Текст книги "Давно забытый Зимний король (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Ты этого не сделаешь.

Он резко вдохнул, воздух шипел сквозь его сжатые зубы.

– Я – не твоя собственность.

Ее глаза пылали.

– Я даю тебе больше свободы действий, чем ты заслуживаешь. Я позволяю тебе делать, что ты хочешь, пока это не подвергает тебя опасности, но это уже слишком. Ты не вернешься к Вратам Ада.

Зак смотрел на Лаллакай – просто смотрел – а потом повернулся к кровати. Он застегнул рюкзак и повесил на голое плечо.

– Зак, – прорычала Лаллакай.

– Идем, Сейбер. Идем.

– Закария.

– Хочешь захватить меня, Лаллакай? – его голос был тихим, опасным. – Думаешь, я блефовал, когда пообещал разрезать нашу связь, если ты снова навяжешь мне свою волю?

Она сжала кулаки.

Он ждал, а потом взял меня за руку и пошел к двери, оставив Лаллакай стоять одну в центре комнаты, дрожа от ярости.

* * *

Закат ярко озарял горы, пикап несся по дороге из гравия к дому моих родителей в третий раз. Я сжимала сидение, мысленно подгоняла машину. Я знала, почему Зак настоял, чтобы за рулем был он: я бы ехала слишком быстро.

Мы уже опоздали?

Зак замедлил нас, настояв купить припасы. В магазине спорттоваров он запасся одеждой, в том числе, теплыми куртками, фонариками, лампой на батарейках, спальными мешками и дюжиной других вещей для похода. А потом он потащил меня в супермаркет в двух улицах оттуда, купил еду, которая не портилась, на несколько дней.

На случай, если придется ночевать там, сказал он.

Это было умно, но мне было плевать на логику. Я хотела к Рикру. Он все еще будет на лугу? А если он куда-то забрел? Что делать, когда я найду его? Как помочь?

Как я могла его спасти?

Зак замедлил машину, съехал с дороги на скрытую тропу – маневр вызывал больше страха в угасающем свете. Мы подпрыгивали на корнях деревьев, я склонилась на сидении, глядела в сторону луга.

Ветки пропустили нас, и появился луг, озаренный золотым светом и тенями. Тучи рассеялись, и угасающее солнце сделало небо оранжево-розовым. Клен Лутира был темным силуэтом на фоне пылающего неба.

Белый силуэт лежал у основания ствола клена.

Мое сердце билось в горле. Пикап все еще двигался, когда я расстегнула ремень безопасности и распахнула дверцу. Зак нажал на тормоза, я выпрыгнула и побежала к дереву, длинная трава хлестала меня по ногам.

Белый силуэт пошевелился, большой волкодав поднял голову. Голубые глаза сияли.

– Рикр! – выдохнула я, подбежав к нему. Я рухнула на колени и обвила руками его пушистую шею.

Ах, моя упрямая голубка, – он вздохнул. – Я знал, что ты вряд ли послушаешься меня.

– Конечно, идиот! Почему ты не сказал? Ты обещал больше не скрывать от меня тайны!

Боюсь, мне было сложно придерживаться этого обещания.

Я села на пятки, сжимая его шерсть обеими руками.

– Что случилось, Рикр? Лаллакай сказала, что ты умираешь, но ты хорошо выглядишь.

Трава шелестела от приближающихся шагов. Зак сел на корточки рядом со мной. Рикр взглянул на друида, потом на меня.

Лутир не обманул, сказав, что придумал способ убить меня, – он прижал уши. – Ты уже видела его уникальную магию с ростками. Они поглощают жизненно важные органы мертвых, чтобы становиться разумными формами жизни, слушающимися его волю.

– Потому он убил моих родителей? Чтобы вырастить деревья из их тел?

Да. Чем больше сил было у жертв при жизни, тем быстрее растут деревья.

– При чем тут ты? – тревожно спросила я.

Он оскалился от гнева или отвращения.

Когда Лутир пробил мою грудь, он поместил магию в меня – новую форму его ростков, поглощающих жизнь. Я не могу убрать их или уничтожить.

– О чем ты? – прошептала я, страх сдавил мое горло.

Он поднялся, сел на задние лапы. Из его шерсти – нет, из его груди – торчал идеальный круг из шести зеленых ростков, но это были не нормальные растения. Они были из мягкого света, яркие и просвечивающие.

Зак выругался под нос.

– В… – ужас сдавил мой голос. – Внутри тебя что-то есть?

Это довольно изобретательно. Как только семена проросли, они впитали мою сущность, став частью меня. Моя магия не может их уничтожить. Они кормятся моей силой, ослабляют меня, чтобы расти.

Мои ноги потеряли силу, и я обмякла на земле.

– Кто-то может уничтожить их до того, как они убьют тебя?

Они не убивают меня, голубка. Они поглощают меня, а это не обратить. Ростки Лутира пустили корни в моей сущности. Они уничтожат меня, несмотря на магический дар Неумирающего, – он лег. – Так что, упрямая голубка, ты должна уйти домой.

– Нет.

Ты не можешь мне помочь. Когда я умру, Лутир придет убедиться в своем успехе. Ты не должна быть тут, когда он это сделает.

– Нет! – хрипло прокричала я. – Я не уйду! Я не сдамся и не буду жить так, словно тебя не было!

Вся жизнь заканчивается. Даже у неумирающего короля.

– Но ты хочешь начать заново, – мой голос оборвался. – Ты сказал, что я помогла тебе вспомнить, что ты хочешь жить снова.

Он молчал долгий миг.

Твое сочувствие делает этот горький день слаще, голубка. Прошу, не рыдай из-за меня.

Слезы, которые я не заметила, лились по моим щекам.

– Ты не можешь умереть из-за меня, Рикр. Я тебе не позволю.

Не все можно изменить.

– Прекрати этот бред! – я сжала его острый рог, хоть кончик пронзил мою ладонь, и подняла его голову. – Думай, Рикр. Тебе тысячи лет. Должен быть способ спасти тебя. Что угодно, даже если не самое реалистичное.

Я смотрела ему в глаза и заметила блеск в его взгляде.

Способа нет, голубка.

Я покачала головой, сжала крепче его рог.

– Это было ложью. Говори, Рикр.

Он посмотрел в мои решительные глаза, выдохнул.

Это почти невозможно сделать, вряд ли это поможет, если и удастся, да и попытка может погубить.

– Что это? Что нужно сделать?

Убить Лутира.

Зак резко вдохнул.

Иногда – не всегда, – подчеркнул Рикр, – магия, рожденная из основной силы существа, погибает вместе с создателем. Но я не обладаю силой убить его, и попытка только ускорит мою гибель. Оставшееся мне время немного зависит от бережного использования силы.

Отпустив рог, я села на пятки.

– У Лутира есть слабости?

Ничего, что мы можем использовать. На своей территории он непобедим.

Я впилась костяшками в лоб.

– Его территория… Зак, ты говорил, что друиды могут дать супругам преимущество?

Этого не хватит, – ответил Рикр без колебаний. – Ни один друид не выдержит ауру, которая нужна, чтобы подавить Лутира, и даже если бы ты могла, он слишком силен, прочно тут закреплен и опытен, чтобы пасть в бою, – он прижал уши. – Голубка, я польщён, но ты должна защитить себя. Я все еще твой защитник, и я не могу позволить тебе отбросить свою жизнь рядом с моей.

Я прикусила щеку изнутри, ощутила кровь, но боль не перекрыла агонию в груди.

– Один друид не может, – тихо сказал Зак, – а два?

Я повернула голову к нему.

– Я не твой супруг, но если мы с Сейбер будем в гармонии с тобой, мы сможем создать тебе преимущество.

У Сейбер нет навыков, – парировал Рикр.

– Сырой талант может сравниться с развитым навыком, и ты знаешь, что у нее есть сила повлиять на результат.

Я фыркнула.

– У меня есть сила?

– Твоя энергия друида сильнее моей, – сообщил Зак. – Это не сравнить.

– Что?

Рикр разглядывал меня.

Ты можешь соперничать с Пуллом в силе. Думаю, это из-за твоей двойной крови, и я понимаю, почему родители так старались тебя скрыть.

– Потому твоя энергия так ему помогла, – добавил Зак с рычанием в голосе. – Если мы будем работать вместе, мы сможем застать Лутира врасплох.

Я все еще не могу его убить, – сухо сказал Рикр.

Зак оглянулся на машину.

– У меня есть идея. Но…

Надежда опалила меня внутри.

– Но что?

– Но придется убедить Лаллакай помочь нам, а ее цена будет высокой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Зак, Рикр и я вернулись к машине, где мы нашли Лаллакай, отдыхающую на капоте, скрестив длинные ноги, пока она отклонялась на лобовое стекло. Она подперла голову ладонью, на лице была скука.

– И? – протяжно сказала она. – Ты убедил их в глупости их возвращения, Араун?

Он прижал волчьи уши.

Не больше, чем смогла ты, Леди Тени.

Она цокнула языком.

– Что ты задумал, Зак? Я вижу, что у тебя есть план.

Он открыл дверцу, вытащил рюкзак. Он опустил его на капот рядом с Лаллакай, и я заметила свою фотографию в рамке на панели передач. Я забрала ее из отеля перед отбытием.

Я потянулась к карманам, искала кулон из речного камня, но нашла только складной нож. Я вспомнила стук, когда выбросила джинсы из ванной, и пробормотала ругательство, мне было не по себе. Я позвоню в отель позже и попрошу их найти кулон. Комната была оплачена до утра, так что камень будет там.

Зак расстегнул кармашек, который я не смогла проверить, когда рылась в его вещах неделю назад. Оттуда он вытащил плоский квадратный предмет в пару дюймов шириной. В угасающем свете он казался черным.

Повернувшись ко мне и Рикру, он сжал два уголка квадрата и потянул, широко раскрыл руки. Предмет оказался лиловой тканью, трепещущей без ветра, сияющей аметистовыми и кобальтовыми переливами. От складок исходила сила, в воздухе покалывало сладостью, отличающейся от ауры Лутира, я узнала в форме длинный плащ с капюшоном.

Рикр быстро отпрянул. Он оскалился с отвращением. Лаллакай соскользнула с капота, чтобы быть подальше от загадочной магии, которую держал Зак.

– Что это? – прошептала я, протянув руку к плащу.

Он убрал ткань от меня. Быстрыми движениями он свернул ее в квадратик, и нас перестало озарять синее сияние. Сладость в воздухе растаяла.

– Это Панцирь Валдурны, – он опустил квадрат на капот рядом с рюкзаком, словно не хотел держать предмет дольше, чем нужно. – Это сильная реликвия фейри, которую я унаследовал у Аконита. Плащ может впитать всю магию вокруг себя.

– Он впитывает магию? Как Рикр забирал мою силу друида?

– Примерно так, но куда быстрее. Если мы сможем набросить плащ на Лутира, он быстро его ослабит.

– Набросить на Лутира? – в смятении спросила я. – Почему не надеть его на Рикра, чтобы он впитал чары Лутира?

Рикр прижал уши.

Хоть реликвия защищает носителя от всего вреда, ее магия уничтожит меня так же верно, как гадкие семена Лутира.

– Это будет так же опасно для Лутира, – Зак повернулся к Лаллакай. – Он тут же попытается это снять, так что не придется переживать из-за его защитных свойств. Если мы нападем ночью, солнечный аспект его магии не будет так силен, и твоя теневая магия будет намного сильнее. Ты можешь устроить ему засаду во тьме, накинуть на него Панцирь на пару секунд и сбежать с ним. Мы с Сейбер подавим его ауру нашими, и Рикр сможет его добить.

Лаллакай раздраженно махнула рукой.

– Панцирь заберет мою магию. Я буду слабой вместе с Лутиром.

– Потому тебе нужно это сделать, – сказал Зак. – Ты можешь двигаться сквозь тени, чтобы приблизиться и быстро сбежать, и у тебя больше свободной магии, чем у Рикра.

Ее лицо стало холоднее, она скрестила руки.

– Это слишком опасно. Лутир слишком силен, и если что-то пойдет не по плану, мы все умрем.

Рикр сидел и смотрел, как они спорили.

– Что заставит тебя согласиться? – нетерпеливо спросил Зак. – Чего ты хочешь?

– Я хочу сохранить тебе жизнь, глупый друид.

– Какая твоя цена?

– Для тебя? – ее глаза сверкнули. – Послушание. Когда я приказываю, ты слушаешься без вопросов.

Он чуть отклонился.

Она повернулась ко мне и Рикру.

– Сейбер станет моей второй супругой. И, Араун, ты разделишь со мной силу Неумирающего. Это моя цена.

Ответом ей была тишина, мы втроем смотрели на нее без слов.

– О? – невинно проворковала она. – Вам не нравятся мои условия?

Бесчестно, – прорычал Рикр, его голос гудел древней силой, – но я приму, при условии, что ты не потребуешь ничего от двух друидов.

Ее глаза расширились.

– Ты согласен?

– Рикр… – неуверенно пробормотала я.

Я согласен, – заявил он, голубой свет пробежал вспышкой по его телу. – Но если твоя верность дрогнет хоть раз, Леди Тени, наша сделка распадется.

Алчная улыбка расплылась на ее лице.

– Хорошо. Я не дрогну, Зимний король.

* * *

Сидя посреди луга, застегнув теплую толстовку до подбородка, рядом с лампой на батарейках, я смотрела, как Зак дул на свои ладони. В горах было холодно зимой даже посреди лета.

– Хорошо, – сказал он решительно. – Два основных навыка друида – отражение ауры и сферы ауры. Отражение ауры уменьшает и скрывает твою энергию, подстраивая ее под естественную энергию вокруг тебя. Если ты не практикуешь отражение ауры, твои сильные эмоции будут задевать энергии земли, привлекая нежелательное внимание.

Я кивнула. Жозефина тоже говорила об отражении ауры, намекая, что мне нужно так делать.

– Сферы ауры противоположны, друид толкает энергию наружу с намерением доминировать над естественным энергиями вокруг себя. Фейри тоже так могут, так они и друиды создают и удерживают территории. Мы управляем энергиями в определенном месте так часто, что земля остается единой с нашими аурами, даже когда мы отсутствуем.

– И это даст преимущество?

– Если энергия вокруг фейри становится враждебной, это как растение, которому нужна кислая почва, пытающееся расти в щелочной почве. Он не сможет питать свою магию. А фейри, который нам близок и в гармонии с нашими аурами, получит прилив сил, потому что мы создаем идеальный резонанс для него.

Я потерла замерзшие пальцы.

– Так мне нужно научиться сфере ауры?

– Ты уже так можешь. Ты создала сферу ауры, когда пыталась напасть на Лаллакай вчера, – он склонился, уперся локтями в колени. – Это как временная территория. Ты доминируешь над энергией вокруг себя, чтобы фейри, приближающийся к тебе, лишился преимущества, а твои фамильяры будут сильнее. Чем сильнее и дисциплинированнее друид, тем больше и мощнее их сфера ауры.

– И… я сильный друид, – мой тон был ошеломленным.

– Без сомнений, – он постучал по моему колену. – У тебя есть способность. Тебе нужно просто научиться делать это по приказу.

Я выдохнула.

– И как мне это сделать?

Просто, – Рикр в облике волкодава прошел к нам. – Сложные указания не нужны.

Зак приподнял бровь.

– Просто для нее сознательно использовать способность, которая до этого использовалась ей только инстинктивно.

Рикр остановился рядом со мной, сел на задние лапы. Его бледный силуэт сиял во тьме – или это сияли ростки жуткой магии Лутира среди его шерсти.

Очень просто, – заявил он. – Ты можешь создать сферу ауры, голубка. Тебе нужно только спеть.

Зак моргнул.

– Спеть?

– Спеть? – повторила я. – Рикр, будь серьезнее.

Я искренен. Ты управляешь своей силой через голос. Так было с нашей встречи.

– Я просто люблю петь.

Он открыл рот в волчьей улыбке.

Потому что пение соединяет тебя с твоей сущностью. Потому это успокаивает тебя, а иногда усиливает и проясняет твои эмоции.

Я глядела на него.

Попробуй, голубка.

– Просто… спеть? – я огляделась. – Разве сфера ауры не привлечет внимание Лутира?

Уверен, он следит за мной, чтобы убедиться, что я продолжаю умирать, но он не вмешается.

– Откуда уверенность?

Потому что я знаю его хорошо за века конфликта. Он решит, что ты создаешь сферы ауры для меня, и твои якобы отчаянные попытки продлить мою жизнь будут только питать его радость от победы надо мной.

Я скривилась, не могла спорить с его логикой.

Теперь пой, – приказал он, лениво прижал уши и улегся, чтобы ждать.

Я взглянула на Зака, ощутила укол сомнений и решительно закрыла глаза. Я сидела, пыталась придумать песню, и знакомый запах ночного луга шевелил сотню воспоминаний о детстве. Глубокая печаль наполнила меня, строилась на трагедии этого места, моего прошлого, боли и мучений, которые пережили все мы. И боль на глубине: тоска по родителям и безнадежное желание снова их увидеть.

Горестная нота сорвалась с моих губ, я запела:

– Macushla, macushla, – запела я, ирландское слово «милая» было тихим и грустным, – твой сладкий голос зовет, тихо меня зовет снова и снова.

Я пела, текст наполнял мой разум, выталкивая все остальное.

– Macushla, macushla, я все еще слышу. Macushla, macushla, тянутся твои белые руки. Они все еще обнимают, ласкают меня.

Песня поднималась во мне, и я поднималась с ней, сердце ехало на волне печали.

– Протяни их из тьмы, утраченная любовь, macushla. Пусть они, если смогут, снова свяжут меня.

Ноты гудели в моем горле, полные эмоций.

– Macushla, macushla, говорят твои красные губы, что смерть – это сон, важна лишь любовь. Так пробудись, macushla, пробудись ото сна. Голубоглазая macushla пробудись и останься.

Последняя нота утихла, воцарилось молчание. Я не открыла глаза, кожу покалывало.

Вместо мягкой и ровной силы луга казалось, что моя песня резонировала с землей, отражая все, что я влила в слова. Энергии природы гудели с моим голосом… с моей сущностью.

Я открыла глаза, посмотрела на измерение фейри. Пейзаж мерцал в бледном тумане, но не парил без направления, а плавно кружился, и я была в центре медленного вихря.

От вида было не по себе, я быстро заморгала, чтобы видеть обычный мир.

Зак сидел напротив меня, его лицо было гладким, нечитаемым. Какой бы ни была его реакция на мое пение, он успел ее скрыть.

Я посмотрела на Рикра.

Вот же, – заявил он. – Я говорил, что смогу учить тебя не хуже друида.

– Ладно, – с дрожью сказала я, пытаясь подавить горе, которое я направляла в песню. – И… это сфера ауры? Это не происходило раньше, когда я пела.

Случалось, голубка. Ты манипулировала энергиями вокруг себя с помощью голоса, сколько я тебя знал. Только теперь тебе хватает силы четко ощутить эффект.

Зак склонился ближе.

– Теперь попробуй повторить это без пения.

Я нахмурилась.

– О, а ты можешь спеть лучше?

– Нет, но я не об этом. Будет сложно петь и сражаться за жизнь одновременно, верно?

Он был прав, но мои расцветающие навыки друида не будут иметь значения, если наш план напасть на Лутира закончится боем, ведь тогда мы все погибнем.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Я прислонилась к перилам крыльца, смотрела на луг, покачивающуюся траву озарял красивый закат.

Мы с Заком практиковали сферы ауры почти всю ночь. На рассвете он назвал меня компетентной и раскрыл следующий вызов. Нам нужно было создать сферы ауры одновременно, и им нужно было резонировать. Наша энергия в гармонии удвоит их мощь.

Проще сказать, чем сделать.

Дверь дома скрипнула, старые петли жаловались. Зак остановился рядом со мной, глядя на закат.

– Как только стемнеет, – сказал он, – пойдем к перекрестку.

Рикр сказал, что там мы найдем Лутира, но нашим планом было выманить его от этого бастиона магии фейри и сильной естественной энергии.

Я разглядывала Зака краем глаза.

– Попробуем еще раз, а потом пойдем.

Он сжал губы.

– Ладно. Но на свежем месте.

– Например?

Он кивнул на дальний край луга.

– Хорошо. Дай мне сначала проверить Рикра.

Я прошла в дом. Мы с Заком убрали спальные мешки и снаряжение в гостиную, поспав несколько часов в тени за домом. Белый волкодав лежал рядом с моим спальным мешком, опустив уши и закрыв глаза.

Мое горло сжалось от вида бледно-зеленых просвечивающих лоз, обвивших его. Они двигались от его медленного дыхания. Чем больше его силы поглощало растение, тем больше оно росло. Крохотные бледные бутоны появились на концах ростков, и я боялась момента, когда они расцветут.

От стука моих ботинок по полу Рикр открыл глаза. Его тусклый взгляд ранил больше, чем вид убийственного растения, захватившего его.

– Как ты? – тихо спросила я, сев на корточки рядом с ним.

Он поднял голову. Даже его золотые рога потускнели.

Борюсь, хотя я раньше чувствовал себя бодрее.

– Мы с Заком попробуем еще раз на краю луга, а потом пойдем к перекрестку, – я помедлила. – Тебе хватит сил биться с Лутиром?

Если план Зака преуспеет, я могу его одолеть, – он тряхнул ушами. – Если не выйдет, я потрачу остатки сил и погибну в бою, что лучшее, чем просто угасать от этой гадкой магии.

Я понимала, почему он такое ощущал, но это все еще было тяжело слышать.

Моя тревога, если на то пошло, твоя безопасность, – он посмотрел мне в глаза. – Если все окажется безнадежным, ты должна убежать, Сейбер.

– Этого не будет.

Какой смысл умирать со мной?

Я сжала кулаки.

– Ты выживал веками, хотя Лутир охотился на тебя, а теперь из-за меня… это все моя вина.

Твоя вина? – в его голосе было изумление. – Не оскорбляй меня, глупо думая, что моя судьба была решена прихотями одного человека. Мой выбор – это мой выбор, и я понимаю последствия каждого решения лучше тебя.

Его тон мягко упрекал, и я прикусила губу.

– Но ты бы это все не сделал, если бы не я.

И если бы не ты, я вообще не принимал бы решения, ведь был бы слаб из-за потерянной силы и отчаяния, – он поднялся на лапы. – Для смертных существ с их короткими отчаянными жизнями смерь – величайший враг. Но для таких существ, как я, величайший враг – атрофия – перестать жить и просто существовать, пойманным в бесстрастную вереницу долгих лет.

Голубой свет пробежал по нему, потом вспыхнул, ослепляя. Холодный воздух оставил иней на всех поверхностях в доме. Рикр принял человекоподобный облик, но мерцающие ростки магии Лутира затмевали его потустороннюю красоту. Петли лоз обвивали его руки и плечи.

– Твоя жизнь коротка, голубка, – отметил он, – и только началась. Не отбрасывай ее. Теперь дай мне руку.

Я послушно подняла руку. Он обхватил мою ладонь прохладными пальцами и задрал мой рукав, открывая запястье. В другой его ладони заискрился между пальцами лазурный свет. Он стал ярче, воздух был холодным.

Бледное сияние стало плотнее, превратилось в дюймовый осколок льда. Он опустил его к моему повернутому запястью, прижал холодный кристалл к моей коже.

Он прошел сквозь мою плоть в руку. Обжигающий холод проник в мое тело, вызвал мурашки и сотряс меня дрожью. Ощущение холода в венах угасло, и руна того же размера, что и осколок льда, тускло засияла на моей коже.

– Это нужно запечатать в круге, – сказал он. – Зак убедится, что ты будешь отмечена чернилами друидов вскоре, я в этом уверен.

Чернила друидов? Он, видимо, имел в виду татуировки кругов на предплечьях Зака, где были разные руны фейри, которые дали ему дары. Я подняла оба запястья, на одном была невидимая руна фамильяра, а другое теперь было с новой руной.

Рикр сжал мою ладонь своей, словно поднимал мою руку.

– Могу я показать тебе, как это использовать?

Я кивнула.

Его ладонь стала размытой, поднялась в мою ладонь, наша плоть разделяла одно пространство. Я охнула, не дала себе отдернуться от ощущения чего-то чужого в моей коже. Его зимняя сила пробежала по моей руке.

– Теперь внимательно, голубка.

Он сжал пальцы, сгибая при этом и мои пальцы, и место, где он вонзил кристалл льда в мое запястье, обожгло холодом. Ледяной голубой свет заискрился над моей ладонью, потянулся длинной линией. Мои пальцы, ведомые Рикром, сжали мерцающее сияние, и оно вспыхнуло белым. Сияние пропало, и на руку надавил вес.

Я держала ледяное копье длиной в три фута.

– Оно похоже на копья, которые я люблю, – он убрал ладонь из моей. – Не бейся им как мечом или дубиной. Эти копья не выдерживают удары. Обращайся с ними как с одноразовыми. Бросаешь одно, вызываешь следующее. С практикой ты сможешь управлять размером и формой.

Я взвесила копье в ладони. Оно было не таким тяжелым, как должно было с его размером, и ощущалось неприятно холодным, но не как настоящий лед.

– Рикр… – я сглотнула. – Это…

– Сила, – его губы изогнулись, но улыбка не была дразнящей. Она была хитрой, древней, холодной. – То, что тебе давно было нужно, голубка. Если я погибну этой ночью, эта магия переживет меня на несколько лет. Защищаю ею свою жизнь, пока не найдешь достойного стража, которому сможешь стать супругой.

Я сжала копье. Он опустил пальцы сверху, и оно рассыпалось искрящейся пылью.

– Уточню, – добавил он, склоняясь ближе. – Я не считаю Лаллакай достойной стражницей.

– Тут мы согласны, – я глубоко вдохнула. – Рикр, я принимаю твое предложение стать твоей супругой.

– Ах, я польщен, голубка, но я не хочу твое согласие в такой период лишения выбора. Если мы выживем этой ночью, тогда и обсудим это.

Я закатила глаза.

– Ты ужасно хороший для фейри.

– Только в ограниченной ситуации. А вообще-то я предпочитаю кровавые алтари и беспощадное истребление моих врагов, – он убрал ладони в рукава накидки. – Теперь твоя последняя попытка с друидом, нетерпеливо ожидающим за дверью. Он упрямый, как ты. Может, это поможет тебе найти с ним резонанс.

Я поспешила по комнате, сжала ручку двери и оглянулась.

– Рикр… спасибо.

– Смело, голубка, выражать благодарность моему виду.

Закатив глаза, я вышла и закрыла за собой дверь.

Зак прислонялся к перилам лицом к двери, пока ждал.

– Что все это было?

– Что?

– Сила, которой Рикр разбрасывался. Ему стоит поберечь силы.

Я сжала левой ладонью правое запястье.

– Он дал мне дар.

Зак посмотрел на мою руку, поднял мое запястье и осмотрел руку, зрачки расширились и уменьшились, он смотрел на магию фейри другим зрением.

– Тебе понадобится татуировка, – прошептал он.

Его ладони были приятно теплыми. Я высвободила руку и поправила рукав, скрывая руну фейри, а потом спустилась с крыльца. Он следовал.

– Для чего татуировки друидов? – спросила я.

– Они сдерживают магию в рунах фейри, не дают ей течь по нашим телам. Одна или две руны обычно не проблема, но без татуировок они могут начать сталкиваться друг с другом и телом.

Я взглянула на его ладонь, где появлялась черная руна для меча, вспомнила, как магия тянулась по его руке.

– Ты сделаешь татуировку для той?

– Возможно. Лаллакай думает, что будет не так хорошо работать, если я запечатаю ее.

Мы умолкли, и я задумалась, пока мы шли к концу луга. Я отвела нас чуть на запад, где плоские камни формировали путь в ручье. Мы прыгали с камня на камень, потом пошли дальше в высокой траве.

Я посмотрела на Зака, его профиль. Его челюсть была с напряженными морщинами усталости у рта, он сдвинул брови над зелеными глазами. Казалось, он затерялся в мрачных мыслях, наверное, гадал, погибнем ли мы. Наш план зависел от общей сферы ауры, которую создадим мы с Заком, и мы еще не преуспели в этом.

Мы приблизились к деревьям, я замедлилась.

– Зак, зачем ты это делаешь?

Он отвлекся от мыслей и взглянул на меня.

– Я пытаюсь понять, что тебя мотивирует, – давила я, – но не вижу смысла. Мы вот-вот попытаемся убить лорда фейри. Мы, наверное, умрем, и даже если мы преуспеем, ты ничего не получишь из этого.

Мы дошли до деревьев, зашагали под ветками. Тени окутали нас.

Я оттолкнула ветку.

– Не знаю, может, я не могу резонировать с твоей аурой, потому что не понимаю твою мотивацию, но мы не можем идти против Лутира так. Мне нужны ответы. Почему ты помогаешь мне? Почему ты все это делаешь?

Он скривился.

– Просто скажи мне.

– Зачем? – прорычал он. – Я не из камня.

– Что это означает?

Он зашагал шире, словно хотел оставить меня позади.

Я бросилась вперед, встала на его пути и заставила его остановиться.

– Зак, я не пытаюсь поймать тебя или обмануть. Мне просто нужно понять. Поговори со мной. Пожалуйста.

Его глаза расширились от моего «пожалуйста», а потом настороженно прищурились. Он попытался обойти меня, но я схватила его за руку, снова встала перед ним и сжала его футболку.

– Скажи, зачем ты тут! – я почти кричала, не могла терпеть его тишину. – Скажи, почему ты рискуешь своей жизнью ради меня!

– Не могу! – прорычал он.

– Почему?

– Потому что причины нет.

Я напряглась от потрясения.

– Я уже сказал, – он толкнул мои ладони, но я не отпустила. – Я говорил тебе, как облажался и потерял все, и я не знал, почему связывался с тобой. Это было до того, как я понял, кто ты.

Я сжимала его футболку обеими руками, удерживая его на месте.

Он скользнул по мне взглядом, его глаза пылали как зеленый огонь.

– А теперь ты тут, девушка из десятилетнего прошлого, ненавидишь меня, как я того и заслуживаю. И вот я, десять лет спустя, снова связался с тобой. Что я должен делать? Я не могу это исправить. Я могу только быть тут.

Дыхание вырвалось из моего носа.

– Ты можешь уйти.

– Уйти к чему? – он скривил губы, глаза потемнели. – У меня ничего не осталось. Мой дом, звери, дети… все пропало, и заботиться о чем-то так сложно. Я просто пустая оболочка, а ты… единственное, что я чувствую, даже если это разрывает нас.

Я стояла, его слова дрожали во мне. Я сглотнула.

– Так это не попытка исправить ошибки прошлого из-за угрызений совести? Ты помогаешь мне не для того, чтобы заглушить вину?

Он сжал мои запястья, но мои пальцы все еще сжимали его футболку.

– Нет.

Он хоть ощущал вину? Должен был. Он предал меня, бросил умирать… наверное. В каком-то смысле. Мое понимание тех событий стало мутным за последние дни, и то, что я помнила, не совпадало с тем, что я подозревала об этом мужчине, ворвавшемся в мою жизнь, как нож в грудь.

Он сжал мои запястья.

– Я не могу оставить тебя одну. Если бы я был менее эгоистичным, я пропал бы. Но я не сделаю этого.

Мое горло сжалось, неприятное давление на легких. Я отпустила его футболку, прижала ладони к его груди. Его сердце билось под моей ладонью.

Мое сердце колотилось, запиналось. Я не знала, что думать, что чувствовать. Я знала лишь, что его слова, что он не бросит меня, не наполняли меня яростью, как я ожидала. Его желание быть близко ко мне, хоть это нас обоих ранило, не злило меня.

Его сердце билось под моей ладонью, и я гадала, была ли в его груди такая же боль, как в моей.

Я отодвинулась от него и пошла медленно и неуверенно. После пары секунд он зашагал рядом со мной, и я ощущала его взгляд. Мы не говорили, воздух между нами был странно напряженным, эмоции бушевали, болезненные воспоминания были слишком близко, будто призраки рядом с нами.

Нам не нужно было идти далеко, чтобы тренировать сферу ауры, но я была слишком взволнована, чтобы пробовать. Он не останавливал меня, и я шагала по лесу, пока мы не дошли до бреши в ветках.

Павшие деревья оставили дыру в зарослях, и покрытые мхом стволы древних великанов гнили на земле. Я замерла на краю поляны и смотрела. Что могло заставить шесть старых деревьев упасть в одном месте, в одном направлении и примерно в одно время? И почему на мне выступил холодный пот от этого вида?

Взгляд Зака метался по лесу. Он побледнел.

– Что… – начала я.

Сейбер?

Я повернула голову на восток. Зак тоже так сделал, он тоже слышал тихий высокий голос.

Сейбер?

Меня охватило странное ощущение – теплое дикое волнение, смешанное с холодным страхом, как две противоположности. Я замерла на миг, а потом шагнула в сторону голоса.

Зак сжал мою руку и остановил меня.

– Это может быть ловушка.

Сейбер?

Невидимая фейри снова позвала меня. Я знала, что это была не ловушка, потому что узнала голос, зовущий меня.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Я вырвалась из руки Зака, последовала за голосом.

Он плелся за мной, мы прошли мимо необычно упавших деревьев. За ними куски камня, покрытого мхом, торчали из старых стволов, словно обломки от взрыва. Дальше в земле была яма глубиной в три фута, из отвесных склонов торчали корни. А дальше был булыжник, рассеченный пополам, словно огромным мечом.