Текст книги "Он все еще двигает камни (ЛП)"

Автор книги: Макс Лукадо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

его дочь.

В доме начальника синагоги уже собрались плакальщицы. Иисуса передернуло

от их причитаний. Его раздражают их вопли об умершей: «Что смущаетесь и

плачете? девица не умерла, но спит» (Мк. 5:39).

Это не риторика. Это очень честное утверждение. С его точки зрения девочка

действительно не умерла, просто уснула. Бог знает, что смерть не является чем-то

постоянным и непреодолимым. Это просто необходимый шаг на пути из этого мира

в следующий. Не конец, а начало.

В детстве у меня было две страсти – поиграть и поесть. Казалось, лето

специально создано для того, чтобы сначала можно было оторваться на

бейсбольной площадке, а потом усесться за стол на маминой кухне. Но у мамы было

одно правило. Грязные потные бейсболисты не имели права есть за ее столом.

Первое, что она говорила, когда видела меня в такие моменты: «Если хочешь есть, иди помойся и переоденься !»

Я не знаю мальчиков, которые любили бы мыться и переодеваться, но я ни разу

не ответил маме: «Ну нет, лучше уж я буду вонять!» В моей детской экономике

ванная и чистая рубашка казались незначительной ценой за вкусный обед.

Так же и Бог считает, что смерть – лишь малая плата за право сидеть за Его

столом. «Ибо плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не

наследует нетления… Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и

смертному сему облечься в бессмертие (1 Кор. 15:50, 53).

Бог даже более настойчив в этом, чем моя мама. Чтобы сесть за Его стол, тоже

нужно переодеться. А чтобы наше тело превратилось в новое, необходимо умереть.

Поэтому, с Его точки зрения, смерть существует не для того, чтобы нас пугать, а

чтобы позволить нам оказаться на Небесах.

Поэтому, когда Он видит скорбящих и плачущих о чьей-то смерти, Он

вопрошает: «Что смущаетесь и плачете?» (Мк. 5:39).

Мы в смерти видим трагедию. Иисус в смерти видит освобождение.

Но людям такое слишком трудно понять. «И смеялись над Ним» (Мк. 5:40). (В

следующий раз, когда будут смеяться над тобой, вспомни: над Ним тоже смеялись.) Теперь смотри внимательно. Трудно даже поверить в то, что сделал Иисус. Он

выгнал всех этих плакальщиц. Вот что написано: «Но Он, выслав всех…» (Мк. 5:40).

Он не попросил их удалиться. Он их «выслал». Схватил за шиворот и отправил

подальше. Реакция Иисуса была крайне решительной и радикальной. В оригинале

81

здесь употребляется то же самое слово, что и в истории с изгнанием из храма

торговцев. И тот же самый глагол используется тридцать восемь раз в других

местах Библии для описания изгнания Иисусом бесов.

Почему? Откуда такая ярость? Откуда такая нетерпимость?

Я думаю, мы сможем найти ответ, если снова вернемся в нашу гостиную.

Дженна и Андреа успешно совершили свои путешествия с закрытыми глазами, я же

решился на дьявольский обман. В последний раз, когда Дженна шла с закрытыми

глазами, я устроился за ее спиной и стал нашептывать на ухо: «Не слушай ее. Слушай

меня. Я о тебе позабочусь».

Дженна остановилась. Оценила ситуацию. И сделала свой выбор. «Папа, замолчи», – хихикнула она и повиновалась голосу Андреа. Но я уже разошелся.

Схватил крышку с кастрюли, подставил к ее уху и ударил ложкой. Испугавшись

грохота, она вздрогнула и остановилась. Андреа же увидела, что ее пилигрим в

страхе, и тогда сделала нечто очень важное. Побежала через всю комнату, протянула сестре руки и сообщила: «Не бойся. Я здесь».

Она не позволила постороннему шуму сбить Дженну с истинного пути.

Вот и Бог не позволит никакому шуму увлечь тебя прочь от Его водительства.

Он только тем и занят, что отгоняет от тебя критиканов и заглушает голоса, желающие удержать тебя.

Что-то из этой Его работы ты видел. Но большую часть – нет. Только придя

домой, ты узнаешь, как много раз Он уберегал тебя от голосов соблазна. Только в

вечности откроется, когда Он…

Вмешался с переводом тебя на другую работу, чтобы уберечь тебя от участия в

жульническом бизнесе.

Накрыл туманом аэропорт, чтобы ты так и не смог добраться до возможностей, казавшихся тебе многообещающими, а на самом деле бывших весьма

сомнительными.

Проколол тебе шину, предупредив тем самым твое появление в отеле, где ты

могла бы встретиться с обольстительным, но нечестным мужчиной.

Только Небеса знают, сколько раз Он защитил тебя…

Познакомив тебя с девушкой, которая любит Бога больше, чем ты.

Предоставив возможность заниматься таким бизнесом, который позволил бы

тебе ходить в церковь.

Настроив тебя на радиоволну, где ты услышал нужные слова в нужное время и

получил так необходимое воодушевление.

Возьми себе на заметку: Бог знает, что мы с тобой слепы. Он знает, что жизнь

верой, а не видением, не считается у нас нормой. И я думаю, это одна из причин, почему он все-таки воскресил дочь Иаира. Не ради нее самой. Ей было бы лучше на

Небесах. Но ради нас. Чтобы объяснить нам: Бог видит, когда мы верим.

И еще один, последний, вывод из моих игр с дочерьми. Я спросил Дженну, как

она все-таки смогла услышать голос Андреа, когда я шептал ей на ухо, пытаясь ее

отвлечь.

И каким был ответ? «Я просто сконцентрировалась и слушала изо всех сил».

82

18

Молитва Иосифа

……………………………………..

Когда Божьи действия смущают тебя

Когда Иисус опять переправился в лодке на другой берег, собралось к Нему множество народа. Он был

у моря. И вот, приходит один из начальников синагоги, по имени Иаир, и, увидев Его, падает к ногам Его и

усильно просит Его, говоря: дочь моя при смерти; приди и возложи на нее руки, чтобы она выздоровела и

осталась жива. [Иисус] пошел с ним…

Когда Он еще говорил сие, приходят от начальника синагоги и говорят: дочь твоя умерла; что еще

утруждаешь Учителя?

Но Иисус, услышав сии слова, тотчас говорит начальнику синагоги: не бойся, только веруй. И не

позволил никому следовать за Собою, кроме Петра, Иакова и Иоанна, брата Иакова.

Приходит в дом начальника синагоги и видит смятение и плачущих и вопиющих громко. И, войдя, говорит им: что смущаетесь и плачете? девица не умерла, но спит. И смеялись над Ним. Но Он, выслав всех, берет с Собою отца и мать девицы и бывших с Ним и входит туда, где девица лежала. И, взяв девицу

заруку, говорит ей: «талифа куми», что значит: девица, тебе говорю, встань.

И девица тотчас встала и начала ходить, ибо была лет двенадцати. [Видевшие] пришли в великое

изумление. И Он строго приказал им, чтобы никто об этом не знал, и сказал, чтобы дали ей есть.

Марка 5:21-24, 35-43

Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень.

Матфея 1:24

Пробелы б тексте между библейскими стихами – благодатная почва для

возникновения неожиданных вопросов. Некоторые и вовсе не могут читать Писание, не вставляя после каждой строчки: «А что если…»

– А вот интересно, ела ли Ева после этого фрукты?

– А вот интересно, спал ли Ной во время шторма?

– А вот интересно, любил ли Иона рыбу и были ли у Иеремии друзья?

– Обходил ли Моисей кусты стороной? Позволял ли Иисус Себе шутки на грани?

Пробовал ли Петр когда-нибудь снова ходить по воде?

– Согласилась ли бы какая-нибудь женщина выйти замуж за Павла, если бы он

попросил ее руки?

Библия порой напоминает своего рода забор, полный щелей, – можно

подглядывать, а всю картину не разглядишь. Этакий альбом с фотографиями, на

которых люди запечатлены в момент их встречи с Богом. А вот результат этих

переживаний отображен не всегда. Вот поэтому мы и недоумеваем: – Когда женщина, пойманная в прелюбодеянии, вернулась домой, что же она

сказала мужу?

– Когда одержимый обрел наконец свободу, чем он зарабатывал себе на

жизнь?

– Когда дочь Иаира была воскрешена из мертвых, жалела ли она о

возвращении в эту жизнь?

83

Щели в заборе. Отдельные снимки. Бесчисленные «а что если… », «а вдруг…».

Ими полна любая глава. Ими полна любая история о любом библейском персонаже.

Но ни одна из них не провоцирует так много вопросов, как рождение Христа. В этот

момент герои появляются и исчезают, прежде чем мы успеваем о чем-либо их

спросить. Хозяин гостиницы слишком занят, чтобы достойно принять Бога. Понял ли

он когда-нибудь, Кому отказал в ночлеге? А пастухи? Напевали ли они потом ту

песню, что исполняли ночью ангелы? А мудрецы, отправившиеся в путь за звездой?

Что они чувствовали, поклоняясь ребенку? И еще Иосиф… С Иосифом вообще

особенная история. Лично у меня столько к нему вопросов.

Боролись ли они с Иисусом в детстве? И поддавался ли отец сыну?

Во время молитвы, приоткрыв глаза, видел ли он, как внимательно слушает

Иисус?

Как он произносил это имя – Иисус – по-египетски?

Что потом случилось с мудрецами?

И что потом случилось с самим Иосифом?

Мы не знаем, что с ним стало. Его роль в первом акте настолько важна, что мы

ожидаем его появления в спектакле вплоть до финального занавеса. Но потом, за

исключением небольшого фрагмента, где он появляется вместе с двенадцатилетним

Иисусом, мы его почти не видим. Большая часть его жизни – повод для

многочисленных спекуляций и догадок. Но практически ни один из этих вопросов

так и не находит ответа.

О чем он думал в момент рождения Иисуса? С какими мыслями сражался, когда

Мария разрешилась Сыном? Делал ли он все, что должен делать любящий муж, —грел ли воду, приготовил ли место, где жене было бы удобно лежать? Или сделал все

от него зависящее там в хлеву, а потом отступил на задний план? Может, она

захотела остаться одна, а он и не возражал?

О чем он думал в эти минуты, ставшие вечностью, – между просьбой Марии

оставить ее и появлением Иисуса? Может, просто ходил по ночному Вифлеему и

смотрел на звезды? Молился ли?

Уж не знаю почему, но я не могу представить Иосифа в безмолвии. Я буквально

вижу, как он оживлен и подвижен. Сначала качает головой, минуту спустя – трясет

кулаком. Не думаю, что у него и впрямь были какие-то дурные намерения. Мне

просто интересно, что он сказал…

Совсем не такие у меня были планы. В самом деле. Даже не мог себе

представить. Чтобы мой ребенок родился в конюшне? Совсем не об этом я мечтал. В

грязной дыре с овцами и козами. Среди соломы и сена. Моя жена рожает, а крики ее

боли могут слышать только эти звезды.

Да уж, даже и в мыслях подобного не было. Я-то представлял себе всю семью в

сборе. Бабушек. Соседей, толпящихся у двери. Друзей рядом. Представлял, как весь

дом придет в восторг при первом крике малыша. Как будут хлопать по плечу, поздравлять, громко смеяться.

Вот как все должно было быть.

Повитуха вынесла бы младенца ко мне, а все вокруг зааплодировали бы. Мария

бы пока отдыхала, а мы устроили бы празднество. Весь Назарет бы гулял.

84

А это что такое? До Назарета пять дней пути. А мы здесь… в овечьем загоне. С

кем здесь праздновать? С овцами? С пастухами? Со звездами?

Что-то есть в этом неправильное. Что за муж из меня? Даже не смог обеспечить

жене повивальную бабку. Даже кровати нормальной нет. Вместо подушки —ослиная попона. Вместо дома – сарай из соломы и сена. Воняет отвратно. Звери

орут что есть мочи. Я уже и сам пропах, как пастух.

Я что-то упустил? Что я не так сделал, Боже?

Ты послал ангела и провозгласил, что у нас родится сын. Это же не я сам

придумал! Я уже представлял Иерусалим, храм, священников, толпу зевак. Может, даже язычники пришли бы. Целое шествие. Ну или хотя бы какой-то праздничный

обед. Это же Мессия, в конце концов!

Или если бы Он родился не в Иерусалиме, то хотя бы в Назарете. Уж всяко было

бы лучше. По крайней мере, там у нас есть дом, собственный бизнес. А здесь что у

меня есть? Уставший мул, связка дров, кувшин с теплой водой. Совсем не об этом я

мечтал! Не таким я представлял рождение сына!

О нет! Я снова назвал его так! Неужели опять? Я не хотел, так вышло… Все время

забываю… Он же не мой сын. Он – Твой.

Это Твой ребенок. Твой план. Твой проект. И уж прости мне этот вопрос… но

неужели таким вот образом Бог посещает мир? Я думал, будет сошествие ангелов.

Все эти вопросы по поводу беременности жены я еще мог терпеть. И этот путь в

Вифлеем. Ладно, пусть. Но зачем же рожать-то Его в хлеву? А, Боже?

С минуты на минуту Мария должна родить. Не ребенка – Мессию. Не младенца

– Бога. Так обещал ангел. В это верит Мария. И в это – о, Боже! Боже мой! – я и

сам хочу верить! Но Ты уж пойми: не так-то это легко. Выглядит все как-то уж очень…

ну как-то… странно.

Я не привык к таким странностям, Боже. Я же плотник. У меня все детали

должны подходить одна к другой. Я противник всяких крайностей. Я

придерживаюсь чертежей. Отмеряю семь раз, прежде чем один отрезать. Сюрпризы

не числятся среди друзей строителя. Мне всегда нужен план. Еще до того, как я

начну что-то делать.

Но на этот раз, оказывается, я уже не плотник. Я – инструмент. Молоток в

Твоем кулаке. Гвоздь в Твоих пальцах. Долото в Твоих руках. И это Твой проект, а не

мой.

Выходит, глупо задавать все эти вопросы. Прости, что я упорствую. Мне не так

уж легко всему этому довериться, Боже. Хотя Ты и не говорил, что это будет легко…

Но еще один вопрос. Последний. Ты же послал тогда ангела… Неужели нельзя

было послать еще одного? Ну если не ангела, то хотя бы человека. Какого-нибудь

путешественника или хозяина гостиницы. Ну или даже пастуха. Я-то здесь никого не

знаю.

Вот я и думаю: молился ли Иосиф подобной молитвой? Может быть, да. Может

быть, нет.

Но ты, скорее всего, молился.

Оказался там же, где и Иосиф. Между тем, что сказал Бог, и тем, что кажется

совершенно бессмысленным. Ты сделал все, что Он сказал. И все лишь для того, 85

чтобы потом спрашивать себя: «А Он ли вообще это говорил?» Чтобы напряженно

вглядываться в небо, затянутое мрачными сомнениями и задавать «вопросы

Иосифа».

На правильном ли ты пути? Не повернул ли случайно налево там, где надо было

направо? И был ли вообще какой-то высший план за всеми этими схемами? Все ведь

получилось совсем не так, как ты думал.

Каждый из нас знает, каково это – искать свет во тьме. Может, не на улице

рядом с овечьим хлевов, а рядом с операционной палатой. На обочине шоссе. На

кладбище. Мы задавали свои вопросы. Подвергали сомнению Божий план. И

недоумевали: почему Бог делает то, что Он делает.

Вифлеемское небо не в первый раз услышало мольбу озадаченного пилигрима.

Так вот, если ты спрашиваешь о том же, о чем спрашивал Иосиф, я посоветую тебе

поступить так же, как поступил Иосиф. Повинуйся. Именно так он и сделал.

Повиновался. Когда ангел призвал его. Когда Мария объяснила все, что случилось.

Когда Бог послал в Египет.

Он слушался Господа.

Слушался, когда небо было ясным.

Слушался, когда небо было темным.

Он не позволил смущению разрушить послушание. Он не знал всего. Но кое-что

все-таки знал. Он закрыл свой бизнес, упаковал чемоданы и переехал в другую

страну. Почему? Потому что так сказал Бог.

А ты? Подобно Иосифу, ты не можешь разглядеть всю картину целиком.

Подобно Иосифу, ты должен понять лишь то, что Иисус позволил тебе увидеть.

Подобно Иосифу, тебе предстоит выбор: повиноваться или нет. Иосиф проявил

послушание, и Бог использовал его, чтобы изменить мир.

Сможет ли Он и тебя использовать так же?

Бог и сегодня ищет Иосифов. Мужчин и женщин, которые поверят, что Бог не

отвернулся от этого мира. Обычных людей, готовых служить необычному Богу.

Будешь ли ты служителем такого рода? Готовым слушаться, даже когда не

видишь смысла?

Конечно, вифлеемское небо не первым услышало вопли сомнений из чистого

сердца. Но и последним оно не стало. Может, Бог и не ответил на все вопросы

Иосифа. Но Он ответил на самый главный: «Ты все еще со мной, Боже?» В первом же

крике младенца он услышал: «Да, Иосиф, да. Я с тобой!»

Есть много библейских дилемм, решить которые мы вряд ли сможем, пока не

придем домой на Небеса. Дырки в заборе. Фотографии в альбоме. Снова и снова мы

будем бормотать себе под нос: «А вот интересно, что если… »

Но среди всех наших вопросов есть один, задавать который никогда больше не

стоит. Есть ли Богу до меня дело? Значим ли мы что-то для Бога? Любит ли

по-прежнему Он Своих детей?

Ответ написан на лице младенца, появившегося на свет среди соломы и сена: Да!

Да. Ибо твои грехи прощены.

Да. Ибо твое имя записано в книгу жизни.

Да. Ибо смерть поражена.

86

19

Да. Ибо Сам Господь пришел в мир.

Еммануил. С нами Бог.

Примирение с могилой

……………………………………..

Как научится понимать смерть

Был болен некто Лазарь из Вифании, из селения, [где жили] Мария и Марфа, сестра ее. Мария же, которой брат Лазарь был болен, была [та], которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами

своими. Сестры послали сказать Ему: Господи! вот, кого Ты любишь, болен. Иисус, услышав [то], сказал: эта

болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий. Иисус же любил Марфу и

сестру ее и Лазаря.

Когда же услышал, что он болен, то пробыл два дня на том месте, где находился. После этого сказал

ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и

Ты опять идешь туда? Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не

спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет

света с ним. Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, < уснул; но Я иду разбудить его.

Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном.

Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему. Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с ним.

Иисус, придя, нашел, что он уже четыре дня в гробе. Вифания же была близ Иерусалима, стадиях в

пятнадцати; и многие из Иудеев пришли к Марфе и Марии утешать их [в] [печали] о брате их. Марфа, услышав, что идет Иисус, пошла навстречу Ему; Мария же сидела дома. Тогда Марфа сказала Иисусу: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст

Тебе Бог. Иисус говорит ей: воскреснет брат твой. Марфа сказала Ему: знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день.

Иисус сказал ей: Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему? Она говорит Ему: так, Господи! я верую, что

Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир. Сказав это, пошла и позвала тайно Марию, сестру свою, говоря: Учитель здесь и зовет тебя. Она, как скоро услышала, поспешно встала и пошла к Нему. Иисус еще не входил

в селение, но был на том месте, где встретила Его Марфа.

Иудеи, которые были с нею в доме и утешали ее, видя, что Мария поспешно встала и вышла, пошли за

нею, полагая, что она пошла на гроб – плакать там. Мария же, придя туда, где был Иисус, и увидев Его, пала к ногам Его и сказала Ему: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Иисус, когда увидел ее

плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутился и сказал: где вы

положили его? Говорят Ему: Господи! пойди и посмотри.

Иисус прослезился. Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его. А некоторые из них сказали: не

мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер? Иисус же, опять скорбя внутренно, приходит ко гробу. То была пещера, и камень лежал на ней. Иисус говорит: отнимите камень. Сестра

умершего, Марфа, говорит Ему: Господи!уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе. Иисус говорит ей: не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию? Итак отняли камень [от пещеры], где лежал умерший.

Иисус же возвел очи к небу и сказал: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. Я и знал, что Ты

всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня.

Сказав это, Он воззвал громким голосом: Аазарь! иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам

87

погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть

идет.

Иоанна 11:1-44

Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?

1 Коринфянам 15:55

Ты выходишь из здания церкви. Панихида закончена. Впереди похороны. Шесть

мужчин несут гроб с телом твоего сына. Единственного сына.

Ты оглушена горем. Потрясена. Ты уже потеряла мужа, а теперь вот еще и сын.

Семьи больше нет. Если бы еще остались слезы, ты бы рыдала. Если бы еще осталась

вера, ты бы молилась. Но нет ни того, ни другого. Ты просто тупо пялишься на

заднюю стенку дубового ящика.

Вдруг процессия останавливается. Носильщики гроба останавливаются. Ты и

сама останавливаешься.

Вперед выходит какой-то мужчина. Ты не знаешь его. Никогда раньше не

видела. Его не было на траурной церемонии в церкви. Да и одет он в вельветовый

пиджак и джинсы. Ты никак не можешь понять, что он вообще здесь делает. Но еще

до того, как ты успеваешь возмутиться, он подходит ближе и произносит: – Не плачьте!

«Не плакать? Не плакать! Но это же похороны. Сын умер. И мне говорят не

плакать! Да кто ты такой, чтобы давать такие советы?» – так, вероятно, ты

подумаешь. Однако не выскажешь свои мысли вслух. Просто не успеешь. Прежде

чем ты откроешь рот, он начнет действовать.

Развернется к гробу, положит на него свою руку и громко скажет: – Юноша, тебе говорю, встань!

– Эй, погодите минутку, – попытается возразить один из носильщиков. Но его

речь окажется прервана неожиданным движением внутри гроба. Мужчины

обменяются взглядами и медленно, осторожно поставят ящик. И правильно

сделают. Потому что сразу же после соприкосновения с землей крышка медленно

откроется…

Напоминает какой-то мистический триллер? Нет, вы не угадали. Это из

Евангелия от Луки. «И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он

сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и

отдал его [Иисус] матери его» (Лк. 7:14, 15).

Теперь внимательно. Не спеши, когда будешь читать последнюю фразу.

Давай-ка снова. И помедленнее.

«Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить».

Невероятно, не правда ли? Но все-таки прочитайте еще разок. И проговорите

каждое слово вслух. «Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить».

Отлично. (Окружающие посмотрели на вас как-то странно?) А теперь давайте

снова. И опять погромче. И очень-очень медленно. Делайте паузу после каждого

слова.

«Мертвый… поднявшись… сел… и… стал… говорить».

А теперь вопрос. А что такого уж необычного в этом стихе?

88

Да, вы верно уловили. Мертвые не могут сидеть! Мертвые не могут говорить!

Мертвые не могут выйти из гроба!

Если только рядом нет Иисуса. А когда Он рядом, никогда толком не знаешь, что может случиться.

Иаир мог бы тебе рассказать. Его дочь уже умерла. Плакальщицы были в доме.

Отпевание началось. Люди думали: «Ну, максимум, на что окажется способен Иисус, это произнести несколько теплых слов об умершей».

У Него действительно нашлись кое-какие слова. Но не об умершей, а для нее.

«Девица! Встань» (Лк. 8:54).

Следующее, что увидел ее отец, – дочь ела. Иисус смеялся. А нанятые

оплакивать умершую «специалисты» были отправлены по домам.

Марфа тоже могла бы поделиться своей историей. Она надеялась, что Иисус

придет и исцелит ее брата Лазаря. Потом она надеялась, что Он придет хотя бы на

похороны. Но Он не появился. К тому времени когда Он все-таки дошел до Вифании, прошло четыре дня с момента погребения. А Марфа не находила себе места. Все

думала: «Что же за друг этот Иисус, если до сих пор не нашел времени… »

И вот она узнала, что Он входит в город, и тут же бросилась в атаку. «Господи!

если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой» (Ин. 11:21).

В этих словах вся ее боль. Крик разочарованной души. Единственный, кто мог

помочь, ничего не сделал. И Марфа хочет знать почему.

Может, ты тоже хочешь. Может, и с тобой приключилась подобная история.

Тот, кого ты любишь, на твоих глазах уходит из жизни, и ты обращаешься за

помощью к Иисусу. Ты просишь Единственного, кто на это способен, вытащить

твоего близкого из лап смерти. Просишь Иисуса протянуть руку.

Марфа должно быть тоже думала: Он обязательно придет. Он ведь исцелил

парализованного. Он ведь очистил прокаженного. Он ведь вернул зрение слепому. А

все они едва были знакомы с Иисусом. Лазарь же – Его друг. Почти что член семьи.

Неужели Иисус не заглянет на уик-энд? Не посидит за столом? Да, когда Он услышит, что Лазарь болен, Он тут же будет здесь!

Но Иисус не пришел. А Лазарю становилось все хуже. Марфа смотрела в окно.

Иисуса не было. Брат уже едва оставался в сознании.

– Он скоро будет здесь, – успокаивала Марфа, – потерпи немного.

Но в дверь так никто и не постучал. Иисус не появился. Не помог. Не исцелил. Не

похоронил. И вот, спустя четыре дня, наконец явился. Все прощальные процедуры

завершены. Тело в пещере. Могила завалена.

А Марфа обижена.

Вероятно, ее слова потом звучали на тысячах кладбищ. «Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой».

Если бы Ты сделал то, что обещал, мой муж выжил бы. Если бы Ты сделал то, что

должен, Господи, мой ребенок все еще был бы жив. Если бы Ты услышал мою

молитву, Боже, мой дом не был бы пуст.

Могила выкапывает нашу веру.

Мы встречаемся со смертью, и наше представление о Боге подвергается

испытанию. Бог же, в Свою очередь, испытывает нашу веру. И это, в свою очередь, позволяет мне задать весьма важный вопрос. Почему мы расцениваем факт смерти

89

непременно как свидетельство бездействия Бога? Почему мы уверены, что если

исцеление не произошло, то Бога рядом нет? Разве Господь являет Себя

исключительно через исцеление?

Иногда мы думаем именно так. И в результате, если Бог не ответил на нашу

молитву об исцелении, мы злимся. Ожесточаемся. Обвинения заменяют

исповедание веры. «Если бы Ты, Бог, был здесь и сделал Свое дело, этой смерти

никогда бы не было!»

Это довольно опасная ситуация, когда в нашем представлении о Боге нет места

смерти.

Однажды один наш гость показал моим дочерям несколько фокусов. Ничего

особенного, обычная ловкость рук. А я стоял в сторонке и наблюдал за реакцией

своих девочек. Они были потрясены. Вот монета исчезла с ладони – их глаза были

величиной почти с блюдце. Вот появилась снова – удивлению не было предела.

Поначалу меня забавляло их непонимание происходящего.

Однако со временем оно меня озаботило. Какая-то часть меня начала живо

протестовать против происходящего. Детей дурачили у отца на глазах. Этот жулик

их обманывал. А они выглядели как невинная, ничего не подозревающая жертва. И

мне это не понравилось. Меня совсем не впечатлило, что из моих детей делают

идиотов.

Поэтому я шепнул им: «Монетка у него в рукаве». Этого было достаточно.

«Монетка за ухом». И я опять оказался прав. Может, это и было немного грубо, что я вмешался в представление. Но я больше не мог смотреть, как издеваются над

моими дочерьми.

И Богу тоже противны подобные картины.

Иисус не смог просто сидеть и смотреть на трагедию Своих близких.

Поймите, Он воскресил мертвого не ради самого умершего. Он воскресил его

ради оставшихся в живых.

«Лазарь, выйди вон» (Ин. 11:43).

Марфа умолкла, услышав приказ Иисуса. Плакальщицы утихли. Никто не посмел

шелохнуться, когда Иисус обратился к могиле и повелел ей вернуть Своего друга.

Никто не пошевелился. Кроме, конечно же, самого Лазаря. Он тут же

заворочался в своей могиле. Его замершее сердце начало снова биться. Глаза

распахнулись. Онемевшие пальцы начали двигаться. Человек, превращенный в

мумию, сел. И знаешь, что произошло дальше?

Пусть Иоанн расскажет. «И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам

погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком» (Ин. 11:44).

Снова то же самое. Ты уловил? Прочитай первые слова этого стиха еще раз. «И

вышел умерший… »

Еще. Помедленнее.

«И вышел умерший…»

Еще раз. Теперь громко и очень-очень медленно. (Я понимаю, вы можете

решить, что я сошел с ума, но мне просто хочется, чтобы вы осознали

происходящее.)

«И… вышел… умерший…»

90

20

Можно я опять задам тот же вопрос? (Конечно, можно. В конце концов я же

пишу эту книгу.)

Итак, вопрос: Что странного в этом описании?

А вот и ответ: Мертвый не может выйти из могилы.

Опять вопрос: Что это тогда за Бог?

Ответ: Бог, имеющий ключи от жизни и смерти.

Это Бог, который закатывает рукав фокусника и показывает, что смерть – это

обман.

Ты бы наверняка хотел, чтобы такой Бог пришел к тебе на похороны.

Потому что ты знаешь: Он сделает все то же самое снова. Он обещал. И

доказал, что способен совершить обещанное.

«Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде» (1 Фес. 4:16).

Тот же голос, что вернул к жизни мальчика неподалеку от Наина, пробудил дочь

Иаира, вызвал из гроба тело Лазаря, – тот же самый голос слышен и сегодня. Море

и земля вернут своих мертвецов. И смерти не будет уже.

Иисус позаботился и об этом.

В списках не значится

……………………………………..

Когда просто доброты недостаточно

И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого

по левую сторону. Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

И делили одежды Его, бросая жребий. И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и

начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий.

Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси

Себя Самого. И была над Ним надпись, написанная словами греческими, римскими и еврейскими: Сей есть

Царь Иудейский.

Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас.

Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и

мы [осуждены] справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал.

И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!

Луки 23:33-42

Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.

Луки 23:43

91

Она чуть не опоздала на рейс. Я, признаться, уже думал, что буду сидеть один в

ряду. А потом вдруг увидел, как она прорывается по проходу, волоча за собой две

огромные сумки.

– Ненавижу летать, – выдохнула она, плюхнувшись в кресло. – Всегда

откладываю момент посадки, насколько возможно.

– На этот раз вы его отложили до невозможного, – пошутил я.

Моя соседка оказалась высокой молодой белокурой, загорелой и очень

разговорчивой женщиной. Модные джинсы, соблазнительно порванные на коленке.

Черные ботиночки с блестящими серебристыми пряжками. Она действительно не

любила летать. Я это сразу понял. А от страха она спасалась разговорами во время

полета.

– Лечу домой повидаться с отцом. Вот уж он удивится моему загару. Он

думает, что раз я живу в Калифорнии одна, не замужем, то совсем выжила из ума. А

у меня сейчас новый парень. Из Ливана. Но он постоянно в разъездах, поэтому