Текст книги "Некромантка из болота (СИ)"
Автор книги: Маргарита Дорогожицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– У меня даже чертополох не рос, – невпопад пояснила Вирджиния.
Леди Фоллей продолжала вопросительно смотреть на нее, и некромантка сочла нужным немного рассказать о себе:
– Я родом из маленького приграничного городка. Когда мне было десять, в наш город пришла чума. Мама… – ее голос дрогнул, – она боролась, была хорошей травницей, лечила людей, но… Одним словом, они все умерли.
– Мне жаль, – леди Фоллей в искреннем сочувствии дотронулась до руки девушки, заставив ее отпустить цветочную труху.
Пионы умерли, на этот раз уже окончательно.
– А я выжила, – Вирджиния справилась с собой и говорила спокойно, слегка отстраненно. – Когда прибыла королевская гвардия, меня обнаружили вместе с трупами, голодную и грязную, но живую и здоровую. Чума обошла меня стороной. В семью дяди меня не отдали, вместо этого отправили в приют Вечнозеленой матушки-настоятельницы.
Она позволила себе слабо улыбнуться.
– Болото. Там было неплохо, хотя и… Понимаете, я чувствовала себя… бездарностью. У меня ничего не получалось в зеленой магии. Цветы не росли, животные и птицы шарахались, я даже травничать не умела толком, всегда получалось что-то ядовитое и дурно пахнущее, сколько я не молилась Уршулле. А ведь мои родители… они из обедневшей, но благородной семьи.
– Да, я знаю, – кивнула леди Фоллей и снова погладила девушку по руке. – Род Сибрас ведет свое начало от первых зеленых магов. Артур Сибрас был одним из семи рыцарей короля Георга.
Служанка, повинуясь невысказанному распоряжению, убрала цветочную гниль и принесла вазу со свежими цветами, в этот раз это были чайные розы. Обе женщины в молчании следили за ее действиями. Чай давно остыл, пудинг был съеден, огонь в камине почти потух, поэтому Вирджиния взяла на себя смелость и встала, чтобы подкинуть еще дров и немного согреться.
– А потом, – продолжила она свой рассказ, вороша кочергой угли в камине, – когда состоялась инициация первой кровью, матушка-настоятельница сообщила, что у меня есть способности к некромантии. Я должна была покинуть приют и отправиться в храм Дайда для дальнейшего обучения. Я могла отказаться, но что бы тогда меня ждало?
– Понимаю, – сочувственно кивнула леди Фоллей.
– В храме я впервые в жизни почувствовала себя… одаренной, даже обласканной. Знаете, сейчас мне кажется, матушка-настоятельница специально покрикивала на меня и требовала невозможного, чтоб я согласилась на учебу. Она ведь еще тогда знала, что у меня за дар, ей об этом наверняка сказал полковник, что привез меня. Он так странно смотрел на меня… сказал, что смерть стольких людей сильно повлияла на меня… Но из-за того, что в приюте со мной обращались, как с бездарностью, в храме Дайда я… расцвела.
Вирджиния улыбнулась и подняла взгляд от углей. Леди Фоллей тоже улыбалась, однако лицо ее оставалось печальным.
– Фланийская роза, Джинни, вы настоящая фланийская роза.
– Спасибо, вы очень добры. Знаете, обучение в храме мне очень помогло. Помогло принять себя и свой дар, научиться иначе смотреть на многие вещи, а еще… Я поняла, что смерть… Смерть – это просто переход в другую форму жизни. Я скорбела по родителям, негодовала из-за несправедливости богини, которая отобрала у меня самых близких людей, но потом… Мой наставник в храме, арвеец по происхождению, как-то сказал, что у меня не просто способности к некромантии, а очень сильный дар, который, несомненно, следствие последнего желания моей матери, и я должна им гордиться. И я горжусь.
Она опять с вызовом подняла подбородок и взглянула на леди Фоллей.
– Интересно… – протянула та. – Но я вижу в ваших глазах отблеск прозелени… Это значит, что вы…
– Да, я молюсь Уршулле, у меня есть благословение богини. И я использую… как бы это объяснить? Вам доводилось когда-нибудь перебирать крупу? Ох… – она осеклась, сообразив, что вопрос глупый. – Простите, ну разумеется, нет, я не то хотела сказать, но…
– Джинни, милая, я работала с цветами. Я не гнушалась и черной работы, особенно, когда выращивала новые цветы или создавала заклинания для королевских садов.
– Когда перебираешь крупу, то отделяешь зерна от плевел. Когда тело мертво, то в нем также… Есть то, что уже мертво, и оно правильно, а есть… плевелы… остатки жизни. Или когда распутываешь старое вязание… Есть нитки, которые истерлись и уже негодны, а есть такие, что можно пустить в ход… Одним словом, я перебираю по крупицам тело и собираю все, что можно связать воедино… Все то, в чем еще осталось искорка жизни… часть души прежнего хозяина… Это несложно, но сам процесс нужно подкреплять чем-то живым… И для этого я обычно использую растения… То, что даст силы мертвому телу продержаться какое-то время… для сбора ягод Жизни.
– Это то, чем вы занимаетесь в Болотном краю?
– Да. Одним словом, я не самый приятный человек со странным даром некромантии…
– … которым вы все равно гордитесь? – с улыбкой закончила за нее леди Фоллей.
– Да.
– Милая моя Джинни, когда-то я была похожа на вас…
– У вас тоже были способности к некромантии? – Вирджиния не смогла удержаться от иронии.
– Нет, не в этом, – махнула рукой леди Фоллей. – Когда-то я тоже гордилась благословением зеленой богини и не думала ни о чем другом. А сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, насколько была самоуверенной. Ни один из моих цветков не может заменить мне семьи. В этом доме так тихо… После смерти мужа, после гибели моей младшей дочери, после того, как племянница вышла замуж и уехала из дома, после того, как мой деверь ушел на войну и не вернулся, в этом доме всегда тихо…
Она замолчала, и Вирджинию внезапно пробрал холод. Ей тоже сделалось одиноко и страшно в пустом доме.
– Когда Рэйчел, моя племянница, приезжает к нам погостить с детьми, в доме делается радостно и шумно, – слабо улыбнулась леди Фоллей. – Но потом она уезжает, и все опять застывает в безжизненном молчании. Я хочу внуков, милая Джинни.
Вирджиния не знала, что сказать. Ей было искренне жаль эту женщину, которая столь радушно приняла ее в своем доме и открыла перед ней душу, но…
– Простите меня за дерзость, леди Фоллей, но все же… Неужели в столице мало невест? Я уверена, что многие с радостью…
– Ох, бросьте. Я же не слепая. С годами учишься разбираться в людях куда лучше, чем хотелось бы. Да и Питер слишком несговорчив и нелюдим, поди еще его заставь. У него придирчивый вкус, хотя я могу его понять. У него сильнейший дар, и он не хочет его разменивать, женившись не на той.
– Но я как раз не та!..
Леди Фоллей подняла палец, призывая к молчанию.
– Я знаю, что вы хотите сказать. Вы бедны, из провинции, со странным даром некромантии. Однако именно ваше письмо впервые заставило моего сына… пойти сфотографироваться.
Вирджиния была обескуражена.
– Правда?
– Да. Более того, он увеличил вашу фотографию и повесил у себя в лаборатории. Чем-то вы его зацепили, и я так радовалась, узнав о вашем приезде, что даже решила, что вы обручились… – она замолчала.
– Мне жаль…
– Питер слишком увлечен своей работой, этой клятой изумруд-птицей… ничего и никого не замечает, а вас заметил.
– Я тоже иногда чересчур увлекаюсь работой и злюсь, когда мне в этом мешают, так что я его понимаю. Человек, увлеченный своим делом, всегда заслуживает уважения.
– Уважение – уже хорошее начало для брака.
– Но замуж мне все же хотелось бы выйти по любви…
– Джинни, милая, любовь – это цветок, который надо пестовать и растить. Она не вырастет сама, понимаете? Сами по себе растут лишь сорняки!
– Не буду с вами спорить, – улыбнулась Вирджиния.
– Я создавала королевскую орхидею три года! Это дольше, чем выносить, родить ребенка и научить его ходить. Но любовь надо растить всю жизнь…
– Вы ее создали? – поразилась Вирджиния. – Королевскую орхидею? Ту самую, что цветет хрустальными лепестками? И хранит в себе солнечный свет?
Леди Фоллей кивнула и горько улыбнулась.
– Тогда я была безмерно счастлива, гордилась собой, а сейчас что мне от нее?.. Пустота…
– Папа на мой день рождения обещал меня свозить в столицу и показать этот волшебный цветок, но в то лето как раз пришла чума…
– Хотите увидеть орхидею?
– Очень, – улыбнулась Вирджиния. – Но я знаю, что это невозможно. Она цветет поздним летом.
– Цветные боги, Джинни, только не для заклинательницы цветов! – леди Фоллей взяла девушку за руку. – У меня она может цвести хоть круглый год! Пойдемте в оранжерею, я выполню обещание вашего папы!..
– Но как же?.. Ведь ее имеют право выращивать только в королевских садах?
– Для меня, ее создательницы, сделано исключение.
ГЛАВА 3
В оранжерее было тепло и влажно, что особенно чувствовалось после быстрой прогулки по саду. У Вирджинии глаза разбегались от множества прекрасных, необычных и изысканных цветов, названия которых она даже не знала. Воздух был упоен цветочными ароматами и наполнен жужжанием пчел, чьи ульи стояли в окружении низкорослых яблонь, тоже цветущих.
– Пчелы – это работа Питера, хотя он и не любит возиться с насекомыми, – пояснила леди Фоллей. – Мне они были нужны для опыления, но сейчас я почти цветами не занимаюсь… Пропало вдохновение. Да и дом почти забросила… Ах, как бы я хотела, чтоб однажды вы, Джинни, стали здесь хозяйкой, молодой леди Фоллей…
Они свернули на развилке и вышли к искусственному озерку. В его центре плавал участок дерна со мхом.
– Вам придется немного подождать, Джинни.
Леди Фоллей опустилась на колени, зачерпнула в ладонь воды и закрыла глаза. Вода медленно стекала сквозь пальцы, наливаясь изумрудным свечением. Вирджиния затаила дыхание. Она впервые видела заклинательницу цветов за работой. Изумрудные струи вернулись в озеро и стали сплетаться замысловатыми узорами, подобно змеям, опутывая дерн. Они прорастали темно-зелеными побегами, пожирая мох. А потом Вирджиния охнула и прикрыла глаза от ослепительной вспышки света. Когда она открыла глаза, то посреди озера расцветал цветок из расплавленного золота, самый прекрасный в мире. Его хрустальные лепестки сияли и переливались солнечным светом, и Вирджинии даже показалось, что она чувствует медовый жар, исходящий от орхидеи.
– Это невероятно… красиво… А как пахнет!.. Чудо!.. У меня просто нет слов!..
– Мама, я же просил этого не делать, – мрачно сказал Питер, выныривая из темноты.
– Прости, Питер. Я захотела похвалиться перед гостьей.
– Ты нарушила мне фон.
– Хорошо, я ее уберу.
– Но как?.. В смысле? Вы ее убьете? – ужаснулась Вирджиния.
– Королевская орхидея – паразит, она ужасно прожорлива, мешает остальным… – смущенно пояснила леди Фоллей. – Питер, проводи мисс Сибрас в дом, а я здесь все приберу.
– Но как же?..
– Пойдемте.
Лорд Фоллей взял Вирджинию за руку и увел прочь почти силой. Она медлила, спотыкалась и постоянно оглядывалась на хрупкую фигурку женщины, которая вновь упала на колени перед огненным чудом. Когда они проходили по ночному саду, оранжерея сияла изнутри солнечным светом, освещая им дорогу, но внезапно погасла, сделалось темно. Вирджиния, остро чувствующая смерть, едва не разревелась. Какая же она дура!.. Заставила леди Фоллей вызвать цветок к жизни только для того, чтобы потом его убить…
Лорд Фоллей привел ее в библиотеку, усадил в кресло и плотно закрыл дверь. Вирджиния едва могла справиться с эмоциями, а от резкого перепада между прохладным воздухом в саду и теплом комнаты у нее позорно текло из носа. Она неприлично шмыгнула носом и потянулась за платком.
– Возьмите, – Питер протянул ей свой.
– Спасибо. Это ужасно…
– Что именно? – довольно резко спросил он.
– Убивать такую красоту…
– Красота переоценена и всегда требует жертв.
Она удивленно подняла голову и взглянула на Питера. Но он уже отошел и стоял к ней спиной, всматриваясь во тьму за окнами библиотеки.
– Красота – это одна из немногих вещей, ради которых вообще стоит жить, – возразила Вирджиния.
– Жить? – он повернулся к ней и смерил ее странным взглядом. – Это вы, некромантка, говорите мне о жизни? Разве жизнь одного не означает смерть другого?
Она непонимающе нахмурилась, почувствовав себя неуютно под его пристальным требовательным взглядом.
– Вся наша жизнь, – продолжил он, – это череда бесконечных убийств ради пропитания, выгоды или честолюбия.
– Я никого не убивала, – слабо запротестовала Вирджиния, догадываясь, куда клонит лорд Фоллей.
– На ужин нам подали телятину в грибном соусе. Ради этого забили теленка.
– Я имею в виду человека!..
– Разве тот факт, что вы появились на свет, не означает, что миллионы ваших потенциальных братьев и сестер никогда его уже не увидят?
– Я не понимаю вас, лорд Фоллей, – сдалась Вирджиния.
– Неважно. Насколько силен ваш дар, мисс Сибрас?
– Я не смогу оживить вам яйцо, если вы об этом. Вернее, я могу продлить его посмертие, но птенцы из него не вылупятся.
– Я не об этом.
Он приблизился и внимательно вглядывался в нее. Его изумрудные глазки сияли в сумраке библиотеки. Вирджиния вжалась в кресло.
– Я… я… сильна в некромантии, но мне не хватает опыта!.. – выпалила она.
– Но у вас есть благословение Уршуллы.
– Да, но не в том смысле. Я могу им пользоваться только для озеленения мертвых, в смысле, их поднятия и прочего…
– Мне нужна жена с сильным даром.
Вирджиния опешила от такой прямолинейности. Она выпрямилась в кресле и приняла максимально независимый вид.
– Вот так сразу к делу?
– Я долго думал.
– Неужели?
Он не замечал яда в голосе.
– Да, я вообще сначала думаю и только потом делаю, – серьезно сообщил он. – Не люблю рисковать. У меня тяжелый дар, довольно сильный, и мне не каждая подойдет. В вас чувствуется сила, но я не уверен в нашей совместимости.
Вирджиния почувствовала, как у нее запылали щеки. Теперь она поняла, почему Питеру было сложно найти себе невесту. Если он с каждой так говорил, то ничего удивительного! Или это только с ней он допускает подобную бестактность?
– И хочу проверить, – закончил он и навис над креслом, взяв ее за руку.
Она вскочила на ноги, отпихнув лорда Фоллея и опрокинув кресло.
– Что вы себе позволяете!
Он посмотрел на нее озадаченно, как будто это она сделала ему неприличное предложение.
– Вы что, девственница?
– Да! – топнула она ногой и почему-то заплакала.
– Возьмите, – он опять протянул ей платок, но она оттолкнула его руку.
– Идите к Дайду, лорд Фоллей! – она направилась к двери, ничего не видя от слез, застилавших глаза, и споткнулась о поваленное кресло.
– Хм… – он не стал спорить или останавливать ее, вместо этого подсказал, – дверь левее. Мисс Сибрас?
– Что? – огрызнулась она, не оборачиваясь и потирая ушибленную коленку.
– Мы можем просто поцеловаться и проверить, насколько вы подходите.
Гнев и обида захлестнули ее.
– Нет, не можем, – отрезала она, и голос у нее почти не дрожал.
– Почему?
– Потому что вы мне не подходите.
Она вышла из библиотеки и прикрыла за собой дверь, удержавшись от желания громко хлопнуть ею напоследок. После случившегося Вирджинии придется покинуть этот дом, но не на ночь глядя. Она сделает это завтра утром.
Ее комнату хорошо протопили, в ней царили покой и уют. Постель манила к себе теплым одеялом, под которое хотелось забраться с головой и свернуться калачиком. Снаружи ветер гнул ветки и бросал брызгами дождя в окно. Вирджиния подошла и прислонилась пылающим лбом к стеклу, вглядываясь во тьму. Мысли теснились в голове, сердце до сих пор билось, как птичка в клетке. Девушка знала о том, что маги предпочитают выбирать супругов из равных себе, чтобы не ослабить свой дар. Любая близость означала обмен не только телесными жидкостями, но и магическими способностями, разумеется, в незначительной степени. Но для супругов, чья близость становилась постоянной, это могло привести либо к ослаблению, либо к усилению дара каждого из них. Совместимость… Вирджиния пару раз стукнулась лбом о стекло, кляня себя за глупость. Дура, дура, дура!..
Однако уже лежа в постели, ей вдруг вспомнились слова леди Фоллей в оранжерее. Они отравленной змеей вползли в сознание. Новая хозяйка поместья… леди Вирджиния Фоллей… титул… состояние… и работа при Министерстве юстиции или хотя бы при Гороховом Дворе… Вирджиния с досады взбила подушку и натянула одеяло на голову, после чего провалилась в сон… в котором все равно увидела себя идущей по саду под руку с лордом Фоллеем.
Утром она хотела сбежать из дома, однако усовестилась. Пусть Питер и повел себя неподобающим образом, однако леди Фоллей ничем не заслужила такого поведения со стороны Вирджинии. Девушка надела скромное серое платье, собрала свои вещи и спустилась вниз, намереваясь попрощаться с хозяйкой дома. Вирджиния боялась столкнуться с Питером, она не знала, как себя вести и смотреть ему в глаза. Похоже, он всерьез не понимал, что обидел ее своим поведением. Интересно, многих претенденток на титул леди Фоллей он уже так проверил? Впрочем, репутация мужчины это не то же самое, что репутация женщины. Мужчинам многое позволено…
– Джинни? – удивленно спросила леди Фоллей. – Куда это вы собрались?
– Я благодарна за гостеприимство, но не могу вас больше утруждать.
– Какие глупости!.. Оставьте саквояж.
– Я правда не могу…
– Что случилось? Питер вас чем-то обидел?
– Нет, он просто… он не понимает… Я не могу больше оставаться в вашем доме.
– Что он сделал? – нахмурилась леди Фоллей. – Пойдемте завтракать, и вы мне все расскажете.
– Я не могу!.. – в отчаянии воскликнула Вирджиния.
– Питер уехал.
– Правда? – вырвалось у нее с облегчением.
– Пойдемте.
Намазывая сливовое повидло на булочку, Вирджиния в самых осторожных выражениях поведала леди Фоллей о разговоре в библиотеке.
– Джинни, простите моего сына, он в самом деле лишен такта, – сказала она. – Возмутительно. Я серьезно с ним поговорю, он извинится. Но я очень прошу вас остаться.
– Я не могу!..
– Джинни, он не хотел вас оскорбить, уверяю. Я хорошо знаю Питера. Если он такое сказал, значит, у него серьезные намерения, понимаете? – она взяла ее ладонь в свои руки и легонько сжала. – Дайте ему шанс все сделать правильно. Святая Уршулла, да он же впервые делает предложение!.. Будьте к нему снисходительны.
– Впервые? Откуда вы знаете, что впервые? И это не то предложение, которое приятно получить девушке.
– Поверьте, вы первая, кого он вообще удостоил вниманием. Никто ему не нравился, ко всем оставался равнодушным, как я не билась, сколько приемов не устраивала. Все ему было не то: или глупа, или слишком красива, или дар слабый, или характер скверный, или репутация подпорчена… А ведь охотниц за него замуж выйти немало имелось.
– Неужели совсем никто не приглянулся?
– Была одна девочка, – неохотно призналась леди Фоллей. – Из хорошей семьи, даровитая, недурна собой. Я уж думала, что у нее получится. Она из тех, кто может первой сделать шаг, если вы понимаете, о чем я.
– И чем все закончилось?
Вирджиния и сама не понимала, почему интересуется, ведь для себя она твердо решила, что как только завершит все дела, сразу же вернется в свое болото.
– Ничем. Питер сначала ею заинтересовался, но потом что-то ему не понравилось, что-то такое он в ней разглядел, быстро остыл и перестал обращать на нее внимание. Она была довольно настойчива, пару раз приезжала к нам с визитами вместе с дядей, даже появилась в зверинце, где Питер работал, навещала наших общих друзей. Я ее поддерживала и не оставляла надежд, что Питер передумает, но он… Ему надоели ее преследования, и он повел себя не очень тактично…
– Тоже предложил ей проверку на совместимость?.. – в голосе Вирджинии было столько яда, что радужная мухоедка лопнула бы от зависти.
– Нет, – улыбнулась леди Фоллей. – Потому что если бы он ей предложил подобное, она бы без раздумий согласилась. Ее дядя был довольно прижимист, деньгами племянницу не баловал, так что она мечтала о богатом муже. Впрочем, для нее все закончилось благополучно. Сейчас она помолвлена с другим и скоро станет состоятельной замужней дамой. Кстати, Джинни, в эти выходные мы приглашены на небольшой прием у леди Бинош, и я хочу, чтоб вы составили моему сыну пару. Это хороший повод представить вас столичному обществу.
Предложение привело Вирджинию в ужас.
– Спасибо, но я не думаю… У меня дела, а как только я закончу, то…
– Прошу, не отказывайте мне! Я заметила, что вы жадны до новых впечатлений, любознательны и не лишены честолюбия. Когда еще вам представится возможность побывать на светском приеме и пообщаться с первыми людьми при дворе? Кстати, я собираюсь написать леди Бинош и попросить ее пригласить герцога Мюррея. Для вас это хороший шанс, Джинни, тем более, если вы хотите работать некроманткой.
– Я не могу… – прошептала Вирджиния, опустив глаза и закусив губу. – Мне нечего надеть.
– Ох… как же это глупо с моей стороны – не подумать!.. Джинни, милая, все поправимо. Разумеется, заказать и пошить платье за такой короткий срок невозможно, но выход есть. Я попрошу Рэйчел, это моя племянница, приехать к нам и помочь вам выбрать что-нибудь из ее нарядов. Вы с ней одного роста и сложения, так что легко найдете себе платье по фигуре. Она у меня модница, хотя после третьего ребенка несколько располнела. Но это не страшно, если что, горничная подгонит платье по вашей фигуре. Уверяю вас, вы будете блистать!..
– Это неудобно, – в нерешительности ответила Вирджиния.
Леди Фоллей, как и мастер Симони до того, мгновенно разглядела сомнение на ее лице.
– Неудобно только штаны через голову надевать, – изрекла она, отметая все последующие возражения. – Все, договорились. Поезжайте в Гороховый Двор, занимайтесь трупами сколько угодно, но чтоб в шесть вы, Джинни, были уже дома. Вас ждет примерка. А о Питере не беспокойтесь. Он извинится и больше не позволит себе бестактности.
Вирджиния уехала в любезно одолженном экипаже леди Фоллей. Погода совсем испортилась, дождь так и не прекратился, было не по-весеннему сыро и холодно. Девушка куталась в плащ и размышляла. Не означало ли ее согласие остаться в доме то, что она принимает… эмм… странные ухаживания Питера? До сих пор в ушах звучали слова леди Фоллей: «Он же впервые делает предложение!» Но Питер не делал предложение, он просто предположил, что Вирджиния может подойти ему в жены. Некромантка стянула перчатки и приложила замерзшие пальцы к щекам. Те пылали. «Я не уверен в нашей совместимости». Пусть она бедна и из болота, но гордость у нее есть. Такое нельзя прощать. И вообще, что он подумает о ней, если она останется после такого? Но в ее душе жила неистребимая тяга ко всему прекрасному, взращенная на унылых одинаковых пейзажах болота. Вирджиния отчаянно жаждала красоты, ей до слез хотелось побывать на приеме, примерить дорогое платье по последней столичной моде, познакомиться с зелеными магами-аристократами… А потом она вернется в свое болото. Да, решено! И поэтому ей плевать, что о ней подумает Питер! Пусть это его волнует, что она думает о нем. Впрочем, свое представление о лорде Фоллее Вирджиния уже составила.
