Текст книги "Он все еще двигает камни (ЛП)"
Автор книги: Макс Лукадо
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
В этом же и пафос знаменитых стихов Роберта Браунинга:
Давай будем стариться вместе,
Ведь все лучшее впереди —
Последнее в жизни,
Ради которого было начало.
Последние годы могут оказаться лучшими. Поговори на эту тему с Отмаром
Амманом. Уже будучи на пенсии, он спроектировал магистраль между
Коннектикутом и Нью-Джерси, аэропорт Dulles в Вашингтоне, мосты Throg Negs и
Verrazano.
С ним бы согласился и Генри Шлиман. Он ушел «на пенсию», оставил свой
бизнес, чтобы найти легендарный город, описанный Гомером, – Трою. И нашел.
Уинстон Черчилль, как никто другой, заслужил отдых после Второй мировой
войны. Но он не ушел на покой. Он взялся за перо и в возрасте семидесяти девяти
лет получил Нобелевскую премию по литературе.
Кто-то стареет и ходит на рыбалку. Кто-то стареет и отправляется на охоту. Они
охотятся за тем, что всегда мечтали поймать. И ловят.
Один из друзей знаменитого американского юриста Оливера Венделла Холмса
спросил его, почему он вдруг в возрасте девяноста четырех лет занялся изучением
греческого языка. Холмс ответил: «Ну, милый мой, либо сейчас, либо уже никогда».
Дж. С. Пенни, когда ему было девяносто пять, заявил: «Мои глаза видят
неважно, но видение четкое как никогда».
С годами наше видение должно улучшаться. Не видение дел земных, но
видение путей небесных. Если вы провели всю жизнь в поисках Божьего града, то, когда он однажды покажется, у вас будет право войти. После смерти Микеланджело
в его мастерской нашли записку. Она была адресована ученику. «Рисуй, Антонио, рисуй. Не трать попусту время», – писал великий старик.
Мы понимаем, почему ты спешил, Микеланджело. Время не стоит на месте. Дни
несутся. Годы исчезают. Жизнь заканчивается. И пока есть время, мы должны
заняться тем, ради чего пришли.
37
9
Если бы какой-то путешественник не продумал свой поход до конца, это нам
показалось бы странным. Мы только пожалели бы пассажира, который так и не
прочел расписание. И вряд ли смогли бы понять человека, утверждающего, что
целью путешествия является само путешествие.
Для таких в Писание и включены следующие слова: «Прошла жатва, кончилось
лето, а мы не спасены» (Иер. 8:20).
Впрочем, есть, конечно, и те, кто знает свою конечную цель. Надеюсь, ты из их
числа. Надеюсь, ты понимаешь, что скоро будешь дома. Тогда для тебя возраст —не враг. Тогда твои годы – лишь верстовые столбы, напоминающие, что избавление
никогда не было так близко.
Так и скажи своему парикмахеру.
О пользе исторического чтения
……………………………………..
Если кто-то сломал тебе жизнь
В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус, и разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и
рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними. Но глаза их были удержаны, так что
они не узнали Его. Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны?
Один из них, именем Клеопа, сказал Ему в ответ: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не
знаешь о происшедшем в нем в эти дни?
И сказал им: о чем?
Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред
Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и
распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано
у гроба и не нашли тела Его, и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что
Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели.
Тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что
предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от
Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании.
И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но
они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и
остался с ними.
И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них
глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них. И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?
И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать [Апостолов] и
бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону. И они рассказывали о
происшедшем на пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба.
Луки 24:13-35
38
И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда
Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?
Луки 24:32
Десятилетний Финеас поднялся с кровати еще до восхода солнца. Да и всю ночь
он спал неспокойно. Еще до того, как в доме стали слышны обычные утренние звуки, он уже был внизу у выхода с собранным рюкзаком. В полной готовности к долгому
путешествию.
Шел 1820 год. А Финеас собирался увидеть остров. Свой остров. Обещанный
ему еще при рождении. В тот самый день, когда мальчуган появился на свет, дед
подарил новорожденному кусок земли в Коннектикуте под названием Айви-Айленд.
И вот сегодня Финеас собирался его впервые увидеть.
Не всякий мальчишка рождается собственником. Родители Финеаса никогда не
упускали случая об этом напомнить. Говорили, чтобы не забыл их в старости. А
соседи боялись, что юный землевладелец не захочет играть с их детьми.
В общем-то, их опасения были не лишены основания. Финеас ведь отличался от
своих сверстников. Пока те грезили рыцарями и драконами, он только и думал что о
своем острове. Однажды он станет господином на своей собственной земле.
Построит там дом. Начнет фермерское хозяйство. Будет разводить скот. И
царствовать в своем уделе. Ведь если ты владеешь островом, то чувствуешь себя
довольно важным человеком.
И если ты владеешь островом, то, конечно же, хочешь его увидеть. А Финеасу
просто необходимо было там побывать. Он умолял отца отвезти его на заветную
землю, пока тот летом 1820 года не согласился.
Экспедиции предшествовали три бессонные ночи. Затем ранним утром мальчик, его отец и нанятый носильщик забрались в телегу и отправились в путешествие, полное смысла. Наконец-то Финеас увидит свой остров.
Спокойно сидеть он не мог. На вершине каждого холма начинал свои вопросы: «Мы уже близко? А отсюда его видно?» Отец успокаивал его, призывал к
спокойствию, уверяя, что они все ближе и ближе к цели.
Наконец, родитель указал куда-то на север. Вдалеке за поймой виднелся ряд
длинных деревьев, тянущих свои кроны к небу.
«Вон там. Там твой Айви-Айлэнд», – сказал он.
Финеас не смог усидеть на месте. Он вскочил и понесся что было сил по лугам, оставив далеко позади себя отца с носильщиком. Он бежал к тем деревьям, оттуда
можно было рассмотреть владение. Но, увидев землю, парень остановился как
вкопанный. Сердце оборвалось.
Айви-Айлэнд представлял собой пять акров болота, кишащего змеями. Его дед
называл этот кусок земли самым ценным участком во всем Коннектикуте. На самом
же деле он был абсолютно бесполезным. Отец прожужжал ему все уши о щедром
даре. А оказалось, это была всего лишь шутка. Жестокая шутка. Глядя на
потрясенного Финеаса, папаша и носильщик разразились смехом.
Парень оказался не счастливым наследником, а всеобщим посмешищем.
Дедушка Тейлор сыграл над внуком злую шутку. А тот, будучи однажды обманут, 39
сделал обман стилем своей жизни. Одураченный мальчишка построил свою карьеру
на том, что дурачил людей.
Может, среди них был даже ты.
Ты просто не знаешь его как Финеаса. И не слышал о нем, как о землевладельце.
Тебе он известен как шоумэн-аферист. И автор однажды оброненной фразы: «Каждую минуту рождается новый лох». Долгие годы он доказывал ее
справедливость. Б этом был смысл жизни Ф. Т. Барнума1.
Такова жизнь и многих других. Им тоже пообещали обетованную землю, а
привели к вонючей трясине.
На этой неделе я ехал в аэропорт вместе с одним бизнесменом. Он рассказал
мне, что десять лет назад зарабатывал в двадцать раз больше, чем сейчас. Это было
до того, как его предприятие обанкротилось. До того, как сломался он сам.
После моей проповеди в последнее воскресенье ко мне подошла женщина, приехавшая из другого города. Спросила, что делать с мучительными
воспоминаниями. Я поинтересовался, в чем дело. «Я хочу ходить в церковь, но в
ранней молодости меня изнасиловал проповедник. И сейчас всякий раз, когда я на
служении, я вспоминаю об этом».
Знакомая недавно рассказала мне, что ее мужа больше заботит игра в гольф, чем жена.
И даже когда я пишу эти строки, ко мне пришел один мой сотрудник и
рассказал, что подает в суд на строительную компанию, которая уже давным-давно
обещала закончить его дом, но так и не сделала этого.
Все эти люди в чем-то не правы? Да нет, их желания вполне справедливы. Один
хочет иметь крепкий бизнес, другая – полноценную церковь. Мужа, сдержавшего
брачную клятву. Строительную компанию, исполнившую контракт. Кто может
винить людей за такие стремления? И кто бы мог подумать, что все эти мечты
рухнут?
Они сами даже не предполагали.
Но сейчас они стоят лицом к лицу с необходимостью принять решение. Что
делать со своим разочарованием? Что делать с разбитым сердцем? Мы не имеем в
виду просто какие-то неудобства. Мы не ведем спор о двойной сплошной, проезде
на красный свет или проигрыше в теннис. Мы говорим о разбитом сердце. Мы ведем
речь о том состояние, в котором через два дня после смерти Иисуса оказались Его
ученики. Их мир рухнул. Рухнул на них. Это следует из их беседы. Еле волочат ноги, головы опущены, руки бессильно повисли. Семь миль от Иерусалима до Эммауса
показались им за все семьдесят.
Они идут и рассуждают о «всех сих событиях» (Лк. 24:14). Не трудно
представить себе их речи.
– Почему народ обратился против Него?
– Он же мог сойти с креста. Почему тогда не сошел?
– Почему позволил Пилату сотворить с Собой все, что тот вздумал?
– И что нам теперь делать?
1
Финеас Тейлор Барнум – знаменитый своими мистификациями коммерсант-манипулятор, антрепренер, основатель нескольких цирковых шоу. – Прим. перев.
40
Так они бредут, а позади появляется незнакомец. Это Иисус, но они не узнают
Его. То же самое разочарование сделает и с тобой. Оно ослепит тебя и помешает
увидеть Божье присутствие. Упадок духа обращает наш взгляд внутрь себя. И тогда
Он может прогуливаться рядом, а мы не заметим.
Отчаяние не просто затуманивает взор. Оно ожесточает сердца. Мы становимся
циничными. Черствыми. И когда приходят добрые вести, мы отказываемся
принимать их всерьез, опасаясь новых разочарований. Именно это произошло с
учениками. Чуть позже они заявят:
Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не
нашли тела Его, и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли
так, как и женщины говорили, но Его не видели (Лк. 24:22-24).
Обычно, читая Писание, нам трудно понять, в каком тоне сказаны те или иные
слова. Порой мы даже не понимаем, ликует говорящий, грустит или пребывает в
душевном спокойствии. Но в этом случае нет никаких сомнений относительного
того, какие вопросы терзали их сердца: «Мало того, что Иисуса убили, так теперь
еще какие-то бандиты украли Его тело и дурачат наших ребят».
Эти двое последователей Христа даже не думают верить женщинам. Если ты
меня обманул один раз, стыд-позор тебе. Если обманул второй, стыд-позор мне.
Клеопа и его приятель плотно затворили свои сердца. Они больше не хотят
рисковать. Не хотят обжечься снова.
Обычная реакция, не правда ли? Любовь ранит? Тогда не люби. Обещали и не
сделали? Не верь больше никому. Разбили сердце? Не открывай его. Поступай как
Финеас Тейлор Барнум. Сведи счеты с этим миром, объявив ему приговор и
ожесточись против него.
Существует грань, тонкая, едва заметная, переступив которую можно уже не
вернуться. Это линия между разочарованием и гневом. Между болью и ненавистью.
Между горечью и осуждением. Если ты оказался вблизи этой черты, позволь мне
предупредить: не пересекай ее. Отойди назад и задай себе вопрос: как долго я
собираюсь платить людям за пережитое разочарование? Как долго я собираюсь
лелеять собственные раны?
В какой-то момент тебе нужно избавиться от них. В какой-то момент тебе
необходимо пережить исцеление. В какой-то момент ты должен позволить Иисусу
сделать то, что он сделал для тех ребят из Библии.
А что же Он сделал? Ну, во-первых, Он к ним пришел. Мы уже упоминали об
этом, но стоит повторить еще разок. Он не сидел там, надувшись, скрестив руки, и
не вопрошал: «Что, эти двое не способны сами справиться?» Он не жаловался
ангелам: «Почему они не могут поверить, что могила действительно пуста? Им никак
не угодишь!»
Так что же Он сделал? Он встретился с учениками в момент их самой острой
боли. Хотя смерть уже поражена и грехи омыты, Он не ушел на пенсию. Воскресший
Господь вновь облек себя в человеческую плоть, оделся в одежды людей и коснулся
страдающего сердца.
Прочитай внимательно слова учеников и постарайся почувствовать их боль.
41
И сказал им: о чем? Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как
предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и
распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить
Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло (Лк.
24:19-21).
Вот так. «Мы надеялись…» Надеялись, что освободит Израиль. Надеялись, что
прогонит римлян. Надеялись, что Пилата будут судить, а не Иисуса. Но Пилат остался
на месте, а Иисус был мертв.
Несбывшиеся ожидания. Бог не совершил того, на что они рассчитывали.
Они знали, чего ждать от Иисуса. Знали, что Ему нужно делать. Даже
спрашивать было не обязательно. Если Иисус Мессия, Он не будет спать посреди
шторма. Он никогда не умрет. Он не будет пренебрегать традициями. Он совершит
то, что Ему надлежит.
Но Иисус все сделал по-своему. И разве нас это не радует? Разве мы не
счастливы, что молитвы Клеопы и его друзей остались без ответа? Разве мы не
довольны тем, что Бог оставил без внимания запросы этих двух Своих учеников?
Они были хорошими учениками. С добрым сердцем. Искренне молились.
Просто ожидания были неверными.
Когда моей дочери было шесть лет, у нас с ней состоялся спор по поводу моей
работы. Она не очень-то была довольна выбранной мной профессией. Она хотела, чтобы я оставил служение. «Мне нравится, как ты проповедуешь, – заявила она, —просто я хочу, чтобы ты продавал сладкий лед».
Искренняя просьба из чистого сердца. Она была уверена, что самые счастливые
люди на земле – это те, кто водит грузовички со сладким льдом. Играет музыка.
Кругом сладости. Дети счастливы. О чем еще можно мечтать? (Стоит, кстати, подумать. Вдруг в этом и вправду что-то есть. Можно было бы взять ссуду в банке, купить грузовичок и… Нет, я бы слишком много съедал сам.) Я услышал совет дочери. Но не последовал ему. Почему? Потому что я лучше ее
знаю, как устроена жизнь. Я знаю, к чему я призван и что мне нужно делать.
И Бог тоже знает о жизни больше, чем мы с тобой.
Ученики хотели, чтобы Он освободил Израиль. Но Он планировал иное. Лучше
уж временная оккупация, чем вечная погибель. Между битвой с Пилатом и битвой с
сатаной Он выбрал ту, которую мы сами никогда не смогли бы выиграть. Он сказал
«нет» тому чего они от Него хотели, и «да» тому, в чем они нуждались. «Нет»
свободному Израилю и «да» свободному человечеству.
И опять все тот же вопрос: разве мы не счастливы, что Он сделал все по-своему?
Разве не рады, что Он и сейчас поступает так же?
А теперь будь честным. Ты доволен, что Он говорит «нет» тому, что ты хочешь, и
«да» тому, в чем ты по-настоящему нуждаешься? Не всегда. Если мы просим о новой
семье, а Он велит хранить ту, что уже есть, мы не так уж счастливы. Если просим об
исцелении, а Он говорит извлечь уроки из боли? Если просим денег, а Он учит ценить
невидимые сокровища?
Когда Бог делает не то, что нам хочется, это не так уж легко пережить. Так же
было и раньше. Так же будет и дальше. Но вера – это уверенность, что Бог знает о
42
жизни больше, чем мы, и способен провести нас по ней. Запомни: неудовлетворенные ожидания рождают разочарование.
Мне нравится история о человеке, пришедшем в зоомагазин за говорящим
попугаем. Он, кажется, был холостяк, и дома у него было слишком тихо. В магазине
как раз оказалась нужная ему птица, и он купил ее. На следующий день он вернулся с
работы в дом, полный чарующих звуков Подошел к клетке, чтобы покормить
питомца, и тут впервые заметил, что у него только одна нога.
Он почувствовал себя обманутым: как же так? Ему продали одноногого попугая!
Позвонил в магазин и стал возмущаться. «Так чего вы все-таки хотите? – спросил
продавец. – Птицу, которая поет, или птицу, которая танцует?»
Стоит задавать себе этот вопрос в трудные времена. Чего мы хотим? Об этом
спрашивал и Иисус. Чего ты хочешь?
Временного облегчения или вечной свободы? Иисусу пришлось заняться
переформатированием их ожиданий.
Знаешь, что Он сделал? Он начал рассказывать им истории. Не какие-то
обычные истории, а истории о Боге и Его плане спасения человечества. «И, начав от
Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Лк.
24:27).
Удивительно. Иисус исцеляет сокрушенное сердце, рассказывая историю о
Боге. Начинает с Моисея и заканчивает Самим Собой. Зачем Ему это? Зачем Он
пересказывает эту древнюю эпопею? Зачем опять возвращаться к событиям
двухтысячелетней давности? Думаю, я знаю ответ. Потому что услышанное
учениками в момент разочарования необходимо услышать и нам.
Услышать, что Бог все держит под Своим контролем. Услышать, что с нами еще
не все кончено. Услышать, что трясины и катастрофы еще не повод поставить на
себе крест. Просто нужно крепче держаться за поручни.
Кори тен Бум любила говорить: «Ты ведь не выпрыгиваешь из поезда, когда он
вошел в туннель и кругом полный мрак? Конечно нет. Ты сидишь тихо и веришь, что
машинист знает, что делает».
Так почему Он рассказал им Свою историю? Чтобы мы поняли, что машинист
знает свое дело.
Нужно победить разочарование? Хочешь разобраться с отчаянием? Вернись к
истории. Читай ее и перечитывай. Помни, что ты не первым в этой истории заплакал.
И не первый, кому понадобилась помощь.
Читай и помни: их история – она й твоя тоже.
Вызов слишком велик? Просто читай. И вот ты уже вместе с Моисеем
разверзаешь Красное море.
Слишком много забот? Просто читай. И вот ты вместе с израильтянами
вкушаешь спасительную пищу с Небес.
Раны слишком глубоки? Читай. И вот ты вместе с Иосифом прощаешь братьям
предательство.
Враги слишком сильны? Снова читай. И вот вместе с Иосафатом ты идешь на
уже выигранную битву.
Разочарования слишком тяжки? Прочитай про учеников, бредущих в Эммаус.
Спаситель, Которого они считали мертвым, идет позади них. Заходит к ним в дом, 43
10
садится за стол. И что-то происходит у них в сердце. «И они сказали друг другу: не
горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам
Писание?» (Лк. 24:32).
Когда в следующий раз будешь переживать упадок духа, не паникуй. Не
бросайся из окна. Не сдавайся. Успокойся. И позволь Богу напомнить тебе, что Он
все еще держит ситуацию под контролем. Пока не пришел конец, еще не все
закончено.
Курящийся лен
Чувства пронизаны пламенем.
Огонь, пробуждающий свет,
Порывы холодного ветра – зари раскаленный всполох,
Объятая ночью свеча…
Упрямые искры не гаснут,
С тенями ведут дуэль,
Просят силы у пламени.
Огня танцующий жар…
Сила робкой молитвы
……………………………………..
Если тебя волнует, слышит ли нас Бог
Придя к ученикам, увидел много народа около них и книжников, спорящих с ними. Тотчас; увидев Его; весь народ изумился, и, подбегая, приветствовали Его.
Он спросил книжников: о чем спорите с ними?
Один из народа сказал в ответ: Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым, где ни
схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет.
Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли.
Отвечая ему, Иисус сказал: о, род неверный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? Приведите
его ко Мне.
И привели его к Нему. Как скоро [бесноватый] увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену.
И спросил [Иисус] отца его: как давно это сделалось с ним?
Он сказал: с детства; и многократно [дух] бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если
что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все
возможно верующему.
И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.
Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я
повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него.
44
И вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался как мертвый, так что многие говорили, что
он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал.
И как вошел [Иисус] в дом, ученики Его спрашивали Его наедине: почему мы не могли изгнать его?
И сказал им: сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста.
Марка 9:14-29
Сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста
Марка 9:29
Эта глава не для молитвенников в стиле «Конкорд».
Она для тех, кто собирает крохи со стола.
Некоторые молятся, как летит самолет «Конкорд». Легко, изящно, гладко, высоко и мощно. Слова звенят в облаках, и сверхзвуковые сигналы
распространяются по всем Небесам. Итак, если ты молишься в таком стиле, я
выражаю тебе свое восхищение. А если нет, я понимаю тебя.
Может быть, ты такой же как и я – собиратель крох, а молитву а-ля «Конкорд»
никогда не использовал. Ты не так уж стремителен, летаешь низко, и даже, кажется, все больше над одним и тем же местом, а по утрам, бывает, так трудно завести
старый ржавый мотор.
Большинство из нас именно такие молитвенники. Большинству из нас нужен
настройщик.
Некоторым молитвам не хватает последовательности. То пустыня, то оазис.
Длинные, сухие перечисления, прерываемые редкими погружениями в воду
Божественного общения. День за днем, неделя за неделей мы обходимся без
настойчивых молитв, но потом что-то вдруг происходит – мы слышим проповедь, читаем книгу, переживаем жизненную драму, – и вспоминаем о молитве, буквально погружаемся в нее. Купаемся, ныряем и выныриваем, и после чувствуем
себя свежими и новыми. А потом наш путь продолжается, а молитва гаснет.
Другим молитвам недостает искренности. Они слишком поверхностные, заученные, строгие. Больше правил, чем жизни. И пусть даже они произносятся
ежедневно, все равно звучат неуклюже.
Другим не хватает честности. Мы умеем искренне задаваться вопросом, способна ли молитва вообще что-нибудь изменить. С чего вдруг Бог на небе захочет
со мной говорить? И если Он все знает, зачем мне Ему о чем-то рассказывать? И если
у Него все под контролем, способен ли Он хоть что-то изменить?
Если у тебя такие битвы во время молитвы, я познакомлю тебя с одним парнем.
Не переживай, он не монах. Он не апостол с затвердевшими мозолями на коленях. И
не пророк по кличке Медитатор. И он не специально придуманный упрек твоей
совести, чтобы все время напоминать тебе, как нужно по-настоящему молиться. Все
совсем наоборот. Он побирушка. Охотник за крошками с барского стола. Отец
своего больного сына, нуждающегося в чуде. Молитва этого папаши не так уж
величественна, а вот ответ на нее впечатляет. И напоминает нам: сила не в самой
молитве, а в Том, Кто слышит ее.
45
Он молится от отчаяния. Его сын, его единственный сын, одержим бесами. Не
просто глух, нем и страдает эпилепсией, но еще контролируем злым духом. Даже
когда мальчишка был совсем мал, демон бросал его то в огонь, то в воду.
Вообразите, как переживает отец. Другие родители видят, как дети растут и
взрослеют, а он видит только страдания. Другие уже учат своих сыновей какому-то
ремеслу, а он пытается хотя бы просто сберечь своему жизнь.
Вот уж проблема. Даже на минуту он не может его оставить. Никто ведь не
знает, когда случится очередной припадок. Двадцать четыре часа в сутки отец
пребывает в режиме ожидания, в состоянии полной готовности. Он устал и отчаялся.
И в его молитве слышится и то и другое.
«Если можешь что-то для него сделать, пожалуйста, смилуйся над нами и
помоги». Вслушайся в эту молитву. Достаточно ли дерзновенно она звучит?
Уверенно ли? Сильно ли? Вряд ли.
Одно-единственное слово могло бы все изменить. Если бы он вместо «если»
сказал «так как». «Так как Ты можешь сделать все что угодно для него, смилуйся и
помоги нам».
Но он этого не сказал. Он сказал «если». На греческом это звучит еще более
выразительно. Употребленное здесь глагольное время выражает сомнение. Как если
бы человек говорил: «Подобное решение, вероятно, не в Твоей компетенции, но
вдруг все-таки сможешь… »
Типичный стон попрошайки. Скорее кроткий, чем мощный. Скорее робкий, нежели громкий. Так хромой ягненок бредет к пастуху, но совсем не так
благородный тигр оглашает своим ревом джунгли. Но если твоя молитва похожа на
молитву этого отца, не расстраивайся, – так начинаются великие дела.
Они начинаются с отчаянных желаний. С криков о помощи. Обычные люди не
покоряют сразу же Эверест. Они ни на что не претендуют. Ничем не хвалятся. Не
встают в позу. Просто молятся. Тихо. Слабо. Но все равно молятся.
Существует такое искушение: не начинать молиться, пока мы не научимся
молиться правильно. Мы же слышали молитвы духовно зрелых мужей. Мы читали о
твердой как камень вере. И убедили себя, что нам ой как до этого далеко.
И так как мы решили, что лучше не молиться, чем молиться плохо, мы и не
молимся. Или молимся нерегулярно. А чтобы начать молиться по-настоящему, ждем, когда научимся это делать.
Как хорошо, что тот израильтянин не совершил подобной ошибки. В его
молитве не так уж много веры. Но и не так уж мало. Он даже сам об этом заявляет: «Верую, – говорит. – Помоги неверию моему».
Эта молитва, конечно, не для хрестоматии духовных упражнений. Псалом из
нее не выйдет. Очень уж все просто – ни тебе возвышенных восторгов, ни хвалы.
Но Иисус отозвался. Не на красноречие уст – на боль сердца.
У Него было полно причин, чтобы не обратить на этого человека внимания.
Во-первых, Он только что спустился с горы, с горы Преображения. Там Его лицо
изменилось, а одежды сделались яркими, как молния (см. Лк. 9:29). Во все стороны
от Него исходило сияние святости. Земные бремена уступили место великолепию
Небес. Моисей и Илия пришли к Нему, а повсюду вокруг были ангелы. Он вознесся
46
над пыльным горизонтом земли и прикоснулся к высокому. Преобразился. Путь
наверх закончился весьма возбуждающим переживанием.
Путь вниз оказался довольно унылым.
Когда мы жили в Рио-де-Жанейро, нам случалось отдыхать в Тересополисе. Это
деревня в горах в паре часов езды от города. Тересополис по сравнению с Рио был
просто сказкой. Тихо. Чисто. Спокойно. И к тому же прохладно. В Рио было
постоянное пекло.
Обратный путь был испытанием. Нищета, жара и грязь буквально накрывали
волной. Искушение развернуться и поехать назад было непреодолимым.
Если я и Деналин переживали подобное после недели в горах, что же тогда
чувствовал Иисус после видения Небес!
Только посмотри, какой бардак ожидал Его внизу. Ученики ввязались в спор с
фарисеями. Толпа зевак тупо таращила глаза. Парень, страдающий эпилепсией, вышел на всеобщее обозрение. А его отец, пришедший за помощью, подавлен и не
понимает, почему никто ему не поможет.
Не удивительно, что Иисус воскликнул: «О, род неверный! доколе буду с вами?
доколе буду терпеть вас?» (Мк. 9:19).
Никогда еще контраст между землей и Небесами не был столь разительным.
Никогда еще питательная среда для молитвы не была столь бедной. Можно ли
отыскать хоть какой-то признак присутствия веры в этой картине? Ученики
потерпели фиаско, книжники ликуют, демон торжествует, а отец ребенка в
отчаянии. Попытка отыскать иголку веры в огромном стоге полного неверия.
Можешь заняться поисками иголки и в своем стоге. Вероятно, твоя жизнь тоже
отличается от Небес. Шумные домочадцы, детские вопли и никаких поющих
ангелов. Сеющая распри религиозность – твои лидеры больше заняты выяснением
отношений, чем служением людям. Неразрешимые проблемы. Ты уже и вспомнить
не можешь, когда этого демона не было в твоей жизни. А тут еще среди грохота
сомнений звучит твой тихий голосок: «Может, сможешь мне чем-то помочь… »
И что, вот такая молитва что-то способна изменить?
Пусть Марк ответит:
Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух
немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. И
вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что
многие говорили, что он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал
(Лк. 9:25-27).
Но тут проблемы начались с учениками. Как только они отошли подальше от
толпы, немедленно спросили Иисуса: «Почему мы не могли изгнать этого духа?» И
вот ответ: «Сей род не может выйти иначе, как от молитвы».
Какой молитвы? Какая молитва способна творить перемены? Молитва
апостолов? Нет, у них ничего не вышло. Может, молитва книжников? Может, они
пошли в храм и ходатайствовали? Нет. Книжники тоже не молились. Может, народ, стоявший рядом, сжалился над мальчишкой? Опять нет. Никто из них не молился, не
преклонил колена. Но какая же тогда молитва позволила Иисусу изгнать беса?
47
11
В этой истории есть только одна молитва. Искренняя просьба страдающего
сердца. И так как Бога впечатляет больше наша боль, нежели наше красноречие, Он
ответил. Так в принципе часто бывает с отцами. Так случилось и с Джимом
Редмондом. Его сын Дерек, двадцатишестилетний британец, мог выиграть забег на
400 метров во время Олимпийских игр 1992 года в Барселоне. Но на середине
финального круга острая боль пронзила его правую ногу. Он рухнул на дорожку с
разорванным сухожилием.
Когда к нему бежали врачи, Дерек продолжал сражаться с собственной ногой.
«Это был словно животный инстинкт», – скажет он позже. Он пытался прыгать, в
безумной попытке все-таки завершить забег отталкивал тренеров. В этот момент
какой-то здоровяк прорвался к нему сквозь толпу. На нем была футболка с надписью
«Ты обнимал сегодня своего ребенка?» и кепка со слоганом «Просто сделай это»
