Текст книги "История безумия М. Риодели (СИ)"
Автор книги: Mari Kalmari
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Внезапный приступ длился добрые полминуты, после чего дама потянулась к стакану. Промочив горло вином, она извинилась и удалилась. Маркес поспешила исчезнуть следом, пытаясь спрятаться от вопросов и очередных казусов. Илья оставался на месте: ему надо было справиться с потоком внезапно нахлынувших чувств и мыслей. Разочарование, тревога, злость, подозрения, – Котовски не знал, на что откликнуться и к кому идти в первую очередь. Стоило только потерять бдительность, как ложь разрослась, словно сорняк, за какие-то два дня. Надо было немедленно поговорить с Кезе, но сначала спросить кое-что у Кулумбо. Эта ситуация выходила из-под контроля. Илья ощущал беспокойство, которое появляется у бывалых моряков перед штормом.
Девушка снова заперлась у себя в комнате, после чего достала наушники и телефон. Выкрутив громкость на максимум, она вновь и вновь возвращалась раздумьями к своей служанке. Этот кашель Маркес уже слышала, возможно, даже будет слышать в своих кошмарах. Как у той девушки с двумя детьми, которые тянулись за ней, что-то требуя. А что дальше? Кулумбо будет «улыбаться»? Смертелен ли этот недуг?
Маркезе, лежавшая до этого с закрытыми глазами, резко открыла их. Она не могла игнорировать происходящее, но что оставалось? Сейчас она побежит к Илье, уверяя его, что старушке грозит опасность. А потом выяснится, что у неё просто грипп или бронхит. Снова перед глазами замелькали кадры будущего: изгнание из мира нормальных, разочарование и пренебрежение отца, безрадостная жизнь, где ты себе не хозяин. Все это давление перекрывало воздух, образуя вакуум. Как поступить?
В паре сантиметров от Кезе внезапно появилось смуглое лицо того терроризирующего всех клоуна. Иллюзия улыбнулась, после чего пальцем указала на ухо, призывая вынуть наушник. Его глаза сложно было назвать человеческими: они были абсолютно белыми, кроме чёрной точки-зрачка. Из-за тёмной кожи казалось, будто они светились. Чёрные жесткие волосы, пышные бакенбарды, плавно переходящие в козлиную бородку. Маркезе готова была поклясться, что никогда ранее не встречала этого человека.
Она вытащила наушники и присела на кровати. Человек уже отдалился от Риодели: он расхаживал по комнате, после чего, взяв стул, сел напротив. Причём стул был не от стола Маркезе, а просто созданным из воздуха. «Меня зовут Барон Самеди, – он закинул одну руку за спинку стула, а другую положил на своё колено, – и я могу тебе помочь. Точнее, твоей старушке».
Девушка помолчала, пытаясь ещё урезонить себя. Нельзя отвечать своим галлюцинациям: так ты дашь разрешение мозгу «отыгрывать» это дальше. Но что-то в нем вызывало в ней доверие и симпатию. Помотав головой и стряхнув оставшиеся сомнения, она тихо спросила: «Почему ты здесь?»
«Я?! Я всего лишь-то хочу помочь! Ты, бедная девочка, попала в Неплотный Мир! Как я мог оставить тебя там? Такую испуганную?» – По тону его голоса было понятно, что это все больше издевательство, чем правда. Маркес боялась, что кто-нибудь услышит ее: не хватало ещё самой с собой разговаривать. «Я не понимаю, – Риодели чувствовала, как разваливается на части от усталости, – мне кажется… Кулумбо болеет».
«Поговори об этом с доктором, – Самеди продолжал потешаться, причиняя девушке боль, – я мог бы тебе подсказать, но я же всего лишь иллюзия. Игра твоего воспалённого рассудка! Что я могу знать?!»
Последнее «а» он протянул с такой театральностью, что Кезе захотела расплакаться от подобного пренебрежения. Он был прав. Этот Самеди имел сверхъестественную силу, по крайней мере, имел власть над реальностью Маркезе. Если она расскажет Илье, то что тот сделает? «Пожалуйста, – Риодели опять обнаружила себя рыдающей от собственной бесполезности, – я должна знать!»
«Дорогая Марки, давай ты пообещаешь мне, что не свяжешься с этим шарлатаном, – Самеди сменил позу: теперь его руки были сложены «домиком», а пальцы скрывали ухмылку, – и я расскажу тебе все».
Барон протянул ей мизинец, как делали многие в детстве. Его руки были одеты в чёрные перчатки из странного материала, который было трудно опознать наощупь. Кезе сцепила свой палец с его пальцем, после чего Самеди, по-прежнему издеваясь, сказал: «Железное обещание даю, сказать информацию всю!»
«Обещание даю, избегать Илью».
Самеди снова рассмеялся, после чего исчез, ласково погладив девушку по щеке: «До завтра, милая Марки». Кезе прикрыла лицо руками, громко выдохнув. Столько слез было пролито без объективной причины, а вес всего мира продолжал давить на плечи.
Риодели больше не могла полагаться на свои мысли и чувства: все запреты были разрушены, а рекомендации – проигнорированы. Теперь она боялась, что этот мужчина больше не придёт. Если у него были ответы, то тревога имела смысл. Но какой в нем толк, если это все ложь? Словно собачка, она смиренно ожидала его появления, дергаясь от каждого шороха. Кезе хотелось, чтобы он смеялся над ней, разговаривал этим надменным тоном, только бы не пропадал без вести. Настолько запущенный случай. Может быть, со стороны это выглядело ужасно: Маркес понимала, что иллюзия делает ее своей пленницей, но не старалась более препятствовать этому. Ту ночь она провела неспокойно: всякий раз, когда она слышала голос, то был не Самеди. Просто очередное предупреждение купить молоко, белый шум в мозгах и иногда ее звали по имени незнакомые люди. Риодели едва держалась на ногах, но собирала силы в кулак всякий раз, когда встречалась с Ильей в коридорах. Тот смотрел на девушку недобро, но ничего не говорил. Мысли Ильи были тревожны: Кулумбо за один вечер загнулась так, как никто из его пациентов ранее. Кашель, низкое кровяное давление, «улыбающееся» лицо и температура, стабильно держащаяся на отметке тридцать семь, но иногда подскакивающая до сорока. С таким он не сталкивался: болезнь прогрессировала слишком быстро. Котовски не хотел заранее пугать Кезе, впрочем, его терпение было на пределе. Чтобы успокоить себя и перебороть хаос в голове, он забрал у Кулумбо пару книг. «Я ужасный врач», – пожурил он себя, после чего перелистнул страницу. Атмосфера в доме накалялась, словно что-то злое поджидало за каждым углом.
Маркезе пила сладкий чай: она считывала мельчайшие звуковые изменения, не скрываясь более за наушниками. Ее пальцы опять отмеряли пульс, когда сердце пропускало удар. В такие моменты она чувствовала, будто в груди расплескалась холодная вода и все замерло. Кезе пыталась подорваться к Илье, чтобы рассказать ему все и избавиться от этого наваждения. Но она обещала! Правда, стоит ли держать клятву перед помутнением своего рассудка?
«Мне очень не нравится, когда ты называешь меня так, – Барон Самеди возник из пустоты, сразу же вцепившись в поникшие плечи девушки и склонившись над ее ухом, – но я рад, что ты так ждала меня! Терпение!»
Его странные ужимки немало раздражали Маркес: своей колючей щекой он прикоснулся к ней, после чего снова испарился. Теперь он сидел на столе, своей рукой сжимая руку девушки с ложечкой, которую та не отпускала. Риодели пыталась освободиться, но сил на это не было. Пусть делает, что хочет. «Дорогая Марки, я обещал тебе все рассказать, – тут же он стал серьезнее, будто всей этой показухи не было, – так слушай внимательно и не перебивай».
Барон Самеди говорил низким голосом, который завораживал Маркезе, даже если та старательно отрицала это. Его рассказ был страшным, но, с другой стороны, его серьезность как-то успокаивала девушку. Руку он ее так и не отпустил, но ложечку забрал и выкинул куда-то в окно. Кулумбо действительно подцепила «инфекцию» из Неплотно Мира, которой там страдало и страдает огромная часть населения. Маркезе, по причинам своего происхождения, не может заболеть, но заразить пару человек – это пожалуйста. Почему их никто не может вылечить? Просто нет лекарства, способного победить все вариации заразы, которые носит один человек. Не то, что тысяча или миллион людей. Но симптомы спокойно подавлялись специальными препаратами, облегчая жизнь несчастных людей. «Перед тем, как ты спросишь, – он наконец-то отпустил ладонь девушки, когда стало уже невыносимо плохо от такого длительного физического контакта, – единственный человек, который лечит это, находится во дворце правителя Неплотного Мира. Это место, куда тебя вёл тот парниша».
И затем Самеди хихикнул, будто все рассказанное им было забавной шуткой: «Ты сбежала оттуда, чтобы вернуться. Замечательно?»
«И не говори, – Маркезе грустно выдохнула, разминая затёкшие пальцы, – Как же я вернусь?»
«Я скажу, если… – он наигранно задумался, поднеся палец к уголку губ и покачав головой, – ты разобьешь все лекарства, которые дал тебе этот доктор».
Последнее слово он говорил с таким злорадством, что Маркес стало неприятно. Она подумала, что это совсем никуда не годится. Ее иллюзия натравливала ее же на единственного человека, который помогал. Но что оставалось Кезе? «Подумай-подумай, – он погладил ее по волосам, после чего стал растворяться, постепенно сливаясь с окружением, – я вернусь, если ты разобьешь все эти проклятые бутылочки. Прямо перед его лицом».
Девушка осталась одна. Она встала из-за стола и решительно направилась в комнату Ильи. Маркес не собиралась думать долго: почему-то решение пришло само собой. Но слепо бросаться, следуя инструкциям безумия, она не собиралась. Риодели надо было сначала спросить Котовски, возможно, у Кулумбо действительно простуда, а не этот неизлечимый кошмар. Если у неё что-то несерьезное, то Кезе может быть спокойна. Желая услышать какой-никакой вменяемый диагноз, девушка уже планировала, как будет плакаться Илье. Он разочаруется в ней, но они продолжат лечение и все вернётся на круги своя. И больше никогда она не встретит этого обворожительного мерзавца. «Что за гадость», – поморщилась Маркес, понимая, что такой ход рассуждений ее не устраивал. На лице девушки отражалось напряжение, но глаза заблестели жизнью: сейчас все станет ясно. Наваждение теряло свою власть, когда дело касалось доктора.
Она открыла дверь в комнату Кулумбо, надеясь там застать обоих. Тихо и темно. Только старушка лежала под одеялом, мирно посапывая во сне. Кезе подошла к ней, чтобы проверить состояние, да так и застыла на месте. Старушка улыбалась, как и та мадам Жизель. Уголки рта были напряжены даже во сне?! Нет, нет, нет.
Маркезе чуть не упала, но успела ухватиться за стену, удерживая себя на месте. Головокружение застало ее так не вовремя, после чего боль растеклась по вискам. «Кулумбо», – выдохнула она тихо, чтобы не разбудить служанку. Всматриваясь в ее лицо, Кезе убеждалась, что это то самое патологическое искривление. Она уже была абсолютно уверена, что это не простуда. «Значит, он был прав, – Маркес вспомнила все, что говорил Самеди, – нужно спросить дока. Я должна». Она опустилась на колени рядом с кроватью, пытаясь собрать себя по кусочкам обратно. Хотелось разбудить Кулумбо, чтобы сказать те важные слова. «Ненавижу себя», – подумала Маркезе, корчась от острой боли, которая насквозь пронзала черепную коробку. Стоило отмотать время назад, стоило лишний раз подойти и поговорить, стоило лишь слушаться наставлений старушки. «Могу помочь», – сложно было сказать, сам ли Барон вёл беседы с Маркес или же это были воспоминания.
По спине девушки пробежали мурашки: ей определённо нравился голос Барона, особенно его серьезный тон. «Ну, конечно, сейчас бы ещё и на свою галлюцинацию засматриваться» – подумала Маркес с горькой усмешкой, после чего захотела отвесить себе оплеуху за такие мысли.
Девушка, стараясь притворяться тенью, двигалась в комнату Ильи.
В светлом помещении было прохладно и уютно: доктор сидел за своим рабочим столом, кровать была прикрыта огромным серым покрывалом, а ковёр казался необыкновенно мягким. Риодели смотрела на новые обои, которые поклеили совсем недавно. Светло-кремовые в желтую полоску: ей казалось, что в этом есть что-то от сладостей. Как будто мороженое растаяло от летнего зноя. Илья снова встретился взглядом с девушкой, отметив, что Маркес не отворачивалась, как раньше.
Она подошла к его столу, после чего села напротив и спросила: «Как работает «Суэньо»?»
Кезе хотела незаметно склонить его к тому, чтобы он отдал ей в руки всю пачку. Самеди, видимо, почуяв происходящее, уже был тут как тут. Он лежал на столе, переводя взгляд то на Илью, то на Кезе и хихикая: «Если спросишь про старушку, он соврёт. Если спросишь про меня, он соврёт. Маленький врунишка».
Какую радость ему доставляло это шоу! Риодели подметила про себя, что зубы мужчины были белыми, а клыки – острыми. Только один из них был заменен золотым протезом.
«У тебя какие-то проблемы? – доктор достал флакончики из ящика, чтобы изучить инструкцию с побочными эффектами, – Кезе, пожалуйста, будь честна со мной, я и так…»
Доктор неуверенно сглотнул слюну, после чего сделал вид, что пристально читает текст. Девушка казалась ему сейчас такой измотанной и нервозной, что отчитывать ее не имело смысла. Кезе нужна была помощь. И Илья был рад подставить своё плечо, чтобы поддержать Маркес. Или же дать той выплакаться. «Ты же понимаешь, что должна доверять мне все. Твоя бессонница прогрессирует, не так ли?» – Доктор говорил очень тихо, будто бы с собой. Маркезе посмотрела на столь вальяжно лежащего Самеди, который беззаботно и радостно щурился: «Марки, не тяни!» Девушка снова глянула на Котовски: тот что-то безостановочно бормотал себе под нос, вглядываясь в пункт «побочные действия». И более идеального момента уже быть не могло.
Все стало неестественно медленным.
Маркес вцепилась дрожащими пальцами в пачку с флакончиками «Суэньо», после чего со всей силы кинула ее об пол. Полетел фонтан желтоватых брызг, как тогда, на ее выпускной церемонии, только к ним присоединился звездопад стеклышек. Риодели всем видом показывала обречённость и маниакальную радость: вся эта ситуация вызывала в ней бурю чувств. Барон Самеди лишь загадочно улыбнулся и взял Кезе за руку, предварительно погладив ту по голове за проделанную работу. Ведь она сдержала обещание? Илья остолбенел от подобного поворота событий: дорогое лекарство было уничтожено так дико, так варварски. Котовски только и успел спросить, что происходит, когда Маркес выбежала из комнаты. Барон Самеди вёл ее куда-то за собой. «Что на неё нашло? – Илья метнулся от стола к двери, поскользнувшись на мокром полу, – Черт!»
Доктор чувствовал, как ткань одежды впитывает жидкость. Все было хорошо до того, как они приехали! Если бы он тогда прижал Кезе к стенке с разговорами, возможно, удалось бы предотвратить такой исход. «Прижал к стене, ага», – невесело подумал доктор, слушая звук удаляющихся шагов. Соберись, тряпка!
«Я сделала, что обещала, – сказала Маркезе, остановившись в коридоре, что вёл к входной двери, – теперь ты!»
«Один момент! – Самеди из ниоткуда достал белую трость с огромным зелёным камнем и начал стучать ею об пол в очень быстром темпе. – Найдёшь того парня – он тебя и отведёт во дворец!»
Илья стремительно вылетел из-за угла, но последнее, что он увидел, – это исчезнувшая, как мираж, Маркес. Барон оценивающе посмотрел на Котовски, после чего сложил неприличный жест из пальцев и рассмеялся. Обыграл этого дурака! «Ублюдок», – сказал тот, скривившись.
*
Подавленный Дафниус сидел на пороге дома мадам Жизель, кидая мячик на землю, чтобы тот прыгнул обратно в руку. План по возвращению правителя в Неплотный Мир позорно провалился, хотя ему было непонятно, где все начало рушиться. «Наверное, когда я потащил ее против воли, – рассуждал он, пытаясь представить, как будет отчитываться перед «нанимателем», – Господин Шатовски должен понять меня. Я не мог предсказать всего».
Удар!
Парень обернулся, пытаясь увидеть, что упало. Он решил, что куча хлама просто не выдержала своего веса, но тут из-за огромного пласта алюминия показалась рука, беспомощно хватающаяся за воздух. Дафни подбежал к человеку, которому не повезло оказаться погребённым. «Прошу прощения, – от удивления глаза парня едва ли не стали круглыми, – Маркезе? Как ты вернулась?»
Девушка сообразила, что вряд ли стоит говорить про галлюцинации и Барона. Возможно, это искривление сознания существовало только для того, чтобы она оказалась здесь. Видимо, это место не хотело оставлять ее. Кезе поднялась с земли и положила руку на плечо Дафниуса: «Этот ваш Неплотный Мир не давал мне покоя. Я должна была вернуться, наверное, чтобы попасть во дворец. Хотя я не знаю! Ты же меня туда вёл…»
На секунду все снова перестало иметь значение. Риодели смотрела на ситуацию со стороны, осознавая, что все ее действия – это продукт воспалённого восприятия. Девушка просто сама же разрушила свой мир, поэтому вряд ли имелся путь назад: дома ее, конечно, не убьют, но вряд ли последняя выходка сойдёт ей с рук. Тем более, если она поможет Кулумбо, то все встало бы на свои места. Впрочем, вряд ли у неё получится избежать больницы. Маркес снова стало нехорошо от такого количества мыслей: словно карусель без тормозов, одна сменяла другую на полной скорости.
«Шатовски меня не убьёт!» – Радостно решил про себя Дафниус, сказав, что сейчас они отправятся в дорогу. Лишний раз ждать не стоило – вдруг Кезе снова передумает и сбежит. «Мы должны успеть, пока я снова не стал куском дерева», – парень повёл ее в сторону дома, где жили знакомые, у которых была работающая машина. Единственная работающая в этом селении. Рука Дафни была тёплой, но ладони – грубыми, как будто он был чернорабочим. Не то, чтобы это было далеко от истины.
«Ты стал чем?» – Девушка в удивлении изогнула бровь и слегка отшатнулась. Неплотный Мир действительно был невероятным, если она все правильно поняла. Маркезе подумала, что все это путешествие было похоже на историю Алисы. Здесь не было никаких кроликов и Красных Королев, только она и ее безумие. Падение на мусор вряд ли станет приятным опытом: тело болело от удара до сих пор.
Только сейчас она заметила это: все движения парня казались несколько угловатыми и без присущей людям плавности. Какими-то… деревянными.
«Через шесть часов я стану поленом, – спокойно пояснил Дафниус, – скорее всего, даже раньше». На том и закончилась их необычная беседа. В следующие несколько часов они молчали, занятые своими мыслями и знакомством с местными. Те ребята, что имели машину, казались вполне обычными, если не считать кашель.
Маркезе сидела в кузове старого драндулета, который неистово трясло, пока они ехали по бездорожью. Говорили, что это единственное доступное и работающее транспортное средство. Девушку раньше никогда не укачивало, но как-то так сложились звезды, что она уже третий раз свешивала голову над землёй. Легче не становилось. Ощущения были не из приятных: голова кружилась, тошнило без перерыва, волосы растрепались, а мышцы живота сводило от напряжения.
«Мы скоро там будем?» – Прокричала Кезе, пока голос ее дрожал вместе с автомобилем неизвестной марки. Дафниус, нервно ковырявший заусенцы на пальцах, ответил также громко: «Мы на месте! Почти».
Действительно, прямо на выезде из бесконечного леса показался печальный и одинокий утёс. К вершине устремлялась широкая дорога серого цвета – впервые Маркес видела что-то, что не собиралось развалиться и не было построено из кучи мусора. Сама дорога вела к невероятному по всем стандартам замку: тёмному, почти чёрному, с красными вкраплениями, которые устремлялись к небу в виде остроконечных башен. Через окна можно было разглядеть, как тени перемещаются внутри каждой комнаты. «Ты же говорил, что там никого нет?» – Маркезе завороженно смотрела на эту громадину, стоя около Дафниуса. «Там нет правителя. Но слуги и доктор никогда не покидали этого места», – будничным тоном ответил Аскар.
Парень поглядел на Кезе: что-то таинственное в ней было, как и во всех Риодели. Измученная печальным опытом, она вызывала в Дафниусе странное желание поинтересоваться ее самочувствием, может быть, даже помочь чем-то. Впрочем, он был не одинок в этом стремлении.
«Доктор?!» – Сердце девушки забилось ощутимо быстрее: дикая пульсация чувствовалась под подушечками пальцев. Самеди не соврал, возможно, ей удасться вывести его отсюда на правах правительницы. Маркес искренне улыбнулась, но, взяв себя в руки, состроила серьезное лицо. Она не хотела, чтобы этот парень заподозрил что-нибудь неладное. Риодели понимала – эта история зашла слишком далеко, приобретая оттенок безумной игры. Или ее сумасшествие было непоправимо, или ей придётся сидеть в этом замке до скончания своих дней. Какова вероятность, что она больше никогда не встретит тех, кого любит? Впрочем, сначала надо было встретиться с врачом, а потом уже решать, что делать дальше.
«Доктор Шатовски. Именно он нанял меня, чтобы я привёл тебя сюда, – Дафни осекся, понимая, что проболтался и скрывать остальную часть задания смысла нет, – мне кажется, что он хочет поговорить насчёт вашего отца». Маркезе решила ничего больше не спрашивать, ведь у Кулумбо, возможно, время на исходе. С другой стороны, «Доктор Шатовски» вызывал в ней чувство дежавю по ассоциации и звучанию.
Парень становился все более дёрганным и неспокойным, подозревая, что недолго ему оставаться человеком. По лицу было видно, как он теряет контроль над своими действиями из-за хаоса мыслей. Путники, без слов решив все для себя, почти бегом отправились в «тронный зал» по коридорам богатой резиденции Короля Неплотного Мира. Именно там Дафниус договорился встретиться с Шатовски, если у него получится доставить Кезе в Неплотный Мир. Поэтому с охраной не пришлось даже разговаривать.
Внутри было так же темно, как и снаружи, хотя свечи горели тут и там: в отличие от обычного мира, здесь огонь имел белый отлив, что делало его неприятным. Это пламя будто источало холод, играя светом так, что предметы делались плоскими и непривычными. Всюду висели портреты с незнакомыми людьми в серебряных и золотых рамах, а подписи под ними были написаны странным языком. Возможно, это был просто заковыристый почерк подписывающего. Все те, с кого писали портреты, вырядились в необычно богатую одежду. Их внешность будто бы и не тронула местная разруха, которая текла по жилам всех живущих в этом мире. Никаких признаков болезни!
Маркес хотела остановиться и осмотреться получше. На бегу у девушки не получалось уловить даже одну треть красоты всего убранства. Чудеса! Это было похоже на сказку: даже самые богатые правители ее мира не могли себе позволить такого. Мечта детства! Стать принцессой, жить в замке со слугами, править справедливо и умереть, став примером для подражания.
Запыхавшись, они наконец-то остановились у огромных дверей, сделанных из дерева, которое выкрасили в синий. Широкие и массивные, они сами открылись перед гостями, которых уже ждали. В тенях пряталась фигура, одетая в темно-зелёный костюм, лицо человека невозможно было рассмотреть за завесой темноты. Единственное, что девушка заметила, – это очертания шляпы с перьями, которые торчали в разные стороны, и знакомый предмет в руках. Не может быть? Дафниус сделал пару шагов к нему и поклонился, не подходя слишком близко: «Я привёл ее к вам, господин Шатовски».
«Господин Шатовски, – фигура ответила знакомым голосом, произнося это имя с отторжением, – давно сбежал».
Из теней появился Барон Самеди, который торжествующе улыбался и казался всем довольным. В руках он сжимал ту самую трость, с помощью которой Кезе сюда и переместилась. На ней блестел зелёный камень, который тут же потемнел до бордового: «Шатовски пропал с Исидором давным-давно. Единственный, кто поддерживал это место в порядке, был я».
«Самеди? Урод! Да я тебя насквозь вижу!» – Дафни бросился на мужчину, словно яростный зверь – на добычу. Ещё немного, – и парень схватил бы Барона за горло, но не судьба. За жалкую секунду он обратился в полено, которое с грохотом упало на пол. Маркезе стояла, затаив дыхание и не моргая. Девушка пыталась понять, что происходит и что они не поделили: ее взгляд метался от куска дерева к Самеди, а затем обратно. «Теперь нам не будут мешать», – Барон снова ударил своей тростью, отчего у девушки земля ушла из-под ног. Но падения не последовало. Риодели сидела в кресле у невероятно длинного стола, а перед ней стояли свечи, горевшие все тем же белым пламенем. Барон Самеди был рядом: стульям он предпочёл сам стол.
«Твой отец, – он едва заметно щёлкнул пальцами, из-за чего за его спиной появился портрет молодого Исидора в темной накидке, которая доставала до пола, – был местным правителем».
Девушка рассматривала отца, который казался сам не свой. То ли этот огонь делал его таким несчастным и похожим на труп, то ли в молодости он был действительно плох собой. Молодой человек казался слишком худым и тщедушным для того, чтобы вырасти в отца. Но подпись не обманывала: «Исидор Юный». Риодели затем заглянула в белесые глаза Самеди, отчего тот оскалился в ответ: «Но потом он сбежал, не выдержав местной разрухи. Взял с собой жену, сына и маленькую дочь».
Он растягивал гласные в слове «маленькую», словно это было чем-то незнакомым на вкус, после чего снова взял Маркезе за руку: «Котовски, точнее, Элайджа Шатовски последовал за ним. Верная псина. Оставили это место гнить, но, благо, у них был я».
Самеди все говорил и говорил, его интонации то становились спокойными, а затем снова негодующими и насмешливыми: «Риодели не любил магию, а она была действенным лекарством. Вместо этого он предпочитал Элайджу, который только и мог делать настойки и прочую химию! Но это неважно… люди нуждаются в каком-никаком правлении, особенно замечательно, если на троне будет ответственная дочка блудного короля!»
«Что тебе нужно? – Кезе внезапно обнаружила в себе желание узнать все подробнее, но не за семейной историей она пришла сюда, – Ты сказал, что Доктор знает, как вылечить Кулумбо! Так ты знаешь? Или Илья знал?»
«Элайджа знает! Все он знает, этот ублюдок! Но у него нет нужных материалов, – Барон стиснул руку Риодели с такой силой, казалось, он собирался сломать ей все пальцы, – я помогу тебе. Она будет в порядке, твоя старушка. Но не просто же так, милая Марки!»
И он рассмеялся. Громко и оглушительно: стены тряслись, а огонь разгорелся так сильно, что языки пламени достали до потолка. Риодели было страшно. В новом свете этот человек казался самим дьяволом. Разве Кулумбо не говорила: не доверяй незнакомцам? Что он собирался просить взамен? Впрочем, неважно. Маркезе все равно собиралась отдать ему все: ничего не имело смысла, если бы не старания Кулумбо.
В голове проносились воспоминания, как слайдшоу со звуками, что раздавались где-то далеко. Маркес не помнила, как пропали мать и брат. Она только знала, что это были темные времена ее жизни. Служанка не покидала палату, пока Кезе отлеживалась без памяти. Старушка учила Риодели азам существования заново, мирясь с новыми «особенностями» восприятия. Кулумбо была с ней, когда та пошла в школу, когда та впервые столкнулась с приступами и болью. Именно эта престарелая дама подняла девушку с колен, пока весь мир разваливался на глазах. Только она держала Маркес на поверхности, когда безумие било с новой силой, затягивая в своё болото. Какой смысл был существовать без того, кто отдал тебе все? Это была благодарность, которой никогда не будет достаточно. Даже умереть за неё будет недостаточным. Если бы только язык не лип к нёбу каждый раз, как Кезе хотела сказать что-то важное. Подчас ей казалось, что она кричала из-за огромной стены, потому никто и не слышал Риодели.
Маркес знала: она должна была пойти на все. Любая цена была оправданной.
«Что?» – Девушка спросила так, словно ещё немного и она упадёт в обморок. Если бы мир укатился куда-то, сойдя с орбиты, то она бы этого не заметила. Маркезе побледнела от внезапного желания стошнить на стол и заснуть навсегда. Слабость. Барон все ещё держал ее за руку, переплетая пальцы: «Ты выйдешь за меня замуж».
«Куда выйду?»
Теперь была очередь Маркезе смеяться над всем происходящим, чем она и воспользовалась. Слабость лишь слегка отступила, давая девушке переварить новости. Это точно сказка! Шутка?!
Смеялась она с истерическим надрывом, в уголках ее глаз блестели слезы, как первые звёзды после заката. Заходясь с такой силой, Риодели чувствовала, как у неё сводит судорогой живот, а скулы начинают «ныть». Все так просто!? Девушка глубоко вздохнула, словно только что ее выдернули из воды: «Я выйду за тебя».
Ведь любая цена была оправданной, особенно такая смешная.
Барон поднёс ее руку к своим губам, после чего ухмыльнулся. Было видно, что он ощущает своё превосходство над всей ситуацией. Но Маркес хотела лучшего для человека, который когда-то пообещал ей весь мир и выполнил свою клятву. Разве можно оставить такое безответным? Несмотря на своё положение, на ее лице читалась уверенность в своём решении. Самеди даже зауважал свою невесту за подобное безрассудство, которое называлось преданностью.
«Замечательно, ваше Величество».
*
О шикарной свадьбе никто не говорил, потому что все были озабочены возвращением Риодели. Неплотный Мир возлагал на дочь Исидора остатки своих надежд: может быть, она наконец-то сделает их жизнь лучше, излечив болезни и устранив разруху. Впрочем, вести о союзе наследницы трона Неплотного Мира и мага Самеди разносились быстро, словно чума: от дома к дому, от старого к молодому, от толпы к одиноким. Но все чаще люди задавались вопросом: «Почему они вообще сошлись?»
Несколько дней Самеди не отпускал Риодели далеко от себя, увлекая девушку разговором. Ему нравилось проводить время с Маркезе, которая не рвалась вперёд, но не давала ему лишний раз подумать о том, что она слабая. Риодели, изначально сторонившаяся его общества, все чаще приходила сама. Перекинуться парой слов, посидеть рядом, спросить что-то. Магнетизм.
Сама Маркезе понимала, что не смыслит ничего в политике, да и в местных особенностях тоже. В устройстве Неплотного Мира, как единой структуры. С другой стороны, Барон Самеди говорил, что поможет ей во всем разобраться, постепенно вводя в курс дела. «В отличие от Исидора, я не покидал людей все эти годы», – шептал себе под нос мужчина, смотря куда-то вдаль и обвивая рукой плечи своей будущей жены. Белесые глаза, казалось, вбирали в себя все, что видели, без остатка. И им было мало. «Какой потенциал пропадает», – впервые за долгое время Барон закурил свои любимые сигары, отложенные на особый случай. Завтра он перестанет быть холостяком.
Ночь сменяла день, но все казалось одинаковым в Неплотном Мире.
«Ваш союз скреплён навечно, теперь вы семья, – громко провозгласил мужчина в тёмном одеянии, которого позвали сюда провести церемонию бракосочетания, – да будет ваш путь чист, а жизнь спокойна».
