Текст книги "Намывание островов (СИ)"
Автор книги: Марат Нигматулин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 6.
Пару слов о противоречиях в словах Поппера.
Итак, я уже ранее писал о товарище Поппере в своей работе «Нищета позитивизма», но там я не успел окончательно сформулировать свою мысль, не успел досказать всего, чего хотел, посему сейчас я завершу замысел, который начал воплощать в прежнем труде. Позвольте же, граждане, я сразу перейду к делу, не тратя время на бессмысленные разглагольствования. Первый же мой аргумент, направленный против основных идей нашего подопечного, строится на выявлении некоторого противоречия в его словах. Насколько мы знаем, Поппер сформулировал свой известнейший критерий научности, который звучит не иначе, как: «Научная теория должна быть потенциально опровергаемая.». Однако, как мы уже ранее указывали в моей работе, помянутой выше, да и как вы сами знаете, Поппер был ярым противником индуктивного знания, которое, он называл ошибочным, на что он недвусмысленно указывал в своем труде «Объективное знание. Эволюционный подход.», который я и цитировал ранее. Однако же, товарищи, если мы говорим о том, что будто бы индукция неверна, то получается, что всякое действие есть случайность, а не закономерность, посему, если мы не веруем в индукцию, то выходит, что мы не можем сделать из эксперимента вывод. Если нет индукции, то, следуя формальной логике, результат эксперимента есть случайность, а не закономерность, то есть, мы не можем сказать, будто результат повториться, ибо это и есть индукция. Если нет индукции, то эксперимент есть случайность, что лишает сам эксперимент смысла, делает принципиально невозможным сделать из него всякий вывод. Сам же критерий, ставящий эксперимент в первейшую основу всякого знания, не совместим с отрицанием индукции, по причинам, которые мы указали выше.
Глава 7.
Общие лженаучные рассуждения товарища Ильенкова.
Жил в когда-то Стране Советов один «философ», который гордо носил фамилию Ильенков. Этот автор значительно дискредитировал диалектический материализм, превращая его в своих работах в ложное идеалистическое учение, в свою версию позитивизма. Тут я хотел бы рассмотреть некоторые его идеи, опровергая авторские умозаключения и критикуя методы, цитаты же я возьму из его наиболее важной работы «Об идолах и идеалах». Первая цитата заставила меня стиснуть зубы от злости, ибо столь антиисторических высказываний мне не доводилось еще слышать от людей ученых: «Когда над Европой, проспавшей полтора тысячелетия средневековых кошмаров, забрезжила прекрасная заря Возрождения, многое стало выглядеть в глазах людей по-иному.». Глупость, да и только! Во-первых, серьезные историки давно уже отказались от нелепого деления истории на древность, античность, средневековье, новое время и новейшее время, ибо все эти периоды имеют весьма относительные границы и не играют роли для народов, находящихся за пределами Европы. Тем более, средневековье не было чем-то новым, по сравнению с античностью. Напротив, оно прямо наследовало многие античные традиции, а многие из тех, что появились в это время, были, на самом деле, лишь продуктами развития или разложения античных традиций, как, например, средневековые университеты, которые были развитием античных риторических и философских школ. Такие же традиции, как деление людей на патрициев и плебеев, институты власти, вроде народного собрания или сената, были в Венеции и многих других торговых республиках Италии на протяжении всего средневековья, оставшись тут от древнего Рима. Многие же институты средневековья развились в Новое время, как, например, те же Генеральные Штаты или Королевский Парламент, развившиеся в современные институты парламентаризма, показывая таким образом, преемственность различных веков, а не их антагонистичность по отношению друг к другу. Во-вторых, даже, если мы уж решили использовать устаревшую концепцию средних веков, то нужно, как минимум, воздержаться от опасных обобщений. Потому, что средние века были не столь уж ужасными, дикими и невежественными, как любят это представлять некоторые люди, представляющиеся учеными, но тянущими нас в дикость, как товарищи Фоменко или Ильенков. Средние века не только и не столько варварство, сколько теология Фомы Аквинского и поэзия Данте. Притом в средние века поэзия расцветала не только на юге, но и в Скандинавии, где местные поэты – скальды – сложили весьма занятные произведения. В-третьих, возрождение, при всей его относительности, происходило в три этапа: первый этап происходил в начале 9 века при дворе Франкских королей из династии Каролингов; второй этап имел место в Италии, Арагоне и Южной Франции в первую половину 13 века, а был связан он с четвертым крестовым походом, который привел к созданию огромного количества марионеточных государств и колоний на территории Византийской империи, наличие которых позволило обогатить средиземноморскую Европу за счет торговли с Востоком через вышеупомянутые государства и колонии и банального их ограбления; третий же этап происходил на фоне роста мануфактурного производства, происходившего в конце 15 – начале 16 века. О последнем этапе, вероятно, и говорит товарищ Ильенков. Тут есть еще одна деталь, та самая заря, о которой нам говорит автор, являющаяся вовсе не зарей, а заревом тысяч костров инквизиции. Действительно, такие вещи, как инквизиция, борьба с еретиками, религиозные войны и крайняя реакция имели место вовсе не в средние века, а куда более в эпоху возрождения и просвещения. Хотя и инквизиция не столь страшна, как нам ее нередко представляют. Но я не хочу углубляться далее в историю, переходя к другой цитате: «Философы французского Просвещения были абсолютно правы, когда они стали рассматривать Человека как „высшую цель“, как „самоцель“, и отбросили взгляд на него как на „средство“ осуществления каких бы то ни было „внешних“ и „посторонних“ целей, какими бы высокими и благородными они не казались.». Как мы знаем, смысл всякого объекта может лежать лишь за его пределами. Да и что же это за цель, человек? Если это и цель, то цель природной эволюции, а не самого человека. Словом, перечитайте то, что я уже писал о смысле жизни. Теперь другая цитата, куда более для нас интересная, но очень уж длинная: «Но просветители-материалисты<...> рассудили так же плохо, когда на место непререкаемого авторитета бога-отца поставили такой же непререкаемый авторитет матери-природы – „внешнего“ по отношению к человеку мира. Того самого „внешнего“ мира, к которому, как его частичка, принадлежит и тело самого человека, подвластное голоду и холоду, бессильное перед своими желаниями и страданиями, и потому – в принципе эгоистичное и своекорыстное. Так что если выводить идеал из естественно-природных потребностей человеческого тела, то человек опять-таки окажется лишь рабом, лишь послушной игрушкой „внешних обстоятельств“, силы их давления, лишь пылинкой в вихрях слепых стихий... Ни о какой „свободе“ человека в таком случае не может быть и речи. Человек окажется лишь „говорящим орудием“ своих органических потребностей и влечений, лишь точкой приложения сил слепой необходимости, что ничуть не лучше и ничуть не достойнее, чем быть рабом бога. Разница в таком случае была бы только в названии, в имени „внешнего господина“. Какая разница, назовут его богом или де природой? <...> Так что идеал, то есть представление о высшей цели и назначении человека на земле, невозможно вывести из изучения природы, ее слепых причинно-следственных цепей. <...> Человек, продолжает Кант, свободен, если он действует и живет в согласии с целью, которую он сам перед собой поставил, избрал ее в акте „свободного самоопределения“, а не с целью, которую ему кто-то навязал извне. Только тогда он – Человек, а не пассивное орудие другого человека или давления внешних обстоятельств. Что же такое тогда свобода? Действие в согласии с целью, то есть вопреки давлению „внешних“ обстоятельств...». Как мы видим, в данной цитате, весьма объемной, несмотря на все мои сокращения, мы видим пример несколько завуалированного волюнтаризма. Автор критиковал Ницше, но делал он это формально и, как это ясно следует из текста и видно всякому внимательному читателю, неохотно, возможно, даже желая на него походить. Автор отрицает детерминизм, заявляет, что человек способен на свободный выбор, на поставление цели, забывая однако, что выбор цели определяется взглядами человека, что определяются его бытием и воспитанием, исходя из которых, мы можем предсказать выбор его цели. Однако волюнтаризм и есть самое мерзкое и противное, что только мы можем отыскать в книгах Ильенкова, существует еще весомый пласт его педагогических идей, не менее разрушительных, нежели идеи его философские, что изложены в том же его труде. Вот первая цитата из главы, носящей символическое название; «Школа должна учить мыслить»: «Представление о „врожденности“, о „природном“ происхождении способности (или „неспособности“) мыслить – лишь занавес, скрывающий от умственно ленивого педагога те действительные (очень сложные и индивидуально варьирующиеся) обстоятельства и условия, которые фактически пробуждают и формируют ум, способность самостоятельно мыслить. <...> Теоретически такая позиция малограмотна, а нравственно – опасна, ибо предельно антидемократична. С марксистско-ленинским пониманием проблемы мышления она также не вяжется, как и с коммунистическим отношением к человеку. От природы все равны, в том смысле, что подавляющее большинство людей рождается с биологически нормальным мозгом, в принципе могущим – чуть легче или чуть труднее – усвоить все способности, развитые их предшественниками. <...> Он [ум], собственно, и есть не что иное, как умственная культура человечества, превращенная в личную „собственность“, в принцип деятельности личности. В составе ума нет ничего иного.». Очевиднейшая ложь, которую автор даже и не желает прикрывать от глаз внимательного читателя. Всем нам, благодаря работам уважаемого товарища Лурии, известно, что лобные доли мозга отвечают за мышление, но сие открытие не суть есть моя критика, сколько ее основа, ибо ныне нам уже известно, что у всякого человека некоторые доли мозга развиты сильнее, нежели иные, что есть и определяет его талант, но иные доли мозга, кроме указанных, нередко бывают недоразвиты, объясняя нам почему некоторые люди добиваются успехов в некой области, отставая от областей других. Это подтверждает тот факт, что даже при равном воспитании и образовании не всяк человек может успехов добиться равных с иным. Не все выпускники Царскосельского лицея стали Пушкиными, не все выпускники одного детского дома стали одинаковыми людьми, да даже и родные братья, равно как и близнецы, не часто являют собой особые схожести. Но более меня напрягает не это, а тото факт, что Ильенков верит, что человек может освоить все древние и новые навыки, будто всякий может овладеть всеми знаниями во всякой области, добиваясь везде равно великого результата, что каждый может стать одновременно и Марксом, и Данте, и Ньютоном, что уж, извините меня, мой интеллигентный читатель, ересь! Это утверждение есть ересь потому, что человеку физически не хватит жизни для усвоения даже сотой доли всех знаний человечества, и хотя Аристотель с Леонардо да Винчи и являют собой примеры «универсальных людей», но они жили тогда, когда количество накопленных знаний было мало и умозрительно, с развитием же науки появляются специализации людей на одной области, ибо наука расширяется и углубляется с каждым годом, также прошу напомнить, что равно овладеть всеми науками невозможно, посему научные труды Ньютона нам дороже, чем его де труды богословские, как и научные работы Циолковского ценнее, недели его философия. Ладно, идем далее: «Зубрежка <...> калечит мозг и интеллект тем вернее, чем – своеобразный парадокс – справедливее и „умнее“ сами по себе усваиваемые истины. В самом деле, глупую и вздорную идею из головы ребенка быстро выветрит его собственный опыт; столкновение такой идейки с фактами заставит его усомниться, сопоставить, спросить „почему?“ И вообще „пошевелить мозгами“. „Абсолютная“ же истина никогда ему такого повода не предоставит.». Все слова, писанные здесь господином Ильенковым, есть ложь от первого до последнего слова. Все мы можем познать лишь в сравнении, всякий факт имеет смысл лишь в ряду подобных. Действительно, глупо заставить человека прочитать все книги Ницше, заучив огромную массу цитат из них, надеясь на то, что он поймет философию, равно как и бесполезно заставлять учить «Начала...» Ньютона, надеясь понять физическую науку. Для понимания философии нужно знать труды Платона и Аристотеля, Декарта и Руссо, Шопенгауэра и Ницше, Маркса и Конта, Поппера и Фейерабенда, а также многих и многих иных, дабы методом сопоставления и сравнения их идей понять суть философской науки. Для понимания де физики следует начинать изучение с соответствующего труда Аристотеля, проходя Галилея и Ньютона, Максвелла и Эйнштейна, Бора и Резерфорда, Эверетта и Ландау, Капицу и Прохорова, дабы вся физика построилась в общую картину, гармоничную и четкую. Все наши суждения берут свое начало из наших знаний, посему чет обширнее знания, тем более мы можем получить ценных умозаключений, посему «зубрежка» – мать всякого прогресса. Но вот самая моя любимая цитата: «Компрачикосы от педагогики и придают мышлению раз навсегда зафиксированную „улыбку“, делают его способным работать только по жестко „вдолбленной“ схеме. И нет более распространенного способа изготовления глупого человека.». Интересно в этих словах не столько содержание, сколько то, что Айн Рэнд писала почти тоже самое в своей работе «Возвращение примитива», выдвигая те же самые педагогические идеи, что сводятся к словам: «Знать не следует, а следует мыслить!», что есть полнейший бред, который при всякой попытки использования в реальных условиях давал крайне отрицательные результаты. Рэнд также называла уважаемых педагогов не иначе, недели «компрачикос», также ругала заучивание знаний, также призывала мыслить, но у нее далее шел пассаж про педагогику Монтессори, который отсутствует у нашего автора. Хотя это сходство ничего не значит для нас, сам факт его существования очень интересен, притом он не делает чести ни Ильенкову, ни Рэнд.
В защиту правящей партии.
Мне никак не известно, как с этим дела обстоять будут в последующие времена, но сейчас правительство нашего доброго президента чаще ругают, нежели хвалят, что и побудило меня написать статью, которая развенчала бы оппозиционные мифы с чисто философской позиции, однако я и назвать ее должен был несколько иначе, но пусть уже будет так. Мне также следует упомянуть, сколько мне пришлось услышать необъективной критики а эту статью, которая, разумеется, тут приводится не будет за ее непристойностью.
Введение.
Итак, уважаемые граждане, к коим я обращаюсь в данной статье, и во имя которых я всегда проводил и иную просветительскую работу с массами, объясняю, что цель моя тут всего лишь осветить всю лживую подноготную оппозиционного политического дискурса, что захватывает невежественные умы подобно чуме, захватывавшей средневековые города Европы, равно как и последняя болезнь приводя их к закономерному концу. Сколько только лживых, клеветнических, а также очень обидных, но никак не подкрепленных ничем, кроме приемов риторики и откровенной демагогии, обвинений, льется на нашу славную правящую партию от всевозможных оппозиционеров. Вот о них я и решил написать, ибо расстрелять я их не могу, так как детерминизм обделил меня соответствующей властью, равно как и момент нашего с ними существования необходимыми для того условиями, а терпеть их у меня нет уже никаких сил.
Первая позиция аргументов оппозиции: противоречия и софизмы.
Итак, каковы же главнейшие возражения против нашей любимой партии, а также каков их генезис и происхождение, равно как и мотивы их повторяющих? Всего против партии нашей, вопреки распространенному заблуждению, выдвигают всего лишь два аргумента, в то время, как все остальные есть лишь различные вариации этих самых аргументов, либо же их смешения в различных пропорциях, что представлены ниже:
1) Партия ничего в стране не делает полезного, предаваясь коррупции и внутреннему разложению, не создавая ничего сама, лишь уничтожая накопленное ранее.
2) Партия узурпировала власть, мешая проходу кому либо иному во власть кроме себя, обратив Россию в тоталитарное государство, где нет демократии, гражданского общества и прочих прелестей демократии.
Теперь перейдем к обсуждению и непременному развенчанию вышеназванных мифов. Во развенчания первого мифа мне необходимо привлечь многочисленные философские доказательства, что покажут нам принципиальную невозможность его бытия, а также полную его несовместимость со вторым мифом. Скажите, неужели возможно, имея гигантское количество внешних и внутренних врагов, ничего не делая и предаваясь самому извращенному разврату, сохранять власть над огромной и своенравной территорией, с управлением которой нередко не справлялись куда более благодетельные и трудолюбивые правители, жившие в куда более спокойные эпохи? После некоторых рассуждений, мы делаем вывод, что это совершенно невозможно, что также и многими фактическими данными об очевидном росте экономического благосостояния России подтверждается совершенно безоговорочно. Однако даже и рост достатка граждан нашей великой Родины, управляемой не менее великой партией, никак не может убедить некоторых особо одаренных, что утверждают будто все наши успехи вызваны лишь одной ценой на нефть, что будто лишь черное золото немного прикрывает уродство системы, что только от него все счастье, а не от мудрого управления, что расходится со всем историческим опытом. Как правило, богатство, не нажитое честным трудом, а то, что получено случайно, только более администрацию развращает, только более ухудшает ее нравы, усугубляя положение народа, ибо чины, обретя огромные богатства, пускаются только в расточительство, да дележ награбленного, вызывая новые и новые смуты, пытаясь отнять еще кусок у другого чина, вместо того, что бы употребить те богатства на приумножение свое, на создание нового богатства, равно как и помощь всему народу, чего мы никак в современной России не видим. Тем более, как замечает пытливый ум, всевозможная помощь народу есть главнейшая из задач власти, несущая ей много численные выгоды, как то, необходимая всякому режимы поддержка население, посему глупо было бы не делать ничего для правителя, имеющего и без того немало врагов. Теперь же мне необходимо сказать пару слов про то, почему же первый аргумент никак не может увязаться со вторым. Если бы власть действительно ничего не делала, кроме как разлагалась морально, да воровала, то она никак не смогла бы упрочнить свое положение, если бы государство проводило денационализации и приватизации далее, пускалось в коррупцию и войны между крупнейшими кланами, то оно не смело бы и мечтать о контроле за средствами печати, о сильной полицейской и военной системе, о подавлении и попрании прав бизнеса и всевозможнейших свобод личности, ибо для всего этого необходимы ресурсы, которые чиновники бы обычно проедали. Страна с коррумпированной и деградировавшей властью никак не может иметь сильный аппарат управления, постоянно слабеющих из-за вышеназванных причин, а если нет в стране сильного государства, то такая страна никак не может быть тоталитарной, ибо сильное государство и есть первейший оплот тоталитаризма. Подобная нелогичность аргументов может удивить, а нередко и даже шокировать людей, привыкших к простой, логичной риторике правящей партии, где нет опасных софизмов и логических ловушек, однако это еще только самые явные, а посему и наименее опасные, но наиболее вопиющие и ничем не прикрытые, из всех лживых утверждений нашей оппозиции.
Вторая позиция аргументов оппозиции: углубление софизмов и противоречий.
Следуя принципам дедуктивных умозаключений, я перехожу от общего к частному, но не наоборот, конкретизируя идеи оппозиции, углубляясь далее в их риторику, рассматривая причудливые модификации вышеназванных аргументов, продираясь через эти логические кусты, коими порос почти весь русскоязычный сектор интернета. Если ранее я рассматривал только первый уровень конкретизации аргументов, то теперь мы перейдем ко второму:
1) Не в одной лишь партии беда, ибо партия есть лишь выражение страшного кризиса, который здравствует в стране уже достаточно давно.
2) Вышеназванный кризис исправим.
3) Кризис устраним только с помощью интеллигенции, которой в стране либо не было никогда, либо ее нет сейчас, либо же вся интеллигенция сужается до участников оппозиционного движения. Интеллигенции вообще принадлежит руководящая роль в прогрессе человечества, а поскольку действующее правительство реакционно, то оно и против интеллигенции, а значит, что и против разума.
Итак, теперь же мы перейдем от счисления к критике. Первый тезис может на первый взгляд показаться очень даже неплохо построенным, а нередко и верным, но при ближайшем рассмотрении мы видим всю его лживость. Дело в том, что этот тезис никак не совмещается со следующими, по причинам, изложенным мною ниже, но тут есть и еще одна причина, для выявления коей необходимо более глубинно знать оппозиционную риторику: тут для одних кризис начался с Путина, для других с Ельцина, для третьих с Ленина, для четвертых со Сталина, а кое-кто выводит со времен Петра 1, или, что особенно часто можно узреть у нацистов-язычников, с принятия Русью христианства. Признаки и причины кризиса у всех тоже свои: для одних разгул общества потребления и забвение духовности есть признак упадка, в то время как для других причиной упадка становится то, что разгул и забвение идут не столь быстро, как им хотелось бы, да и вообще, неужели мы знали в какое время отсутствие кризиса, неужели при ближайшем рассмотрении вся наша история не состоит только лишь из всевозможных кризисов, войн, восстаний, завоеваний и прочих ужасных событий? Итак, почему же никак нельзя связать идею о кризисе с последующей о том, что последний устраним? Очень просто: дело в том, что первое утверждение исходит из материализма и детерминизма, утверждает, что история правит нами, а не наоборот, в то время как второй утверждает прямо противоположное, говоря, что кризис мы исправить можем, то есть исходит из волюнтаристской и идеалистической позиции. Хотя вторая позиция и противоречит логике, она необходима для всякой оппозиционной риторики, ибо если кризис исправить никак нельзя, а можно лишь переждать, то мы лишаемся всякой потребности в оппозиции, равно как и в протесте вообще, однако некоторые личности из оппозиционного движения утверждают, что Россия вообще всегда была в кризисе, а выход из него невозможен, ибо местное население не суть есть люди, сколько звери, климат не годиться, история, культура, наука и религия неправильные, как и вообще равно все, но, тем не менее, они продолжают агитировать за западные и/или национальные ценности, хотя сами фактически признают свое полнейшее бессилие и отсутствие видимого для нас смысла в их существовании. В следующих утверждениях идеалистический волюнтаризм только укрепляется, ибо далее идет традиционный тезис о сверхчеловеке, которым в данном случае предстает оппозиционер, и «тупом быдле», коим предстают все остальные. Третий тезис мало того, что есть скрытая тавтология, так еще и вовсе неопровержим, что сейчас станет вам ясно. Из этого тезиса прямо следует утверждение о том, что вся прогрессивная часть общества именуется интеллигенцией, а если интеллигенция чем-то недовольна, то значит, что недовольна она чем-то реакционным и неправильным, притом сюда нередко примешивают тезис о том, что недовольными могут быть только лишь те, кто умен и понимает всю суть положения, то есть интеллигенты, в то время, как все «тупое быдло» не является носителем мыслящего духа, посему никак не может думать и не имеет свойства анализа, посему и не способно к протесту, из чего следует, что все, кто бунтует – интеллигенты, а все интеллигенты есть оппозиционеры, являющиеся при этом людьми прогрессивными и правильными, стоящими в оппозиции к людям реакционным и неправильным. Это есть тавтология: прогрессивная часть общества = интеллигенты = оппозиция. Теперь же необходимо сказать, почему тезис этот никак нельзя опровергнуть. Все мы знаем, что истина должна иметь свойство к ниспровержению, и только тогда она и будет научной, что автоматически выкидывает из науки всевозможные теории заговора и т.п. Так вот, третье утверждение никак не попадает под критерий истины научной, являясь весьма занятной модификацией теории заговора, ибо как только некий человек пытается оспорить утверждения, выдвигаемые оппозицией, как он получает ответ, состоящий в том, что раз он выступает против оппозиции, то он выступает против прогрессивной общественности, а значит, что и против прогресса вообще, на что указывает тавтология, составленная мною выше, а, стало быть, он не интеллигент и не может им быть, поскольку же у оппозиции есть лишь два вида людей: интеллигенты и «быдло», то вы автоматически оказываетесь во втором виде. Таким образом, я хотел бы показать, как проходит стандартный диалог между оппозиционером и нормальным человеком, в квадратных скобках я дам свои комментарии:
Нормальный человек:
Я не согласен с вашей критикой власти. Давайте обсудим...
Оппозиционер:
Ты не согласен, урод? Единая Россия – партия воров и жуликов, а коли не согласен, так ты ватник, быдло тупое, запутинец, селигерыш. Иди в школу, школота!
[Если оппозиционер оказался несколько начитаннее, но не умнее, ибо будь он умен, то не был бы оппозиционером, то нормальный человек услышал бы все то же самое по смыслу, но в несколько ином тоне и несколько иными словами. Так, некоторые из пациентов просто говорят: «Все с вами ясно, кремлеботы.», однако и с самыми топорными проявлениями оппозиционного мышления, показанными мною выше, можно очень часто нынче столкнуться.]
Нормальный человек:
Погодите, я же кандидат физико-математических наук!
Оппозиционер:
Терпила ты, вот кто. Режиму продался, мразь! Умный человек, а служит уродам и Путину лично. Расстреливать таких, как вы, надо!
[Да, товарищи, именно расстреливать, ибо сверхчеловек имеет право невозбранно убивать «шавок режима» и «тупое быдло».]
Третья позиция аргументов: вся суть оппозиционных идей.
Теперь, когда мы уже поняли, куда ведет оппозиционная логика, мне необходимо показать развенчание третьего порядка аргументов оппозиции, который представлен ниже.
1) Вся политическая жизнь и история есть борьба интеллигенции и быдла.
2) Сверхчеловек должен иметь превосходство над быдлом, должен возвышаться над ним в правах.
Итак, первое утверждение, имеет диалектический характер, подобные же противопоставления характерны для объективного идеализма, что плохо сочетается с общим идеалистически-волюнтаристским посылом оппозиции, хотя мы уже и поняли, что оппозиционеры – стихийные эклектики. Из первого, не очень-то интересного в себе, утверждения, неизбежно следует второе, более нам значимое. Очевидно, что если вся история это лишь борьба «быдла» и «личностей», то для окончательной победы последних, то есть оппозиции, нужно разделить эти две категории людей в правах, чтоб «быдло» жило в фактическом рабстве, а «сверхчеловек» мог быть рабовладельцем. Из этого несомненно следует, что для обеспечения наиболее подходящего для интеллигенции порядка необходимо тоталитарное государство интеллигентов, которое будет обеспечивать последним положение господ (аристократов), сводя всех остальных на социальное дно. Вопрос теперь состоит в том, как обеспечить подобное мероприятие, на что мы знаем ответ: население следует подвергать обработке пропагандой, как светской, так и религиозной, следует уничтожать всякое инакомыслие, параллельно усиливая полицейский и военный аппарат.
Заключение.
Итак, к чему же гонят нашу прекрасную Родину оппозиционеры, каких целей они возжелали, а также каковы их мотивы и планы по переустройству России? План у них есть, притом план очень простой и совершенно законченный – превратить нашу страну в некое либо в подобие КНДР, либо же в православный аналог Саудовской Аравии, где они займут роль господ, в то время как все остальное население будет работать на их благосостояние. Последнее утверждение не есть мои лишь домыслы, а есть свершившийся факт, убедиться в правдивости которого мы можем, если ознакомится, к примеру, с публицистическими работами Егора Просвирнина, к которому все вышесказанное относиться от начала и до конца. Иными словами, вся наша оппозиция, от Собчак до Просвирнина, от Навального до Касьянова, от Быкова до Латыниной, все они есть алчные люди, что не считают нас за людей, желая превратить все население нашей страны в своих рабов. И если уж суждено равнодушной волей детерминизма прийти к власти «Партии Роста», «Яблоку», «Партии Прогресса», или, чего доброго, «ПАРНАСу», то вполне возможно, что мы познаем куда большее социальное расслоение, куда больший упадок образования, куда более страшную цензуру и полицейский беспредел, а также такие веселые элементы из прошлого, как концлагеря для инакомыслящих, вкупе с массовыми расстрелами. Сейчас наша страна находится в лучшем положении в своей истории, что многие не замечают или не желают замечать: мы сейчас имеет такое изобилие потребительских товаров, в сочетании с невиданным списком свобод, которые не снились ни одному простому жителю Российской империи и СССР. Когда оппозиция говорит об упадке образования, приводя нам в пример Российскую империю, где оно, по их мнению, было замечательным, я указываю им на статистику: в империи только 1% населения имел высшее образование, в то время как сейчас его имеет 53%, посему Россия и является самой образованной страной в сегодняшнем мире, а, учитывая то, что сейчас 83% выпускников школы идут в ВУЗы, будущее в плане образования мне видится отлично. Наш век я бы сравнил с эпохой Траяна и Антонинов в Риме, хотя все исторические сравнения заведомо и не объективны. Кто знает, что ждет нас впереди: поголовное высшее образование, развитая экономика с великим изобилием и сильное государство, проявляющее заботу о благосостоянии каждого гражданина или же новое средневековье, где правят бал герцоги-Навальные и графы-Просвирнины. Словом, catch the moment, bro, catch the moment…
Ненавижу истеричных дам.
История этой статьи началась тогда, как мне удалось обнаружить интереснейший Opus magnum одной весьма занятной тетки, который назывался «Ненавижу школу». Автор, если верить ее словам, успела поработать во множестве образовательных заведений, так поражаясь порядками, которые там царят, что решила написать об них эту книгу. Прочитав сей труд, а затем и самую малость испытав то, что психологи называют не иначе, нежели фрустрацией, удивление получив от огромного количества положительных рецензий и неимоверного бреда в содержании, я решил накатать разгромную рецензию в адрес автора, но мой труд оказался для рецензии велик, а посему я и сделал его отдельным произведением. Понятия не имею, почему так случилось, но этот текст самый читаемый из всех моих текстов, самый узнаваемый и популярный, поэтому я и решил включить его сюда.
