Мемуары. Избранные письма. Документы

Текст добавлен: 29 сентября 2016, 02:49

Текст книги "Мемуары. Избранные письма. Документы"

Автор книги: Маргарита де Валуа

Жанр:

Биографии и мемуары

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

448 47. Святая Водрю или Вальтруда (ум. 686) – покровительница города Монса, происходившая из знатной семьи, проживавшей в тех местах. Коллегиальная церковь Св. Водрю в Монсе, строительство которой началось в 1450 году, сохранилась до наших дней и является одной из достопримечательностей города.

монастырь совсем маленькими и остававшиеся [108] там вплоть до замужества, когда они могли воспользоваться своим приданым. Жили они не в дортуаре [449], а в отдельных домах, каждая в своей келье, как каноники. В каждом доме находилось по три-четыре девушки, иногда по пять-шесть, вместе со старшими канониссами, среди которых были и такие, кто никогда не был замужем, включая аббатису. Девушки одевали монашеское платье единственно, когда посещали утреннюю службу в церкви, а также когда шли после обеда к вечерне. Сразу же после окончания мессы они переодевались и выглядели как обычные девицы на выданье, свободно посещали пиры и балы, подобно другим, хотя им и приходилось менять одежду четыре раза на дню.

Графиня де Лален не могла дождаться, когда закончится вечер и она расскажет своему мужу о добром начинании, которое она сделала во благо их дел. Их беседа состоялась той же ночью, а утром она привела ко мне своего супруга, который завел длинный разговор о справедливых основаниях, которые позволяют им избавиться от тирании короля Испании [450] (в связи с чем он никогда и не думал что-либо предпринимать против своего естественного государя, зная, что суверенитет над Фландрией принадлежит королю Франции), и представил мне способы, благодаря которым мой брат смог бы утвердиться во Фландрии. Граф де Лален обладал властью над провинцией Эно [451], которая простиралась почти до са449 48. Дортуар – общая спальня для воспитанников закрытых учебных заведений.

450 49. Королем Испании тогда был Филипп II Габсбург (1527-1598), в 1556 году наследовавший в Испании своему отцу императору Карлу V после раздела империи. Филиппу также отошли Нидерланды, Франш-Конте (Бургундское графство), Милан, Неаполь и Сицилия, все заокеанские владения Испании.

451 50. См. выше.

мого Брюсселя, и сожалел только о том, что область Камбрези разделяет Фландрию и Эно [452], говоря мне, как было бы хорошо склонить на нашу сторону господина д’Энши, который сопровождал меня в путешествии. Я не стала открывать ему правду о словах, услышанных от графа д’Энши, но ответила, что хочу просить его самого [Лалена] поговорить об этом с ним и что это получится у него лучше, чем у меня, ведь он и д’Энши – соседи и друзья. [109]

Я заверила его в том, что он может рассчитывать на дружбу и благоволение моего брата, если примет участие в его судьбе, используя для этого весь свой авторитет и влияние, которые будут достойной и значимой службой для человека его положения. Мы решили, что на обратном пути я остановлюсь в своих владениях в Ла Фере [453], куда также приедет мой брат, и где мы встретимся с господином де Монтиньи, братом графа де Лалена, чтобы обсудить дела.

Все то время, пока я жила в гостях, я поддерживала графа и укрепляла его устремление, чему в не меньшей степени способствовала и его жена. Настал день, когда мне нужно было покинуть это чудесное общество в Монсе, и сделано это было не без взаимного сожаления – моего и фламандских дам, а особенно графини де Лален, с которой я так подружилась и которая доверилась мне. С меня взяли обещание, что возвращаться я буду через 452 51. В данном случае речь идет об областях Большой Фландрии – т. е. Южных Нидерландов – Эно (Геннегау), Камбрези, и Фландрии, граничащих друг с другом.

453 52. Ла Фер – замок в Пикардии, на Северо-Востоке Франции, недалеко от фламандской границы, предоставленный во владение Маргарите Генрихом Наваррским согласно их брачному контракту.

Монс. На прощание я подарила ей колье из драгоценных камней, а ее мужу – ленту и к ней драгоценное украшение, которые были приняты с огромной благодарностью и восприняты как самые дорогие, ибо получены были от меня, кого они так полюбили.

Все дамы остались в городе, кроме мадам д’Аврек, уже уехавшей в Намюр, в котором я намеревалась переночевать. Там находились ее муж [454] и его брат, господин герцог Арсхот [455], где они проживали со времени заключения мира между королем Испании и Провинциями Фландрии [456]. Несмотря на то что они принадлежали [110] к сторонникам [Генеральных] Штатов, герцог Арсхот, старый придворный, из числа самых галантных, которых только видел двор короля Филиппа в те времена, когда король пребывал во Фландрии и в Англии [457], всегда находил удовольствие бывать при дворе подле грандов [458]. Граф де Лален со всем своим дворянством проводил меня так далеко, как смог, даже на два лье дальше собственных владений, до того момента, когда показался отряд дона Хуана. Тогда он поспешил проститься со 454 53. Мужем мадам д’Аврек (см. выше) был Шарль-Филипп де Круа, маркиз д’Аврек (д’Авре, Гавре), граф де Фонтенуа (1549-1613), сын Филиппа II, герцога Арсхота, и Анны Лотарингской. Принадлежал к знатной бургундской фамилии, родился уже после смерти отца. Один из командующих армией Генеральных штатов Нидерландов. Маргарита могла с ним познакомиться в 1569 году, когда он прибыл ко французскому двору после битвы при Монконтуре, чтобы поздравить Карла IX с победой.

455 54. Филипп III де Круа, герцог Арсхот, принц де Шиме (1526-1595) – старший брат предыдущего персонажа. Член Государственного совета Нидерландов. Сыграл весьма неоднозначную роль в освободительном движении. См.: Пиренн А. Нидерландская революция. С. 177 и далее.

456 55. 12 февраля 1577 года испанский губернатор Фландрии Хуан Австрийский подписал т. н. «Вечный эдикт» с Генеральными штатами – по сути, временное мирное соглашение, которое закрепляло положение двоевластия в стране. Испанские и иностранные войска отзывались из Нидерландов.

457 56. В 1549-1550 годах Филипп, еще будучи наследником трона, впервые посетил свои фламандские владения. В 1554 году он женился на английской королеве Марии Тюдор и переехал в Лондон. В следующем году он вновь вернулся в Нидерланды, которые окончательна перешли к нему после отречения его отца. После смерти жены (1558) уехал в Испанию, которую больше не покидал.

458 57. Гранды – высшее духовное и светское дворянство Испании.

мной, чтобы, как я уже говорила, не встречаться с испанцем. Господин д’Энши единственный поехал со мной дальше, чтобы представлять своего господина, епископа Камбре из испанской партии.

После того как это прекрасное и многочисленное окружение отправилось обратно, используя короткий путь, меня встретил дон Хуан Австрийский в сопровождении вооруженной свиты, но не более двадцати или тридцати всадников, среди которых находились сеньоры – герцог Арсхот, господин д’Аврек, маркиз де Варанбон [459] и младший Балансон, испанский губернатор Бургундского графства [460]. Последние, будучи галантными и благородными кавалерами, особенно спешили, чтобы встретить мой кортеж. Из придворных самого дона Хуана в лицо и по имени я запомнила только Людовика Гонзагу, который представился родственником герцога [111] Мантуанского [461]. Остальные же были незначительными людьми с дурной внешностью, среди которых не оказалось фламандских дворян. Дон Хуан спешился, чтобы приветствовать меня в моих носилках, которые были в приподнятом положении и открыты. Я ответила ему согласно французскому этикету, равно как герцогу Арсхоту и господину д’Авреку. После обмена несколькими учтивыми фразами он снова сел на лошадь и продолжал беседо459 58. Марк де Ри, маркиз де Варанбон (ум. 1598) – сын Жерара, сеньора де Балансона, и Луизы де Лонгви, кавалер ордена Золотого руна (1586), один из самых преданных дону Хуану фламандских дворян, губернатор провинции Гельдерн. Вскоре после прибытия во Фландрию Маргариты де Валуа был направлен Хуаном Австрийским к австрийскому императору с тем, чтобы последний воспрепятствовал набору немецких наемников в пользу Генеральных штатов Нидерландов. В 1588 году командовал бургундским корпусом в армии герцога Пармского, полководца на испанской службе.

460 59. Филибер де Ри, граф де Варе, барон де Балансон (ум. 1597) – младший брат предыдущего персонажа, губернатор Бургундского графства, иначе – Франш-Конте, восточной французской области, бывшей части Бургундского государства, которая попала под власть Австрийского дома в конце XV века наряду с Фландрией в результате династического брака.

461 60. Скорее всего, это был не Людовик, а Октавио Гонзага (Гонзаго), испанский гранд из рода герцогов Мантуанских, прибывший во Фландрию вместе с Хуаном Австрийским в ноябре 1576 года, советник Филиппа II.

вать со мной вплоть до города, куда мы смогли прибыть только к вечеру. Это случилось потому, что из Монса я не смогла выехать вовремя: тамошние дамы не позволили мне сделать это, воспользовавшись возможностью развлекать меня в моих же носилках – более часа, я полагаю, – и находя удовольствие в объяснении значения девизов. В Намюре повсюду царил столь прекрасный порядок (в чем испанцы весьма преуспели), а город был таким освещенным, включая окна домов и лавок, заполненных светом, что, казалось, мы видим сверкание нового дня.

Этим же вечером дон Хуан приказал подать ужин мне и моему окружению прямо в наши комнаты и помещения, понимая, что после долгого пути неуместно приглашать нас на праздничный пир. Дом, который он мне предоставил, был заранее подготовлен к нашему приезду [462]. В его центре обустроили большую и красивую залу, а мои апартаменты состояли из комнат и кабинетов, обставленных самой красивой, дорогой и превосходного изготовления мебелью, которую прежде, я думаю, никогда и не видела, со шпалерами из бархата и сатина, и где также находились массивные колонны, задрапированные серебряной тканью с вышивкой, большими лентами с орнаментом из золотой нити, выполненными в самой превосходной и восхитительной манере, которую только можно себе представить.

Посередине каждой из колонн таким же способом были вышиты большие фигуры, одетые в античные одежды. Господин кардинал де Ленонкур, обладавший пытли462 61. 20 июля 1577 года кортеж королевы Наваррской прибыл в Намюр.

462 61. 20 июля 1577 года кортеж королевы Наваррской прибыл в Намюр.

вым и тонким умом, успел завязать близкие отношения с герцогом Арсхотом (как я уже говорила, старым придворным с обходительным и галантным поведением, определенно, воплощавшим в себе все благородство окружения дона Хуана), и когда мы, находясь вместе, оценивали [112] эту величественную и великолепную обстановку, он сказал ему: «Эта мебель, мне кажется, скорее приличествует какому-нибудь великому монарху, чем молодому и неженатому принцу, каковым является дон Хуан». На что герцог Арсхот ему ответил: «Все случилось по воле Фортуны и отнюдь не из-за предусмотрительности или излишнего богатства. Эти ткани были посланы дону Хуану одним пашой Великого Сеньора, детей которого он захватил в плен во время знаменитой победы над турками [463]. Дон Хуан проявил великодушие к детям паши, отослав пленников домой безо всякого выкупа. В свою очередь паша подарил ему большое число тканей из шелка, с золотыми и серебряными нитями. Зная, что в Милане делают лучшие шпалеры, которые вы сейчас видите, принц заказал их для себя, когда находился в этом городе. Там же, чтобы оставить в памяти столь славное событие, благодаря которому эти ткани к нему попали, он велел изготовить обивку, которой обтянуты кровать и навес в комнате королевы, с изображением героической победы в морском сражении, одержанном им над турками».

463 62. Маргарита говорит о знаменитой морской битве в заливе Лепанто, когда в 1571 году объединенный флот под командованием 24-летнего Хуана Австрийского разбил прежде непобедимый турецкий флот, что остановило масштабную экспансию Османской империи на Средиземноморье. Великий сеньор – надо полагать, турецкий султан Селим II (1566-1574), сын Сулеймана I Великолепного.

Паша – титул в Османской империи, дававшийся высшим гражданским и военным сановникам.

Когда наступило утро, дон Хуан сопроводил нас послушать мессу, проходившую, по испанскому обычаю, с музыкальным сопровождением скрипок и корнетов. Пройдя в большую залу, мы приступили к завтраку, сидя одни за столом, он и я; пиршественный стол, где расположились дамы и сеньоры, отстоял на расстоянии трех шагов от нашего [464]. За этим столом мадам д’Аврек оказала честь дому ради дона Хуана, приказав подать напитки принцу [465], что было сделано Людовиком Гонзагой, преклонившим при этом колена. [После] столы убрали, и начался бал, который продолжался целый день. Вечер мы провели за тем же занятием, и дон [113] Хуан постоянно беседовал со мной, часто повторяя, что видит во мне подобие покойной королевы [Испании], его госпожи [signora], приходившейся мне сестрой, которую он очень почитал [466]; оказывал мне и всему моему окружению благородные и куртуазные знаки внимания [467], подчеркивая, что он получает самое большое удовольствие, принимая меня у себя дома [468]. Судна, на которых я должна была 464 63. Обед проходил согласно испанскому церемониалу, когда царствующие особы сидели одни за столом, на определенном расстоянии от столов придворных, иногда с разделительными барьерами. Генрих III введет аналогичные правила в 1585 году при французском дворе.

465 64. Речь идет о том, что мадам д’Аврек сыграла роль супруги Хуана Австрийского, взяв на себя надлежащие церемониальные функции.

466 65. Хуан Австрийский с 1556 года воспитывался при дворе и поэтому был близко знаком с королевой Испании Елизаветой Французской, старшей сестрой Маргариты (см. выше).

467 66. Судя по всему, дон Хуан был влюблен в королеву Маргариту. Направляясь во Фландрию через Францию и Люксембург в 1576 году, согласно Брантому, он тайно посетил один из балов при французском дворе, только чтобы увидеть танцующую королеву Наваррскую. Будучи в маске, он остался неузнанным. Якобы после этого бала он произнес; «Поскольку красота этой королевы более божественная, чем человеческая, она скорее погубит и смутит, чем спасет» // Brantôme, Pierre de Bourdeille, abbé de. Recueil des Dames, poésies et tombeaux. P. 121.

468 67. Интересно, что для городских магистратов Намюра Маргарита де Валуа была всего лишь «мадам де Вандом», но не королевой Наваррской. Именно так она именуется в официальных документах. Испанская корона после 1512 года – времени завоевания Верхней Наварры – присвоила себе титул королей Наварры и не признавала таковыми дом д’Альбре, а затем Бурбонов. Так как Генрих де Бурбон, король Наваррский, муж Маргариты, от отца наследовал титул герцога Вандомского, Маргарита в Намюре именовалась, соответственно, герцогиней Вандомской.

отправиться по реке Мез до Льежа, не успели подготовить к сроку, и мне пришлось задержаться до следующего утра, которое мы провели так же, как и предыдущее. После завтрака мы погрузились на очень красивый корабль, окруженный другими судами, [в которых находились музыканты] с гобоями, корнетами и скрипками, и отправились все вместе на остров, где дон Хуан велел приготовить праздничный стол в беседке, увитой плющом. Вокруг беседки располагались павильоны, из которых звучала музыка гобоев и других инструментов, продолжавшаяся все то время, что мы обедали. Когда пир закончился, несколько часов мы танцевали на балу, а затем вернулись на наше судно, которое доставило нас обратно в Намюр и которое дон Хуан приготовил мне для дальнейшего путешествия.

Следующим утром, когда мы уезжали, дон Хуан сопроводил меня прямо на корабль и, после учтивого и благородного прощания, поручил меня заботам господина и госпожи д’Аврек, которые отплыли вместе со мной в Юи, первый город епископства Льежского, [114] где я хотела переночевать [469]. Когда дон Хуан удалился, господин д’Энши, остававшийся последним на корабле, не имея разрешения от своего господина сопровождать меня дальше, простился со мной со словами большого сожаления и уверением, что никому не желает служить, кроме моего брата и меня. Завистливая и изменчивая Фортуна не могла пережить успех столь счастливого начала, которым ознаменовалось мое путешествие, и, чтобы удовлетворить свою ревность, послала два мрачных предзнаменования в преддверии будущих трудностей, которые она приготовила мне на обратном пути. Первое за469 68. 23 июля Маргарита и сопровождавшие ее лица покинули Намюр и в тот же день прибыли в город Юи (совр. Бельгия).

ключалось в том, что как только наше судно начало удаляться от берега, м-ль де Турнон, дочь моей гофмейстерины мадам де Турнон, весьма добродетельная и прелестная девушка, которую я очень любила, оказалась во власти непонятной тоски и вскоре зашлась громким криком из-за ужасной боли, которую она испытывала и которая сжала ее сердце так, что врачи не нашли какого-либо способа помочь ей. Вскоре после того как мы прибыли в Льеж [470], смерть настигла ее. Я [позже] расскажу ее роковую историю, которая является особенной.

Другим предзнаменованием стало наводнение по прибытии в Юи – город, расположенный у подножия горы, который затопило по щиколотку, особенно здания в низине, по причине бурного горного потока воды, вливавшегося в реку и представлявшего такую опасность, поскольку он увеличивался [на глазах], что, как только наш корабль причалил, мы едва успели спрыгнуть на землю и поспешили как можно быстрее на возвышенное место, чтобы опередить реку и добраться до безопасной улицы, где располагался отведенный мне дом. В этот вечер мы вынуждены были довольствоваться тем, что мог предложить нам хозяин дома, не имея возможности высадить на берег слуг и выгрузить поклажу, тем более выйти в город, в котором случился настоящий потоп, исчезнувший так же чудесно, как и возникший, ибо в начале следующего дня вода вся спала, а река вернулась в обычное русло.

Простившись, господин и госпожа д’Аврек отправились назад в Намюр к дону Хуану, а я вновь взошла на судно, чтобы вечером быть в Льеже и там остановиться 470 69. 24 июля 1577 года.

на ночлег. Епископ [115] Льежский, сеньор этой области [471], принял меня со всем почтением и проявлением доброжелательности, как подобает человеку благородному и весьма любезному. Он являлся сеньором, обладающим многими достоинствами – осмотрительностью, добротой; хорошо говорил по-французски, был приятен в общении, уважаем, щедр, окруженный хорошим обществом, состоящим из членов капитулa [472] и многих каноников – сплошь сыновей герцогов и графов, а также других важных сеньоров Германии (потому что в этом епископстве, бывшем суверенной страной с большими доходами и довольно протяженной территорией, где было много богатых городов, [церковные] чины обретались в результате выборов; так, чтобы стать каноником, нужно было быть дворянином и проживать в епископстве в течение одного года).

Город [Льеж] гораздо больше Лиона, но расположен похожим образом (река Мез протекает по его центру). Он очень хорошо отстроен, дома каноников напоминают настоящие дворцы; улицы города – большие и просторные, городские площади – красивы, украшены прекрасными фонтанами; церкви отделаны таким большим количе471 70. Жерар Гросбекский (1508-1580) – князь-епископ Льежский с 1563 года, кардинал с 1578 года. Происходил из среднего дворянства. Пытался проводить политику посредничества во время религиозно-политического конфликта во Фландрии. См. подробнее; Пиренн А. Нидерландская революция. С. 385 и далее.

Льежская область также являлась частью Южных Нидерландов и, подобно Камбрези (см. выше), представляла собой церковное владение – имперский лен, однако, в отличие от последней, признавала испанский протекторат только формально, на деле являясь самостоятельным государством.

471 70. Жерар Гросбекский (1508-1580) – князь-епископ Льежский с 1563 года, кардинал с 1578 года. Происходил из среднего дворянства. Пытался проводить политику посредничества во время религиозно-политического конфликта во Фландрии. См. подробнее; Пиренн А. Нидерландская революция. С. 385 и далее.

472 71. Капитул (от лат. caput – голова) – коллегия или совет духовных лиц при князе-епископе, выполнявших роль правительства Льежской области.

ством мрамора (который добывают в тех местах), что кажутся полностью из него выстроенными; башенные часы (сделанные с немецкой изобретательностью) были поющими и представляли все виды музыки и [движущихся] фигурок.

Епископ встретил меня у [трапа] моего судна и сопроводил в свой дворец, самый замечательный из всех, откуда он специально уехал на время моего визита. Этот дворец, как городской дом, является самым красивым и наиболее удобным местом пребывания, которое только можно видеть, – с многочисленными галереями, садами, фонтанами, полный живописных произведений, с чудесным убранством, украшенный мрамором таким образом, [116] что нельзя представить себе ничего ни более великолепного, ни более дивного.

Воды располагались на расстоянии трех или четырех лье от города, в Спа, маленькой деревушке из трех-четырех убогих домов. По совету врачей госпожа принцесса де Ла Рош-сюр-Йон осталась в Льеже, куда ей и доставляли воду, убеждая, что вода, добытая ночью, до восхода солнца, содержит больше целебных свойств и силы. Это обстоятельно меня весьма порадовало, поскольку наше пребывание в городе было обставлено большими удобствами и проходило в довольно приятном обществе. Так как, помимо собственно Его Милости (именно так именуется при обращении епископ Льежский, [подобно тому], как короля мы называем Ваше Величество, а принца – Ваша Светлость), когда разлетелся слух о моем приезде, многие дамы и сеньоры Германии прибыли [в Льеж], чтобы повидаться со мной. Среди прочих была госпожа графиня Аренберг [473], которая имела 473 72. Маргарита де Ла Марк (1527-1599) – дочь Роберта II де Ла Марка, сеньора Аренберг, и Вальбурги Эгмонт, жена Жана честь сопровождать королеву Елизавету в Meзьep [474] на свадебные торжества по случаю ее бракосочетания с королем Карлом, моим братом, а также старшую сестру королевы, которая выходила замуж за короля Испании [475]. Графиня являлась дамой, пользующейся особым уважением императрицы [476], императора [477] и всех христианских государей. [117] С ней приехали ее сестра, госпожа ландграфиня [478], ее дочь, госпожа Аренберг [479], и ее сын, господин Аренберг [480] – весьма благородный и галантный мужчина, вылитый отец [481], который организовал [в свое время] помощь из Испании королю Карлу, моде Линя, барона де Барбансона, которому принесла титул суверенного графа Аренберга. Мать графини де Лален (см. выше).

474 73. Елизавета Австрийская (1554-1592) – дочь императора Максимилиана II Габсбурга и Марии Австрийской. С декабря 1570 года – супруга Карла IX. Их брак был заключен в Мезьере, в Лотарингии, где принцессу встречал королевский двор. Находилась в близких отношениях с Маргаритой. После смерти мужа (1574), оставив на попечение Екатерины Медичи свою дочь Марию-Елизавету де Валуа (1573-1578), вернулась в Вену.

475 74. Старшая сестра Елизаветы Австрийской Анна-Мария Австрийская (1549-1580) в ноябре 1570 года стала четвертой женой Филиппа II Испанского.

476 75. Мария Австрийская (1528-1603) – дочь императора Карла V и Изабеллы Португальской, сестра Филиппа II Испанского. С 1548 года – жена своего двоюродного брата – императора Максимилиана II Австрийского, мать двух предыдущих королев.

477 76. Императором Священной Римской империи в 1577 году был Рудольф II Австрийский (1552-1612), наследовавший своему отцу Максимилиану II Габсбургу в 1576 году. Брат королевы Франции Елизаветы и королевы Испании Анны-Марии. Никогда не был женат, поэтому, говоря об императрице, Маргарита, несомненно, имеет в виду его мать, Марию Австрийскую, испанскую инфанту (см. выше).

478 77. Маго (Матильда) де Ла Марк (ум. 1606) – младшая сестра графини Аренберг (см. выше), вдова Людвига, ландграфа Лейхтенбергского.

479 78. Французские издатели «Мемуаров» склоняются к мысли, что речь идет об Анне де Круа (1564-1635), дочери и наследнице герцога Арсхота (см. выше), которая в 1587 году стала невесткой графини Аренберг, выйдя замуж за сына последней Карла (см. ниже) и превратившись в госпожу Аренберг. Но в таком случае Маргарита впадает в анахронизм, поскольку в 1577 году Анне де Круа было 13 лет, и она еще не была женой графа (позже – князя) Аренберга.

Вполне вероятно, что королева Наваррская в действительности имела в виду младшую дочь графини – Антуанетту (Антонию-Вильгельмину) Аренберг, на тот момент двадцатилетнюю незамужнюю девушку.

480 79. Карл (Шарль) де Линь, первый князь Аренберг (1550-1616), позже – герцог Арсхот и принц де Шиме. Занимал важные должности в испанской администрации Нидерландов.

481 80. Жан де Линь (1528-1568) – отец предыдущего персонажа, барон де Барбансон, муж графини Аренберг (см. выше). Сторонник испанского владычества во Фландрии. Погиб в сражении с мятежным войском Людовика Нассауского при Гейлигерле. См.: Пиренн А. Нидерландская революция. С. 132.

ему брату, заслужив по возвращении почести и добрую репутацию.

Прибытие этих гостей, столь почетное и радостное, было бы еще более приятным, если бы не печаль от кончины м-ль де Тур-нон, чья история настолько примечательна, что я не могу ее не поведать, сделав отступление от своего повествования. У мадам де Турнон, бывшей в то время моей гофмейстериной, было несколько дочерей. Старшая из них вышла замуж за господина де Балансона [482], испанского губернатора Бургундского графства. Отправляясь туда вслед за своим супругом, она попросила свою мать, мадам де Турнон, отпустить с ней свою [младшую] сестру, м-ль де Турнон, чтобы принять на себя заботу о ее воспитании и находиться в обществе родственницы в стране, столь удаленной от родного дома. Ее мать согласилась. М-ль де Турнон пробыла в Бургундском графстве несколько лет, став привлекательной и желанной (ибо она была более чем прекрасна; ее совершенная красота отражала ее добродетель и притягивала внимание). Господин маркиз [118] де Варанбон, о котором я уже писала выше, проживал в одном доме со своим братом, господином де Балансоном, и рассчитывал связать свою судьбу со служением церкви, но, часто бывая в обществе м-ль де Турнон, страстно влюбился в нее. Не имея больших обязательств перед церковью, он захотел жениться на девушке. О своих намерениях он известил и ее саму, и ее родственников. Последние одобрили его желание, но его брат, господин де Балансон, полагая, 482 81. Клодин де Турнон-Руссильон (ум. после 1600) – старшая дочь Жюста II, графа Руссильонского, и Клод де Ла Тур-Тюренн (см. выше), жена Филибера де Ри, графа де Варе, барона де Балансона.

482 81. Клодин де Турнон-Руссильон (ум. после 1600) – старшая дочь Жюста II, графа Руссильонского, и Клод де Ла Тур-Тюренн (см. выше), жена Филибера де Ри, графа де Варе, барона де Балансона.

что от него будет больше пользы в случае, если он станет клириком, начал препятствовать этому, склоняя его надеть длинное облачение.

Мадам де Турнон, очень мудрая и осторожная женщина, посчитала себя оскорбленной и призвала к себе м-ль де Турнон, разлучив ее с сестрой, мадам де Балансон. И так как характер у нее был властный и суровый, не замечая, что ее дочь уже выросла и нуждается в более мягком обхождении, она кричала на нее и попрекала без устали, так, что у девушки от слез никогда не просыхали глаза, хотя все, что делала м-ль де Турнон, заслуживало только похвал – просто у ее матери была естественная склонность к строгости.

М-ль де Турнон желала единственно поскорее избавиться от этой тирании, испытав огромную радость от того, что я собираюсь во Фландрию, поскольку надеялась, что маркиз де Варанбон там ее встретит, что и случилось, и, будучи уже в состоянии вступить в брак, совершенно отказавшись от длинного облачения, попросит ее руки у ее матери. Выйдя замуж, она смогла бы освободиться от материнских назиданий. В Намюре она встретила обоих братьев, как я уже говорила, – маркиза де Варанбона и младшего Балансона. Последний, в отличие от маркиза, не обладая столь приятной внешностью (даже близко), общался с девушкой, добивался ее внимания, но сам Варанбон, все то время, пока мы пребывали в Намюре, даже не сделал вид, что знаком с ней… Отчаяние, сожаление, печаль разрывали ей сердце, а ведь ей, наоборот, приходилось изображать хорошее настроение, когда он находился рядом, не показывая, что она чем-то расстроена. Вскоре после того, как братья покинули наш корабль и простились с нами, с м-ль де Турнон случился такой сердечный приступ, что она кричала при каждом вздохе, как будто испытывала смертельные боли. Поскольку не было иной причины ее несчастья, смерть боролась с юностью восемь или десять дней и, вооруженная разочарованием, осталась в итоге победителем, похитив девушку у ее матери и у меня, [119] принеся горе одной, не меньше, чем другой. Ибо ее мать, несмотря на все строгости, любила ее безмерно.

Погребальные церемонии м-ль де Турнон были организованы со всеми почестями, какие были возможны, что и полагалось делать в отношении членов столь знатного рода, к которому она принадлежала, являясь также родственницей королевы моей матери. В сам день похорон четыре дворянина моего дома несли ее тело, и одним из них был Ла Бюсьер [483], всю свою жизнь страстно воздыхавший по девушке, но так и не посмевший ей открыться по причине ее добродетели, которую он ценил в ней, и неравенства в их положении. И вот он, держа эту печальную ношу, беспрестанно убивался, хороня свою любовь. Печальная процессия двигалась по середине улицы по направлению к большой церкви.

Назад к карточке книги "Мемуары. Избранные письма. Документы"