Текст книги "Самое древнее зло (СИ)"

Автор книги: Максим Лагно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Глава 39. Старый Мельник

1

Противники решились на первый шаг, ведь их превосходство в силе было очевидным.

Арбалетчики выпустили на меня стрелы. Первая шеренга крипдеров рванулась в мою сторону, а маги начали поднимать земляных слоггеров. Из почвы вздыбилось четыре бугра, быстро принимающие человекоподобную форму.

Защитное поле остановило стрелы, хотя многие из них проникли через него, потеряв скорость. Одна стрела зависла в воздухе передо мной, застряв в невидимой стене. Сила тяготения тянула её к земле, а сила защитного поля не позволяла упасть окончательно. Из-за этого стрела начала колебаться. Колебания ускорились до того, что стрела с треском разлетелась на мелкие кусочки.

Я выбросил плазмобиту навстречу крипдерам. Коснувшись первого монстра, она взорвалась, создавая волну синего пламени. Туши крипдеров мгновенно превратились в горелую бумагу и выпали на землю, как чёрный снег. Усилиями магов волна погасла, так и не задев ни одного стражника. Перезарядив арбалеты под прикрытием щитов копейщиков, они снова поднялись, готовясь дать залп. Ждали, когда моё поле ослабнет под натиском слоггеров.

Четыре земляные фигуры, чуть выше человеческого роста, быстро приближались. Как же быть? Начну орудовать плазмобитой – откроюсь для атаки оружием и магией.

Чтобы выиграть время, я использовал способность «Перемещение»: вырвал из леса на обрыве несколько деревьев, похожих на наши сосны, и бросил перед слоггерами.

Вспомнил рассказ Бленды о том, как на войнах в Голдиваре одним магическим сущностям обычно противостояли другие подобные сущности. Но навряд ли я смогу создать земляного слоггера, который победит четверых подобных себе.

Вражеские слоггеры, неловко задирая рассыпающиеся ноги, перебирались через стволы.

Из чего же сделать слоггера, из дерева? Но что дерево сможет противопоставить земле? Даже если создать слоггера из камня, которого поблизости не так и много, он не справится с земляными. Стену Огня, скорее всего, заблокируют маги, как потушили волну. Эх, Доминатор! Вот бы тебя сюда сейчас…

Я огляделся. Мельница!

Не знаю, существовало ли магическая способность по замедлению времени, но именно его я ощутил. Слоггеры стали шагать будто бы по движущемуся от меня эскалатору, топчась на месте.

В уголке моего сознания появилось что-то вроде тёмной комнаты с пятном света на полу. В темноте повисла разобранная модель водяной мельницы. Воображаемыми пальцами я начал перебирать части, пробуя соединить их.

При этом мои реальные руки покрылись оранжевыми узорами чуть ли не по локоть. Отделившись, узоры переплелись между собой в очередную путанную конфигурацию.

Запчасти мельницы в тёмной комнате быстро приложились друг к другу. К тому моменту, когда слоггеры преодолели половину пути, я понял, что к чему:

Земля слегка вздрогнула. Мельница оторвалась от берега, зависнув над водой. Колесо, не переставая вращаться, отделилось от здания. Вслед за ним сама конструкция рассыпалась на составные части, образовав невнятный ком из железа, древесины и камня. Из него высыпались люди: сам мельник в фартуке, его толстая жена и парочка рабочих. Поднявшись на ноги, они в ужасе посмотрели на ком, который когда-то был их местом работы, после чего разбежались кто куда.

В сплетении оранжевых узоров между моими ладонями пульсировали заклинания: «Соединение», «Движение», «Распознавание»…

Вслед за ними пошли «Время», «Пространство» и «Поток». Последнее заклинание я никогда не использовал, Драген уверял, что оно должно воздействовать на любые жидкости или тела, расплавленные до жидкого состояния.

Маги пытались противостоять моим сложным заклинаниям, но было поздно. Вместо мельницы на берегу возвышался слоггер: две ноги созданы из покрытых тиной каменных опор. Основная часть здания превратилась в туловище, к центру которого крепилось огромное водяное колесо. Вместо рук – трубы, на концах которых вращались шестерёнки.

– Познакомьтесь, – крикнул я. – Его зовут Старый Мельник.

2

Один из магов запаниковал и послал в моего слоггера серию огнешаров. Они нанесли небольшой урон, но быстро потухли в тонкой оболочке из воды, покрывающей Старого Мельника вместо защиты. То же самое произошло с шаровыми молниями и световыми копьями. Вода поглотила заряды, которые растеклись по оболочке, повторяя волновой рисунок.

Шагал Старый Мельник медленно, но неотвратимо.

Крипдеры накинулись на него и мгновенно были порезаны шестерёнками. Вращающееся колесо смело с пути сторожку и остатки укреплений. Стражники благоразумно разбежались, открывая путь к магам. В ответ маги увеличили генерирование крипдеров, которые десятками кидались в колесо мельницы. Там они превращались в зелёную кашу и разбрызгивались по окрестностям.

Маги вынуждены были отозвать земляных слоггеров, чтобы противостоять Старому Мельнику. Одного из них Старый Мелоьник перепилил шестерёнкой, но маги подняли поверженного и склеили заново.

– Мы можем делать это бесконечно, – крикнул мне маг. – Нас четверо, ты один. У кого быстрее кончатся силы?

– А я не буду ждать.

На месте головы у Старого Мельника располагалась бывшая пристройка к мельнице. В её окошко была выведена одна из труб, а всё туловище заполнено речной водой.

Старый Мельник слегка наклонился, как дедушка, обронивший тросточку, и выстрелил струёй воды. Два земляных слоггера мгновенно превратились в грязь. Остальных маги успели убрать из-под водяной пушки.

«А ведь я побеждаю…» – торжествующе подумал я и сбросил ненужную защиту. Обхватив плазмобиту двумя руками я ринулся на магов. Арбалетчики стреляли в меня издалека, но я успел добежать до Старого Мельника и укрыться за ним.

Легонько я ткнул ближайшего мага концом дубины – не хотел никого убивать. Уничтожив его защитное поле, отбросил «Толчком» подальше в реку. Второй маг испуганно сменил защиту на «Невидимость».

Ладно. Насколько я помнил уроки Драгена, во время невидимости маг не способен взаимодействовать с реальным миром. Неопытные даже проваливались под землю, где обретали плотность и умирали.

«Поэтому, Матвей, я не расскажу, как она работает» – сказал Драген.

С третьим магом было сложнее. Прикрыв себя двумя слоггерами, он двинул на меня «Стену огня». Вложил в неё всё отчаяние и силы. Преодолевая водяную защиту Старого Мельника, стена надвинулась на меня.

Нас всех окутал горячий пар. Чтобы не свариться заживо и мне, и магу пришлось поднять защитное поле. Зато оставшиеся крипдеры из зелёных превратились в розовых, напоминая варёных кур. Затрепыхались, мелькая в облаках пара, как посетители бани в поисках тазика.

3

Паровая баня продолжалась несколько минут. Стена огня иссякла почти одновременно с запасом воды у Старого Мельника.

Пар быстро таял или уносился холодным ветром. Я увидел водную гладь, где барахтался отброшенный мною маг, направляясь к берегу. Старый Мельник стоял неподвижно. Вероятно, пар нейтрализовал «Распознавание» и он попросту не видел на кого нападать.

К сожалению, четвёртый маг или не успел создать защитное поле или не хватило сил. Среди розовых крипдеров в грязи плавал труп, накрытый чёрной робой. От него шёл пар, а из-под робы виднелась белая опухшая рука с лоскутами кожи.

Маг выполз из реки и начал стягивать промокшую робу. Бросил на песок огненный шар, чтобы согреться. Я смотрел на мага напротив меня. Тот укоризненно покачал головой:

– Теперь ты не оправдаешься недоразумением.

Из воздуха выступил тот маг, что ушёл в невидимость. Опустил свой капюшон, открывая молодое лицо с клочковатой бородкой. Присел на корточки и откинул робу с головы погибшего. Прикрыл глаза. Я даже на секунду подумал, что сейчас произойдёт чудо и он вернёт его к жизни. Но он произнёс длинную неразборчивую фразу:

«Триединый… великий уход… магические струны».

Понятно. Это просто молитва.

– Сами виноваты, – я взмахнул плазмобитой. – Вы же не дали мне ни слова сказать.

– Мы закон и порядок в этой стране, – отозвался бородатенький маг. – Ты подданный Гувернюра, ты обязан подчиняться. Сейчас военное положение.

– А что если я не подданный?

– Иностранец, который отказался подчиниться властям? Тем более тебя надо задержать.

– У вас не получилось, и навряд ли получится меня задержать. Какой вы отметки? Второй?

Бородатенький маг с уважением посмотрел на неподвижного Старого Мельника, которому я отдал приказ забыть про «Распознавание»:

– Мы же простые маги поддержки для военных патрулей. Для тех, кто выше Первой Отметки, есть задачи в армии.

Оказалось, что я браво победил ровесников Бленды:

– Простите.

Маг, который насылал на меня Стену Огня ушёл к берегу, чтобы помочь товарищу высушить робу. Стража, не опуская арбалетов, топталась вокруг, ожидая действия магов.

Мы все напоминали детей, которые заигрались и разбили окно в доме. Теперь не знали на кого свалить вину, объясняясь с родителями.

Бородатенький пристально на меня посмотрел и раздельно произнёс:

– Когда ты придёшь в себя, Мэттю Конли?

– Ты знаешь моё имя?

– Конечно, твоя жена сказала. Она давно тебя ищет.

– Моя… кто?

– Она, – ответил бородатенький и отошёл в сторону. Из-за кустов вышла женщина с двумя мальчишками лет пяти. Близнецы.

При виде женщины у меня дрогнуло сердце:

– Фрия? Что произошло? Почему ты здесь?

– Лучше ответь, Мэттю, почему ты здесь?

Фрия, мать моих детей и любовь моей жизни, медленно приблизилась. Её каштановые волосы выбивались из-под косынки с форвиррскими узорами. Ей нравились традиционные узоры этого народа.

Сыновья обступили меня, обняв за ноги:

– Папа, папа! Ты пришёл в себя? Ты больше не будешь безумным гэльнингом?

– Кем, кем?

Я убрал плазмобиту. И тут же всё вспомнил: гэльнинги – это люди, попавшие под власть мага.

Глава 40. Гэльнинг

1

Ультрехт – это главный портовый город Химмельблю.

«Мировая гавань» – называли его придворные историки.

«Удавка на свободной торговле» – называли Ультрехт историки из других стран.

Здесь базировался флот Гувернюра, который контролировал Утрехтский пролив, через который шла вся мировая морская торговля. Если Деш-Радж продавал Драйденским Землям шёлк, а взамен получал кожу и меха, то Химмельблю вклинивался посредником, собирая плату за проход кораблей.

Все роптали, но деваться некуда. Химмельблю жестоко отстаивал своё превосходство.

Например, по ту сторону пролива располагался материк, бывший когда-то самым крупным государством Голдивара – Нип Понгом. Страной драконов, необычной философии и магии. Они контролировали пролив со своей стороны и позволяли торговым судам ходить бесплатно.

Магическая школа Нип Понга была древней и слабой. Она строилась на взаимодействии людей и драконов. Самих же драконов осталось штук десять, да и те дряхлые малоподвижные особи, которые перестали размножаться ещё пятьсот семилуний назад.

Под видом посольских работников Гувернюр Химмельблю направил в страну двух сильных магов. Проникнув во дворцы южной и северной столиц единого Нип Понга, маги превратили ключевых царедворцев в гэльнингов, людей потерявших контроль над телом и разумом, но не осознающих это зависимости от чужой воли.

Подчиняясь магам, гэльнинги начали раскол страны. Для остального мира гражданская война выглядела, как продолжение противоречий северян и южан. Каждая из сторон объявила себя истинной властью, а противника – заморским наймитом.

Гувернюр Химмельблю официально поддержал Северный Нип Понг. Драйденские Земли, чтобы не потерять союзника, поддержали Южный.

Химмельблю и Драйденские Земли продали воюющим сторонам все запасы устаревших ржавых арбалетов и осадных орудий, разваливающихся после первого использования. Затем договорились о перемирии, разделив чужую страну.

Северный Нип Понг стал протекторатом Химмельблю. В портах расположился второй гувернюрский флот, замкнув контроль над проливом. Южному Нип Понгу достались дряхлые драконы, ненужная философия и разрушенная экономика.

С тех пор никто не осмеливался бросить открытый вызов могуществу Химмельблю ни на воде, ни на суше.

2

Мэттю Конли рос, глядя на океан, но душа его предпочитала сушу.

Когда ему исполнилось пятнадцать семилуний, в Ультрехте появились первые драйденские самоходки – чудесные экипажи, не зависящие от норова лошадей. Самоходки мгновенно завоевали интерес юноши.

Отец Мэттю содержал перекладную почтовую станцию. К увлечению сына отнёсся с досадой и пониманием. Самоходки отобрали часть доходов у лошадников, но будущее за ними, поэтому сыну лучше изучать самоходки, чем разновидности запряжки лошадей. Без колебаний отправил его в ремесленное училище Драйдентона.

Через четыре семилуния Мэттю вернулся из-за границы. Обзавёлся личной самоходкой и связями с поставщиками из «Форендлер», отечественной монополии, торговавшей магическими предметами, включая рулли движения, необходимые для самоходок.

Мэттю познакомил отца со своим планом реорганизации перекладной станции в центр обслуживания самоходок. Он даже называл их на драйденский манер – «хэрри».

Станция обслуживания самоходок процветала с такой же скоростью, с какой увеличивалось движение на Голдиварском Тракте – всемирной сети дорог. В 2732 семилунии было объявлено о завершении строительства последней, замыкающей ветки Тракта в Енавском Княжестве. Теперь, не сходя с Тракта, можно объехать все страны и крупные города материка, исключая Нип Понг и пустынный остров Вердум.

Мэттю женился. Отец невесты содержал текстильный цех по пошиву чехлов для сидений карет и хэрри. Брак по любви, но с выгодой. Семьи объединили капиталы, чтобы полностью обеспечивать запросы владельцев самоходок.

«Станция Мэттю» стала крупнейшим центром обслуживания. Тут могли устранить любую поломку механической части, а так же оснастить самыми долгодействующими руллями движения.

Под руководством жены Мэттю портные, кожевники и ювелиры переделывали стандартный салон в комфортабельную карету. Драпировали раджийскими шелками, украшали узорами, оснащали громкими музыкальными руллями и вообще всем, что только захочет владелец хэрри.

Ультрехтские кэрольды и богачи, разделявшие увлечение Мэттю полумагическими механизмами, знали его в лицо. Советовались, какую модель хэрри стоило брать, а какую нет. Они же помогли открыть представительства «Станции Мэттю» во всех крупных городах Химмельблю и зависимых от него государств.

3

Однажды на «Станцию Мэттю» прибыл курьер, на плаще которого светился герб кэрольда Стеккеля, младшего троюродного брата Гувернюра Химмельблю.

В умобразе, который передал курьер, кэрольд просил Мэттю Конли, прибыть в Скерварский замок для личной беседы:

«Слава о ваших инженерных и организационных талантах достигла моих ушей, – говорил кэрольд Стеккель в умобразе. – Как и вы, кэр Мэттю, я испытываю восхищение перед механистическими конструкциями. У меня возникла идея, которая требует обсуждения с таким выдающимся знатоком самоходной техники, как вы».

Мэттю Конли ехал день и ночь. Спал и обедал в самоходке, делая редкие остановки по гигиеническим соображениям. Пересматривал умобраз, стараясь по выражению призрачного лица кэрольда Стеккеля угадать цель поездки.

Да, Мэттю привык к беседам с высокопоставленными особами, но никто из них не говорил «вы», и тем более не предлагал личной беседы, тему которой не раскрывал даже в запечатанном магией умобразе.

«Что бы он ни хотел, это наверняка нечто большее, чем помощь в покупке», – подумал Мэттю, останавливая хэрри у ворот замка.

Кэрольд Стеккель ожидал в подвальном помещении. На стенах висели световые шарики, освещая ряд из десятка самоходок таких необычных моделей, что Мэттю забыл о приветственном поклоне:

– Что это за хэрри? Впервые такие вижу!

– Мне нравится, что вы сразу перешли к делу, – улыбнулся Стеккель. – Эти хэрри созданы не на заводах Драйденских Земель, а у нас, в Химмельблю.

– Всемогущ Триединый, – не поверил Мэттю.

Он осмотрел ближайшую самоходку. Её внешний вид крайне отличался от любых драйденских хэрри. Впереди располагался непонятный ящик, занимавший чуть ли не половину длины, отчего экипаж казался несбалансированным. Корпус изготовлен не из дерева или магической бумаги, пропитанной каменным раствором, а из тонкого железа, как лёгкие доспехи арбалетчика.

– Железо? – переспросил Мэттю. – Это какой мощности нужен рулль движения, чтобы толкать повозку? Цена за него будет неподъёмной даже для богатого покупателя.

Стеккель снова загадочно улыбнулся:

– Посмотрите внимательно, кэр Мэттю.

Расстелив свой плащ, Мэттю лёг на спину и пролез под днище самоходки. Снял кожух, открывая шестерёночный механизм ходовой части. Обычно здесь, в специальном отделении, подвешивалась бумажка рулля движения.

Мэттю давно знал, что нет нужды прятать рулль в столь неудобном месте. Хитроумные драйденские конструкторы сделали это намеренно, чтобы владелец хэрри не менял рулль самостоятельно, а обращался на станции обслуживания. Таким образом принуждали владельца платить и монополисту «Форендлер», и слугам на станции.

– Ничего не понимаю, клянусь Триединым, – пробурчал с пола Мэттю. – Где рулль движения?

– Хе-хе, в том-то и дело, рулль не нужен.

Мэттю вылез и оттряхнул плащ:

– Как же она движется?

– Без магии.

– На горелом угле и водяном паре?

– Лучше. На энергии сгоревшего масленичного топлива.

4

Стеккель и Мэттю шагали вдоль экспериментальных повозок.

– Вы задумывались, Мэттю, почему наша страна, будучи самой богатой и влиятельной в мире, не производит самоходки? Ведь человек, однажды прокатившийся на хэрри, навсегда потеряет желание трястись в седле.

Мэттю отвёл глаза:

– Об это не принято говорить.

– Не стесняйтесь меня, говорите правду.

– Наш Гувернюр, его семья и часть богатых кэрольдов, типа вас, не заинтересованы в замене лошадей самоходками.

– И почему же?

– Потому что кэрольдам и Гувернюру принадлежат многочисленные пастбища и конезаводы. Прогресс их разорит.

– Верно. Что ещё? Не стесняйтесь, Мэттю.

– Цены на содержание самоходок искусственно завышены по всему миру. Рулли движения, производимые «Форендлером», обходятся дороже, чем содержание лошадей. Себестоимость рулля на поездку расстоянием в тысячу флю – всего семь пеньгенов.

– Но продаётся за сто?

Мэттю покраснел:

– На моих станциях продаём за сто пятьдесят. Дальнобойные так и по триста уходят…

Стеккель ободряюще улыбнулся:

– Гувернюр и «Форендлер» действуют как одна банда.

– Именно.

– Теперь вы понимаете, Мэттю, что если я начну производство самоходок, которым не нужны рулли, это разрушит монополию не только Гувернюра, коннозаводчиков и «Форендлера», но и драйденских производителей? Им тоже выгодны высокие цены. Торговцы лошадьми отдают им часть прибыли. Взамен драйденцы ограничивают количество производимых хэрри.

– Но чего вы хотите от меня, уважаемый кэрольд?

– Чтобы вы возглавили производство, а после – продажи. Видишь ли, я из гувернюрской семьи. Обучен дипломатии, бою на мечах и немного военному искусству. Инженерное дело постигал самостоятельно. Книги по механике читал тайком, как эротические умобразы. Эти экипажи созданы на мои деньги, но без моего участия в разработке. Я сам не знаю, почему они движутся без рулей, на энергии какого-то там топлива. Мне объясняли, но я не понял. Что-то там сгорает, потом толкает какой-то поршень… Звучит, как магия.

– Технология – это магия, доступная всем. Так говорили нам в ремесленном училище.

– Тем более, вы понимаете, что владельцы Форендлерской монополии не заинтересованы в изменениях.

Мэттю задумался:

– Простите, кэрольд, но в чём ваш интерес? Только ли в развитии технологий? Торговля лошадями и прибыль от «Форендлера» наполняют не только казну Гувернюра, но и ваш кошелёк.

– Вот поэтому, Мэттю, я и хочу, чтобы вы руководили строительством заводов, а сеть «Станций Мэттю» использовали для продажи топлива.

– Точно! – Мэттю хлопнул себя по лбу: – Топливо это как рулли движения. Только продавать его будем – мы.

– Мне нравится, что вы сказали «мы».

– Но что за топливо и где его добывать?

– Это некое подземное масло. По моему приказу его месторождения разведали в Химмельблю, в Вейроне и в Северном Нип Понге. Разведанных запасов хватит на тысячу семилуний. И эти запасы в моих… в наших руках. Я скупил или взял в аренду большинство месторождений. Предлагаю вам не работу, но партнёрство.

– И какова цена расстояния в тысячу флю для масленичных хэрри?

– Один пеньген. Да и то – завышено.

«И всё равно бесконечно дешевле самого дешёвого рулля, слепленного пьяным магом-недоучкой» – подумал Мэттю.

5

На обратном пути Мэттю уже не гнал самоходку без остановок. Ехал медленно, ночуя в гостиницах своих станций.

Остался последний перегон до Ультрехта.

Мэттю сидел перед открытым окном гостиничного номера, наблюдая работу станции. Во двор вкатилась очередная самоходка, заляпанная грязью. Владелец вышел и скрылся в харчевне. Расторопные слуги станции вручную отогнали экипаж в свободное стойло (их по привычке называли терминами коннозаводчиков) и начали мыть корпус, смазывать механизмы, менять рулли движения.

Другой клиент пожелал установить нестандартный рулль. На его зов из таверны вышел маг. Лениво, не проявляя уважения к клиенту, он начал создавать рулль, записывая заклинания на свитке бумаги.

Мэттю сжал кулаки – высокомерие магов раздражало. Так как они подчинялись только «Форендлеру», он не имел права наказывать их, удерживая жалование, которое, кстати, платил почему-то он.

Во двор въехала повозка с тройкой лошадей, доверху гружённая товарными ящиками. На «Станциях Мэттю» никому не отказывали в обслуживании, даже гужевому транспорту.

Медлительные лошади давно не справлялись с перевозкой товаров по Тракту. Количество товаров увеличивалось каждое семилуние, а огромные грузовые хэрри были не по карману среднему торговцу. Масленичные самоходки перевернут всё представление о передвижении товаров и услуг.

Мэттю представил, что на станциях вместо руллей и магов будут стоять некие чаны с топливом. Более того, можно сократить и слуг. Можно сделать так, чтобы владельцы сами заполняли топливные кадки своих хэрри.

Быстро прикинул в уме: самые дорогие чаны с системой подачи топлива в экипаж, обойдутся дешевле, чем все эти посредники из магов, торговцев руллями и контролёрами качества магии, которые регулярно, как разбойники, набегали на станции с проверками.

– Революция, – отчётливо сказал Мэттью. – Стеккель предлагает устроить настоящую революцию.

«Но не будет ли согласие на партнёрство предательством Гувернюра? – подумал он. – Что если немагические самоходки станут вне закона? Тогда и я буду предателем, а не благодетелем.

Мэттю вспомнил, какие чувства испытал, когда Стеккель прокатил его на экспериментальной самоходке. Обычная хэрри была немного быстрее самой быстрой лошади. Скорость, которую развил масленичный херри, вообще не поддавалась учёту. Стеккель уверял, что в четыре раза быстрее лошади, но и то, не разгонял до предела по соображениям безопасности.

«Вы согласны, Мэттю?» – спросил кэрольд.

«Предварительно согласен, но надо посоветоваться с женой».

Выехав рано утром на Тракт, заваленный навозом, Мэттю понял, он едет домой не для того, чтобы советоваться с женой, а чтобы объявить своё решение: он станет партнёром кэрольда Стеккеля. Отдаст все силы на реорганизацию «Станций Мэттю» в сеть заправок для революционных хэрри.

6

Последняя тысяча флю до Ультрехта пролегала по участку Голдиварского Тракта. По обеим сторонам раскинулись огромные пастбища. Табун лошадей мчался по зелёной траве, их бока блестели под солнцем, которое ещё не закрыло очередное затмение одной из семи лун.

«Красивые коняжки, – подумал Мэттю. – Скоро вы станете ненужными».

Скорость хэрри вдруг резко упала. Мэттю дёрнул рычаг управления вправо. Проехав ещё четверть флю, херри остановилась у обочины.

Мимо проследовала вереница из десятка телег. Лошади роняли на плиты Голдиварского Тракта навоз. Возницы грузовых телег никогда не оснащали лошадей мешком для сбора навоза, считая это лишней тратой времени.

– Так тебе и надо, – крикнул возница с одной телеги. – Носитесь на своих руллях, как ненормальные.

Не отвечая на подколки возницы, Мэттью встал на колени, чтобы заменить рулль движения. Хотя было странно, что предыдущий перестал работать. Мэттью всегда ездил на дальнобойных руллях. Одного хватило бы, чтобы четыре раза съездить в Скервар и обратно.

«Сволочные станционные маги, и здесь обманули– подумал Мэттю.

– С руллем всё в порядке, – сказал кто-то за спиной. – Это я его деактивировал.

Из высокой травы вышел маг. Он не скрывал своей принадлежности: на робе виднелся знак «Форендлера». За магом следовало несколько арбалетчиков. Мэттю отступил, озираясь.

Маг выставил руку и сжал пальцы в кулак. В голове у Мэттю зашумело, мир почернел, как во время затмения. Мэттю упал в руки арбалетчиков.

И тут же очнулся.

Он полулежал в деревянном кресле, установленном в центре комнаты с каменными стенами. Освещалась она не световыми шариками, а факелами на «долгом огне», тряпьё для таких факелов промокалось воском и обрабатывалось заклинанием огня. Стоило дороже, чем обычные световые шары, но выглядело гораздо красивее.

Мэттю помотал головой, разгоняя неуместные финансовые мысли. Сел ровнее и увидел, что перед ним расположен круглый столик, за которым сидел тот самый маг. Капюшон был опущен, открывая лысую голову.

Маг что-то писал в блокноте, сверяясь с диаграммами из раскрытой книги. Мэттю попробовал слезть с кресла, но оказалось, что он привязан к нему силой.

– Обожди немного, Мэттю, – буднично попросил маг. – Тебе уже  некуда торопиться.

7

Закончив писать, маг захлопнул книгу, закрыл блокнот и поднялся:

– Мэттю Конли, ты же понял, почему тебя схватили?

– Нарушая, между прочим, все мои гражданские права.

– Это верно. Но у нас нет выбора. Кэрольд Стеккель зашёл слишком далеко. Думаешь, вы первые, кто решили заменить рулли движения на природный источник энергии?

– Я думаю, вы должны немедленно меня отпустить. Тогда, быть может, соглашусь забыть о вашем произволе.

Собеседник достал круглую коробочку, в которой маги носили свои рулли. Открыл её, перебирая свитки:

– Мэттю, ты до сих пор не понял, что нам плевать на твои гражданские права? Ты не можешь рассчитывать на защиту государства, против которого начал работать.

– Против государства работаете вы, задерживая технологическое развитие! Масленичные хэрри произведут переворот. Транспорт станет доступным. Транспортные услуги – дешевле. Товары…

– Да, да, да. Товары будут быстрее перевозиться из города в город, а торговля и производство начнут быстрее оборачивать средства. Даже бедные люди, которые не могли купить лошадь, смогут купить хэрри. Это понятно.

Маг достал какой-то рулль, развернул его, поднося ближе к факелу, чтобы прочесть строки заклинаний:

– Но ты подумал о последствиях вашей так называемой «технологической революции»? Что прикажешь делать с тысячами пастухов, с производителями конской упряжи, с поставщиками сена? Разве ты не знаешь, что есть деревни, которые живут только за счёт продажи корма для лошадей? А что делать землевладельцам, которые потратили миллионы на покупку пастбищных угодий?

– Крестьяне могут переехать в города и пойти работать на фабрики, где будут собирать хэрри. Да и добыча топлива требует рабочих рук. Землевладельцы смогли вложить миллионы? Значит – не бедные люди, с голоду не помрут.

– Допустим. А обо мне ты подумал? Обо мне и тысячах моих коллег, которые всю жизнь посвятили созданию руллей движения, куда прикажешь пойти им?

Мэттю заколебался:

– Маги всегда найдут работу. Выучат что-нибудь другое.

– Почему они должны менять свою жизнь по прихоти незнакомых людей? Не проще ли избавится от вас, пока вы не избавились от них?

8

Маг сложил руки на груди:

– Пятьдесят семилуний назад, участники химмель-драйденской экспедиции на остров Вердум обнаружили город вымершей цивилизации. Как ты или кэрольд Стеккель, вердумцы были очарованы технологиями.

– Я читал о вердумцах иное, – отозвался Мэттю. – Среди них никогда не рождались те, кто был способен к магии. Технология – был единственный путь развития.

– Ты хорошо осведомлён. Как бы там ни было, но чертежи самоходных устройств, работающих на энергии какого-то подземного топлива, были доставлены в Химмельблю и Драйденские Земли. Они легли в основу первых драйденских хэрри. Заодно «Форендлер» продавил предложение заменить топливо на рулли движения.

Мэттю слушал с интересом. Оказывается, немагические самоходки могли появиться ещё раньше!

– С тех пор «Форендлер» регулярно выкупает любые изобретения и патенты, связанные с немагическим движением. Расходы небольшие. Изобретатели всегда соглашались обменять «технологическую революцию» на полмиллиона, на личный дворец или кэрольдский титул.

«Что же, – подумал Мэттю. – Придётся согласиться… Деньги мне не нужны, а дворец с титулом – хорошее предложение».

– Но с кэрольдом Стеккелем иное дело, – продолжил маг. – Воспользовавшись привилегированным положением, он скрыл от нас работы над своими хэрри. Затем выяснилось, что он скупил почти все земли, где залегает масленичное топливо. Его планы приобрели угрожающий характер. Недавно Гувернюр дал согласие на крайнюю меру.

– Но ведь он его брат!

– Ради благополучия государства, правитель должен жертвовать всем. Кроме того, не такой уж он и близкий ему человек.

– Причём тут я? Стеккель угрожает вашему делу, а я только предоставлю сеть станций.

Маг промолчал. Выбрал нужный рулль и закрыл коробочку. Взял со стола карту и развернул перед Мэттю:

– Это план замка Стеккеля. Вот здесь находится стойло с экспериментальными хэрри, а вот здесь, за стеной от него, располагается склад с масленичным топливом. Масло легковоспламеняющееся. Можно сказать, что кэрольд Стеккель живёт на бомбе, которую сам и построил. Осталось только поджечь фитилёк. Этим фитильком станешь ты.

Мэттю помотал головой:

– Вы же могущественные маги. Почему бы вам не наслать на замок огненный дождь или не забросать шаровыми молниями… Или откройте портал переброски прямо в топливный склад и зажигайте сколько хотите.

– Не будь таким наивным, Мэттю. Замок экранируется от внешнего магического воздействия. Для следствия смерть кэрольда не должна иметь никакого отношения к магии.

– Не вижу ни одного способа, которым вы заставите меня это сделать.

– Чтобы спрятать магию, мы ею и воспользуемся. Ты слышал о гэльнингах?

– Нет, что это?

– Не что, а кто.

9

Маг подбросил на ладони рулль:

– Гэльнинг – это человек, подчинённый чужой воле. Внешне это никак не проявляется. Ты вернёшься домой, расскажешь жене, что принимаешь предложение Стеккеля. Потом поедешь обратно. Когда ты и Стеккель зайдёте на склад или в стойло с хэрри, ты мгновенно превратишься в пылающее облако. Взрыв уничтожит Стеккеля, а пожар скроет следы магии.