Текст книги "Академия невест-попаданок и Дракон в перспективе (СИ)"

Автор книги: Мара Вересень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

А еще меня Май обидел. Впрочем, я тоже его тогда обидела, назвав предателем, так что, можно считать, что он вернул долг. С процентами. Кстати… Я села, добыла из кармана ключ, отдала Стоуну и сказала, что артефакт оказался у меня случайно.

– Эрмира, – дракон схватил меня за руку и стал очень серьезный, серьезнее, чем обычно. – Мади Марциус, приношу вам извинения за свою несдержанность, я не имел права настаивать на близости без вашего однозначного согласия.

Вот странный… Даже за ключ не отругал. А надо было. Надо было сразу дурацкий кругляш ему отдать.

– Я принимаю ваши извинения, драг Стоун. Всего доброго.

У Аркейна был вид глубоко несчастного человека, когда я забрала у него свою руку. Дверь прикрыла аккуратно. Я же воспитанная.

Туфли так и остались там, возле дивана. А еще куда-то мурашки делись. Совсем. Хорошо бы – навсегда. Не уверена, что у меня достанет сил отказать дракону за мгновение “до” еще раз, когда он примется меня обнимать. Я бы и в этот раз не смогла, наверное, если бы не это обжигающее под кожей и ощущение, что вот-вот случится что-то ужасное.

Мад Хольген встретила меня на развилке у Одинокого за пару минут до выхода из Академии.

– Мади Магциус! Долго же пгишлось вас ожидать. Что же, я вознаггажу стогицей. И вас за пгогул в дополнение к пгочему, и себя за тегпение. А заодно напомню вам, как выглядит подсобное помещение столовой. Тепегь вы станете бывать там чаще, чем в своем доме.

Глава 3

Как мне и было обещано, подсобка с овощами стала самым посещаемым мною местом недели исключая Академию. А еще я была одна. Не то чтобы со мной как-то очень активно общались раньше, но сейчас случился полный игнор. Почувствуй себя унылым привидением…

Флори была во власти любовного томления и почти все ее мысли занимал исключительно ее нареченный дракон. Я не обижалась. Когда впереди такие перспективы – не до подружек. Это нормально.

Силмэ не появлялся и странных презентов не оставлял.

Инспектор Стоун держал дистанцию и сам держался максимально профессионально. Правда, я как-то поймала его взгляд, полный обреченной печали и вины, и мне стало стыдно и горько, будто я случайно собаку пнула. Ну взрослый же, состоявшийся дракон, зачем так переживать по такой никчемушке, как я, которая даже не может найти в себе мужества подойти кое к кому и спокойно разобраться в ситуации.

Этот кое-кто и сам бы мог бы. В конце концов, он дракон или уличная ящерка? Я наблюдала за Маем тайком и, подозреваю, что выражение лица у меня при этом было еще экзотичнее, чем у Стоуна.

Ириса с выводком прихлебательниц ходила королевой и повадилась носить в прическе цветы. Бросала на меня презрительные и торжествующие взгляды и острила по поводу моей неуклюжести. Сегодня вот, задумавшись, я забыла кринолин приподнять, перед тем как показать Синей Даме “изящную посадку” на как бы трон и продемонстрировала всему классу свои обожаемые и неубиваемые ботинки – единственное, что удалось сохранить с момента прибытия в Проходной мир. Мад Хольген тут же велела избавиться от “кгомешного” ужаса и долго распиналась что пгистало и что непгистало надевать на себя благовоспитанной мади.

Я взбесилась и поставила ультиматум. Мои ботинки, а так же любую другую деталь гардероба не сходя с места за право узнать, какого Вера творилось в неком портальном зале в ночь с тридцатого марциуса на Поворот (он же день смены года).

Девчонки изумленно притихли – я никогда прежде не давала себе воли хамить преподавателям и уж тем более повышать голос, как бы строги они ко мне ни были. Фей вынырнула из своего розового облака и таращилась на меня как на ненормальную, а только что язвительно шутившая Ириса странно поменялась в лице. Впрочем, как и Синяя Дама. Мы с минуту буравили друг дружку взглядами из разряда “я знаю, что ты теперь знаешь, что я знаю, что произошло позапозапрошлым летом”.

Закончилось все банально.

– Наказание, мади Магциус.

– Как скажете, Дама Хольген.

– Позволите подождать вашей окончательной резолюции в коридоре?

– Будьте так любезны.

Вот я и торчала сейчас перед доской с БРР и гипнотизировала строчку со своим именем. Нижнюю. Ниже некуда. Пальцы ныли, предвкушая нож для чистки овощей или ветошь для полировки. На меня смотрели. Очень хотелось обернуться, будто меня на веревочке тянуло…

– Думала, что пара часов в кабинете инспектора поможет сдвинуть твой рейтинг с мертвой точки? Зря надеялась.

Смотрели издали, а говорили вот рядышком.

– Тут хоть какой-то шанс был, а на что надеялась ты, когда пустила эльфа в свою постель, драгни Азур?

Да, грубо. Но особого драконолюбия у меня и так не водилось, а теперь и подавно. А Ириса покраснела. Если это стыд, что-то человеческое под этой чешуей все же есть, плакала же она, когда получала нагоняй от папеньки. Да и Силмэ бы на одни формы не повелся. Наверное. Хотелось бы думать.

А любопытно выходит. Ведь мы с Ирисой “попали” почти одновременно. Я чуть раньше. Как там Виридан говорил? За пару минут до полуночи? А она уже после.

И пусть это выглядело как бегство, но я оставила Ирису с ее наипервейшим БРР, направилась прочь, решив, что лучше подожду мад Хольген у ее логова, как на меня с потолка набросилась люстра. Осветительный прибор разминулся с моей головой в самый последний момент, потому что меня толкнуло в сторону. Я едва удержала равновесие и теперь запоздало тряслась от страха за свою едва не погубленную не слишком кчемную жизнь. Салатовый подол драгни Азур змеиным хвостом метнулся в арке коридора позади меня.

А еще у происшествия был свидетель. Он же благодетель. Тоже мне, темный рыцарь, гордый и одинокий, можно подумать, я его со спины не узнаю… Нет, спасибо конечно, за своевременный пинок, только мог бы и подойти. Вдруг меня утешить надо?

Но явилась Синяя Дама, а от нее утешений как снега летом – не дождешься. Меня посверлили очами. Синими. И отправили в библиотеку, где Серый Сэр затеял генеральную уборку в запасниках.

– Ты как призрак, – сообщила мне Флори, когда я полуживая от усталости вечером явилась домой. – Злобная, пошатываешься и серая вся. Такое ощущение, что это не ты пыль вытирала, а тобой.

– Ты не так уж и не права.

– Поесть?

– Не хочу, – буркнула я и поволоклась наверх.

Запихала грязное в корзину. Оно потом из нее куда-то девается, а в специальном отсеке в шкафу, в гардеробной, является уже чистое, только разобрать, но мы периодически забывали, пока одежки сами наружу не вываливались.

Я даже не стала проверять ванную на наличие отсутствия мимобеглых ящериц. Но их там и не было. Зато в комнате – была.

– Проваливай, – сказала я и полезла в постель рыдать и жалеть себя.

Но ящерица никуда проваливать и проваливаться не собиралась, наоборот ближе подобралась.

– Сказала же, проваливай…

Это было, как с кошкой в прятки играть: выглядываешь из-за угла, а кошка всякий раз все ближе, ближе, бли…

– Экспериментаторы веровы, – ныла я, размазывая слезы по лицу и хлюпая носом в уголок одеяла, – ритуалисты, жернов им в… куда-нибудь. Жила себе тихонько, работала в магазинчике на набережной и не мечтала ни про какие чужие миры. И нате вам… Кругом ящеры всех калибров, куда ни сунься. И главное, не сбежишь никуда, на меня, видите ли, надежды возложили. Ага, не знали куда столько счастья деть, и дели, куда вышло. И Май думает, что я специально… А я не специально! Оно само! Сам. Он. Забыл!

Ящерица внимала, сидя на подушке, и таинственно косила выпуклым золотым глазом в вырез ночной сорочки, бретелька которой сползла с плеча. Я тоже покосилась. Глубины как глубины. Средней глубины. Чего там смотреть? На мне узоров нету… Сейчас во всяком случае, но чешется зверски. Но если руки еще можно было почесать, то чесать в прочих местах было как-то… неловко.

– А потом это вот все со Стоуном в кабинете, и они все теперь думают, что я такая! А я не такая! Сами они… Я тут даже поцеловаться не могу, с кем хочу никак, а они… Иииии…

Ящерица дернулась, будто собралась устроить мне подружеские обнимашки, но я шарахнулась. Хоть я к ней уже малость попривыкла, как виртуальный собеседник она еще годилась, но ближе подпускать… Брррр… Итак обмурашило уже от макушки до пяток. Может и чешусь потому, что она так близко. Или он. Я в ящерицах не разбираюсь. В глубины косилась(лся) как он, а терпеливо слушает мое нытье как она. В ванную опять же все время лезет. Воду любит или подглядывать? И какая-то она… другая. Раньше вроде помельче была. Растет? Или действительно другая? Ночник подсвечивал золотистую полоску по хребту и пятнышки на боках. Ящерица разложила хвост баранкой, голову завернула набок. Морда сочувственная, а глазом… Кажется, все-таки он. Хотя зачем ящерице мои глубины?

Я не выдержала и почесала. Рисунок сразу же проявился. На руках, в тех местах, где я и их почесала, тоже подозрительно посвечивало.

Дополнение к правилу – не чесать.

– Только не разболтай никому, ладно? – попросила я ящерицу. – Не знаю, почему нельзя, но нельзя. Жо… Э… Предчувствие у меня плохое. Нельзя про это знать. И Силмэ велел не болтать, а он такими вещами не шутит, хоть и сволочь. А ты иииди уже, ладно? – Я протянула ногу и потыкала пальцами ноги в подушку, пытаясь стряхнуть ящерицу.

Тварюшка вцепилась в наволочку когтями и брякнулась с кровати вместе с подушкой. Вот и ладно. Все равно я на этой спать теперь не смогу. Смогла на другой.

Утро наступило поразительно быстро, мне нужно было в университет на дурацкие курсы, я примчалась, а меня раз – и не пустили.

Глава 4

Перед универом необычайно многолюдно. Но я не особенно смотрела по сторонам, рванув к внезапно запертым воротам, которые к тому же оснастили стражниками. Те скрестили угрожающего вида копья. Мне устроили проверку с требованием пропуска, подышать на стеклышко и подержать жезл – индикатор магических сил.

– А что происходит? Почему такие строгости? – спросила я одного из парней, когда после совершения всех этих действий оказалась в аудитории.

Русоволосый крепыш сидел недалеко от нашей с Силмэ парты и потому был, можно сказать, ближе прочих сокурсников.

– Вам в Академию новостных вестников не шлют? Вроде не деревня, – удивился он. – Под каретой Болдера алхимическая вспышка взорвалась.

Мне поплохело до темных пятен в глазах.

– Он в порядке? Май в порядке?! – я вцепилась в парня.

– Да нормально все, – отбившись от моих рук ответил тот. – Оно с опозданием сработало. Болдер уже у Университета был, и вышел почти. Кучер пострадал и лошади. И дядюшкина карета, ясен пень. А Болдер только синяками отделался и разбитыми очками. Поднялся злой как демон, глазами полыхает, рожу о мостовую счесал, будто его ящеры драли…

– А алхимия причем? – перебила я.

– Ну ты темная, дракону магией навредить почти нереально.

– А не магией, выходит, можно?

Сокурсник пожал плечами.

– Думают, что на Стоуна покушались, – сказал парень. – Или на самого Болдера, но как бы Стоуну пригрозить, он же королевский инспектор, недовольных – лопатой греби.

– Как-то это за уши притянуто, – заметила я, невольно заражаясь манерой изъясняться этого любителя устойчивых выражений.

– Ага, за уши, – двусмысленно хмыкнул однокурсник, намекая на мою гипотетическую любовь с Алданэлем.

– Да нет у нас ничего, – зашипела я, чем вызвала еще один похабный хмык, а парень принялся возиться в сумке, давая понять, что разговор окончен.

Вот возьму и нарочно сейчас к Маю сяду. Но драга Болдера на его обычном месте по объективным причинам не было. Обладателя длинных ушей – тоже.

Остаток занятий я просидела одна, грызя карандаши, рисуя в тетради всякую дребедень, вместо конспектирования лекции, и беспокоясь за ущербного придурка, который опять чуть не скопытился… А про дракона можно так сказать?

Я даже привстала и поймала взгляд миста Гая. Странно, что он меня сегодня ни разу не дернул и замечания не сделал за недостойное студента игнорирование учебного процесса.

Мысли с учителя по портальной магии тут же свернули на порталы и тот конкретный портал, который стал причиной моего появления в этом мире.

Вокруг полуживой меня сидели: “величество” – раз, его жена Аконита – два, ее родственник Стоун – три, учитель танцев и Хранитель Эмерайд Виридан – четыре, Синяя Дама – пять. Однако людно бывает в тайных залах Академии. Был кто-то еще. Король и Виридан были ко мне ближе всего и этот молчаливый кто-то, кого величество упрекал за геройства. Что за подвиг? Вытащил мое недотопленное тело из воды? А кто реанимацию проводил? “Герой”, Виридан или сам величество? Уж явно не мад Хольген. Аконита и Стоун явились позже. Стоун вообще держался поодаль и даже смотреть на меня отказался, отговорившись, что уже и так безмерно занят как воспитатель. Маем, видимо. Чьи тогда мурашки были? Виридана, короля или неизвестного героя? Впрочем, там из присутствующих как минимум двое однозначно драконов было, один гипотетически дракон и один очень может быть дракон, но не точно.

– Природный портал подобной конфигурации, – назидательно раздалось у меня над партой, я вздрогнула и выронила карандаш, которым изобразила в тетради виденный мною в зале золотой круг.

– Не существует? – продолжила я вместо подкравшегося миста Гая.

– Существовал. Когда-то. Очень давно. Схемы не сохранилось, либо сведения были сознательно уничтожены. Согласно некоторым гипотезам, части схемы содержатся в изображениях герба династии Драгсит и на эмблеме Академии истинных дев. Вы, судя по рисунку, увлеклись теориями и совместили эти части, как многие до вас, а недостающие элементы добавили сами. В целом, верно, если следовать логике построения портальных схем данного типа.

– Что не так? – на мой непрофессиональный взгляд рисунок выглядел идеально.

– Изображенный вами портал непрерывно активен, а это невозможно. Они возникли одновременно. Наш мир и переход. Портал первого перехода, согласно легендам, был уничтожен, чтобы более старый погибающий Изначальный мир не выпил новосозданный Проходной. Если бы портал все еще работал так, как вы изобразили, Рубеж – кольцо гор из окаменевшей и застывшей магической энергии, охраняемой Стражами – не выдержало бы натиска окружающего Проходной мир хаоса, из материи которого он и был сотворен драконами Имболком, Остарой, Бельтайном, Литой, Лугнасадом, Мабоном, Самайном и Йолем, магами перемещений и магами порядка в основном, но и прочие меж ними были. И сердце – истинная дева, нареченная одного из королей-драконов.

Я отвесила челюсть. Эти имена были мне знакомы из моего другого прошлого. Впрочем Отраженных миров много, и все отражения какой-то частью повторяют Изначальный или Подобный, от которого отразились. Но мист Гай расценил мое удивление иначе.

– Легенда о сотворении мира первое, о чем рассказывают новоприбывшим, – укорил бывший Лазурный Сэр.

Ага, да, а у новоприбывших как раз то состояние, чтобы легенды помнить, тут бы с ума не сойти от осознания “ умер, воскрес, добро пожаловать в новый мир”.

– А где все? – спросила я, поскольку аудитория была пуста.

– Разошлись, а вы продолжали рисовать. Я решил не мешать и дать вам закончить. Ваше интуитивное чутье и способности к изображению просто волшебны, но они мало помогут на практике, если не научиться точно рассчитывать объем и мощность прикладываемых усилий.

Пообедала в Университете. Столовая тоже была пуста. Наводящая порядок на столе раздачи девушка подогрела мне суп, посмотрела на мой удрученный вид и добавила пироженку с засахаренной вишенкой в башне взбитых сливок. Я, почти не чувствуя вкуса, съела все это, сама отнесла тарелки и уныло потащилась к омнибусной остановке.

Примерно на полпути рядом остановилась карета.

Глава 5

Флори сверкающей бабочкой выпорхнула в приоткрывшуюся дверцу и потащила меня внутрь.

Я наконец рассмотрела вблизи ее незабвенного драга Райтера Филса, а заодно обогатилась свежей “сногсшибательной” новостью, от которой теперь вся Академия ходит на ушах.

– Выпускной бал будет во королеском дворце Драгсит! – взвизгнула Флори, подпрыгивая на сиденье. Драг Филс, красивый (он же дракон!) русоволосый молодой человек с теплыми серо-голубыми глазами вымученно эти глаза закатил.

Да уж. Представляю, что творится в Академии, если Флори так проняло, что с нее сыплет пыльцой. Фло, конечно, любит все эти девчачьи штучки с переодеваниями, но такого ажиотажа еще не было. О, жернова Вера! Пыльца! А Флори уже трясла меня за руки.

По коже сверкнуло золотом.

– Ой! – сказала Флори и закрыла глаза Райтера ладонью, как мамуля дитятке, чтоб тот не узрел непотребство. – Ты ничего не видел.

– Я ничего не видел, – ровно отозвался драг Филс. – А чего именно я не видел?

– Ничего.

– Понял. Но это было весьма эффектное ничего. Это у вас такая тесная дружба?

– Аллергия на фейскую пыль, – брякнула я, стараясь совладать с приступом паники и ужаса, что меня, такую красивую, увидел посторонний. Да еще и дракон!

– Ты что-то знаешь? – натопырилась Флори.

– Ничего. Ничего не видел. Ничего не знаю. Аллергия на пыль. Приехали.

Я тут же вымелась из кареты.

Насладится атмосферой слегка истеричной радости и предвкушения в Академии мне в полной мере не удалось. Меня ждали на кухне трудовые повинности. Увы, если бы я сдержалась и не говорила с мад Хольген недопустимым тоном, я была бы уже свободна. А так еще один круг наказания. Последний. Если снова не накосячу. Интересно, как нагорело Ирисе за пинок меня в бассейн и швыряние люстр с потолка. Мне думалось, что покушение на жизнь и здоровье – проступок посерьезнее, чем лезть в закрытое помещение или хамить наставнице.

Работники столовой уже откровенно меня жалели. Старшая смены на кухне отвела меня в подсобку, показала миску и корзинку с морковью, сказала почистить несколько штучек, сколько выйдет, и идти с миром. И как-то не очень весело пошутила, что мне вместе с дипломомо можно выдавать сертификат помощника повара, столько времени я тут провела за время учебы.

Как объясняла когда-то мад Хольген, наказания физическим трудом предназначены для того, чтобы избавить голову от дурных мыслей. Странная сентенция, ведь когда руки заняты монотонными действиями, всяким мыслям в голове очень даже вольготно. Разве что повторять эти действия до полного отупения.

Горка очищенной моркови росла, я пыталась постичь дзен и уже почти что поймала нужное состояние, как в кладовке стало ровно на одного дракона больше чем было нужно. Об этом меня оповестил натужный скрип двери и мурашки. Последние, сначала знобкими, а потом, разогревшись, горячими искрами расползлись под кожей и замерли там, как ящерки в засаде, чтобы набросится скопом. Наверное.

Драг Болдер подтащил табурет, сел, вздохнул, вынул из подставки нож и морковку из корзинки, понаблюдал за моими руками и первым же движением эпично жахнул себе по пальцам.

Вер-заступник! Я такие спецэффекты только в кино видела.

– Балда! – заорала я.

Май был ошарашен случившимся сильнее моего, кажется, у него даже очки приподнялись вслед за бровями. С пальцев лило, парень спохватился, вытащил платок и стал неловко наматывать ткань на пострадавшую руку, локтем отпихиваясь от моего настойчивого желания помочь. И отдергивая свои окровавленные пальцы из-под моих рук, будто я от его крови в обморок хлопнусь. Стою же, не падаю!

Платка явно не хватало.

Спешно ополоснув руки прямо в миске с очищенной морковкой, я поддела ножом оборку на платье, с душераздирающим треском отодрала ее от подола, и как сестра милосердия на поле боя принялась бинтовать пострадавшего в морковном сражении бойца прямо поверх держащегося на честном слове платка.

– Ты будто ножа никогда в руках не держал, – ворчала я.

– Держал, но боевой, а не кухонный, – смущался Май, отводил взгляд и прятал глаза в ресницах, на его щеке остались едва заметные следы встречи с мостовой сегодняшним утром. – У меня дома для того, чтобы овощи чистить, специальные люди есть, и мне как-то не приходилось.

– Мужчина должен уметь все. Так мой папа говорил, – сказала я, умолчав окончание фразы про “но не все делать” иначе бы воспитательный момент потерялся. – Вот же… наказание.

Бинтование закончилось, но я так и держала руку Мая в своих. Он снова вздохнул, подгреб меня к себе, усадил на колено, прижал и ткнулся лбом мне в шею.

– Со стороны казалось просто.

– Со стороны всегда просто, – сдаваясь, я склонила голову на стриженую макушку.

Он него пахло прохладой. Будто от озера в жаркий день. Прохладой, немного мятой и чем-то родным. Не знаю, как еще описать. Просто бывает, чувствуешь чей-то запах и понимаешь, что родной.

– Прости. Я дурак. А ты – очень храбрая. И спасаешь меня все время.

– Возле Университета ты сам себя спасал.

– Неправда, – когда он говорил, его губы касались моей кожи, будто он меня целовал, и горячие мурашки уже сбежались всей толпой к этому месту. Сердце тоже. Трепыхалось в горле комочком.

– Неправда, – повторил Май, – возле Университета тоже ты. Я ехал и думал, что непременно подойду и сяду рядом, а Алданэль пусть идет лесом, он эльф, ему в лесу самое место. Когда подъезжали, показалось в окно, что ты входишь в ворота. Я рванул, не дожидаясь, пока карета остановится, а когда со ступенек скакал и под ними рвануло. Так что, фактически, ты меня спасла. Алхимический ожог очень неприятная штука. Лицом в мостовую тоже так себе удовольствие, но если сравнить перспективы.

Я всхрюкнула и, не удержавшись, расхохоталась, глуша нервный облегченный смех у него в щекочащихся волосах.

– Ихиии… Перстпектиии… тииивыыы… Хиии…

И тут он это сделал. Подхватил мои коленки, отчего я сползла и оказалась лежащей у него на ногах и в его руках. Сердце вместе с комком мурашек провалилось вниз, а Май… Май меня поцеловал.

Накрыл мои губы своими, тихонько, будто сам боялся того, что делает. Попробовал, прижав поочередно одну и другую, словно никак не мог решить, которая ему больше нравится.

Сладкая дрожь бежала по коже. Как искры, как теплые пушинки одуванчиков, брошенные ветром в лицо, как щекотка от солнца на закрытых веках. Мои и были закрыты, но я все равно видела – бирюза, расколотая золотыми лучами прожилками, и узкий вертикальный зрачок. Такие у Мая глаза. Но сейчас мне были важнее его губы.

Часть 13. Магия любви. Глава 1

Уходили по отдельности, как парочка работающих в одном офисе коллег, чьи отношения миновали стадию дружбы, но уведомлять об этом прочих сотрудников не как-то не хочется. Я – через выход в парк, Май – через библиотеку.

Я брела к домику, спотыкаясь и хихикая как полоумная. Внутри плавало столько всепоглощающей радости, что удержать ее не было никаких сил. Была бы феей, сияние видели бы в Хвосте как минимум, а как максимум – у Рубежа, но волшебной пыльцы у меня не водилось, и я сверкала улыбкой от уха до уха. Пара встреченных второкурсниц из домика по соседству предпочли обойти меня другой дорожкой.

Хорошо Фло дома еще не было… Пришлось бы объяснять, а от меня сейчас ничего кроме восторженных пузыриков не дождешься. Как подросток после первого поцелуя, чесслово… Как будто у меня этих поцелуев никогда не случалось… Случались. Но ощущение, что за спиной – крылья и я сейчас взлечу…

Картинки-ассоциации и кусочки воспоминаний выстроились в голове весьма затейливым образом, и дверь в свою комнату я прикрыла слегка дрожащими руками.

Правило трех “П”: приязнь, поцелуй, полет.

“Истинного своего на балу целовать будешь…”

Ощущение крыльев…

О том, что полет – именно полет на драконе или с драконом в обороте, нигде конкретно не сказано. А вдруг это такое же умолчание, каких полно в наших учебниках, непосредственно касающихся таких вот древних драконьих правил, о которых доподлинно знают только сами драконы? Да, природа не обделила меня воображением и спасибо ей за это, но иногда подобный дар бывает лишним.

И что считать первым поцелуем? Если брать физиологический процесс соприкосновения губами, так это как раз на балу произошло, а если всеобъемлющий – то вот буквально недавно. А приязнь возникла как-то сразу. Хоть я и хотела от Мая отвязаться, все равно еще тогда решила, что он милый. Еще эти его слова про перспективы… Ни дать ни взять тот рисованный дракон, которому Флори крылья магией поправляла и предлагала еще дорисовать, будто он ранен в сражении.

Я сама тоже была как из сражения. Ага, за свое будущее. Вон даже пятнышки от крови сраженного на рукаве остались. Я накрыла подушечкой пальца так и не потемневшую, как обычно с кровью бывает, точку. Рука подумала и медленно расцветилась завитками и рогульками. Бледненько. Едва-едва. Наверное, на мне тут фейская пыльца еще осталась.

Сунулась в гардеробную за домашним платьем и едва закончила с переодеваниями, как в комнате стало громко и немножко нецензурно: балконная дверь, поставленный еще раньше и специально поперек для эльфа стул, чтоб точно не пропустил, звуки непгистойных возмущений.

– Силмэ! – завопила я. – Где ты… Май?

Недавно пострадавший от своих рук сейчас снова пострадал, но уже от моих. Помощник инспектора немного виновато потирал ушибленную коленку и плечо, а глаза горели праведным гневом и немножко золотом.

– И часто этот белобрысый стервец по ночам сюда шастает?

– По ночам сюда – вообще ни разу, но он в принципе двери в этом доме не признает, и все разы, что был, являлся через балкон.

Про наши братские полежалки на постели я разумно умолчала. Глядите-ка, дракона включил! Ревнушки у него…

Мои ощущения быстро свернули с умиления на беспокойство. Май, судя по повязке на руке, хоть уже и другой, обошел домик целителей вниманием. А судя по кривизне и художественности намотки, вообще делал перевязку сам себе одной рукой. Разве на драконах не должно как на соб… совершенно волшебных существах само заживать почти мгновенно? Как же их хваленая регенерация? Или бедолаге и тут не повезло? Вон и в очках ходит…

– Марш в ванную, морковный рыцарь, сейчас прекрасная мади снова поможет пострадавшему герою геройски влезшему через балкон.

– Почему пострадавшему?

– По голове. Потому что забыл, что в доме двери есть.

Пришлось спуститься за аптечкой в кухню.

Вот интересно, он откуда знает, где мое окно?

А затем сцена с перевязкой повторилась. Май изображал самостоятельного и пихался локтями, отговариваясь, что грязная работа не для прекрасных мадь, а он дракон и все такое. Меня из собственной ванной выставил, а еще и магичил, уничтожив предыдущую повязку с помощью голубенького сияния, которым портальная магия отсвечивает при использовании. Надо срочно узнавать больше о своих силах. Я то думала, оно только дырки в пространстве делать, а оно вон что!

– Зачем пришел, дракон? – насупилась я.

– Обещал в Галерею, – улыбнулся Май, выбираясь из ванной с очередной затейливой повязкой на руке.

– Ночью?

– Как раз нет никого, – улыбка сменила тональность и меня, осторожно взяв за руку, привлекли к себе. Поближе, поуютнее…

– А если нас там поймают, что будет? – опасливо спросила я. Очередной кухонный квест проходить не хотелось.

– От ничего до позора. Мне. Но ты будешь со мной, так что и тебе.

– Ты такой важный?

– Не особенно.

– А кто важнее, Стоун или ты?

– Спорный вопрос. По старшинству – он, по социальному положению мы почти что равны, но он мой наставник, так что дядюшка Аркейн ведет по пинкам.

– По чему?

– Игра такая. Вышибалы. Пинки – очки… баллы… вроде отметок…

– Я поняла. Мне Виридан сказал, что я зря не играю, потому что Силмэ на лужайку уложила. Он вообще всем советы раздает или только мне в индивидуальном порядке?

– И часто? В индивидуальном порядке? – в его глазах снова засверкало, скулы сделались жестче, брови сдвинулись… Пальцы, поглаживающие меня по спине тисками сжались на плечах. Нет, ну вы на него посмотрите, Отелло чешуйчатый…

– Что за?.. Он мой учитель! И опекун вообще-то! Что за гнусные подозрения?

– А… Ой… – пальцы разжались. – Оно само как-то. Так в Галерею пойдем? Порталом?

Искушааает… Чисто змей. И зрачки нитками вытянул.

– А не заметят? – я, подзуживаемая мурашками, с готовностью поддалась на авантюру.

– С территории Академии не заметят, только это секрет. Тут от первого портала фонит, если сделать точечный прокол с минимальным периодом активного действия в месте прибытия где-то от полушага до полутора… А хочешь сама попробовать? Я подстрахую?

Точно змей. Но такой соблазнительный… А у меня мурашки и любовь. Как тут устоять? Ну я и… По тем циферкам, что мне Май, задумавшись на полминуты выдал.

Воздух выгнулся, дрогнул водяным зеркалом. Контур портала встал четкий и ровный, как по учебнику. Азарт и восторг бурлили в крови.

– Молодец, сердечко мое, теперь активируй, – шепнул Май, касаясь губами краешка уха, приобняв и чуть поддерживая мои подрагивающие от адреналина руки, и приготовился шагнуть.

Внутри полыхнуло, портал воссиял суперновой, приокрасился пронзительной бирюзой, выцветая до белого. Май дернулся назад, но я уже шагнула и потянула его за собой в поле перенасыщенного энергией перехода.

А зачем мне было такое в такой ответственный момент говорить? Это вот, про сердце…

Глава 2

Попадаю я профессионально, а вот всякого рода водоемы это, кажется, судьба.

Романтично шумел травами ночной луг, чернели вдалеке какие-то кустистые деревья, любопытно поглядывала на творящееся внизу масляно-желтая луна, сиял мириадами звезд Шлейф, ноги мокли.

Это была единственная лужа на лугу, и она была моя. Зато большая и обитаемая. Разбежавшиеся от внезапного вторжения местные лягушки озадаченно и возмущенно поскрипывали по берегам.

– Первый предок… – вздохнул за спиной Май. – И где мы?

Я резко развернулась. Меня занесло, пришлось хвататься за провокатора, чтоб устоять и не сесть в лужу окончательно.

– Ты у меня спрашиваешь? А кто мне параметры выдал?

– А кто силу вкладывал?

– А нечего было меня за ухо лизать и про сердце говорить! – выпалила я и покраснела.

– Я не лизал, – сказал Май и тоже почему-то покраснел.

Луна светила ярко, видно было хорошо…

– Мокро, – сказала я и переступила ногами. Чавкнуло.

От лужи слегка попахивало тиной. Лягушки смотрели с укоризной.

– Угу, – согласился Май. – Идем.

– Куда?

– Где не мокро.

– А потом?

– Утра ждать.

Намокший холодный подол мерзко цеплялся за ноги, в туфлях хлюпало. И хоть мы кое-как избавились от грязи на краю лужи, где не было так топко, мокрая обувь вещь неприятная. Май поколдовал, добыв из моих туфель водяной комок. Стало не так гадко. Ему-то хорошо, у него сапоги!

– А потом?

– Потом думать, что делать.

– А портал?

– Неуч, – вздохнул Май. – Чтобы откуда-то точно попасть куда надо, надо хоть примерно представлять, где находишься.

– А обратный? По следу?

– Не выйдет. Говорил же первый портал фонит. Оттуда можно, а обратно только с фейерверком. Так что найдем местечко поуютнее, поспим и утром… Вон там вроде ничего.