Текст книги "Беременная невеста короля Братвы (ЛП)"

Автор книги: Мари Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 13 – Майя

Особняк. Я слышала об одном слишком много. Я видела несколько вблизи. Но была ли я на самом деле хотя бы в одном? Очевидный ответ, нет.

Когда мы подъезжаем к резиденции Доминика, зрелище, которое меня встречает, было не чем иным, как великолепием. Здание представляет собой зрелище, сумасшедшее произведение искусства. Девственно белый, с огромными окнами, выходящими во двор, особняк внушительно вырисовывался на горизонте.

Честно говоря, я чувствую себя немного напуганной, когда смотрю из окна машины на свежую зеленую лужайку, аккуратные клумбы с цветами и аккуратные ряды подстриженных кустарников.

Ряд крепких дубов молча наблюдают, как мы проезжаем мимо них по направлению к резиденции.

Добравшись до дома, я разглядываю одну удивительную деталь за другой, от большого фонтана и каменных ступеней до идеально ухоженных садов и прекрасных красных роз, которые цветут повсюду. Все, что здесь было, было прекрасно.

Это слишком большой дом для человека, который живет один. Тот факт, что это место существует, означает, что оно принадлежит кому-то богатому и влиятельному, а Доминик определенно был богатым и влиятельным.

– Добро пожаловать в мой… наш дом, – говорит Доминик с легкой улыбкой, пропуская меня внутрь.

Мои туфли ступают на мраморную плитку, и, посмотрев вниз, я вижу отражение высокого белого потолка. Кажется, что он вырезан вручную, с замысловатыми и красивыми узорами.

Весь дом безупречно чистый, а убранство минималистичным. Небольшое количество мебели. Нигде не было ни единого пятна. Ни одна деталь не была на чужом месте или сломана.

Комнаты очень светлые и хорошо оформленные, что можно подумать, что они предназначены только для гостей. Это напоминает мне о том, каким я представляла себе дом, когда была моложе, и заставляет меня задуматься, что же именно случилось с той жизнью.

Меня окружает все больше красоты. Над камином висит огромная картина.

Сцена изображает великолепную женщину, стоящую на берегу океана, ее длинные светлые волосы развеваются за спиной. Это действительно захватывающе. На переднем плане мужчина на картине явно смотрит на свою любовь, но выражение его лица не радостное, как у нее, смотрящей на него.

Книжные полки заполнены множеством названий, а по каждой стене коридора разбросана небольшая коллекция оружия.

Все это в совокупности делает дом действительно очень привлекательным.

Доминик проводит меня в хорошо обставленную комнату, достаточно большую, чтобы в ней поместились три моих квартиры. Здесь стоит кровать королевских размеров, покрытая темно-синим с золотом покрывалом.

На стенах висят две большие картины. На одной изображен элегантный морской пейзаж с горами на заднем плане, в то время как на другой изображена потрясающе привлекательная дама, держащаяся за руки с мужчиной в короне, но более замысловатая и запутанная, чем все, что я когда-либо видела.

– Это будет твоя новая комната, – говорит Доминик и жестом приглашает меня войти, добавляя – По крайней мере, ты можешь называть ее своей… до свадьбы.

– Чьей свадьбы? – Рассеянно спрашиваю я, окидывая взглядом комнату.

– Нашей.

– Хорошо. – Внезапно осознав, что он только что сказал, я поднимаю на него свои широко раскрытые, ошеломленные глаза. – Подожди. Что-что ты только что сказал?

Мне нужно убедиться, что я не выдумываю ответы других людей, иначе, если мой случай настолько плох, лучше оставить меня в больнице до полного выздоровления, поскольку я даже не уверена, в чем проблема.

Вздохнув, Доминик уставился в пол, затем поднимает голову, чтобы встретиться со мной взглядом. – Я, женюсь на тебе. Ты мать моих детей, и, согласно нашей традиции, это означает, что мы должны пожениться. Так обстоят дела. Кроме того, ни один мой ребенок не родится вне брака. И хотя…

Я качаю головой. – Нет. Категорически нет. – Я скрещиваю руки на груди. – Я не готова к браку. У меня есть жизнь. У меня есть вещи, которые я хочу сделать. У меня есть мечты и цели. Нет. Брак не находится в поле моего зрения в данный момент, и этого не изменится еще много-много лет. Ладно, по крайней мере, три или четыре. Не сейчас.

Пока я в замешательстве, Доминик берет меня за руку и притягивает к себе резким рывком, от которого у меня перехватывает дыхание. Я вдыхаю его одеколон, чувствуя на себе его пристальный взгляд.

Доминик тихо говорит – Я знаю, это не то, чего ты хочешь. Я знаю, что у тебя впереди долгая жизнь. У тебя есть планы. Ты говоришь об этом снова и снова.

Он качает головой, по-видимому, раздраженный. – Я говорил тебе, что все это не имеет значения. Скоро ты будешь принадлежать мне, каждая частичка тебя будет моей. Неважно, готова ты или нет. Это, дорогая Майя, судьба. – Он снова качает головой. – Не сопротивляйся этому.

Его упоминание о “судьбе” что-то задевает во мне, и я чувствую себя оскорбленной. Доминик считает себя судьбой или, возможно, проводником судьбы?

– Я хочу слышать смех в этом доме, – продолжает Доминик, обволакивая меня своим телом, его голос становится все тише. – Смех детей, наших детей. Я устал от общества других дам. Я хочу то, что принадлежит мне. А ты? – Его хватка усиливается. – Ты моя, Майя. Ты останешься. Ты заполняешь пустоты в моей жизни, и ты заставляешь меня хотеть быть тем, кого я когда-то считал всего лишь мечтой дурака.

Доминик гладит меня по щеке тыльной стороной ладони, затем смотрит на мой живот, как будто на время прощаясь со своими нерожденными детьми, поворачивается и выходит из комнаты.

Медленно, я обдумываю все, что сказал Доминик, и, все еще любуясь видом изысканной комнаты, которая теперь была моей, я подхожу к кровати.

Я обдумываю перспективу действительно выйти замуж за Доминика. Это звучит сюрреалистично. Невероятно сюрреалистично. Если это сон, который я контролирую, я готова проснуться от него.

Я не хочу выходить замуж за монстра. Я хочу стабильный дом и обстановку, где не будет крови и насилия.

Однако в этот момент кажется, что у меня нет другого выбора, кроме как прислушаться к словам Доминика. У меня внутри все сжимается, и внезапно я чувствую тошноту.

Сейчас не стоит зацикливаться на этом. Мне потребуется время и усилия, чтобы понять, к чему я клоню. Поэтому, игнорируя дискомфорт в животе, я сажусь и раздеваюсь.

Ночью, когда я беззвучно сплю под одеялом на огромной кровати, мои сны были яркими.

Моя мать стояла по одну сторону алтаря в своем традиционном черном наряде. Накрахмаленный галстук, который был приятным штрихом. Я надеюсь, что она знает, какой это приятный штрих.

Моя мать была стойкой и неприступной, и в глазах у нее стояли слезы. Она держала в руках свое свадебное платье, которое в некоторых местах казалось порванным и в пятнах, как будто кто-то насильно сорвал его с ее тела. Она изо всех сил пыталась удержать его в руках, но потерпела сокрушительную неудачу.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, Майя. Ты помнишь, что мы практиковали? Ты помнишь своего брата? – спрашивает она меня, прекрасно зная, чего я не должна делать.

Ее губы задрожали, и она медленно кивает, не в силах говорить. Я обнимаю ее за плечи и мягко притягиваю к себе.

– Хорошо, – тихо сказала она. – Сейчас мне нужно идти, но мы поговорим позже.

Очнувшись от сна, не зная, что это значит. Озадаченная, пытаюсь расшифровать, о чем был этот сон.

Ни о чем не подозревая, я снова погружаюсь в сон.

Глава 14 – Доминик

Сегодняшний день был таким же, как и любой другой. Поскольку средства и режим работы есть у любого бизнеса, они есть и у мафии. В принципе, каждый час для нас является рабочим, но, закрыв всю работу на день, я действительно готов.

Когда я возвращаюсь домой, я вылезаю из своего черного "Мустанга" и захожу внутрь, только чтобы увидеть Майю, сидящую на диване в свободной рубашке до колен, натянутой вокруг ее маленького детского бугорка, низко нависающего над ключицей. Это намекает на обнаженную кожу внутри, заставляя мой член напрягаться.

Возможно, это ее обычный наряд, но для меня это интимное зрелище, которое манит меня на диван в нашей гостиной. После того дня, который я провел, зрелище, которое я вижу, больше, чем я могу вынести.

Мои голодные глаза осматривают ее облик, каким-то образом ее состояние только подчеркивает ее красоту. Беременность ей идет, делая ее ауру более мощной, чем когда-либо, это заставляет меня хотеть овладеть ею прямо здесь, и к черту прелюдию.

Она приглашающе хлопает по подушке рядом с собой, и я подхожу к ней.

Я присаживаюсь рядом с ней, и мой взгляд скользит по ее раскрасневшемуся лицу, отметив розовый оттенок ее щек. От ее тела исходит атмосфера желания, будоражащая каждый нерв в моем теле.

Я кладу руку на небольшой холмик живота Майи.

Под моей ладонью, в этом слое плоти, день ото дня растет свидетельство нашей общей страсти. Великолепие преображения Майи, более полные груди и бедра возбуждают меня таким первобытным образом, что я интимно прикасаюсь к ней.

У Майи перехватывает дыхание в горле в знак ее молчаливой капитуляции перед неизбежным, скоро грядущим вечным танцем желания. Я не хочу бороться с приливом искушения, тянувшим меня исследовать это море, которым является ее тело.

Итак, я наклоняюсь к ее затылку и вдыхаю ее опьяняющий аромат.

Я осторожно прикусываю ее кожу, затем покрываю горячими, пылкими поцелуями и мягко кладу на диван.

Она стонет, сдаваясь.

Я сжимаю ее руки над головой, затем начинаю раздевать. Закончив, я целую ее в живот, поглаживая ее.

Тихие звуки нашего дыхания эхом разносятся по комнате, пока мы продолжаем сплетаться нашими телами как одно целое. Звуки, издаваемые моими губами на ее животе, заставляют ее громко ахать каждый раз, когда я ненадолго отстраняюсь.

Мои пальцы скользят между ее бедер. С глубоким стоном, сорвавшимся из глубины моей груди, я медленно перемещаю их к ее клитору и медленно поглаживаю его, потирая, пока она не начинает стонать громче, настойчиво умоляя меня.

Как только я нахожу ее влажность и вхожу в нее сбоку, я начинаю двигаться в устойчивом ритме, мои движения сильные и уверенные. Когда я достигаю места, где слились наши соединенные тела, мой темп ускоряется еще больше.

Ее бедра извиваются, и она всхлипывает при каждом движении моих пальцев. Она близко. Ее стенки крепко сжимают меня, когда ее ногти впиваются в мои предплечья, а мои пальцы остаются приклеенными к ее клитору, обводя тугой бутон все быстрее и быстрее.

Ее кульминация перерастает в поток экстаза, оставив меня ошеломленным и удовлетворенным, неспособным пошевелиться. Я продолжаю целовать ее плечо, пока наши сердца учащенно бьются, оба с трепетом от того, что мы переживаем вместе. Но есть и кое-что еще. Что-то, от чего мое сердце учащенно забилось, а кожу покалывает. Я этого не понимаю.

Я лежу рядом с ней на широком сиденье дивана, все еще твердый, во всяком случае, мой член стал более твердым после ее оргазма.

Она извивается под моими прикосновениями, и я нежно прикусываю мочку ее уха, прежде чем сжать ее зубами. Она издает приглушенный стон. Я пользуюсь моментом, чтобы насладиться ощущениями, зная, что ей никогда не будет достаточно того, что я с ней делаю.

Я покрываю поцелуями все ее тело, но я далек от удовлетворения. Я хочу поглотить ее целиком.

Видя, что я хочу ее, я подхватываю ее на руки и переношу нас на пол рядом с диваном. Больше места для перемещения.

Майя смотрит на меня, казалось, понимая мои намерения. Она медленно двигается вниз по моему телу. Она целует головку моего члена, и я тянусь поиграть с ее соском. Я был гибким, еще не закаленным в ее потребности во мне, но очень скоро.

Ее рот обхватывает мой член и поглощает меня. Она качает головой вверх-вниз, не давая мне дышать.

Как могли такие невинные губы казаться такими… такими божественными? Проявляется ее неопытность, но мне это нравится, я хочу большего, потому что это означает, что я буду ее учителем. Она научится доставлять удовольствие только мне. От этой мысли мой член дергается, становясь еще тверже у нее во рту.

И в этот момент я чувствую, как ее влага стекает по моей ноге, когда она медленно прижимается ко мне.

– О боже… – Бормочет она, ее рот все еще полон моего члена. – Доминик… тебе будет так хорошо внутри. Я хочу этого. Я хочу, чтобы ты был глубоко внутри меня.

Черт возьми, как она может быть той самой девственницей, которую я лишил девственности? Она такая наивно распутная, и я не могу насытиться. С тех пор, как она переехала к нам, нам удалось наладить приличный распорядок дня, хотя я знаю, что она все еще скрывает от меня часть себя.

Но когда мы в постели? Она была ненасытна. Возможно, это гормоны беременности, но она сводит меня с ума.

– Тогда иди и получи это, – рычу я, и она с хлопком выпускает мой член, ее губы влажные и блестят от моего преякулята.

И, словно в подтверждение своих слов, она скользит обратно по моему телу, седлает мои бедра и с отчаянным рвением опускается на мой член, впервые полностью отдаваясь мне и позволяя себе почувствовать пульсирующий член внутри себя.

– О, да! – Она откидывает голову назад, обнажая передо мной изгиб своей шеи. Ее движения медленные и соблазнительные, почти требующие, чтобы я удерживал ее на месте, толкаясь глубоко в нее. Я с легкостью выполняю ее требование.

Мне нравится видеть ее в этом положении, в этой другой роли. Я никогда не видел, чтобы она была менее похожа на неопытную девушку.

Я хватаю ее за талию, притягивая ближе, убеждая принять меня глубже. Мы отчаянно целуемся, и я почти отстраняюсь, но мне нужно дать ей попробовать ее собственное лекарство. Мне нужно дать ей то, в чем она отчаянно нуждается, любовь и привязанность.

Итак, я прижимаю пальцы к ее киске, загоняя в нее свой член. Наши языки переплетаются друг с другом, сладкий вкус ее рта и мускусная сладость ее киски переполняют и усиливают мои чувства. Я растворяюсь в ее удовольствии, в этот момент, когда все идеально. Ничто в мире не имеет значения, кроме того, чтобы убедиться, что Майя получит то, что ей нужно.

Я чувствую, как ее хватка вокруг меня усиливается, ее ноги начинают дрожать, однако, прежде чем кончить, она поворачивается ко мне, погружая меня все глубже и глубже в себя, все ее тело содрогается в оргазмическом освобождении.

Она обхватывает меня руками и ногами, как тиски, и соблазнительно описывает круги своей талией.

Наши взгляды встречаются. Ее глаза полны желания, ее лицо покраснело от напряжения, и только от напряжения. Наши языки жадно встречаются, а тела прижимаются друг к другу.

Ощущение нашего соединения, такое знакомое мне и в то же время такое чуждое ей, заставляет нас становиться все более дикими в наших движениях. Фактически, все наши тела дрожат, поскольку мы оба изо всех сил пытаемся сохранить контроль.

Через несколько мгновений я спрашиваю ее, когда она начинает шевелиться – Ты в порядке?

– Да, – говорит она, и стон срывается с ее губ.

Мы целуемся страстно, жадно. Мне нравится пробовать на вкус каждый дюйм ее восхитительного рта. Как обычно, ее волосы благоухали смесью ее любимого клубничного шампуня, лавандового мыла и натурального мускуса.

Я обхватываю ее грудь, слегка сжимаю, вызвав тихий стон у нее изо рта, когда мой большой палец касается ее напряженного соска. Этот легкий жест заставляет глаза Майи распахнуться, словно она очнулась от чудесного сна.

– Пожалуйста, Доминик,… Пожалуйста, трахни меня сильнее, пожалуйста. – Она умоляет, быстрее двигаясь против моего члена.

Я стону от удовольствия, услышав настойчивость в ее голосе. Если я не потороплюсь, все закончилось до того, как она достигнет очередного оргазма. Я не хочу, чтобы она останавливалась, как только начала, хотя я уверен, что она видит срочность в моих собственных глазах. Это показывает, насколько я нуждался, и это заставляет ее желать меня еще острее.

Я запускаю пальцы в ее волосы и, притянув ее лицо к своему, нежно целую. – Ты счастлива?

– Да, – выдыхает она, ее глаза блестят от желания.

Я обхватываю ее ягодицы и приподнимаю, снова насаживая на свой член, наслаждаясь ее стоном. Я двигаюсь, чтобы схватить ее за груди, заставляя ее хватать ртом воздух. – Мышонок, – шепчу я, – ты любишь меня?

Мой вопрос заставляет ее сделать паузу, и я затаил дыхание.

Я, Доминик Шаров, затаив дыхание, жду ответа этой женщины, который либо сломает меня, либо сделает меня самым счастливым человеком. Я всегда хотел ее.

Я понял, что это любовь, только когда Майк забрал ее. Какой бы ни была любовь, извращенной, собственнической, я просто знаю, что испытываю это только к ней.

Майя смотрит мне в глаза после долгой паузы, и я вижу ее ответ еще до того, как слышу его.

– Д-да. – Ее заикание такое чертовски очаровательное, что заставляет мой член дернуться.

Что касается моего сердца? Оно распухло до такой степени, что я думаю, оно вырвется из груди. Черт возьми, эта женщина разрушила меня. Самым прекрасным способом, какой только возможен.

– Ты прекрасна. – Настойчиво бормочу я. – Я собираюсь заняться с тобой любовью. – Нет, это больше, чем я намереваюсь сделать, я с потрясением осознаю, что уже влюблен в нее. Я все это время занимался с ней любовью. Хотя я не могу заставить себя сказать это. – Ты чувствуешь это, детка?

Ты чувствуешь, как острый край моей любви упирается тебе в горло? Ты чувствуешь темный оттенок моей любви, это напоминание о том, что я пролью кровь, только чтобы убедиться, что ты никогда не сможешь меня бросить?

Она тихо дышит надо мной, ее глаза сияют от осознания истинного значения моей любви, моей одержимости к ней. Я вижу момент, когда она принимает это, волнение сияет в ее глазах.

Черт. Мой член пульсирует от возбуждения. Моя маленькая мышка хочет этого. Хочет всей полноты моего обладания. Она хочет, чтобы я принадлежал ей, так же сильно, как я хочу владеть ею.

Удерживая мой пристальный взгляд, с глазами, горящими от желания, она наклоняется, давая мне возможность лизать и покусывать ее соски. Она хватает ртом воздух и сжимает мои плечи, когда я сосу ее. Затем она отрывается от меня, и ее рука скользит вниз, чтобы обхватить мои яйца, пока она обрабатывает их.

Мое тело неудержимо выгибается под ее пальцами, когда она разминает, обводя ими мои мешочки, когда я вхожу в ее руку, а затем мои пальцы ласкают ее чувствительный клитор, заставляя ее содрогаться, когда она пытается удержать чувство, сводящее ее с ума. Затем другая ее рука ложится на мой член и начинает поглаживать. Она ритмично двигает бедрами напротив моей ноги.

Я стону и затаил дыхание в ожидании. После невероятного момента ее рука исчезает. Я немедленно хватаю ее за запястье, чтобы удержать там. – Что такое? Ты в порядке? Что случилось? – с тревогой спрашиваю я.

Она тихо усмехается. – Конечно. Мы ещё не закончили. Ты действительно думаешь, что я упущу такую возможность? – Слова были смелыми, хотя ее лицо покраснело от смущения.

Видение, которое она рисует в моем сознании, снова заводит меня. Я не могу устоять.

Она снова опускается на меня, медленно погружаясь, и вбирая меня всего. Несколько секунд она просто смотрит на меня. Затем она медленно приподнимается, обнажая меня по всей длине, пока не остаётся только кончик. У меня перехватывает дыхание, когда она скользит вниз, двигаясь вверх-вниз, пока не достигает своего места. Я обнимаю ее и позволяю ей наслаждаться мной, пока мы катаемся друг на друге.

Она громко стонет, когда поднимается, оседлав меня маленькими кругами. Это движение опьяняет меня, как и ее красота, ее чувственность и тепло ее тела, соприкасающегося с моим. Мне приходится бороться, чтобы не потерять контроль. Я борюсь, чтобы сохранить самообладание ради нее.

Она сжимает свои стенки, доведя меня до края.

Вскоре ее движения становятся быстрее, и я подстраиваюсь под ее темп. Мы оба жестко кончаем одновременно. Я чувствую, как внутри нее нарастает напряжение, пока она не вскрикивает, а затем, наконец, отпускает тугой клубок, который неуклонно нарастал внутри нее на протяжении всей нашей встречи. Ее дыхание учащается, когда она освобождается.

Я держу ее, когда она падает, обессиленная своим вторым оргазмом. Нежно баюкая ее в своих объятиях, я продолжаю перебирать руками ее густые локоны.

– Это было… невероятно. Как ты можешь делать это со мной каждый раз? – Я стону в ее волосы.

Она хихикает и глубже зарывается в мои объятия.

– Это… Ты тоже делаешь это со мной каждый день, Доминик. – Ее слова короткие, но звенят кровоточащей честностью. – Ты превращаешь меня в кашу каждый раз, когда я вижу тебя.

Она придвигается ближе, прижимаясь ко мне и покрывая нежными поцелуями мою шею, глубоко вдыхая. От каждого выдоха у меня по спине пробегали мурашки.

Тяжело дыша, мы отрываемся друг от друга. Она утыкался лицом мне в грудь и медленно дышит. Я не могу сдержать самодовольного удовлетворения, которое пронзает меня в этот момент. Моя маленькая мышка стала распутной шлюхой только из-за моего члена, и я собираюсь так все и оставить.

Внезапно Майя говорит – Я хочу попросить тебя об одолжении.