Текст книги "Фиалковый маршрут (СИ)"
Автор книги: Маргарита Ромашкинская
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
– Ясное дело, кто ж полезет в астероиды? Они ж раздавят незваного гостя, с разных сторон наскочат, как творог выжмут. – Аня разомкнула обруч и бережно водворила его в настенное углубление.
– Может, астеродилльцы мою солнечную батарею отремонтируют? – со слабой надеждой предположила я, тоже осторожно освобождаясь от защиты широкого колечка.
– Поздно будет. При посадке устройство окончательно сломается. Сами понимаете – если брешь появилась, дыра обречена расти. Придётся самой выходить в открытый космос и устранять поломку. Но если Вы боитесь оказаться в безвоздушном пространстве, могу за Вас произвести ремонт оборудования я, – вызвался Вася и его обруч безопасности с бравурным звоном был закинут на крючок.
– Спасибо. По инструкции данная обязанность возложена на меня, – напомнила я и выпрямила затёкшую спину.
– Ну, что ж, исполняйте. Я буду рядом. Второй скафандр имеется?
– Третий. Второй я на Марсе порвала.
– Неосмотрительно.
– Вот такая я неосторожная. Больше меня на Марс не пустят.
– Кто, кроме Вас?
– Обнадёжили.
– Договорились? Я иду с Вами.
– Даже и нечего договариваться! – возмутилась Аня. – Мы девушку одну на крышу не пустим. Ещё чего! Вася пусть поможет. Тем более, что хозяйка БСМ-1 впервые в космосе. Что она там понимает? Опять скафандр порвёт, чего доброго...
"Ну и хорошо, – подумала я, – всё-таки Вася инженер, разбирающийся в технике человек. Не то что я – мечтательница". А вслух сказала безапелляционно:
– Только, Вася, прошу, ты там, в открытом космосе, не слоняйся где хочешь. Не забудь – я одна знаю расположение на крыше баков с кислородом и азотом. Кроме того, до солнечных батарей надо будет пройти 50 м, так что туда первой отправлюсь я, а ты понаблюдаешь и запомнишь места крепления страховочных ремней.
– Конечно, всё будете делать Вы. А я буду на подхвате, так сказать, на всякий случай.
Обсудив, кто какую роль на себя берёт. Мы покинули модуль, облачились в белые скафандры и направились к выходу.
Глава 4
Выход в открытый космос
В отсеке предварительной подготовки наши скафандры были проверены на герметичность. Декомпрессия (понижение давления до уровня полного вакуума) шла долго. Ума не приложу, когда при таком напряжённом графике работы космонавты умудряются отдыхать?
Едва подготовка к погружению в межзвёздное пространство была завершена, мы с Васей, защищённые скафандрами от опасного воздействия космических лучей, перебрались к выходу. Захлопнув за собой запор отсека внутренних помещений, я открыла предбанничек и вскоре, прошуршав скафандром по кромке люка, шагнула в открытый космос, предварительно пристегнувшись страховочным ремнём к скобе ракеты. Дверь предбанника я закрывать не стала, так как возле неё остался Вася наблюдать за производимым мною ремонтом солнечных батарей.
Держась руками за многочисленные поручни и перекрепляя страховочный ремень с одной скобы на другую, я медленно продвигалась вперёд по корпусу ракеты среди звёзд. Чёрная бездна с любопытством таращилась на меня всеми огоньками своих созвездий и молчала, силясь понять, чего от меня ждать. Никакой враждебности с её стороны не чувствовалось: здесь не было ни яростного ветра, который мог бы сорвать меня с космолёта; здесь не было дождя, который сделал бы опору под моими ногами мокрой и скользкой; здесь ниоткуда не сыпались камни, которые могли бы причинить мне боль; здесь не было ни воя, ни визга, которые могли бы отвлечь моё внимание. Здесь даже не было тумана или дыма, которые могли бы заслонить собой обзор космоса. И я иногда украдкой, через шесть шагов, осторожно переступая по обшивке ракеты, поглядывала в глубину космоса и радовалась тому, что всё в нём спокойно.
Меня окрыляла мысль о том, что на пути к дому не будет препятствий. Дорога простиралась широкая, гладкая, ровная, без обочин, без встречного движения, без развязок, без разборок. Она вела туда, где судьба однажды закруглит мой маршрут к орбите номер три – к той самой орбите, на которой посчастливилось удобно устроиться везунчикам. Там космос на протяжении тысячелетий по-отечески заботливо укрывает плотным бархатом синего небосклона маленькую планету по имени Земля. Вселенная с любовью покачивает эту малышку на невидимой ленточке эллипсовидной орбиты, привязанной, как "нить жизни" к хрустальной колыбельке счастья. Там Галактика улыбается широким полукругом Млечного Пути. Ещё бы не улыбаться: в её владениях всем поровну достаётся таланта и добродушия. А маленькая Голубая планета беспечно нежится на подушках вакуума в незыблемом пространстве добрососедства и умиротворения, называемом Солнечной системой.
Вася, как и договорились, опирался на крышку люка, готовый в любую минуту прийти мне на выручку. Я издалека помахала ему рукой, давая понять, что иду уверенно. Замочки моих креплений были исправны, их челюсти направлялись параллельно основе и защёлкивались быстро.
Вася в ответ тоже поднял руку, и зрительный контакт был налажен. Мне стало весело: всё-таки хорошо, что я не одна вышла в безвоздушное пространство. Можно сказать, подфартило. И потому нисколечко не страшно.
Достигнув длинных панелей солнечных батарей, я электрическим винтовёртом отвернула боковой шуруп на маленькой дверце. Заглянув в открывшийся ящик, я поразилась, сколь много проводов сосредоточено в одном месте. Порванных среди них не было. Следов подтёков тоже не обнаруживалось. Это означало, что аммиак в данной системе охлаждения перемещался без помех. Нужно продолжать поиски поломки в другом месте.
Привинтив дверцу обратно, я проследовала дальше по корпусу БСМ-1. Перехватываясь руками за скобы и цепляя креплениями очередной замочек, я добралась до части ракеты, сильно освещённой солнцем. Здесь глаза слепило даже в защитном шлеме. Я повернулась к Васе и постучала ступнёй по ракете, чтобы он понял, что обшивка, скорее всего, нагрелась солнцем. Заодно я прикрыла рукой стекло своего шлема, намекая на необходимость дополнительной противосолнечной защиты. Вася в ответ посоветовал жестом возвращаться обратно. Он уже опускал на шлеме забрало двойного затемнения, готовясь заменить меня на следующем этапе работы. Я поняла, что Вася предлагает выходить на участки по очереди, чтобы наши скафандры успевали остыть от жара солнца в тенёчке за крышкой люка.
Разумная идея: работать с передышками. С другой стороны опасаться жары было нечего: Солнце-то тут, за Марсом, совсем крохотное. Вряд ли оно способно здесь раскалить металл под нашими ногами докрасна. Однако осторожность не помешает. И я, сказав себе: "Пора!", вернулась к люку.
Теперь по ракете в открытом космосе шёл Вася. Его налобный фонарик освещал детали наружного оборудования звездолёта, и перемещающиеся от этого тени делали нашу ракету на фоне таинственной глубины Вселенной завораживающей. Вася сориентировался быстро и без задержек стал находить скобы для защёлкивания челюстей замочка. Крепление слушалось астронавта, безошибочно попадая в нужные разъёмы. Так, перенося страховочный ремень с предыдущей скобы на последующую, Вася миновал пройденный мною участок, проверил ещё два отрезка пути и тоже вернулся, не найдя дефектов в оборудовании.
Ему на смену вновь пошла я. В итоге мы определили сломавшуюся секцию и отсоединили её от основной батареи. Нечаянно вырвавшись из рук, она улетучилась в космос. Мы ошеломлённо смотрели вслед выпавшей детали и благодарили судьбу за то, что никто из наших руководителей не видел этого промаха. Иначе нам бы выписали штраф за небрежное отношение к окружающему пространству и захламление Вселенной космическим мусором. Надеемся, оторвавшаяся панель вскоре рассыплется от воздействия вредоносных лучей космоса и следы нашей оплошности исчезнут.
Выбракованная деталь удалялась, становясь всё меньше и меньше... А под нами блестел отражённым солнечным светом пояс астероидов. Некоторые его камни выглядели совсем тусклыми, так как состояли из тёмного материала; некоторые блестели, так как представляли из себя громады более светлых тонов.
Мы забрались в люк, просочились в предбанник коридора, закрыли все двери и вплыли в декомпрессионный отсек. Вся процедура повторилась, только в обратном порядке. Вместо сброса давления, теперь предстояло потратить время на восстановление давления воздуха, приблизив параметры к существующим внутри корабля. Космонавтам надо было набраться терпения. Но я уже считала себя опытным пилотом и мужественно выдержала тягостное ожидание.
Не успели мы принять поздравление от Ани и установить скафандры на место, как зазвонили наручные часы, и Вася принял приглашение от астеродилльцев совершить посадку на один из космодромов их страны Астеродиллии.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
ЛЮБОЙ ПОЯС ЦЕНЯТ ЗА ТРИ ФУНКЦИИ: ПОДДЕРЖКУ,
УДОБСТВО, ЗАЩИТУ. ЗНАЧИТ, И ПОЯС АСТЕРОИДОВ – ТОЖЕ
Глава 1
Астеродиллия -
страна труда и счастья
В поясе астероидов я задержалась недолго. У меня имелись три весомых аргумента за быстрейшее возобновление движения БСМ-1 по маршруту Марс – Земля. Во-первых, срок действия солнечных батарей не вечен. Они не бессмертны, как люди. И если в металлическом устройстве наметилась тенденция сбоя, то она завершится логическим концом. Самопроизвольно металл не восстановит свою разрушающуюся от длительной эксплуатации структуру. Во-вторых, «алчущие гранул», конечно, давно смекнули, что я улизнула от них, и с минуты на минуту готовы ринуться следом. В каком направлении я держу путь, им, думаю, догадаться не составило труда: отсюда дорога только одна – домой, на Землю. В-третьих, я не имела права оставлять ценный груз без присмотра, особенно в густонаселённом районе.
А народа в поясе астероидов было много. Под покровом каменных шатров, выполненных в виде невзрачных бесформенных булыжников, размещались ухоженные и технически оснащённые города. Эти города были не чем иным, как дискообразными летательными аппаратами совершенно немыслимых размеров, с куполоподобными верхушками и плоскими днищами. Я потрясённо наблюдала за кипящей вокруг жизнью через панорамные окна своего звездолёта, установленного вертикально на космодроме города Октортамбиса удивительной страны Астеродиллии.
Дни октортамбисцев были заполнены работой. Жители пояса астероидов изготавливали золотые изделия. Золото сюда привозилось с Земли и после обработки лежало, напоминая монетки, в особых заводских дворах. По золоту в буквальном смысле ходили: бордюры служили слабой изгородью, и горы "монеток" нет-нет да и скатывались прямо на тропинки, под ноги людям. Для чего изготавливалось так много круглых пластинок этого заманчивого металла, мне объяснили позже.
Оказывается, мягкими золотыми кругляшами очень удобно ремонтировать обшивку звездолёта: увидел царапину на корабле, раз – и прибил на неё золотую пластину. Воздушные корабли астеродилльцев были покрыты снаружи, как рыбьей чешуёй, золотыми монетками, заходящими друг на друга. Безусловно, золото, будучи тяжёлым металлом, существенно увеличивало вес корабля. Но в космосе вес не ощущался. А для посадки была придумана хитрость: один большой космолёт разделялся на десятки маленьких ракет, и те уже самостоятельно потихоньку снижались на выпущенных крылышках, как аэропланы. Назывались такие космолёты, умеющиеся складаваться друг в друга, будто матрёшки, скифатриями.
Способность скифатриев мгновенно превращаться в один большой объект, соединив десять маленьких, поразила меня. В небе такая россыпь ракет выглядела похожей на фейерверк или игру танцующих звёзд. Вот так мудро был использован древний секрет резчиков по дереву. Не только звездолёты страны Астеродиллии умели складываться друг в друга, как матрёшки. Жители многих галактик переняли эту удобную конструкцию космических кораблей и путешествовали среди звёзд компактно, так сказать, в "тесноте, да не в обиде". Подобный способ передвижения по Вселенной поистине неплох: чем кучнее, тем надёжнее. Во всяком случае, не отстанешь от ведущего корабля и не потеряешься.
Кроме того, что город Октортамбис был по щиколотку усыпан золотыми «монетками», он ещё и утопал в зелени плодовых садов. Преимущественно это были яблоневые насаждения. Октортамбисцы берегли каждую яблоньку как зеницу ока. Не разрешалось подходить к деревьям, вытаптывать грунт около корней, срывать яблоки и даже поднимать упавшие плоды. Каждое яблоневое семечко было на счету. В Астеродиллии существовал культ яблони, и употребление яблок в сыром виде запрещалось. Вкушать фруктовый нектар позволялось только в компотах после освобождения плода от сердцевины. Ведь только в этом случае сохранялись семена и предоставлялась возможность вырастить из каждого семени новую яблоньку. В связи с этим, уверена, октортабисцы были рады тому факту, что я безвылазно сидела в ракете и носа не казала в их город, где буквально под ногами было разбросано столько богатств – и горы золота, и площади яблок.
А мне яблок и не хотелось. Дело в том, что в поясе астероидов холодно. Я зябла ужасно. А известно, что в прохладном климате гораздо больше тянет к жирной пище, нежели к фруктам. Золото мне тоже было ни к чему: в современном мире для удобства товарообмена оно заменено бумажными знаками.
Мои колбы бессмертия здесь тоже никого не интересовали, ибо астеродилльцы, как и земляне в прошлые времена, наотрез отказались от бесконечной жизни. Так что несколько дней моего пребывания в поясе астероидов прошли незаметно для всех обитателей орбитальной страны. Никто меня не беспокоил и ни о чём не расспрашивал. А следить за тем, чтобы я ненароком не наступила на корень яблони или, того пуще, не съела бы драгоценного яблочка, да не надругалась бы над его семечком, выплюнув оное в траву, им было некогда.
Астеродилльцы давно смирились с мыслью, что заезжие космические путешественники обязательно наедятся яблок. Что тут поделаешь? Пусть лакомятся, но помнят: много им есть всё равно не позволят и быстренько отправят пришлые летательные аппараты восвояси.
Такой случай уже однажды произошёл. Как-то гость из другой галактики по незнанию взял да и налопался астеродилльных фруктов. Что тут началось! Обнаружив кучу огрызков, астеродилльцы чуть с ума не сошли от горя. Они столпились вокруг обжоры и стали спрашивать: "Где семена яблок? Ты, что, не знаешь, что мы бережём каждое зёрнышко для высадки новых садов?" Но тот недоумённо пожимал плечами и прятался в кусты. История закончилась предсказуемо: провинившегося заставили отыскать потерянные семена, высадить ряды яблонь и дождаться, пока те начнут плодоносить.
На это ушли годы. Соратники космического туриста изо всех уголков Вселенной, не дождавшись возвращения своего пропавшего друга, кинулись на его поиски. И однажды всё небо города Октортамбиса затмили тучи инопланетных кораблей. Они закрыли собой и без того скудные лучи солнца, столь необходимые для яблонек. Возмущённые жители пояса астероидов подняли в воздух скифатрии и сильно напугали пришельцев умением быстро увеличивать количество своих пилотируемых ракет на глазах у изумлённых противников. Был заключён мир и астеродилльцы вернули пришельцам из Вселенной их "нашкодившего" друга вместе с выращенной им яблонькой. С тех пор все галактики летают только на скифатриях, а в каждом скифатрии цветут яблоневые сады.
Любой астронавт отныне знает, что, прилетев на чужую планету, нужно сначала изучить правила, по которым та живёт. Иначе можно попасть впросак. Что же касается яблок, то они для астеродилльцев являются неприкосновенным достоянием. Они для них даже дороже золота. Так и должно быть.
Золотом обзавестись легче, чем яблоневым садом. Потому что количество золота зависит от интенсивности человеческого труда: поработаешь – и заработаешь, усерден будешь – и добудешь. А вот яблоньку не всегда вырастишь! Хоть костьми ляжешь, но если не захочет яблонька расти, то никак ты её к этому не принудишь, не заставишь, не уговоришь.
Жители Астеродиллии объясняли ценность яблоневых садов способностью яблонь защищать города от смертоносного воздействия некоторых космических факторов. Среди яблоневых царств люди избавлялись от избытка электричества в организме, тем самым ограждая себя от многих недугов. Ну и, конечно, белый цвет весеннего буйства деревенских околиц – лучшее средство укрепления нервной системы, дарующее душе истинное эстетическое наслаждение.
Саженцы яблонек в огромном количестве отправлялись на Марс. Почему-то Марс любили все – и астеродилльцы, и земляне. Все беспокоились о нём. Сначала я предположила, что причиной преклонения перед Красной планетой является наличие на ней гранул бессмертия. Но приставленный ко мне октортамбисцами советник по имени Фиомтерф пояснил:
– Для поддержания бессмертия нужно ежедневно прикладывать массу усилий. Бессмертие – не состояние, а процесс. Некоторые правила мы выполняем, оттого живём дольше землян на 15 тысяч лет. А земляне не выпоняют ничего, поэтому, чтобы они не насмехались над нами, мы отделились от них. А Вы сами откуда? А! Значит, от вас... Однако, как это ни странно, Земля нам необходима для поддержания здоровья. Мы частенько к вам заглядываем. И не только мы. Могущественные марсиане тоже активно посещают Голубую планету, да и вся Вселенная прилетает на вашу Землю загорать, барахтаться в морских волнах и танцевать на берегу.
– Не довелось увидеть, – усомнилась я.
– Просто Вам жить выпало в такое время, когда звёздные труженики заняты другими важными делами. А вот начнётся у них отпускной сезон – вот тут-то гостей из космоса к вам прибудет, как говорится, "пруд пруди".
– С какой целью они прилетят?
– Подышать кислородом.
– У них что, своего нет?
– Откуда? В скифатриях разве что орхидеи воздух делают. Но мы тот воздух так и называем – "орхидным".
Астеродиллец говорил правду. Его город был отдан во власть зарослей орхидей. Экзотические цветы свисали с деревьев, вились по балконам, росли на клумбах, оплетали ограды. Где только сможет орхидея прицепиться воздушными корнями, там и цветёт.
В стране Астеродиллии орхидеи почитались наряду с яблонями. От орхидей зависело дыхание людей в поясе астероидов: цветы усердно вырабатывали кислород. Благодаря этому развивалась флора и фауна. Вот только воды было маловато. Но её синтезировали при помощи химических реакций. А как? То был секрет, охраняемый пуще яблоневого. У каждой страны есть своя великая тайна. Вот и у Астеродиллии она тоже была.
Пища астеродилльцев отличалась скромностью. Зато пышно и подолгу тут проходили праздники. Побывать хотя бы на одном из них я, разумеется, не отважилась. Мне же нужно было постоянно держать в поле зрения колбы! Зато со своей ракетной верхотуры (БСМ-1 стоял на хвосте, устремив носовую часть вертикально вверх) я с удовольствием наблюдала шествия и танцы, нарядными потоками перетекавшие с одной улицы на другую.
Аня и Вася, напротив, участвовали в празднествах города Октортамбиса наравне с местными жителями и вообще с момента нашей высадки на пояс астероидов не появлялись в звездолёте. Я даже стала подозревать, что они передумали возвращаться на Землю. Кто их знает? Может, мои пассажиры и не земляне вовсе. Я же с ними на Марсе познакомилась. Что я могу знать о случайных попутчиках? Только то, что они сами о себе расскажут.
Немного расстроившись от мысли, что мне, возможно, придётся лететь на Землю одной, я уже хотела попросить приставленного ко мне советника организовать старт и помочь мне выровнять траекторию ракеты, как услышала стук снаружи. Бригада инженеров ремонтировала солнечную батарею БСМ-1. Это было хорошим предзнаменованием, так как означало, что Аня и Вася не забыли обо мне: ремонтников прислали.
Через три дня Аня и Вася, разодетые в расшитые жилетки и шляпы, украшенные букетами, вернулись на звездолёт с авоськами вкусных подарков.
– Вы где были? – спросила я.
– Мы праздновали.
– Как праздник называется?
– У праздника длинное название: "Дружи, трудись, друг другом гордись!"
– Это же девиз бессмертных!
– Ну, а мы среди кого находимся?
– Разве 15 тысяч лет жизни астеродилльца можно назвать бессмертием?
– Ах, это уже детали... Зато здесь здорово!
– Жаль будет расставаться с жителями пояса астероидов?
– Жаль не расставаться, а жаль их самих.
– Что с ними?
– Они без землян – никуда. Напутствовали нас: " Летите на Землю, выращивайте зерновые, укрепляйте берега, кормите птиц в мороз, добывайте полезные ископаемые, развивайте науку и культуру, читайте, пойте, размышляйте. А нам привезите пять главных вещей: саженцы яблонь, роз, орхидей, грунт и слитки золота. Остальное мы сделаем сами".
– Повезёте?
– Если просят, надо будет организовать караван.
– Не понимаю, когда космонавты отдыхают?
– На обратном космическом пути есть несколько месяцев на отдых. Закроемся каждый в своей кабине и будем отдыхать. Договорились?
– Угу. Обещаю не шуметь вплоть до прибытия на Землю.
– Надо пользоваться космосом как возможностью побыть в тишине. Ведь на Земле тишины не найдёшь, так же, как и здесь.
На космодроме далеко внизу у основания ракеты раздавались звуки веселья. С шумом и смехом подле звездолёта танцоры зазывали всех на пляску. Пришёл оркестр, и грянула музыка. Я очень хотела потанцевать, но нужно было охранять колбы.
Аня и Вася остались верны себе и опять умчались на улицу. Я с восторгом смотрела в иллюминатор на то, как самозабвенно они участвовали в общей пляске, пели и заряжались положительной энергией на несколько месяцев вперёд. Мне мечталось поскорее вернуться на Землю и натанцеваться так же, как они, от души.
Танец, который разворачивался перед моим взором, был очарователен. Он прославлял сельскохозяйственный труд и движениями имитировал поэтапное течение полевых работ. Все фигуры танца были продуманы и подкреплялись самой теорией бессмертия: круги перетекали в полумесяцы, квадраты перестраивались в "конверты", "тройки" преобразовывались в "звёздочки", а те – в "корзиночки". Шаги выводили танцоров то на периметр круга, то в его центр, заворачивали в "улитку", сжимали в "капусту" и степенно распутывали хороводную головоломку, нанизывая петельки движений на пространство. То сужаясь, то расширяясь и обволакивая всё вокруг, пляска сливалась с воздухом, струилась когда "ручейком, когда – "змейкой". На протяжении трёх минут исполнители демонстрировали своё мастерство в стремительных проходках вида "веер", "гребёнка", "расчёска". И над всем этим великолепием как символ счастья сиял ореол искренних улыбок, рождённый добрыми помыслами и открытыми сердцами.
Назывался танец "Полевой стан". Он не только дарил участникам мышечную радость и улучшал настроение, но и обучал премудростям сельскохозяйственных работ. Некоторые движения способствовали подготовке рук к овладению навыками пользования инвентарём, другие – тренировали ступни, чтобы человек умел осторожно передвигаться по скошенному полю, не поранив ног. А искромётные прыжки и вращения развивали ловкость, неутомимость, выносливость к жаре (танцующие всегда разогреваются от интенсивных движений и скорости исполнения ).
Кульминационным моментом танца стали несколько очень эффектных движений. Я запомнила их названия. "Скирда" – танцоры стремительно вращались в небольших кружочках; "копна" – несколько человек на "выпаде вперёд", выбросив руки над головой, вытягивались в треугольник; "борозда" – две колонны шествовали параллельно друг другу стилем "гребёнка"; "пахота" – та же "гребёнка", но уже не в колоннах, а в четырёх шеренгах; "прополка" – изящные наклоны чередовались с еле уловимыми поворотами ладоней; "сенокос" – мужская партия была наполнены размашистыми движениями рук при шаге наискосок; "косьба" – более энергичны е движения в ускоренном темпе; "молотьба" – вертикальные броски руками с последующим отводом локтей через стороны назад; "помол" – мелкие переступания при расположении артистов врассыпную; "стожок половы" – степенный плавный ход в концентрическом круге; "пучок соломы" – изображение средствами хореографии соломенной куколки в золотистом наряде.
Музыкальное сопровождение соответствовало последовательности танцевальных эпизодов, и в нём слышались нотки то душистого ветерка, то шороха колосьев, то возникал солидный бас стога, то заливистая песенка васильков. Иногда в музыке можно было различить темы подсобного инвентаря: о почворыхлителе виртуозно рассказывали духовые инструменты, о землечерпалке – ударные, о культиваторе – клавишные.
Самая красивая мелодия прославляла труд копнителей и комбайнёров. В аккордах чувствовались сила, удаль и радость труда. Девичьи партии были обрамлены скрипками, с нежностью нарисованы нотками верхнего регистра. Среди них особой популярностью пользовались фрагменты танца под названием "Всходы" и "Июнь – краса лета".
Завершался танец обширным хороводом, в котором участники подражали действиям полевода: сеяли-веяли, ремонтировали, заводили моторы, ехали на элеватор, бежали на ток. Интересно смотрелась танцевальная партия четверых солисток. Называлась она "Фартучек" и была исполнена "дробушками", при которых девушки озорно и звонко притопывали каблучками сапожек.
Появился хор. Он встал перед оркестром и, слившись с музыкой, продолжил тему праздника. В исполненной песне рассказывалось о труде тракториста, о том, как он ведёт технику, следит за её сохранностью. Хор пел про то, что машину нужно понимать, беречь и заботиться о ней, как в прежние времена холили коня.
Финал представления подарил зрителям красочное шествие. Многочисленные нити взявшихся за руки людей расходились в разные стороны. Шеренги плыли наподобие ручейков, что было похоже на схему ирригационной системы.
Вся страда прошла перед моими глазами. Если этот танец выучить, то никогда не забудешь, как правильно обрабатывать землю и ухаживать за пашней.
Глава 2
Скифатрии
Во время танца над городом пролетел огромный круглый объект. Он летел на запад. Учитывая то, что на улице стоял вечер, получалось, что шар летел в сторону солнца.
– Вот этот шар притягивал вашу ракету, – сказал мне советник. – По всему видно, что он движется к третьей орбите. Смотрите внимательно. Шар разделился на сеть частей... Теперь ещё на четырнадцать... Понятно: это скифатрий. Что-то многовато галактических кораблей направилось е Земле... Вижу, вдали появились ещё два скифатрия. Если при подлёте к планете они выпустят всех своих внутренних птенцов, то туго им придётся с посадкой.
– Воздушные корабли упаковываются один в другой, потому что прячутся?
– Нет, не прячутся. Они изначально не летят отдельно друг от друга, чтобы не потерять друг друга в бескрайних просторах Вселенной. Просто всем в одном футляре легче лететь – никого не приходится искать. Всяк рядышком. А при входе в плотные слои атмосферы футляру лучше разделиться, чтобы уменьшить вес спускаемого аппарата и сбавить скорость падения. Вот сейчас они так и делают. Заранее начали разделяться, видимо, ассы летят, не новички. Не боятся потеряться. Вам тоже пора в дорогу. Стартуйте, пока скифатрии не скрылись из вида. В случае чего они вам помогут. Это хорошие ребята. Такой формы скифатрии есть у немногих. Я их узнал. Скорее всего это посланники области Сириуса или созвездия Северная Корона. Наши давнишние друзья.
– Почему же друзья не навестили вас, а пролетели мимо?
– Видимо, у них очень важные дела на другой орбите... Торопятся... Сильно торопятся...
На прощание Фиомтерф подарил мне устройство для связи со скифатриями и вообще с любыми космическими кораблями Вселенной. Прибор был золотым и внешне напоминал бутон розы. Назывался он соответственно «Золотым Бутоном». Устройство могло принимать сигналы из любого района Вселенной. Его обладатель имел возможность читать все тексты, даже адресованные не ему лично, и таким образом быть в курсе событий. Удобнее всего было с помощью прибора передавать и принимать картинки. Иллюстрации к тексту порой было проще понять, чем сам текст, так как помехи мало искривляли изображение, позволяя принять информацию почти в полном объёме. Даже через волнообразно наплывающее затемнение понять видеообращение не составляло труда. А вот звук, идущий издалека, расшифровке не поддавался, так как трансформировался очень сильно. В связи с этим галактические труженики на дальних рубежах не пользовались радиосвязью.
Была ещё одна причина отказа от радиосвязи. Радиосообщения требовали чётких звуковых сигналов в диапазоне, легко воспринимаемом человеческим ухом. Низкий регистр не различался на слух. Казалось, что гудит вулкан. Поэтому для передачи голосовых сообщений использовались высокие регистры. Ими обладают женские голоса. Но даже они, начинавшие звучать с разных планет одновременно, становились недоступными для восприятия. Поэтому, как только был изобретён "Золотой Бутон", от голосового контакта отказались.
"Золотой Бутон" всегда был с космолётчиком. Устройство закреплялось на костюме с помощью булавок, шнуров, тесёмок – кому как было удобно. Издали "Золотой Бутон" был похож на сказочное блюдце с прозрачной крышечкой, через которую был виден целый мир. Если устройство было включено, то изображение поступало на экран беспрерывно. Подсоединиться к космической связи было легко: для этого достаточно было провести гранитным шариком по днищу и подождать, по на граните засветится зелёным огоньком впаянный в него кристалл изумруда. От этого гранитный шарик становился похожим на бордовое яблочко с зелёным листиком. Чем не сказка про волшебное блюдце, по которому яблочко катается?
Да, многие сказания основаны на реальных событиях. И "Золотой Бутон" сегодня уже не чудо, а обычное приёмное устройство. Золотой корпус приёмника помогал энергетическому механизму работать, ведь золото – отличный электропроводник. Гранит с вкраплением кварца – тоже неплохой помощник для электроники.
Подарок от советника считался очень щедрым, и даже как-то неудобно было его принимать. Но астеродилльцы успокоили нас, сказав перед отлётом БСМ-1:
– Мы живём припеваючи, и лишнего нам не надо. Нам ничего практически не нужно. Мы же существуем за счёт крепкой нервной системы и всеобъемлющей доброты. Микробов в наших владениях нет: здесь ведь жуткий холод. А еды хватает. Чуть-чуть выращиваем овощи на клочках привезённой почвы. И вполне достаточно. Нам хорошо. Нас много. Вот марсианам плохо...
– Есть марсиане?
– А как же! Есть, да ещё какие! Но их всего-навсего несколько десятков человек. Но работа у них очень ответственная. От марсиан зависит жизнь человечества. Через них Вселенная контактирует со всеми галактиками. Красная планета – самый подходящий объект для основной космической базы: холодный, чистый, сухой, удачно избежавший заносов песком и снегом, к тому же небольшой и неброский, – просто готовая естественная межпланетная станция. Ничего лучше и не придумаешь. Вот бы на эту "базу" обслуживающего персонала побольше... А то нынешняя маленькая горстка марсиан совсем из сил выбилась осуществлять контроль бесперебойной связи между галактиками и созвездиями. Недаром скифатрии влетели в нашу Солнечную систему. Знать, что-то вызывает у Тружеников Вселенной опасения.
