Текст книги "Давно забытый Зимний король (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Он не перестал выглядеть вызывающе.

– Не принимай его предложение, пока не поймешь его, Сейбер. Ты была друидом неделю. Ты не знаешь, что он на самом деле хочет от тебя.

– Я знаю, чего он хочет, – прорычала я, вспылив. – Я не понимаю тебя. Помогаешь мне без причины, следуешь за мной, защищаешь меня, просишь за меня у Морриса. Чего ты хочешь, Зак?

Он молчал, но что-то в его зеленых глазах оттолкнуло меня на шаг.

Губы Рикра изогнулись в слабой улыбке, голубой свет окутал его. Температура снова понизилась, его облик стал меньшее, и с потоком прохладного воздуха он раскрыл крылья. Белая сойка полетела к стене.

– Куда ты? – крикнула я ему вслед.

Он пролетел сквозь стену, и я услышала его ответ в голове:

Твоя комнатка уже переполнена, без моего присутствия, – через миг его голос, более далекий, долетел до меня. – Если ты не хочешь, чтобы я вернулся и сторожил твою честь ночью.

Если он услышал мой ответ с ругательствами, он не отозвался.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Я стояла в душевой кабинке, горячая вода стекала по мне, но приятный пар не мог успокоить бурю тревог в моей голове.

История Рикра пробивалась на передний план в моих мыслях. Он скрывался веками, но рискнул, чтобы спасти меня. Деревья, напавшие на нас сегодня, сначала атаковали его, хотя мы втроем были в зоне поражения. Будь он другим фейри, который не мог бы восстановиться после ужасных ран, он бы умер.

И это было бы моей виной.

Я взяла его сюда. Я не слушала его предупреждения об опасностях Врат Ада и намеренно пошла против его совета не двигаться дальше. Результат? Мы втроем чуть не умерли от атаки деревьев.

Я подставила лицо под воду. Рикр и Зак хотели, чтобы я приняла силу друида. Рикр, потому что, чем сильнее я была, тем меньшем бременем я была. Мы могли расти вместе, как он и сказал. А Зак… я не знала, почему он так хотел, чтобы я стала настоящим друидом, и он не делился своими мыслями.

И все же они оба рисковали. А я, без силы и оружия, вела их от одной опасности к другой, не принимая ответственность за нашу безопасность. Я хотела знать о своих родителях. Хотела увидеть наш старый дом. Я хотела расследовать их смерти.

Я, я, я. Мои желания, пока они рисковали жизнями, чтобы защитить меня.

Я была самой себе противна.

Повернувшись, я подставила спину воде. Рикр держался со мной по убедительным причинам, но Зак – нет. Я не понимала, почему он был тут. Моррис сказал ему, где найти меня, когда я покинула участок вчера, но какое Заку дело, куда я ушла? Почему он отвез меня домой, спал в своем пикапе или поехал со мной в это опасное путешествие? Муки совести не объясняли такой уровень вмешательства в мою жизнь.

Я выключила душ и вышла. Я укуталась в белое полотенце, посмотрела на серую сложенную ткань на тумбочке. Это была футболка. Футболка Зака. Когда я шла в ванную, чтобы принять душ, он вытащил ее из рюкзака и бросил в меня.

Я поймала ее на автомате и посмотрела на него без эмоций.

– У тебя нет сменной одежды, – сказал он нейтрально. – Или хочешь спать голой?

Было заманчиво вытащить нож и проверить, ослабело ли мое нежелание убить его.

Рыча под нос, я вытерлась, бросила полотенце на пол и взяла футболку. Я встряхнула ее и уловила запах хвои. Я нахмурилась сильнее, натянула ее через голову и просунула руки в рукава. Край футболки свисал ниже моей попы.

Я надела трусы, потому что не собралась выходить отсюда без нижнего белья, а потом скрутила влажные волосы в пучок на макушке. У меня не было и расчески.

Белый халат висел на двери. Он был тонким, колючим, но я надела его. Завязав пояс, я вышла из ванной.

Зак отдыхал на дальней стороне кровати, читал что-то в телефоне. Он надел футболку, но она задралась на его торсе, когда он лег, и было видно черную резинку его трусов и пару дюймов подтянутой кожи. Он выглядел мято, уютно и уставшим.

Я прошла к кровати. Он взглянул на меня, настороженно хмурясь.

– Завтра, – я кашлянула. – Я хочу посетить старый дом родителей. А потом… уехать домой.

– А фейри, который их убил?

– Я недостаточно сильна, чтобы убить такого фейри. Когда буду, я отыщу его.

– А если я хочу поохотиться на него?

– Тогда ты идиот.

Он приподнял брови.

– Ты хочешь убить того фейри только из-за меня, – прорычала я. – А это глупо. Очень глупо. Это ничего не изменит между нами. Я тебя не прощу. Не стану ненавидеть меньше. Ты зря будешь рисковать своей жизнью.

Он перевел взгляд на телефон.

– Не зря.

– Тогда для чего? Скажи, почему ты мне помогаешь. Почему ты здесь. Скажи хоть что-то, – он не ответил, я выругалась. – Ты делаешь это специально! Ты издеваешься надо мной, да? Вот, что ты делаешь – ты мучаешь меня.

– Даже не близко.

Мой голос становился громче от бессильной ярости.

– Я говорила, что ненавижу тебя. Рядом с тобой больно. Видя тебя, я вспоминаю все, что забыла, и приходится переживать это снова и снова. Почему ты это не понимаешь? Почему не уйдешь?

В этот раз он оторвал взгляд от телефона и пронзил им меня.

– Все, что забыла?

Мой гнев дрогнул. Это привлекло его внимание? Я не объясняла ему о своей потере памяти. Я не хотела, чтобы он знал, в чем еще я была слаба, но теперь я хотела стереть это нейтральное выражение с его лица.

Я издала резкий смешок.

– Все, сволочь. Я забыла все. Диссоциативная амнезия, вызванная травмой. Ты можешь знать, о какой травме я говорю – или ты не заметил в ту ночь, что тетя избила меня до полусмерти?

Его глаза расширились, спокойствие трещало по швам.

– Я забыла тебя. Я помнила, что был парень без лица и имени. Потому я не узнала тебя. Я не знала тебя. Ты не существовал в моей памяти, пока я не увидела шрам на твоей ладони.

Странная угрюмая радость поднималась во мне от того, как он бледнел.

– Тогда ты меня вспомнила? – тихо спросил он.

– Тогда я вспомнила тебя, – отозвалась я. – Вспомнила всю твою ложь, как ты использовал меня, как ты предал меня. Как ты выбросил единственную вещь, которая у меня осталась от родителей, к моим ногам и ушел, будто я была ничем.

Я процедила последнее слово, дрожащие ладони сжались в кулаки.

Он застыл, глядя на меня, не моргая, побледнев. Его грудь вздымалась и опадала, а потом его каменное лицо треснуло.

Из его горла вырвался короткий звук – смешок. А потом еще один. Он откинул голову, и комнату заполнил самый холодный и горький смех из всех, что я слышала. Звук избивал меня, как кулаки, и я отпрянула от него.

– Вот это да, – прохрипел он, подавляя мрачное веселье. – Десть лет ты меня мучила. Десять проклятых лет, а ты все забыла.

Грубый смех сотряс его снова, он встал с кровати. Сунув телефон в карман, он прошел по комнате. Проходя мимо меня, он замедлился, холодные зеленые глаза, полные ненависти, пронзили меня взглядом.

– Полагаю, мы квиты больше, чем я думал.

Он пошел дальше. Дверь открылась и захлопнулась.

Я медленно повернулась, глядя на пустую комнату, все во мне застыло в шоке. Его горький смех остался эхом в моих ушах, его взгляд был вырезан в моем разуме. Тишина в комнате давила, будто воздух пропал.

Что только что произошло?

* * *

Его рюкзак пропал. Он забрал рюкзак с собой. Я не видела, как, но рюкзака уже не было в комнате.

Я сжалась в комок посреди кровати, натянув одеяло до подбородка. В его футболке. С его запахом хвои в носу. Мои немигающие глаза смотрели в пустоту. От усталости тело болело, казалось в десять раз тяжелее.

Десять лет, сказал он. Я мучила его десять лет. Что он имел в виду?

И я снова и снова видела его взгляд, когда он уходил. Хоть я ненавидела его так сильно, что с трудом дышала, мне не приходило в голову, что и он мог меня ненавидеть. Он предал меня. Он обманул. Почему та горечь в его глазах была так похожа на ненависть?

Какое мне дело?

Мне было плевать, но сколько бы раз я ни повторяла это, мои губы двигались с тихим шепотом, но пустота в груди не менялась. Куда делся гнев с острыми осколками?

В комнате было тихо. Пусто. Я слышала гул лифта, приглушенный звук телевизора из соседней комнаты, шум машин на улице снаружи.

Я не могла перестать ощущать его хвойный запах на футболке на мне. Я не могла не думать об этом.

Прижав подушку к груди, я уткнулась в нее лицом, наполняя нос запахом порошка, стараясь выключить мысли. Физическая усталость победила, и я погрузилась в беспокойный сон.

Шум в комнате проник в мой разум. Я стала просыпаться, приглушенные звуки приближались. Одеяло на мне сдвинулось, ладонь ткнула меня в плечо.

– Подвинься, – прогудел низкий голос Зака в тишине ночи. – Ты посреди кровати.

Я отпустила подушку, которую обнимала, повернулась и прищурилась во тьме. Его силуэт стоял у кровати, склонившись надо мной.

– Ты ушел, – прошептала я.

– Мне нужно было на воздух.

– Но ты забрал свой рюкзак.

Он тихо фыркнул.

– Да, чтобы ты не лезла в мои вещи. Ты будешь двигаться?

Я подвинулась, и он откинул край одеяла. Матрац прогнулся, он лег на бок спиной ко мне.

Лежа на холодной простыне, я смотрела на темный силуэт его головы на второй подушке. С его возвращением в груди появились острые горячие осколки. Они резали меня, обжигали. Но это было лучше пустоты.

Моя ладонь скользнула по одеялу. Я коснулась центра его спины между лопаток. Его дыхание дрогнуло, мышцы напряглись.

Я отдернула руку.

– Я не думала, что ты вернешься.

– Ты предпочла бы, чтобы я ушел?

Я вздрогнула от его тихого вопроса. Ответа не было. Я уже не знала. Чего я хотела?

В комнате стало тихо. Моя ладонь лежала на одеяле, на пути к нему, в дюйме от его тела. Парень, который меня предал. Теперь он был мужчиной, который мучил меня, провоцировал. Который ранил меня и помогал мне. Он чего-то хотел от меня, а я не знала, чего.

Чего я хотела?

Мои пальцы сжались, ногти впились в одеяло. Другой рукой я подтолкнула себя вперед, подвинулась на матраце, чтобы быть ближе, не задевая его тело. Достаточно близко, чтобы слышать его тихое дыхание, но не касаться его. Он не хотел, чтобы я касалась его.

Но он был тут. Он вернулся.

И как-то этого хватало.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

В ванной я пригладила челку. Пришлось ее намочить и высушить феном, чтобы пряди легли ровно. Остальные волосы, расчесанные пальцами, были собраны в высокий хвост. Я ополоснула рот жидкостью для полоскания рта, использовала крохотный дезодорант отеля. Я надела вчерашние штаны и лифчик, но осталась в футболке Зака.

Взяв себя в руки, я вышла из ванной.

Зак сидел на краю кровати, утомленно потирая лицо рукой. Его волосы спутались, футболка помялась, и он был в трусах, но не в джинсах. Его джинсы висели криво на кресле, рюкзак был рядом с ними.

Я кашлянула. Он сонно посмотрел на меня.

– Я собираюсь снова посетить луг, а потом ехать в Кокитлам. Если ты… – мой голос оборвался, и я снова кашлянула. – Что ты собираешься делать?

Он прищурился, потом потер лицо во второй раз.

– Ты приглашаешь меня поехать с тобой?

– Нет, просто проверяю твои планы.

– Приглашая меня.

– Я не приглашаю тебя.

– Тогда как ты планируешь туда добираться?

– А?

– Машина моя.

Я открыла рот, закрыла его и скрестила руки.

– Ты идешь или нет?

Он отвел взгляд, прижав ладони к матрацу. Молчание затянулось, он думал, как ответить, напряжение сотрясало мое тело, пропитывало мои мышцы. Он откажется? Он был готов сдаться и бросить то, чего он хотел? Он вернулся на ночь, чтобы уйти утром?

– Ладно.

Я вздрогнула.

– Что?

– Ладно, – с нажимом повторил он, вставая. – Я пойду с тобой.

Но. Я слышала «но» в конце его фразы. Но что? Что же? Но он потом уйдет?

Я открыла рот, но я не могла заставить себя спросить, что за «но» это было.

Час спустя я была за рулем его пикапа, шины ехали по гравию дороги, ведущей к скрытому лугу. Тишина в машине давила, а я обычно любила тишину.

Я сдвинула взгляд. Зак сидел на пассажирском месте, отклонив голову, закрыв глаза, как-то умудрялся дремать при тряске. Варги ехали в кузове, Лаллакай летела сверху, темное пятно среди низких туч.

Рикр тоже наблюдал с неба. До того, как Зак проснулся, я обсудила с фейри свои планы. Он согласился, что, пока мы были быстрыми и не заходили во Врата Ада дальше моего дома детства, мы будем вполне в безопасности. Но мы не могли задерживаться.

Я приоткрыла рот, но только после двух попыток смогла сказать:

– Зак.

Он хмыкнул, не открыв глаза.

– То, что ты сказал прошлой ночью…

Он приоткрыл глаз и посмотрел на меня.

– Если хочешь поговорить о прошлой ночи, то мы поговорим обо всем. Готова к этому?

Обо всем? Дрожь пробежала по мне.

Он смотрел, как я сжала руль, дрожа от напряжения, а потом снова закрыл глаза.

– Вряд ли готова.

Я отпустила газ, дорога спускалась к скрытой долине. Я взглянула на него. Его темные волосы, повернутое лицо, линия скулы. Он выглядел почти так же, как десять лет назад.

– Это тебя беспокоит? – спросила я. – Что у меня была амнезия?

Шумно выдохнув, он сел ровно. Он посмотрел на меня, ярко-зеленые глаза были темнее и холоднее, чем вчера.

– Часть меня рада, что ты была избавлена от воспоминаний, – его лицо было холодным, как и глаза. – Другая часть злится, что ты легко отделалась.

– Легко? Это было легко? Я попала в тюрьму!

– А потом получила нормальную работу, стала волонтером и делаешь то, что тебе нравится. Звучит довольно хорошо.

– Если ты вообразил счастливую маленькую жизнь, это было даже не близко, – прорычала я. – А ты? Когда ты убил Аконита, ты был свободен делать все, что хотел.

– Свободен? Такой ты представляешь жизнь плута?

– Ты сделал себя разыскиваемым плутом.

– Да, – рявкнул он, – из-за тебя.

Я повернула голову к нему, глаза расширились, я скалилась от гнева и потрясения, что он винил меня во всей своей жизни.

Он выругался.

– Я не… следи за дорогой!

Я повернулась к лобовому стеклу и нажала на тормоза. Пикап проехал по гравию, чуть повернулся, мы остановились посреди дороги.

В шести футах от бампера были останки меньшего древесного дракона, которого мы убили вчера, но он уже не выглядел как труп дракона. Его плоть затвердела, став деревом, огромный торс напоминал ствол дерево, толстые ветки заменили его ребра. Его форма огрубела, голова была лишь куском древесины, черты не удавалось различить. Для тех, кто не видел смерть дракона, его останки выглядели бы как недавно упавшее дерево.

Я выключила двигатель и открыла дверцу. Зак тоже выбрался, мы встретились перед пикапом.

Хоть остальное тело дракона осталось целым, его торс изменился. Ребра были так раскрыты, когда он стал деревом?

Мы с Заком вместе обошли торс и встали у сломанного основания «бревна». Грудная клетка была пустой, посередине появились ростки деревьев идеальным кругом, они были в палец высотой, на каждом было по два листика.

– Это, – медленно сказала я, – выглядит как ростки в ольховой роще, где умер аэромаг. Они из древесного дракона?

– Я так не думаю, – Зак шагнул ближе, глядя на выросшие деревца. – Думаю, ростки тут поместили, и фейри, который это сделал, не нужно убивать жертв самому. Он просто хочет трупы.

– Хочет трупы для чего?

– Помнишь, как на нас напали деревья? Может, так они делаются. Фейри использует некий ритуал, включающий тело и круг семян, чтобы создать оживленные растения.

Я разглядывала ростки.

– Вряд ли это ольха.

– Может, фейри может вырастить особые деревья из любого семени.

Мой взгляд скользил по густому лесу вокруг дороги. Лес покрывал эти горы. Миллионы деревьев. Сколько из них посадил этот фейри?

Зак выпрямился.

– Мой вопрос в том, в ответе ли фейри, садящий эти деревья, за убийства скалолазов. Или фейри, садящий деревья, использует все тела, на какие натыкается?

– Если это один фейри, то тот, который убил моих родителей, был тут за эти сутки.

Мы напряженно переглянулись и отпрянули.

– Давай шевелиться.

В машине я съехала отчасти с дороги, ветки царапали бок машины, пока мы огибали останки дракона.

До скрытого дома было недалеко, и через десять минут я припарковала машину на том же месте, глубоко вдохнула, беря себя в руки. В этот раз я не ощутила вспышку счастья и восторга, смешанных с горем.

Мы выбрались из машины, две птицы опустились с неба, черная и белая. Лаллакай села на крышу пикапа, а Рикр в полете изменил облик и опустился на мое плечо как белая сойка.

Черная орлица следила за его движениями, ее изумрудные глаза были внимательными. Она следила за ним с тех пор, как он оправился от близкой смерти вчера.

– Ты видел мертвого древесного дракона? – спросила я у него.

Он склонил голову.

Я прилетел с юга, проверив долину. Что-то не так?

– В нем растет круг деревьев, как в ольховой роще, где аэромаг…

Круг ростков? – резко перебил он. – Ты видела такое и в ольховой роще?

– Да, я… забыла тебе сказать, похоже. Все тела этого хищника-фейри были…

Из тела дракона растут деревья? – его коготки впились в мое плечо сквозь футболку. – Уверена?

– Да, мы их видели. Мы думаем…

Я должен это увидеть, – он слетел с моего плеча. – Скорее осмотри дом своего детства, Сейбер. Если приносящий деревья так близко, нужно бежать.

– Бежать? – повторила я, но он уже улетел, быстро хлопая крыльями. Он вскоре доберется до тела дракона, увидит ростки и вернется. У меня было около десяти минут.

– Иди, – Зак вытащил из пикапа свой боевой пояс. – Я подожду тут.

Я перевела взгляд с него на дом и обратно, потом подбежала к дому, миновала три ступеньки крыльца. Я сжала ручку и поняла, что мне нужна была отмычка, а я не взяла с собой набор… но ручка повернулась, застревая от ржавчины. Мои родители редко запирали дом, наверное, потому что дом был далеким и хорошо скрытым.

Дверь открылась, петли скрипели, сопротивляясь действию, которое не совершали восемнадцать лет. Я пересекла порог, сердце билось в горле.

Открытая кухня и гостиная заполняли основное пространство. Коридор вел к двум спальням и ванной. Все покрывала пыль. Паутина в углах. Ущерб от грызунов.

Стопка книг на кофейном столике. Небольшая груда грязных тарелок ждала у рукомойника с нашего последнего утра перед тем, как родители отправились спасать скалолаза и не вернулись. Деревянные лошади, вырезанные в деталях с любовью моим отцом, валялись перед камином, где я их бросила.

Я слышала голос матери, упрекающий меня за разбросанные игрушки. Горло сжалось, я сглотнула горе. Не было времени теряться в воспоминаниях.

Я поспешила к камину. На полке были фотографии в рамках, стекло покрылось пылью, но я знала, какую хотела – тяжелая серая рамка в темно-коричневых пятнах с вырезанными листьями. Я схватила ее и покинула кухню. Я прошла маленькую спальню с детской кроватью и одеялом, расшитым розами, повернула в комнату родителей.

Их двуспальная кровать была достаточно большой, чтобы уместить рост моего отца, одеяла были быстро заправлены. На кресле-качалке у окна лежала сменная одежда, сверху была любимая красная футболка мамы. Запасное снаряжение скалолазов свисало из открытого шкафа.

Я прошла к тумбочке папы, выдвинула ящики, порылась в его вещах. Я не искала ничего особенного, просто что-то, что могло дать ответы, которые они не успели мне дать.

Я обошла кровать, выдвинула ящики в тумбочке мамы и нашла схожий набор предметов: очки для чтения, блокнот с парой напоминаний в нем, старые часы, которые не работали, маска для сна, лосьон с запахом ванили и несколько резинок для волос с черными волосами, запутавшимися в них. В нижнем ящике была шкатулка, которой хватило бы для дюжины мелких вещиц или пары кулонов побольше. Я сначала не хотела ее открывать. Я не носила украшения, не помнила их на маме. Но из любопытства я приподняла крышку.

Внутри были кожаные шнурки, сплетенные и чистые. Такие же шнурки, какие я носила на шее все детство – на таких был мой кулон из речного камня. Когда шнурок начинал стираться, ослабевал, мама заменяла его. Это была ее коллекция запасных.

Мои пальцы дрожали. Я подняла их. Что-то в шкатулке стукнуло.

На дне, не привязанный к шнурку, лежал речной камень размером с подушечку моего большого пальца. Знакомая руна была вырезана на его поверхности.

Я смотрела на него, не дыша. Если родители хотели меня скрыть – особенно посреди Врат Ада – было логично, что они хранили запасной кулон на случай, если что-то лучится с оригиналом.

Мои пальцы погладили прохладную поверхность камня.

– Сейбер!

Я с трудом уловила приглушенный крик Зака в дальней части домика, но уловила тревогу в нем.

Я сжала речной камень, оставила шкатулку на тумбочке мамы. Сжимая его и фотографию в рамке, я побежала по дому и за дверь.

Я запиналась, остановилась так быстро, что пришлось схватиться за перила крыльца, чтобы не упасть.

Золотисто-зеленая дымка висела над лугом, словно мы были одновременно залиты солнцем и окутаны оливковым туманом. Ветерок ощущался как сладкие раздавленные листья, и влажное летнее тепло висело в воздухе – было жарче, чем минуты назад.

Зак стоял в десяти футах от дома, повернувшись к туманному лугу. Он был с поясом пробирок с зельями и заклинаний, на бедре был нож, на запястьях наручи. Его варги стояли по бокам от него, топорща шерсть на загривках.

От моего неуклюжего появления он оглянулся. Его зеленые глаза были яркими, почти светились, узор перьев тянулся по его рукам.

Лаллакай захватывала его.

– Зак? – выдохнула я.

Он снова повернулся к лугу.

– Готовься.

Мое сердце билось об ребра. Я опустила фотографию и камень на перила крыльца и спустилась. Вытащив складной нож, я остановилась рядом с ним, мы смотрели на луг плечом к плечу.

– Что происходит? – спросила я.

Два из кулонов-кристаллов на его шее сияли. Он вытянул правую руку, черная руна появилась на его коже, он ответил:

– Тут Лорд Леса.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Рикр еще не вернулся.

Стоя напряженно рядом с Заком, я не осмелилась его звать. Если этот «Лорд Леса» был так близко, это могло выдать присутствие или местоположение Рикра.

Золотисто-зеленая дымка над долиной сгустилась. Тихая бесстрастная энергия горы двигалась, становилась острее, наполнялась… чем-то. Я не знала, что ощущала, но это было сильным.

В один миг туман был пустым. Я моргнула, и фейри был там.

В тридцати футах от нас он стоял неподвижный, как туя. Изящное шелковое одеяние окутывало его худое тело оттенками коричневого, зеленого и золотого, его длинные волосы цвета хвои были заплетены поверх плеча. Венок из веток с почками обвивал его голову над глазами цвета солнца без зрачков, бежевые рога поднимались на фут над его головой.

Атмосфера сгустилась от его силы, сладкая и склеивающая мои легкие.

– Это он? – прошептала я, мои пальцы сжимали бесполезный складной нож. – Фейри, который заставляет деревья расти?

Я смотрела на фейри, который убил моих родителей, раскрыл им грудь и забрал их органы, а потом посадил деревья в их телах?

Лорд Леса чуть склонил голову.

Боль рассекла мои лодыжки. Лозы с шипами выросли из земли и обвивали мои ноги внизу. Они невозможно быстро поднялись по моему телу, сдавили петли, новые лозы вырастали через каждые шесть дюймов, чтобы связать меня крепче. Я извивалась, шипы царапали меня.

Неподалеку зазвучало рычание. Лозы поймали варгов. Зак тоже был пойман, его руки были обвитыми, лоза с шипами поймала его горло.

Он застыл в их хватке, и я перестала сопротивляться, боль в моей обожжённой коже пылала все сильнее. Шипы были ядовитыми? Мои легкие сдавило, боль ухудшалась. Точно ядовитые.

Лорд Леса пошел к нам, шаги были плавными, неспешными. Его приторно-сладкая сила наполняла воздух, как теплое облако.

Он замер в десяти футах от нас, его солнечные глаза смотрели то на Зака, то на меня.

– Скажите, – голос фейри был низким, тягучим и уравновешенным, – где Зимний король?

– Я не знаю фейри с таким титулом, – спокойно ответил Зак.

Лозы сдавили его сильнее, встряхнули его. Кровь потекла от его горла, где шипы пронзили кожу.

– Он близко, – заявил фейри. – Он сопровождает вас?

– Я уже сказал, я не знаю Зимнего короля.

– А Леди, что скрыта в тебе? – Лорд Леса склонил голову в другую сторону, и лозы крепче сжали Зака. Он выдохнул с шипением сквозь зубы. – Она знает?

Узор перьев на руках Зака стал размытым, и призрачные крылья поднялись над ним. Темная сила вырвалась из теневых перьев, рассекая лозы, сковывающие их.

Он отошел от порванных лоз, черный меч появился в его руке. Сила исходила от него, темные крылья поднялись за его спиной.

– Ночной Орлице нечего тебе сказать, – сказал тихо и бесстрастно Зак. – Если хочешь, чтобы мы покинули твой лес, мы тут же уйдем.

Лорд Леса разглядывал его желтыми глазами, не мигая.

Новые лозы потянулись из земли, окружили ступни Зака, но он отскочил, не попавшись им. Он повернул меч, и темный полумесяц силы полетел к Лорду Леса.

Золотое сияние на лугу стало ярче, и теневая атака угасла, не коснувшись его.

Зак вскинул другую руку. Черная магия окружила его запястье, собралась в ладони, и он резко опустил руку, указывая на Лорда Леса в десяти футах от себя. Копье черной силы – такое же теневое копье, каким Лаллакай пронзила Баллигора – слетело с его пальцев.

Золотой свет вспыхнул, и теневая магия рассеялась.

Яркий туман сгустился. Сияние пронеслось по лугу, крылья за спиной Зака рассеялись. Его меч потерял плотность, став просвечивающим, а потом тоже пропал, словно его смыло сияние солнца.

Лозы вырвались из земли. Быстрее, чем до этого, они обвили Зака, поднял его над землей, сковав его тело, связав его конечности.

Лорд Леса пересек расстояние, встал перед друидом. Его ладонь сжала горло Зака. Плоть фейри замерцала, и он погрузил пальцы в шею Зака и потянул. Тени затрепетали вокруг Зака, их вытягивало из него. Тьма стала женским обликом Лаллакай.

Лорд Леса вытянул ее из Зака за горло. Ее изумрудные глаза сверкали, она бросилась на него, ударяя когтями, черная магия тянулась за ними. Сила врезалась, взорвалась массой золотого света и темной тени.

Ветер и обломки отлетели в меня. Я скривилась, не могла закрыть лицо, щипы царапали мою кожу, ветер толкал лозы. Туман сгустился. Еще взрыв ветра, грязи и света ударил по мне.

А потом все остановилось.

Золотое сияние угасло, я прищурилась в дымке пыли.

Лаллакай лежала на спине, ее черные волосы разметались на земле. Раны были на ее бледной коже, из них текла кровь. Лорд Леса стоял над ней, невредимый. Он будто не шевелился.

Она встала на корточки у его ног. Ее кровь капала на высокую траву.

– Ты меня не интересуешь, – сообщил Лорд Леса. – Я пощажу тебя и твоих друидов, если скажешь: где Зимний король.

– Не можешь найти его сам? – дразнящая нотка проникла в ее хриплый голос. – Тогда я тебя просвещу. Он тут.

– Где…

Бледно-голубой свет вспыхнул по кругу под ногами Лорда Леса – а потом устремился вверх копьем изо льда, сковывая фейри.

Холод вырвался изо льда, и, пока снежинки плясали дико на ветру, Лаллакай бросилась к Заку. Тонкие клинки из тени рассекли лозы, сковывающие его. Его ноги опустились на землю, и она направила эти клинки ко мне. Я пошатнулась, ощутив свободу, сорвала с тела лозы, от шипов остались горящие порезы на пальцах.

Золотисто-зеленый свет вспыхнул в огромном ледяном столбе. Сияние стало ярче, и громкий треск сотряс лед. Он разбился, рассыпался по земле.

Лорд Леса стоял в центре тающего льда, тусклый свет исходил от его кожи. Он поднял взгляд.

Белый сокол спикировал с пасмурного неба, превратился в волкодава и врезался в Лорда Леса порывом искрящегося снега.

Лаллакай освободила двух варгов, и они побежали к машине. Зак схватил меня за запястье и поспешил за ними. Лаллакай не убегала, но пятилась, глядя на двух лордов фейри.

Лорд Леса двигался, ловко танцевал ногами по земле. Волкодав с сияющими золотыми рогами нападал беспощадно, щелкая зубами у плоти Лорда Леса.

Мы добрались до машины, и я сжала ручку. Рикр хотел убежать от этого фейри. Его сила уменьшалась. Он не мог победить, и единственным шансом было сбежать, а для этого мне нужно было сбежать. Он напал, чтобы дать мне время на побег.

Но, когда я открыла дверцу, пальцы Зака сжали мою ладонь так, что я зашипела от боли. Я дернулась к нему и застыла, увидев, что лозы густо оплели передние колеса пикапа. Извивающиеся побеги ползли из колес, шина сдулась, пронзительно пища.

Лорд Леса уничтожил наш шанс на побег. Мы не могли убежать от него на своих двоих, весь лес был его владениями.

Я повернулась к лугу, паника наполнила меня.

Золотисто-зеленый свет окружил Лорда Леса, словно ветер, а вокруг Рикра сфера холода превратила воздух в кристаллы, покрыла землю инеем. Волкодав бросился к фейри, их силы столкнулись.

Рикр щелкнул зубами, пытаясь поймать руку Лорда Леса, но толстая ветка, похожая на меч, появилась в его ладони. Он взмахнул веткой, и зубы волкодава впились в нее. Лед покрыл деревянный клинок, и он разбился.

Они бросались и отскакивали, Лорд Леса не оставался в десяти футах от него. Растения и лозы вырывались вокруг него, блокируя атаки Рикра и пытаясь ударить или поймать его. Но холод вокруг волкодава был таким сильным, что растения замерзали и рассыпались. Все, что Рикр кусал, становилось льдом и разбивалось.

Я стояла рядом с Заком, сердце застряло в горле. Лаллакай ждала в шести шагах перед нами, кровь текла по ее открытой коже.

Лорд Леса повернулся, уклонился от атаки волкодава. Он взмахнул рукой. Земля задрожала и раскрылась. Молодые деревца, без листьев, острые, как копья, вырвались из земли так быстро и сильно, что пробили зимнюю сферу Рикра.

Они пронзили его тело.

Лед побежал от него, покрывая деревца. Они разбились, и Рикр упал на землю, пошатнулся, пока искал равновесие. Его глаза сияли голубым, метки озарили его морду и побежали по левому боку. Бирюзовый свет сиял в его ранах, и кровотечение остановилось. Его раны пропали.

– Думаешь, можешь одолеть меня в такой слабой форме. Араун? – Лорд Леса сжал пальцы, и новый обоюдоострый меч вырос из его ладони, как ветка дерева, но край был острее, чем могло быть дерево. – Словно такая жалкая засада могла мне навредить.

Волкодав открыл пасть в зубастой улыбке.

Это стоило усилий, да, Лутир?

Голубое сияние вспыхнуло на Рикре. Снег и лед потянулись от него, появился его человекоподобный облик, стоял в центре замерзшего круга в двенадцать футов в диаметре. Метки на его лице тускло мерцали.

Солнечные глаза Лутира посмотрели на другого фейри, скользили взглядом.

– Я долго ждал нашей последней встречи.

– Какая трагедия, мой светлый Лорд Лета, что я не жаждал снова тебя увидеть.

– Ты знаешь, что погибнешь от моей руки. Потому ты так хитро скрывал себя, – влажная сила на лугу сгустилась. – И теперь, после всего времени, ты пришел в мой лес, в мою силу, и бросаешь мне вызов. Твоя наглость тебя погубит, Аннун, будет стоить тебе жизни.

Кольцо инея вокруг Рикра росло.

– Тогда ты должен радоваться, Лутир, что, наконец, исполнишь этот затянувшийся долг и вернешься в Летний двор.

– Дерзкий, как всегда, Араун, но твое высокомерие снова неуместно, – Лутир поднял меч, указывая им на Рикра. – Я ждал неисчислимое количество лет знака твоего присутствия. Думаешь, за это время я не придумал, как убить Неумирающего?