Текст книги "Давно забытый Зимний король (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Нити сияющей серебряной магии завивались в спирали вокруг его тонких пальцев, он поднял их в сторону Зака.

Зак с безразличием взглянул на фейри. Он был без футболки и обуви, без оружия, еще и один, как я поняла, но не переживал из-за своей безопасности. Он повернулся к Друиду Бури, я заметила татуировки на его левом предплечье. Все пять темных кругов были с цветными рунами внутри.

– Уверена, что ты и твой мастер ветра хотите биться со мной, Друид Бури? – холодно спросил он.

– Почему ты вернулся? – спросила она. – Ты бросил свою территорию.

– Я был в отпуске, – он невесело улыбнулся, показывая зубы. – И это не твоя территория.

– Назовем ее нейтральной? – спросила я, улыбаясь с надеждой. Зак взглянул на меня, а потом опешил, увидев мое приятное выражение лица. – Я бы хотела поговорить с тобой, Жозефина. Если можно?

Друид Бури нахмурилась в ответ. Все еще улыбаясь, я склонила голову к Заку, отвернулась от нее.

– Уймись, – тихо сказала я.

Он приподнял брови. Ухмылка мелькнула на его губах, он без слов поднял одежду и обувь, валяющиеся на камнях, где он бросил их перед прыжком в воду, чтобы спасти меня от мерфейри. Я запоздало заметила, что его раны, которым была неделя, от моего ножа пропали полностью. Наверное, он нашел целителя за последнюю пару дней.

Кто из нас был ненормальным – я за то, что пронзила его ножом, а потом спасла его жизнь, или он, спасший мою жизнь после того, как я резала его?

Забрав вещи, он пошел к деревьям. Я проводила его взглядом, щурясь.

– Хм, – Жозефина тоже смотрела, как Зак тихо уходит. – Он не такой, как я ожидала.

Я промолчала, повернулась к своей одежде и оказалась лицом к лицу с ее фамильяром. Или он был ее супругом? Его бездонные опаловые глаза посмотрели на мое лицо, соленый бриз поднялся над водой, и фейри ветра пропал с ним, став мерцанием в воздухе.

Рикр, сидя на камне, раздраженно взъерошил перья.

Я натянула одежду поверх мокрой кожи и повернулась к Жозефине.

– Прости, что беспокою. Я просто хотела спросить… о матери.

– Мейрид, – сказала она. – Ты выглядишь как она, но выше. Намного, – она поджала губы. – Я слышала, что Мейрид умерла.

– Да, восемнадцать лет назад.

– Сожалею о твоей потере, – она протянула руку. – Представимся? Я – Жозефина Писк, Друид Бури, но мои друзья зовут меня Жо.

Я пожала ее руку.

– Сейбер Ориен. Мне… можно звать тебя Жо?

– Если хочешь, – она улыбнулась. – Я считала Мейрид подругой, и она, думаю, ощущала то же. Кто знал, что у нее была дочь! Что… да, я спрашиваю у нее. Не отвлекай меня.

Я растерянно моргнула.

– Прости. Ниавв любит болтать в моей голове, пока я говорю с людьми.

Я огляделась, но не увидела фейри ветра на берегу, даже когда сосредоточилась на туманном измерении фейри.

– Он умеет скрываться, – добавила она, с изумлением глядя на меня. – Он хочет знать твое имя друида. Убежден, что знает всех друидов тут, и он раздражен, ведь не узнает тебя.

– У меня нет имени друида.

Уголки ее губ опустились.

– Ты – практикующий друид?

Я растерялась, не зная, сколько хотела открыть.

– Нет.

– О. Как жаль. Я восхищалась Друидом-жаворонком, и я уверена, что ты не менее талантлива.

Мне было не по себе, я словно оказалась снова под водой, легкие опустели, разум кружился от нехватки кислорода.

– Друид-жаворонок?

– Она была нечто, – отметила Жозефина, глядя на воду. Она не заметила моей реакции. – Она невероятно пела. Я ничего подобного не слышала ни до, ни после. Фейри останавливались и слушали. Мейрид была одаренной.

Ее голос звучал далеко, ее слова скользили сквозь мои уши, я едва слышала их.

Как только Рикр раскрыл, что я была друидом, я задалась вопросом, были ли родители моими, и был ли кто-то из них друидом. И когда Жозефина, друид, назвала меня именем моей матери, я стала подозревать, какой из родителей был друидом.

Теперь у меня было подтверждение, и это сотрясло основание моего мира. Каждое воспоминание о матери стало видеться иначе. Я помнила ее нежную улыбку, серо-голубые глаза, как мои. Я помнила ее голос, и то, как он тек сквозь каждую молекулу моего тела, когда она пела.

Друид-жаворонок. Моя мать была друидом.

Мои ладони дрожали, я сжала кулаки.

– Откуда ты ее знала?

Только когда я заговорила, я поняла, что перебила Жозефину. Она взглянула на меня с тревогой. Она открыла рот, но передумала говорить то, что хотела.

– Мы встретились… за год до ее смерти, наверное, – она сцепила ладони. – Я только начала работать охотницей, и я искала черного ведьмака, который убивал фейри на острове Ванкувер, а потом направился на континент. Он направлялся в Камлупс, но я потеряла его в переходе Кокихолла.

Она печально улыбнулась.

– Я ходила по округе, привлекая внимание всяких фейри, и Мейрид пришла посмотреть, что за глупая юная друидка устраивала столько шума.

Было просто представить это: моя мама скрестила бы руки, выпятив бедро, и приподняла бы правую бровь с понимающим взглядом, который означал, что кто-то – я или папа – вот-вот будет отчитан за глупый поступок.

– Когда я объяснила, что делала, – продолжила Жозефина, – она предложила помочь. Остальное довольно просто. Мы неделю ловили парня, и я многому научилась у нее, пока мы работали вместе.

Боль во мне усилилась. Инстинкты по защите территории, похоже, не мешали друидам дружить. Враждебная реакция Жозефины на Зака была связана с его опасной репутацией, а не статусом друида.

Я фальшиво улыбнулась, радуясь, что у меня был опыт по сокрытию настоящего лица.

– Моя мама упоминала меня или свою семью?

– Нет, но это не удивительно. Друиды держат личное при себе, можно даже сказать, скрытные, – она пожала плечами. – Я не придерживаюсь такого. Сложно быть охотницей и не заслужить репутацию.

Зак тоже скрывал свою личность друида в тайне. Я вспомнила, что плута, которым он был, и его имя друида лишь недавно соединили.

– Мейрид не говорила, где она жила, – добавила Жозефина, – хотя, думаю, ее территория была недалеко. Это снова типично для многих друидов.

Я кивнула, словно знала обычаи друидов. Было сложно удерживать приятную маску на лице, когда основы моего существования разрушались.

– Это может быть странным вопросом, – начала я с запинкой, – но ты знаешь, почему друид мог растить ребенка как ведьму?

– Некоторые друиды регистрируются в МП как ведьмы, чтобы защитить свои личности. На нас охотятся фейри, но есть еще борьба за территорию с другими друидами, конфликты с другими мификами, похищения, порабощение – да, Ниавв, я хотела сказать ей, что многие роды друидов живут скрытно. Только фейри на их территориях и рядом знают, кто они и какие они.

Понимание проникало в меня. Моя мать растила меня как ведьму, чтобы защитить нас. Дети не понимали скрытность, и было безопаснее дождаться, пока я подрасту, чтобы раскрыть мне правду обо мне.

Но она умерла раньше, чем смогла.

Мои родители не продумали, что будет, если они умрут, по крайней мере, МП ничего не начли. Тетя Рут была единственной живой родственницей, но даже не по крови. Она была замужем за старшим братом моего отца три года, а потом он умер, но она не общалась с родственниками мужа. Я впервые встретила ее в день, когда она забрала меня из приюта МП.

Я вырвалась из мрачных мыслей о прошлом, протянула Жозефине руку.

– Спасибо за ответы. И за выделенное время.

– Не за что, – она пожала мою ладонь, но ее лицо было странно критичным. – Ты можешь ругаться на меня, но твоя аура – это бардак.

– Моя аура? – повторила вяло я.

– Твой выбор, практиковать ли путь друида, но тебе стоит хотя бы использовать основы отражения ауры. У кого ты учи… нет, Ниавв, – резко сказала она, прервавшись.

– Что нет? – спросила я.

Она смущенно скривилась.

– Он спросил, учили ли тебя вообще. Грубо, знаю.

Фальшивая улыбка растянула мои губы.

– Думаю, я просто плоха в этом, потому что не практикую.

Она чуть нахмурилась, а потом ее лицо прояснилось.

– Логично. Но будь осторожна в местах вдали от города. И осторожно с Кристальным Друидом. Не мое дело, но он – Беда с большой буквы.

– Почему ты не попыталась его поймать? – с любопытством спросила я. – Ты же охотница?

Она фыркнула.

– Потому что я не хочу умереть сегодня. Я хороша, но не настолько. Он может порвать тебя.

Я с трудом удержала улыбку. Она не знала, что он уже это сделал.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Стоя у воды, я смотрела, как янтарный закат тускнеет, небо становится лиловым и темно-синим. Каждый вдох царапал пострадавшее горло, осколки во мне резали легкие.

Я запустила пальцы в мокрые волосы. Пальцы согнулись, ногти впились в скальп. Я отклонила голову, вдохнула как можно глубже, и собрала весь страх, горе и одиночество. Я наполнила легкие всем, что ощущала, и, казалось, грудь лопнет.

А потом я все это выпустила в крике.

Звук разбил тишину вечера, вырываясь из моего горла. Я приняла боль, выпуская из себя бурю, как только могла. Я кричала, пока не кончился воздух, а потом обмякла, держась за голову, словно могла удержать себя целой.

Мой крик боли разносился эхом над водой, тихо утихая, и часть меня хотела тоже угаснуть.

Я хотела ответы о родителях, теперь получила один – но знание, что моя мама была друидом, было хуже, чем ничего не знать. Мои родители, детство, прошлое. Все было не таким, как я верила. Я не знала, кем была, кем должна быть, или что мне делать.

Все кружилось во мне бурей. Мальчик, который меня предал, вернулся. Утерянные воспоминания вернулись. Моя магия, тикающая бомба, грозила взорвать жизнь, которую я построила. Угроза потери места в приюте для зверей, МП и новая гильдия, которую для меня искал Моррис. Зак. Рикр. Моя мать. Ложь, предательство и тайны.

Дрожь сотрясла меня. Я не могла сейчас справиться с этим. Мне нужно было идти домой, пока я не сорвалась.

Я быстро пошла вдоль берега в угасающем свете, и когда я добралась до тропы, белый койот присоединился ко мне. Он был недалеко. Рикр мог не понимать мои человеческие эмоции, но он всегда знал, когда не нужно ко мне лезть.

Парковка опустела, пока я была на берегу, и осталось лишь две машины: мой старый грузовик и черный пикап новее. Я пошла к своей машине отчаянными широкими шагами, но, когда тянулась к дверце, по спине пробежало покалывание.

Тихое, но знакомое ощущение потусторонней силы задело мои чувства.

Я застыла, посмотрела на черный грузовик в двадцати футах от меня и увидела то, что пропустила в первый раз.

Фигура в черном стояла у дверцы, скрестив руки.

Нет. Я так долго ждала, чтобы он ушел. Чтобы не сталкиваться с ним снова, пока я была не в себе – но он был тут. Ждал меня. Давил на меня своим присутствием. Заставляя меня вспоминать прошлое. Заставляя меня ненавидеть его и ненавидеть себя, ненавидеть все, как десять лет назад.

– Почему ты еще тут? – хрипло спросила я.

Он оттолкнулся от пикапа, глядя на меня. Видя меня хрупкой. Видя меня слабой. Видя меня на грани крушения.

– Почему ты тут? – яростный вопрос вырвался из меня. – Ты прав, ясно? Я не могу тебя убить. Ты это заслуживаешь. Еще как заслуживаешь, мерзавец с холодным сердцем, но я не могу это сделать.

Мой крик, полный мучений, наполнил парковку, тихий лес впитывал его. Мальчик, который сломал меня, стоял там, и хоть все во мне хотело навредить ему, уничтожить его, я не могла.

– Я призналась! – я взмахнула рукой. – Ты победил! Победил, черт возьми! Так что оставь меня! Просто уйди и не возвращайся, оставь меня в покое.

Все расплывалось. Слезы наполнили мои глаза, но я сморгнула их. Я не буду плакать при нем. Никогда.

– Ты не можешь жить в покое.

Его урчащий голос был ближе, чем я ожидала, и я грубо провела ладонью по глазам, чтобы очистить зрение. Он подошел ко мне, стоял в десяти футах от меня.

– Друиды не живут в покое. Куда бы ты ни шла, фейри тебя найдут.

Всхлип пытался вырваться из моего горла, я подавила его.

– Уходи! Просто уйди, уйди, уйди, УЙДИ!

Последнее слово было истеричным визгом. Я срывалась. Я разваливалась, и я не могла показывать ему это. Я слепо развернулась к машине. Я не заперла ее. Дверца открылась под моей ладонью, и я забралась за руль. Мои дрожащие пальцы нашли ключи в кармане, и я сунула их в зажигание.

Я не видела сквозь слезы в глазах. Грудь вздымалась от всхлипов, которые я подавляла. Но я повернула ключ.

Двигатель закашлялся и утих.

Я снова повернула ключ.

Двигатель кашлял, но не заводился.

– Нет, – выдохнула я, вставляя ключ. – Нет-нет-нет!

Почему? Почему сейчас? Мне нужно было уехать, убежать, уйти домой – дом, мне нужен был дом, мое убежище, и сейчас – но грузовик не заводился, и я застряла…

Я уловила боль. Я била по рулю. Колотила по нему изо всех сил, слезы лились по лицу. Я кричала без слов, била кулаками снова и снова, и все болело так сильно, что я не ощущала удары.

Ладони сжали мои запястья, остановив меня.

Я высвободила руку и ударила кулаком по животу Зака так же сильно, как била по рулю. Он принял удар, приглушенно охнув, а потом сжал мое запястье и вытащил меня из грузовика.

Я упала на него, и на краткий миг я прильнула к его теплой твердой груди.

А потом оттолкнулась от него, визжа ругательство.

– Оставь меня одну!

Он притянул меня к себе и обвил руками, прижимая меня к груди, мои ладони застряли между нашими телами.

– Нет! – я кричала, вырывалась, плакал. Я не могла остановиться. Я хотела остановиться. Он мог видеть, слышать, ощущать каждый всхлип, и я не могла это вынести. Я ломалась. Я взрывалась. – Отпусти меня! – я пнула его ногу. Наступила на ступню. Ударила головой по плечу. Он не отпускал. – Отпусти меня, скотина!

Он сжал меня крепче.

Я завизжала без слов.

– Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя, Зак!

– Знаю, – прошептал он едва слышно.

– Тогда отпусти меня!

– Нет.

Мой гнев взорвался, отчаяние принесло усталость. Я сжалась. Он принял мой вес, крепко меня держал. Я тихо дрожала, ждала онемение, чудесное онемение, которое притупит боль и эмоции.

Но я ощущала только усталость, такую глубокую, что хотелось утонуть.

Зак убрал одну руку с меня, полез в грузовик. Он вытащил мои ключи из зажигания с металлическим звяканьем. Скрип, он закрыл дверцу. Глухое звяканье, он ее запер.

Его рука вела меня. Я переставляла ноги, не было сил бороться.

Дверца черного пикапа открылась. Ладони нежно направили меня к сидению. Я обмякла на кожаном сидении, глядя в пустоту. Дверца закрылась.

Движение у моих ног. Белый кот стоял на коврике между моих ботинок, глядел на меня бледно-голубыми глазами. Рикр встал на задние лапы, передние уперев в мои колени, и разглядывал меня с неуверенностью. Он запрыгнул на мои колени и осторожно лег, теплый вес на моих ногах, головой к водителю. Дверца с той стороны открылась.

Зак забрался за руль, захлопнул дверцу. Двигатель пикапа уверенно загудел.

Ни фейри, ни друид не говорили, пока мы уезжали из парка.

* * *

Я двигалась, но не в гудящем пикапе на шоссе. Я медленно покачивалась от человеческих шагов, сильные руки прижимали меня к теплой груди, моя голова лежала на твердом плече.

Мои веки трепетали, но я не открыла глаза. Я хотела темное неведение сна. Мне было все равно, что я не знала, где была, и куда Зак меня нес.

Его шаги стали менее широкими, он склонился и опустил меня. Моя спина ощутила матрац, и моя голова оказалась на подушке. Знакомый запах кондиционера для белья и шампуня наполнил мой нос.

Он отнес меня домой. Мысль вяло трепыхалась в моем уставшем разуме. Сон подступал ко мне.

Теперь она у себя дома, ты должен уйти.

Голос Рикра в разуме был далеким, он направлял слова не в мой разум.

– Я никуда не уйду, – тихий голос Зака был ближе. На меня опустилось одеяло, он подоткнул его под мой подбородок. – Я уходил, потому что ты сказал, что ей нужно пространство.

И все еще нужно. Твое возвращение вызвало это. То, что ты сделал ей в прошлом, оставило слишком большие раны, чтобы она могла их выносить.

– А ты? – резко прошептал Зак. – Ты знал, что она не в курсе, что была друидом, но скрывал правду и высасывал ее силу годами.

Это между нами, – матрац задрожал, небольшой вес двигался по нему, и лапы Рикра давили на него. Он остановился у моей подушки, и когда он снова заговорил, его голос стал ниже, с эхом древней силы. – Услышь меня, Кристальный Друид. Если снова расстроишь ее, как было этой ночью, я убью тебя вместо нее.

Зак издал хриплый звук.

– Ты такой же, как весь твой вид, Рикр. Ты не понимаешь.

Что не понимаю? – прошипел он.

– Убийство людей, которые тебе навредили, ничего не исправит, – шорох движения, едва слышные шаги прошли к двери. – Для людей, по крайней мере.

Дверь закрылась с тихим щелчком.

Рикр низко зарычал, и матрац чуть прогнулся, он лег у моей подушки. Он заворчал еще, а потом притих.

Я приоткрыла глаза, они пересохли. Я снова закрыла их. Слова Зака крутились в голове снова и снова, проникая глубже и глубже, пока правда не проникла в мое истерзанное сердце.

Убийство мучителей не заживляет раны.

Но я не поэтому не могла убить Зака.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я проснулась с болью в конечностях, голова гудела, а кожу жгло от царапин. Горло ужасно ныло, глаза казались опухшими, а нос был заложен. Я была грязной и в засохшей воде океана.

Я робко села. Я была одна в спальне. Я выбралась из кровати, схватила охапку чистой одежды из шкафа и подошла к двери спальни. Я приоткрыла ее, обнаружила пустую гостиную. Рикра не было, как и следов, что Зак спал на диване.

Я быстро прошла в душ. Вода была горячей и успокаивающей, и пока я отмокала, я думала о самом важном и тревожном, что узнала вчера: моя мать на самом деле была Друидом-жаворонком. Я получила первый ответ – кто из моих родителей был друидом – но мне нужно было больше. Намного больше.

Я втерла в волосы шампунь. Мне все еще нужно было разобраться с предложением Рикра сделать меня его супругой, но я не собиралась ничего решать, пока не узнаю всю историю. А это могло подождать. Если я хотела ответы о матери, мне нужно было получить их до того, как Моррис закончит устраивать мое будущее за меня. Как только я попаду в выбранную МП гильдию, моя свобода будет ограниченной, если мне вообще позволят свободу.

Смыв шампунь, я вышла из душа и укуталась в полотенце. Глядя на свое отражение, я высушила волосы феном, отметив красные глаза и впавшие щеки. Моя кожа была бледнее обычного.

Надев майку, кофту на замке и джинсы, я откопала штаны, в которых спала, и забрала телефон и складной нож. Сунув их в карманы джинсов, я спустилась по лестнице и заперла за собой дверь.

Гравий хрустел под моими ботинками, пока я шла по двору. Было еще темно, небо было темно-синим перед рассветом. Тени окутали ферму, скрывая большой черный пикап с тонированными окнами, стоящий недалеко от старой машины Доминики. Я поджала губы.

Голодная лошадь с надеждой заржала из своего стойла, и я отвернулась от черной машины и пошла к конюшне. Личные проблемы не могли быть выше заботы о животных. Я прошла к кладовой, думая о том, что я знала, и что мне нужно было узнать.

Час спустя солнце поднималось из-за гор на горизонте, звери были накормлены, и я шла к черному пикапу.

Я уловила движение. Четыре сияющих кроваво-красных глаза появились – два варга Зака сидели в кузове, как послушные псы. Игнорируя их, я прижала ладони чашей к затемненному стеклу пассажирского окна и заглянула, смогла различить темный силуэт на сидении. Я постучала по стеклу. Темный силуэт пошевелился, и замок открылся.

Я открыла дверь.

Зак лежал на сидении. Он переоделся в чистую футболку и темные джинсы, его спутанные волосы были чистыми, а челюсть – гладкой от недавнего бритья. Видимо, он побывал в моей ванной прошлой ночью.

Он сонно посмотрел на меня, потом на розовый рассвет.

– Который час?

Его тон был очень недовольным.

– Моррис слушается тебя, да? – спросила я без предисловий и тепла.

Он протер рукой глаза.

– Что?

– Я хочу отчет МП о смерти моих родителей.

Он провел рукой по лицу и хрипло выдохнул.

– Когда в следующий раз захочешь услугу на рассвете, хотя бы принеси мне кофе.

– Боль и адреналин работают лучше кофеина, – сообщила я со сладким ядом. – Ты хотел бы что-то из этого?

Он нащупал рычаг сбоку сидения, и спинка вернулась в обычное положение.

– Я против игры с ножом рано утром.

– Звони Моррису.

Опустив голову на спинку, он утомленно посмотрел на меня.

– Что я из этого получу?

– Я не зарежу тебя сегодня.

– Щедро, но нужно что-то лучше.

Я прижала легонько пальцы к его щеке и заглянула в его глаза.

– Зак, – его имя было тихим, почти нежным шепотом на моих губах. – Ты мог бы ползать у моих ног до конца своей жалкой жизни, но не загладить этим вину передо мной. Ты в долгу передо мной за каждый удар твоего чёрного бездушного сердца, и даже оно не оплатит твой долг, – я оскалилась в злобной усмешке. – Так что заткнись и звони Моррису.

Он прикрыл ярко-зеленые глаза, коснулся моей ладони, потом скользнул пальцами поверх моего рукава к локтю.

– Ты мною не владеешь, – тихо сказал он, его голос был стальным. – И я тут не для того, чтобы молить тебя о прощении. Если хочешь поговорить о долге, то давай обсудим то, что случилось десять лет назад.

Я с презрением скривила губы.

– Я не хочу твоих эгоистичных оправданий.

– Я тоже не хочу оправданий. Я хочу правду.

Дрожь пробежала по мне. Правда. Правда о случившемся – его предательстве, и сколько этого было продумано заранее. Как Рут поняла, что я хотела ее отравить, и что яд был фальшивкой. И почему Зак пришел на встречу, только чтобы бросить мой ценный сломанный кулон из речного камня в грязь у моих ног.

На меня многое давило, рвало меня изнутри, но я не могла с именно этим разбираться.

Зак сжал мой локоть. Он ощущал мою дрожь. Все мое тело сотрясалось от мысли о той правде.

Я вдохнула, отдернула руку от его ладони.

– Прошу… помоги мне с этим.

Слова были тихими, неохотными, с ноткой отчаяния. Я ненавидела то, что он заставлял меня умолять. Я ненавидела то, что вариантов лучше не было.

Он долго смотрел на меня, потом вытащил телефон из кармана. Я склонилась и посмотрела на экран, где он открыл список контактов. Имен не было, только номера.

Он выбрал один и начал новую переписку.

– Имена твоих родителей?

– Киллиан и Мейрид Ориен, – прошептала я.

Он быстро ввел сообщение, отправил его и откинулся на сидение.

– Наверное, он еще не встал, – он хмуро посмотрел на рассвет. – Многие еще спят.

– Ты ворчливый утром, – я сглотнула, потом сглотнула еще раз, прежде чем выдавить. – Спасибо.

Он промолчал, утомленно закрыв глаза. Я поняла, что он поспал меньше меня.

– Почему ты вообще тут? – спросила я, стараясь звучать нейтрально.

– Сейчас я пытаюсь поспать.

– В своей машине, – отметила я. – Это твоя машина?

– Теперь да.

– Пикап украден?

– Без понятия.

– Как ты можешь не знать?

– Я его не воровал, но когда-то он мог быть украден.

Я поморщилась.

– Ты не ответил. Почему ты тут?

Он снова открыл глаза. Зеленые глаза посмотрели в мои.

– Почему, по-твоему?

– Я – не твоя ответственность, – я потеряла нейтральный тон, гнев ожесточил мои слова. – И я не хочу ею быть. Я просто хочу жить дальше.

Он повернулся ко мне на сидении, уперся локтями в колени.

– Как ты сделаешь это, не научившись управлять силой? Ты договорилась об обучении с Друидом Бури?

Я скривила губы, не сдержавшись. Я даже не думала попросить ее обучить меня.

Моя реакция не удивила его.

– Тогда кто тебя обучит? – спросил он. – Рикр? Он только силы выкачивать может.

Это я и хотела, чтобы Рикр сделал.

– Если ты думаешь, что ты будешь меня учить, ты сошел с ума.

– Если ты думаешь, что сможешь жить так, словно ничего не изменилось, ты сошла с ума.

– Я не хочу твоей помощи.

– Ты только что попросила меня помочь.

– Узнать о моей маме! – заорала я, не выдержав. – Я не хочу учиться быть друидом! Я вообще не хочу быть друидом!

– Ты не можешь изменить то, какая ты.

– Рикр может!

Слова вылетели из моего рта раньше, чем я могла остановиться. Глаза Зака расширились, а потом ярость ожесточила его лицо. Он выбрался из машины и навис надо мной.

– Ты про то, что он может высосать всю твою силу, чтобы фейри не ощутили, что ты – друид? – прорычал Зак. – Это ты говоришь?

Я стояла, хмуро глядя на него, его лицо было в дюймах от моего.

– Он делал это семь лет, и это работало. Если он…

– Ты – друид, Сейбер! – он схватил меня за руки выше локтей, словно хотел встряхнуть и привести в чувство. – Ты не можешь…

Его телефон загудел, вибрация перебила его. Он хмуро посмотрел на меня, резко выдохнул. Отпустив мои руки, он вытащил телефон из кармана и быстро ввел пароль, чтобы разблокировать его. Я подошла ближе, чтобы видеть экран.

Сообщение Зака гласило:

Пришли все, что сможешь найти, о Киллиане Ориене и Мейрид Ориен поскорее.

Ниже Моррис ответил:

Выяснять такое о новой девушке не круто, парень. Особенно о ее мертвых родителях.

Я нахмурилась от ответа, но не успела разозлиться, что Моррис не прислал ничего полезного, телефон загудел от нового сообщения.

Я прикрепил профили Киллиана и Мейрид и отчет об их смертях. Больше ничего я о них не нашел, но я посмотрю глубже ночью, после своей смены. Сначала нужно арестовать злодеев.

Три файла пришли с сообщением. Я тянулась к первому, когда всплыло третье сообщение.

Не доставляй мне больше проблем, ладно?

– О какой проблеме он говорит? – спросила я.

– Ты хочешь увидеть файлы или нет?

Я забрала телефон из его руки и выбрала первое приложение. Он склонился над моим плечом, чтобы прочесть, и я подумывала ударить его локтем в живот… но я держала его телефон.

Приложение открылось как обычный документ профиля. Фотография моего отца была в верхнем углу, и мое сердце сжалось. Он выглядел так, как я помнила – светло-шоколадные волосы, густая рыжеватая борода, которая подчеркивала его скулы, и ореховые глаза. Я не узнала только пустое выражение лица. В моих воспоминаниях он всегда шутил.

Его класс мифика определил его как ведьму, и, судя по его записям, он состоял в гильдии, о которой я никогда не слышала. Пометка указывала, что это была сонная гильдия – гильдия для мификов, которые не практиковали магию.

Я поглотила каждую каплю обычной информации в его профиле, потом открыла мамин. Когда документ появился, Зак резко вдохнул от удивления. Я знала, почему. Фотография Мейрид могла быть моей, но вместо строгой линии челки ее густые черные волосы были убраны назад, открывая изящный изгиб ее бровей над нежными серо-голубыми глазами.

Мои глаза никогда не выглядели так нежно.

Как я и подозревала, она была указана как ведьма, и она была в той же гильдии, что и отец.

– Она была друидом? – спросил Зак.

– Да. Друид-жаворонок, – я взглянула на него. – Ты слышал о ней?

Он покачал головой.

Я разглядывала ее фотографию, потом вытащила телефон и ввела последний адрес, который значился в списке мест, где она жила. Всплыл многоквартирный дом в Чилливаке, городе в сотне километров на восток от Ванкувера. Я не помнила детали о доме своего детства, но знала, что мы никогда не жили в городе, и мы точно не жили в квартире. Жозефина была права насчет скрытности друидов.

Я убрала свой телефон в карман, открыла сообщение Морриса и нажала на третий файл – расследование. Документ загружался, на экране открылся текст мелким шрифтом. Я прокручивала информацию с датой, местом и участниками, целью расследования.

Мой палец скользил по экрану, я листала документ. Появились фотографии, и я успела заметить каменистую землю на первой, и телефон пропал из моей руки.

Зак отпрянул, сжимая свой телефон.

– Я прочитаю остальное за тебя.

– Что? – рявкнула я. – Отдай.

– Там фотографии с места преступления. Тебе не нужно их видеть.

– Я могу выдержать кровь.

– Знаю, – рявкнул он. – Но твои воспоминания о родителях ценные. Не порть их фотографиями их смертей.

Мой гнев дрогнул, и его голос десятилетней давности, но ясный, шептал в моей памяти, говорил мне в пятнадцать лет, что он не помнил своих родителей.

Я прикусила щеку изнутри. Воспоминания о родителях были счастливыми. Я хотела увидеть их растерзанные трупы? Я хотела, чтобы это всплывало в голове, когда я думала о них?

Я выдохнула.

– Дай свои ключи.

Он моргнул.

– А?

– Ты читаешь, я поведу.

Его смятение усилилось.

– Куда?

Я приподняла брови и указала на телефон.

– Куда еще? К месту, где они умерли.

* * *

Я постучала пальцами по рулю, нетерпеливо глядя на вход заправки. Мы были в десяти минутах от Кокитлама, и я не была рада остановке. Я хотела двигаться.

Рикр сверкнул белой шерстью, запрыгнул на центр панели приборов в форме хорька.

Позволь уточнить, голубка. Мы едем к месту, где умерли твои родители, да?

– Да.

Где они умерли почти двадцать лет назад.

– Да.

И… что ты надеешься найти в том месте?

– Не знаю, – я стала быстрее стучать по рулю. – Но у меня есть только это.

Он сел на задние лапы, его усы подрагивали, пока он думал.

Я все еще не понимаю. Чего ты хочешь достичь?

– Я не хочу достичь ничего конкретного. Это… – я потерла рукой лицо, потом пригладила челку. – Когда я видела своих родителей в последний раз, они оставили меня в доме друга семьи, чтобы помочь с поисками и спасением заблудившегося скалолаза. Я больше их не видела. И не видела свой дом снова. Все мое детство просто… пропало без предупреждения. И теперь, раз моя мама была друидом, кажется, что детство, которое я помню, было лишь сном. Я хочу ответы о ней и ее тайнах, но я хочу и… связаться с ней… со своим прошлым как-нибудь.

И это все, что у тебя есть, – прошептал он, повторяя мои слова.

Дверь заправки открылась, Зак вышел с двумя стаканчиками кофе в одной руке и маленьким бумажным пакетом в другой. Он открыл дверцу, забрался в машину, опустил два горячих стаканчика в подставки. Закрыв дверцу, он отклонился и пристегнулся, только тогда он отдал мне ключи.

Я раздраженно выхватила их из его руки.

Поправив ремень безопасности, Зак взглянул на Рикра на центральной консоли, неприязнь между друидом и фейри гудела в машине. Я сосредоточилась, посмотрела в зеркало заднего вида, два варга сидели в кузове за окном, смотрели на маленькую парковку. Я все еще не видела Лаллакай, и если Зак не собирался о ней говорить, я тоже не хотела.

Я выехала задом из парковки, а он открыл бумажный пакет и вытащил пухлый маффин. Он передал его. Я взяла еду без комментариев и откусила мягкую вершину. Черника. Неплохо.

– До Чилливака полтора часа, – сказала я, проглотив маффин. – Далеко до места, где их тела нашли?

Он вытащил второй маффин и убрал обертку снизу.

– Я загружу координаты через минуту. Ты сказала, адрес в Чилливаке – фальшивка?

– Это настоящее место, но мы никогда там не жили. Думаю, мы жили неподалеку, – я включила поворотник, выехала на шоссе и ускорилась. – Может, при виде Чилливака я что-то вспомню.

– Возможно, – буркнул он и сунул половину маффина в рот. Другой рукой он вытащил телефон и открыл навигатор.