Текст книги "История безумия М. Риодели (СИ)"
Автор книги: Mari Kalmari
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
«Мам?» – Кезе попыталась подняться, но в руках ощущалась лишь мягкость. Осеан подошла ближе к девушке и помогла той встать, оперевшись на себя. Риодели ещё чувствовала неуверенность в своих движениях, но постаралась удержать равновесие самостоятельно. «Ты такая молодец. Моя умничка! – Лоло обняла высокую фигуру дочери, после чего поцеловала ту в лоб, оставив на коленях, – Все было правдой».
«Что было правдой?» – Но Кезе не чувствовала себя спокойно или радостно. Ей было страшно: она столкнулась с тем, что не являлось ни в бреду, ни во сне. Мама оказалась живой, но почему? Откуда Лоло знала, что Маркезе найдёт ту записку о сфере? Да и откуда ей было известно, что именно дочь найдёт ее? Если ранее были попытки объяснить происходившее рационально, то сейчас все невозможное стало реальным. Фрагменты, скрываемые дымкой одержимости, предстали пред Маркес. И картина оказалась жуткой: хаотические действия Кезе были спровоцированы уловками матери.
«Маркезе, – голос женщины возвращал ощущение детства, заставляя Риодели чувствовать себя ребёнком, которого укладывали в кровать, – когда-то давно маме приснился сон, что ее чудесная дочь поможет ей избежать смерти. И тогда я поняла, что судьба уготовала мне самую лучшую участь. Мы, ты и я, будем вместе строить наш мир. Где тебе никогда ничего не будет угрожать, где не будет всех этих людей. Они все испортили». Последние слова она прокричала, словно выдернула их из своего сердца.
«Я не понимаю», – Маркес не нравилась интонация, с которой разговаривала мать. Слишком сладкая, слишком неуместная. Как будто девушка вовсе не выросла, как будто не было всех этих событий, морально изуродовавших ее. «Ты же умерла?» – вместо крика получилось непонятное сипение, тело ощущалось подобно пудингу, что швырнули на пол. Кезе смотрела на Осеан, понимая, что всегда видела в ней это. Скрытность. Под слоем хрупкого льда обыкновенной жизни билось чудовище, но Риодели для себя решила игнорировать его. Лоло, возможно, была рождена такой: опасным омутом, который приглашал Маркес окунуться в него и пропасть.
«Милая, – Осеан подошла совсем близко, после чего прикоснулась своими тонкими пальцами к щеке девушки, – мамины сны никогда не врут. И я всегда была с тобой. Вот тут».
Она аккуратно ткнула девушку в лоб, после чего весело захихикала, словно увидела хорошенького и потешного ребёнка. Ее светло-розовые губы, мраморная кожа и длинная шея были даже красивее, чем на любом старом фото. Невероятно. Осеан не собиралась отстраняться: вместо этого, она с силой ударила Риодели по груди. Девушку начинало подташнивать от стремительного развития событий. Ей не хватало силы дать отпор. Риодели хотела вывернуться и подползти к Сфере, но Лоло с силой наступила на ее живот. После этого, оставив дочь корчиться от боли, она сама подняла Шар. «Мой план казался мне слишком сложным, – будто напевая себе под нос, женщина закрыла глаза и продолжила монолог, – но у меня получилось. Ты сделала все, как надо. Хотя маме и пришлось пару раз тебя поправить, ты у нас не умеешь сосредотачиваться».
Лоло, будто из воздуха, плавным движением кисти достала блестящий кинжал. Женщина продолжала держать Шар в другой руке и говорить, словно ничего не происходило: «Сейчас я заберу кристалл. Будет немного больно, но ты потерпи, я ведь не убью тебя».
На последней фразе женщина вонзила клинок в грудь девушки. Риодели закричала, чувствуя эту, пока притупленную шоком, агонию, но страх был бесконтрольным. Умрет ли она опять? От рук матери? Маркезе хваталась за руку женщины в надежде остановить ее, но та продолжала бить дочь кинжалом. Одежда пачкалась от крови, что растекалась огромными пятнами, сама Кезе в панике хотела проснуться. Это ведь кошмар? Всего лишь кошмар? Маркес боролась изо всех сил.
«Мама?» – слово застряло в горле девушки, когда она почувствовала привычное касание смерти. Ничего нет. Желания нет, чувств нет, только какая-то горечь от осознания конца, да ещё и такого обидного. Маркес чувствовала, что хочет биться ногами и руками об пол, как это делают капризные дети. Почему это с ней? Почему ею опять воспользовались? Каждый раз, сталкиваясь с кем-либо, Кезе оказывалась в их полной власти, лишаясь воли. Замкнутый круг, который разомкнётся только погибелью.
«В твоей крови есть кристалл, – Голос Лоло не выдавал никаких признаков ненормальности ситуации, словно она пыталась достучаться до малыша и обьяснить ему какие-то простые вещи, – когда она вытечет, я смогу достать его. Но ты не умрешь, милая! Потерпи чуть-чуть, мамочка все сделает».
Кезе едва осознавала суть слов, но упоминание кристалла зацепило внимание умирающей. Не это ли держало ее на плаву все это время, давая возможность продолжить игру? «Черт подери!» – Риодели взяла себя в руки, после чего сделала пару оборотов в сторону матери. Сбив застигнутую врасплох женщину с ног, Маркес «покатилась» дальше. К краю моста, в попытке сбежать.
Падать уже было не так страшно. Последнее, что Риодели услышала, был удар сферы об пол и недовольный крик матери.
Громкий шлёпок о воду и тьма.
Впрочем, свет не заставил себя долго ждать, словно падения и не случилось. Девушка подскочила на месте, сразу же собираясь с силами и мыслями. Кезе сидела на краю своей старой кроватки, с вопросом во взгляде наблюдая за открывающейся картиной. Все виделось зыбко, но различимо, пробуждая воспоминания. В полуметре от самой девушки сидела она же, только из прошлого. Пока что серо-коричневые волосы неаккуратными прядями спадали на плечи, а на лице разлилась усталость, присущая активным детям после целого дня игр. В комнату, заполненную игрушками и какой-никакой мебелью, зашла Осеан. Маркес вздрогнула, но женщина не замечала Риодели, ведь та была привидением. После смерти твою душу никто не заметит. Девушка обратилась призраком собственной памяти, безмолвным и безучастным. Мама держала в руках огромный графин полный странной жидкости, которая цветом напоминала воду из лужи, и чашку. Маленькая Маркес с удивлением посмотрела на мать. Уже поздно, разве она не должна была уложить малышку спать?
«Доченька, тут нужно выпить одно лекарство, – Лоло поставила посуду на тумбочку, а затем присела рядом, – чтобы животик не болел».
«Почему так много? – Девочка даже не старалась скрыть своего омерзения и нежелания, – На грязь похоже! Не хочу!»
«Я была не очень классным ребёнком», – Кезе, понимая, что это всего лишь воспоминание, подошла к графину, чтобы рассмотреть содержимое получше. Мало ли какие лекарства она пила раньше! Частицы, кружащиеся в воде, напоминали знакомый песок. Именно с его помощью Маркезе удавалось так лихо прыгать сквозь миры!
Маленькая девочка ещё немного покапризничала, но затем начала пить подозрительный напиток, то наполняя чашку, то опустошая. Стараясь не затягивать неприятное, Кезе управилась с графином за считанные минуты. Лишь на дне ещё болталась несчастная капелька. Лоло с одобрением потрепала волосы дочки, но глаза ее блестели недобро. Счастье в них смешалось с чем-то похожим на тревогу или сомнение, перечеркивая всю материнскую суть. Взяв кружку из рук ребёнка, Осеан плеснула остатки напитка, после чего и сама выпила «лекарство».
«Умничка моя, а теперь я расскажу тебе кое-что, – мать посильнее укутала Маркес в одеяло, а затем продолжила неспешно свою историю, – я никогда не оставлю тебя. Буду с тобой вот тут…»
И она пальчиком едва заметно ткнула девочку в лоб, после чего та тихо рассмеялась. Маркезе смотрела на свою молодую мать и на саму себя, пытаясь понять, как можно было так просто все забыть. Возможно, именно сегодня девушке было суждено вытащить на свет эту историю из своего детства. Лоло, тем временем, украдкой оглянувшись, продолжила: «Когда-то давно самой счастливой матери приснилась ее самая лучшая доченька. Отважная, как лев, сильная, как медведь, красивая, как ночи в августе. Мы встретились с тобой задолго до твоего рождения, Маркезе, но даже тогда я знала, как люблю тебя».
Маркес пожирала сама себя, не в силах вмешаться: «Ты любила меня? Любила? Ты убила меня!» Она попыталась коснуться своей матери, ударить ту, но все зря. Это лишь воспоминание.
Девочка улыбнулась от таких слов. Мама казалась самым важным и надежным человеком в этом мире, особенно, когда говорила о том, как она любит ее. Взрослая Кезе ёжилась, понимая, что ей предстоит услышать это ещё раз. В Мире Водопадов. Неужели предсмертное видение должно было быть таким сладким и горьким. Ироничным, ведь смысл заботы извратился до неузнаваемости. Взрослая Риодели хотела уничтожить эту картинку, словно ее можно было изорвать, как пленку неугодного фильма. Или смять, а затем выкинуть в урну.
«Тебя никто никогда не тронет», – Лоло поцеловала девочку перед сном. Во всей этой нежности читалась угроза: так по коже водят острым лезвием, не надрезая. Только что маленькая дочь Риодели стала оружием в руках своей сумасшедшей родительницы.
Маркес следила за тем, как мама покидает комнату, а она сама засыпает, устраиваясь поудобнее. Риодели, поджав ноги, прилегла рядом с маленькой девочкой. Неужели даже тогда Лоло знала, на что толкает это создание, ещё не испорченное тягостью бытия? Маркезе постаралась устроиться так, чтобы защитить этого ребёнка от будущего. «Это невозможно», – сколько раз Кезе слышала эту фразу, сколько раз ей говорили это другие. Неважно. Все самое плохое впереди или позади, но не сейчас?
Это был последний день жизни Лоло. Завтра Самеди нападет на них, убив Маркес и маму, но обе выживут, так или иначе. Исидор лишится глаза и больше никогда не увидит сына, которого спрячут в Неплотном Мире. А Маркезе… очнётся, будто ото сна, когда ее позовут по имени.
«Марки. Марки. Марки».
Барон Самеди смотрел на мирно спящую девушку у себя в комнате. Та лежала около окна, словно залезла во дворец и решила отдохнуть. «Да что же это такое, мать вашу!?» – Мужчина хлопнул себя по обеим щекам, пытаясь что-то предпринять.
«Непривычно видеть тебя здесь, – горько шутил он над положением наследницы трона, – но можешь чувствовать себя, как дома!»
*
Маркезе сидела на качелях, наблюдая за проходящими по парку людьми. Их слова и движения ударялись об стену уединения. Изоляция никогда не покидала девушку, даже если та находилась в самом эпицентре всех событий. Люди окружали Кезе, но никогда не вникали в ее существование, как и она не понимала чужих намерений быть рядом.
Конец августа стоял в воздухе лёгкой духотой, залитой запахами сладкого чая и горького перца. Жёлтая листва опадала с деревьев, но не от ранней осени, а от сухости лета. Девушка чувствовала зуд ранок на руках и на ногах, а ещё покалывающую боль от царапин, которые она оставила сама себе. Скоро Маркес вернётся в школу, скоро закончится это грустное путешествие домой. Все, что связывало ее с семьей, приносило больше смятения, чем счастья. Риодели не увиделась с отцом, но, может быть, это было и к лучшему? Кезе ещё не чувствовала себя достаточно уверенной, чтобы посмотреть в глаза этому человеку. Он всегда избегал ее взгляда, стараясь уйти в себя или спрятаться за бумагами, словно отгораживаясь от реальности. Стыд или жалость, разочарование или печаль?
«Ты пропустила обед», – рядом с девушкой присела старушка, чью голову украшала широкополая белая шляпа. Ее сиреневое платье едва касалось пыльной и потрескавшейся земли на детской площадке. Лицо Кулумбо, по-прежнему бледное, ничего не выражало, кроме терпеливого ожидания. Маркезе вздохнула, недоверчиво озираясь по сторонам: «Я не хочу».
«Ты слишком часто отказываешься от еды, – пожилая дама расправила рукава, скорее, по привычке, чем из надобности, – избегаешь меня, Илью… и все чаще уходишь по ночам».
«Кулумбо, я думаю, – Маркес ногами оттолкнулась от земли, чтобы хоть как-то почувствовать легкость полёта, – все это бесполезно».
Звон цепей. Кезе раскачивалась то вперёд, то назад, желая стряхнуть тяжесть собственных дум. Носками туфель она задевала облака на небе, вернее, ей хотелось так думать. Не было ничего, кроме ветра в волосах и ощущения обиды, которая соленым вкусом заполнила рот. Море, бушевавшее внутри девушки, рвалось наружу штормовым валом.
«Ты можешь быть самой плохой ученицей, – издалека начала свою монотонную речь Кулумбо, стараясь звучать достаточно громко, чтобы быть услышанной, – можешь считать себя разочарованием. Но для меня это не так».
«Я делаю слишком… слишком маленькие шаги!» – Голос Риодели то приближался, то отдалялся, но останавливаться она пока не собиралась. «Тебе так кажется, – Кулумбо понимала, что воспитанница просто пряталась от неё, боясь собственных слабостей, – ведь только со стороны видно, как хорошо ты справляешься. Не позволяй сравнениям и боли возвращать тебя на старт».
Воцарилась недолгая тишина, которую не перебивало даже дыхание кого-то из собеседниц. Молчание.
Кезе сощурила глаза и остановила качели на полном ходу, больно затормозив ногами. Ей всегда казалось, что только Кулумбо обладала пониманием внутренних процессов человека, которые нуждались в гармонизации. «Возвращать на старт», – медленно повторила девушка, ощущая, как мысль царапала ее разум, выводя на нем новые узоры. Если было начало, был и конец. Маркес мерещилось, что весь мир – это бесконечный цикл переживаний и пережевывания одной идеи. Концентрация на собственной ничтожности. Но Кулумбо не оставила ее, даже зная, что Кезе рано или поздно вернётся сама.
Безумие хотело одиночества, но сердце желало быть с кем-то. Всем своим существом Риодели мечтала потеряться, чтобы никого не обременять, но служанку нельзя было обмануть. За всем этим скрывался ребёнок, которому нужно было доказать свою любовь и дать возможность понять, что мир не считает его лишним, что у всего был смысл.
«Хорошо», – Маркезе протянула ей свою холодную ладонь, после чего почувствовала крепкое рукопожатие. Служанка всегда оказывалась победителем в этой схватке с морем внутри девушки.
*
Барон Самеди, уже одетый в пижаму, зашёл в спальню, где лежала его жена. Или бывшая жена, ведь, по последним данным, он все же был вдовцом. Самодельным. Ее лицо не выражало тех сомнений или злости, как в их последнюю встречу. Что произошло? И где Кезе носило все это время? По предварительному осмотру, на ней не было никаких ран, от которых могли бы остаться эти пятна крови, уже высохшие. Украла чью-то одежду? Если это могло объяснить столь шокирующий вид, то не было никакой четкой версии, как она попала в замок незамеченной? И все же ее наличие в поле зрения успокаивало Самеди. Ему даже удалось чуть подремать, без мыслей о том, как народ поднял бы восстание и растоптал его. Чтобы обирать их и проникать в чужие разумы нужно было много времени, но дни тянулись безрадостно, убивая Самеди паранойей.
Мужчина слабо похлопал девушку по щекам, негромко окликая ту по имени. Несколько секунд, – и она уже сидит на кровати, держа себя за голову. Барон чуть отпрянул, не ожидая такой резкости. Нынешний правитель не скрывал своего изумления. «Она захватила Синюю Сферу», – слова эти были тихими, словно девушка передавала ему чужие тайны. Маркес, казалось, не замечала ничего вокруг, слишком сильно увлечённая парадом негативных чувств в своём рассудке. Ещё секунду назад ее руку сжимала Кулумбо. Но это всего лишь очередной сон.
«Что, прости?» – Самеди надеялся, что уши обманули его. Эта девчонка ляпнула что-то про Синий Шар? Да быть такого не может! Маркезе, будто в замедленной съемке, развернулась к мужчине, затем, ничего толком не соображая, ударила того по лицу. Если сказанное матерью было правдой, то не стоило бояться быть убитой вновь. Какая разница? Да и Бог троицу любит! Барон держался за щеку, по которой пришёлся удар. Риодели, не владея собой до конца, неуклюже скатилась с кровати и отползла подальше. «Господи, как?» – Маркес, несмотря на уже осознанное бессмертие, все-таки не хотела опять чувствовать эту боль и окунаться в пустоту. Почему она проснулась рядом с этим человеком?
Самеди неровно выдохнул, но, взяв себя в руки, обратился к девушке: «Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу знать: ты же ничего не говорила про Синюю Сферу?»
«А ты что-то про неё знаешь?» – Кезе встала с пола, поправляя грязную одёжку. В животе громко забурчало: голод подступил не вовремя. Но, впрочем, это могло быть и волнение, вызванное присутствуем Барона.
«Синяя Сфера, – будто не своим голосом ответил Самеди, почти не справляя с бешенством, – это такая вещичка, оставленная Жакбэ. Спрессованная сила, которая способна менять мир. Даже Вселенную! Давай ещё раз. Почему ты ее упомянула?»
«Я не чувствую, что должна доверять тебе, – Маркезе поменялась в лице, когда услышала об истинной сути Шара из Мира Водопадов, – но положение у нас откровенно отстой!»
И она выложила все как на духу: начиная от первой смерти, заканчивая появлением матери, а также про ее странное поведение. Параллельно речь Риодели была сдобрена ругательствами и громкими междометиями: пересказ собственной глупости доводил Кезе до белого каления. Чувство вины и стыда охватили ее с такой силой, что лицо девушки залилось краской. Самеди слушал внимательно, с употребленными крепкими выражениями он был согласен. Осеан действительно «двинулась кукухой», а безграничная сила в руках этой женщины означала только одно. «Чёртову жесть», – Маркес окончила свой пламенный пересказ вздохом, вспомнив о потребности в кислороде. Самеди боялся двинуться. То ли от того, что девушка так сильно размахивала руками, то ли от грядущих событий.
«Мы должны бежать, – Барон достал зеркальце из кармана, после чего несколько минут рассматривал в нем что-то, – хотя бы попытаться отстрочить конец света».
Он взял Маркезе за руку, после чего они вместе отправились куда-то по темным коридорам дворца. «Самеди, – девушка чувствовала неловкость и мандраж от того, что этот физический контакт был продиктован не злобой и ненавистью, – я раньше не видела тебя в пижаме?»
Барон посмотрел на Маркес, едва сдерживая ехидный смех: неужели она сводила его с ума все эти дни? Где та опасность, которую он приписал ей? Какой несуразной Кезе казалась ему сейчас. Как в те времена, когда она только-только мирилась с ролью жены. Заметив его неоднозначный взгляд, Риодели потупила глаза в пол, чувствуя, как сердце начинает биться чуть быстрее, а щеки приобретают розоватый оттенок. Это был страх. Она представляла, как этот человек, что так мило улыбался полминуты назад, готов перемолоть ее и сожрать в один присест. А все так начиналось!
«Хм, да ты права, – Барон улыбнулся, обнажая клыки, – я думаю, твой братишка не будет против, если… мы нагрянем к нему в таком виде!»
«Нонн?» – Стоило лишь сказать это имя, как в воображении вырисовывался тот жестокий молодой человек, готовый убить любого несогласного. Первый Король. Барон кивнул, пытаясь скрыть собственное недовольство: «Твоя матушка будет искать тебя, милая Марки. И будет громить все и всех».
«И что? – Маркезе все ещё не понимала, куда ее ведёт Самеди, но не протестовала, не желая гневить последнего, – Он-то тут причём?»
«Я думаю, что у нас есть шанс, – Барон ключом открыл скрипучую дверь в комнату, которую Риодели раньше не посещала, – все-таки сфера работает только в руках. Буквально, только при контакте с ладонями. А вот сама по себе – просто красивая стекляшка».
Комната была запылённой, но девушка молча подметила, что на полу виднелись следы знакомой обуви. Видимо, не утруждая себя уборкой в прошлом, Самеди сюда все же наведывался: ходил из стороны в сторону, что-то искал на полках и заглядывал в шкафы. Именная табличка на столе гласила «Хакоб Риодели». Кабинет дедушки?
«Когда-то давным-давно кто-то из вашей семейки создал забавную штуку, – Самеди говорил быстро, при этом разбирая какие-то старые книги и небрежно откидывая лишние предметы в сторону, – гарантирующую бессмертие. Правда, это тоже было сродни мифу. Хакоб сделал вид, что потерял камень. Но… старый дурак просто начал тереть его, чтобы вывести этот порошок для перемещения. Впрочем, я должен был предположить! Конечно, после твоего «триумфального» возвращения, что именно в тебя запихнули этот кристалл».
«Моя мать заставила меня выпить его, – Маркезе старалась не отходить от Барона дальше, чем на полшага, – и сама глотнула немного».
«Некоторые магические артефакты работают по закону случайности, – Самеди достал мешочек с уже знакомым содержимым, – одному дают бессмертие, другому – перемещение! Но когда его мощь сконцентрирована, тогда человека уже не остановить. Твоя мать хорошо продумала все, пускай это и выглядит чересчур заумно».
«Зачем ей это?» – Кезе спросила это не затем, чтобы услышать ответ. В глубине души, она уже понимала все: мать разрыдалось напополам от чувств, которые она копила все эти годы. Любовь и ненависть. «Она ненавидит мужчин. Ненавидит собственную мать, ведь та продала ее Риодели, да и то, ради мужика, – Барон говорил это как будто между делом, – ненавидела меня. Фактически, это из-за неё Исидор и сбежал, чтоб твоей семье провалиться! Я всегда знал, что Лоло – психопатка!»
Маркезе собиралась что-то ответить, но оглушающий грохот раздался совсем рядом с маленькой комнатой, буквально лишив девушку слуха на несколько секунд. Стены покрылись паутиной трещин, а с потолка посыпались куски побелки. Резко притянув Кезе к себе, Барон сдул песок с ладони. Разрушенная комната растаяла, заменив собой коридор замка в Подводном Мире.
Маркезе вздохнула, чувствуя, что пока не готова отпускать Самеди. Ее коленки тряслись от столь неприятной неожиданности: Осеан действительно была намерена добраться до неё так или иначе. Хотелось снова расплакаться, чтобы затем ее снова утешали. Но Маркес сохраняла спокойствие всеми силами. Во всяком случае, ее отвлекала мысль о временной глухоте, спровоцированной взрывом. Если есть хоть маленький шанс отобрать власть у безумной Лоло, то им стоило воспользоваться. «Потом будешь нюни распускать», – Риодели сжала кулаки, приказывая себе отставить любые чувства, что мешали думать.
Самеди и Маркес не успели и шагу ступить, как их окружило с десяток мужчин, вооружённых копьями и мечами. Лезвия блестели в свете люстр, горевших фиолетовым светом. Девушка кожей чувствовала холодок металла, словно те уже пронзали ее. Солдаты братца работали исправно, ожидая атаки в любую секунду. «Господа, давайте договоримся!» – Барон очаровательно улыбнулся, демонстрируя мнимое владение положением.
«С кем ты там договариваться собрался?» – быстрым шагом к ним приближался Ноннет, одетый в парадный костюм и обсыпанный изумрудами. «Он носит их так, как носят шкуру убитых зверей», – про себя отметила Маркес, стараясь заглянуть за образ хищного и жёсткого Первого Короля. Чем ближе был парень, тем сильнее читалось недоумение на его лице. Его вид был по-прежнему хмурым, но что-то в человеке заметно надломилось: «Маркес?»
«Нет времени на приветствия! – Девушка попыталась пальцем отодвинуть наконечник копья, который был нацелен на ее шею, – Наша мама собирается разрушить мир к чертям собачьим! Из-за меня!»
«Ваша мамочка, – Каждое слово Барона было пропитано презрением и недовольством, – успешно провернула многоходовочку, да такую! Теперь она владеет мощнейшей силой, которую, по иронии судьбы, создал ваш предок. У вас не семья – цирк просто».
«Но как она осталась жива? Ты сам ее убил», – Ноннет не спешил отзывать охрану, все ещё боясь, что это один сплошной обман. Но сестре-то зачем участвовать в этой дешевой постановке? Впрочем, он и Лоретте не поверил, когда та валялась у него в ногах и говорила про Кезе.
«Вкратце, – дочь Риодели с мольбой взирала на брата, который постепенно становился таким знакомым и родным, отступая от образа тирана, – она влила в меня и в себя какой-то магической настойки, так что я все время не могла умереть. Но это неважно». Ее глухота постепенно спадала, делая звуки собственного голоса какими-то незнакомыми, будто говорили из ее рта, но не сама Кезе.
«Да, твоя сестра чуть ли не впервые говорит такие умные слова, – Барон щёлкнул пальцами, после чего вся стража с грохотом попадала на пол, парализованная его магией, – предположительно, Осеан уже разрушила два мира. Мы должны остановить ее и отобрать Синюю сферу».
Нонн в ужасе взирал на всех тех мужчин, что без сознания лежали, словно перебитый скот. Не зная, что делать дальше, младший Риодели лишь кивнул головой. За кого он мстил все это время?
========== Семья остаётся ==========
«Что мы будем делать?» – Ноннет сидел за небольшим круглым столом, по обе стороны от парня расположились задумчивые Кезе и Барон. Все трое разговаривали полушепотом, торопливо перебирая версии, что их ждёт в будущем. В очень близком будущем. Маркес волосками затылка ощущала, как ее мать движется вперёд, к своей цели. Неужели она способна уничтожить все? Вспоминая свою кратковременную глухоту, потерю крови и нож в живот, ответ был ясен. «Тебя никто никогда не тронет, – фраза, словно разросшаяся виноградная лоза, обвивала все мысли девушки, – я всегда буду тут». Маркезе прикоснулась к своему лбу. Все действия девушки были просчитаны Осеан, которая играла ими, будто картами. Все масти были ее козырями, оставляя дочь в дураках, омрачая намерения и жизнь.
«Мы не можем подвергать Подводный Мир такой опасности, – Нонн, будто от усталости, слегка хлопнул себя по щекам, продолжая рассуждать, – в общем, я думаю, что у нас нет никаких шансов. Но я не могу дать своему королевству погибнуть просто так. Смысла нет».
«Есть. Есть малюсенькая возможность, – Барон постукивал своими пальцами по столу, периодически заглядывая в лица свих собеседников, – потому что Лоло ещё не совсем осознаёт своё могущество».
«Я, – Маркес прервала резким звуком Самеди, после чего смущенно продолжила, – думаю, что мама мыслит ограничено. Ведь у неё есть силы найти меня, но я пока тут. Она не мыслит за рамками».
«Даже с твоей стороны, это было довольно грубо, милая Марки, – усмехнулся волшебник, хотя глаза его казались застланными мраком горечи, – но в этих словах есть истина».
«Она все это время была в моей голове, – Кезе чувствовала, как холодок своими противными щупальцами скользит по ее спине: настолько было неприятно осознание, что мать все это время делила с ней ее же организм, – мне кажется, у неё очень примитивные идеи. Во всяком случае, пока мама не осознала, что ей подвластно все». Но в ее планах все ещё было создание стерильной от всех опасностей Вселенной. По мнению Осеан, на месте старых Миров должны засиять новые. Только для неё и ее любимой дочери.
«И что вы оба предлагаете?» – Ноннет откинулся на спинку массивного стула, после чего прикрыл глаза, воспалённые от продолжительного напряжения. У парня начиналась мигрень: ещё вчера все было таким простым. Он пробежал свою дистанцию – он стал Первым Королем! Человек, чьи земли он собирался уничтожить войной, сейчас помогал ему. А родная мать! Она желала смерти всем, кроме Кезе. Однако нахождение вблизи Барона доводило его до белого каления. Сидит рядом, ещё и шутки отпускает! Осеан Лоло… что он помнил о ней, отчего так хотел отомстить за неё? Наверное, Нонн обманывался. Да, это была иллюзия, скрывающая истинные мотивы, такие мелочные и горькие. Разве смерть этого червя вернёт ему детство? Сейчас сын Риодели был уверен, что не хочет видеть собственную родительницу, которая всегда предпочитала Маркес. Верни он детство, было бы оно счастливым в тени?
Брат и сестра встретились взглядами, которые были похожи на переполненные чаши. Из них лилась тоска, которая наполняла комнату, не оставляя пространства для воздуха. Всего несколько секунд. Риодели знали, что у них нет даже нескольких мгновений, чтобы сказать всего два слова: «Мне жаль». Уже нет возможности облегчить тяжесть этого темного чувства, что разрывает их обоих напополам. Ведь если они откроют эту старую рану, из неё заново потечёт кровь, которая будет только отвлекать. В итоге, рана загноится, заразив их унынием навсегда, подобно всем смертельным болезням.
«Мы должны отнять у неё Сферу», – голос Барона вернул воздух наследникам, заставив снова усесться за стол переговоров. Он боролся с желанием сбежать, оставив все на произвол судьбы. Как прежний король Неплотного Мира, что иронично, ведь Самеди гордился своим «постоянством». Но если и была возможность обезопасить себя, то только здесь, с этими двумя безумцами. На их стороне была магия и какое-никакое бессмертие.
«Мы будем сражаться в Плотном Мире, – Нонн подвёл итоги, притворяясь, что все эти секунды тишины не имели значения, – русалки отправят нас к его поверхности, где мы и встретим Осеан».
«Чем раньше, тем лучше», – с этими словами, они покинули небольшой зал, исчезнув в коридорах дворца. Маркезе, разрешив себе небольшую слабость, пустила слезу, которая упала на пол замка Подводного Мира. Капля в океане. Такая незначительная, неспособная утопить ни прошлое, ни будущее. Но это ее слеза – наивная надежда на чудо и любовь, которую отняли у неё. Был ли иной исход для Кезе? Вряд ли.
В комнате, куда их привел Первый Король, было несколько десятков странных «капсул». Они были похожи на бесформенные серые мешки, к которым приделали два небольших иллюминатора и длинные цепи. Неловкими движениями залезая внутрь, Барон отметил, насколько некомфортным было это транспаранте средство. Жарко и душно, ещё и пахнет сомнительно: рыбой и чем-то сладковатым. Скорее бы это все закончилось. «Я этой дуре не уступлю», – язвительно прошипел мужчина себе под нос, стараясь дышать через раз.
Нонн последним забрался в свою «спасательную капсулу», предварительно прихватив трезубец, который не использовали очень давно. К сожалению, он озаботился оружием только сейчас. Все же лучше, чем если бы забыл совсем. Снаружи шумели русалки, которые крепили к своим рукам и поясам толстые цепи, вставляя их в специальные ячейки своего боевого наряда. Им предстоял скоростной подъем сразу нескольких «гостей». Проверив все снаряжений, они громко воскликнули и рванули вперёд. Никто не объяснял им сути задания, только что-то про спешку и опасность. Маркезе и Барон чувствовали, что неслись до невозможности быстро, аж дух захватывало. Сквозь стекло ничего не было видно, кроме синевы воды и пузырьков. Нонну же было все равно. Сейчас его тревожили мысли, что мать ворвётся к нему во дворец и разрушит его. Убьёт всех тех мужчин, которые так храбро сражались за него. «Камня на камне не оставит», – он скрестил пальцы, как будто столь детский жест мог уберечь миллионы жизней.
Знакомые пустынные берега острова, на котором когда-то стояло поместье Риодели, встретили этих троих суровым видом. Кажется, сюда Кезе приковыляла с поленом, следуя словам Костейна. Тёмные тучи нависали над песчаной землёй, верхний слой которой тревожил сильный ветер. Шторм надвигался, словно это место собиралась закончить свою жизнь самостоятельно. Природа не хотела становиться жертвой безумия Лоло. Барон Самеди повернулся к Маркезе, после чего положил той руку на плечо и обречённо сказал: «Она сейчас будет здесь. Придёт за тобой».
