Текст книги "Беременная невеста короля Братвы (ЛП)"

Автор книги: Мари Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 15 – Майя

– Это Hill Radio FM, – раздается мужской голос по радио.

Было странно слышать, как Доминик слушает это, поскольку он скорее… если подумать, я даже не знаю, слушает он музыку или нет. Наверное, я могу сказать, что он слушает… но нет. Я понятия не имею, каким парнем он был, когда не был боссом Братвы.

Думаю, в последнее время он стал обыденным. Назовите это внесением коррективов, но это действительно странно.

Доминик смотрит на дорогу, в то время как я сижу на пассажирском сиденье, не сводя глаз с деревьев, выстроившихся в ряд по обочине гравийной дорожки, скрывая надгробия могил.

Мы оба молчим на протяжении всей поездки. Можно сказать, что говорить не о чем, но что касается Доминика, с ним всегда есть о чем поговорить, учитывая, насколько интересной была его жизнь.

Тем не менее Доминик молчит, его взгляд был прикован к дороге.

Я смотрю в зеркало заднего вида и вижу пять машин с горящими фарами, следующих за нами. Это так похоже на Доминика, он никогда не любит рисковать, всегда в поиске сюрпризов.

Я оглядываюсь на него, и мое сердце снова колотиться в груди. Он выглядит таким красивым, его волосы развеваются на ветру, когда машина мчится по дороге, его твердый подбородок, та сексуальная тень, от которой у меня всегда слабеют колени. Даже то, как его рукава закатаны до локтя, обнажая покрытое венами предплечье, и большая рука, сжимающая руль, все это вызывает у меня желание наброситься на этого человека.

И дело не только в этом.

Я оценила его ежедневные усилия по обеспечению моей безопасности. Это нечто достойное внимания. Это действительно стоит аплодисментов.

Я перевожу взгляд на линию деревьев, которые в конце концов разошлись на поляну, уставленную надгробиями. Где-то там могила моего брата, и в некотором смысле я рада, что он не один. При виде этого моя рука сжимает букет цветов, которые я принесла для него.

Доминик останавливает машину, выходит и обходит вокруг, чтобы открыть мне дверь.

Я выхожу с букетом роз в руке, и Доминик закрывает за мной дверь. Доминик смиренно следует за мной, пока я направляюсь к могиле моего брата.

Мы подходим к надгробию, на котором мрачными буквами выгравировано "Майкл Стоун, Любимый сын и брат", и останавливаемся перед ним.

Я одета в черное и темные очки. Я наклоняюсь и опускаю букет роз рядом с надгробием Майкла.

Майкл. Вспоминая о том, когда мне сообщили о его смерти, то, что он, возможно, пережил в одиночестве в свои последние минуты без семьи рядом с ним, у меня на глаза наворачиваются слезы.

Меня слегка трясет, и слезы катятся под темными очками. Я промокаю их носовым платком.

– Он был твоим братом? – Спрашивает Доминик.

Я киваю. – Мой близнец.

– О.

– Да. Прошло много времени. Его убийцу так и не нашли. Он был лишен правосудия. Они сказали, что все это было связано с уличными бандитскими разборками. Полиция сказала, что трудно кого-либо опознать, когда никто не приходит, чтобы заявить о себе.

Я прерывисто вздыхаю. – Я знаю, что его убийца разгуливает на свободе, вот почему я хочу изучать юриспруденцию и поступить в полицию, отомстить бандитам, ответственным за его смерть. Я так внимательно следила за этим вопросом, что даже наняла нескольких юристов, но ничего не добилась.

Покачав головой, я вспоминаю гнев, который испытывала, беспомощную ярость, которой не было выхода. – Я сама хотел стать юристом, посмотреть, смогу ли я возобновить дело… в противном случае я бы присоединилась к полиции, чтобы держать людей, убивших моего брата, за решеткой и подальше от улиц.

Доминик наблюдает за мной с сочувственным блеском в глазах. – Почему ты так одержима поиском справедливости для него?

– Потому что его убийц, людей, которые сделали это с ним, могли опознать.

– Как? – Голос Доминика звучит странно приглушенно.

Вытирая нос, я отворачиваюсь, не отрывая взгляда от земли. – Там, где был убит мой брат, была запись с камер видеонаблюдения. Я слышала, что это, скорее всего, попало на камеру, но какой-то мудак удалил запись, и на сегодняшний день преступников так и не нашли.

Пока я объясняла, я ни разу не посмотрела на Доминика. Я не хочу, чтобы он видел слезы в моих глазах. Я снова чувствую боль от смерти моего брата, но по какой-то причине не хочу, чтобы Доминик видел меня слабой. Не то чтобы я думаю, что он будет возражать, но я чувствую, что мне нужно быть сильной, если не ради себя, то ради детей, которых я ношу внутри.

– Совершенно очевидно, что кто бы ни стоял за смертью моего брата, это был кто-то достаточно могущественный, чтобы вмешаться в улики, – продолжаю я, – скорее всего, кто-то могущественный, имевший влияние в системе правосудия. Вот почему ты должен понять мою первоначальную неприязнь к тебе.

Я фыркаю, слегка рассмеявшись. – Извини. Это не неприязнь, на самом деле это была ненависть. Я ненавидела тебя, потому что ты олицетворяешь все, против чего я выступала. Ты такой же, как люди, которые убили моего брата, и это сошло им с рук.

Доминик не говорит ни слова, и я беспокоюсь, что разозлила его. Я знаю, что то, что он босс Братвы, должно быть, сделало его еще и хладнокровным.

К моему удивлению, и облегчению, он не злится. Он просто смотрит на меня, и печаль в моем сердце отражается в его глубоких зеленых глазах. В его взгляде также живет сострадание.

– Майя, я не виню тебя за то, что ты ненавидишь меня. То, что случилось с твоим братом, и вещи, в которые он был вовлечен, были ужасны, ужасны и непростительны, и причинили боль людям, которых он любил. Это искалечило ваши жизни. Мне жаль.

– Но…

– Нет, – перебивает он. – Это не твоя вина. Больше нет.

Я тихо вздыхаю, позволяч его словам захлестнуть меня, и все, что я могу сделать, это молча кивнуть. Впервые в моей жизни мужчина действительно понимает, как я отношусь к справедливости и мщению. Я чувствую, что моя душевная боль немного утихает.

Это заставляет меня осознать, что Доминик все еще человек, даже если кажется, что мир вращается вокруг Братвы. Я должна была знать, он не заставлял меня чувствовать себя плохо, но я не могу избавиться от чувства вины.

В конце концов, я не сделала ничего плохого, желая справедливости для своего брата. Фактически, по-своему, я делала то, что пытались сделать члены организации "Братва".

– Когда я была моложе, я верила, что добьюсь справедливости для своего брата, но в итоге этого не произошло. Ты преступник, и я не могу тебе доверять, – признаюсь я.

– Ваше недоверие делает вам честь.

Я смотрю прямо перед собой, чувствуя, как слезы скатываются из-под моих солнцезащитных очков. Это все. Я больше не могу сдерживаться. Мое сердце разбивается еще сильнее, когда я думаю о том, через что, должно быть, прошел мой брат. Это несправедливо, мир никогда не должен причинять вред невинным жизням. Тем не менее, Вселенная причинила вред, и я могу только желать, чтобы это прекратилось. Чем скорее я приму это, тем скорее смогу жить с этим чувством вины.

Солнце садится, и небо становится насыщенного фиолетового цвета. Все так удивительно красиво, и я внезапно вижу все это почти сюрреалистично, но я знаю, что это значит.

Не в силах больше сдерживаться, Доминик притягивает меня в свои объятия. Мы обнимаемся и крепко прижимаемся друг к другу, позволив нашим телам двигаться естественно. Мы прижались друг к другу, мое тело было теплым в его объятиях. Я чувствую биение его сердца, а его грудь медленно поднимается и опускается напротив моей.

– Спасибо, что привел меня сюда.

– Тебе не нужно меня благодарить. Это должно стать твоим бременем, которое ты будешь нести еще день или два, и ты сможешь нести его гораздо лучше, зная, что я здесь.

Мое дыхание становится тяжелее, и, наконец, потекли слезы. Я чувствую, как Доминик крепче прижимает меня к себе, поддерживая, как будто он знает, что я нуждаюсь в этом физическом контакте больше, чем когда-либо. Он целует меня в макушку, его руки теплеют, и я могу поклясться, что чувствую его эрекцию.

Откуда это взялось?

Я слышу, как он резко вдохнул. – Я чувствую твой запах.

Это меня немного удивляет, поскольку я не ожидала, что он заметит. Я слегка высвобождаюсь из его объятий и вытераю нос рукавом, глядя на него слезящимися глазами. Мои щеки слегка вспыхивают, а сердце бешено бьется.

Он наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня. Это самый мягкий, любящий и нежный поцелуй, на который я отвечаю взаимностью.

После того, как мы расстаемся, я чувствую, как его руки нежно перебирают мои волосы, которые стали немного длинноватыми для того стиля, в котором я их обычно ношу. Он смотрит мне в глаза, и я благодарна, что у меня хватило смелости сказать то, что было у меня на уме последние несколько дней.

Глава 16 – Доминик

День окрасился в цвета осени и роз: золотистый, как первый лист, упавший на землю, таким был и сегодняшний день.

Я стою под величественной, богато украшенной аркой и жду.

Я слушаю, как играет тихая симфония скрипок, и появляется Майя. Она была видением, окутанным чистым белым, и она излучает неземную красоту, которая затмевает все и вся вокруг нее.

Ее вуаль частично скрывает лицо, а платье было воплощением роскоши. Оно облегает ее стройную фигуру, волнами развеваясь за ней из шелка цвета слоновой кости.

После того, как она согласилась выйти за меня замуж, я понял, что было бы логично устроить ей свадебную церемонию, которую она заслуживает. Сказочная свадьба? Я был более чем счастлив подарить это ей и более чем счастлив принять в этом участие.

Пока она медленно идет к алтарю, каждый ее шаг отдается эхом в моем сердце, и прихожане поднимаются на ноги. Все они очарованы видом Майи, как и я, и я ясно вижу это в их глазах.

Когда Майя подходит ко мне, мы встречаемся взглядами, и наш общий смех и слезы, обещания и мечты сливаются в единый момент времени. Пространство вокруг нас вибрирует гармонией, которая резонирует только для нас.

Мы обмениваемся клятвами, церемония мелькает как в тумане, и вдруг священник говорит – Вы можете поцеловать невесту.

Я улыбаюсь Майе и встречаюсь с ее губами в поцелуе, который на вкус как обещание, сладкий, интимный и связывающий навсегда.

Эйфория, возникшая после церемонии, была такой же грандиозной, как и сам собор. Радостным был развернувшийся прием. В банкетном зале, под небом из хрустальных люстр, заполненном членами моей семьи, родственниками Майи и нашими друзьями.

Майя познакомила меня с моей новой свекровью, той самой, которой я угрожал, чтобы заполучить Майю в свои руки. Глядя на нее сейчас, я не чувствую ни капли вины. Я стараюсь казаться как можно более гостеприимным и дружелюбным, но лев никогда не может быть ягненком, даже на минуту. Следовательно, я совершенно уверен, что она видит за моей тщательно ухоженной внешностью.

Однако мама Майи разделяет лучезарную улыбку своей дочери. – Итак, это Доминик, – говорит она, глядя прямо на меня пронзительным взглядом.

Мне кажется, что тысячи глаз следят за мной, пытаясь прочесть каждое мое движение, как будто они могут разгадать мои самые сокровенные мысли. Вот что заставляет меня чувствовать себя неловко, учитывая, что очень немногое в этом мире может заставить меня извиваться.

– Позаботься о ней.

Я торжественно киваю.

Майя представляет меня остальным членам своей семьи, которые вежливо улыбаются и кивают. По очереди заговаривали ее родственники. Большинство из них показались мне достаточно приятными.

Среди моря незнакомых лиц и череды знакомств я замечаю Дженну, лучшую подругу Майи. Она натянуто улыбается, и я счел это неестественным в этом море счастья. Однако ее присутствие было неотъемлемой частью нашей истории. Она неотделима от прошлого Майи и, несомненно, все еще является частью ее будущего.

Я рассказал Майе о своих братьях, Феликсе и Романе, и она была рада познакомиться с ними.

– Феликс, Роман, – говорю я, улыбаясь братьям, – познакомьтесь с Майей. Майя, это Феликс и Роман Шаровы.

Феликс склоняет голову, его глаза заинтересованно блестят. – Приятно наконец познакомиться с вами.

Роман грациозно следует его примеру. Он коротко кивает. – Да, прошло много времени с тех пор, как мы жаждали увидеть тебя снова.

– Интересно, что Доминик рассказал обо мне. – Майя поворачивается и уставилась на меня, приподняв одну бровь.

Я ухмыляюсь.

Одним из самых ярких событий моего дня, несомненно, было прибытие моей младшей кузины. Когда она подбегает ко мне, я поднимаю ее в воздух и сажу к себе на плечо.

На лице Майи выражение чистого счастья, когда я представляю ей свою маленькую кузину. Я обнаруживаю, что очарован этой ранее невидимой стороной моей новой невесты, той, которая мягко освещает будущие очертания нашей семьи, сделав их более яркими, чем когда-либо прежде.

С разрешения моей кузины я отвожу ее к Майе, которая обнимает ее. Без сомнения, Майя великолепно ладит с детьми.

Она крепко обнимает мою кузину, с восторгом целуя ее в макушку. Мое собственное сердце наполняется радостью. Майя действительно заслуживает счастья, она заслуживает каждой частички счастья в мире.

Вечер заканчивается счастливо и гладко. Это эмоциональная ночь, полная любви и тепла, которые заполнили открытое пространство.

Это не те эмоции, которые я привык испытывать или быть окруженным ими, не чувства бабочки, феи, подобные этим. Но я позволяю им, потому что Майя вдохновила их, и поэтому они заслуживают свободы.

После того, как мы уходим, Майя входит в ванную в моей комнате, и это первый раз, когда она когда-либо заходила в мою комнату. Она снимает свадебное платье, не зная, что я наблюдаю за ней из-за приоткрытой двери. Полностью обнаженная, она подходит к большой теплой ванне и шагает в нее.

Она слегка подпрыгивает, когда дверь распахивается, и я вхожу с обнаженной грудью.

Я смотрю на Майю и вижу, как она частично погрузилась в ванну с пузырьками. Сняв штаны, я тоже двигаюсь, чтобы залезть в ванну.

Я жестом показываю Майе, чтобы она перестроилась, и, когда она смещается, скольжу прямо за ней.

Увидев румянец на ее щеках, я усмехаюсь. – Мы уже видели друг друга обнаженными, мышонок. Почему ты все еще так взволнована?

Майя не отвечает, вместо этого ее румянец усиливается, и она отводит взгляд с легкой ухмылкой и тихим смешком.

Я наклоняюсь вперед и шепчу – Ты возбуждаешь меня, Майя. Я хочу исследовать твое тело. Я хочу заставить тебя дрожать и стонать, прямо здесь, прямо сейчас. Я хочу трахнуть тебя, моя жена.

Майя вздрагивает, когда я шепчу ей на ухо, и слегка ахает, когда я называю ее новым титулом ‘жена’. Я целую ее в основание шеи, и она откидывается назад, предоставляя мне лучший доступ. Я погружаю руки в мыльное, шипучее блаженство. Переместившись к ее груди, я начинаю мять, дразня кончиками пальцев, пока она не застонала, от звука которого по мне пробегают искры.

– Ты хочешь, чтобы я так обращался с твоей чувствительной кожей? – Мой голос звучит почти соблазнительно для моих ушей. – Разве это не приятно, когда я прикасаюсь к тебе так интимно?

Я снова слышу ее стон, когда целую ее в шею, звук сам по себе является ответом. Ей это чертовски нравится.

Лаская полные груди Майи, я чувствую, как моя эрекция набухает и твердеет еще больше при мысли об этом. Майя полностью поглощена моими прикосновениями и словами, и единственное, что может делать моя рука, это поглаживать и дразнить, в то время как мои губы целуют и шепчут ей всякие нежности. И это именно то, что я собираюсь сделать.

– Твоя кожа на ощупь такая мягкая, – пробормотал я.

Майя вздыхает. – Да, хорошо. – Ее ответ бездумно отчаянный. – Есть кое-что еще, и ты нужен мне, Доминик. Мне нужно, чтобы ты помог мне избавиться от этого. – Ее слова сочатся желанием и похотью.

– Что это значит, жена?

– Это значит, – выдыхает она. – Мне нужен ты. Мне нужно, чтобы твой язык трахнул меня.

Черт. Ей не нужно повторять дважды. Я подхватываю ее на руки и, выйдя из ванны, усаживаю на край, слишком возбужденный, чтобы обращать внимание на лужу, которую мы образуем на кафеле. Затем я опускаюсь на колени между ее ног, раздвигая пальцами губки ее киски, мой член подергивается от того, как ее плоть пульсирует под моим вниманием.

Она хочет, чтобы я потрогал ее языком, и это единственное поощрение, которое мне нужно, чтобы начать. Я снова принимаюсь за ее груди, нежно покусывая, облизывая и посасывая каждый сосок, как будто пытаюсь проглотить их.

Сначала Майя напрягается, но вскоре она тает от моих прикосновений, позволив своим мышцам расслабиться. Вскоре после этого ее стоны становятся громче, и она начинает учащенно дышать.

Она закрывает глаза, словно опьяненная. Я продолжаю свое нападение и вскоре чувствую, как горячая, влажная жидкость стекает по моему рту. Когда мой рот смыкается на ее клиторе, Майя вскрикивает.

Я чувствую, как ее тело содрогается от моих ласк. Она хватает меня за плечи и притягивает ближе. Я глубже вдавил ее соски в свой язык, и она вскрикивает, извиваясь от удовольствия.

После того, как она отходит от кульминации, я встаю, поднимаю ее, и она обхватывает меня за талию.

Уткнувшись носом в линию моего подбородка, она пробормотала – Твой… твой рот такой приятный, Доминик.

Затем Майя снова целует меня, на этот раз крепко. Сначала это удивляет меня, но потом я целую ее в ответ, моя страсть разгорается до яркого пламени.

Я чертовски тверд как скала. Мне нужно быть внутри нее. Прямо сейчас.

С этой единственной мыслью я прижимаю ее к себе и выхожу из ванной, мы оба голые и мокрые, но мне плевать. Ебля, которую я устрою, будет той, которой я намеревался избить ее киску. Мы целуемся вслепую, пока я не повалил ее на кровать, из моего члена течет преякулят, я жажду ощутить ее тугое тепло.

И именно с таким пылом я вхожу в нее, все глубже и глубже. Я трахаю ее так, как будто от этого зависит ее жизнь. Кажется, ей это нравиться не меньше, чем мне. На самом деле, она задыхается, почти крича от экстаза.

Я продолжаю, еще больше увеличивая темп, пока не слышу, что мое собственное дыхание такое же учащенное, как и ее. Я вонзаюсь сильнее, быстрее.

Затем, без предупреждения, все тело Майи дергается, напрягшись. Я замираю и наблюдаю, как ее тело сотрясается в судорогах. Ее ноги подогнулись, а колени подогнулись вверх. Я могу поклясться, что чувствую вибрацию всего ее тела в унисон со своим собственным.

Она издает протяжный стон. По прошествии нескольких секунд ее оргазм утихает. Затем она расслабляется и прижимается ко мне.

Я глажу ее по спине и нежно целую, чувствуя, как ее влага просачивается сквозь простыни. Черт возьми, она чертовски сексуальна.

Мы оставались так несколько минут, прежде чем Майя поднимается. – Это было напряженно, – вздыхает она.

Я потянулся, чтобы поцеловать ее снова, и она отвечает на мой поцелуй.

Она была моей, и только моей. Я хочу ее больше всего на свете. Она была больше, чем мои достижения, важнее всего на свете.

Я хочу погружаться в нее снова и снова и чувствовать, как она притягивает меня все глубже и глубже. Я не хочу ничего другого, кроме нее. Она такая красивая и такая хрупкая, но в то же время сильная и властная. Сила в этих нежных пальцах и сила в ее бедрах. Я хочу защитить ее и оберегать, чувствовать ее под собой, движущуюся с дикой самоотдачей.

Я хочу, чтобы ее тело взорвалось от желания. Я хочу увидеть каждое выражение экстаза на ее изысканном лице. У нее нет секретов. Она рассказала мне все.

Когда наша страсть остыла, Майя улыбается мне, с ее темных волос капает вода на уже промокшее покрывало. Она выглядит абсолютно красивой.

– Ты готова присоединиться ко мне?

Глава 17 – Майя

Когда мои глаза распахиваются, я чувствую, как меня захлестывает волна эмоций.

Фрагменты предыдущей ночи снова всплывают в памяти, заставив меня вспомнить наполненные эмоциями клятвы, бурные аплодисменты наших гостей и необыкновенный прием, который стал венцом всего этого.

Нет. Не совсем. Страстная ночь между мной и Домиником. ДА. Это было венцом всего.

Все вращается вокруг Доминика. Только он сделал это возможным.

Комната Доминика была еще роскошнее, чем та, в которой я останавливалась, хотя каждая комната в этом престижном особняке казалась роскошнее предыдущей. Теперь это мой дом.

Лучи утреннего солнца пробиваются сквозь кружевную ткань декадентских штор, освещая темные волосы Доминика. Нет. Они загорелись на волосах моего мужа.

Я впитываю в себя образ его мирного, спящего лица, на котором не было и следа безжалостного босса Братвы, каким он был известен.

Я вспоминаю поцелуи, которыми мы обменялись прошлой ночью, и внезапный жар приливает к моим щекам.

Я не могу сдержать непреодолимого желания еще раз прижаться своими губами к его губам. И все же… было что-то в выражении его лица, что меня не устраивает, хотя я знаю, что он спит. Он кажется намного более уязвимым, когда спит. Почти… невинный.

Это напомнило мне о той мальчишеской улыбке, которой он сверкал каждый раз, когда хотел произвести на меня впечатление или заслужить мое одобрение. Моей первой мыслью, на самом деле моей инстинктивной реакцией, было защитить его.

Я осторожно переползаю через него и располагаюсь над его спящим телом.

Доминик шевелиться, затем наши взгляды встречаются. Он улыбается, закрыв глаза, затем снова открывает их и позволяет им встретиться с моими.

Он тянется к моему лицу и убирает волосы, падавшие мне на глаза. Затем он проводит руками по моей пояснице.

Уголки его губ растягиваются в нежной улыбке, когда он шепчет – Доброе утро, миссис Шаров.

– Доброе утро, Доминик, – выдыхаю я, прежде чем запечатлеть его губы в страстном поцелуе.

Доминик отвечает взаимностью с такой же интенсивностью, если не больше. Его руки проходятся по моей спине и запутываются в моих взъерошенных волосах.

Прервав поцелуй, я отодвигаюсь, внезапно смутившись, но довольная собой. На лице Доминика, кажется, отразился приятный намек на шок, сменив обычно суровое выражение на более мягкое, веселое. Его зеленые глаза блестят.

– Майя. – Он прошептал мое имя с оттенком благоговения. – Должен признаться, я этого не ожидал.

Я прикусываю губу, пытаясь, и, уверена, безуспешно, подавить усмешку. Я провожу кончиками пальцев по его груди, обводя неровные линии мышц, ощущая биение его сердца под ними. – Многих из вас мне еще предстоит увидеть, – наконец бормочу я.

Я дотрагиваюсь до нижней части его тела и нежно начинаю массировать его эрекцию. Я почти чувствую запах его возбуждения.

Его пальцы запутались в моих вьющихся каштановых локонах. Он вздыхает, отбросив последние остатки сдержанности, которые еще оставались в нем. Его рука скользит вниз по моей спине, и у меня вырывается тихий стон.

Мои пальцы проходят по его груди, и я прижимаюсь грудью к его сильным мускулам.

Доминик снова стонет, отвечая на мои прикосновения. Он притягивает меня к себе, прижимая к своему твердому, как камень, торсу. Из его горла вырывается рычание.

Он целует меня в шею, затем в подбородок. Я вздрагиваю в ответ, мое дыхание сбивается от удовольствия. Его пальцы находят опору в моих растрепанных кудрях, массируя кожу головы, когда он прижимает меня к себе. Я закрываю глаза, пользуясь возможностью насладиться близостью между нами. Я чувствую его теплое дыхание на своей шее. Это чувство заставляет меня растаять. Мне нужно, чтобы это было так хорошо, как я надеюсь.

– Что ты делаешь? – Его задыхающиеся слова прозвучали командным тоном.

Я ухмыляюсь. – Увидишь, – застенчиво отвечаю я.

Доминик наблюдает за мной голодным взглядом, пока я продолжаю свою работу. Через несколько минут его веки затрепетали. Когда они снова открываются, его блестящие зеленые глаза смотрят на меня. – Ты знаешь, что будет дальше? – Его голос стал хриплым.

Я слегка приподнимаюсь с его тела, чтобы заглянуть в эти изумрудные глаза, и мой рот кривится в улыбке. – Да. – Я отвечаю – И я не могу дождаться. – Мой голос был низким, страстным.

Воздух затрещал между нами, когда мы смотрим друг другу в глаза. Его толстый член становится еще тверже напротив меня, и я стону. – Ты заставляешь меня чувствовать так много всего, Доминик. То, что я никогда не думала, что мне придется испытать…

Его руки скользят под мой топ, прикасаясь ко мне, лаская меня. – Так и должно быть, – пробормотал он, его глубокий, чувственный голос был подобен бархату на моей коже. – Только на этот раз, вместо того, чтобы бояться, что ты можешь потерять себя, только я буду напоминать тебе, кому ты на самом деле принадлежишь.

Я смотрю на него в ответ еще мгновение. Затем я обхватываю пальцами его член и направляю его к своему влажному входу. Опустившись еще ниже, я медленно опускаюсь на его член, надавливая на него со всей нежностью, на которую способна.

Напряжение сразу же усилилось, когда его руки крепко обхватили мои бедра, а рот жадно впился в мой. Поцелуй становится все более требовательным, и я отвечаю, давая ему все, о чем он просит, прекрасно зная, что это то, чего он жаждет.

Доминик глубоко застонал и покачал бедрами напротив меня, не сводя с меня глаз. Он не был агрессивен, и я знаю, что это из-за ребенка. Он пытается быть осторожным.

Итак, я начинаю мягко раскачиваться взад-вперед, медленно двигаясь на нем. Его тело дрожит от сдерживаемой страсти. Он сжимает мою задницу так крепко, что останутся синяки, и подтягивает мои бедра выше к своему стволу.

С каждым толчком моих бедер его тело напрягается, волны экстаза пробегают по нашим венам. Я хочу заставить его мозг замкнуться, подарив ему самый сильный оргазм, который он когда-либо испытывал, и, думаю, мне это удастся.

Его тело дрожит и пульсирует, когда его яйца напрягаются, и он издает гортанный стон. Я слышу этот звук и понимаю, что он чувствует то же, что и я. Его семя свободно изливается в меня, заполняя до краев.

Когда волны блаженства отступают, Доминик переворачивает меня на спину. Он яростно целует меня, пожирая мои губы и язык. Затем одним быстрым движением он переворачивает нас на спину и начинает целовать и вылизывать мой путь от линии подбородка к шее и вниз по ключице.

Прохладный утренний ветерок обдувает нас обоих через открытое окно, принося свежий аромат сосен и моря. Я глубоко вдыхаю, позволяя себе впитать все, а затем закрываю глаза.

Звуки далекого пения птиц эхом разносятся по комнате. На фоне тихого утра я чувствую, как Доминик гладит своими теплыми руками мою обнаженную кожу. Я вздрагиваю от восторга, когда он медленно проводит рукой по моему животу, оставляя за собой горячие следы.

Когда ощущение его пальцев танцует по моей чувствительной внутренней стороне бедра, я снова открываю глаза, чтобы посмотреть прямо в его. Я вижу неприкрытую любовь в его глазах. Когда он снова приближает свои губы к моим, я нетерпеливо целую его. Наши языки переплетаются, смешивая их магию с нашими ртами.

В тот момент я понимаю, что Доминик был тем, кого я хочу, кого люблю. Он был всем, чего я когда-либо хотела и в чем нуждалась.