Текст книги "Роковой роман (ЛП)"
Автор книги: Мари Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Ее глаза гневно вспыхнули.
– А где, по-вашему, он спал?
– У него бывали другие женщины?
Фредди было неприятно, что его вопрос явно оскорблял ее.
– Да, – скрипнув зубами, ответила Патриция. – Но мой сын этого не знает, и я бы предпочла, чтобы так и осталось.
– Вас это не беспокоило? Что у него были другие женщины?
– Конечно, беспокоило, но я не ждала, что он будет придерживаться целибата остальные двадцать семь дней в месяце.
– Вы обсуждали других женщин в его жизни?
– Нет, никогда.
– Даже когда он три года был с Натали?
– У него была своя жизнь, у меня своя, – резко ответила она. – Один уикенд в месяц мы принадлежали друг другу.
– Вы были когда-нибудь замужем?
Она засмеялась.
– Как вы себе это представляете? Куда бы я засунула мужа в каждый третий уикенд, когда меня навещал давний любовник?
– Так, значит, нет?
– Я никогда не была замужем.
– Когда сенатор бывал здесь, – сказал Фредди, стараясь не запнуться, – у вас были сексуальные отношения?
– Я не вижу, какое это имеет отношение к делу.
– Имеет, и я прошу ответить на вопрос.
– Да, я спала с ним! Так часто, как могла! Вы довольны?
– Было ли что-нибудь, э, необычное у вас в сексе?
Она встала.
– Все, достаточно. Я не позволю вам явиться в мой дом и унижать самые важные отношения в моей жизни.
Фредди остался сидеть, давая ей осознанное преимущество, когда бросил последнюю бомбу.
– Он когда-нибудь принуждал вас к грубому или анальному сексу?
Она изумленно уставилась на него.
– Я хочу, чтобы вы ушли. Прямо сейчас.
– Простите, мэм, но вы можете ответить на вопрос прямо здесь или мне придется увезти вас в Вашингтон и там подвергнуть допросу. Выбирайте.
Подбоченившись, она метала глазами молнии.
– Джон О’Коннор всегда обращался со мной как джентльмен. Любой женщине стоит иметь такого нежного и ласкового возлюбленного. А теперь, если это все, я хочу, чтобы вы покинули мой дом.
– Вы приедете на похороны в Вашингтон?
– Поскольку ни один О’Коннор теперь не занимает кабинет, я не вижу причины больше прятаться. Мы собираемся поехать. Сегодня звонил адвокат Джона и сообщил, что нам нужно присутствовать на чтении завещания, которое состоится через день после похорон. Наверняка это привело в жуткое волнение Грэхема и Лейн.
– Они когда-нибудь поддерживали связь с Томасом?
– Никогда со дня его рождения.
– Пресса придет от вас в восторг.
Фредди понравилось, как мужественно Патриция задрала подбородок.
– Джон страдал от того, что не мог признать своего сына. По меньшей мере, это я смогу для него исправить сейчас.
– Еще раз сожалею о вашей потере, мисс Дональдсон, и простите, что мои вопросы оскорбили вас.
Она пожала плечами, отметая его извинения.
– Если это поможет расследованию, то, полагаю, оно стоило того.
– Вы сильно помогли.
Уже в дверях Патриция сказала:
– Детектив, поймайте преступника, который сделал это с Джоном. – Глаза снова наполнились слезами. – Пожалуйста.
– Сделаем все, что в наших силах.
Глава 25
В вестибюле «Уотергейта» буйствовала толпа, но когда появился Ник, люди замолчали, расступаясь и давая ему дорогу к лифту. Он узнавал некоторые лица – его дедушка, отец, учитель физики в седьмом классе мистер Пачеко, соседка Люси Дженкинс и Грэхем О’Коннор. Почему он здесь? Сегодня голосование, и у Джона не будет времени для одной из их регулярных встреч за ланчем.
Ник попытался втолковать Грэхему, что Джон занят, но тот не слушал. Он только улыбался, словно ему было известно то, чего не знал Ник. Позади него стояла… Сэм? Сэм Холланд? Она не ответила на его звонки, но это было уйму времени тому назад. Он всегда хотел увидеться с ней снова. Ник потянулся к Сэм, стараясь дотронуться.
Она улыбнулась и ускользнула.
– Нет! Только не снова. Вернись. Сэм!
Сестра Джона, Лизбет, закричала и вцепилась в Ника. Лицо ее покраснело и опухло.
– Джону больно! Помоги ему, Ник. Помоги ему!
Ник подбежал к лифту, стал бешено нажимать кнопку, но двери не открывались. Он бился в них до синяков, наконец, бросился по лестнице, пробежал шесть пролетов. Хватая ртом воздух, ворвался в коридор. Из квартиры Джона выскочила женщина с окровавленным ножом. Лицо ее закрывал вязаный шарф.
– Джон!
Ник вбежал в квартиру.
– Привет, Кэппи, – сказал появившийся из спальни Джон. Из открытой раны на шее текла кровь. – Что случилось?
– Джон… – Ник прижал руки к его шее, пытаясь остановить кровь. Как мог друг потерять столько крови и оставаться в сознании? – Помогите! Кто-нибудь помогите!
– Все нормально, Кэппи. – Джон положил руку на плечо Ника. – Все будет хорошо.
Ник поднял взгляд и увидел, что лицо Джона превращается в голый череп. И закричал.
– Ник, – позвала Сэм. – Проснись. Милый, проснись.
Голова гудела, во рту пересохло, в глазах словно песок насыпали.
– Что?
Сэм убрала волосы Нику со лба и поцеловала в щеку.
– Тебе что-то снилось.
Он прижал ладонь к бешено бьющемуся сердцу.
– Джон приснился. Еще живой. Столько крови. Я пытался ее остановить. – Горло сжалось, Ник закрыл глаза. – И не мог.
Сэм прижалась к нему теснее, взъерошила волосы.
– Ты бы не смог остановить, – прошептала она.
– Ту ерунду, что я узнал о нем… с тех пор, как все случилось… Все это неважно. Он был моим другом.
– Да. – Сэм прижалась губами к его лбу. – Это ничего не изменит.
– Он был мне ближе брата, которого у меня не было никогда. У нас был свой… язык. Только наш. Команда только головой качала, когда мы разговаривали. Они понятия не имели, о чем мы говорим. А мы продолжали болтать. Вечно им пользовались.
Сэм крепче обняла Ника.
– Я скучаю по нему, – шептал он. – Как же я по нему скучаю. Просто в голове не укладывается, что больше никогда его не увижу.
– Мне жаль, хотелось бы найти слова.
– Ты и так помогаешь.
Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
Сэм наклонилась, чтобы поцеловать его.
– Хочу достать ту сволочь, что сотворила это, ради его родителей и семьи. Но больше всего ради тебя.
– Я немного склонен на время выбиваться из колеи.
– Это нормально.
Ник приложил ладонь к мерзкому синяку на ее груди.
– Трудное время для нас строить отношения. Ты ведь это понимаешь?
– Самое худшее из всех времен.
– Поэтому само собой разумеется, мы способны справиться со всем чем угодно, если сможем сейчас это пережить.
– Поживем – увидим. – Сэм улыбнулась и погладила его по щеке. – Мне нужно вернуться к работе.
– Знаю. Ты поспала?
– Как сурок. Вот уж не думала.
– Тебе нужен сон. Нам обоим. – Ник еще раз наклонился и поцеловал Сэм. – Ты или твой папа будете возражать, если я останусь здесь, пока все не утрясется?
– Нет, мне нравится, что ты здесь, а его на самом деле это не заботит, несмотря на то, что, возможно, он будет надоедать.
– Мне нужно рано или поздно съездить домой, взять одежду и убедиться, что ассоциация домовладельцев позаботилась, чтобы вставили окна.
– Мы это уладим. – Сэм встала и потянулась. – Я собираюсь в душ. Не хочешь ко мне присоединиться?
– Прекрасная идея, но не хочу искушать судьбу. Лучше после тебя.
– Трусишка.
– Угу.
Она засмеялась, надевая халат, и от этого смеха в душе Ника потеплело. С удивлением он понял, что Сэм подняла ему настроение, когда не исчезли еще тошнотворные картины из ночного кошмара. Она ушла в ванную, а Ник сел, обхватив голову. Сотрясение, которое назвали легким, сильно давало о себе знать. Что бы там ни вкололи Нику, когда зашивали порез над глазом, действие наркоза кончилось, оставив тупую пульсирующую боль.
Теперь он чувствовал, что глупо было срываться на Сэм, но, похоже, она не придала этому значения. Делить с кем-то взлеты и падения – к этому можно даже привыкнуть, если этот кто-то – она.
Ник встал и застонал, когда запротестовала поврежденная нога. Натянул джинсы и внимательно осмотрел беспорядок в комнате. Сэм превращала пространство в хаос, что вступало в прямой конфликт с любовью Ника к порядку. Начав со сваленной на полу одежды, он стал разгребать беспорядок. Комната уже вполне годилась для жилья, когда спустя четверть часа из ванной появилась Сэм.
У нее глаза полезли на лоб.
– Похоже, ты просто ничего не можешь с собой поделать?
– Просто чуть прибрался. Подумаешь.
– Я же теперь ничего не найду!
– Ты и до этого ничего не смогла бы найти.
– Я знала точно, где что лежит.
– Ничего подобного, – усмехнулся Ник. – Ты неряха, Саманта. – Он сгреб в кулак полотенце, в которое она обернулась, притянул Сэм к себе и поцеловал. – Сексуальная, обалденная, но все-таки неряха.
Надувшись, она попыталась освободиться.
– Только потому что я не помешанная на порядке задница, не значит, что я неряха.
– Помешанный? Я оскорблен. – После еще одного крепкого поцелуя, Ник отпустил ее, чтобы она смогла одеться. – Да, будет та еще проблема, когда станем жить вместе.
– Жить вместе? – воскликнула Сэм, потрясенная словами. – Откуда, черт возьми, это взялось?
– Не веди себя так, словно эта идея омерзительна.
Сэм сунула длинные ноги в джинсы.
– Мы даже еще неделю не провели вместе. То есть… кончай.
Не желая, чтобы она видела, как обидела его такой категоричностью, Ник отвернулся от Сэм и стал смотреть в окно. Внутри бурлило, что он хотел бы сказать ей, доводы и обоснованные аргументы, которые она явно не готова услышать. Пока он таращился в темноту, то краем глаза заметил какую-то тень на другой стороне улицы.
Присмотревшись повнимательней, Ник понял, что кто-то наблюдает за домом. Не обращая внимания на боль в ноге и барабанную дробь в голове, Ник бросился к двери и слетел по ступеням.
Сэм кричала ему вслед.
Вылетев за дверь и вниз по пандусу, Ник чуть не попал под машину, когда бежал по улице. Пронзительный гудок напугал его, лишь на мгновение отвлекая внимание от тени, но только и всего.
– Разуй глаза, придурок! – вопил в окно водитель.
К тому времени, как Ник обрел равновесие, тень давно исчезла.
– Черт! Твою мать!
– Что ты вытворяешь? – кричала с крыльца Сэм.
– Кто-то там был, – ответил Ник, выпуская белые облачка пара в морозный воздух. – Я его видел. Он наблюдал за домом.
– Поэтому ты и выскочил как ненормальный, не говоря уже о том, что полуголый?
– А что прикажешь делать в таком случае?
Сэм подбоченилась. Ник уже знал, что означает эта поза: Саманта серьезно разозлилась.
– Ну, не знаю. Может, сообщить копу, который с тобой в одной комнате?
Ник захромал к пандусу и начал подниматься туда, где она ждала его.
– Я не подумал. У меня одна только мысль была – схватить гада.
– И что ты собирался с ним делать, когда бы схватил?
Поежившись под яростным взглядом ее голубых глаз, Ник пожал плечами:
– Разобрался бы как-нибудь.
– Вот в точности так штатские дают себя убивать сотнями каждый год, воображая, что могут взять закон в свои руки.
– Мне не нужно, чтобы ты читала мне лекции или продолжала использовать слово «штатский», словно разновидность саранчи.
– Саранча куда разумней себя ведет, чем ты только что.
– Я чуть не поймал его.
– Ты чуть не попал под машину!
Дымя от возмущения, они готовы были вцепиться друг в друга.
– Э, простите, но я того, вернулся, – раздался с тротуара голос Фредди. – Ты сказала, что мне следует явиться сюда и... м-м-м..
– Поднимайся, – сказала Сэм, не отрывая взгляда от Ника. – Входи. Я скоро буду.
– Понял, босс, – сказал Фредди, приветливо улыбаясь Нику, который пошел с ними. – Рад видеть вас снова, мистер Каппуано.
– Взаимно, – откликнулся Ник, все еще не сводя глаз с Сэм. – И можешь звать меня Ник.
– Тебе следовало сказать мне, что ты увидел, – упрекнула Сэм, когда за Фредди закрылась дверь. – Если бы сказал, я бы позвонила куда надо и, возможно, мы его сцапали. Вместо того ты стал изображать Рэмбо, что ни к чему не привело.
Ник задумался.
– Может, ты и права.
– Может? Правда? Ух ты, спасибо большое.
– Я сожалею, ладно? – Он растерянно провел пятерней по волосам. – Просто среагировал. Так застрели меня за то, что хочу поймать того, кто преследует тебя.
– А с чего ты решил, что это не тебя преследуют?
– Потому что я куда скучнее, чем ты.
– Ты не скучный. Глупый изредка, но только не скучный.
– Спасибо на добром слове.
– Ты хорошо его разглядел?
Ник помотал головой.
– Ничего кроме тени, но эта тень определенно наблюдала за домом.
– Если снова увидишь, скажи мне. – Сэм зажала волосы на его груди и потянула так сильно, что Ник встал на цыпочки и на глазах выступили слезы. – Не смей рисковать собой, как сейчас. Понял меня?
– Понял, – сквозь стиснутые зубы ответил он. Сэма отпустила его, и Ник потер грудную клетку. – Я позволю такому дерьму сойти тебе с рук, потому что меня учили, что бить женщину – невоспитанно, даже если она заслужила.
– Да неужто? – огрызнулась Сэм, возвращаясь в дом, где их ждали Скип, Селия и Фредди.
Острый взгляд Скипа задержался на голой груди Ника и босых ногах.
– Э, я собираюсь пойти надеть рубашку, – направляясь к лестнице, сказал тот.
– Да уж, идея неплохая, – заметил Скип.
– Оставь его в покое, папа, – вмешалась Сэм. – Он и так убежден, что ты собираешься его убить.
– Тоже неплохая идея. С чего бы мне не собираться?
– Пап…
– Успокойся и дай немного поприкалываться над мальчиком. Мне так редко последнее время удается повеселиться.
Фредди заухмылялся.
– Чему ты улыбаешься, Круз?
Улыбка пропала.
– Ничему, мэм. Ничему.
– Полагаю, ты здесь не просто чтобы поживиться кормежкой. Что добыл для меня?
– Остальные едут из управления на выручку, – сообщил Фредди. – Хочешь, чтобы я дождался и коротко посвятил всех сразу?
– Изложи основные факты.
К тому времени, как он закончил, Сэм уже протоптала тропинку в ковре гостиной.
– В самолете по дороге домой я размышлял, что другие женщины, с которыми он встречался, были заменой тому, чего он не мог иметь. Все они походят на нее, и хоть я не мозгоправ, но, возможно, он кидался в развращенный секс с ними от разочарования, что не мог быть с единственной, с кем хотел.
– Наверно, поэтому он взбесился, когда Натали нажала на него насчет женитьбы. По-своему, какими-то окольными путями, он чувствовал себя уже женатым, даже если не сохранял верность. Я имею в виду, как он женился бы на ком-то, когда она была недоступна и растила ребенка у черта на куличиках?
По лестнице спускался Ник с влажными после душа волосами.
– Ты все слышал? – спросила Сэм, встревоженная его побледневшим лицом и тусклым взглядом.
– Достаточно, чтобы уловить суть.
– Мне жаль, – сказала она, удивившись, когда он отмахнулся от ее выражения участия.
– Не жалей меня. Делай свою работу. Найди, кто сделал это.
– Ладно, – согласилась она, понимая, что Ник воспринял сногсшибательную новость самым лучшим из известных ему способов.
Сэм повернулась к Фредди, но тут ее прервали: распахнулась передняя дверь и в дом хлынули детективы, нагруженные холодными закусками, упаковками пива, содовой и охапками чипсов. По дороге на кухню, где они разгружались от еды, каждый задерживался и пожимал руку Скипу.
– Что это такое, черт возьми? – обратилась Сэм к Гонзо.
– Пытаются помочь тебе, всем нам, – ответил Гонзо, блестя глазами цвета шоколада. – У всех выходной. Дай нам какую-нибудь работу.
Тронутая до глубины души, Сэм сказала:
– Спасибо.
– Сегодня вывесили список лейтенантов. Поздравляю.
– Ты туда тоже скоро попадешь, – сказала Сэм, испытывая муки совести из-за того, как попала попала в этот список. Гонзо стал детективом на два года позже ее, поэтому по крайней мере ему она дорогу не перебежала. – Точно-точно.
Он пожал плечами:
– Поглядим.
– Там кто-то торчал снаружи. – Сэм указала на дверь. – Ник увидел, как он наблюдал за домом. Кинулся на мою защиту и спугнул парня.
– Я позвоню, чтобы установили снаружи охрану.
– Если бы дело было только во мне, я бы возражала. Но здесь папа и Селия…
– Ни слова больше. Мы готовы. – Гонзо бросил взгляд на Ника: – Итак, ты и свидетель?
Сэм поморщилась.
– Нет.
Привлекательное лицо Гонзо осветила вспышка веселья.
– Я-то ничего не имею против, а вот другие… Ты должна знать.
– Будем надеяться, мельница слухов перемелет все своим чередом и история умрет естественной смертью, когда кто-нибудь еще опростоволосится.
– Не раньше, чем ты огребешь серьезные неприятности.
– Справлюсь как-нибудь.
– Сэм? – позвал Ник. – Почему бы тебе не пойти поесть?
– Ему нравится меня кормить, – прошептала она Гонзо.
– Ничего в этом плохого нет.
Полчаса спустя, когда все насытились, Сэм позвала коллег в гостиную:
– Давайте вернемся к работе.
– Прежде чем приступим, – Фредди поднял бутылку колы и отсалютовал Сэм, – тост в честь моего напарника будущего лейтенанта Холланд.
Пока будущий лейтенант Холланд сверлила его взглядом, рисуя картины медленной красочной смерти, комната огласилась аплодисментами и свистом. Сэм оглянулась на отца: тот смотрел на нее сияющим от волнения взглядом.
Он кивнул одобрительно и с удовольствием – большим удовольствием, чем она видела на его лице последние два года.
– Ладно, – сказала Сэм, прерывая веселье, прежде чем парни забыли, что работают над убийством. – Спасибо за еду, поздравления и помощь. Я признательна за все. Перед тем как мы продолжим, мне нужно спросить: никто не возражает, что Ник здесь присутствует? Он очень помогал нам в расследовании…
– Оказывал неоценимую помощь, – добавил Фредди.
Сэм благодарно улыбнулась напарнику.
– Если кому-нибудь неудобно….
– Для меня нет проблем, – сказал Гонзо.
Другие выразили согласие нестройным хором.
Сэм облегченно выдохнула, осознав, что задержала дыхание, и повернулась к Фредди:
– В таком случае, Круз, давай послушаем, что ты нашел в Чикаго.
– Пожалуйста, босс.
Глава 26
– Как ты и попросила, я еще покопался в подружках, – заявил Фредди, сверяясь с блокнотом. – Татуировок или необычного пирсинга у Тары Давенпорт нет. Люди, с которыми она была в ночь убийства, подтвердили ее историю, а записи видеокамеры показали, что Тара появилась домой в 10.18 и вышла утром в 9.33. Здоровый мускулистый амбал, Джимми Чен, с которым у Элин Сведсен было свидание, подтвердил, что они ужинали вместе и на пару часов заскочили в танцевальный клуб. Чен подвез ее домой после двух. Дом охраняется минимально, видеокамеры отсутствуют, поэтому у меня нет подтверждения, что она провела дома остаток ночи. У нее татуировка на левой груди – сердце, пронзенное стрелой – и в сосках пирсинг.
– Даже знать не хочу, как ты это обнаружил, – заявила Сэм, сопровождаемая смешками других детективов.
– Уж точно не тем способом, который бы предпочел.
– Давай, Круз! – разразился хохотом детектив Арнолд.
– О, наш мальчик растет, – сказал Гонзо, смахивая притворные слезы.
– Подавись, Гонзо.
В отличие от коллег, Сэм подавила желание засмеяться.
– Так, что еще?
– Ты мне не говорила, – продолжил Фредди, – но я покопал поглубже Натали Джордан. Ее девичья фамилия Сент-Клер, случайно обнаружил. Выяснилось, что в колледже, пятнадцать лет назад, наша девочка Натали потеряла бойфренда при подозрительных обстоятельствах в пожаре на Мауи.
– Неужели?
Как только кусочки стали вставать на место, кровь вскипела в жилах Сэм. Правильно ли кусочки складываются, она скоро выяснит.
– Они с сенатором расстались за несколько лет до того, как он был убит, – заметил Скип. – Вряд ли есть связь.
– Верно, – согласилась Сэм. – Посвяти-ка нас в подробности пожара, Круз.
– Брэд Фостер, двадцать один год, погиб в подозрительном пожаре во время двухнедельных каникул на Мауи, которые проводил с Натали Сент-Клер.
– Две недели на Мауи для парочки детишек из колледжа? – присвистнул Гонзо.
– Очевидно, у семьи Фостера куча денег. У родителей был пляжный домик. Из отчетов, которые я нашел в газетах, следует, что Натали вышла на утреннюю прогулку, пока отсутствовала, дом загорелся. Полиция подозревала поджог, но доказать не могла. У Натали было шаткое алиби. Они к ней присматривались, но так и не смогли ни в чем обвинить.
– Хорошая работа, Круз, – похвалила Сэм. – Завтра мы поговорим с миссис Джордан еще раз.
– Следует добавить, что я не нашел нераскрытых случаев членовредительства в Дистрикте, Вирджинии или Мэриленде, – сообщил Фредди. – Могу расширить поиск, если ты думаешь, что это стоит того.
– Отложи пока. Гонзо, что у тебя по коттеджу О’Коннора?
– Ничего, кроме нескольких дополнительных улик по ребенку, Томасу, – открытки, письма, рисунки, когда он был поменьше, – но вы уже все добыли.
– Что по закону об иммиграции, папа?
Скип изложил тонкости закона.
– Много страстей с обеих сторон этого творения. Там есть те, кто чувствует, что держать открытыми наши границы для нуждающихся людей – это то, для чего предназначена страна – «дай мне твой усталый, бедный, собравшийся народ…» – Когда он встретил пустые взгляды, добавил: – Эмма Лазарус? Поэма, которую выгравировали на Статуе Свободы? Вы что, в школу не ходили? – Закатив глаза, продолжил: – Другая сторона утверждает, что иммигранты истощают систему, что благотворительность должна начинаться со своего дома, а мы не можем толком позаботиться о людях, которые уже здесь живут.
– Убийство сенатора похоронило бы закон? – спросила Ника Сэм.
– Совершенно точно. Мы намечали провести его одним голосованием. Сенат до января на парламентских каникулах. В зависимости от того, кого прочат на место Джона, и поддержит ли этот человек закон, нам, возможно, повезет, и его выставят на голосование в следующем году. Однако в любом случае сторонникам придется начинать все сначала, чтобы заручиться голосами. Даже месяц промедления – достаточный срок в политике, чтобы изменить мнение людей.
– Таким образом, если кто-то собирался остановить закон, то убийство сенатора играло на руку, – сказала Сэм.
– Наверняка задержит на неопределенный срок. Провести закон через комитет и вынести на голосование – непростой процесс. Целый год уходит на написание, переписывание, согласование, встречи с различными лоббистами и заинтересованными группами, дополнительное согласование. Непросто все.
Слушая его, Сэм совершенно по-новому оценила, как смерть Джона повлияла на профессиональную жизнь Ника. Неудача в прохождении закона об иммиграции поневоле стала горьким поражением помимо личной трагедии.
– В таком случае, его убийство, похоже, случилось как нельзя вовремя.
– Кому-то его победа поперек горла, ты имеешь в виду, – сказал Фредди.
– Что прямиком приводит нас к его братцу Терри, – заключила Сэм.
Ник потряс головой.
– Говори, – предложила Сэм.
– Я уже сказал прежде – Терри не хватило бы духа убить брата. Он мальчик-переросток, пытающийся жить в мире мужчин. Дело требует планирования и дальновидности. Терри же способен только запланировать, в какой бар завалиться ближайшим вечером.
– И все же, – возразила Сэм, – у него есть мотив, возможность, ключ, и старший братец не может предоставить алиби. Я хочу привести его завтра утром на формальный допрос.
– А нельзя подождать до похорон? – спросил Ник, глядя умоляющими карими глазами.
– Нет, к сожалению. Мне хотелось освободить О’Конноров от лишнего горя, но в ту минуту, когда они солгали мне насчет Томаса, они потеряли право на такую любезность. Вообще-то, я могу призвать их к ответу за учинение препятствий правосудию.
– Но ты не будешь, – сухо заметил Ник.
– Я еще не решила.
– Я заметил, что Терри так и не закончил назначенную судом школу вождения после управления автомобилем в пьяном виде, – встрял Фредди.
Сэм улыбнулась и обратилась к Гонзо и Арнолду:
– Доставите утром Терри О’Коннора? Пока он будет гостить у нас, мы еще раз поговорим с ним об алиби. Согласуйте с округом Лаудун.
– Можно сделать, – пообещал Арнолд.
– Вы идете по ложному следу, – сказал Ник, от разочарования его чуть не затрясло.
– Возьмем на заметку. – У остальных Сэм спросила: – Что у нас есть по взрыву?
Хиггинс снабдил их тщательным анализом четырех грубо сработанных самодельных бомб, которые обнаружили в машинах Ника и Сэм.
– Нашли частичный отпечаток на одном из устройств в машине мистера Каппуано и теперь прогоняем его через базу, – сообщил он, имея в виду автоматическую систему распознавания отпечатков.
– Мы поработали с родственниками Джонсон и большинством их знакомых, – доложила детектив Джинни Макбрайд. – В большинстве случаев они не выказывали сочувствия по поводу того, что вы чуть не взлетели на воздух, но твердо стояли на своем, что не имеют к этому отношения. – И с недовольным выражением добавила: – А кое-кто сетовал, что сам не додумался до этого.
– Здорово, – пробормотал Ник.
– Мы не нашли ни одной улики, что реальный заказ исходил от Джонсонов, – сказала Макбрайд.
– А должны бы, – заметила Сэм. – После шести месяцев работы с ними под прикрытием могу сказать, что ничего не случается без приказов одного из них.
– Согласна, – подтвердила Макбрайд.
Сэм запустила пальцы в волосы, которые оставила распущенными, как любил Ник.
– У меня в голове вертится куча всякого дерьма, поэтому я хочу пройтись с самого начала, если никто не возражает.
Когда все согласно закивали, она начала с того, как Ник нашел тело сенатора в его квартире.
– Он убит накануне голосования, которое утвердило бы его позиции в Сенате прохождением закона по актуальной проблеме. Убийство, по крайней мере с виду, носит личный характер, по всем признакам свидетельствует о неудачных любовных делах. Однако, как отметил детектив Круз, членовредительство не должно нас уводить в сторону, заставляя рассматривать версию только личного плана. Помните, не было никакого взлома или признаков борьбы, что приводит нас к мысли, что убийца был знаком сенатору, с кем ему было комфортно, он не удивился при виде убийцы.
– И тот, кто имел один из ключей, которые хозяин раздавал направо-налево, – напомнил Фредди.
– Да. Мы допросили трех бывших любовниц, узнали, что он имел несколько увлечений и внебрачного сына, которого семья прятала от публики двадцать лет. Выяснилось, исходя из всех обстоятельств, что мать сына была любовью всей его жизни и по какой-то причине единственная, которая не испытывала на себе его порочные пристрастия. Кажется обоснованным, что смена сенатором женщин и зацикленность на порно впрямую результат препятствия, стоявшего на пути самых важных сексуальных отношений в его жизни. Потому что этим отношениям не дали расцвести в полную меру или пойти естественным путем, поставили его в такие психологические условия, что ему пришлось прилагать неимоверные усилия, чтобы скрыть все даже от близких ему людей. – Сэм посмотрела на Ника, который уставился в стену невидящим взглядом.
– Отношения сенатора с родителями усложнились, когда еще тинейджером его подружка забеременела и в результате родился ребенок. Когда Джон достиг совершеннолетия, отец пригрозил отречься от него, если он женится на Патриции Дональдсон или признает сына. Если верить мисс Дональдсон, защита политической карьеры и репутации для Грэхема О’Коннора была важнее, чем собственный внук. – Она посмотрела на Фредди, чтобы он подтвердил. Тот кивнул, и она продолжила: – В ту же ночь, когда нашел тело сенатора, мистер Каппуано подал заявление о проникновении в его квартиру неизвестного, которое расследовала Арлингтонская полиция. Добавим угрозы Дестини Джонсон во вчерашних газетах и сегодняшние бомбы. Это все? – Она обратилась к Фредди: – Я ничего не забыла?
– Стенхауз.
– Верно. Неприятный политический соперник О’Конноров. Мотивом могло быть блокировать законопроект и уничтожить заодно успех Джона, сына человека, к которому Стенхауз питает ненависть.
– Но он бы не смог проникнуть в квартиру О’Коннора, – возразил Фредди. – Или, по крайней мере, у него не было ключа.
– Что ставит его в конец списка, но все еще не исключает из подозреваемых, – сказала Сэм. – Человек в его положении, наверно, добыл бы ключ, если бы очень захотел. Как все это связано? Какое отношение имеет мертвый сенатор к проникновению в квартиру его начальника команды? Если мы исключим Джонсон, то как тут вписываются бомбы?
– Может, они ни при чем, – сказал Скип.
Все воззрились на него.
Сэм нахмурила брови.
– Что ты имеешь в виду, папа?
– Вернись назад во времени. Что еще случилось на этой неделе? – Прежде чем Сэм смогла ответить, продолжил: – В ходе расследования ты разожгла старое пламя. – Он взглянул на Ника. – Кого этим могла вывести из себя?
– Мы оба люди свободные, так что, кроме начальства, мне не на кого подумать, – сказала она, удивляясь, куда клонит отец.
– Ты уверена? – А тут вдруг Сэм точно поняла, о чем он говорит или, точнее, о ком. – Питер, – ахнула она. – О Боже. – Прижав кулак к желудку, она села: ноги вдруг подкосились.
В комнате воцарилось молчание. Ее скандальный развод со всеми его запретительными судебными ордерами и обвинениями в психических пытках и моральном давлении вряд ли был секретом для присутствующих.
Ник сел рядом, и Сэм даже не возразила, когда он обнял ее за плечи.
– Он был снаружи дома, – прошептала Сэм. – Это был он. Он следил за нами тем вечером, после того, как мы ели пиццу. Я почувствовала что-то, но отбросила, списав на нервы. Бьюсь об заклад, он был у твоего дома тоже.
– Что ему там было нужно?
– Первое правило боя, – тихо сказала она. – Знай своего врага.
Ник повернулся к Скипу:
– Что предпримем?
Скип перевел разгневанный взгляд на Гонзо:
– Позвони Малоуну. Доложи и потом возьми Гибсона.
– Да, сэр.
Гонзо сделал знак Арнолду, своему напарнику, и они направились к выходу.
– Я с вами, – следуя за ними, предупредил Фредди.
Сэм встала и схватила с вешалки на двери пальто.
– Мне нужно на воздух.
И бросилась за дверь.
Ник не отставал от нее.
Она увернулась от его попытки обнять ее.
– Просто дай мне побыть одной, ладно?
– Черта с два. – Он еще ближе притянул ее и крепко обнял. – Не отталкивай меня, Саманта.
– Он следил за нами! Он был в твоем доме! Из-за меня!
– Ты тут ни при чем. Не воспринимай так.
– Как же я могу иначе? Он просто одержимый.
Вдруг ее осенила еще одна мысль.
– Что?
– Бомбы, – прошептала она. Это предположение казалось столь чудовищным и ужасным, что почти невероятным.
– Ты же не думаешь…
Сэм всмотрелась в Ника.
– Что он скорее убьет меня, чем потерпит рядом с тобой? Да, думаю, и коли он не мог достать меня, то следующий шаг – избавиться от тебя – был бы самым лучшим выходом.
– Боже.
– Я рассказала ему о тебе все после той ночи, что мы провели с тобой. Когда ты не позвонил, я рассказала ему о том, что у меня такого в жизни не было, как у нас с тобой. Я считала его другом. – Глубоким судорожным вздохом Сэм подавила боль, скрутившую внутренности. – Он это запомнил. Знал, что ты представляешь собой настоящую угрозу. Первейшую опасность с тех пор, как мы с ним расстались.
– Он настолько ревнив, чтобы захотеть убить нас обоих?
– Дестини Джонсон вручила ему идеальную возможность своими выступлениями во вчерашней газете. – Вся картина в целом сложилась с такой четкостью, что только удивительно, как раньше Сэм пропустила это. – Если бы все получилось, копы обвинили бы ее с дружками. Никто бы на него не подумал. Так все легко. – Боль пожирала ее внутри, делая больной и слабой.
