Текст книги "Секс в океане или Тайна зарождения жизни"

Автор книги: Мара Хардт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

В результате акваферма одновременно восстанавливает и очищает естественную среду и производит полный спектр рыбы и морепродуктов. В творческом сотрудничестве с местными шеф-поварами Смит придумал инновационные блюда из устриц, разработал технологию производства лапши и даже мороженого и коктейлей из ламинарии. Совместно с учеными из Йельского и Коннектикутского университетов он превратил свою ферму в полевую лабораторию и полигон для испытаний новых методов выращивания морской флоры и фауны, позволяющих совмещать производство пищевых продуктов с рекультивацией естественной среды. Наконец, через работающую при его ферме НКО GreenWave[89]89
  «Зелёная волна» (англ.).


[Закрыть] Смит делится своей моделью устойчивого морского хозяйствования со всеми желающими и надеется, что со временем по всему миру у него появится целая армия последователей. Ключевую роль в его модели играют двустворчатые моллюски – быстрорастущие, плодовитые и создающие благоприятную среду обитания для других видов.

Во всем мире теперь предпринимаются попытки наладить искусственное разведение креветок и рыбы, но дела идут с переменным успехом. Одно из главных препятствий на пути развития устойчивого рыбоводства – зависимость от кормов, которые по-прежнему изготавливаются из рыбной муки, получаемой в результате лова диких видов – кильки, аргентины, салаки и т. п. На килограмм живого веса искусственно выращенного лосося уходит пять килограммов кормовой рыбы^{261}, перемолотой в муку. То есть можно было бы накормить в разы больше людей, используя эту мелкую рыбу напрямую в качестве пищевого, а не кормового сырья. Ходящая косяками серебристая мелюзга недоиспользуется в качестве продовольственного ресурса, что, однако, не мешает нам и ее добывать в чрезмерных количествах и пускать на корм искусственно разводимым и аквариумным рыбам, а также свиньям и курам. Столь обременительный «кормовой оброк» даже эти стремительно плодящиеся и быстрорастущие виды поставил в запредельно жесткие демографические условия^{262}. Чтобы как-то решить вопрос, из частных и общественных источников теперь щедро финансируются прикладные исследования, призванные экспериментальным путем подобрать подходящие альтернативные источники богатых белками кормов. В число претендентов входят растительные белки (из соевых бобов, льняного семени и т. п.), кормовые продукты, получаемые в результате переработки насекомых, и… всё та же рыбная мука, но получаемая из отходов производства рыбоперерабатывающих заводов. Ну а пока решение не найдено, единственным по-настоящему устойчивым вариантом аквакультуры остаются хозяйства, работающие по замкнутому циклу и не требующие кормов со стороны, наподобие вышеописанной фермы по выращиванию моллюсков среди ламинарий, или же рыбоводческие хозяйства, обходящиеся без рыбной муки и рыбьего жира в кормовой цепи. На такую роль вполне подходят пресноводные вегетарианцы, например сомы и тиляпии, а также креветки, но лишь при условии, что их разведение не угрожает благополучию береговой мангровой экосистемы. Часто это условие приводит к тому, что выращиванием креветок приходится заниматься в вынесенных на берег бассейнах или садках.

И последнее: лишь новые усилия по их искусственному разведению, возможно, позволят спасти некоторые съедобные виды морской фауны, которые мы практически истребили. Подобно экспериментам по размножению в неволе находящегося на грани исчезновения белого носорога[90]90
  19 марта 2018 г. эксперименты по спасению северного подвида белого носорога завершились, увы, безрезультатно в связи со смертью в Кенийском заповеднике последнего самца. Южному подвиду истребление не угрожает.


[Закрыть], на базе морской гидробиологической лаборатории в бухте Бодега Калифорнийского университета в Дэвисе ведутся интенсивные эксперименты по разведению находящегося в критической опасности белого абалона. После десятилетия упорного отказа самцов и самок этих морских ушек нереститься в бассейне, в 2012 году у биологов наконец произошел прорыв^{263}. Кристина Аквилино, ведущий научный сотрудник программы восстановления популяции белого абалона, рассказывает, как именно это произошло прямо у нее на глазах: «У нас разнополые абалоны содержались в раздельных баках и прошли все подготовительные процедуры, необходимые для того, чтобы заставить их нереститься». Для этого, как рассказала мне Аквилино, этим моллюскам поставили для создания настроения возбуждающую эротичную музыку в духе Барри Уайта – только химическую: чуть-чуть слабенького раствора перекиси водорода, как выяснилось, оказалось в самый раз для имитации природных сигналов к запуску процесса вызревания гамет. После этого ученым необходимо было лишь набраться терпения и дожидаться результатов.

«Самки наконец выметали кое-какую икру, – продолжает Аквилино. – Оставалось дождаться, чтобы кто-то из самцов тоже спустил». Нетерпеливо переходя от садка к садку, Аквилино внимательно высматривала, как там дела у самцов. Наконец вот она – тоненькая дымчатая струйка молок из-под основания одной из мужских ракушек. «Не будь бы у меня пипетки наготове, чтобы сразу собрать биоматериал, упустила бы шанс». Объем спермы был мизерный, его едва хватило на оплодотворение половины яиц, но и этого оказалось достаточно для спасения вида. «Это ближе всего к волшебному чуду из всего, что я когда-либо испытывала в своей жизни, – вздохнула Аквилино. – Из этого крошечного выплеска мы произвели двадцать новых животных. Это был по-настоящему большой зачин. На следующий год у нас вышло уже сто двадцать штук, в прошлом году – уже две тысячи. В этом году, вероятно, перевалим за пять тысяч. Растем и растем!»

До десятков тысяч особей белого абалона, требующихся для начала возвращения их колоний в естественную среду обитания и потенциального восстановления прибрежной популяции, пока еще далеко, но значимые шаги в этом направлении за последние четыре года учеными сделаны, и это дает основания для возрождения проблесков великой надежды на то, что мрачное прошлое белого абалона на западном побережье Северной Америки отойдет в историю. Если и дальше все пойдет успешно, мы вполне можем уже в недалеком будущем стать свидетелями того, как колонии этих перламутровых раковин вновь станут украшением диких калифорнийских пляжей.

ДАЙТЕ УЖЕ ИМ ПОЖИТЬ СПОКОЙНО: МОРСКИЕ ОСОБО ОХРАНЯЕМЫЕ ПРИРОДНЫЕ ТЕРРИТОРИИ

Перераспределение нашего спроса на значительно более широкий ассортимент морепродуктов (если удастся этого добиться в достаточно крупных масштабах), конечно, поспособствует восстановлению численности тех видов, которые сегодня подвергаются чрезмерной промысловой нагрузке. Но для обращения вспять тенденции к ухудшению состояния здоровья Мирового океана в целом нам обязательно нужно выделить еще и значительные акватории под беспрепятственное восстановление и размножение морской фауны в не потревоженном человеком первозданном состоянии. То есть как на суше мы ограждаем огромные заповедные территории от своего пагубного воздействия, так и в океане надо выделять достаточные водные пространства для восстановления поголовья видов и жизнестойкости гидробиологических экосистем.

Первый национальный парк в США (Йеллоустон) был основан в 1872 году, а первый национальный морской заказник на месте обнаружения останков затонувшего легендарного броненосца «Монитор»[91]91
  «Монитор» (англ. USS Monitor) – спущенный на воду 30 января 1862 г. первый в истории США броненосец, успевший принять участие в знаменитой «битве броненосцев» на рейде Хэмптон-Роудс 8–9 марта 1862 г. на стороне северян против сошедшей со стапелей южан 3 февраля «Вирджинии», не выявившей победителя за отсутствием на вооружении обеих сторон бронебойных снарядов, и затонувший 31 декабря того же года на траверсе мыса Гаттерас из-за неприспособленности к штормам, которыми славится это место столкновения теплого Гольфстрима с холодным Лабрадорским течением.


[Закрыть] – лишь в 1972 году. И сегодня морские особо охраняемые природные территории (ООПТ), как принято официально называть заповедники и заказники, по-прежнему серьезно отстают по площадям от того, что мы имеем на суше: в Мировом океане ООПТ занимают всего 2–3 % от общей площади, в то время как на твердой земле – 10–15 %. При этом полностью заповедными и закрытыми для всякой добычи чего бы то ни было, включая не только рыбу и прочие биологические ресурсы, но и полезные ископаемые, являются и того меньшие площади, занимающие всего около 1 % поверхности Мирового океана.

Костистым и хрящевым рыбам, кальмарам и крабам, отправляющимся на поиск романтичного убежища от назойливых домогательств человека, лучшего места, чем морской заповедник, не найти. Но и заповедники попадаются разные. Успешность природоохранных мер в плане восстановления поголовья морской фауны в них зависит и от площади, и от строгости надзора за соблюдением запретов, и от сроков, прошедших с момента присвоения статуса ООПТ. Исторически складывалось так, что заповедники были слишком малочисленны, малы и плохо охраняемы, чтобы приносить реально ощутимую пользу. Но в 2000-х годах ситуация начала меняться в лучшую сторону. Например, в 2004 году австралийский морской парк «Большой барьерный риф» – занимающий площадь, почти равную территории Германии^{264}, – расширил полностью заповедные участки до 30 % от общей площади парка. С тех пор число стран, устраивающих в своих территориальных водах обширные (>100 000 км²⁶⁴²) морские ООПТ, медленно, но верно растет. Большинство из них «наглухо» закрыто для промысла. Полностью заповедные территории, появившиеся в последние годы, по площади варьируются от 150 000 км² вдоль побережья Чили до 1,2 млрд км² – такова площадь Национального природного памятника «Острова Тихого океана»[92]92
  Национальный природный памятник «Острова Тихого океана» (англ. Pacific Remote Islands Marine National Monument) учрежден в 2009 г. и охватывает всю подконтрольную США акваторию к западу от Гавайев вплоть до Гуама и Палау и к югу вплоть до островов Кука включительно.


[Закрыть]. Столь масштабные заповедники позволили взять под охрану те виды, которые ранее были обойдены нашим вниманием, а именно крупных высокоподвижных рыб и акул. Во многих заповедниках под охрану взяты широкие полосы прибрежных вод и прилегающих береговых территорий, включая гнездовья морских птиц, донную растительность, мангровые заросли и коралловые рифы, что обеспечивает надежную защиту и благоприятные условия для размножения самым разнообразным раздельнополым обитателям этих экосистем. Также под охрану попадают теперь и домашние ареалы обитания, и маршруты миграции видов, ранее охранявшихся только по месту нереста, таких как груперы.

Вдобавок ко всем вышеперечисленным преимуществам обширные заповедники в особо удаленных безлюдных местах открывают перед нами еще и уникальную возможность наблюдения за по-настоящему непуганой рыбой в естественной среде обитания. А когда рыба нас не боится, поголовье ее значительно, а естественные условия благоприятны, это весьма способствует новым открытиям. Ихтиологам, к примеру, впервые удалось пронаблюдать, как крупные самцы натурально бодаются головами^{265} в споре за главенство. То, что у копытных (оленей, козлов, кабанов и т. п.) есть такая манера выяснения отношений между самцами, известно давным-давно, а вот за рыбами агрессивное бодание до этого не замечалось. Но шоу, устроенное в 2011 году самцами зеленых шишколобых рыб-попугаев[93]93
  Вид Bolbometopon muricatum.


[Закрыть] на уединенном атолле посреди Тихого океана, наглядно продемонстрировало, что самцы этих попугаев по бодливости не уступят, пожалуй, и самым упертым снежным баранам.

Будучи крупнейшими на коралловых рифах представителями растительноядных, эти шишколобые попугаи вырастают до полутора метров в длину и нагуливают до 75 килограммов веса – вполне годные мужчины. По причине их крайней редкости вследствие избыточного вылова ученым раньше не удавалось толком понаблюдать за их повадками, поэтому считалось, что крутые лбы с огромной «титульной» шишкой нужны им лишь для отбивания кусочков кораллов с водорослями себе на корм. И тут пожалуйста: засекли через сонары у берега атолла Уэйк громкие, гулкие периодичные стуки, заглянули под воду – а там два шишколобых попугая бодаются с разбега.

В других местах, вероятно, плотность их популяции недостаточна для возбуждения столь агрессивного соперничества между самцами. А вот на атолле Уэйк их стаи стали достаточно многочисленными для драк за самок. Поначалу самцы плывут бок о бок параллельным курсом, как бы примериваясь соперник к сопернику. Но уже через несколько мгновений они расплываются, быстро поворачиваются лбами и, раскачавшись, как ковбои перед родео, устремляются друг на друга, на полной скорости сталкиваясь лбами – и так не менее четырех раз подряд, пока кто-то из дуэлянтов не признает поражение и не ретируется (вероятно, в состоянии нокдауна). Происходят эти бодания на фоне утреннего нереста, что заставляет сделать единственно возможное предположение: самцы крушат друг другу черепа не ради спортивного интереса, а исключительно ради завоевания территории в местах выметывания самками икры.

Атолл Уэйк и соседние острова относятся лишь к одному из участков Национального природного памятника «Острова Тихого океана» площадью 1,27 млн км, а общая площадь этой системы уникальных окон в подводный мир больше на порядок, и мы еще много интересного узнаем о том, как спариваются и размножаются даже самые стеснительные и подозрительные члены тихоокеанских подводных экосистем, когда им никто не мешает.

БЕЗОПАСНЫЙ СЕКС В МОРЕ: МЕТОДЫ ЗАЩИТЫ

Если по прочтении заголовка вам представились какие-нибудь гигантские презервативы для китов, спешу разочаровать: речь пойдет всего лишь о высокотехнологичных средствах мониторинга обитателей Мирового океана и изучения нашего влияния на их жизнь, в частности – о появлении долгожданного общедоступного «шпионского» программного обеспечения^{266}, позволяющего «патрулировать» самые отдаленные морские заповедники, не вставая из-за компьютера, и анализировать всяческую рыболовецкую активность в открытом океане на предмет ее законности.

Республика Палау состоит из восьми относительно крупных островов и около трехсот крошечных общей площадью всего-то около 460 квадратных километров, но это без учета площади территориальных вод, а с ее учетом площадь этого островного государства в Микронезии достигает 600 тысяч квадратных километров, что немногим меньше территории Франции. И как стране с населением в двадцать тысяч жителей контролировать соблюдение правил рыбной ловли и пресекать браконьерство в столь обширной акватории? Буквально до прошлого года ответ был, по сути, один: «Никак». Но вот уже несколько месяцев всё благополучно контролируют и пресекают с помощью спутников, висящих на геостационарных орбитах и помогающих отслеживать всё происходящее в территориальных водах Палау как на ладони и в мельчайших деталях.

Реализуемый американской НКО Pew Charitable Trusts проект «Моря под присмотром»[94]94
  Англ. Eyes on the Seas, см.: https://www.pewtrusts.org/-/media/assets/2015/03/eyes-on-the-seas-brief_web.pdf.


[Закрыть] позволяет сопоставлять исчерпывающие данные спутникового слежения за поведением морских судов с установленными для каждой акватории правилами и помогает выявлять и протоколировать случаи незаконного рыбного промысла, в частности, в территориальных водах Палау. Тут следует пояснить, что все морские суда, кроме совсем уж малых, в обязательном порядке оснащаются УКВ-приемопередатчиками автоматической идентификационной системы (AIS), каждые несколько секунд отправляющими в эфир сигналы с идентификационным номером судна MMSI (аналог VIN автомобиля) и указанием его навигационного статуса (на якоре, в дрейфе, на моторном ходу), точных координат (в наши дни – по GPS), истинного курса и скорости. Так вот, в рамках описываемого проекта Pew данные AIS, изначально предназначавшиеся лишь для обеспечения безопасности навигации, стали использоваться не по прямому назначению, а для контроля поведения судов из «виртуальной диспетчерской». И на пилотной стадии проекта для выявления браконьеров как раз и были выбраны архипелаг Палау и принадлежащий Чили остров Пасхи, отстоящий от побережья на тысячи километров и также остро нуждавшийся в мониторинге происходящего в его окрестностях со стороны правительства.

Параллельно с вышеописанным проектом две НКО – SkyTruth и Oceana – при информационно-технологической поддержке Google работают над проектом Global Fishing Watch[95]95
  «Глобальный рыбнадзор» (англ.).


[Закрыть], в рамках которого создается веб-приложение, позволяющее вести мониторинг рыбопромысловой активности и вовсе в глобальных масштабах с использованием тех же данных AIS, что и у Pew, но это требует от системы гораздо большей избирательности. В наши дни ежедневно регистрируются входные данные AIS от десятков тысяч судов (с точками считывания раз в несколько секунд у каждого), и за сутки данных накапливается такая неимоверная туча, что весьма затруднительно вычленить из этой массы рыболовецкое судно, занимающееся в закрытых водах действительно промыслом, или судно, следующее, скажем, транзитом с места законного промысла на базу (либо в обратном направлении). SkyTruth взяла себе за труд разработать математические алгоритмы, как раз позволяющие не только выявлять сам факт занятия незаконным промыслом, но и определять, какими именно приемами и снастями браконьерское судно пользуется: донным тралением, ярусным ловом и т. п. – и всё лишь по характеру его перемещения. Полученные данные будут выкладываться в открытый доступ, дабы каждый мог поинтересоваться, кто оставил мазутные пятна и свел всю рыбу в его любимом месте ныряния с маской или опустошил прибрежные воды рядом с домом, да и просто любопытствующим будет небезынтересно[96]96
  Интерактивные карты с исчерпывающими хронологическими данными о движении и промысловой активности всех без исключения рыбопромысловых судов (поскольку они обязаны быть оборудованы AIS согласно требованиям Международной конвенции по охране человеческой жизни на море (SOLAS) 1974 г. вне зависимости от водоизмещения) доступны на период с 1 января 2017 г. по текущий момент по адресу: http://globalfishingwatch.org/map/.


[Закрыть]. Делая эти данные общедоступными, проект Global Fishing Watch стремится максимально привлечь всеобщий интерес к проблеме выявления как лучших, так и подозрительных рыболовецких практик. Со временем к тому же предполагается накопить исчерпывающую статистику, сколько, где, чего, как и кем вылавливается в водах Мирового океана. Даже в их зачаточном состоянии подобные технологии слежения с использованием спутниковых данных уже начали побуждать рыболовецкие флотилии к осмотрительности, а в будущем обещают привести к полному изменению правил игры в пользу «честной» по отношению к рыбам.

А теперь давайте спустимся с околоземных орбит на внутриклеточный уровень. Оказывается, и тут новые инструментальные методы позволяют теперь строжайшим образом контролировать соблюдение правил рыболовства при помощи анализов ДНК. Известно же, что никакие законы, нормативы и правила не работают, если нет возможности проследить за их соблюдением и, таки да, привлечь нарушителей к ответственности. В 2014 году было утверждено Приложение II к Конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES), резко расширившее список видов, потенциально находящихся под угрозой уничтожения, в свете чего международная торговля ими, в том числе в разделанном и/или переработанном виде, жестко регламентируется и ограничивается. В последних перечнях видов, подпадающих под защиту согласно Приложению II к CITES, фигурируют восемь видов акул, включая большую белую и три вида акул-молотов. Новая международная договоренность, конечно же, стала серьезным шагом на пути к дальнейшему расширению комплекса мер по сохранению этих поставленных под угрозу видов… Стоп! А кто и как будет технически контролировать соблюдение запрета на их добычу и оборот?

По самым скромным оценкам, человеком ежегодно вылавливается 63 миллиона акул^{267} (а по нескромным – 273 миллиона) – и всё ради акульих плавников, пользующихся невероятным спросом по причине того, что в культуре ряда стран Восточной Азии суп из акульих плавников – символ статуса и достатка того, кто может себе это удовольствие позволить, а желающих показать свою состоятельность предостаточно из-за густонаселенности региона. Именно в силу таких специфических культурных традиций срезание акульих плавников с последующим вышвыриванием за борт искалеченного улова сделалось извращенной и грязной нормой у рыбаков, которым нет дела до того, что «выпущенные» ими «на волю» акулы-ампутанты поголовно издыхают от кровопотери или неспособности удержаться на плаву.

На начальной стадии обработки столь варварским способом добытых акульих плавников они просто высушиваются^{268} на солнце даже без очистки от кожи и переправляются в Азию. Но теперь у таможенников есть свежие инструкции, позволяющие самым начитанным из них выявлять по приложенным образцам сушеные плавники особо охраняемых акул и подвергать их ДНК-экспертизе, чтобы подтвердить или развеять свои подозрения в контрабанде браконьерской продукции. Выяснилось, однако, что достаточно всего одного дополнительного «технологического» шага – снять кожу с плавников и полить их щелочным раствором (например, отбеливателем) – и ни одна таможенная ищейка не определит их видовую принадлежность: структура ДНК разрушена, стандартные тесты не работают. Однако новая технология, разработанная группой исследователей, в которую входили и ранее помянутые в этой книге добрым словом Демиан Чапмэн из Университета штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук и Кевин Фельдхайм из чикагского Музея естественной истории имени Филда, позволяет идентифицировать видовую принадлежность мяса по характерным повторяющимся последовательностям в сохранившихся фрагментах ДНК. На данный момент предложенный ими метод идентификации видовой принадлежности биоматериалов по «мини-штрихкоду ДНК»^{269} помогает гарантированно выявлять принадлежность и плавников-полуфабрикатов к семи из восьми строго запрещенных к вылову видов акул (а иногда обнаруживать следы их ДНК даже в супе). Теперь аналогичные упрощенные тесты на совпадение отдельных характерных цепочек в структуре ДНК используются и для выявления контрафактной и не соответствующей маркировке продукции в рыбных магазинах и ресторанах всего мира.

Кроме того, методы всё той же прикладной генетики позволяют нам отслеживать и наносить на карту маршруты миграции крупнейших форм океанической жизни. Например, по следам ДНК синего кита, засеченного сначала у островов Галапагос, а затем у побережья Чили, удалось подтвердить, что это один и тот же самец^{270}, который является теперь обладателем официально зафиксированного мирового рекорда среди синих китов Южного полушария по дальности сезонной миграции^{271} – 5 150 километров. Подобного рода подтверждения позволяют ученым точнее очерчивать границы критически важных мест обитания видов, для которых характерны дальние миграции – в частности, наносить на карты ареалы их размножения и кормления. По мере накопления эти данные помогают уточнять границы морских ООПТ, которые необходимы для охраны популяций редких видов.

Новые технологии можно использовать для активного предупреждения угроз китам на известных путях миграции и в излюбленных местах обитания. В частности, в последние годы значительно выросла интенсивность судоходства через территорию Национального морского заказника имени Джерри Стаддса на мелководной косе Стеллваген[97]97
  Англ. Gerry E. Studds Stellwagen Bank National Marine Sanctuary.


[Закрыть], отделяющей воды Массачусетского залива от глубин Атлантики, что приводит к повышенному риску столкновения судов с представителями и без того крайне истощившейся североатлантической популяции гладких китов. Этих игривых гигантов осталось там меньше пятисот^{272}, и потеря каждой особи, а тем более взрослой самки, – очень болезненный удар по перспективам вида в тяжелой борьбе за выживание. Благодаря сотрудничеству между мореходами и учеными из программы биоакустических исследований орнитологической лаборатории Корнеллского университета и Океанографического института в Вудс-Холе (штат Массачусетс) удалось разработать уникальные «умные буи», улавливающие голоса китов^{273} за пять морских миль и сигнализирующие «малый ход» капитанам подходящих к опасному месту судов, которым, как и китам, совершенно ни к чему столкновение на полном ходу с тушами весом сто и более тонн. Эта инициатива может служить образцово-показательной моделью межведомственного и межотраслевого сотрудничества в деле организации безопасного судоходства в окрестностях мест кормления и спаривания китов.

Гидроакустические станции продолжают использоваться и для дальнейшего изучения динамики нерестовых скоплений нассауского групера в рамках проекта «Групер и луна» Фонда природоохранного просвещения и защиты рифов. По этим данным удается определить, когда и откуда прибывает рыба на нерестилище, как долго там остается и куда затем отбывает^{274}. В рамках разъяснительной работы с местным населением подчеркивается важность охраны этого уникального по площади нерестилища, причем исследователи наладили сотрудничество с местными общеобразовательными школами, где детям теперь рассказывают о том, насколько уникальное событие происходит ежегодно в их окрестных водах. Во многом благодаря этим усилиям правительство Каймановых островов в 2011 году продлило еще на восемь лет срок действия полного запрета на рыболовство в действующих и бывших местах нереста нассауского групера. И это замечательно, поскольку запрет явно приносит желаемые плоды: постепенно восстанавливается средний размер особей, стал прибывать на свои первые нересты подросший молодняк, а общее поголовье нерестящейся популяции со времени введения запрета в 2003 году практически удвоилось^{275}.

Исследователи продолжают расширять сети гидроакустических датчиков, развертываемые вдоль побережий всего мира, с тем чтобы лучше изучить точные маршруты и сроки миграций на нерест и обратно на выкорм самых различных видов рыбы и морских млекопитающих. В результате мы получаем всё более полную и уникальную картину мира звуков, которыми сопровождаются массовые миграции, и даже записи переговоров между собою в пути особей тех видов, которые отнюдь не «немы как рыбы».

ВСЕМУ СВОЯ ЗОНА: ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ РАЗГРАНИЧЕНИЕ ВОД МИРОВОГО ОКЕАНА

Понятно, что поделить весь океан на морские ООПТ и огородить их кордонами – не вариант. Новая концепция зонирования океана^{276} исходит из признания сложившейся практики многоцелевого использования морских ресурсов и предусматривает управление площадями океанов и морей по тому же принципу, который широко используется нами на суше: определение целевого назначения каждой зоны (жилая, промышленная, зона отдыха и т. п.) и разрешенных для зон различного назначения видов человеческой деятельности. При этом в обязательном порядке должны учитываться ареалы обитания значимых видов морской фауны, места размножения и вскармливания потомства, традиционные районы рыбного промысла и добычи иных морских ресурсов, месторасположение курортных и культурных объектов. Пока что по всему миру на побережьях, в прибрежных водах и в удаленных от берега акваториях подобный целостный и комплексный подход применяется крайне редко: рыба одного вида рассматривается как некое единое целое, без учета специфики местного населения и сложившихся здесь традиций ее лова; а различные властные структуры и регулирующие органы никак не координируют свои действия и устанавливают плохо согласующиеся между собой правила.

Успешным примером комплексного и учитывающего местную специфику подхода к охране океанических экосистем служит инициатива «Синий ореол»[98]98
  Англ. Blue Halo Initiative.


[Закрыть], в рамках которой частный Институт Уэйтта стремится продемонстрировать, за счет чего можно сделать скоординированными ранее разрозненные усилия. Этот запущенный в 2012 году проект призван помочь малым островным государствам и протекторатам научиться выявлять проблемы, ставить цели и решать задачи в сфере использования океанических ресурсов и управления ими в пределах территориальных вод (в традиционном их понимании: полосы шириной в три морские мили от линии берега при отливе). Едва зародившись, инициатива уже привела к успешному принятию местного закона об управлении океаническими ресурсами на острове Барбуда, а теперь аналогичные проекты запущены на островах Кюрасао и Монтсеррат.

Но и относительно небольшие по площади заповедники могут похвастаться серьезными успехами, если там на протяжении ряда лет реально следили за соблюдением природоохранного режима. Национальный парк Кабо-Пульмо[99]99
  Исп. Parque Nacional Cabo Pulmo.


[Закрыть] – один из таких примеров. Жак-Ив Кусто когда-то назвал юго-восточную оконечность полуострова Калифорния на стыке океана и залива «лучшим в мире аквариумом». Вот только местные рыбаки-мексиканцы в какой-то момент обнаружили, что ловить им тут больше нечего: опустели некогда богатейшие рыбой воды и кишевшие всякой живностью коралловые рифы. Сами же местные (к их чести!) и опомнились. Дабы спасти экосистему от полного коллапса, они обратились к правительству Мексики с петицией об организации там морского заказника со значительной долей полностью закрытых для лова рыбы и сбора морепродуктов заповедных зон, что и было сделано в 1995 году.

Но результативность этого отчаянного шага всецело зависела не только и не столько от воли правительства Мексики, утвердившего создание на юго-востоке Южной Нижней Калифорнии этой морской ООПТ площадью 71 квадратный километр, сколько от заинтересованности и личного участия местного населения в обеспечении соблюдения природоохранных мер. И ведь сработало! В первые годы особых улучшений вроде бы не наблюдалось, но затем – в период с 1999-го по 2009 год – произошел невероятный взлет: общая биомасса морской фауны в акватории ООПТ Кабо-Пульмо увеличилась на фантастические 463 %^{277}, то есть рыба «проголосовала плавниками» за возвращение в ставшую безопасной среду обитания. От мала до велика все виды стаями вернулись к родным берегам, включая эффектно нерестящихся каранксов, груперов и луцианов[100]100
  В 2005 г. ООПТ Кабо-Пульмо включена в число памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО в качестве самой северной экосистемы, построенной вокруг коралловых рифов.


[Закрыть]. Подобный целенаправленный подход к защите особо уязвимых видов хорошо бы использовать еще и в отношении уникальных экосистем, сложившихся вокруг вершин подводных гор, – особенно в сочетании с новейшими технологиями мониторинга. В этом случае речь идет не о создании заповедников или запрете промысла, а о международной политической защите этих чувствительнейших участков от усиливающегося вторжения и давления со стороны человека (в частности, от всевозможных проектов разработки залежей полезных ископаемых на мелководных плато посреди океана). Тут требуется взвешенное сочетание полностью закрытых зон с тщательно регулируемыми по доступу к разработке ресурсов.

Вкупе с другими мерами, направленными на регулирование добычи рыбы и освоения побережий, устроенные в стратегически значимых местах и должным образом охраняемые заповедники способны принести более чем ощутимые результаты. Еще в конце 1990-х годов самкам групера вида Mycteroperca microlepis светила незавидная перспектива выметывания икры на фоне острого дефицита самцов, доля которых не превышала 5 % по месту нереста^{278}. Будучи протогинными гермафродитами, эти каменные окуни, родившись самками, превращаются в самцов к десятилетнему возрасту. Поскольку растут и набирают вес эти рыбы на протяжении всей жизни, рыбаки, которых рыбой не корми, а дай похвастаться крупным уловом, долгими годами вылавливали увесистых самцов и приближающихся к ним по размерам и готовящихся к скорой смене пола самок. В итоге самцов осталось так мало, что их молок стало не хватать для оплодотворения икры. Притом самки этого вида групера, прибыв на нерестилище с полным брюхом вызревшей икры, умеют вовсе не выметывать ее^{279}, а усваивать обратно на внутренние нужды организма, если самцов-оплодотворителей поблизости не наблюдается. Именно для устранения подобных демографических перекосов рыбоохрана и закрывает любой промысел рыбы на весь сезон нереста, да еще и с запасом на пару месяцев, чтобы рыба могла всецело сосредоточиться на сексе, не отвлекаясь на вкусную наживку. А главное, небольшие по площади тихие подводные омуты, где водятся особо крупные половозрелые самцы, теперь и вовсе взяты под постоянную и круглогодичную охрану, лов там запрещен раз и навсегда. Такие меры, вкупе с годовыми квотами вылова, позволили заметно восстановить популяции различных видов каменного окуня в Южной Атлантике и Мексиканском заливе.