Текст книги "И магия в придачу (СИ)"

Автор книги: Мари Польская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

  ***

  Василиса очнулась в больнице. Сил не было ни на что. Она только и смогла тихо выдохнуть, поняв, что идея с самоубийством провалилась. Стало так горько...

  – Тихо-тихо... – по руке, затекшей от капельницы, скользнули длинные уверенные пальцы, удерживая от движений.

  С трудом повернув голову, девушка столкнулась взглядом с темными, почти черными, глазами Констанса.

  – Я понял, каков твой ответ, – сказал он. – Не скажу, что я рад, сама понимаешь...

  Отвечать не хотелось. Холодные голубые кафельные стены кружились, снижаясь к самой Василисе, будто стараясь раздавить ее. Непослушная слеза все-таки выскользнула и проложила дорожку по щеке. Ее тот час поймали крепкие пальцы мучителя. Где-то за гранью сознания открылась дверь.

  – И? – голос Констанса из мягкого и разочарованного превратился в жесткий и повелевающий.

  – Кровопотеря практически возмещена. Теперь ей нужен покой.

  – Будет ей покой!

  Сильные пальцы выдернули иглу, приложили ватку, пахнущую спиртом, к ранке и согнули Василисину руку в локте. Затем вызывающий дрожь во всем теле мужчина поднял ее как пушинку и приказал:

  – Закрой глаза!

  Резкое головокружение... И снова она в своей тюрьме. Только на сей раз вместо тряпья в углу комнатки – надувной матрас, застеленный чистой белой простыней. Крепкие руки аккуратно положили девушку, укрыли теплым пледом, подоткнув его со всех сторон.

  – Спи! – она пыталась слабо воспротивиться, но руки вжали ее в подушку. – Я тебя вылечу!

  Глаза сами собой закрылись, и девушке стало очень тепло и хорошо...

  Констанс и сам не знал, зачем он возится с этой вредной Василисой. Теперь она точно до вечера дотянет, а там... Руки, выпускающие целительные лучи, дрогнули. Мужчина выругался, поправил ток энергии и продолжил делиться силой, уничтожая последствия нехватки крови. Убивать ее не хотелось. Ему в ней нравилось все – настоящая королева, его королева. Слабая дама рядом с ним – позор, а такая как Василиса – настоящая драгоценность. Правда, она пока не понимает этого, но ведь для всего нужно время. А вот его как раз нет!

  Стоп! Но ведь есть и еще одна носительница силы! Если Василису жаль убивать, можно ведь другую найти! От одной этой мысли в груди будто разбилась колба с жидким огнем. Голову окатил жар, руки, простиравшиеся над безжизненным телом, вспыхнули языками пламени.

  – Вот Тьма! – Констанс втянул их в ладони и встряхнул руки.

  Времени оставалось не так много. Уже завтра вся планета погрузится в хаос, а значит нужно будет поднимать свою армию: нечисть и нежить, людишек, присягнувших в верности. Магии будет предостаточно. Осталось сконцентрировать силу хотя бы двух носителей. И ее вполне хватит, чтобы выпустить изначальную Тьму, наградить ею каждого своего воина, подчинить самых строптивых и, наконец, встать во главе сильной империи. Империи Тьмы.

  Если Василисе Констанс сразу же предложил два варианта, то ведьме такой чести не полагалось. Слишком хорошо знал он это племя. Слишком сильно обжегся раньше. Гибель прошлого носителя темных символов власти, тела, в котором Констанс жил пару веков, как раз и стала расплатой за то, что подпустил к себе ведьму очень близко, позволил ей узнать свои секреты... А ведь он верил, что она на его стороне... Как иначе объяснить его минутную слабость! Заманила, охмурила... Он и растекся, позволил не только к себе притронуться, разрешил пальцы ее загребущие в волосы свои окунуть... А потом она вплела их в свой чертов клубок! И людям преподнесла в подарочек. Думала, полюбят они ее, поймут, что ведьма просто хранит границу между мирами живых и умерших, а если и приходит, то только за тем, кому срок вышел, чтобы проводить в мир иной легко и без мучений. Дура! Хоть и ведьма... Все равно ведь сожгли, вместе с избушкой.

  Сейчас самое время отомстить! Констанс решительно поднялся и молча покинул комнату своей будущей, как он уже видел в планах, королевы. Интересно, а клубок еще при ней? Скорее всего да, ведь хранила она его вместе с кольцами, одно из которых использовала против Констанса на базе. А раз так, то даже суетиться не придется, она сама придет к нему. Нужно только ее подтолкнуть.

  Ведьмин клубок был уникальной вещью, мощным пространственным артефактом. Сама ведьма его и придумала. Едва в нить вместе с волосом человека вплетались его воспоминания, клубок мог так сворачивать пространство, что путь от пункта А до пункта Б превращался почти в мгновенный, длинный настолько, насколько быстро мог человек описать дорогу. Обычно же как бывает: едет добрый молодец день, два, утомленный дорогой, потом даже вспомнить ничего кроме пыли не может, и вдруг встречает странный придорожный камень, или трактир, где, наконец, вкусно нажирается и от души надирается, или девицу красную у колодца. Вот эти мгновения и остаются в памяти. А потом снова дорога до очередной запомнившейся картинки. Клубок между ними и пролагает путь своему хозяину: одна вспышка, вторая, третья... И вот она – цель. И бежать за ним по лесам и весям тоже не надо. Это сказочники уже для красоты выдумали. Берет ведьма, ну или человек, иглу, вдевает в ушко нить из клубка и колет свой палец. Пока кровь течет по игле, нужно очень четко назвать то место, в котором ты хочешь оказаться. А как она впитается в нить, тут и начинают мелькать картинки вплоть до последней – того пункта, до которого хозяину клубка нужно дойти. Потом нить сжигается, а как дым от нее развеивается... вуаля! Он уже там...

  Весь механизм действия клубка ведьма сама рассказала Констансу. Может, хвасталась своими талантами, может, припугнуть хотела... А ведь так и оказалось: смерть Кощея на конце иглы! Сам княжий сын колол палец и о троне Темной империи думал. Не ожидал Констанс такого предательства ведьмы! Считал себя в своем замке в полной безопасности и защиту не активировал. Прямо посреди военного совета появились у трона воины князя с принцем во главе. И даже переговоры вести не стали, слаженно напали со всех сторон и вонзили мечи...

  И вот он шанс – отомстить, а заодно и сильного соперника убрать. Констанс дошел до тронного зала, щелкнул пальцами, породив черный круг мини-портала. Тотчас на обновленную ковровую дорожку выпал огромный черный кот. Лапы его и все тело были опутаны нитями заклинаний, отчего шерсть намагнитилась и встала дыбом. А если учесть, что кот до своего пленения принял неравный бой с целым отрядом оборотней, вид у его шкурки был самый что ни на есть потрепанный.

  Ёшкин кот был уникальным созданием самого Констанса. Созданный начинающим некромантом из первозданной тьмы, с добавлением останков черного замкового кота, он был воплощением зла. Констанс сам ужасался от его проделок, а как познакомился с ведьмой, решил преподнести его ей в подарок. И вот тут пришлось вмешаться в собственное творение, снизить агрессивность, добавить человеческих чувств и способность к речи. Не только отличный подарок, но еще и надежный шпион. Он исправно докладывал обо всем, что происходило в избушке на курьих ножках, но потом вдруг заболел. Стал задумчив, требовал ласки и обижался на невнимание. А еще перестал есть человечину! Констанс даже заподозрил, что кот влюбился в ведьму. И все же, кот был сделан из Тьмы! И нынешний зов нового Констанса не смог проигнорировать. Сил не хватило бороться. Вот он и пришел в замок, где был схвачен оборотнями. Они наряду с Тьмой почувствовали в коте и Свет, а потому напали, но не стали уничтожать, а задержали до появления Констанса. Тот кота и скрутил.

  – Ну что, дружок, – Констас смотрел на кота с деланной заботой, – суть-то никуда не денешь. Думал, ведьма тебя защитит. Ан нет. Да и зачем ты ей сдался! Ты же – порождение Тьмы. А вот я ценю своих слуг, забочусь о них...

  – Что-то ты, Кощей, больно ласков... – еле прохрипел Баюн.

  – А тебе нравится, когда я приказываю? Изволь! – он вдруг почернел лицом, и к коту потянулись от него черные нити подчинения. – Возвращайся к ведьме и приведи ее сюда. И побыстрее. Клубочек-то у нее сохранился поди...

  Констанс хохотнул, взмахнул рукой и кот пропал.

  – Охрану усилить! – распорядился он после исчезновения кота. – У нас скоро будут гости!

  ***

  Георгий не ушел далеко. Когда Вальсия прогнала его, он, убитый горем, добрался до Сомовки, наткнулся на улице на мужика, у которого с месяц назад выспрашивал про ведьму, и остался. Сначала они пили за несчастную любовь, потом за тяжкую долю мужиков, которыми бабы командуют, потом за свободу, за настоящую мужскую дружбу, за соседову свадьбу, за упокой душ какой-то дальней родственницы... Через три дня Георгий понял, что пить больше не может. Он отказался от поднесенной ему с утра бражечки и, как немного отошел от похмелья, решил двигаться в путь. Вот тут-то и началась буря. Сначала небо обложило тяжелыми тучами, затем по деревне прошлись молнии и грянул дождь. Георгий еще подумал, что это хорошо, пусть хоть чуть-чуть сдует вызывавший с утра тошноту тухлый рыбий запах. Но дождь все шел и шел, и прекращаться не собирался. Не пошлепаешь же по грязи! Пришлось Георгию остаться еще на ночь. Устроившись с комфортом в избе своего знакомого, вновь отказавшись от чарки самогона, бывший воин Христа уставился в телевизор. Особого выбора программ здесь не имелось, но от скуки каких только передач не посмотришь. Петросян на экране вдруг замер в нелепой позе и появился мужик в черной водолазке, поверх которой накинут расстегнутый пиджак. И было в этом мужике что-то такое знакомое... Георгий сначала все мучился, пытаясь его вспомнить, а потом вдруг услышал, о чем тот говорит.

  Уже через полчаса деревня гудела. Несмотря на ветер и хлеставший наотмашь холодный дождь, жители Сомовки как по команде начали ходить друг к другу в гости и пересказывать речь давешнего Констанса. В этот вечер он появлялся в телевизоре еще раза три, а потом началась страшная буря. Деревья стонали от порывов ветра, собаки выли, коровы в ужасе метались по стайкам. Бабки крестились, поминая всуе боженьку, и думали, уж не принести ли клятву этому крепкому на вид мужику, который ничем не хуже президента. Так какая разница! К утру деревня притихла. Прошедший ночью град побил все посадки на огородах и пшеничку на полях. А мужик с телевизора все вещал и вещал... Бабы, чрез слякоть и дождь дошедшие до колодца, набирали воду, стараясь не глядеть друг на друга. Каждая хоть сейчас готова была клясться в верности виртуальному Констансу, но боялась, что соседи не так поймут и осудят. К вечеру, когда начал подниматься уровень воды в озере, сорвало все установленные сети и затопило лодки на берегу, деревенские собрались в хате у старосты.

  – Матвеич, ты жи-ть мудрый мужик! От скажи нам, что за Констанс такой? Мубыть депутат?

  – Да какой такой депутат!? – староста почесал недельную щетину и оглядел сомовцев. – Истинно говорю, колдун он!

  – За что нам напасть-то такая! – заголосила бабка Катерина. – Може за ведьму ту, которую мы выгнали?

  – Да мы туточки и не причем! – встрял коренастый мужичок, лучший рыбак на всю деревню. – Вчерась звонил я сваму внуку, у них та же беда! А сёдне вот телефоны не работают...

  – А по телевизору, пока свет не вырубыли, говорят, спокойствие надо сохранять... МЧС уже заналась...

  – Ну Мотька ты даешь! Думашь, тучи разгонять примчатся?

  – Конец света это! Истино говорю! – староста теперь чесал затылок.

  – А у меня Звездочка-то моя так и не разродилась! Молочка-та нету!

  – И картошки ноне тоже не будет... – бабка Катерина поджала губы. – Градом весь цвет побило!

  – Как жи-ть мы зимовать-то будем?

  – А сети-то, сети! Уволокло же все в озеро!

  – Ты, Матвеич, от чё скажи: а правда, что тучи разойдутся, ежели мы всем миром клятву принесем?

  – Дык откуда мне знать-та? – староста и сам об этом думал, но сказать стеснялся. Верующих в деревне полно, а еще бабы с почты в партию вступили. И как отнесутся к предложению поклясться какому-то мужику, непонятно.

  – Да чего мусолить-то? – рыбак как раз достал из кармана рубахи щепочку табака, засыпал в обрывок газеты, свернул папироску и поплевав на пальцы, принялся ее заклеивать.

  Георгий, второй день прочищавший мозги посредством воздержания от алкоголя, имел свои догадки. Показавшийся ему знакомым мужик, по его мнению, и был тем самым Кощеем, носителем силы Смерти. А раз так: нельзя ему на верность присягать! Сейчас, слушая деревенский, он удивлялся, как же легко их запугать! А где непобедимый русский характер? Где любовь к Родине? Об этом он и решил напомнить, подняв, как в школе, руку. Бабы и мужики посмотрели на него с испугом и затихли.

  – Уважаемые жители Сомовки, – Георгий прокашлялся. Уж слишком его тихий голос хрипел. – Нам послано серьезное испытание! Этот мужик – Кощей Бессмертный! Он, можно сказать, как дьявол. И сейчас он искушает нас! На нем кровь и смерти многих русских людей! Неужели вы так просто покоритесь ему? Неужели нет в вас гордости? Нельзя давать ему клятву!

  – Мабуть бредить? – перебил его кто-то из деревенский. Георгий запнулся и покраснел. Его заминки хватило, чтобы деревенские принялись говорить в один голос:

  – Да хто ж ты такой, чтобы нам указывать?

  – У тя, поди ни картошечки нет, ни помидорчиков не посажено?

  – Тебе, городскому, легко говорить...

  – Он нас оскорбить желает!

  – Не слушайте его, люди добрые! Засланный он к нам! Оттуда! – грязный заскорузлый палец указал куда-то вверх.

  – Точно! – очнулся вдруг давешний собутыльник Георгия, – И как я не дотумкал! Точно, засланный! Он ведь русалочий муж... Да тока она его кинула...

  Теперь на Георгия смотрели как на первейшего виновника всех деревенских бед, а к вечеру, когда самогон уже порядком подогрел даже самых отъявленных трезвенников, его решено было вернуть русалке, чтобы в деревне воду не мутил. А потом выйти всем селом к почте, там площадка побольше и заверить мужика энтого, Констанса, в верности и любви.

   Вот так спеленали Георгия, под гиканье толпы донесли до озера и кинули с обрыва. Чтоб не у берега бултыхался, а там, где сразу глубина начинается. Как мужчина ни сопротивлялся, как ни кричал, а только и успел сделать глубокий вдох и пойти камнем на дно. Хоть бы руки развязали, сволочи... А так... Здесь было метров пять и вся эта толща воды медленно проплыла перед глазами мужчины. А он всматривался в плавные движения водорослей и пытался увидеть в них волосы Вальсии... любимой... Вот так вот бесславно он погиб... Лучше бы сразу шел на базу, может все бы обернулось по-другому... Воздух уже заканчивался... Еще секунда, еще... Вальсия... Как живая... "Любимая", – хотел прошептать Георгий, хлебнул воды и оглушенный болью в легких потерял сознание.

  Вальсия с тяжелым сердцем покидала озеро. Она ведь – мавка, а всем известно, что если мавка забеременеет, то сможет выбрать между мужем и прежней жизнью. Если отец ребенка ей дороже подводного мира, то, выйдя на берег, она навсегда превратится в девушку, выносит и родит малыша. А уж если откажется от мужчины, то все останется по-старому. Она родит мавку и будет и дальше затягивать в воды зазевавшихся прохожих, отнимая у них жизнь.

  О беременности мавка узнала уже после ухода Георгия. Русалки сразу видят это... Вот и ее обрадовали, едва она нырнула в озеро. Вальсия была зла на мужа, а потому сидела в камышах и мстительно думала: не исполнишь обещания, останусь мавкой, затащу тебя в воды глубокие и оставлю там навечно. Но уже через сутки Вальсия заскучала. Как бы ни был мил ей покой подводный, а сердце горело и жгло, и слезы, казалось, озеро засолить могут. Когда на берегу появилась Аня, Вальсия чуть не захлебнулась от радости, а потом всерьез задумалась над словами ведьмы. К вечеру мавка решилась... Она попрощалась с подружками, повинилась перед водяным, дала слово навещать их и вышла на берег. В ночной тьме, под жутким дождем она вернулась в домик ведьмы. Аня обняла ее, отправила в сенки обмыться уже нагретой водой, подобрала платьишко и обычные резиновые шлепки, а потом девушки долго сидели и молча пили чай, думая о своем.

  На следующий день Аня исчезла с утра пораньше. Непогодь грозила наделать страшных бед и ведьма, как могла успокаивала природу, отводила от леса и деревни смерчи, утихомиривала воды озерные. К вечеру она так вымоталась, что уснула на лавке не раздеваясь. Вот тут-то и появился Антипка. Был он всклочен и сурьезен.

  – Расселася! – он обвиняющее ткнул пальчиком в Вальсию. – А тама твово муженька топить идут!

  Домовой хотел разразиться по меньшей мере получасовой отповедью молодой жене, но та его больше не слушала. Как была в платьице и шлепках, так и сиганула она к озеру. И очень вовремя поспела: нырнула вслед за Георгием. Плыть было тяжело. Ноги путались и она никак не могла управлять ими одновременно, как хвостом. Потом попривыкла, но такой легкости, как раньше, уже не чувствовала. И все-таки Вальсия нашла мужа среди водорослей и вытянула на берег, протащив как можно дальше от толпы деревенских, стоящих над обрывом и во все глаза наблюдающих за гладью воды. Чего они ожидали? Что Георгий всплывет? Или что появится русалка и поблагодарит их? Кто разберет эту загадочную душу сельских экспериментаторов.

  Очнулся Георгий уже на берегу, закашлялся и начал отплевываться.

  – Вальсия... – сипел он. – Прости, я не смог спасти Аню...

  – Естественно, – теперь, когда угроза жизни миновала, она надула губки и отвернулась от Георгия, – ейный принц сделал это раньше тебя! Вот это любовь! А ты...

  – Я же не ее люблю, а тебя, – виновато прошептал Георгий.

  – Правда? – стрельнула глазами Вальсия.

  – Истинная... Ты такая красивая...

  Хоть и продрогла Вальсия в тонком, мокром теперь платье, а от этих слов стало жарко.

  – Ты больше не уплывешь от меня? – Георгий перевернулся на бок и взял ее за руку.

  – Нет... – тихо произнесла девушка. – Гош, я беременна...

  Мужчина осмысливал сказанное ею с минуту, потом радостно подскочил, чуть не упал от слабости, но равновесие удержал, поднял Вальсию на руки и уткнулся носом в ее волосы.

  – Любимая... Спасибо! Я так рад!

  – Я тоже, – неуверенно произнесла бывшая мавка. – Просто страшно. Теперь я больше никогда не вернусь в озеро...

  – Зато у тебя будет другая жизнь! Мы поедем в город и ты родишь прекрасного малыша!

  – Гоша, только давай сейчас отсюда уйдем, – она покосилась на стоявших вдалеке деревенских. – Да и Аня нас ждет, переживает, наверно.

  Ведьма уже не спала, она внимательно слушала расхаживающего по столу Антипку. Тот не торопясь описывал сначала Кощея злокозненного, беды, навалившиеся на Сомову, потом героический поступок Георгия, посмевшего пойти против задуренных людей и взывавшего к истиной гордости человеческой. И такими словами он все рассказывал, что не только Георгий зарделся, но и Вальсия, прижавшаяся к мокрому герою, окончательно уверилась в его мужественности и храбрости. "Лучше сказать глупости, – думал Георгий. – Надо было по одному с ними беседовать. А идти против толпы всегда чревато".

  – Разлюбезный господин домовой, – прищурилась вдруг Аня, – а не скажете ли вы, где шляется мой непутевый кот?

  Аня звала его вот уже второй день, но ответом ей была только тишина. И леший понятия не имел, куда ее домашний любимец направился. Антипка, обиженный, что его повествование прервали на полуслове, насупился, а потом, страшно зыркая глазами объявил:

  – Не знаю я, молодая хозяйка... А на кой он тебе сдался?

  – Кощея остановить надо, – Аня не спускала глаз с опечаленной рожицы Антипки. – А где его замок и как туда добраться, не представляю...

  – А вот зря ты на кота свово надеисся!

  Антипка всегда относился к коту с недоверием. Да и давнишняя вражда между домовыми и кошачьими сказывалась. Да и какая может быть дружба? Эти усатые только и умеют шерсть разбрасывать, сметану воровать и гадить в самых неподобающих для того местах. А люди их любят и лелеют! Домовые же и за домом присмотрят, и вещь потерянную найдут и на самое видное место подсунут, и мышей, в крайнем случае, отпугнуть смогут. А не любят их! Боятся и поминают злыми словами! Ну никакой справедливости...

  – Это почему зря? – уставилась на Антипку Аня.

  – Темный он... Вот сама-то как думаешь, ежели ж будет выбирать между тобой и Кощеем, то кого выберет?

  Аня от обиды за усатого друга аж кулаки стиснула.

  – А вот и нет! – уверенно продолжил домовой. – Кощея он выберет, Кощея! Потому как темная суть никогда к свету не потянется!

  – Да как ты можешь... Да ты... знаешь кто? – Аня от злости бегала вокруг стола, стараясь не смотреть на домового. Антипка же вдруг будто очнулся. Он испуганно натянул недавно подаренную хозяйкой кепку на уши, потом крутанулся и пропал.

  Всю ночь Аня места себе не находила. Вальсия и Георгий угомонились за печкой быстро, и в домике повисла гнетущая тишина. Ведьма призывала кота и чувствовала в ответ гнетущую тишину. Так она и уснула прямо за столом, уронив голову на руки. А утром в домике появился потрепанный кот. Аня ахнула, едва умудрилась протереть глаза, и бросилась за примочками и целебным отваром.

  – Ну что ж ты... – она обрабатывала раны, гладя кота и проливая над его шкуркой горькие слезы. – Потерпи, миленький.

  – Ну надо же! – всплеснула руками выглянувшая из-за занавески Вальсия. – Кто ж тебя так, болезный?

  Кот молчал. Обычно он с удовольствием принимал ведьмины ласки. Они были похожи на глоток воды в жажду, и приводили Свет и Тьму внутри кота в равновесие, от чего становилось покойно и уютно. Но сейчас он чувствовал лишь волну огня. Свет и Тьма сражались под его шкуркой. Как она выдерживает только такие страсти!

  – Я уж думала... все... убили тебя или в плену держат, – Аня не понимала, как близка была к истине.

  Кот только вздохнул.

  – А негодник Антипка вообще сказал, что ты теперь Кощею служишь! – Вальсия пылала праведным гневом.

  И вновь девушки были близки к истине.

  – Ну что же ты молчишь? – Аня обняла свое усатое чудо и уткнулась в его шерстку.

  – А чего ты искала-то меня? – будто нехотя спросил кот.

  – Хотела спросить тебя, нельзя ли нам как-нибудь в логово Кощеево проникнуть.

  Кот вздохнул и вновь сосредоточился на внутренней борьбе.

  – Ох, Ягуся, – кот вдруг победно ухмыльнулся, а в глазах его вспыхнули алые искры. – Ты ведьма, али кто?

  – Поясни... – нахмурилась Аня, чувствуя, как что-то совсем простое ускользает от понимания.

  – Ты шкатулку нашей Ягуни нашла?

  – Нашла...

  – А заглядывала в нее?

  – Заглядывала...

  – А клубочек видела?

  – Клу... – Аня наконец просветлела лицом. – Ну и дура же я! Столько дней потеряла! Остались-то всего сутки!

  – Ань... – вопросительно произнесла Вальсия, глядя, как мечется по комнатке ведьма, ищет одежду, собирает котомку, вернее свой маленький рюкзачок.

  – Я иду искать Кощея! – твердо заявила девушка.

  Кот вновь выпал из реальности. Съежившийся как подранная кошка свет вдруг снова ринулся в бой.

  – Баюнчик, а ты не можешь к Эрику меня доставить, или его ко мне? Ты же помнится, не ногами по миру ходишь, вернее, лапами. И других можешь водить...

  Кот лежал, закрыв глаза, и молчал.

  – Понятно, – вздохнула Аня. Кот болеет... Но и времени ждать его выздоровления уже нет. Последний день пошел. – Ладно, не поминайте лихом!

  Она ткнула палец иглой, представив Кощеев замок... Не получилось. Просто потому, что ни разу в нем не была. Тогда представила самого Кощея... Стало противно. Опять ничего не вышло. Тогда она вспомнила о Василисе. Сердце сжалось. Сидит, себе, бедная, прикованная цепями к стене... Страдает... Смерти ждет... Кровь впиталась в нитку и...