Текст книги "Дар (ЛП)"

Автор книги: Маргарет Макхейзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Я не собираюсь их убивать.

Я отодвигаюсь от него, откидываясь на спинку. Рыдания сменяются просто слезами.

– Тогда зачем ты привез меня сюда?

– Я знаю, как тебе было грустно, Лекси, и я подумал, что это может облегчить боль.

Мы останавливаемся напротив моего дома. Снаружи темно, но я так ясно вижу дом. У меня болит сердце. Мне хочется выбежать на дорожку, распахнуть дверь и броситься в объятия родителей. Джуд стучит в стекло, и через мгновение какой-то парень подходит к папиной машине, припаркованной на улице, и разбивает бейсбольной битой фару.

– Что он делает? – я кладу руку на ручку, готовая толкнуть дверь и побежать за парнем.

Джуд останавливает меня, хватая сзади за рубашку, не давая выйти из машины.

Парень убегает, и через несколько секунд мимо нас проносится машина. Я узнаю одну из машин Джуда. На крыльце зажигается свет, дверь распахивается, и папа в пижаме выскакивает наружу.

– Папа, – плачу я, увидев его. Положив руку на стекло, я вижу, как через несколько секунд за ним выходит мама. – Мамочка, – шепчу я.

Они оба выглядят так, будто постарели на десять лет. Они так сильно похудели, и хотя сейчас темно и я не могу подойти ближе, я могу разглядеть темные круги под их глазами. Они выглядят такими грустными и потерянными.

Мое сердце разрывается от осознания того, что я вижу их так близко, но не могу подойти к ним и обнять. Папа смотрит вниз по улице, потом вверх, а потом прямо на машину.

– Папа. – Слезы так и льются. – Пожалуйста, Джуд, позволь мне еще раз обнять его. Еще одно слово, – прошу я. – Пожалуйста.

Я не смотрю на Джуда, потому что не хочу упустить ни секунды, пока могу видеть родителей. Я хочу смотреть на них как можно дольше, прежде чем они уйдут и вернутся в дом.

– Прости, Алекса, я не могу.

– Ну пожалуйста, – обреченно прошу я.

Но я бы не смогла обнять их один раз и уйти. Я бы обняла их и никогда не отпустила.

– Я сделаю все, что ты захочешь, Мне просто нужно, чтобы они увидели, что я в порядке, и перестали беспокоиться за меня. Пожалуйста, Джуд, пожалуйста.

Папа поворачивается, чтобы посмотреть на маму, и они оба возвращаются в дом. Где Маркус или Лора? Почему они не защищают моих родителей?

Я снова умоляю, на этот раз уже сквозь рыдания. Я колочу в окно, зову своих родителей, которые уже ушли домой.

Джуд стучит по стеклянной перегородке, и машина тихо отъезжает.

– Зачем ты привез меня сюда? – спрашиваю я. Я полна злобы. Ненависть наполняет мои вены.

– Я не могу отпустить тебя, Лекси, но я хотел, чтобы ты увидела своих родителей. Это лучшее, что я могу для тебя сделать.

Я смахиваю слезы и успокаиваюсь. Повернувшись, я смотрю на Джуда.

– Я никогда не ненавидела тебя больше, чем сейчас. Ты напомнил мне о том, какой могла бы быть моя жизнь, а потом разбил надежду, как будто тебе все равно.

– Проблема в том, что мне не все равно.

– У тебя забавный способ показать это. – Я поворачиваюсь и закрываю глаза, сдерживая слезы. – Никогда больше не привози меня сюда.

Мысль о том, что я никогда больше не увижу своих родителей, ломает мое сердце. Но я должна это сделать, если хочу выжить сама и сохранить им жизнь.

Мое сердце разбито, а теперь моя душа тоже.

18 глава

После того, как мы вернулись, я проплакала всю ночь. В сердце словно засела стрела, и дыра от нее была такой огромной, что я не думала, что она когда-то зарастет.

Я проплакала и весь следующий день, отказавшись выйти из своей тюрьмы.

И следующий.

Но на третий день рыданий я решила, что должна сделать все, что потребуется, чтобы выжить. И это означало, что я должна расправить плечи, перестать плакать и принять дар, который был мне дан.

Я потратила весь вчерашний день, пытаясь понять, как он работает. Но поскольку никакого более или менее внятного руководства для изучения этого у меня не было, всем, чего я добилась, было разочарование.

Сегодня я попытаюсь понять эту способность. Выпрыгнув из постели с осознанием новой миссии, я переодеваюсь в футболку и шорты и направляюсь на кухню.

Джуд отрывает взгляд от планшета и улыбается мне.

– Доброе утро. Ты рано встала, – говорит он, наблюдая за мной.

Я дала себе клятву, Я собираюсь овладеть способностью, которая у меня есть, и я собираюсь использовать ее для своей личной выгоды. Ни для выгоды Джуда, ни для чьей-либо еще.

– Да. – Фрэнк подходит и ставит кружку на стол. – Спасибо, Фрэнк.

Я нежно кладу свою руку на его и мгновенно оказываюсь в его доме.

Он смотрит на свадебную фотографию, на которой запечатлены они с Джанет, и что-то пьет из чашки.

– Она говорила со мной сегодня, милая, – говорит он жене. – Она вышла из своей комнаты и не плакала. Сегодня был хороший день.

– Ох, ты такой красивый, – говорю я, стоя рядом с ним.

Голова Фрэнка резко поворачивается в сторону, когда он роняет кружку, которую держал в руках.

– Здесь кто-нибудь есть? – кричит он, глядя прямо на меня.

Я делаю несколько глубоких вдохов и пытаюсь протиснуться вперед, чтобы оказаться почти нос к носу с ним.

– Ты меня слышишь, Фрэнк?

– Эй?

Он явно что-то слышит, потому что отвечает мне. Я закрываю глаза и успокаиваю свое взбесившееся сердцебиение.

Делая глубокие вдохи, я сосредотачиваюсь на том, чтобы придвинуться к нему поближе, чтобы он услышал меня. Открыв глаза, я смотрю на Фрэнка. Он побледнел. Его глаза широко раскрыты от страха, он держится за каминную полку с фотографией.

– Фрэнк, – говорю я.

– Эй? Кто там?

Моя кожа вспыхивает искрами, волосы на затылке встают дыбом.

– Фрэнк, ты меня слышишь?

– Джанет? Джанет, милая. – Слезы текут по его щекам, когда он пытается определить источник звука. – Настало мое время последовать за тобой? Пожалуйста, скажи мне, что это так.

– Фрэнк, это Лекси.

Фрэнк качает головой, все еще глядя в мою сторону. Он трет ладонями глаза, потом уши.

– Милая, если ты пришла за мной, ничего страшного. Я готов, честное слово, готов.

Протянув руку, чтобы прикоснуться к нему, я переношусь обратно на кухню.

Я лежу на полу в объятьях Джуда.

– Что случилось? – растерянно спрашиваю я, пытаясь встать. У меня кружится голова, и я чувствую, что меня вот-вот вырвет.

– Ты в порядке? – спрашивает Джуд.

Пытаясь сориентироваться, я оглядываю кухню. На бледном лице Фрэнка застыло удивленное выражение. Его глаза похожи на маленькие щелочки, а густые брови сдвинуты.

Джуд встает, поднимает меня на руки, словно я его невеста, и несет в мою комнату.

– Что там произошло, Лекси?

Поглядев на его руки, я замечаю, что он одет в рубашку с длинными рукавами, а на руках у него черные кожаные перчатки.

– Я не знаю.

– Что ты сделала? – спрашивает он спокойным голосом. – Ты схватила Фрэнка за руку, а потом вдруг у тебя закатились глаза и ты начала дергаться.

– Что? – так вот почему у меня голова идет кругом.

– Что ты пытаешься сделать? Почему ты схватила его за руку? – он открывает дверь в мою комнату, затем несет меня в спальню, где мягко укладывает на кровать.

Я заползаю на кровать и обнимаю колени. Он идет на кухню, и я слышу, как открывается кран. Проходит несколько секунд, прежде чем он приносит стакан воды.

– Вот, выпей это.

Я нерешительно протягиваю руку, чтобы взять стакан и сделать маленький глоток.

– Спасибо.

Джуд садится на край кровати и сцепляет руки в перчатках.

– Что ты делаешь?

Туман в голове начинает рассеиваться, и я смотрю на стакан, который держу в руках.

– Мне нелегко здесь находиться. Особенно после того, как ты отвез меня к родителям.

Он кивает и кладет локоть на колено.

– Это было ошибкой. Я не должен был брать тебя туда. Это больше не повторится.

– Это не должно повториться, Джуд. Я пытаюсь научиться выживать в твоем мире, и показывать мне родителей, не позволяя поговорить с ними или обнимать их, ужасно больно. Так больно, что единственный способ, которым я могу пройти через эту боль – овладеть тем, что у меня есть. Я хочу понять, как использовать этот дар.

– А что случилось с Фрэнком?

– Я говорила с ним, и он услышал меня.

– Он тебя слышал? – его брови взлетают вверх, а глаза расширяются от удивления. – Вы с ним разговаривали?

– Он не знал, что это я, он думал, что это Джанет, но он что-то слышал. Это случилось и в тот день со Стиви. Она что-то услышала. Но мне нужно попрактиковаться, чтобы получить больше контроля. Это поможет мне понять, на что я способна.

– Только не так, не рискуя собой. Ты меня до смерти напугала.

– Не рискуя собой? – я сажусь прямо и ставлю стакан на столик рядом с кроватью. – Ты считаешь, что для меня лучше быть здесь, чем дома с родителями?

– Здесь я могу защитить тебя. – Он резко встает и подходит к одному из двух огромных небьющихся окон в комнате.

– Ты думаешь, мне здесь лучше, чем с родителями? Лучше чем с теми, кто сделает все, чтобы защитить меня?

– Любой может добраться до тебя в доме твоих родителей. Здесь ты под защитой. Даже при наличии телохранителей я добрался до тебя, а это значит, что любой может это сделать.

– Никто не знает о моем даре. Только ты и я. – Я спрыгиваю с кровати и следую за ним к окну, готовая к жаркому спору.

– И вот тут ты показываешь свою наивность, Лекси.

– Я не наивна.

Он подходит ближе, кладет руки мне на плечи и улыбается.

– Эта штука, которая у тебя есть, появилась не из воздуха. Она была помещена внутрь тебя, скорее всего, во время операции. Кто-то где-то знает, что у тебя есть этот дар, и это означает, что однажды они попытаются прийти и забрать то, что принадлежит им.

Я делаю маленький шаг назад. Я никогда не думала об этом так. Ни на секунду не задумывалась, даже не помыслила о том, что этот «дар» кто-то дал мне специально.

– Джуд, это значит, что они придут за моими родителями. – Я хватаю его за руки и сжимаю. – Пожалуйста, ты не можешь допустить, чтобы с ними что-нибудь случилось.

– Мои люди присматривают за ними.

Я вдруг понимаю, что для меня Джуд важнее, чем был. Если я уйду, его люди получат команду убить моих родителей. Если я останусь, его люди будут защищать их.

– А что будет, когда твои люди перестанут тебя слушать?

Страх накрывает меня. Есть очень реальная возможность, что когда-нибудь мои родители будут убиты из-за меня.

Джуд склоняет голову набок, шокированный моим вопросом.

– Мои люди всегда слушают меня. А если нет – они знают о последствиях.

– Джуд, ты должен пообещать мне, что сделаешь все возможное, чтобы защитить их.

– Моя единственная забота – это ты и твоя безопасность. Все остальное для меня не имеет значения.

Внезапно мое тело реагирует на его слова. Почему он так яро защищает меня?

– Что ты мне не договариваешь? – спрашиваю я.

Его решительные темные глаза задерживаются на мне на секунду, прежде чем он отворачивается.

– Моя забота – это ты, Лекси. Только ты.

Что он имеет в виду?

– Я в растерянности. – Проводя рукой по волосам, я массирую затылок. – Просто… пожалуйста, я сделала все, что ты хотел, все, что я прошу – это защитить их.

Он неохотно кивает головой, все еще глядя на улицу.

Облегчение переполняет меня. Ошеломляющее чувство облегчения вытесняет беспокойство. Шагнув вперед, я вторгаюсь в личное пространство Джуда и обнимаю его. Он мой похититель, но, по крайней мере, он будет защищать людей, которые для меня важнее всего.

– Спасибо, – шепчу я, кладя голову ему на грудь.

Мы оба теряемся на долю секунды. Его губы касаются моего лба, и вот я стою в изолированной, пустой, хотя и хорошо освещенной комнате. Оглядевшись, я вижу Джуда и мужчину, сидящего на стуле.

Мужчина одет в белую забрызганную кровью футболку, и его джинсы тоже покрыты пятнами крови.

– Где я?

Джуд поворачивается ко мне. Я замечаю, что на правой руке у него металлические кольца, покрытые кровью. Голова человека на стуле поникла, но я вижу, как быстро поднимаются и опускаются его плечи.

Джуд встает перед телом, словно заслоняя меня от вида свежей и запекшейся крови. Но слишком поздно, я уже видела, что он сделал.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

Джуд делает шаг вперед, как будто видит меня.

– Тебе нужно уйти, – говорит он мне.

Оглядев комнату, я вижу манипуляционный столик рядом с мужчиной. На нем лежат инструменты, но это не хирургические инструменты.

Кусачки.

Веревка.

Ручные пилы.

Столовый нож.

Не нужно быть гением, чтобы понять, что происходит и что должно произойти в этой комнате.

Я возвращаюсь в свою комнату, и Джуд мягко хватает меня за плечи и тянет назад. Я смотрю на его руки и удивляюсь тому, как что-то настолько мягкое может вызвать такое опустошение.

– Как ты можешь это делать? – спрашиваю я.

– Что ты видела?

– Тебя. Ты ведь собираешься убить его, да?

Он не пытается отрицать или солгать.

– Да.

– Почему?

– Он обокрал меня. Он должен умереть.

Я делаю глубокий вдох и отворачиваюсь от него. Отступив назад, я пытаюсь забыть образ человека, которому причинял боль Джуд, задвинуть его подальше.

– Я знаю, что это наивно с моей стороны, но я не хочу этого знать.

Наступает неловкое молчание, прежде чем Джуд снова начинает говорить.

– Расскажи мне о парне, которого ты видела, который убил медсестру.

Ледяная дрожь пронзает меня, когда воспоминание об убийстве Хейли становится ярким.

– У него был такой шрам на щеке. – Я указываю на свое лицо, показываю, как был расположен шрам. – На нем была толстовка с капюшоном. Он смотрел на меня, но я не могу описать его очень ясно.

Его лицо должно быть выжжено в моей памяти, но в ту ночь, когда я увидела его, я была еще не в себе от наркотиков, которые мне давали в больнице.

– Единственное, что я могу тебе сказать, это то, что он молод, примерно одного возраста с Хейли. Но он знал ее.

Джуд достает из кармана телефон и направляется к выходу. Набирает номер, наблюдая за мной.

– Найди мне все, что сможешь, о медсестре, убитой пару месяцев назад. Ее звали Хейли. Подожди. – Он опускает трубку, прислонив ее к ноге, смотрит на меня и спрашивает: – Где она умерла?

– На станции, недалеко от больницы, где мне сделали операцию.

Он подносит трубку к уху и начинает говорить тихим голосом, так что я его не слышу. Закончив, кладет телефон обратно в карман и возвращается ко мне.

– Вечером побудешь одна? У меня есть кое-какие дела.

Я растеряна и сбита с толку.

– Серьезно? Я точно знаю, что именно ты собираешься делать.

– Это работа.

– Зачем тебе понадобилось знать о парне, который убил Хейли?

Теперь настала его очередь красноречиво на меня посмотреть. Брось, Лекси, ты прекрасно знаешь, почему.

– Серьезно? – он повторяет мое слово.

– Ты должен позволить властям найти его.

– Я не верю в систему правосудия.

– Эй, моя мама – чертовски хороший судья.

Он поднимает руки и садится в одно из кресел в моей комнате. Я сажусь на кровать и скрещиваю ноги.

– Твоя мама – чертовски хороший судья. И к тому же честная. Но позволь мне кое-что сказать. У копов столько работы, что дело даже не дойдет до твоей мамы. Большинство преступников так и остаются не пойманными.

Я начинаю хихикать, потом кашляю.

– Включая кое-кого из присутствующих.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – холодно отвечает он.

– Ты должен позволить полиции сделать свою работу и привлечь его к ответственности.

– Знаешь, почему я это делаю? – Я качаю головой. – Потому что я знаю, что это важно для тебя. Ты видела то, что никогда не сможешь забыть. Он забрал жизнь, которую не должен был забирать, так что я позабочусь, чтобы он никогда больше никому не причинил вреда.

– А кто ты такой, чтобы изображать Бога и решать, когда он должен умереть?

– Обычно мне на это наплевать. Но это важно для тебя. Я найду его, Лекси, обещаю тебе. Но я решу проблему так, как умею.

– Но тогда и я буду причастна, потому что знаю, что ты собираешься с ним сделать.

– Ты не имеешь к этому никакого отношения, потому что не контролируешь меня. Я никогда не покажу тебе что-то, что ты не должна видеть.

Я издаю невеселый смешок.

– Проблема в том, Джуд, что каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе, я нахожусь именно там, где ты собираешься быть, и я точно вижу, что ты делаешь. Я все вижу.

Джуд отвечает своим невеселым смешком.

– И если ты попытаешься объяснить это судье, они тебе не поверят. Они подумают, что ты спятила.

Это злит меня, потому что он верит мне, а это значит, – и я уверена, – что другие тоже поверят. Но тогда, если это правда, почему я не рассказала никому раньше и не спасла жизнь Хейли? Потому что в глубине души я знаю, что Джуд прав. Никто мне не поверит. Черт, если бы Даллас сказала мне, что у нее есть этот дар, эта сила, я бы подумала, что она сошла с ума.

Я застряла в этой ловушке. Я знаю, что Джуд найдет его. Он – человек, который продемонстрировал мне свой опыт. Он показал мне, каким может быть. Я хочу, чтобы с парнем, который убил Хейли, разобрались, но у меня есть только один выбор – позволить Джуду позаботиться о нем.

– Для меня это слишком, Джуд. – Схватившись за голову, я сгибаю пальцы и пытаюсь сердито помассировать голову.

– Тебе не о чем беспокоиться. – Я слышу, как он встает, и кровать рядом со мной прогибается. – Обещаю тебе, Алекса, я никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Он нежно гладит меня по спине. Его прикосновение меня радует.

– Ты вынуждаешь меня принять то, что ты делаешь, и это не то, чему меня учили мои родители. Это слишком много для меня.

Глядя на него снизу вверх, я замечаю, что его взгляд смягчился. Он уже не такой жесткий, как раньше, в нем нет злости или доминирования.

Джуд шепчет слова, которые я уже знаю:

– Я не могу отпустить тебя. – Но на этот раз слова, кажется, имеют для него другое значение.

– Я знаю, – отвечаю я, слегка нахмурившись. Молчание между нами отягощено напряжением. – Я знаю, что должна принять свою жизнь такой, какая она есть сейчас, и двигаться вперед, надеясь, что ты сдержишь свое слово и присмотришь за моими родителями.

Так много всего навалилось на мои плечи. Я буквально чувствую, как мое тело рушится под этой тяжестью.

– Даю тебе слово.

Теперь он должен доказать это мне. Я киваю и предпочитаю промолчать.

Проходит несколько долгих минут, прежде чем он снова начинает говорить:

– У меня сегодня вечером много работы, так что меня здесь не будет. Тебе что-нибудь нужно? – я качаю головой, все еще молча. Я видела «работу», которую он должен был сделать сегодня вечером. – И у меня есть кое-какая работа за городом, которую я должен выполнить.

Развернувшись, я смотрю Джуду в глаза. Мягкость сменилась его обычной холодной твердостью.

– Ладно, – говорю я.

– Я уезжаю через два дня, и меня не будет больше трех дней. Все в курсе твоего особого положения.

Я хмуро смотрю на него, внезапно почувствовав себя его любимой собачкой. Полагаю, что так и есть.

– А что именно ты им сказал? – мой голос звучит резко и раздраженно.

Он пытается сдержать ухмылку, но я замечаю, как уголки его рта поднимаются вверх, прежде чем он замечает это.

– Что бы тебе ни понадобилось, тебе это принесут. Фрэнк останется здесь на эти ночи, так что если ты захочешь поговорить с кем-то, он здесь.

– А остальные твои люди?

– Если с тобой что-нибудь случится, я убью всех и каждого.

Я глубоко вздыхаю и смотрю вперед. Снова выдыхаю и понимаю, что он имеет в виду именно то, что сказал.

– Я не буду спрашивать, что ты будешь делать.

– Я не скажу тебе, даже если ты спросишь.

Его ответ заставляет меня улыбнуться. По крайней мере, он говорит правду.

– Скажи кое-что.

– Что угодно.

– Есть ли у воров честь, или каждый сам за себя?

Он коротко усмехается, а затем отвечает:

– Нет такой вещи, как честь среди воров. Каждый сам за себя. Я мог бы поужинать с партнером как-то вечером, а на следующий вечер сдать его копам. Все выживают, и я делаю то, что нужно сделать, чтобы выжить.

– Тогда почему я должна верить, что ты позаботишься обо мне, и я не закончу как один из твоих «партнеров»?

Он прищуривается, глядя на меня. Я задала трудный вопрос.

– Потому что ты другая.

Я не спрашиваю, почему я другая, потому что сейчас я не хочу этого знать.

19 глава

Вчера Джуд уехал по своим делам за город. Кроме Фрэнка, никто больше со мной не разговаривал. Охранники проходят мимо меня и коротко кивают, но не обмениваются ни словом.

– Мисс Лекси, у вас все хорошо? – спрашивает Фрэнк, когда я сажусь завтракать на кухне.

– Все хорошо, а вы как?

– Мой день становится лучше, когда я вижу, что вы голодны и хотите поесть.

Он улыбается мне и подает стопку блинов.

– Они просто замечательно выглядят. Я не люблю есть в одиночестве. Не хотите присоединиться ко мне?

Мне нравится Фрэнк, он всегда заставляет меня улыбаться.

– Я уже поел сегодня утром, мисс Лекси. Если съем слишком много, боюсь, это испортит мое юное накачанное тело. – Он похлопывает себя по животу, затем напрягает мышцы рук, заставляя меня смеяться. – Но я выпью с вами кофе.

Подойдя к кофеварке, он делает кофе для себя и горячий шоколад для меня.

– Вот так. – Он ставит передо мной кружку и садится напротив.

– Как давно ты работаешь на Джуда? – спрашиваю я, вгрызаясь в стопку пышных, вкусных блинов. Я издаю благодарный стон, который заставляет Фрэнка рассмеяться.

– Вкусные?

– М-м-м, – отвечаю я с набитым ртом.

В усах Фрэнка кофейные капли, и я не могу не улыбнуться этому. Он начинает рассказывать мне свою историю, но это больше история его жены, Джанет.

– Она – любовь всей моей жизни, с тех пор у меня никого не было. Никто другой не сможет заменить ее.

Я уже знаю это, я чувствую любовь в его сердце, когда он говорит о ней, и когда я была в видении с ним, я тоже это ощутила.

– Как она умерла? – я знаю, что их сын умер от рака, но ничего не знаю о его жене.

– Она умерла слишком рано. У нее случился инсульт, и пока я отвез ее в больницу, она уже умерла.

– О, мне очень жаль, Фрэнк.

Он смотрит на кружку, зажатую в его больших руках, и улыбается. На глаза Фрэнка наворачиваются слезы, и он изо всех сил старается их сдержать. Человеку его возраста, должно быть, трудно говорить откровенно и быть таким открытым с кем-то, кого он едва знает. Но ему труднее показать свои эмоции не только поэтому. Мужчины его поколения не поддавались чувствам. Они держали все в себе и отказывались проявлять какие-либо эмоции.

– Было тяжело, когда умер Сэмюель. Джуд был в больнице, когда Сэмюель заболел. – Он улыбается, вспоминая тот день. Я даже не пытаюсь понять, чему он мог бы улыбаться. – Он слышал, как я пытался договориться с больницей об оплате лечения. У меня не было никакой медицинской страховки, у Сэмюеля кончилась его страховка. Джуд стал моим ангелом-хранителем. Я до сих пор не понимаю, почему он помог мне.

Это интригует. Зачем Джуду помогать Фрэнку?

– А вы не знали Джуда?

Он усмехается и смотрит на меня.

– Я не живу в сказке, мисс Лекси. Я точно знал, кто он, когда он шагнул вперед и сказал медсестре, чтобы она поручила это ему.

– А что было дальше?

– Он сказал мне, что ему нужен повар, потому что его последний плохо кончил.

Холодок пробегает по моему позвоночнику, и мои плечи вздрагивают. И Фрэнк, и я точно знаем, что означает, когда Джуд произносит эти слова.

– О, – отвечаю я.

– Я здесь уже пять лет, мисс Лекси, и он заботится обо мне, как о родном отце. А я держу свой нос подальше от всех его дел.

– О, – снова говорю я, не зная, как ответить.

– Даже его подружкам не удавалось так долго продержаться. Ночь или две.

– Тьфу. – Я морщусь, блинчики вдруг потеряли вкус. – Это тоже не мое дело.

Но узел в животе и неприятный привкус во рту говорят совсем о другом.

– В этом доме всегда было так холодно. Теперь я вижу изменения. Джуд… – я поднимаю голову и вижу, что Фрэнк улыбается. – Он стал другим.

– Почему?

Он хмурит брови, потом делает глоток кофе.

– Я думаю, из-за вас.

– Из-за меня? – я почти кричу. – Я ничего не сделала.

Он качает головой.

– Ну, что бы вы ни делали, продолжайте этого не делать. – Он снова улыбается.

Внезапно в кухню вбегает один из охранников.

– Копы! – вопит он во всю глотку.

Ошеломленный Фрэнк не отвечает.

– Что? – спрашиваю я в панике, начиная подниматься.

– Копы!

Фрэнк вскакивает со стула, случайно опрокидывая кофейную чашку. Как в замедленной съемке, содержимое разливается по всему столу. Он бросается вперед, хватает меня за плечо, поднимает на ноги и толкает за спину.

– Что происходит? – спрашиваю я, наблюдая, как люди в жилетах с большими буквами «полиция» спереди и сзади, выкрикивают команды.

– На землю!

– Где Джуд Кейли?

– На пол!

– Руки за голову.

Вокруг кричат, вокруг много людей. Мое тело сотрясается от страха, когда людей и криков становится все больше.

– На пол, сейчас же!

Я падаю на землю, и кто-то толкает меня коленом в поясницу.

– Не трогай ее! – слышу я крик. Я хочу посмотреть вверх, но слишком боюсь того, что могу увидеть. Голос знакомый. Женский голос, но я не могу его точно определить.

– Все будет хорошо, мисс Лекси. Просто молчите и ничего не говорите. Мистер Джуд вытащит нас отсюда, – шепчет Фрэнк рядом со мной.

Я слишком напугана, чтобы ответить. Я не знаю, что происходит, или кто эти люди. В смысле, охранник сказал, что они копы, но кроме этого я ничего не знаю. Глаза Фрэнка полны беспокойства, он сейчас выглядит на каждый день своего возраста. Морщины на его лбу кажутся глубже, хоть голос и звучит успокаивающе.

– Руки за спину, – говорит мне мужчина и толкает меня ногой. Я делаю именно то, что он говорит. Холодное тонкое кольцо наручников сжимает мои запястья. Закрыв глаза, я пытаюсь поймать видение, но ничего не получается.

– Наденьте на него наручники, – требует женский голос. Тот «он», о котором она говорит, это наверняка Фрэнк. Открыв глаза, я как раз успеваю увидеть, как Фрэнка поднимают и уводят с глаз долой.

Меня грубо поднимают на ноги, толкают через кухню в холл.

– Куда вы меня ведете? – меня снова толкают, и на этот раз я спотыкаюсь о собственные ноги от силы толчка. Падаю вперед, но кто-то позади меня хватает меня за наручники и тянет обратно в вертикальное положение, и запястья обжигает боль. – Куда мы идем?

Но я не получаю ответа.

Это моя возможность покинуть Джуда и вернуться домой. Возможность, которую я ждала.

– В микроавтобус, – говорит мужчина позади меня. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, но он мне незнаком. Подходя к черному микроавтобусу с сильно тонированными стеклами, я пытаюсь оглядеться и обратить внимание на все происходящее.

Мужчина помогает мне сесть в микроавтобус, и в тот момент, когда он касается меня, я пытаюсь попасть в его поле зрения, но ничего не получаю. Я поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть, и замечаю, что его обнаженная кожа касается моей.

Но у меня нет видения. Почему я ничего не вижу?

Это стресс, беспокойство из-за того, что происходит?

Когда меня толкают на сиденье, я вспоминаю все свои видения. Первое, которое у меня было, когда я была в больнице, пришло, когда я была под лекарствами. Я понятия не имела, что со мной происходит, но они продолжали приходить. Я нервничала и думала, что схожу с ума. Но они все равно были.

Но с тех пор, как я узнала об этом больше, видения приходили ко мне только в спокойном состоянии. Чем больше я контролировала себя, тем яснее было видение и тем больше деталей я могла получить.

– Наклонись вперед, – говорит парень, который усадил меня в микроавтобус.

Успокаивая сердцебиение, я пытаюсь успокоить и разум. Чтобы избавиться от паники и стресса, я сосредотачиваюсь на том, чтобы заглушить панику, чтобы войти в видение.

Парень снова касается моих рук, и я оказываюсь в видении, но я там всего на секунду – и вылетаю обратно. Ну же, Лекси, успокойся. Закрыв глаза, я делаю несколько глубоких вдохов. Мне нужно увидеть, что происходит, и кто эти люди. Я чувствую, как чужие руки шарят вокруг, и слышу, как дверь микроавтобуса захлопывается. Движение микроавтобуса толкает меня вперед, и мужчина хватает меня за запястье. Он снимает с меня наручники, его рука касается моей.

Я снова в видении. Он сидит в кабинете, опустив голову, и читает бумаги. Я пытаюсь сделать шаг вперед, но мои ноги отяжелели, и я не могу пошевелиться. Сейчас не время для ступора. Мне нужно увидеть больше, мне нужно узнать больше.

Шевели своими чертовыми ногами.

Я плетусь вперед. Глядя на лежащие передо мной бумаги, я собираю все, что у меня есть, вызывая все свои силы, чтобы двинуться вперед.

И вот уже внутри словно поднимается невидимый шлагбаум. Я двигаюсь свободно, вижу яснее, ощущаю четче. Я нахожусь в этом видении, и оно самое ясное, которое у меня когда-либо было.

Подойдя к столу, я наклоняюсь, чтобы получше рассмотреть то, что изучает этот парень.

Видение пропало, и вот я снова в микроавтобусе. Он неторопливо едет, и я пытаюсь выглянуть в окно, чтобы увидеть хоть какие-то ориентиры.

– Куда мы едем? – спрашиваю я парня рядом со мной. Оглянувшись на свою левую руку, я вижу, что она прикована наручниками к перекладине, прикрепленной к стенке микроавтобуса. По сути, я прикована к микроавтобусу. – Куда мы едем?

Мужчина моргает, потом смотрит вперед, не отвечая на мой вопрос.

– Что происходит? – кроме меня, парня рядом со мной и того, кто за рулем, микроавтобус пуст.

И снова тишина.

Микроавтобус замедляет ход и поворачивает направо, затем набирает скорость. Глядя в лобовое стекло, я замечаю, что мы свернули на открытую дорогу, ведущую из города. Водитель едет еще быстрее, так быстро, что я уверена, что мы нарушаем ограничение скорости.

Снова поднимается паника. Это ненормально. И близко не похоже, что мы едем к полицейскому участку.

Я дергаю наручники, они издают дребезжащий звук, ударяясь о стенку микроавтобуса. Мужчина рядом со мной поворачивается, выгибает бровь и ухмыляется мне. Ухмылка угрожающая, глаза кажутся демоническими. Он скрывает тайну, и он не скажет мне, что это за тайна. Я поворачиваюсь всем телом, чтобы коснуться его, но он скользит назад и оказывается вне досягаемости.

– Сиди на месте, ради собственной безопасности, – приказывает он.

Я снова пытаюсь дотянуться до него. Мне нужно знать, на что он смотрел и куда я направляюсь.

– Садись! – он вытаскивает электрошокер из кобуры позади себя, предупреждая.

– Большой парень, – иронизирую я. – Собирается оглушить семнадцатилетнюю девушку в наручниках.

Он улыбается и смотрит вперед в окно.

Внезапно я слышу громкий хлопок. Микроавтобус виляет из стороны в сторону, пока не начинает съезжать с края дороги к канаве. Я отчаянно цепляюсь за перекладину, к которой прикована. Микроавтобус катится, и парня на заднем сиденье швыряет, как тряпичную куклу. Микроавтобус продолжает катиться.

Раздается тошнотворный хруст, вокруг слышатся хлопки, меня мотает по микроавтобусу, голова бьется о перегородку. Я кричу от боли, когда что-то похожее на лезвие пронзает мою ногу.

Микроавтобус в конце концов падает на бок. Он помят. Полностью разбит. И я прикована к нему наручниками.