Текст книги "Муж понарошку (СИ)"
Автор книги: Мари Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Я приготовил тебе сюрприз, – сказал он, хитро улыбнувшись, когда уже в темноте в очередной раз (до этого была пара попыток) прощался с Надей у крыльца.
– Какой? – вспыхнула она от любопытства.
– Что это будет за сюрприз, если я скажу?
– Но зачем ты сказал сейчас? Я же буду мучиться всю неделю!..
– Чтобы тебе больше хотелось домой, – пожал плечами коварный супруг.
– Шутишь? Я и так очень хочу, а тут еще сюрприз..!
– Можешь позвонить мне в любой день, и я тебя заберу.
– Алёша..! – жалобно простонала Надя.
– Когда ты меня так называешь... я очень странно себя чувствую...
– Приятно? Или наоборот, надо перестать?
– Сам не знаю, но мурашки бегут по коже...
Надя не выдержала – шагнула к нему, обвила руками шею. Он обнял ее за талию и спину. Прошептал:
– Надюша...
– М?
– Соскучился я по тебе...
Тут по ее спине побежали мурашки, на ходу подныривая под его горячие руки. Алёша судорожно сглотнул.
– Возвращайся поскорее. На скрипке мне сыграешь, так давно я ее не слышал...
– Да... конечно... сыграю... Если не разучилась еще. Скоро вернусь, Алёша. Скоро...
Ей очень сильно хотелось, чтобы он ее поцеловал. А еще у нее родилась безумная мечта, что тот сюрприз – их общая комната. Что они будут теперь спать вместе, в одной постели. Надя знала, что это невозможно, но об этом было так сладко грезить... Алёша, однако, сдержался и не поцеловал. Даже в щечку. В отместку Надя решила вернуться ровно через неделю – и ни днем раньше. Но 30 августа все же не выдержала: надо ведь и бабе Зине по хозяйству помогать! Так она себе это объяснила...
Сюрпризом, на самом деле, оказалась законченная ванная комната. Вся в светло-розовой плиточке, красивая и сияющая. Там был и унитаз, и раковина со шкафчиками, и настоящая белая акриловая ванна с мятной занавеской – целое чудо, по здешним меркам!
Глава 16. Поклонник
Надя очень долго бродила по ванной комнате, восхищенно вздыхая то над одним предметом, то над другим, а все домашние, сгрудившись в дверях, умиленно рассматривали тоненькую девушку, которая, наверное, повидала с сотню намного более роскошных уборных, но все равно искренне радуется этой, сделанной специально для нее.
– Вот бы мне такую дочечку, – уже в который раз растроганно вздохнула мать, утирая слезы маленьким белым платочком.
Алексей даже злиться начал на них всех... Что Надя, что Галя – и мать туда же. Им всем только бы наслаждаться! А кто о долге будет думать? О взятых на себя обязательствах? Конечно, о такой дочке любая женщина мечтает! О такой жене – любой мужчина, если только здоров умом и нормален ориентацией. Но это еще не значит, что надо ее хватать и бежать... Надо уметь держать себя в руках – иначе чем мы отличаемся от животных?
Тяжело ему дались эти три недели разлуки, как он и предполагал. Раньше она всегда была под боком, а теперь – полчаса вечером, и то, только на экране смартфона. Вот его и прорывало – не мог ни строгим быть, ни сухим. Так хотелось ее приласкать, хотя бы голосом... Может быть, теперь легче станет, раз она домой вернулась...
Как, однако, заблуждался он относительно своих способностей к самоконтролю! Что ж тут сложного – поддерживать исключительно дружеские отношения с любым человеком, независимо от пола и возраста? А вот, оказывается, сложно. Особенно когда Надя так трогательно обижается на его холодность и отстраненность. Или когда называет его Алёшей... Глупое, смешное имя, но оно выходит у нее так ласково, так нежно – просто сердце рвётся на куски..!
Вообще, удивительно, сколько прелести бывает сосредоточено в одном человеке! Алексей давно не встречал таких женщин: как цветок, как ручеек, как утренняя заря... И при этом добрая, смышленая, трудолюбивая. Да нет, наверное, он выдумал что-то из этого – так ведь не бывает! Но как же он позволил себе зайти в этом чувстве так далеко?!
С учебой все было сложно: отправить ее в скором времени одну на целый месяц в большой город – об этом было страшно даже подумать. Эта мысль отдавалась в груди почти болью: не видеть ее столько времени подряд, да еще знать, что она там знакомится, встречается, общается с целой толпой молодых людей..! Это, конечно, безобразный эгоизм с его стороны. Она отдельный человек, а не его собственность, и однажды она станет вполне самостоятельной и начнет жить своей жизнью. И счастлив будет тот, кто разделит с ней эту жизнь. А он – Алексей – станет просто беречь ее до тех пор. И отпустит. Потом. А то сейчас от одной мысли об этом тошно.
* * *
В первых числах сентября Надя после занятия музыкой под руководством Адриана отправилась вместе с ним немного прогуляться на площадь с фонтаном перед администрацией. Алёши как раз не было дома – уехал в магазин за стройматериалами – и никто не смог им помешать.
На лавочках восседало несколько компаний молодежи. Надя вдруг поняла, что соскучилась по общению со сверстниками. Адриан представил ее нескольким девушкам: блондинке Лизе, русой с розовыми прядями Саше и рыжеватой шатенке Оле. Все они были веселые и общительные. Очень подробно расспросили ее про жизнь в Москве, поделились своими сведениями о развлечениях в Уймонской долине.
Как только Адриан отошел в сторону, рядом с Надей возник высокий симпатичный юноша и сразу протянул руку:
– Василий... Шехонин! А вы, прекрасная дама, не откроете ли ваше имя?
Надя осторожно вложила свою тонкую ладошку в его крупную не по возрасту лапу:
– Надежда... Родина, – она с трудом удержалась от того, чтобы назвать себя Енисеевой. Однако, эта внезапная смена фамилии еще доставит ей множество неудобств!
Вася внезапно, вместо того, чтобы пожать Надину руку, наклонился и поцеловал ее. Из толпы мальчишек донесся взрыв хохота и матерно-издевательских комментариев насчет любви господина Шехонина к театральности.
– Не обращайте внимания, мадемуазель, на это отребье, – хмыкнул Вася. – Они ничего не понимают в хороших манерах.
Надя усмехнулась:
– Знаете, сударь, коль скоро мы заговорили о хороших манерах, то раньше было не принято целовать руку на открытом воздухе и ранее полудня.
Мальчишки опять отреагировали бурным смехом, а Вася заметно покраснел. Наверное, зря она его умыла – он ведь не хотел сделать ей ничего дурного... Но, с другой стороны, так лучше. Чтобы не навоображал там себе чего-нибудь обнадеживающего. Ее сердце навсегда отдано мужу.
Целый час господин Шехонин пытал ее расспросами о столице нашей родины, а не дождавшись встречных вопросов, сам рассказывал ей о здешних обычаях, с многими из которых она была уже знакома, но вежливо умалчивала об этом факте. Адриан посматривал на нее как будто вопросительно (мол, чего это ты, замужняя дама, любезничаешь тут с местными гусарами?), но вскоре покинул площадь.
Ровно через час Надя засобиралась домой.
– Да ладно тебе! – возмутился Вася. – Куда торопиться? Ты посмотри, какая отличная погода! Бабье лето не будет длиться вечно…
– Нет, извини, мне надо домой… – покачала головой Надя.
– Что, у тебя строгий папочка? – сочувственно поинтересовалась Лиза.
– Да Надя ведь не ребенок… – возразил Вася.
– Нет, я… просто мне пора, – вздохнула она и, поправив сумку, направилась в сторону дома. Вася, конечно, сорвался следом:
– Я тебя провожу!
– Спасибо, я сама дойду.
– Да не боись, не обижу! Наоборот, от медведей защищу… если что.
Надя прыснула и сдалась:
– Ну ладно. Только без глупостей!
– Да плавали, знаем!
– Чего ты там знаешь? – рассмеялась Надя.
– Ну, что нельзя сразу к девушке целоваться лезть. Надо ее сначала в кафе пригласить...
Надя залилась смехом пуще прежнего:
– Да нет, спасибо. Меня вообще не надо никуда приглашать.
– Почему это?
– А я... мизантроп. Знаешь такое слово?
– Обижаешь... Академиев, конечно, не кончал, но слов много разных знаю, может, и побольше некоторых.
– Это вряд ли.
– Спорим! Сейчас назову 5 незнакомых тебе слов!
– На что спорим?
– На желание!
– Ну уж нет, я на такое не попадусь!
– Ну тогда на шоколадку.
Надя снова захихикала:
– Ты что, шоколадки любишь?
– Да нет, это тебе. А мне... бутылку пива!
– Алкоголь вреден! Давай так: если я выиграю, ты станцуешь на главной площади, а если ты – я сыграю на скрипке.
– Ого! Ты на скрипке играешь! – удивился парень, но ответить Надя не успела – они подошли к ее дому, и оттуда сразу выскочил Алексей, будто сидел у окошка и их выжидал. Ну, то есть её – свою жену.
– Здравствуйте! – широко улыбнувшись, парень протянул ему руку. – Василий! Доставил вашу племянницу в целости и сохранности!
– Здорово, – буркнул Алёша и руку пожал, но неохотно, а Наде бросил строго: – Иди домой.
Она покорно вошла в калитку и двинулась к крыльцу, но краем уха успела услышать:
– Слышь, борзый щенок, руки прочь от Нади!
Что ответил Вася, она услышать не успела – пришлось войти в дверь.
– Ты почему не сказала, куда пойдешь и на сколько? – укорил ее Алёша, найдя в кухне на диване.
– Я ведь ненадолго совсем! Адриан меня позвал, а я… а мне… не хватает общения с друзьями…
– Это вот этот… долговязый – твой новый друг?
– Его Вася зовут. Он сам вызвался меня проводить. Мне что, надо было его палкой отогнать?
– Достаточно было сказать, что ты замужем.
Надя опешила. Ревнует! – радостно мелькнуло в голове, но ее уже обуяло упрямство:
– Я не знала, что должна сообщать об этом каждому встречному.
– Он все равно узнает, в деревне такое не утаишь. А зачем внушать молодому человеку напрасные надежды?
Упрямство сменилось озорством – Наде захотелось довести эту игру до конца:
– А почему ты так уверен, что они напрасные? Я ведь твоя жена только на бумаге, а не взаправду.
– Твой отец хотел, чтобы мы поженились, ради твоей репутации. Хороша же она будет, если ты, будучи замужем, начнешь гулять с какими-то мальчиками!
Надя нахмурилась и недовольно поджала губы:
– Пожалуйста, уточни этот вопрос у папы, когда он в следующий раз тебе позвонит. Не думаю, что он хотел, чтобы ты изолировал меня от общества!
Утром, выйдя из дома, Надя неожиданно обнаружила Васю за забором возле калитки.
– Привет! – улыбаясь во все 32, воскликнул молодой человек.
– И тебе не болеть. Чем обязана?
– Что, я не могу просто заскочить к тебе по пути на работу сказать привет?
Надя удивленно приподняла брови и пожала плечами:
– Мне показалось, что Алексей вчера запретил тебе...
– Запретил! Мне! Да мне отец родной ничего запретить не может, а тут какой-то незнакомый мужик..!
Надя фыркнула и покачала головой.
– Да не дрейфь, Надюха! Я все разрулю! Слушай, может, ты все-таки дашь мне свой номер телефона, чтобы я не делал крюк каждое утро?
Надя весело усмехнулась:
– Нет уж, это вряд ли.
– Чёрт! – обаятельно улыбнулся Вася. – Ну тогда пошли сегодня после обеда костер на Стрелке жечь. Народ соберется, весело будет, обещаю!
– Разве можно на Стрелке костер жечь?!
– Нельзя. Но если очень хочется, то можно. Как говорится, не пойман – не вор.
– Я в любом случае не могу. Меня… не отпустят.
– Кто? Алексей этот, что ли? Чет он на папу не похож, молодой больно.
– Нет. Не папа. Муж.
Вася недоверчиво нахмурился:
– Да ты гонишь!
– Ничуть.
– Для мужа он староват…
– Тебя забыл спросить, мелкий ушлепок! – послышался из-за Надиной спины голос ее «любезного» супруга. Она вздрогнула, обернулась. Алёша приказал ей тоном, не терпящим возражений: – Иди домой.
По-хозяйски скользнул рукой по ее талии, подтолкнул к крыльцу. Надино сердце бухнуло, но как-то безрадостно. Ей хотелось, чтобы он делал так совсем при иных обстоятельствах.
– Алёша, пожалуйста, не надо… – попросила она жалобным, но настойчивым тоном. – Вася не хотел ничего плохого.
– Я сам разберусь, – бросил муж, и в его тоне ясно послышались стальные нотки.
Что за нелепая тирания?! Но какое-то шестое чувство подсказало Наде, что не стоит закатывать скандал. Вместо этого она, на негнущихся от волнения ногах, подошла к мужу, встала на цыпочки, обвила его шею руками и шепнула на ушко:
– Пожалуйста, Алёша, всего на одну секундочку! – и потянула его за руку к дому.
Он буквально окаменел, но в этой неподвижности ощущалась вовсе не власть гнева, а скорее замешательство из-за ее непривычного поведения. Они ведь совсем не утруждали себя изображением счастливой супружеской пары на людях, и вот – первый перфоманс. Надо признаться, Наде нравилось, как реагировал муж. Было не похоже, что он к ней равнодушен…
Алёша все же поддался и пошел за ней, но не стал заходить в дом, а еще на пороге шепнул:
– Ты зря так беспокоишься! Я не собираюсь его бить – просто объясню, что к чему.
– Он и сам все понял! Я ведь сказала, что замужем.
– Надя, ты хорошая девушка. Красавица и умница…
«Но при этом круглая дура!» – невесело подумалось ей. Похоже, именно так он считает.
– Но твой отец поручил мне решать подобные вопросы, поэтому, пожалуйста, просто иди домой, а я сам… – Тут он оглянулся на калитку и обнаружил, что Васи и след простыл. – Ну вот! Нужный момент упущен!
Надя облегченно рассмеялась:
– Ничего страшного! Если он упущен, у тебя еще будет шанс. Но я думаю, Вася не дурак и сам все понял. Вряд ли он снова придет.
Ох, как она ошибалась!
Глава 17. Горько!
Через несколько дней, направляясь в канцелярский магазин за новой тетрадкой (заочка заочкой, но учебу и домашние задания никто не отменял!), Надя встретила ту девушку, Лизу, с которой познакомилась давеча на площади.
– Привет! – сказала та манерно, а потом вдруг схватила Надю за локоть и потащила в сторонку. – Я видела, ты тогда уходила с Васей Шехониным… Ты с ним поосторожнее, он, знаешь, какой!..
– Какой? – захлопала глазами Надя.
На самом деле ей не было никакого дела ни до Лизы, ни до Васи, ни до их тайн Мадридского двора. Но ведь не скажешь такое человеку прямо: обидится.
– В постель тебя затащит, а потом бросит! – зашипела Лиза, как змея. – Да еще хвастаться всем будет!
"В какую еще постель?!" – хотела воскликнуть Надя, но поняла, что это лишнее: ей не нужны никакие уточнения и грязные подробности, тем более, что она даже не знает, правду говорит Лиза или сочиняет. Самой ей было странно обсуждать такие темы с кем бы то ни было: ни одна из ее подруг не интересовалась постелью ради постели. Все они считали, что близость может прилагаться только к любви, но последняя никогда не начитается с первой, поэтому и опасности такой для них не существует – оказаться обесчесченной, брошенной и осмеянной.
Надя в очередной раз с тяжелой печалью подумала про оставленных в Москве подруг. Папа строго-настрого запретил ей общаться с ними и даже сообщать, куда она уехала и почему...
На обратном пути, пересекая все ту же площадь, она увидела, как Лизина подруга Саша пристает к тихой и неприметной девочке в старых потрепанных штанах с пузырями на коленках и оскорбляет ее ни за что ни про что:
– Че, Маштакова, на рынок перестали завозить отстойные штаны? Ты, как урвала последние пять лет назад, так и носишь? Так они тебе уже маленькие, смотри, ноги твои волосатые торчат!
У Нади сердце обливалось кровью от этих слов. Она даже понять не могла, откуда во взрослых с виду людях может быть столько мелкопакостной злости. "Это от боли, – твердила она себе, направляясь решительным шагом к девушкам. – Наверное, Сашу кто-то очень сильно расстроил – вот она и срывается".
Надя встала между агрессорами и жертвой и мягко попросила:
– Саша, не надо, пожалуйста! Зачем ты ее обижаешь?
– Чего? – разозлилась Лиза. – А ты зачем защищаешь? Вообразила себя доброй феечкой? Вали на свою скамейку запасных, столичная штучка! Без тебя разберемся!
Саша двинулась на Надю, как будто хотела вцепиться ей в волосы, но тут к ним неожиданно подскочил Вася Шехонин, которого раньше и видно не было:
– Девчат, че за терки?
– Тебя только не хватало! – продолжала гневаться Лиза. – Отвали, сами разберемся!
– Че, ты к маргиналам опять цепляешься? – засмеялся Вася. – На кой они тебе сдались?
– Тебя забыла спросить!
– Зачем вы так людей называете?! – возмутилась Надя. – Здесь нет ни одного маргинала, только приличные люди, а вам должно быть стыдно, Василий! Одним дамам руки целуете, а других с грязью смешиваете! Это недостойно культурного человека!
Вся Лизина компания громко и визгливо засмеялась в ответ на эту обличительную речь, а Надя взяла под руку девушку в поношенных штанах и увела ее в сторону. Они медленно пошли по направлению к Алёшиному дому.
– Спасибо, – тихо сказала та, – но не стоило. Вряд ли это изменит мою жизнь к лучшему – скорее, наоборот, а теперь еще и тебе достанется.
– Я их не боюсь! Ни один человек не имеет права унижать достоинство другого, основываясь на различиях в материальном достатке. Тебя как зовут?
– Таня, – девушка улыбнулась осторожной, как будто извиняющейся за саму себя улыбкой.
– А я Надя. Ты давно с ними знакома?
– Мы в школе в одном классе учились. Вроде, все закончилось и прошло, а презирают меня по-прежнему. Впрочем, понятно, почему, – она глянула на свои штаны и грустно вздохнула.
– Глупости! Если даже они так мелки, что судят человека по штанам, то права его оскорблять уж точно им никто не давал.
– Не только по штанам. Моя мама всю жизнь уборщицей работает в школе, а теперь и я ей помогаю…
– И что? Всякий труд почетен. Вы же не воруете – честно зарабатываете.
Таня посмотрела на Надю удивленным, уважительным взглядом:
– Очень мало людей думает так, как ты.
– Ты имеешь в виду повсеместный культ денег? Поверь мне, счастья они не приносят.
– Счастья, может, и нет, а вот уважения от собратьев – еще как.
– Ну, денег-то заработать, я думаю, каждый может. Вот у тебя, например, есть какие-то увлечения?
Таня немного помолчала, как будто решая, стоит ли открывать незнакомке душу, но потом все же застенчиво ответила:
– Я… шить люблю. В школе еще форму начала сама себе шить.
– Да это же здорово! Такие перспективы… даже модельером можно стать!
Таня фыркнула:
– Ну ты скажешь! Модельером! Даже просто платье сшить на заказ – это невозможное счастье. Кто ж его мне закажет? Я пытаюсь починкой одежды заниматься, но у нас многие сами шьют, поэтому клиентов мало…
– Хм… наверняка это решаемо…
– Надь, да не грей голову. Я все равно самоучка… чтобы нормально зарабатывать, надо сначала выучиться, потом открыть мастерскую, рекламу делать – представляешь, сколько это денег?
– Тань, да если бы все так думали, у нас ничего бы не было: ни техники, ни стройматериалов, ни мебели. Надо просто найти способ!
Тут они подошли к Алёшиному дому, и он сам, как водится, встретил их у калитки.
– Привет! – сказал Надин муж Тане намного приветливее, чем давеча Васе. – Зайдете чаю выпить? Мама там пирожков с яблоками напекла…
Таня вдруг сжалась в комочек и отчаянно замотала головой:
– Нет-нет, я не могу, меня мама ждет!
– Точно мама? – нахмурилась Надя. – Ты только не стесняйся, пожалуйста, мы люди простые…
Алёша вдруг не к месту улыбнулся на последнее ее утверждение, а Таня активно закивала:
– Да, точно, я и так уже задержалась. Спасибо тебе, Надюш! Еще увидимся… – и хотела убежать, но Надя ее остановила со смехом:
– Подожди! А номер?
– Какой номер?
– Телефона, конечно. Как мы еще увидимся-то?
– А, да, точно…
Они обменялись номерами (Таня очень стеснялась, извлекая из кармана штанов свой древний кнопочный аппарат) и, тепло попрощавшись, расстались.
– Ну что, на этот раз ты доволен? – поинтересовалась Надя у мужа, осторожно тронув его за руку и потянув к дому.
– Да, – с улыбкой вздохнул он, не отнимая руки, а наоборот, крепко стискивая Надину ладошку. – Твой сегодняшний улов нравится мне намного больше…
Им становилось все легче изображать супругов: Алёша перестал так сильно вздрагивать и замирать от каждого Надиного прикосновения, они легко находили общий язык по любому вопросу. Муж брал ее с собой в магазины, чтобы купить что-то по хозяйству, и там сам порой трогал ее: то за руку, то за плечо, а порой и за талию – так ведь делают влюбленные молодожены? Надя таяла от этих прикосновений, привыкала к ним, забывалась настолько, что забирала в плен Алёшину руку, переплетала их пальцы и не отпускала до тех самых пор, когда необходимо было расцепиться – например, чтобы сесть в машину. Муж терпел все ее нежности молча и не делал замечаний даже наедине. И наедине им находились совместные занятия: они читали литературу и статьи по Надиной учебе, потом обсуждали их, и она конспектировала многие Алёшины мысли, казавшиеся ей очень мудрыми и глубокими. Так потихоньку продвигалась и ее курсовая.
А однажды Алёша взял ее с собой на день рождения одного товарища, с которым был знаком еще с детства. Саша Корнеев оказался приветливым мужчиной немного старше Алёши (а может быть, он только выглядел так), говорливым и многодетным. Его жена приняла Надю очень дружелюбно, но наотрез оказалась от помощи по хозяйству.
– У нас, вон, помощники растут! – с гордостью сказала она, кивнув на двух дочерей 10 и 7 лет, активно бегавших по столовой с посудой, блюдами и приборами. Хорошенький мальчик лет 4 крутился вокруг мамы, а потом, когда пришли другие маленькие гости, ринулся вместе с ними в детскую.
Праздник проходил весело, все много ели, пили, пели и танцевали, но в середине вечера именинник неожиданно поднялся из-за стола, постучал вилкой по своей рюмке и сказал:
– А между прочим, вот вы все не знаете, а наш молчун Алёшка жену себе привез с материка! Гляньте, какая красавица! – и положил руку Наде на плечо. Она ужасно смутилась, но все загалдели одобрительно, только один женский голос пискнул:
– Лешка, как ты мог? Я же за тебя хотела выйти! Помнишь, мы еще в школе договаривались?
Но грубый мужской голос её осадил:
– Да ты замужем, мать, забыла, что ли? Да столько детей, забудь уже Леху…
Надя смутилась еще пуще, но хозяину этого, кажется, было мало. Он с выражением изрек:
– Товарищи, ну ладно, на свадьбе не гуляли, пусть хоть горько нам сделают, а? Обидно ж…
– Точно! – подхватило еще несколько гостей. – Горько! Гооорькооо!!!
Надя в замешательстве посмотрела на сидевшего рядом мужа. Он тоже был очень смущен, но встал из-за стола и протянул к ней руки. Надя ужасно разволновалась. Неужели он ее сейчас поцелует? По-настоящему, при всех..? Да она, наверное, в обморок упадет от такого счастья… Надя подняла голову, подставляя Алёше губы, но он вдруг чмокнул ее в них совсем коротко и сел назад, красный, как рак.
– Эээ, Иваныч, ну эт несерьезно! – принялись возмущаться именинник и гости. – Кто ж так жену целует? Ты смотри, мы щас тебе покажем…
За столом оказалось множество желающих провести мастер-класс по поцелуям, используя почему-то не собственных жен, а именно Надю. Со всех сторон к ней потянулись руки, и хоть она понимала, что это шутка, испуганно сжалась в комочек, обхватив свои плечи руками. И не успела подготовиться к тому, что произошло дальше. Алёша снова встал, решительно оттолкнул все посторонние руки, обнял жену за талию и впился губами в ее губы. Ох, что он творил… очень кстати он так крепко обнял Надю и прижал к себе: у нее подгибались ноги, а сил хватало только на то, чтобы уцепиться за шею мужа и повиснуть на ней тряпичной куклой. Она и представить не могла, что можно так целоваться. Опыт в этом у Нади был небогатый, но в мечтах она много раз представляла себе, как будет целоваться с любимым мужчиной – и это было даже не вполовину так прекрасно. Алёшин поцелуй унес ее из тесного домика на краю Уймонской долины, а может быть, и вообще с планеты Земля. Надя забыла, что вокруг люди, что они смотрят на них с мужем… возможно, она и имени своего не смогла бы назвать, если бы кто-то спросил ее в этот момент. Словно черная дыра, этот поцелуй поглотил всю окружающую действительность. Остались только они: Надя и Алёша, даже не так, не два отдельных человека, а одно целое, сплетенное из двоих, и это было непередаваемое наслаждение. Если бы до этой минуты (или получаса? Надя совершенно потеряла счет времени) у нее еще оставались какие-то сомнения в том, любит ли она своего мужа, то теперь они бы рассеялись окончательно. Но их у нее и так не было…
