Текст книги "Черные викинги (СИ)"

Автор книги: Макс Роуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Последовательно обойдя все помещения, он поставил пустой стакан на край каминной плиты, затушил в нем недокуренную сигариллу, а затем, вернувшись в гостиную, лег на диван и закрыл глаза. Генрих Холлисток не собирался спать, но ожидая возвращения своих посланников, он мог позволить себе расслабиться, готовясь с новыми силами встретить следующий день.

Для Анна и Масси двадцатиминутная поездка прошла незаметно. Берто продолжал снабжать их наводящей информацией, и к тому моменту, когда они подъехали к старинному трехэтажному особняку, в котором должен был состояться вампирский сход, оба имели вполне полное представление о тех личностях, с кем им предстоит общаться.

Как только «Сааб» Берто остановился перед воротами, они беззвучно отворились, а затем, едва автомобиль проследовал внутрь, так же быстро и тихо закрылись, не нарушая ночной покой. Хозяин дома, самолично встречая гостей, галантно предложил Анне руку при выходе из машины, и подарил букет багрово-красных роз, выгодно оттенивших ее черную одежду. На вид это был довольно пожилой мужчина, среднего роста, с заметным брюшком, и, встретив его на улице, никто бы не мог и подумать, что он является одним из самых сильных и жестких вампиров скандинавского полуострова. На время отсутствия Мойлы именно он руководил вампирами Швеции, и визит посланцев Генриха Холлистока, тертона Армора и восьмого лорда всех тридцати вампирских легионов, он воспринял как должное, полностью соответствующее его высокой должности.

Эйлерт, – представился он гостям. – Эйлерт Милн.

Анна Гофф, очень приятно.

Масси Грин.

Прекрасно! Ну что же, прошу вас следовать за мной – все уже в сборе. Господин Берто, я очень рад, что вы вновь присоединились к нашему сообществу. Пусть волей случая, но все же….не надо столь надолго забывать своих сородичей!

Извините, Эйлерт – сами понимаете, работа.

Понимаю, понимаю, – Милн вздохнул. – Но всех денег не заработать, дорогой Эгил. Вы еще все успеете.

Войдя в дом через массивную дубовую дверь, они прошли через несколько ярко освещенных комнат, и очутились в небольшом зале, практически лишенном какой-бы то ни было меблировки.

Неужели все почтенное общество может поместиться в таком маленьком помещении? – Анна недоверчиво осмотрелась. – Признаюсь, я представляла себе это несколько иначе.

Милн улыбнулся:

Не торопитесь сударыня. У нас, конечно, провинция, но все же не настолько, чтобы принимать гостей в столь стесненных условиях. Стокгольм – старинный город, и на этом месте всегда жили наши сородичи, которые весьма преуспели в благоустройстве своих обиталищ. Дом, в котором мы находимся, построен мной в 1855 году, еще при первых Бернадотах, а раньше здесь стояло другое здание, побольше. А еще раньше, соответственно, еще одно здание – и так восемь раз. Я пятый, по счету, хозяин здешних мест, и тоже внес свой вклад в благоустройство нашего логова.

Милн подошел к одной из стен, искусно задрапированной серо-зеленым гобеленом и нажав на незаметный выступ, открыл потайную дверь:

Прошу вас!

За дверью показался длинный коридор, освещенный редкими масляными лампами. Отблески их неровного света плясали на невысоких сводах, отделанных грубым деревом, и прежде чем войти внутрь, Анна невольно оглянулась. Поймав ее взгляд, Масси, стоявший неподалеку, уверенно кивнул, и, ободренная его поддержкой, Анна последовала вслед за хозяином, который уже направился вглубь коридора. Масси и Берто, держа небольшую дистанцию, направились следом.

Через некоторое время коридор сделал резкий поворот направо, и отпирая следующую дверь, возникшую перед ними, старый вампир хитро посмотрел на свою спутницу :

Для вас это все в диковинку? – из-за отсутствия эха, обычного для таких случаев, голос Милна звучал глухо и загадочно.

Признаюсь, да! – ответила Анна и удивленно остановилась, услышав многократное повторение своего голоса.

В течении многих веков вампиры создавали себе подобные убежища, и когда появился я, здесь все уже было в точно таком виде. Конечно, мы переделали сам зал, но ход к нему остался прежним. Вы еще очень молоды, сударыня, но не волнуйтесь – опыт, дело наживное.

Зал?

Да, место, где во все времена собирались наши предки. И про эхо не волнуйтесь – его отсутствие, применительно ко мне, означает лишь то, что мои голосовые связки давно мертвы и голос идет непосредственно из груди, не вызывая звуковых колебаний.

Как такое может быть? – удивленно спросила Анна.

В этом нет никакой тайны, – подоспевший Масси встал с ней рядом. – Просто со временем у вампиров, стоящих ниже первого уровня, происходит изменение внутреннего строения организма. Горло сглаживается, и кровь, поступая внутрь, проходит напрямую, позволяя избегать глотательных движений.

Видите, как много знает ваш помощник, – улыбнулся Милн. – Ну, не будем задерживаться, пройдемте дальше. Впереди ступеньки, а внизу еще одна дверь, и потом уже зал.

Милн несколько раз провел по двери рукой и она беззвучно отошла в сторону. За ней показалась узкая каменная лестница, круто уходящая вниз, и, осторожно ступая на неровные ступеньки, процессия последовала дальше.

Почему я не знаю таких подробностей? – шепнула Анна на ухо Масси, немного поотстав от Милна и Берто, идущих впереди. – Генрих много рассказывал мне, но я вижу, что далеко не все.

Потому что лучший учитель, это собственный опыт. Босс знает, что делает, уж поверьте.

Кто бы сомневался!

Глава 17. Сход.

Через три долгих пролета лестница уперлась в каменную стену. Ни один глаз не смог бы различить в ней следов дверного проема, но стоило Милну сказать несколько слов, которые, впрочем, остались неслышны для его спутников, как стена разделилась на две отдельные половины. Перед ними открылось, внушительных размеров, помещение, одну часть которого занимала настоящая сцена со столами и диванами, а стоящие перед амфитеатром, кресла, только добавляли сходства с театральным залом. Он имел не менее пятидесяти посадочных мест, и более половины из них оказались заполнены. В ожидании гостей присутствующие активно общались между собой, но при их появлении гул голосов моментально затих и все разом повернулись к выходу, пожирая глазами новоприбывших.

Упомянув о количестве присутствующих, нельзя обойти вниманием и их качественный состав, тем более, что тут было на что посмотреть. В зале находились представители всех слоев вампирского общества, от обычных вампиров, ведущих происхождение от людей, до вурдалков и оборотней, резко выделявшихся своим видом. Тут были и ночные вампиры, с мертвенно-бледной кожей, и иссохшиеся серые упыри с огромными кожистыми крыльями, и громадные вервольфы и даже несколько подземных орков.

В первое мгновение Анне стало не по себе, но она быстро справилась с волнением и последовав за Милном, широким жестом пригласившим ее на сцену, зашла на нее резким уверенным шагом, с достоинством распрямив плечи. Масси, привычный ко всему, был совсем рядом, Берто замыкал шествие. В полной тишине они стояли на сцене на всеобщем обозрении, и только через несколько минут Милн прервал затянувшееся молчание. Став рядом с Анной, он многозначительно кашлянул и, обращаясь ко всем присутствующим, торжественно заговорил:

Любезные сородичи! Сегодня мы собрались здесь, чтобы наши гости, представители лорда Армора, о котором каждый из вас знает с момента своего появления, могли донести до каждого из вас его поручения. Скоро он самолично прибудет в Стокгольм, чтобы провести инспекцию всей общины, а также выслушать пожелания или просьбы, если таковые у кого-то имеются. Представляю вам Анну Гофф, спутницу могущественного тертона, и Масси Грина, его личного помощника. Призываю вас выслушать их, но и сами не стесняйтесь задавать вопросы!

Милн сделал указующий жест в сторону Анны и Масси, которые теперь выдвинулись вперед, а сам отошел в сторону, и вместе с Берто сел на диван, тоже приготовившись слушать. Анна переглянулась с Масси, которые ободряюще подмигнул ей, и начала свою речь, основные положения которой были уже отрепетированы с самим Холлистоком.

Друзья! Я не побоюсь этого слова, потому мы все являемся членами одной семьи. Вампирам, в отличие от людей, нечего делить между собой, и будучи выше всяких склок и корыстолюбия, мы представляем собой одно целое. Я еще очень молода, и, не буду скрывать, испытываю некоторое волнение, находясь в незнакомом обществе. Но в то же время, мое волнение не несет в себе напряженности, поскольку я ощущаю себя вашей сестрой и полноправным членом всего вампирского мира. Мне и Масси Грину, поручено не только подготовить прибытие лорда Армора, но и выяснить, в каком состоянии находятся дела у общины, чтобы изначально лорд уже имел некоторое представление о происходящем. Но для начала, давайте познакомимся.

Анна оглянулась на Милна:

Я думаю, будет проще, если господин Милн, представит мне каждого из вас, а вы, в свою очередь, спрашивайте, что вам интересно.

Знакомство не заняло много времени, но, тем не менее, запомнить имена и звания всех присутствующих, Анна так и не смогла. Из тридцатипяти вампиров, находившихся в зале, только двенадцать имели человеческие имена, в то время как остальные, не принадлежащие к расе людей, именовались так, как это было принято среди их рода. Одного старого упыря, например, звали просто О, и Анне не составило труда запомнить столь незатейливое имя, но даже выговорить имя главного вервольфа, Оттомарагантольсфена Цвиккунрода, было выше ее сил. Впрочем, все всё понимали, и после завершения процедуры представления, обращение «сударь или господин», издревле принятые среди вампиров, прекрасно заменяли сами имена. И Анне, и Масси, пришлось ответить на множество вопросов, касаемо как их самих, так и новостей со всего света. Вампиры, как и все представители потусторонних миров, были в курсе основных событий, происходящих среди внечеловеческих существ, но гости не очень часто посещали скромную Швецию, и сейчас они старались не упустить шанса узнать о чем-то поподробнее. Около получаса длился этот допрос, но в конце концов все остались довольны, получив полную и весьма содержательную информацию. Теперь настала очередь Анны задавать вопросы, и решив не юлить, она начала сразу в лоб:

Скажите, господа, – Анна обращалась ко всем одновременно, – а где же находится куратор Швеции, уважаемый Мойла? Я понимаю, что при всей его занятости не всегда есть возможность встретиться с тем или иным желающим, но Армор обязательно спросит о нём, а я не буду знать, что ответить.

На некоторое время в зале повисло молчание. От Масси, внимательно наблюдавшего за присутствующими, не ускользнула реакция некоторых из них, которые при имени Мойлы изменились в лице или просто поморщились. Было понятно, что вопрос задел их за живое, но это было именно то, зачем Анна и Масси были посланы на встречу, так что тему все равно было необходимо раскрывать. Видя, что все продолжают молчать, Анна, с отлично наигранным удивлением, обернулась на Милна, а затем, пожав плечами вновь обратилась к залу:

Я что-то не так спросила, господа? Или у вас есть какие-то проблемы? Поделитесь ими, прошу вас! Армор затем и прибывает к вам, чтобы решать накопившиеся проблемы, а Мойла – его старый знакомый, и если что-то произошло, он должен об этом знать заранее.

Куратор давно забросил заниматься делами! – спокойно сидевший, до этого, толстый орк Джусс Барбин Пенто, вдруг решительно встал. – Я очень рад, что сегодня этот вопрос наконец-то оказался поднят. Конечно, не наше дело обсуждать действия куратора, он несет ответственность перед гораздо более высокими чинами, но все равно – происходящее поистине возмутительно!

Что вы имеете ввиду, почтенный друг? – Милн тоже встал со своего места. – Мойла имеет право действовать по собственному усмотрению, и возможно, не зная тайной подоплеки дела, мы можем сделать скоропалительные выводы.

У вас что-то произошло? – Масси удивленно поднял вверх брови. – Вот вам и спокойная Швеция!

Да как сказать…, – Милн замялся. – Дело в том, что куратор последнее время не появляется среди нас, а это многим не нравится.

Ничего себе, не нравится! – Пенто потряс в воздухе руками. – Он общается только с людьми и совершенно нас игнорирует! Это очень обидно и несправедливо…я считаю.

Расскажите поподробнее, пожалуйста, – Анна мило улыбнулась. – В общении с людьми нет большого греха.

Вот пусть он расскажет! – орк кивнул на главного вервольфа. – Оттомарагантольсфен Цвиккунрод знает о деле лучше всех. Он был последний, кто видел куратора, а было это, между прочим, два месяца назад!

Вервольф вопросительно глянул на Милна:

А, рассказывай! – Милн махнул рукой, и, потерев лоб, вновь сел на диван. – Какая разница, всё равно скоро всё открылось бы!

Рассказывайте, прошу вас! – Анна снова улыбнулась.

Вервольф немного посопел, а затем согласно кивнул и начал говорить. Из-за особенности строения его пасти, голос звучал глухо, слова перемежались рычанием, но всем всё было понятно.

Мойла влюбился в обычную женщину, – Оттомарагантольсфен Цвиккунрод не стал затягивать с главным. – Когда я видел его последний раз, он весь преобразился, стал спокойным, но задумчивым. Девушке этой лет двадцать пять, не больше, и мне показалось, что она имеет на куратора немалое влияние. Многим за последний год уже не нравилось, что куратор создал вокруг себя группу людей и пользуется их услугами, обходя своих естественных товарищей. Они зовут себя Черными викингами и находятся под покровительством Мойлы, мудрость и опыт которого позволяет им обделывать самые грязные дела. По сути, это жестокие беспринципные убийцы, цели которых известны, пожалуй, кроме них самих, одному лишь куратору…. а может быть, и ему одному только.

Вервольф замолчал, а затем, фыркнув, снова сел в свое кресло.

Это все? – спросил Масси.

Тот только кивнул.

А где сейчас находится Мойла?

В ответ сзади раздался голос Милна:

Этого никто не знает. Его дом пуст, а перед своим исчезновением он написал по почте, что на три месяца передает свои полномочия мне.

Якшаться с людьми, это одно, а подменять ими своих товарищей, совсем другое, – крикнул со своего места Пенто. – Любовь-любовью, а дело есть дело! Людей нельзя вводить так близко к нашему миру, это просто опасно.

Мойла прячется в какой-то пещере, – тихо сказал один из людей-вампиров, тощий старик в классическом двубортном костюме. – Несомненно, что всё, что происходит, происходит именно из-за этой женщины. Можно только гадать о причинах, побудивших старого вампира к таким действиям, но только два чувства, любовь или страх, способны так изменить жизнь. Я думаю, что он использует людей в своих целях, а зная Мойлу, могу сказать, что их конец абсолютно предсказуем.

Вас зовут Линус Серквист, простите? – спросила Анна.

Зертвист.

Простите, чуть-чуть ошиблась. Скажите, господин Зертвист, а может ли куратор вести какую-то свою хитрую игру?

Всё может быть, сударыня. Но повторюсь, такое резкое изменение стиля жизни происходит только при появлении сильнейших чувств. Если лорд захочет встретиться с Мойлой, но не сможет, то для Мойлы это грозит серьезными неприятностями, а если Мойле на все неприятности наплевать, значит у него теперь есть нечто, что важнее всего остального.

Вероятно. Ладно, давайте оставим эту тему в покое. Пусть господин Армор сам решит, стоит ли ему принимать во внимание вопрос по Мойле, но мы вас услышали и всё доведем до его сведения. Что еще вас тревожит или волнует?

Несмотря на заданный вопрос, на некоторое время в зале воцарилась тишина. Видимо, непонятная ситуация с куратором зацепила каждого из присутствующих и разговор несколько выбил их из колеи. Кто-то тихо перешептывался со своими соседями, кто-то задумчиво смотрел перед собой, но не было ни одного вампира, который проявлял равнодушие. В среде этих созданий не так и часто случались подобные события, и понять, почему старый заслуженный вампир, имевший в своей жизни всё, вдруг резко изменился, им было непросто. Конечно, никто из присутствующих, кроме Анны и Масси, не знал, что время Мойлы на земле подходило к концу, как не знали они и подлинной сути вопроса, но по их реакции можно было судить, насколько оправданы были опасения Высших относительно неизбежного резонанса, который вызовет это дело, дойди оно до остальных вампиров.

Впрочем, молчание продлилось недолго. Анне и Масси пришлось проявить немалое терпение, выслушивая пожелания присутствующих, и только к семи часам утра им удалось закончить разговор. Масси деловито записывал все в свою записную книжку, и под конец, с многозначительным видом, поднял ее над головой:

Друзья, дорогие мои сородичи! Ни один из волнующих вас вопросов не пропадет втуне и сразу по прибытии господина тертона я передам ему этот блокнот. Вероятно, скоро нам предстоит еще одна встреча, и я не сомневаюсь, что к этому моменту часть из обсуждаемого здесь, будет решена. Мы благодарны вам за сегодняшний разговор, а теперь, позвольте распрощаться. Многим из вас необходим дневной отдых, а остальных зовут к себе неотложные дела. Спасибо, и до встречи!

До встречи, господа! – порядком утомившаяся Анна еще нашла в себе силы улыбнуться. – Присоединяюсь ко всему сказанному и, в свою очередь, желаю вам удачи и поменьше волнений. До свидания!

Глава 18. Первый шведский прием Генриха Холлистока.

Ночная тьма еще не успела полностью рассеяться, когда Холлисток был уже на ногах. Сегодня ему предстоял очень непростой день, к которому было необходимо как следует подготовиться. Генрих не сомневался, что уже скоро появятся первые посетители (схема их привлечения была четко отработана в течении столетий, и в желающих никогда не было недостатка), но на этот раз ему предстоял настоящий марафон, требующий максимальной самоотдачи. Обычное ведение клиентских дел, размеренное и плавное, не подходило для нынешней ситуации, которая диктовала напор и натиск, столь не свойственный его холодному и расчетливому уму. Вопросы предстояло решать быстро и решительно, не оглядываясь на возможные последствия и презирая любые сложности. Запланированное путешествие в царство Хель также не являлось простой прогулкой, и Холлисток даже чувствовал некоторое волнение, сложное, но, впрочем, легко объяснимое. С хозяйкой Хельхейма его издавна связывали весьма непростые отношения, и она, одна из самых могущественных обитательниц всех миров, имела на него немалое влияние. Только он один знал Хель с той стороны, которая являлась великой тайной для обитателей всех пяти миров. Одно её имя наводило ужас на абсолютное большинство живущих, а облик великой богини, в котором она представала в их сознании, заставлял дрожать не только людей, но и внеземных сущностей, ад для которых также никто не отменял. Только Высшие, тертоны и некоторые лорды, знали истинную сущность Хель, и лишь Генрих Холлисток, могучий тертон, восьмой лорд всех тридцати вампирских легионов, знал Хель как обычную женщину, в которую она превращалась в его присутствии. Их связь длилась с того самого момента, когда он, окрепнув и возмужав, совершил первое путешествие по четырем потусторонним мирам, а попав в ад, еще не скоро захотел выбраться наружу. Истинная красота богини, неожиданно открывшаяся перед молодым тертоном, была настолько ослепительна, а общие чувства оказались настолько сильны, что прошел не один десяток земных лет, прежде чем они нашли в себе силы расстаться. Армора ждала земная жизнь, а Хель, его прекрасная звезда, осталась в Хельхейме, олицетворением которого она являлась. Их встречи стали редки, но оттого не стали менее прекрасны и эмоционально насыщенны, хотя своеобразная служебная необходимость не позволяла видеться слишком часто. Путешествие к ней требовало от Армора максимального напряжения сил и настолько высасывало изнутри, что потом, уже Генриху Холлистоку, требовался не только длительный отдых, но и многие литры человеческой крови, восстанавливающие опустошенные резервы организма. Хель забирала его без остатка, с ненасытной жадностью беря себе то, чего оказывалась лишена многие и многие годы, но, надо отдать ей должное, не позволяла себе ни слова упрека, даже зная, что Армор тоже пользуется ей в своих целях. В конце концов, оба всегда получали желаемое и расставались вполне довольные друг другом, чтобы когда-нибудь обязательно встретиться вновь.

В начале девятого домой вернулись посланники Холлистока. Когда они вошли в квартиру, он сидел за столом на кухне и курил тонкую сигариллу.

Вот и мы! – появившаяся на пороге Анна огляделась. – Давно нас ждешь?

Генрих, еще мгновение проследив за облачком, только что выпущенного, дыма, медленно перевел на нее взгляд:

С того самого момента, как вы уехали. Вижу, что за твоим возбуждением скрывается неплохой результат от поездки!

Есть результат! – Анна быстро подошла к холодильнику, и достав большой спелый помидор, жадно впилась в него зубами. – Как же мне хотелось его съесть – не поверишь!

Холлисток усмехнулся:

Поверю, рассказывай. А что там Масси возится?

Я иду, иду! – из прихожей раздался голос Грина. – Никак не могу найти тапки!

Холлисток посмотрел себе на ноги:

Это, наверное, я их одел! Возьми другие, в гостиной у дивана.

Ок!

Покачав головой, Генрих вновь обратился к Анне:

Ну?

С чего начать?

С результата, остальное мне сейчас не важно.

Мойла неизвестно где, его несколько месяцев никто не видел. Известно, что он создал из людей какую-то банду, именующую себя «Черными рыцарями», но кто они, и зачем он это сделал, никто не знает.

«Черными викингами», – Масси, в этот момент появившийся на пороге, сходу вступил в разговор. – Викингами, а не рыцарями.

Неплохо!– Холлисток хмыкнул. – Но это не дает ничего принципиально нового. Должен быть мотив.

На этот раз пришла очередь Масси, громким «хм», выражать свои эмоции:

Старый мудрый вампир влюбился в девчонку! Все об этом уже знают, и хорошо еще, что пока не копают глубже.

Влюбился! – Холлисток в удивлении приподнял одну бровь. – Вот это действительно новость! Давайте дальше.

Теперь, вместо Масси, вновь заговорила Анна:

Девушке около двадцати пяти. Вампиры считают, что она имеет на Мойлу немалое влияние, но все же думают, что людей он использует в своих целях, и вскоре все образуется. Одобрения его поведение не вызывает, но обсуждать своего куратора пока никто не решается.

Несколько минут Холлисток сидел молча, а затем встал, спокойно подошел к холодильнику, отрезал ломоть ветчины, и, откусив от него добрый кусок, хитро посмотрел на своих собеседников:

Женщина, это всегда слабое звено. Сколько полубогов, а не только людей, погорели на своей страсти, и Мойла тут не является исключением. Теперь мне почти понятно его поведение, и остается выяснить лишь некоторые детали. Вы неплохо потрудились, друзья!

Всё понятно?

Конечно! Влюбившись, Мойла хочет остаться на земле. Теперь у него есть для этого основания и смысл. Но средства, которыми он решил этого добиваться, совершенно не оправдывают цели. Жизнями, ни в чем не повинных, людей, счастья себе не приобрести, а вот погубить себя и еще кого-нибудь можно вполне. Впрочем, мы еще не выиграли, а значит, и Мойла пока не проиграл. У него есть реальная возможность достичь желаемого.

Что сейчас нужно делать нам? Чем можно тебе помочь?

Пока достаточно того, что Масси займется ответами на телефонные звонки. Сегодня я намерен дать два сеанса, так что действовать предстоит быстро. Что касается тебя, то можешь отдохнуть, милая. Я полагаю, впечатлений у тебя и так достаточно.

Анна вздохнула.

Это точно. Учится на собственном опыте нелегко. Я вся вспотела, пока стояла на трибуне перед глазами всего схода.

Ну вот видишь, зато какой результат! – Холлисток улыбнулся. – Расскажешь как-нибудь потом о своих впечатлениях. А пока занимаемся только делом…кстати, вот нам уже кто-то звонит!

Действительно, из холла послышалась длинная телефонная трель, и Масси, смотря за движениями хозяина, опрометью бросился из кухни. Через несколько секунд он вернулся назад, прижав к уху радиотрубку, взятую из гостиной. Генрих и Анна вопросительно посмотрели на Грина.

Кто там? – на этот раз Холлисток воспользовался телепатической связью, чтобы человек на другом конце не услышал его голос.

Одну секунду, босс! – Масси поднял вверх указательный палец, призывая немного обождать, а затем продолжил разговор. – Да, я понимаю, фрекен. Да. На какое время вы хотите записаться? Понятно. Какова причина обращения? Важно….конечно, магистр должен подготовится к визиту…да, я понимаю вас.

Это девушка, которой сложно знакомится с парнями, – Масси посмотрел на Холлистока. – Считает, что она хорошая, а они её почему-то боятся.

В ответ Генрих покачал головой:

Нет, это не пойдет, ждем следующего звонка. Скажи ей, что запись через неделю.

В течении последующего часа Масси отказал еще двоим потенциальным клиентам. Холлистоку требовался случай, разрешить который можно было за считанные часы, а не заниматься долгими утомительными разговорами. Иногда и это было необходимо, но сейчас ему была нужна совсем другая энергия, кратковременная, но мощная. Четвертый звонок раздался в половине одиннадцатого.

Алло!

Здравствуйте, – в трубке послышался тихий женский голос.

Здравствуйте!

Скажите, я могу записаться на прием к магистру Холлистоку?

Конечно, сударыня. Но сначала расскажите суть вашей проблемы.

У меня нет сути проблемы.

Да?! – Масси недоумевающе вскинул вверх брови. – Что же вы хотите?

Мне необходимо встретиться с ним. Я знаю мистера Холлистока, и однажды он уже помог мне.

Она знает вас! – Масси повернулся к Генриху, вопросительно смотревшему на него.

Узнавай дальше, что хочет.

Ок. Как вас зовут, и что вы хотите от магистра?

Меня зовут Эльга Ниеменен. Восемь лет назад магистр был в Турку, и он помог найти мне мужа.

Масси передал ответ Холлистоку.

Продолжай, – кивнул тот. – Я помню эту Эльгу.

Хорошо, сударыня. И как ваш муж? Что вы хотите найти на этот раз?

Мой муж умер, – голос женщины зазвучал еще тише. – А найти…я действительно хочу найти….найти себя.

Вы говорите загадками, – Масси посмотрел на Холлистока, одновременно покрутив пальцем у виска.

Я хочу, чтобы господин Холлисток помог мне обрести новый смысл жизни. Я знаю его возможности.

Масси засмеялся:

Вы хотите найти себя в новом муже?

На некоторое время в трубке было тихо, а затем послышался тяжелый вздох:

Мой муж умер, а я занялась эзотерикой. Я многое поняла и хочу попросить для себя немного силы и знаний.

Всё ясно! – Холлисток, единомоментно получавший информацию о разговоре от Масси, одобрительно кивнул. – Она мне подойдёт. Скажи, чтобы была здесь через два часа!

Следующий звонок не заставил себя ждать. На этот раз звонил мужчина, который, начав говорить весьма уверенным голосом, через несколько минут сорвался и, с трудом выдавливая из себя слова, признался в том, что любовь к супруге пересиливает чувство обиды от ее измены. Проблема состояла в том, что он не находил в себе достаточно сил для изменения этой ситуации, в то время как любимая, но неверная жена, продолжала посещать любовника, не только не таясь, но и издеваясь над слабостью мужа. В мужчине чувствовался такой надрыв, что Генрих не раздумывая согласился его принять. Энергия, выделяемая клиентом, как нельзя лучше соответствовала его нуждам, а её количество даже превышало необходимый рубеж. Было ясно, что мужчина готов на всё. Анна, вышедшая в это время из душа, с интересом выслушала разговор, а узнав, что и ей будет предоставлена возможность присутствовать, выразила неподдельную радость. Приём мужчины, назвавшегося Кристианом Бромбергом, был назначен на шесть часов вечера.

Первый клиент, Эльга Ниеменен, прибыла точно в назначенное время. Услышав её короткий, но решительный звонок, Холлисток отправил Масси встречать гостью, а сам занял место за столом в кабинете. Анна же, в присутствии которой он необходимости не видел, отправилась спать.

Через несколько минут Масси Грин ввел в кабинет высокую статную женщину, увидев которую, Холлисток поразился произошедшим с ней изменениям. Он помнил её простой финской домохозяйкой, немного наивной и доброй, тогда как сейчас она превратилась в настоящую госпожу. Несколько лет назад, следуя ее пожеланиям, Генрих устроил Эльге блестящий брак с богатым шведским бизнесменом, и было видно, что она сумела извлечь из этого все возможные выгоды.

Здравствуйте, господин Холлисток! – голос женщины звучал более твердо, чем при телефонном разговоре, но все же было видно, насколько она волнуется. – Я очень благодарна вам, что вы нашли время сразу принять меня.

Добрый день! – Генрих жестом пригласил ее сесть в, стоящее перед ним, красное велюровое кресло. – О размерах благодарности мы еще поговорим. Так что вас привело ко мне на этот раз, сударыня? Мой помощник сказал мне нечто не совсем вразумительное.

Извините, – Эльга оглянулась на Масси, севшего на диванчик у дальней стены. – По телефону очень сложно озвучить что-то такое, о чем сам больше представляешь, чем думаешь.

Генрих удивленно приподнял одну бровь:

Мне кажется, что и сейчас, без телефона, вы очень витиевато формулируете свои желания.

Простите, простите пожалуйста. Вы можете выслушать меня? Считайте, что я исповедуюсь перед вами.

Холлисток пожал плечами:

Охотно. Мне можно исповедаться, вы же знаете. И толку от этого обычно больше, нежели вещать в храме усталому бесстрастному церковнику.

Я знаю, знаю, господин Холлисток. Ну так вот…только не перебивайте меня, пожалуйста. Я начну с того самого момента, как вышла замуж – то, что было до этого, вы и так знаете. Ваш приворотный эликсир подействовало безотказно, и я обрела самого лучшего супруга в мире. Мой дорогой Кеннет любил меня всем сердцем, и у меня никогда не было повода для тревоги или душевных расстройств. К слову, я платила ему тем же, и он никогда не мог пожаловаться на отсутствие ласки, домашнего уюта и простого человеческого тепла. Я понимаю, что развитию моих чувств также способствовал ваш чудодейственный эликсир, половину которого я выпила, следуя вашим указаниям, но наши сердца действительно бились в унисон. Супруг очень много работал, и я старалась, чтобы, придя домой, он мог оставить все свои проблемы за дверью. Следуя пожеланиям мужа, я выучила несколько языков, прочитала множество книг, обрела светские манеры. Уровень моего образования постоянно повышался, и однажды я почувствовала, что мне хочется чего-то большего, чем может дать догматическая схема. Так я пришла к эзотерике.

Холлисток улыбнулся:

Коварная наука. Сколько людей сошло с ума от нее, когда начинали считать себя обладателями уникальных знаний и возможностей. В заблуждениях и есть её коварство.