АХолл80: Мы могли бы встретиться на комик коне, если он бы проходил сейчас
РубиМарс: Ты меня просто убиваешь.
АХолл80: Это почему?
РубиМарс: Потому что слишком хорошо меня знаешь.
АХолл80: Это проблема?
РубиМарс:….нет
РубиМарс: Я хочу с тобой встретиться. Правда. Очень хочу, но встретиться в домике на пляже – это большой шаг.
АХолл80: Почему?
РубиМарс: Я ведь уже отвечала, потому что мы до того ни разу не встречались.
АХолл80: Лично
АХолл80: Я не считаю нас незнакомцами. Ты знаешь обо мне больше, чем кто-либо из тех, с кем я год провел в Ираке. Рубс, да больше всех моих знакомых.
АХолл80: Мне нравишься ты, я нравлюсь тебе. Так в чем проблема?
РубиМарс: Аарон, да я ведь не знаю наверняка служил ты в Ираке или нет.
РубиМарс: Я даже не знала, пока ты не прилетел домой, что твоя база в Кентукки.
РубиМарс: Я понимаю, почему ты мне не рассказывал об этом. Я поступила бы также, но…
АХолл80: Ну теперь ты знаешь.
РубиМарс: Это безумие.
АХолл80: Думаешь?
АХолл80: Ну может немного.
АХолл80: Все нормально
РубиМарс: Может немного?
РубиМарс: Печаль в том, что я не считаю это таким уж безумием, как должна бы думать. Мама убьет меня за то, что я сразу же тебе не отказала.
РубиМарс: Я очень хочу согласиться, но… мы ведь едва знаем друг друга.
РубиМарс: Ты знаешь о чем я.
АХолл80: Мы знаем друг друга.
РубиМарс: Ты знаешь, что мы знаем друг друга. Я знаю, что мы знаем друг друга, но никто другой об этом не знает, и точно не поймет.
РубиМарс: Мы никогда не встречались.
РубиМарс: Прямо как… договорной брак, когда люди встречались только в день свадьбы.
РубиМарс: Я подумала…
АХолл80: И?
АХолл80: Я же тебя приглашаю, а не кого-то другого. Да я бы никого другого не позвал. Только тебя.
АХолл80: Кто сказал, что мы не знаем друг друга?
РубиМарс: Ну я не знаю… окружающие нас люди?
РубиМарс: А что, если я тебе буду просто бесить тебя?
РубиМарс: Да мы ведь даже по телефону ни разу не говорили.
РубиМарс: Я даже не знаю как ты выглядишь.
РубиМарс: По-моему, я просто схожу с ума.
АХолл80: Сомневаюсь, что у тебя получится выбесить меня больше, чем кто-либо из моих знакомых.
АХолл80: Я могу выслать тебе фото. Ты раньше просто не просила.
АХолл80: Прекрати дурить. Ты знаешь меня.
РубиМарс:!!!!!
РубиМарс: Я знаю, что знаю тебя.
АХолл80: Позвони мне
РубиМарс: Чё?
АХолл80: Позвони мне. Я с первой же минуты смогу понять – смогу я тебя вытерпеть неделю или нет.
РубиМарс: Вытерпеть…
АХолл80: Ты меня поняла
РубиМарс:….
РубиМарс: По-моему, тебе нужно еще подумать над этим.
АХолл80: Я уже все обдумал.
АХолл80: Весь рейс из Шотландии домой думал
АХолл80: Почти всю дорогу пока трясся в автобусе
АХолл80: Руби, я очень хорошо все обдумал.
РубиМарс: Может тебе стоит переспать с этой мыслью.
РубиМарс: Это безумие. Настоящее безумие.
АХолл80: И я уже переспал с этой мыслью.
АХолл80: А ты все продолжаешь повторять это.
АХолл80: Ты хочешь приехать во Флориду.
РубиМарс: Прямо с языка снял.
РубиМарс: Вот зануда.
РубиМарс: И почему я не говорю тебе «нет»?
АХолл80: Потому что ты тоже хочешь со мной встретиться
АХолл80: Потому что мы друзья и рано или поздно все равно собирались встретиться.
РубиМарс:!!!!!
РубиМарс: Давай так, пусть пройдет ночь, и если утром, когда проснешься, захочешь, чтобы мы созвонились и разобрались поладим ли мы, я позвоню тебе.
РубиМарс: Поверить не могу, что напечатала это.
РубиМарс: У меня руки трясутся.
РубиМарс: Я вроде какой-то кретинки из фильма ужасов, которая назначает свидание с серийным убийцей, потому что просто не может сказать «нет».
АХолл80: Рубс, это всего лишь я.
АХолл80: Но лады. Давай поступим так.
АХолл80: Но мне нужно знать как можно быстрее. Мы выезжаем на машине уже послезавтра.
АХолл80: Ты могла бы взять билет на самолет, а я бы тебя встретил в аэропорту.
РубиМарс: Ты уже строишь планы…
РубиМарс: Никаких обид, если передумаешь.
АХолл80: Хорошо. По рукам.
РубиМарс: По рукам.
23:58
АХолл80: Привет
РубиМарс: Привет
АХолл80: 270-555-5025
РубиМарс:….
АХолл80: Это мой номер. Звони.
РубиМарс: Ты вообще об этом думал??
АХолл80: Поэтому и даю свой номер.
АХолл80: Ты как-то сказала, что сразу же понимаешь поладишь ты с человеком или нет. Мы уже столько времени переписываемся, так что я не переживаю.
РубиМарс:….
РубиМарс: Ты серьезно?
АХолл80: Ага. Звони. Прямо сейчас.
РубиМарс: Ты же понимаешь, о чем просишь?
РубиМарс: Ты же еще не проснулся до конца, признайся?
АХолл80: Ага, как же.
АХолл80: Зато ты проснулась во весь рост. Звони.
РубиМарс: Уверен?
АХолл80: Да, звони.
РубиМарс: Ладно, но если повиснет неловкое молчание и разговор не заладится, я тебе никогда этого не прощу. Все же так хорошо идет сейчас.
АХолл80: Хорош пререкаться. Еще слишком рано.
РубиМарс:…..
РубиМарс: Я из-за тебя итак паршиво спала.
РубиМарс: Поэтому тебе лучше ответить на звонок. Очень надеюсь, что это не один из тех номеров, которые ты даешь незнакомцам, чтобы не давать настоящий. Я этого не переживу.
АХолл80: Рубс, просто позвони.
Глава 14
Аарон хочет, чтобы я ему позвонила.
Аарон хочет, чтобы я ему позвонила.
Аарон хочет, чтобы я, черти меня подери, ему позвонила.
Потому что он приглашает меня приехать к нему во Флориду.
Потому что он внезапно решил, что хочет со мной познакомиться лицом к лицу, так сказать. Провести со мной время. И он не хочет ждать следующей увольнительной.
Никакого давления.
Я сглотнула. Я сидела за столом на кухне и ковырялась в тарелке с фруктовыми хлопьями. Мое сердце бешено колотилось, а желудок пытался сделать сальто. Я должна была сходить с ума от одной только мысли о возможном путешествии с каким-то незнакомцем, ну не в полном смысле этого слова, но все же. Но я как-то не парилась. Вернее, не сильно парилась.
Это было бы впервые, когда я встретилась с человеком не из круга моего общения, который не имел никакого отношения к шитью, платьям и костюмам. Я не была бы рабочей лошадкой Руби. Я была бы просто… собой.
Хотя вот в этом и была загвоздка. Только я и мое бедное сердце, которое, казалось, выбирало каких-то козлов. Людей, которые видели во мне разве что младшую сестренку их друга или просто друга.
Тогда, как здесь была фигня «мы никогда не встречались лично».
Не то чтобы эта фигня не дала мне почти влюбиться в него или типа того. Уж что было, то было. В какой-то момент, через несколько месяцев, я начала ходить на свидания с другими парнями, чтобы отвлечься от него, потому что поняла – мои чувства не имеют смысла. К тому же он сам сказал мне, чтобы я встречалась с парнями. Куда больше-то мне нужно было разжевать что из себя представляют наши отношения?!
И странно, что всего этого мало, чтобы убедить себя не ехать. Ну идиотизм же. Ведь скажи мне кто-нибудь, что собирается съездить не пойми куда и встретиться с другом по интернет-переписке, я бы покрутила у виска.
Я бы подумала, что этот чувак не в себе. И если я сообщу своей семье о своих намерениях, они ответят мне ровно то же самое.
Но вот в чем прикол, впервые жизни мое чутье не говорило мне не делать этого. Оно говорило совершенно обратное. Давай, давай, давай. Несмотря на страх и беспокойство за свою безопасность. Разве не я сама ляпнула ему пару дней назад, что женщины постоянно путешествуют в одиночку?
Опять же, я не могу позволить себе купить билет на самолет. Было бы также очень безответственно с моей стороны пользоваться кредиткой, потому что у меня пока нет стабильного дохода. Я не купалась в роскоши, когда у меня было две постоянные работы, а сейчас и подавно.
Тем не менее, даже зная все это, я скрестила пальцы, и набрала номер, что дал мне Аарон.
Как только я увидела иконку трубки, что звонок пошел, я ринулась вверх по лестнице. И это было не самым умным решением, потому что, добежав до второго этажа, я запыхалась, но при этом еще не добралась до своей комнаты. Хорошо, что мама с Беном были на работе, потому некому было глядеть на меня, как на чокнутую, которой вдруг пришло на ум впервые в жизни вбежать вверх по лестнице.
Телефон продолжал звонить, когда я ворвалась в свою комнату. Через секунду, когда я захлопнула дверь, звонок хотел было уже переключиться на голосовую почту.
Но вот, когда я защелкнула замок, раздался знакомый звук «клик», который слышится, когда кто-то отвечает на звонок и я услышала свое имя:
– Руби?
Мне не хватало воздуха, хотелось хватать его ртом и, одновременно с этим, не дышать, когда баритон, с того конца линии, казалось вынул из меня всю душа и раскатал по ковру. Не знаю, что я ждала от Аарона, но уж точно не была готова к такому приятному глубокому голосу. Не голос, а то, что доктор прописал. Дружелюбный. Глубокий, но не слишком. Чуть хрипловатый. Идеальный.
И вот тут меня накрыло.
Он ответил. Я позвонила Аарону, и он ответил.
Я разговаривала с Аароном.
– Рубс? – вновь в трубке раздался красивый голос, в котором слышалось… удивление? Чем это он так озадачен? – Ты там? Я слышу, как ты дышишь.
Я перестала дышать. По крайней мере, через рот. И я сглотнула, хотя уверена, что это было больше похоже на «сглотнула так сглотнула».
И мужчина на линии усмехнулся. Добродушно, даже мило.
– Что делаешь? – спросил он. Этот вопрос он задавал мне уже кучу раз. Словно мы были не приятелями по переписке, а друзьями, которые дружили уже лет десять.
Это был Аарон. Аарон. Единственный человек, кроме моей лучшей подруги, который знал, что я однажды наступила на человеческое дерьмо. И вуаля…
– Я вбежала вверх по лестнице и запыхалась, – ответила я, держа телефон подальше ото рта, чтобы он не услышал, как я задыхаюсь.
Аарон хохотнул. И этот звук каким-то образом расслабил меня. Он напомнил мне нашу переписку в чате. Такую обыденную. Игривую. Дружелюбную. Всегда. С давним другом.
– Из-за беготни по лестнице? – переспросил он. И я будто воочию увидела, как он приподнял бровь. Дразня меня. Как обычно.
– Здесь очень много ступенек. – Я даже не осознавала, что улыбалась, пока не рассмеялась. Это же был Аарон. Всего лишь Аарон. – Что-то я не в форме. – Вот, пожалуйста. Что, черт возьми, я несу? – Прости, так неловко. Тебе, наверное, ничего не стоит пробежать марафон. Единственный раз, когда я бегала… никогда. Я вообще не бегаю. Прости, что говорю бессвязно. Я нервничаю и потому болтаю без умолку.
– А чего нервничать? Это же я, – растягивая слова, произнес он. У него был легкий луизианский акцент, который приятно оттенял его слова. «Это же я» – он уже говорил мне это несколько раз, и всякий раз эта фраза летела пробивала стрелой мое сердце, калеча любое оправдание, которое я подыскивала, чтобы убедить себя, что влюбиться в него, было вверх тупости.
Ну дурацкая же затея.
Дурацкая-предурацкая.
Будь у кого-то такой послужной список дурацких идей, как у меня, тот этот перец знал бы, как от них избавиться.
Но не я. Уж я-то себя знаю. Вот такая я идиотка. Слабачка. Я такая слабачка. «Она вся такая чувствительная» – это про меня.
Не понимая, что он будто лупит воображаемой бейсбольной битвой по моим коленям своим вот этим голосом и словами, он произнёс:
– Ты говоришь… – Он умолк в нерешительности.
– Как идиотка? – вырвалось у меня.
Аарон громко рассмеялся, от души, тем самым, в очередной раз, подсекая мои несчастные ноги, потому что он похоже совсем не чувствовал никакой неловкости и оказался таким приятным, и не ржал, как осел. Он был такой простой. И открытый. Неужели это тот самый парень, у которого было две дюжины чокнутых подружек. Все вдруг обрело смысл.
– Нет. Я себе по-другому представлял твой голос.
Сделав еще один глубокий вдох, в попытках привести дыхание в порядок, чтобы он вдруг не подумал, что у меня проблемы с сердцем, я, наконец, сделала шаг от своей двери, не обращая внимание на одежду, свисающую с двух стульев, и кучу грязной одежды, которая была слишком близко к куче чистой одежды, которую я вытащила из сушилки и бросила на пол три дня назад. Это Аарон, напомнила я себе. Я справлюсь.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я, при этом мой голос прозвучал очень похожим на мой обычный, несмотря на то, что я находилась на грани нервного срыва.
И не в моем воображении он нерешительно произнес:
– Гмм…
У меня засосало под ложечкой.
– Что? Ты думал, что у меня голос как у Минни Маус?
Его «эээ» продлилось меньше секунды. Я расхохоталась, забыв, что запыхалась и психовала всего десять секунд назад.
– Неужели думал?
Он начала посмеиваться, словно старался сдержаться изо всех сил, но у него ничего не получалось.
– Я не знаю! Я думал, что твой голос будет моложе, не…
– Аарон, ты ранил меня. Ранил мою гордость. – Я фыркнула, плюхнувшись на край своей перебуробленной кровати, чувствуя себя совершенно спокойной.
Пришло его время рассмеяться. Громко, от души.
– Просто не верится, что тебе уже двадцать четыре, – попытался возразить он, прерываясь на смех.
– Я не это имела в виду. Ты думал, что я буду разговаривать, как пятнадцатилетняя болельщица из захолустья или вроде того. Да? – Ответа не последовало, только намек на звук, который шел откуда-то издалека, будто он смеялся, убрав телефон подальше. – Так было? Поверить не могу.
– Прости! – попытался он сказать, но начал еще сильнее смеяться. На этот раз прямо в трубку. От чего моя улыбка стала еще шире.
Хорошо, что дома никого нет, иначе посыпались бы вопросы, на которые я не хотела бы отвечать.
– Это потому что я рассказала тебе о косплее, да?
– Нет… – все же ответил спустя секунду-другую мужчина, с которым я переписывалась почти год.
– Лжец.
Смех Аарона вновь стал тише. Вот зуб даю, он опять убрал телефон подальше от лица. Моя лучшая подруга тоже всегда так делала, когда смеялась, что есть мочи.
– И отсутствие парня, – добавила я.
Даже, когда от убрал телефон подальше от своего рта, я слышала, как он опять покатился со смеху. Мне не должен был бы нравится этот звук, но нравился. Виновна.
– Не верю я тебе.
– У тебя голос, как у девушек из «секса по телефону», – наконец выдавил он, где-то минут через десять, как отсмеялся.
– Что? Нет, ничего подобного. – Он свой-то голос слышал?
– Ты себя вообще слышала хоть раз? Я смотрел телевизор вчера вечером, после того, как написал тебе, и появилась реклама с телефонами этих услуг. Вот у тебя голос, как у тех девушек. – Он умолк на мгновение, а потом другим голосом спросил: – Ты заболела?
У меня не было особых причин лыбиться, и все же мои губы растянулись до ушей.
– Нет, я выздоровела. Это мой обычный голос. Спасибо.
Еще одна пауза.
– Ты настоящая Руби?
– А сам-то как думаешь? – фыркнула я. – Или мне нужно поинтересоваться как там дела у твоей задницы, чтобы ты поверил?
Аарон поперхнулся. Мне не нужно было его видеть, чтобы понять насколько сильно вытянулось его лицо.
– Вот теперь я точно знаю, что это ты.
Я была дурой, но это не имело значения.
– Уверен? Потому что я могу спросить. – Вот не умею я вовремя заткнуться.
– Не сомневаюсь.
– Ну если вдруг передумаешь, обращайся…
Аарон снова рассмеялся.
– Нет, я знаю, что это ты. Мы говорили пока всего четыре минуты, а я уже смеялся больше, чем за всю неделю. Это можешь быть только ты. Никто другой.
Не сосчитать, сколько раз он писал мне нечто подобное в чате, и всякий раз я чувствовала… словно я сделала что-то удивительное. Нужно собраться, взять себя в руки. Нужно вести себя нормально. Нормально, Руби.
– Могла бы и предупредить меня, прежде чем позвонить, – тихо произнес он, до того, как я успела включить режим нормальности. Не знаю почему, но я была уверена, что он улыбался.
Сидя на углу кровати, я подтянула колени к груди, уперевшись пятками в матрац. Я пыталась не задаваться вопросами: что он делает, как выглядит, о чем думает… но потерпела фиаско по всем фронтам. Как обычно.
– Зачем это? – нерешительно спросила я, но определенно отвлекаясь от своих мыслей.
Еще один смешок.
– Господи, Ру, да затем. Твой голос. Ты сказала, что переживаешь из-за того, что можешь мне не понравится, так что у меня был план, как заставить тебя поговорить со мной, если возникнет неловкость. И в первые же тридцать секунд все идет прахом. Ты на корню сломала мой план.
Веди себя нормально. Веди себя нормально. Не спрашивай про план. И не говори, что тебе тоже, жуть как, нравится его голос.
– Ты? Я нервничала. Да и сейчас нервничаю. У меня ладони уже вспотели и кожу покалывает, а ты еще и целую вечность отвечал на звонок…
Он опять хохотнул.
– Я думал, у меня есть время, чтобы воспользоваться уборной…
– И сколько тебе времени обычно требуется на это?
Аарон покатился со смеху. Уголки моего рта вновь поползли вверх.
– Я пробежалась вверх по лестнице, чтобы позвонить, и теперь умираю, а ты прикалываешься…
– Я же сказал, подумал, что тебе понадобится минута другая, чтобы собраться и позвонить.
– … а потом я услышала, как мой друг Аарон, фактически, мой лучший друг, обозначил, что мой голос, как он думал, должен был походить на голосок Барби из Малибу, и я тут же забыла, что нервничаю. Вот, как отрезало.
– Не из-за чего было нервничать. Это всего лишь я.
Всего лишь он. Почему он все время повторяет это? Может не осознает…
– Теперь я знаю все, что нужно, – заявил он.
– А именно?
– Мы прекрасно поладим.
– Мы разговаривали по телефону… – Я взглянула на экран телефона, – пять минут.
– Знаю, и благодаря тебе я смеялся эти пять минут чаще, чем с другими людьми за последний год. – Он даже вообразить бы себе не смог, как эти слова повлияли на меня. А я ни за что ему не расскажу. Он помолчал, а потом совершенно серьезно произнес: – Поехали со мной. – Потом откашлялся и добавил: – с нами.
– Куда? – спросила я и сразу же пожалела. Будто он приглашал меня куда-то еще.
Он издал такой сопящий звук, который был довольно близок к стону, и мне сразу же стало интересно, что за лицо принадлежало этому голосу и личности. Эта мыль уже не в первый раз приходила мне в голову.
– Во Флориду, Руби.
А он терпеливый, другой бы на его месте уже психанул.
Пришла моя очередь стонать. Я легла на спину. Что-то вонзилось мне в плечо, но я не стала обращать внимание. Он приглашал меня. По-настоящему.
– Я уже раздумывал над этим какое-то время. С тех пор, как мы уехали в Шотландию. Я хотел пригласить тебя, но… – Он умолк. Раздался звук, который мне не удалось никак интерпретировать, но потом он уверенно продолжил: – Я хочу тебя увидеть. – Вот так запросто. Я хочу тебя увидеть. Он тихо вздохнул. – И я не собираюсь убивать тебя во сне.
Я прыснула от смеха.
– Я и не думала об этом.
– У тебя даже будет своя комната, если хочешь, с замком.
Стресс, тревога, нервы. Я перекатилась со спины на живот. Поехать с ним. Во Флориду. Одной. Толком не зная ни его, ни его друзей.
Встретиться с ним. С Аароном.
Познакомься с человеком, котором, я уверена, воспринимает меня как младшую сестру.
А что, если я не понравлюсь ему? А что, если он понравится мне еще больше, когда я увижу его? А что, если он понравится мне сильно-пресильно, а я, как только он меня увидит, разонравлюсь ему? Что, если?
– Ну, что? Значит, согласна?
Согласна? Сердце заколотилось, как бешенное. Волнение, тошнота. Нечто, что я не могла никак определить, затопило мои вены.
– Аарон, ты понимаешь, о чем меня просишь?
– Угу, – сказал он, больше похожее на «ммм».
– Мы никогда не видели друг друга лично.
– И что? Мы переписывались по электронке девять месяцев. Я говорю с тобой больше, чем с родными или друзьями. – На заднем плане послышался шорох, и я клянусь, что слышала, как закрылась дверь. – Это странно, если к этому так относится, а мы будем так делать. Мы уже нашли общий язык. – Мы оба притихли. Наконец, он вновь заговорил, и у меня по телу побежали мурашки. – Ты так не считаешь?
Считала ли я так? Он не в себе? Я застонала и потерла глаз кулаком.
– Слушай, я хочу поехать с тобой. Очень, но…
Его голос был мягким и решительным.
– Я бы никогда ничего тебе не сделал, и никому не позволил бы сделать что-нибудь с тобой.
– Дело даже не в этом…
– Я знаю, что давлю на тебя, но чем больше я думаю об этом, тем сильнее хочу, чтобы ты поехала с нами. Пока я был в Шотландии, жалел, что не позвал тебя, когда Макс отказался ехать. Хотя мне следовало позвать тебя, даже если бы он тоже поехал.
Серьезно?
Я выдохнула и сжала пальцы ног. Почему каждая клеточка моего тела была взволнована идеей поехать во Флориду с человеком, которого я толком не знала и еще с какими-то абсолютно незнакомыми людьми? Если бы моя лучшая подруга сказала мне, что собирается встретиться со своим онлайн-другом в кафе одна, я бы сказала, что та сбрендила и что о ее трупе сообщат в девятичасовых новостях, потому что она круглая дура.
Но мой мозг восстал против любых доводов.
Безоговорочно.
Какая-то часть меня в глубине души знала, что Аарон не навредит мне. Я не знала, откуда я это знаю, но знала. Вот знала и все. И мне очень хотелось поехать во Флориду…
– Слушай, у меня нет денег. Ну в смысле, у меня есть кое-какие сбережения, но я не могу себе позволить потратить их на билет, который, скорее всего, будет стоить, как весь самолет, потому что его придется покупать в последнюю…
– Я купил тебе билет, – сообщил приятный голос.
Я поморщилась и простонала.
– Ну нельзя же так.
– Ты сама только что сказала, что у тебя нет денег, а я хочу, чтобы ты приехала… – Он умолк. – Если тебя это утешит – я могу себе это позволить.
– Я должна уезжать на следующей неделе в Калифорнию…
– Я прослежу, чтобы ты вернулась вовремя.
Я ведь совершаю ужасную ошибку… Кто, черт возьми, едет в пляжный дом с незнакомцами, в одного из которых я практически по уши влюблена, и который об этом ни сном ни духом, потому что мы никогда не встречались…
Я раздумывала над тем, как он выглядит. Он мог бы походить на тролля, и были все шансы, что если он окажется таким же замечательным человеком, как в интернете, я не разлюблю его. Красота недолговечна, а душа и химия нет.
– Я могу себе это позволить, Руби, и я прослежу, чтобы твой рейс доставил тебя домой до того, как тебе нужно будет улетать в Калифорнию. Ты прислала мне вещи на сотни долларов, пока я служил… и не говори, что это не так, потому что мы оба знаем правду. Я могу оплатить твой билет. Сделай мне одолжение.
– Каким образом? – пробормотала я.
– Понимаешь, я мог бы куда лучше провести время в Шотландии, будь ты рядом. Именно из-за этих эгоистичных соображений, я зову тебя во Флориду, потому что хочу быть рядом с кем-то… – Он вновь умолк. – Я хочу встретиться с тобой, и не могу дать тебе время на раздумья, у меня его просто нет. Ты говоришь, что волнуешься, а я давлю на тебя. Это эгоистично, и знаешь что, Руб? Плевать мне на это дерьмо.
Я умерла что ли? Или сплю? Может я под кайфом от вчерашних маминых грибочков, которые она приготовила на ужин?
Я застонала. Это было сумасшествием, и я так ему об этом и сказала.
– И что? Для меня безумие думать о девушке твоего возраста, которая совсем одна, – сказал он. – Рубик Кубик, у тебя есть я.
Рубик Кубик. Это убило меня впервые, как я это прочла, и убивало всякий раз, когда я видела РК. Я такая кретинка. Чертовски глупо снова оказаться в таком положении. Даже осознание того, что я тупая, ничего не изменило.
– Я хочу сказать тебе «да». – Как же мне объяснить ему? – Очень. Из своего у меня только работа. Моё семейство решит, что я чокнулась, если я скажу им, что еду куда-то с тобой.
– Тебе двадцать четыре, а не десять.
Эти слова ударили меня в грудь силой тысячи молотков Тора. Разве я сама не говорила ему все это раньше? Как я ненавидела, когда меня лечили, как десятилетку? Это была моя вина, я знала это. Я позволила им всем мной командовать. Я позволила им подрезать мне крылья, и сама же им в этом помогла.
– Я знаю, что мы поладим. Я это знаю. Ты это знаешь. Я пришлю тебе свой профиль, если ты пообещаешь не выкладывать его в Интернет, чтобы на меня кучу кредитов не оформили. Ты можешь узнать адрес моего отца и всю информацию о пляжном домике, где мы остановимся. Это очень большой дом. У тебя будет отдельная комната, если хочешь. – Еще одна пауза. Спокойное ровное дыхание, на которое я просто не могла не обратить внимания. Он дышал, как моя сестра. – Я знаю, что ты поладишь со всеми моими друзьями.
Мое сердце решило, что я горнолыжник, мчавшийся за золотом. У меня череп взрывался – я одновременно была напугана и чертовски взволнована.
Почему я не сказала ему, что это сумасшествие?
Почему?
Потому что это было безумно глупо, но не в плохом смысле. Желание ехать к Аарону было практически осязаемо. Та часть меня, которая не боялась, что он обо мне подумает или того, что может случиться затыкала все попытки разума мыслить критически.
Как сказать Аарону, что я даже не могу выбрать, куда полететь отдохнуть? Потому что летаю только с семьей. Только при одной мысли об этом, я чувствую себя подростком…
– Руби, не переживай из-за денег. Мы с этим разберемся. И я ничего такого от тебя не жду. Я сказал правду – ты мой лучший друг. Именно ты. Я говорю тебе больше, чем кому-либо другому. Как, черт возьми, я могу позволить чему-то случиться с единственным человеком, который заставил меня смеяться? Делать то, чего мне так не хватало?
Казалось весь мой мир замер.
– Если ты не хочешь ехать, я не стану давить на тебя. Приезжай только, если ты хочешь. Если нет, тогда мы договоримся на другой раз. Хорошо?
Глава 15
– Мы как раз собираемся начать с Панама-Сити….
Если бы мне не пришлось столько времени уживаться с проблемой своего сердца, когда я была младше, то подумала бы, что как только раздался голос пилота, мое сердечко серьезно забарахлило.
Ибо твою мать.
Я здесь. В Панаме. Там, где Аарон.
Я была трусихой. Курица, одним слово. Вот моя правда. И мне не страшно признаваться в этом. Вот она я. Руби Марисоль Сантос сертифицированная курица. Даже не цыпленок, которого кормили травой и кормом без антибиотиков, потому что, я-то, как раз, была несколько месяцев на антибиотиках. Блин, из меня курица-то второсортная.
И гуманоид так себе.
Я не была готова к этому. Не каждый год, не каждый месяц, или даже десятилетие я выходила из зоны комфорта. Сроду бы не подумала, что решусь на полет в одиночку на отдых к людям, которых я никогда не видела живьем. Последние двенадцать часов я была на грани нервного срыва. Я вспотела, сжевала ни один ноготь, опять вспотела, у меня была такая отдышка, будто я пробежала милю на шпильках. Сердце у меня билось так сильно, что скажи я кому-нибудь об этом из родных, то тут же загремела бы к кардиологу.
И все же я была здесь. Стараясь изо всех сил не быть тем, что было так естественно для меня: ссыклом.
Я всю свою жизнь пыталась убедить себя, что мне все ни по чем, при этом активно избегая того, что меня могло напугать, потому обычно не попадала в ситуации, когда приходилось ломать голову: о чем я только думала и как умудрилась так вляпаться? У меня никогда ничего такого не было, и это пугало меня.
Но кто-то, кому я доверяла, сказал мне, что я должна жить полной жизнью. Я не была храброй или напористой, как многие люди, которые все время брали то, что хотели. Может быть, потому, что я хотела не так уж многого. Но не уверена. Бросить работу и приехать сюда – это самые смелые поступки в моей жизни. Как-то я уже попыталась быть жизнерадостной и доброжелательной кое с кем, и это обернулось против меня, как будто до меня никому не было никакого дела. Но я видела, сколько раз падала моя младшая сестра, а потом поднималась, зная, что нужно делать дальше. Каждый раз. Нужно всегда собираться, брать себя в руки, несмотря на ушибы и ссадины, несмотря на желание остаться лежать на земле навсегда, потому что все получалось далеко не так, как вам бы того хотелось.
Или потому что мне было страшно вновь рухнуть в то, из чего я усердно пыталась выкарабкаться.
Не то чтобы у меня богатый опыт или вроде того.
Вот почему и каким образом я оказалась на среднем сиденье в самолете, зажатая между одним незнакомцем, пытающимся отхватить мой подлокотник, и другим – использующим мое плечо в качестве подушки. Что неудивительно, когда пытаешься купить билет накануне вылета, при этом надеясь на приличную цену и место у иллюминатора. Но меня это устраивало. Значение имело только то, что я в пути.
Без остановок от Хьюстона до Панама-Сити-Бич, Флорида.
Я все еще не могла поверить, что лечу, и моя семья определенно не могла поверить в то, что я делаю.
Вчера мама и Жасмин по очереди кричали на меня.
Да что с тобой? Ты летишь уже на следующей неделе!
Остатки мозгов растеряла?
– Ты никогда не делала ничего такого, – возмущалась мама, не подозревая, что эти слова возымели на меня сильнейший эффект. Ее слова только больше подтолкнули меня настаивать на том, что хочется мне. И я настояла.
«Я собираюсь лететь» и никаких «Нет». После того, как я это огласила, они начали кричали друг на другу и делали это плюс-минус в течение получаса. И в тогда я сделала ровно то же самое, что и несколько часов спустя, когда пожилой мужчина, сидевший рядом со мной в самолете, заснул, склонив голову мне на плечо, – просто позволила этому случиться. Ну разве что не воспрепятствовала маме с сестрой прокричать весь список причин, по которым мне нельзя никуда ехать.
