Текст книги "Он все еще двигает камни (ЛП)"

Автор книги: Макс Лукадо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти

в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше. Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа.

Никодим сказал Ему в ответ: как это может быть?

Иисус отвечал и сказал ему: ты – учитель Израилев, и этого ли не знаешь? Истинно, истинно говорю

тебе: Мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не

принимаете. Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о

небесном? Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах.

И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не

погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы

судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него. Верующий ч Него не судится, а неверующий уже

осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет

пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а

поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны.

Иоанна 3:1-21

Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе,

если кто не родится от воды и Духа не может войти

в Царствие Божие.

Иоанна 3:5

Научный сельскохозяйственный факт: самая плодородная почва не даст

никакого плода, если в нее не посеяно семя.

Очевидно, Никодим этого не знал. Он думал, земля может плодоносить сама по

себе. Он был великим специалистом по обработке почвы, но совсем не заботился о

семенах. Он был законником. А все законники именно так и мыслят: готовят почву, но не засевают ее.

Никодим открыто заявлял о своем законничестве. Он ведь был фарисеем. А

фарисеи учили, что вера представляет собой некую внешнюю религиозную

59

деятельность. Как ты одет, как себя ведешь, какая у тебя должность в духовной

иерархии, как звучат твои молитвы, сколько пожертвований ты даешь, – всеми

этими пунктами фарисеи измеряли меру веры.

Если бы они и вправду были фермерами, у них бы наверняка был самый

завидный участок земли в округе. Тщательно покрашенные силосные башни и

начищенный до блеска инвентарь. Забор безупречно прямой и чистый. Поле хорошо

распахано и полито.

Если бы они и вправду были фермерами, то проводили бы часы в местном баре

за разговорами о теории сельского хозяйства. Когда лучше класть удобрения, до

или после дождя? И как часто оставлять землю под паром, каждый год или раз в три

года? И что носить сельхозрабочим, спецодежду или можно обычные джинсы с

рубахой?

У фарисеев была только одна проблема. Несмотря на долгие дискуссии о

научных подходах, у них был не такой уж большой урожай. Я бы даже сказал, что

один совсем не подготовленный Плотник из Галилеи собрал гораздо больше плода

за несколько месяцев, чем они за целое поколение. Они, конечно, стали завидовать.

Разозлились. Вели себя высокомерно. А с Ним самим обращались, напрочь

игнорируя его достижения и критикуя методы.

Так поступали все фарисеи, кроме Никодима. Он был любопытным парнем.

Даже больше чем любопытным – легко возбуждаемым и суматошным. Его

приводило в восторг то, как люди слушали Иисуса. Так, словно только Он один знал

истину. Так, словно Он и только Он был пророком.

Никодим пришел в восторг и от того, что Иисус творил.. Например, от того, что

Он перевернул в Храме столы торговцев и менял. Когда-то и сам Никодим мог

вспылить так же страстно. Было все это, правда, уже давно. До титулов, до званий, до одеяний, до доктрин.

Никодима тянуло к Плотнику, но он не хотел, чтобы кто-то заметил их вместе.

Он же член высшего священнического совета и не может так вот запросто прийти к

Иисусу посреди бела дня. Поэтому он пошел к Нему ночью. Под покровом тьмы.

Символично. Потому что в законничестве нет никакого света.

Начал Никодим с комплиментов: «Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший

от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с

ним Бог» (Ин. 3:2).

Иисус не обратил на них внимания. «Истинно, истинно говорю тебе, если кто не

родится свыше, не может увидеть Царствия Божия» (Ин. 3:3).

Дружеской болтовни не получилось. О светской беседе можно было забыть.

Иисус сразу взял быка за рога. Сразу вонзил нож в сердце. Сразу обратился к

главному вопросу. Он понимал, что сердце законника ожесточено и его не

разобьешь льстивыми речами. Здесь потребуется зубило. И Иисус тут же взял в руки

нужный инструмент:

Ты не поможешь слепому, если просто включишь поярче свет, Никодим.

Ты не поможешь глухому, если просто включишь погромче музыку, Никодим.

Ты ничего не изменишь внутри, если просто покрасишь фасад, Никодим.

И плод без семян не вырастет.

Тебе нужно родиться свыше! БАМ! БАМ! БАМ!

60

Встреча Иисуса и Никодима совсем не походила на обычные переговоры двух

религиозных лидеров. Это была скорее схватка философов. Две противоположные

точки зрения на спасение пришли в столкновение.

Никодим считал, что человек сам должен творить добрые дела. Иисус говорил, что этим занимается Бог. Никодим рассматривал такой подход как чересчур

компромиссный. Иисус настаивал, что спасение – это дар. Никодим был уверен, что

человек должен его заработать. Иисус уверял, что человеку нужно всего лишь его

принять.

Эти два мнения заключают в себе полный спектр всех остальных. Все мировые

религии можно разделить на две группы: законничество и благодать. Либо

человечество спасает себя, либо Бог спасает человечество. Либо спасение – :>то

плата за человеческие дела, либо – дар, оплаченный смертью Христа.

Законники считают, что главная движущая сила спасения – это ты сам. Если ты

правильно выглядишь, правильно говоришь и принадлежишь к правильной секции

правильной группы, тогда спасешься. Основное бремя этого процесса ложится не на

Бога, а на тебя.

Что в результате? Внешне все сияет и блестит. Разговоры звучные и тщательно

выверенные. Но присмотришься поближе, прислушаешься получше, и понимаешь: чего-то не хватает. Чего же? Радости. А что вместо? Страх (от того, что все время

кажется, ты недостаточно хорош). Гордость (от того, что порой кажется, что ты

очень даже хорош). Поражение (потому что все-таки ты совершаешь ошибки).

Легализм – путь в темный мир.

Может, ты не знал. Может, читал озадаченно и спрашивал: «Макс, зачем

вообще эта история нужна в твоей книге? Я же думал, эта книга о том, как Иисус

прикасается к людям в самые трудные моменты их жизни. Никодиму-то не так уж

плохо. У него есть влияние. Полно друзей. Он изучает Библию. Вряд ли он

переживает какую-то острую боль».

Если ты задаешь этот вопрос, значит, ты счастливчик. Значит, ты никогда не

знал, как разрушительно законничество. Тебе просто повезло.

Другим повезло меньше. Многие, наверное, даже смогли бы ответить на твой

вопрос лучше, чем я. Легализм – это медленная пытка, иссушающая дух, убивающая мечты. Он не позволит тебе умереть, но и жить тоже не позволит.

Ты будешь все время голодать, а твои учителя не смогут объяснить тебе, где

найти еду. Твоей диетой будут стандарты и правила. Никаких витаминов. Никакого

вкуса. Никаких соусов и специй. Просто безликая, банальная, предсказуемая

религия.

Я вспомнил сейчас об одной группе христиан, к которой я принадлежал, будучи

совсем юным. Мне было восемь лет, и я пел в мужском хоре. Мы собирались

дважды в неделю на два часа. Надевали пиджаки и выступали на разных банкетах.

Однажды даже пели где-то посреди улицы.

По иронии судьбы нашим руководителем был бывший строевой сержант.

Прежде чем возглавить хор, он работал в лагере для новобранцев. И прошлый опыт

успешно распространял на свою новую работу. Каждый вечер перед репетицией мы

начинали со строевой подготовки. Выходили на площадку и маршировали. Он

отдавал команды, а мы крутились, стараясь им соответствовать.

61

«Раз, два, три, четыре! Раз, два, три, четыре!»

Поначалу я не ставил под вопрос полезность подобных упражнений. У меня

просто не хватало смелости. Я боялся этого мужика. Потом, наконец, я набрался

смелости и спросил у одного из товарищей по несчастью о смысле эксперимента: – Зачем мы это делаем?

– Не знаю.

– А куда мы идем?

– Не знаю.

Никто не знал. В течение двух лет мы маршировали дважды в неделю, и никто

не знал куда, и никто не знал зачем. Мы просто понимали, что если хотим попеть, то

сначала надо четко попадать в ногу.

Это и есть легализм. Законничество.

Тупое и грубое. Затянутое в одинаковую форму. Механическое. И Бог к этому

не имеет никакого отношения.

Позвольте, я расскажу вам всю неприглядную правду про легализм.

Он не нуждается в Боге. Он занят поисками невиновности, а не прощения. Это

систематический процесс самооправдания, объяснения своих неудач, защиты своих

недостатков. Законник одержим самим собой, а не Богом.

Вот что фактически предлагает тебе легализм:

Пусть мое мнение превратится в твое бремя. Здесь может быть только одно

мнение. И ты сам понимаешь, кто из нас не прав. Пусть мое мнение станет твоими

оковами. А если твое мнение отличается от моего, тогда я ставлю под сомнение не

только твое право общаться со мной, но и твое право на спасение.

Пусть мое мнение станет твоей обязанностью. Христиане должны четко

определить пределы своего круга общения. Твое дело не думать. Твое дело —маршировать.

Если хочешь быть одним из нас, отойди назад и не задавай вопросов.

Никодим прекрасно умел маршировать, но ему хотелось петь. Он знал, что у

Бога должно быть нечто большее, но не знал, где его найти. Поэтому и пошел к

Иисусу.

Пошел ночью. Потому что боялся не угодить таким же, как он, высоким

сановникам. Легализм заставляет тебя бояться мнения людей. Ты все время будешь

искать у других одобрения собственным действиям. Ты станешь болезненно

зависим от того, что скажут и подумают окружающие, и будешь готов на все, чтобы

им угодить.

В конформизме нет ничего интересного, но он дает безопасность. В военной

форме не так уж удобно, но это одобренный правительством стиль, поэтому никто

не скажет, что ты одет неподобающим образом. Ты понятия не имеешь, куда

маршировать и зачем, но кто ты такой, чтобы задавать вопросы. Просто оставайся в

строю и иди по пути наименьшего сопротивления.

Ну а если рискнешь сменить стезю, то лучше это делать ночью, как Никодим. Он

крался под тенями деревьев, шел, почти прижавшись к земле, пока не оказался в

присутствии Бога.

За весь разговор Никодим, достопочтенный учитель закона, говорит лишь

трижды. Первый раз – приветственный комплимент. И дважды задает вопросы. Всю

62

жизнь он посвятил испытанию постулатов Писания человеческой логикой. Но когда

заговорил Иисус, и открылись врата, и свет наполнил подземелье, преподобный

умолк.

Иисус сразу же объяснил ему источник всякой духовности. «Рожденное от

плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух» (Ин. 3:6).

Духовная жизнь не человеческий проект. Она создана и управляется Богом.

Всякое духовное достижение Им инициировано и вдохновлено.

Истинная духовность, говорит Иисус, появляется не от регулярного посещения

церкви, не от добрых дел, не от правильных доктрин. Она приходит с Небес. Такие

слова, наверное, немало поразили Никодима. Но это было только начало.

«Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и

куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» (Ин. 3:8).

На тебя когда-нибудь налетал порыв ветра, чтобы попросить о помощи? А видел

ли ты, как ветер стоит где-то на обочине не в силах отдышаться после трудной

работы? Не видел. Ветер не нуждается в нас. Он даже не сообщает нам о пункте

своего назначения. Он действует молча и невидимо. Гак же и Дух Святой.

Но тут Никодим уже стал раздражаться. Слишком уж ярким оказался свет для

его непривыкших глаз. Нам, религиозным деятелям, нравится все держать под

контролем и всем управлять. Выносить определения и подчеркивать отдельные

стороны предмета. Ясная структура – лучший друг проповедника. Однако Бог не

считает все эти условия обязательными.

Божий бизнес – спасение. Благодать – Его изобретение, Его работа и

оплаченный Им счет. Он предлагает ее, когда пожелает, тому, кто пожелает. А наша

функция в этом процессе – распространить нужную информацию, но не устраивать

слежку за людьми.

Все эти вопросы, вероятно, были написаны у Никодима на лице. Почему Бог это

делает? Что Его заставило предложить людям такой дар? Но старый книжник

никогда и предположить не мог, что ответит Иисус.

Чем мотивирован Бог, устраивая людям такие подарки? Любовью. «Ибо так

возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в

Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16).

Никодим никогда не слышал ничего подобного. Никогда. Он участвовал во

множестве диспутов о спасении. Но впервые оппонент не предлагал никакого свода

правил. Никакой системы. Ни кодов, ни ритуалов. «Всякий верующий имеет жизнь

вечную». Разве он может быть таким щедрым? Даже в ночной тьме Никодим не мог

скрыть своего удивления. Каждый верующий получает вечную жизнь. Не каждый, кто чего-то достиг. Не каждый, кто добился успеха. Не каждый, кто согласился с

доктриной. Но – каждый верующий.

Обрати внимание, как Бог даровал свободу этому законнику. Посмотри, как

нежно, но в то же время твердо, Иисус сделал Свое дело. Словно искусный фермер, Он осторожно снял верхний, покрытый жесткой коркой слой земли, обнажил

влажный мягкий чернозем и посадил семя. Семя благодати.

Принесет ли оно плод? Читай дальше и делай выводы сам:

Пришел также и Никодим, – приходивший прежде к Иисусу ночью, – и принес

состав из смирны и алоя, литр около ста. Итак они взяли тело Иисуса и обвили его

63

14

пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. На том месте, где Он

распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там

положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко (Ин.

19:39-42).

Вот ведь как случается в Божьем Царстве. Тот, кто появлялся только ночью, сейчас приходит днем. Тот, кто тщательно скрывал свой визит во мраке, теперь

открыто идет к кресту и служит Иисусу. И тот, кто когда-то принял в свое сердце

зерно благодати, сам зарывает в землю самое великое семя – семя вечной жизни.

Благодать по-галилейски

……………………………………..

Когда ты подводишь Бога

После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так: были вместе

Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое

других из учеников Его. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и

тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу, но

ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища?

Они отвечали Ему: нет. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они

закинули, и уже не могли вытащить [сети] от множества рыб. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, – ибо он был

наг, – и бросился в море. А другие ученики приплыли в лодке, – ибо недалеко были от земли, локтей около

двухсот, – таща сеть с рыбою.

Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит

им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, [которых было] сто пятьдесят три; и при таком множестве не

прорвалась сеть.

Иоанна 21:1-11

Тогда ученик, которого любил Иисус; говорит Петру:

это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь,

опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море.

Иоанна 21:7

Солнце уже отражалось в воде, когда Петр обратил на это внимание.

Золотистый раскачивающийся на глади моря круг. Обычно рыбаки всегда первыми

замечают заход солнца за вершины гор. Для них это значит конец рабочего дня.

Но с этим рыбаком все было иначе. Хотя солнечный свет и отражался в воде, на

сердце его лежала невыносимая тьма. Подул ветерок, но он даже не почувствовал.

Друзья спали рядом, громко всхрапывая, но и до этого ему не было дела. Сеть, 64

валявшаяся у ног, была пуста, море поскупилось на свои дары, но Петр об этом даже

не думал.

Мыслями он был далеко от Галилеи. Его разум снова п снова прокручивал в

памяти ту ночь агонии в Иерусалиме. Лодка качнулась, и призраки того дня

наполнили все пространство вокруг.

Римский воин бряцает оружием.

Блеснуло лезвие меча, дернулась от удара голова.

Прикосновение к Малху, упрек в адрес Петра.

Солдаты уводят Иисуса.

«О чем я тогда думал? – бубнит себе под нос Петр, разглядывая дно лодки. —Почему я убежал?»

Петр действительно убежал. Повернулся спиной к своему лучшему Другу и дал

деру. Мы точно не знаем, где это произошло. Может, даже и сам Петр не помнил.

Нашел какую-то дыру, какую-то щель, пустой сарай и спрятался.

До того он храбрился: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь»

(Мф. 26:33). Но вот и он в числе прочих. Совершил то, чего клятвенно обещал

избегать. С головой спрятался в собственный страх. Так и сидел. Снова и снова

слышал эхо собственных слов: «Если и все соблазнятся, я никогда… Все, но не я…

никогда… никогда… никогда». Внутри рыбака шла борьба.

Инстинкт самосохранения вступил в тот момент в противоречие с его

преданностью Христу. Нет, на какое-то время посвящение Учителю даже

возобладало. Петр поднялся, выбрался из укрытия, пошел на шум, пока не увидел

освещенное факелами судилище во дворе Каиафы. Остановился у костра и грел

руки. Здесь есть своя ирония. Ночь была холодной. Огонь горячим. А Петр ни тем, ни

другим. Он был теплым. «Петр же следовал издали», – пишет Лука (Лк. 22:54).

Он был предан Христу… но на расстоянии. Достаточно, чтобы видеть

происходящее. Но только так, чтобы не быть замеченным. Однако его все равно

заметили. Какие-то люди там, у костра. «Ты тоже был с Ним, – заявили они ему в

лицо. – Ты тоже был с Назарянином». И так три раза. И каждый раз Петр все

отрицал. И каждый раз Иисус слышал это.

Пожалуйста, поймите, что главная роль в этой драме отречения не у Петра, а у

Иисуса. Господь знал сердца Своих учеников. Знал Он и о предстоящем

предательстве друга. Трижды повторенные слова Петра – как соль на раны Христа.

Откуда я знаю, что Иисус все предвидел заранее? Это следует из Его действий.

«Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра» (Лк. 22:61). Пропел петух и Иисус

обернулся. Его глаза искали Петра и нашли. В тот момент там не было ни солдат, ни

обвинителей-первосвященников. В тот предрассветный час в Иерусалиме было

всего два человека – Иисус и Петр.

Петр никогда не забудет тот взгляд. Хотя лицо Иисуса было все в крови и

избито, глаза смотрели твердо и сосредоточенно. Будто резали скальпелем сердце

ученика. И пусть в реальности все произошло за какое-то мгновение, для Петра оно

останется в вечности.

Вот и сейчас, сколько уже дней прошло, а он все еще видит этот

пронизывающий взгляд Христа. Он совсем не думал о воскресении. Не вспоминал о

65

пустой могиле. О поражении смерти на кресте. Он думал о глазах Иисуса. Он так

хорошо их знал. Столько раз ловил Его взгляд на себе. Вот прямо тут, на озере.

Он же здесь не первый день. Он все-таки рыбак. Он, как и другие, случалось, работал по ночам. Знал, что рыба в прохладе любит кормиться на поверхности, а

днем возвращается на глубину. Далеко не первую свою ночь он проводит на

Галилейском море. И не первый раз он ничего не поймал.

Был уже такой случай несколько лет назад…

Чаще всего по утрам Петр и его компаньоны либо торговали пойманной рыбой, либо чинили сети, а потом шли отдыхать домой с кучей денег и чувством

выполненного долга. Но в то утро денег заработать не удалось. И удовлетворения

тоже не было. Всю ночь трудились, а похвастаться было нечем, кроме какого-то

мелкого вялого планктона и порванных сетей.

И что еще хуже, все об этом знали. Каждое утро берег превращался в рынок.

Жители города приходили за свежей рыбой. Но в тот день рыбы не было.

Иисус был как раз там. Учил. Люди так напирали, места становилось все меньше, потому Петра и попросили предоставить его лодку в качестве трибуны для

выступления. Петр согласился. Может подумал, что хотя бы лодкой принесет людям

какую-то пользу.

Он тоже слушал, как учил Иисус. Иногда ведь и рыбаку полезно послушать

что-нибудь кроме шума волн. Но вот Иисус закончил свою работу с народными

массами и обратился к Петру. У Него вдруг обнаружилась причуда. Он тоже решил

отправиться на рыбалку. «Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на

глубину и закиньте сети свои для лова» (Лк. 5:4).

Петр, конечно, начал ворчать. Самое последнее, чем он хотел бы сейчас

заняться, это снова отправиться ловить рыбу. Уже и лодка почищена. Сети сушатся.

Солнце высоко, да и сам он устал. Самое время пойти домой. К тому же все сейчас

не сводят с него глаз. Они уже и так знают, что сегодня улова не было, а тут еще этот

Иисус. Что Он вообще знает о рыбной ловле?

Ответ был вполне ожидаемым: «Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не

поймали» (Лк. 5:5).

Обрати внимание на усталость автора этих слов.

«Мы трудились». Снаряжали судно. Тащили сети. Гребли веслами. Закидывали

сети при свете луны. Прислушивались к каждому всплеску воды.

«Всю ночь». Ярко-оранжевый закат сменился полуночной чернотой, а потом

настало золотистое утро. Время тянулось так же долго, как кораблики облаков на

фоне луны. Рыбацкие разговоры постепенно затихли, плечи ныли. Город спал, а они

работали. Всю ночь напролет.

«И ничего не поймали». Распорядок ночи изучен до мелочей. Сеть

разворачивают, подбрасывают вверх, пока она не раскроется под ночным небом. А

потом только ждать. Пусть утонет. Потом тянуть. Затем опять. Забрасываешь и

тянешь. Забрасываешь и тянешь. Забрасываешь и тянешь. Каждый такой заброс —словно молитва. Пустая сеть – неотвеченная молитва. Даже сама сеть, кажется, жалобно вздыхает, когда рыбаки тянут ее на борт.

Так они рыбачили двенадцать часов. А сейчас Иисус решил еще порыбачить? И

не с берега, а на глубине. Петр видит, как его товарищи пожимают плечами. Он

66

видит, что толпа на берегу внимательно смотрит на него. Он не знает, что и делать.

Может, Иисус и знает обо всем на свете, но уж о рыбной ловле Он не может знать

столько, сколько Петр. Только рыбаки понимают, когда время, а когда не время

рыбачить. Когда начать процесс и когда закончить.

Здравый смысл подсказывает, что сейчас самое время закончить. Пойти по

домам. Обо всем забыть на время и хотя бы немного отдохнуть. Но Иисус говорит: «Если хочешь, можем попробовать еще разок».

Самые трудные дороги проходят по местам прошлых поражений. Иисус знает

это. Вот почему Он вызывается выйти в море вместе с Петром. «Первый раз ты был

один. А теперь Я буду с тобой. Попробуй еще раз. Вместе со Мной».

В итоге Петр неохотно, но соглашается. «Но по слову Твоему закину сеть» (Лк.

5:5). Смысла, конечно, никакого, но он уже был какое-то время рядом с этим

Назарянином и замечал, что в Его присутствии порой все меняется. Появляется вино

на свадьбе в Кане. Исцеляется больной ребенок знатного вельможи.

Весла снова опущены в воду и лодка выходит в море. Бросили якорь, сеть опять

летит в воду.

Петр смотрит, как она погружается, и ждет. Ждет, пока она растянется

настолько, насколько позволяет трос. Рыбаки спокойны. Спокоен Петр. Спокоен

Иисус. Внезапно веревка дернулась. Сеть полна рыбы настолько, что Петр чуть не

вывалился за борт.

«Иоанн, Иаков! – кричит он. – Давайте быстрее!»

Вскоре уже и лодка вся полна рыбы. Настолько, что один борт даже дает

солидный крен. Петр, почти по колено в серебристой трепещущей массе, оборачивается, чтобы взглянуть на Иисуса, и ловит Его взгляд на себе.

В тот самый момент он понял, Кто такой Иисус.

Какое странное место для встречи с Богом! Рыбацкая лодка на маленьком

пресном море в затерянной на карте стране. Но такие привычки у Бога, пришедшего

спасать наш мир. Таким бывает и переживание тех, кто решается попробовать еще

раз – вместе с Ним.

С той рыбалки жизнь Петра уже не была прежней.

Он повернулся спиной к морю и лицом к Мессии. Бросил свою лодку. Думал, никогда больше к ней не вернется. Но вот он опять здесь. Прошел по кругу. То же

море. Та же лодка. Может, даже место для ловли то же самое.

Вот только Петра прежнего нет. Три года общения с Иисусом все поменяли в

нем. Он столько увидел. И хромых, которые вдруг начинают ходить. И

воскресающих мертвых. А сколько раз он слушал Его слово! Того Петра уже нет.

Море Галилейское то же самое, а рыбак другой.

Почему он вернулся? Что заставило его прийти обратно в Галилею после

распятия Христа в Иерусалиме? Отчаяние?

Многие так думают. Я не согласен. Надежда не так-то легко умирает в человеке, который знал Иисуса. А ведь Петр Его действительно знал. Я думаю, это и заставило

его вернуться. Надежда. Странная, почти несбыточная мечта, что здесь, где они

впервые увиделись, их встреча может произойти снова.

Итак, Петр снова в лодке. Снова рыбачил всю ночь. Как и в тот раз, ничего не

поймал. Тяжелые мысли прерваны чьим-то криком с берега: «Есть что-нибудь?» Петр

67

и Иоанн пытаются рассмотреть кричавшего. Должно быть какой-то местный житель.

«Нет. Ничего!» – кричат в ответ. «Попробуйте забросить на другую сторону», —настаивает незнакомец. Рыбаки переглядываются. Хуже-то не будет! Сеть летит в

воду. Петр обматывает трос вокруг пояса и ждет.

В общем-то, ждать почти не пришлось. Веревка натянулась до упора, и сеть

полна рыбы. Петр пытается сохранить равновесие и осторожно начинает

вытаскивать улов. Наклоняется и тянет. Наклоняется и тянет. Так занят работой, что

упускает смысл случившегося.

А вот Иоанн все сразу же понимает. Дежа вю. Такое с ними однажды уже было.

Длинная ночь. Пустая сеть. Призыв забросить еще раз. Рыба, трепыхающаяся на дне

лодки. Иоанн поднимает глаза на берег. Еле слышно шепчет: «Это же Он!»

Потом кричит что есть мочи: «Петр, это же Иисус! Это Господь, Петр!»

Петр отрывается от рыбы и тоже смотрит. Иисус идет. Но это уже не Иисус, учивший их слову. Это Иисус, победивший смерть. Иисус, воссевший царствовать.

Иисус, одолевший тьму. Иисус – Бог Неба и Земли. Но Он снова здесь на берегу в

Галилее… разводит костер.

Петр бросается в воду, плывет к берегу, спотыкаясь, выбирается на берег.

Дрожа, стоит перед брошенным им Другом. А Иисус уже развел огонь. Они оба

помнят, что в последний раз тоже виделись у костра во дворе Каиафы. Петр тогда

оставил Бога, но Бог Сам пришел к нему.

Это одно из редких мгновений, когда Петр молчит. Что здесь скажешь?

Слишком свят этот момент для слов. Бог приглашает на завтрак друга, который

предал Его. Так Петр снова обрел благодать.

Что бы ты сказал в такой момент?

Лично ты.

Бы с Богом один на один. Оба знаете, что между вами было. И гордиться, по

крайней мере тебе, совершенно нечем. Как бы ты поступил?

Можешь в качестве примера вспомнить Петра. Он просто стоял в Божьем

присутствии. Стоял под Его взглядом. Стоял молча и ждал. Иногда это все, на что мы

способны. Раскаяние сердца так глубоко, что нужных слов не найти. Но и надежда

услышать Его столь велика, что уйти невозможно. И мы просто стоим.

В трепете и изумлении.

Что Он вернулся.

И предлагает тебе попробовать еще раз. Теперь уже с Ним вместе.

68

15

Божественная нежность

……………………………………..

Есть ли Богу дело до мелочей

На третий день был брак в Кане Галилейской, и Матерь Иисуса была там. Был также зван Иисус и

ученики Его на брак. И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них.

Иисус говорит Ей: что Мне и Тебе, Жено? еще не пришел час Мой.

Матерь Его сказала служителям: что скажет Он вам, то сделайте.

Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших [по обычаю] очищения Иудейского, вмещавших

по две или по три меры.

Иисус говорит им: наполните сосуды водою. И наполнили их до верха.

И говорит им: теперь почерпните и несите к распорядителю пира. И понесли.

Когда же распорядитель отведал воды, сделавшейся вином, – а он не знал, откуда [это вино], знали

только служители, почерпавшие воду, – тогда распорядитель зовет жениха и говорит ему: всякий

человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе.

Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою; и уверовали в Него ученики

Его.

Иоанна 2:1-11

Всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда

напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе.

Иоанна 2:10

Давай представим, что ты ангел. (Для многих это может оказаться

затруднительным, но все-таки попробуй сделать усилие.)

Ты – ангел, а Мессия еще не родился. Бог еще не пришел на землю, но уже

собирается, а вместе с Ним и ты. Тебе предстоит особое задание. Такое выпадает

только раз за всю вечность. Ты должен будешь выступить на очень важном

специальном совещании. Большая честь, не так ли?

Председательствует архангел Михаил.

– Давайте для начала определимся с первым чудом, – произносит он. —Первое чудо чрезвычайно важно. Оно по сути является декларацией о намерениях.

Демонстрацией сил. С этим нужно быть очень осторожным.

– Оно должно быть мощным, – высказывается кто-то.

– Убедительным.

– Незабываемым.

– В этом между нами полное согласие, – заявляет Михаил. – Первое чудо

Бога на земле должно быть по-настоящему взрывным. Какие еще идеи?

Творческая энергия ангелов не заставляет долго ждать.

– Пусть воскресит человека из мертвых.

– Или лучше целое кладбище!

– Да, пусть опустошит это место!

– А что если накормить всех голодных?

69

– Нет, слишком просто. А вот если получится ликвидировать все болезни на

земле…

– Точно! Вот это идея!

– Я знаю, что надо делать, – вдруг говоришь ты, и все ангелы устремляют

взгляды в твою сторону. – Нужно избавить людей от всякого зла. Одним взмахом, одним жестом – хоп! – и все плохое исчезло и осталось только хорошее.

Ангелы умолкают в задумчивости.

– Что ж, неплохо, – произносит один.

– Отлично придумано, – вторит ему другой.

– Действительно, давайте сразу же расставим все точки над I Раз и навсегда, —соглашается Михаил. – Итак, договорились. Первым же чудом Он удаляет с земли