Текст книги "Дар (ЛП)"

Автор книги: Маргарет Макхейзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Ее взгляд блуждает по телу Стиви, она качает головой.

– В таком виде ты никуда не пойдешь. – Женщина грозит Стиви пальцем свободной руки.

– Мам, я узнала, что Джуд будет в клубе сегодня вечером.

Внезапно я чувствую тошноту. Это ребенок Джуда?

– Ну и что с того, что он в клубе? – рявкает ее мать.

– Я скажу ему, что это его ребенок! – кричит Стиви. – А почему ты не можешь ее покормить?

Мое сердце падает в желудок, и я чувствую, что меня сейчас вырвет.

– Ты думаешь, такой человек, как Джуд Кейли, не станет делать тест на отцовство? И что ты будешь делать, когда он узнает, что это не его ребенок? Как ты с этим справишься? – мать пытается отдать Стиви ребенка, но та снова начинает подкрашивать губы. – А как насчет Брендона? Ему не понравится, что ты бегаешь за другим.

– Ма, ты слишком много волнуешься. Я бегаю за Джудом только потому, что у него есть деньги. И как только он примет Беллу как свою, он сделает все, чтобы мы с Беллой были счастливы. Не волнуйся, он будет есть с моей ладони.

Она кружится вокруг себя.

– Стиви, это риско…

И вот я снова в кладовке, Джуд смотрит на меня, а Стиви поворачивается ко мне спиной.

В горле пересохло, а колени дрожат от внезапной слабости.

– Мне нужно сесть, – хрипло шепчу я, когда мои ноги подкашиваются. Я пошатываюсь, и Джуд ловит меня прежде, чем я падаю.

– Все нормально? – спрашивает он, опускаясь рядом со мной на колени.

Стиви поворачивается ко мне, фыркая и закатывая глаза.

– Все с ней нормально, – огрызается она.

– Можно воды, пожалуйста. – Я улыбаюсь ей, отчего она скалится еще больше.

– Принеси воды, Стиви, – рычит на нее Джуд.

Если бы взгляды могли убивать, я бы уже тысячу раз была мертва. К счастью, она уходит, но не раньше, чем снова скалится на меня. Ненормальная.

– Ты в порядке? Что случилось? – спрашивает Джуд.

– Я двигалась.

Встав с колен, он отступает на шаг назад.

– Что ты имеешь в виду?

– Я могла двигаться только в самом первом видении, которое у меня было, в остальных просто стояла на одном месте. Но сейчас мне удалось сдвинуться. Я хотела посмотреть, кому она отправила это дурацкое селфи.

– Вот твоя вода, принцесса, – Стиви бросает в меня бутылку с водой, но Джуд ловит ее прежде, чем она попадает в меня. И позвольте сказать, она бросила ее в меня со всей силы.

Я не вижу выражения лица Джуда, когда он смотрит на нее, но Стиви тут же отходит от образа стервы и превращается в милую девушку.

– Покажи нам самые популярные женские солнечные очки, – требует Джуд.

О, точно. Мы в задней части магазина солнцезащитных очков, которым владеет Джуд. Я оглядываюсь и замечаю бренды.

– Конечно, – говорю я и потираю глаза руками.

– Конечно, что?

– Мы можем просто взять очки и уйти?

Он подходит к двери и выглядывает наружу. Потом возвращается ко мне и садится передо мной на корточки.

– Что ты видела?

– Хм, с чего мне начать? Ну, у нее есть дочь по имени Белла, она маленькая. Она попытается подцепить тебя сегодня вечером в каком-нибудь клубе и убедить, что Белла твоя дочь.

– Зачем ей это?

– Из-за денег. А еще у нее есть парень по имени Брендон.

Джуд улыбается, а потом усмехается про себя. Стиви входит, неся поднос с солнцезащитными очками. Она останавливается, заметив, что он смеется, а я смотрю на нее.

– Хочешь примерить? – грубо спрашивает она, не сводя глаз с Джуда.

– Не надо, мы возьмем все десять. – Он достает из кармана зажим для денег и протягивает ей пачку денег.

– Мне нужно пробить чеки.

– Мы подождем.

Она берет пачку денег и снова уходит. За все время ее отсутствия Джуд не говорит мне ни слова. Но по крепко сжатым челюстям и улыбке на лице я могу сказать, о чем он думает.

Стиви возвращается через пару минут и протягивает ему сдачу.

– Спасибо, – говорит Джуд, натягивая перчатки.

Он хватает мою руку, сжимает ее и подмигивает мне. Его самодовольная улыбка говорит о многом.

– Ты идешь сегодня в клуб, Джуд? – спрашивает Стиви своим нежным, сладким голосом.

Волосы у меня на затылке встают дыбом. Гвозди… доска. Меня тошнит от ее фальши.

– Я пока думаю.

Забирая пакет с солнцезащитными очками, он тянется к дверной ручке.

– Ты поцелуешь меня перед уходом? – спрашивает она, и меня тошнит. – Всего лишь маленький поцелуй, Джуди.

– Меня только что вырвало, – бормочу я.

Джуд с улыбкой поворачивается ко мне. Он подмигивает мне и обращает свое внимание на Стиви, которая медленно приближается к нему.

– Ну конечно, сладкая. – Он поворачивает лицо, подставляя ей щеку.

Она встает на цыпочки, чтобы дотянуться до его щеки, и целует его. Ее губы слишком долго касаются его щеки. Моя кожа покрывается мурашками, а желудок сжимается. Я ее ненавижу.

Он отстраняется.

– Будет лучше, если ты присмотришь за своим ребенком. И оставишь идею о том, чтобы убедить меня в том, что это моя дочь.

Вся кровь отливает от ее лица. Ее щеки бледнеют, глаза становятся огромными. Я смеюсь.

– Ты в порядке, Стиви? – спрашиваю я, чтобы она точно поняла, что я смеюсь над ней.

– Как… как ты узнал о ней? – шепчет Стиви.

– О Белле? – переспрашивает Джуд.

Стиви кивает, она задыхается и все еще мертвенно бледна. Он подходит к ней ближе, и она испуганно отступает назад. Я хватаю Джуда за руку, потому что не хочу, чтобы он причинил ей боль.

– Не думай, что ты можешь на*бать меня.

На ее глазах показываются слезы. Одна срывается с ресниц и скатывается по ее щеке. Стиви яростно кивает, ее руки сжаты в кулаки.

– Прости, – шепчет она.

Мы выходим из магазина, и стальная тяжелая дверь громко захлопывается за нами. Стук заставляет меня подпрыгнуть, но Джуд уже быстро идет туда же, откуда мы пришли.

– Она мне не нравится, – говорю я между вдохами.

– Мне тоже.

– Но ты позволил ей поцеловать себя. – Я зажимаю рот свободной рукой, потому что понимаю, что говорю, как ревнивая подружка.

А ведь я не подружка. Но ее публичные проявления чувств отвратительны. Особенно после того, как я побывала в видении и поняла, каковы ее истинные намерения… по крайней мере, каковыми они были, пока Джуд не огорошил ее.

– Мне кажется, я чувствую намек на ревность?

– Что?! Ни за что. – Я закатываю глаза и притворяюсь, что меня тошнит. – Ты отвратительный.

И симпатичный. Заткнись, Лекси, он преступник и избивает людей.

– По-моему, ты ревнуешь.

– По-моему, ты заблуждаешься.

– Ревность – это нормально.

– Заблуждаться – тоже нормально.

Он громко смеется, но продолжает вести меня обратно по коридорам, к консьержу, который вручил ему электронную карточку-ключ. Джуд останавливается у стойки, возвращает ему карточку вместе с пачкой счетов, и мы выходим через парадную дверь.

– Я не совсем понимаю, почему мы пошли этим путем, но он определенно – пустая трата времени.

Джуд открывает передо мной дверцу машины, которая ждет именно там, где мы ее оставили, под знаком «Парковка запрещена».

– И как же тебе не выписали штраф? – спрашиваю я, как только Джуд садится и машина трогается.

– У меня есть связи.

– Ты так и не сказал мне, зачем мы отправились в эту кругосветку.

Открыв пакет, я достаю первую пару очков и надеваю их. Я смотрю на Джуда, который пристально наблюдает за мной.

– Они мне нравятся.

– Я не спрашивала твоего мнения.

Он смеется и качает головой.

– Подростки, – бормочет себе под нос.

Как там говорится? Сделать лимонад из лимонов? Жизнь дала мне лимон. Шестифутовый, опасный (и симпатичный) лимон.

– Сколько тебе лет? – спрашиваю я, надевая еще одну пару очков. Они нравятся мне больше.

Джуд наклоняется вперед и наливает себе стакан виски. Поднеся стакан к губам, он шепчет:

– Двадцать пять, – прежде чем осушить его одним глотком.

– Тебе всего двадцать пять? – переспрашиваю я и изучаю его лицо.

– Я должен быть оскорблен?

Я пожимаю плечами.

– Как хочешь.

Я смотрю за окно. Улицы становятся шире, а земля утопает в зелени, так что я знаю, что мы недалеко от дома Джуда.

Мы подъезжаем, и я не жду, пока кто-нибудь откроет мне дверь. Я выхожу из машины, забрав пакет с очками, и захожу в дом, прежде чем сам Джуд выходит из машины.

Уже оказавшись возле своей комнаты, я замечаю, что дверь снята и комната совершенно пуста.

Сердце бешено колотится в груди, и в голове мелькают ужасные мысли. Он собирается убить меня. Я знаю.

– Джуд! – кричу я.

– Все в порядке?

– Во-первых, здесь нет двери. А во-вторых, здесь нет кровати. И, в-третьих, что происходит? – улыбаясь, он протягивает мне руку в перчатке. – Ты прямо любитель прикосновений. Ты всегда держишь меня за руку. Если бы я не знала, кто ты и чем занимаешься, я бы подумала, что это мило и почти нормально.

– Я могу быть милым и нормальным.

Отпустив его руку, я отказываюсь сделать еще один шаг без объяснений.

– Джуд, ты не должен пытаться очаровать меня. Ты обещал убить мою семью и подругу, так что я точно останусь здесь.

– Правильно, больше никаких рук. – Он отступает, подняв руки в знак капитуляции. – Но я бы хотел, чтобы ты пошла за мной, пожалуйста.

– Эта комната обита полиэтиленом.

Он громко вздыхает и качает головой.

– Просто идем за мной.

Он поворачивается и направляется вниз по лестнице на противоположную сторону большого холла.

– Разве не здесь находится твоя комната? – спрашиваю я, идя следом.

– Да, здесь моя комната. Но если мы пойдем по коридору, то будет и твоя.

– Моя? Зачем ты меня переселил?

Мы продолжаем идти по светлому коридору.

– Увидишь. – Он останавливается перед двойной дверью и улыбается. – Таким образом, если что-нибудь случится, я услышу.

– И не будет охраны? – я оглядываюсь, чтобы посмотреть, не следует ли за нами кто-нибудь из его телохранителей.

– Больше никакой охраны.

– Камеры?

Он морщится и кивает.

– Боюсь, они никуда не денутся. Но хотя бы в ванной их не будет.

– У меня в ванной были камеры? Ты, должно быть, шутишь, Джуд! В ванной?

– Я должен был убедиться, что ты в безопасности.

– А сколько извращенцев видело, как я принимаю душ? И сколько из них записали меня и поделились этим со своими друзьями?

Джуд скрещивает руки на груди и прислоняется к стене возле двойных дверей.

– Никто не видел. К этой камере есть доступ только у одного человека.

– У кого? – мне хочется стереть эту глупую ухмылку с его лица.

– Ясное дело, у меня.

– Ты видел, как я принимаю душ? – я подхожу ближе и сжимаю кулаки, готовая ударить его.

– Радость моего дня.

Я очень, очень хочу ему врезать.

– Не верится, – огрызаюсь я, подходя ближе. Самодовольное, насмешливое выражение его лица злит меня еще больше.

– Эй, это не моя вина, что ты сексуальная.

– И мне семнадцать. А тебе вроде как тридцать девять.

– Острячка, – бормочет он. – Ладно, давай покажу тебе твою комнату.

– Без камер в ванной. Подожди, я схожу за той уродливой перчаткой, которую ты заставил меня надеть, она пригодится, чтобы прикрыть камеру в комнате.

– Я в курсе твоего трюка. Я поместил камеры под стекло. – Он открывает французские двери и отступает в сторону.

Первое, что я замечаю, это размер комнаты. Она огромная. Тут большой телевизор на стене, на полках куча фильмов. В углу – что-то вроде библиотеки. Стена заставлена книгами, сложенными как вертикально, так и горизонтально. Там должно быть около тысячи книг, аккуратно расставленных на полках. Напротив – уголок для рисования. Там стоит мольберт, лежат карандаши, краски уголь, бумага – все, что может понадобиться художнику.

– Что это за место? – спрашиваю я, оглядываясь вокруг.

– Это твоя комната. Вроде как тебе нужно место, где ты могла бы побыть одна. Если тебе не нравятся цвета, которые я выбрал, или что-то еще, скажи, я переделаю.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Джуда, и он засовывает руки в карманы и опускает подбородок. Он смущен?

– Ты сделал это для меня?

– Я не хотел, чтобы тебе было скучно. Давай посмотрим, что здесь еще есть. – Он идет вперед и оглядывается на меня через плечо, ожидая, что я последую за ним. – Это – ванная комната.

Он открывает дверь, и перед моими глазами предстает потрясающая ванная комната. Там есть ванна и огромная душевая кабина, в которой может легко разместиться четверо.

– Пол с подогревом, так что, если будет холодно, ты не замерзнешь

Я хочу сказать что-нибудь, чтобы показать ему, что я ценю то, что он сделал. Но ведь это именно он похитил меня, и вроде как он настоящий мудак. Так за что мне его благодарить?

– А это твоя спальня. – Джуд открывает еще одну дверь. Она ведет в комнату, такую же большую, как комната с телевизором и ванная, вместе взятые. Посреди комнаты стоит кровать, чудовищное сооружение с четырьмя тяжелыми резными темными деревянными колоннами, внушительным высоким изголовьем и полупрозрачным белым балдахином.

– Там есть ванная поменьше, гардеробная и все развлечения, какие захочешь, если захочешь остаться в постели.

Я заглядываю в гардеробную и качаю головой. Абсурд.

– Это не комната, Джуд. Это отдельная квартира. У меня есть все, кроме чертовой кухни. Эта комната размером с дом.

– Вообще-то здесь есть и кухня. – Он указывает на стену. – Это потайная кухня. Вот, я тебе покажу.

Он подходит к стене, нажимает на панель, которая открывает еще одну экстравагантную комнату.

– Там будет все, что нужно. Я попросил шеф-повара помогать тебе, так что если тебе что-то понадобится, просто скажешь, и он приготовит.

– И меня запрут здесь?

– Что? Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты делаешь меня полностью самодостаточной. Не пойми меня неправильно, я не против, но ты запрешь меня?

– Ты можешь приходить и уходить, когда захочешь. Можешь ходить по дому, как тебе вздумается.

– Просто не уходить с территории?

Он кивает.

– Помни, что выбор всегда за тобой.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Мой выбор, мое дерьмо. У меня нет выбора. Я ухожу – они умирают. Я остаюсь – они живут.

– Ты еще что-нибудь хочешь мне показать?

– Нет, это все, – гордо объявляет он.

– Отлично. Мне нужны прокладки и тампоны. У меня начнутся месячные на следующей неделе, и они мне нужны, если ты не хочешь, чтобы моя кровь была повсюду.

Он вздрагивает и морщится от отвращения.

– Итак. Я смогу их получить?

– Я позабочусь, чтобы ты получила то, что тебе нужно. Что-нибудь еще?

Я качаю головой. Воздух между нами становится тяжелым. Я больше не хочу его видеть. Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

– Тогда мне пора. – Джуд колеблется, отступает, чего-то ждет. Но он ничего от меня не получит. Он медленно выходит из спальни и направляется к входной двери.

– Можешь запереть дверь изнутри, ключ есть только у меня.

Я не утруждаю себя ответом. Мне требуются все силы, чтобы не заплакать.

Я так скучаю по своей семье.

– Я буду в своем кабинете, если понадоблюсь.

Держа себя в руках, я набираюсь сил, чтобы кивнуть и одарить его фальшивой улыбкой. Он медленно идет прочь, ожидая, когда я заговорю.

Мне нечего сказать. Хорошего точно нечего.

Мое сердце болит, кричит: беги, скройся, прежде чем он поймет, что ты ушла. Но Джуд наверняка сразу узнал бы, что я сбежала.

И мои родители будут убиты прежде, чем я успею добраться до дома.

– Я буду в своем кабинете, – снова говорит он, словно не готовый смириться с моим молчанием.

Но это мой выбор. Я больше не хочу с ним разговаривать.

Как только он выходит в коридор, я закрываю дверь и запираю ее изнутри. Бесполезно, учитывая, что у него есть ключ. Но мы оба знаем, что я не хочу, чтобы он был здесь.

Я иду в свою новую комнату, забираюсь на внушительную кровать и обнимаю подушку. Слезы вырываются на свободу, я совершенно опустошена. Жизнь – отстой.

Джуд, может, и хорошо ко мне относится, но это не значит, что я хочу быть здесь.

Глупые слезы продолжают течь и не хотят останавливаться. Тяжесть в моем сердце и теле сокрушает каждый кусочек надежды. Воздух становится плотным от безнадежности. Мне не выбраться отсюда.

Моя голова затуманивается от слез, глаза распухают. Слезы, наконец, останавливаются, и как только реальность расплывается вокруг меня, я засыпаю.

17 глава

Прошло двенадцать дней с тех пор, как Джуд перевез меня в мои новые комнаты. Он постоянно находится рядом, и я постоянно плачу. Я сдерживаюсь, пока он находится со мной, но как только возвращаюсь в свою комнату, даю волю слезам.

Вина наполняет меня, хоть мое разбитое сердце и продолжает биться.

Ночи еще хуже, чем дни, потому что именно ночами я больше всего скучаю по своим родителям. Печаль заставляет меня чувствовать себя слабой и жалкой плаксой.

Раздается стук в дверь, и я кричу:

– Войдите.

Это может быть только Джуд, охранникам запретили ко мне входить.

– Ужин готов, – объявляет Джуд, небрежно садясь на кровать. – Готова поесть?

– Конечно. – Я чувствую себя такой потерянной и переполненной грустью. Но я должна стараться и не терять надежды на то, что однажды Джуд все-таки отпустит меня домой.

– Я отвезу тебя кое-куда после ужина.

– Хорошо, – отвечаю я монотонно. – Это связано с работой?

– Нет. Я знаю, как тебе тяжело здесь.

Я переворачиваюсь на кровати, чтобы он не видел моего лица, и позволяю слезе стечь по щеке. Я стараюсь, чтобы голос звучал ровно, когда говорю:

– Все со мной будет нормально.

Я слышу тяжелые шаги Джуда, он выходит из моей комнаты.

– Я жду тебя к ужину.

Дверь захлопывается, и я понимаю, что он ушел.

С тяжелым сердцем и слезящимися глазами я выбираюсь из постели и направляюсь в кухню. Запах приправ разносится по дому. Мой желудок урчит в предвкушении того, что приготовил шеф-повар.

Войдя на кухню, я вижу, что Джуд стоит в конце стола и разговаривает по телефону. Заметив меня, он понижает голос.

Этот дом полон тайн. Да, раз уж ты преступник, тебе стоит хранить свои секреты от других.

– Мне будет нужно уехать, – говорит он, когда я подхожу ближе. Нет нужды спрашивать его, с кем он говорил по телефону, потому что это не мое дело. – Ты голодна? – спрашивает он, отодвигая стул, чтобы я могла сесть.

– Да, умираю с голоду. – Джуд садится, а Фрэнк вносит два блюда и столовые приборы. – Спасибо, Фрэнк.

Может, Фрэнк и стар, но с тех пор, как я здесь, я кое-что узнала о нем. Его жена Джанет умерла, и он одинок, я узнала это из первого видения, когда Джуд испытывал меня. А еще я узнала, что единственный сын Фрэнка умер много лет назад от редкой формы рака, и Джуд оплатил все медицинские расходы.

– Не за что, мисс Лекси, – отвечает Фрэнк.

– Пожалуйста, просто Лекси. – Ненавижу, когда он называет меня «мисс». Мне это кажется неправильным. Он настолько старше меня, что это почти неуважительно.

– Да, мисс Лекси, – отвечает он.

Он ставит блюда на стол на другой стороне кухни и начинает накладывать еду на тарелки. Джуд наблюдает за ним. Поставив тарелки на наш стол, Фрэнк уходит.

Взяв вилку, я пробую то, что приготовил повар. Конечно, это прекрасно, как и все остальное, что он готовит.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Джуд, пока мы едим.

– Не задавай вопросов, на которые на самом деле не хочешь получить ответа. Просто скажи, что тебе нужно.

Он улыбается и продолжает есть.

– Ты всегда сразу переходишь к делу, не так ли? Я хочу лучше понять твои способности.

– Я расскажу тебе, когда сама разберусь.

– Ты все равно должна что-то об этом знать. Когда ты впервые поняла, что они у тебя есть?

Склонив голову набок, я прищуриваюсь и смотрю на него.

– Ты следил за мной, ковырялся в моем прошлом, и не знаешь, с чего все началось?

– Сегодня дерзим. Мне это нравится.

Боже, как же он меня бесит.

– После того, как мне сделали операцию.

– Удалили аппендикс?

– Ты знаешь об этом?

– У меня есть твоя медкарта, так что да, я знаю об этом.

– Не слишком ли ты маньяк? – он смеется и продолжает есть так быстро, словно никогда больше не поест. – Помедленнее, Джуд, у тебя будет несварение желудка.

Он отмахивается от меня и продолжает набивать рот едой.

– Ну, это началось, когда я очнулась после операции. Медсестра… – я замираю, вспоминая Хейли и то, как она умерла. По коже бегут мурашки, а по спине течет холодок.

– Какая медсестра? – его голос заставляет меня вернуться к реальности и оставить воспоминание о Хейли в прошлом.

– Хейли. В ее длинных темных волосах был розовый бант. И у нее были самые добрые глаза. Она была так мила со мной, но ее убил человек со шрамом на лице. – Я показываю на свою щеку.

– Ты видела видение?

Я киваю и кладу вилку на край тарелки.

– Я видела человека, который убил ее. Он знал ее. Он убил ее, а потом подошел к ее телу и сказал: «Ты должна была слушать меня». Никогда в жизни я не была так напугана. Я понятия не имела, что происходит, пока не увидела в новостях, что ее застрелили. И пока я смотрела, это было как дежавю, и я не могла остановиться. Я даже не могла никому рассказать, потому что боялась, что они подумают, что я схожу с ума. Надо было ей что-то сказать.

Тяжесть сжимает мое сердце, и я кладу руку на грудь, чтобы унять ее. Я могла бы спасти ее, но не сделала этого. Вина давит на меня.

Джуд пододвигает свой стул поближе ко мне и гладит меня по спине.

– Если бы ты ей сказала, она бы тебе не поверила.

Я прячу лицо в ладонях, всепоглощающее чувство вины накрывает меня с головой.

– Я могла бы спасти ее. Я должна был что-то сказать. Я ругаю себя за то, что удержалась и ничего ей не сказала. Но я действительно понятия не имела, что происходит. Вот почему…

Я смотрю на Джуда, в его опасные глаза.

– Вот почему что? – когда он прищуривается, на лбу у него появляется глубокая складка.

– Вот почему, когда я увидела, что с тобой случилось, или должно было случиться, я решила предупредить тебя. Я пообещала себе, как бы безумно это ни звучало, что буду уверена, что ты не пойдешь на пристань.

– Я в вечном долгу перед тобой за то, что ты мне рассказала.

– Ха, – я горько усмехаюсь и отворачиваюсь от него. – И вот как ты мне отплатил?

Я разочарованно вздыхаю.

– Лекси, ты слишком ценна для того, чтобы тратить свой дар впустую.

– Давай решим, что я не согласна, и на этом закончим. В любом случае, что заставило тебя поверить мне, почему ты не посчитал меня безумной? – он снова хмурится. – Я имею в виду, почему ты мне поверил?

Его губы растягиваются в улыбке.

– Моя мама рассказывала мне о ведьме, которую ее мать знала в деревне, где они жили.

– В деревне?

– Мои бабушка и дедушка приехали из Франции.

– Из Франции? – я потрясена. Я ожидала, что он скажет «Италия» или «Россия». У него смуглое лицо, темные глаза, темные волосы, даже какой-то оливковый оттенок кожи. Я бы никогда не поверила, что он из Франции.

– Да, из Франции, почему ты так удивлена? Не говори мне, что ты решила, что раз я преступник, то я итальянец… или русский?

Мое лицо заливает краска, и мне стыдно признаться в этом.

– Да.

– Стереотипы. Франция – настоящий рай для преступной деятельности, потому что из соседних стран туда постоянно поставляют наркотики, оружие и шлюх.

– Ух ты, – шепчу я, искренне потрясенная услышанным. Желчь поднимается к горлу, когда он говорит: «шлюх». Отвратительно.

– Как я уже говорил, мои бабушка и дедушка жили во Франции, в отдаленной деревне, и мама рассказывала мне о ведьме, которая могла предвидеть будущее, просто читая по ладони человека. Моя мать не верила ей, пока ведьма не схватила ее за руку, когда ей было пятнадцать, и не рассказала ей о человеке, который должен был скоро приехать в деревню. Этот человек был значительно старше нее, но у него был сын, почти ровесник моей матери. Этот человек собирался изнасиловать мою мать, а его сын должен был убить его.

– Ой. Так много тьмы и ужаса. – Я внимательно слушаю, пока Джуд продолжает рассказ о старой ведьме, его матери и мужчинах, проходящих мимо.

– И действительно, через три дня в деревню пришли пожилой мужчина с сыном и спросили, где можно переночевать. Родители моей матери, будучи старыми добрыми фермерами, впустили их в дом.

Ошеломленная, с открытым ртом, я сижу, уставившись на Джуда, погруженная в его историю. Она так захватила меня, что я даже наклонилась к нему.

– Мой дед послал мою мать на ферму, чтобы она сделала какое-то дело, а тот мужчина последовал за ней. Он пытался изнасиловать ее. Его сын увидел это и вступился за мою мать. Он ударил отца лопатой по голове, чтобы оттащить его от нее, но сила удара была такой, что лопата проломила ему череп и мгновенно убила.

– Твоя мама рассказала тебе это? – Джуд кивает. – И ты в это веришь?

Он откидывается назад, удивленный тем, что я вообще сомневаюсь.

– А почему бы и нет?

– Я имею в виду, если бы мы читали это в книге или смотрели фильм, мы бы оба сказали, что это куча дерьма.

– Это не фильм и уж точно не книга. Посмотри на себя, у тебя есть способность видеть будущее, касаясь людей. И это не выдумка.

– В мире, где все должно быть черным или белым, все имеет столько оттенков. Заставляет задуматься, что еще в жизни не выдумка. – Я чешу брови и пытаюсь сосредоточиться на том, о чем мы сейчас говорим. – А что случилось с твоей мамой и юношей, который убил своего отца?

– Они покинули деревню и переехали сюда.

– Подожди, мальчик, который спас твою маму, стал твоим отцом? – Джуд кивает. – И они переехали сюда?

Он снова кивает, но на этот раз добавляет улыбку.

– А почему они не остались там?

– Потому что они думали, что никто не поверит, что его отец пытался изнасиловать мою мать. Они решили уйти и никогда не возвращаться. Для них это единственный вариант. Исчезнуть.

– Они когда-нибудь возвращались во Францию?

– Нет. Приехав сюда, они поженились и стали жить своей жизнью.

Он делает глубокий вдох и продолжает есть.

– А как твой отец попал в… ну, ты понимаешь, в дело?

Звучит глупо. «Дело» звучит нелегально, таинственно и глупо.

– Он убил еще одного человека.

– Помимо своего отца? – Джуд кивает. Оглядываясь в прошлое Джуда, я пытаюсь не зацикливаться на том, что он воспитывался в семье, где убийство было в порядке вещей. Наверняка в его голове все смешалось.

– Мне стоит это знать? – наконец спрашиваю я, разрывая напряжение, повисшее в воздухе.

– Знаешь что, Лекси. – Он резко встает. – Я не думаю. Это то, из чего сделаны кошмары. На самом деле, это страшнее кошмара. Так что нет, я тебе больше ничего не скажу. Тебе не нужно знать.

Что-то есть в его тоне. Он сочится раскаянием и еще одной эмоцией, которую я не могу точно определить. Как будто он пытается защитить меня от призраков своего прошлого.

Взяв вилку, я успеваю съесть еще два кусочка, прежде чем появляется Фрэнк и убирает со стола.

– Я смогу доесть потом? – спрашиваю я, когда Фрэнк уже на полпути через кухню с моей тарелкой.

– Я обещал свозить тебя кое-куда. Так что поехали.

– Но… – я провожаю Фрэнка взглядом и вздыхаю, глядя на Джуда.

– Поверь мне, тебе понравится.

– Хорошо, – вздыхаю я, вставая. – Ты скажешь мне, куда мы едем?

– Чтобы испортить сюрприз? Нетушки.

Конечно, нет. Мы выходим из кухни, и я говорю Фрэнку:

– Спасибо за ужин, Фрэнк.

– Не за что, мисс Лекси, – отвечает он. Он хороший человек, он мне нравится.

Когда мы подходим к входной двери, охранник открывает ее и становится в стороне. Лимузин ждет нас, и новый водитель держит заднюю дверь открытой.

– А что случилось с другим водителем?

Джуд смотрит на меня, подняв брови.

– Ты хочешь услышать честный ответ?

Только не сейчас.

– Нет, все нормально. – Я качаю головой. Кажется, я уже знаю ответ. Мне не нужно его даже слышать, чтобы подтвердить то, что я думаю.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, Лекси.

– Разве у тебя в кабинете, в сейфе, нет всего, что нужно знать?

– Ты знаешь о сейфе? – спрашивает он с ноткой беспокойства.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Да, ты не очень умен.

– Теперь знаю. Но это же очевидно, что у такого человека, как ты, при твоем-то деле должен быть сейф. Так что да, я знаю, что где-то есть сейф, и, скорее всего, их несколько. – Веселье в глазах заставляет его лицо светиться. – Я так и думала, – добавляю я.

– Учитывая, что ты знаешь о сейфе или сейфах, что я не буду подтверждать, я отвечу на вопрос. Да, у меня есть досье на тебя, и да, оно заперто в одном из моих сейфов.

Мой рот открывается, и мне хочется ударить себя по голове. Он только что подтвердил две вещи. Первое: что у него несколько сейфов, и второе: у него есть досье на меня.

– Что именно ты хочешь узнать?

– У тебя есть парень?

Вопрос неожиданный, и это совершенно не его дело.

– Ты хочешь похитить его, чтобы мы жили вместе в твоем доме?

Лицо Джуда каменеет, глаза сужаются, он крепко сжимает челюсти. Кадык ходит вверх и вниз, когда он глотает. Я замечаю, как его руки сжимаются в кулаки.

– Так есть или нет, Лекси?

– Не твое дело, Джуд. В любом случае, какая разница, потому что я никогда больше его не увижу, – мой голос звенит от гнева.

– Чертовски верно, что ты его больше не увидишь. Но кто он?

– Я ни хрена тебе не скажу, у тебя нет причин знать.

– Черта с два.

Моя кровь теперь кипит от ярости. Как он смеет требовать ответа?

– Не твое дело, – говорю я устрашающе спокойным голосом. Мой спокойный тон определенно не отражает ярости, которую я испытываю.

– Алекса. – Он обхватывает пальцами мое плечо и тянет меня к себе. Я смотрю на его руку и вижу, как он тщательно располагает пальцы на ткани моей рубашки.

– Я тебе ничего не скажу.

Джуд опускает руку, но не раньше, чем сильно надавливает на мое плечо. Сжимая… предупреждая. Проводит рукой по лицу и несколько раз громко выдыхает.

– Пожалуйста, скажи мне, есть ли у тебя парень? – на этот раз его голос спокоен.

– Так-то лучше. Я предпочитаю этот тон. Но это все равно не твое дело. Не жди ответа.

– Да твою мать! – вопит он.

Я вздрагиваю от его вспышки, расправляю плечи и высоко держу голову. Я отказываюсь говорить ему, хотя сделать это было бы намного легче. Я не отдам ему эту часть себя. Ему и не нужно знать.

Глядя в окно, я почти ничего не вижу. На улице слишком темно. Я использую это время и тишину в машине, чтобы успокоиться. Джуд идиот, если думает, что я отвечу на вопрос.

Вскоре моя кровь успокаивается, и учащенное дыхание сменяется нормой. Все еще глядя в окно, я замечаю окрестности.

– Где мы, Джуд?

Я выпрямляюсь на заднем сиденье и смотрю, как мы приближаемся к моему дому.

– Ты знаешь, где мы.

– Ты позволишь мне увидеть моих родителей? Я свободна? – спрашиваю я с надеждой в голосе. Мое тело гудит от возбуждения. Он меня отпускает. Я свободна. Мои плечи дрожат от радости, пока я смотрю в окно. Господи, я лопну от счастья, когда увижу их. Прошло уже несколько недель с тех пор, как он забрал меня.

Тишина в машине оглушает.

Что-то тут не так.

Повернувшись, чтобы посмотреть на Джуда, я вижу на его лице серьезное выражение. Он качает головой, и мое сердце разрывается на две части.

– Нет, я тебя не отпускаю.

Печаль гасит огонек надежды. Одеяло боли окутывает мое тело. Плечи опускаются, и сердце падает куда-то в живот.

– Ты решил убить их? Пожалуйста, не надо, я все сделаю. Я отвечу тебе. Пожалуйста, Джуд, пожалуйста, не убивай их. – Слезы текут из моих глаз, пока я умоляю его. – У меня нет парня, я никогда ни с кем не встречалась. Пожалуйста, видишь, я стараюсь, пожалуйста, – бесстыдно умоляю я.