Текст книги "Перед рассветом (ЛП)"

Автор книги: Макс Аллан Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Не зная быть ей польщенной или возмутиться, Макс спросила:

– И вы хотите узнать не лесбиянка ли я?

За бородой блеснули зубы:

– Моя дорогая, в моем возрасте, боюсь, это кажется неуместным.

Макс снова заулыбалась. Он был привлекательным пожилым мужчиной.

– Не хотите ли вы посмотреть, что у меня есть для вас?

– О да, – сказал от с тенью иронии. – Я считаю, что у нас была достаточная беседа, чтобы соблюсти нормы приличия, не так ли?

Она ответила ослепительной улыбкой.

Повернувшись спиной к Шерману, она медленно растегнула молнию на сумке, незаметно засунула ожерелье в карман, затем вытащила картину. Когда она повернулась обратно к торговцу, его рот широко открылся.

Он долго разглядывал картину, а потом спросил:

– Это… это подлинник?

– Должен быть, – улыбнулась она. – Но я не буду против, если вы захотите проверить.

– Пожалуйста, – сказал он.

Она положила картину на широкий стол, из одного из ящиков Шервуд извлек устройство, которое, как он объяснил, было ультрафиолетовым излучателем. Потом, установил его на столе, где картина как пациент на хирургическом столе ожидала ловкого хирурга. Шервуд спросил:

– Детка, могу я попросить тебя посветить?

Макс посветила, как и просил пожилой мужчина, направив свет ультрафиолетового излучателя на картину. Он перевел взгляд с картины на Макс, и выражение его лица стало… встревоженным. Потом он снова опустил взгляд на картину, наблюдая за ультрафиолетовыми лучами. Внезапный раскат грома заставил ее вздрогнуть. Сильный дождь стучал в окно и разносился эхом по коридору.

– Моя дорогая, – наконец сказал он, – это на самом деле настоящий Грант Вуд.

Попробовав скрыть волнение, Макс спросила:

– Сколько?

– Как обычно… – пожал он плечами, – … шесть, вероятно. Но как ты понимаешь, я не держу таких денег здесь. Фактически, у меня здесь нет никаких денег… но я знаю нескольких покупателей, которые мне их дадут.

Она почувствовала, как ее охватило волнение.

– И так… что делать дальше?

Где-то в бороде Шервуда появилась полуухмылка.

– Я надеюсь ты веришь мне. И несколько дней потерпишь с вопросами.

– Ты мне нравишься, Вуди, – ответила она. – Но не настолько.

– Я вряд ли имею право осуждать тебя. Ну, тогда, у нас трудное положение. Если мы хотим продать эту прекрасную картину и получить за нее сполна, то должны быть готовы к тому, что покупатели захотят проверить ее. Увидеть эту проверку… Для того чтобы это произошло, мне надо, чтобы картина была здесь.

Макс это не нравилось.

– А какие у меня гарантии, что ты меня не кинешь?

– Кроме моего возраста и цен на Виагру? – пожал он плечами. – Все, что у меня есть это мое слово. Мистер Вогельсанг не ручался за меня?

– О, да… Но кто поручится за этого слизняка?

– Правда, правда… Но уверяю тебя, дорогая, я честен.

– Вуди, ты имеешь дело с краденной собственностью.

– Это правда, но я делаю это честно.

Она рассмеялась, по большей части над собой.

– Ладно, Вуди, позвони мне, и я привезу картину, и каждый, кто захочет увидеть, как ее проверяют, увидит, как ее проверяют.

– Это мог бы быть приемлемый план, – сказал он, – если бы не два ньюанса.

– Продолжай.

– Во-первых, моя функция состоит в том, чтобы защитить тебя от покупателей, а покупателей от тебя. Я обеспечиваю своего рода изоляцию, что если, например, ты или мой клиент провернет нечто вроде того, что называется надувательством… этот предимпульсный термин тебе знаком?

– Этот да, – подтвердила она.

– Во-вторых, дождь льет немилосердно, и ты не должна рисковать и выходить с картиной на улицу, даже если она в такой сумке, как у тебя.

Макс пожала плечами с пониманием не соответствующим ее возрасту.

– Может быть и так, но я пока не оставлю картину здесь. Ты отличный во всех отношениях перекупщик, Вуди, но я только-только встретила тебя… и ты может быть честный мошенник, но все же мошенник.

Он прищелкнул языком от ее дерзости.

– Это факт… наверно этот заказ я смогу дорого провернуть прямо сейчас.

– Отлично. И?

Перекупщик краденого испустил длинный вздох.

– Хорошо, маленькая леди. Позволь сделать мне один телефонный звонок. Есть клиент, который мог бы стать отличным покупателем.

– Отлично. Расскажешь мне о нем… или о ней?

Поначалу он изогнул брови нахмурившись:

– Я не могу дать тебе имя или другую информацию. Этого будет достаточно, чтобы скомпрометировать мой профессиональный кодекс.

Она ничего не ответила. Тоже нахмурилась.

Шервуд достал телефон из кармана пиджака.

– Так я звоню? Я приложу все усилия, чтобы он приехал сюда прямо сейчас. – …Звони.

– Но тебе лучше выйти.

Ну вот, теперь ее выгоняли.

– Вуди, я не могу выйти.

Шервуд встал перед ней.

– Нет, дорогая… Если я сказал выйти, то это значит, что ты выходишь в эту дверь. Хотя ты можешь использовать дыры в стенах, чтобы подслушать и подглядеть.

Он указал на дыру размером с голову, которую она приметила, еще когда вошла сюда. Отверстие было позади Шервуда и могло стать отличным местом, позволявшим Макс контролировать сделку.

– Я бы почувствовала себя лучше, зная кто покупатель.

– Это недопустимо, моя дорогая. Итак, я предупредил тебя.

Она поднялась, задвинула на место металлический стул с ее стороны стола. Вдруг он громко треснул, так как она хлопнула по нему тыльной стороной своих кожаных перчаток.

Глаза Шервуда вспыхнули.

– Я вижу ты весьма напористая женщина… Мистер Гликман его имя, и это все, что я знаю. Он фактически полностью изолирован, один из членов консорциума скупщиков. Как я понимаю… это должно понравится тебе… этот мистер Гликман платит наличными… десятками, двадцатками… и он никогда не торгуется. И самое главное, он способен заплатить достойную цену… Так я звоню?

Крохотная улыбка появилась на ее полных губах, когда она ответила:

– Вперед и не потеряй ни гроша.

Шервуд восхищенно улыбнулся.

– Ты знаешь некоторые предимпульсные поговорки, не так ли маленькая мегера?

Двадцать минут спустя дождь еще выбивал стаккато по окну, отдаваясь эхом по помещению как канонада. Макс и ее Ниндзя укрылись в соседнем офисе, когда услышала как хлопнула дверь машины. Она прислонилась к стене, занимая позицию, которая скрывала ее от таинственного Гликмана.

Для своей роли, Шервуд казалось ничуть не нервничал. Опытная Макс не сомневалась, что она не первая кто наблюдает за сделкой с этого укромного места. Она не удивилась бы, если бы этот «иллюминатор» был специально сделан чтобы не вызывать недовольство клиента, ожидающего в коридоре…

Укрытая тенью, Макс могла видеть через разбитое стекло в двери офиса двух мужчин, прошедших по коридору в офис Шервуда, не заметив ее. Они остановились рядом с дверью и Макс могла видеть только очертания их фигур.

– А что случилось со стулом? – спросил один из них, его голос звучал гнусаво и как будто сквозь зубы.

– Вандалы, – ответил Шервуд приглушенно, как-то с отвращением, потом ее тон потеплел. – Мистер Гликман, простите что вызвал вас в такую отвратительную погоду… – картина на столе была как цветная промокашка, – … но как я говорил по телефону, это настоящий Грант Вуд.

Перекупщик, гордо улыбаясь, показал на мазонитовое полотно.

– Это несомненно так, – ответил изысканный голос.

– Я, э… не видел твоего поставщика. Это нарушает порядок.

– Нарушает порядок? – спросил другой грубый голос. – Я знаю кое-что худшее.

Макс пронзила ледяная дрожь: она слышала это голос раньше… в фойе особняка Джареда Стерлинга. Один из охранников! Маурер, черный, бритый охранник…

– Кое-что худшее? – спросил Шервуд, несомненно заколебавшись.

Пара шагнула вперед на полосу света и поле зрения Макс. В черном непромокаемом плаще, Маурер стоял справа, его нос был сильно перевязан. Слева от «компаньона» стоял мистер Гликман, окутанный Лондонским смогом, и Макс рассмотрела его, не так хорошо – у него были прямые серебристо-серые волосы, на щеках небольшие шрамы.

Начальник охраны Стерлинга.

– Я намереваюсь, – сказал Гликман, – попытаться выкупить обратно картину украденную у моего босса.

Шервуд казалось сжался:

– Я… я… я не имел понятия…

– Это тщательно скрывалось от прессы. Ты работаешь в сфере искусства. Конечно же ты знал что эта картина принадлежит мистеру Стерлингу.

– Но… джентльмены… Я не осознавал, что мистер Стерлинг был вашим клиентом. Я предполагал, что ты представитель гильдии перекупщиков… Извините уж меня.

– Нет, – ответил Гликман.

Начальник охраны был окутан Лондонским туманом, и Макс не знала, на что он способен. Она отступила на три маленьких шага назад, потом бросилась в полуразвалившуюся стену. Она ворвалась взрывной волной в офис Шервуда, как только Маурер сделал первый выстрел. Макс не смогла остановить его вовремя, и Шервуд бессмысленно защищаясь выставил перед собой картину.

Девятимиллиметровая пуля разорвала в картине дыру большую, чем мячик для гольфа и затем врезалась в голову Шервуда, вырвав кусок скальпа пожилого мужчины.

– Картина! – закричал Гликман, в ужасе.

Но второй выстрел Маурера раскромсал шедевр еще больше. Пуля попала в грудь Шервуда и вышла из спины, перевернув стул, он ударился об стену, и опрокинулся на спину, неуклюже растянувшись.

Макс прыгнула, ударила ногой. Ее ботинок встретился с перевязанным лицом Маурера. Он завопил, выронив пистолет и свалился на пол. Схватился за нос, из которого хлестала кровь, заливая красным его пальцы. Гликман спрятался, когда Макс влетела через стену и выстрелил по ней из засады. Но промазал и пуля сделала дырку в стене. Она ринулась на него прежде чем он смог снова прицелиться. Увернулась от шальной пули и ударила ногой. Ее ботинок врезался парню между ног, прибив его к стене. Он с шипением выдохнул, сполз вниз по стене, беззвучно разинув рот.

Но начальник охраны Стерлинга не был слабаком и быстро справился с болью. Боевой задор вполне вернулся к нему, Гликман выстрелил, пуля просвистела мимо плеча Макс, сделав еще одну дырку в стене.

На полу рядом с мертвым скупщиком (который лежал на спине выпучив глаза в потолок) Маурер, в липких, скользких от его крови руках пытался удержать свой пистолет. Удержал, направил его на Макс. Небрежная глупость, если учесть как близко она столяла, и как сомнительно было его преимущество. Как только черный парень выстрелил, Макс поднырнула в сторону. Пуля пролетела мимо нее и попала в грудь Гликмана, выпустив розовый фонтанчик.

Глаза среброволосого охранника расширились от шока и он прислонился спиной к стене. Он посмотрел вниз на рану, потом поднял взгляд на Мурера. Свои последние слова он почти выжал из себя:

– Тупой выродок.

– О, дерьмо, – произнес Маурер, и обвел вокруг пистолетом, ища свою цель, которая казалось исчезла.

Макс внезапно возникла сбоку, схватила его руку и выкрутила локоть в обратном направлении. Маурер закричал, его пальцы сразу раскрылись и он выронил испачканный кровью пистолет. Она молча вывернула его плечо, согнув его руку кругом сзади него.

Парню было так больно, что он не мог даже кричать.

– Один вопрос, – холодным голосом произнесла Макс. – Неправильный ответ, и я ломаю твою руку.

Она немного увеличила нажим. Маурер выгнул спину и жалко застонал.

– Спрашивай! Спрашивай!

– Где я могу найти Стерлинга… прямо сейчас?

Он попытался повернуть голову, чтобыпосмотреть на нее, но она сильней выворачивала его руку и его голова опускалась, так как он визжал от боли.

– Давай отвечай, – сказала она и начала двигать руку вверх.

– Хорошо! Хорошо! Он в Игле.

Поморщившись, Макс ослабила захват, и почувствовав, уменьшение боли, Маурер выпустил из себя весь воздух, и Макс почувствовала, как он оседает в ее руках как охапка дров.

– В Космической Игле?

– А в какой еще долбанной Игле может проходить сделка?

– Еще, – приказала она, даже не подтвердив свой вопрос новым захватом, парень и так хотел сотрудничать.

– Босс и тот русский, они продают какое-то дерьмо корейцам, там. На верху.

– Прямо сейчас?

– Где-то через час… да.

– Спасибо, – сказала Макс и отпустила его.

Он постоял мгновение, повернувшись к ней спиной, и сказал:

– Я не буду… не буду мешать тебе.

– Я знаю, – ответила она и вырубила его резким ударом по шее.

Она уходила и оставляла поврежденную картину, убитого скупщика, мертвого начальника службы безопасности и подчиненного Стерлинга в бессознательном состоянии, и ему еще предстоит объясниться о том, как он погубил ценное произведение искусства и застрелил своего начальника.

Но по крайней мере, в кармане Макс все еще было ожерелье, драгоценный объект, который принес так много разрушений и смертей, что его вес стал весьма значителен. Она должна была замкнуть этот круг, иначе ни она, ни ее брат никогда не будут в безопасности.

Бросив взгяд вниз на Шервуда, она покачала головой. Старик не должен был умереть, но она не чувствовала вины или ответственности за это. Он выбрал свой путь, даже если он никогда не был легким. Однако, ей понравился эксцентричный скупщик краденного, несмотря на то, что их знакомство было недолгим, и теперь Шервуд был еще одной вещью, отнятой у нее Стерлингом и Кафельниковым, еще один растерзанный товарищ, как Китайский Клан…

В следующем офисе, она надела свои очки с янтарными стеклами, вывезла Нинзя в холл. Затем она забралась на него, включила зажигание и вылетела прочь из здания на встречу поджидающему ее шторму.

Швыряемый ветром дождь хлестал Макс по лицу, пока она ехала про Брод Стрит к Космической Игле, но она не возражала – это казалось очищением. Она хотела, чтобы дождь смыл всю грязь и коррупцию с этого города и этой разрушенной страны…

Паркуясь в полуразрушенной здании за два квартала до места назначения, она посмотрела наверх и задержала дыхание, так она была удивлена увидеть эту гигантскую постройку. Она видела Иглу и раньше – невозможно жить в Изумрудном Городе и не заметить Иглу – но она никогда не уделяла ей особого внимания.

Более шести футов в высоту, Игла возвышалась как огромный металлический цветок. Ночь была настолько темной, а стена дождя такой плотной, что во вспышках молний она могла различить только очертания здания. Маяк футуристической надежды во время своей постройки в 60-е, Космическая Игла теперь маячила в сумрачной дали и приходила в упадок, привлеченный Импульсом, скелет заветных мечтаний более надежного и наивного времени.

В годы после Импульса, вследствие упадка в экономике все меньше и меньше туристов привлекала эта прославленная достопримечательность, пока не погиб ресторан, смотровая площадка не была закрыта – слишком много людей прыгало оттуда – и банкетные залы не было решено заколотить. Стены теперь служили холстами для уличных художников города, Игла казалась раскрашенной сотнями разных красок: красные, черные, желтые, белые баллончики всевозможных оттенков оставили свои следы практически на всем здании. Сувенирная лавка на первом этаже – ее окна были разбиты очень давно – казалась самым хорошим входом для Макс.

Окрестности вокруг башни разделили ее участь и напомнили Макс кадры видеохроники, которые она видела в Мантикоре, только на них были Сараево и Бейрут. Единственные неразбитые окна, казалось, в целом районе были в двух машинах, припаркованных у основания Иглы под оловянным козырьком, по которому настойчиво барабанил дождь. Она подобралась ближе, скрываясь за мусорными контейнерами по периметру автостоянки. Отсюда ей открывался хороший вид на машины.

У черного блестящего Лексуса были калифорнийские номера – скорее всего это машина русского. Другая, старый Хаммер, скорее всего была взята напрокат, и напомнила Макс ее жизнь в Мантикоре. Рядом с каждым транспортным средством стоял охранник, парень около Хаммера – ниже своего коллеги – курил и прогуливался вдоль машины с водительской стороны.

Другой охранник рядом с Лексусом, был ближе к ней, он прислонился к двери и смотрел в ее направлении. Сначала она подумала, что он увидел ее, но потом она поняла, что он смотрит в пустоту, а его голова просто повернута в ее сторону. Однако, стоит ей только начать движение, он вероятно заметит ее… и преимущество внезапности растворится.

За мусоркой она нашла камешек величиной с кубик сахара и бросила его вниз по улице. Камень ударился о тротуар достаточно громко, чтобы этот звук можно было расслышать за шумом дождя… Макс использовала этот маневр, чтобы обойти вокруг и укрыться перед Лексусом.

– Что за черт? – спросил другой охранник, его акцент выдавал японское происхождение.

– Без понятия, – скучно откликнулся охранник около Лексуса. Он был одет в темно-коричневую куртку на молнии и черные джинсы.

Подобравшись поближе, Макс узнала в нем Джексона, коротко стриженный драчун, знакомый ей по первому визиту в поместье Стерлинга.

– Нам нужно посмотреть? – спросил японец.

– Делай, что хочешь. Мочи свою задницу. Мне приказано быть здесь.

Японец обошел Хаммер и закурил еще одну сигарету.

Джексон прислонился к водительской двери Лексуса и пялился в космос. Макс решила сначала разобраться с японцем. Она подкатилась под Хаммер, и, когда он проходил достаточно близко к ней, она схватила парня за лодыжки и подбросила их в воздух. Задыхаясь, он отправился в полет.

Она уже выбралась наружу к тому времени, как его голова шлепнулась на цемент, растянувшись на земле, охранник медленно поднял голову и уставился застекляневшим взглядом вверх, возможно задаваясь вопросом не спит ли он, настолько прекрасное личико смотрело на него сверху…

Владелица прекрасного лица ударила его в висок и он откинулся назад, чтобы остыть.

– Ты что-то сказал? – спросил Джексон.

Когда он не получил ответа, Джексон выпрямился, сузил глаза, достаточно заинтересованный, чтобы повернуться и взглянуть. Но все, что он увидел, были ботинки Макс, когда она с изяществом профессионального бойца перепрыгнула автомобиль и врезалась ими в лицо охраннику. Джексон повалился на землю, выплевывая окровавленные зубы как семечки, затем попытался подняться, зажимая рукой остатки своей улыбки… и Макс наградила его коротким ударом левой.

Дождь барабанил по навесу.

Раньше, когда Игла предназначалась для семейного отдыха, здесь работали три лифта. И хотя, Макс не планировала пользоваться ими, она хотела знать функционировали ли они и где находится пульт управления. Если Стерлинг использует Иглу, как постоянное место для обделывания своих грязных делишек, ей казалось, что в силах коллекционера было прибрать к рукам все системы управления зданием.

Макс забралась через разбитое окно в сувенирную лавку и осмотрелась. Единственными звуками здесь были удары об пол капель воды, стекающих с ее кожаной одежды. Доступ к электроэнергии должен быть где-то на этом этаже. Пыль покрывала пол и прилавок, и она так же могла показать, где располагался кассовый аппарат до того, как ее украли.

Она остановилась и внимательно прислушалась, но не услышала ничего… и двинулась вперед.

Дверь слева вела к лифтовому холлу. Этот коридор изгибался и уходил из поля зрения, так что Макс решила начать с него. За прилавком другая открытая дверь вела к задней комнате. Снова тщательно прислушиваясь и ничего не слыша, она двинулась к комнате, в ней было так темно, что даже Макс не могла ничего разглядеть. После медленного осмотра комнаты на предмет наличия других дверей, X5 вернулась в помещение магазина время от времени освещаемое вспышками молний.

Макс выбрала дверь и выглянула в коридор с лифтами, но не увидела ничего. Двигаясь вперед, она смогла различить лифты справа от себя. Она также увидела индикатор этажей над дверями лифта – они работали.

Ближайшая кабина была на уровне смотровой площадки, две другие – на подземном этаже. По левую сторону когда-то была стеклянная стена, но теперь от нее осталась только металлическая рама и куча неровных осколков. Через шесть футов от последнего лифта находилась еще одна дверь, из-под нее пробивалась тоненькая полоска света.

Она проскользнула открытое пространство, заглянула внутрь… и увидела одного из людей Стерлинга внутри маленькой комнатки.

Голая лампочка, висящая как электрический фрукт, обеспечивала помещение светом. Несколько больших круглых коробок стояли возле одной стены, а возле другой на складном стуле сидел человек Стерлинга и читал спортивный журнал с девушкой в бикини на обложке. С этим парнем она раньше не сталкивалась, рыжеволосый с широкой грудью и грубым угловатым лицом, на нем была коричневая куртка на молнии и темно-коричневые брюки.

Быстро, пока парень не успел опомниться, она спросила:

– Могу я узнать, что ты здесь делаешь?

Он уставился на нее в недоумении и получил удар справа, потом слева, а потом снова справа. Журнал выскользнул из его руки, парень и стул начали заваливаться на бок. Она поймала их и аккуратно опустила и охранника, и стул на пол, избегая шума. Сначала она решила связать парня веревкой, которая висела у нее на поясе, но решила, что ей может найтись лучшее применение, и стянула руки парня за спиной его собственным ремнем.

Она отправила лифт вверх, чтобы показать им, что идет.

Макс оставалось только подняться по лестнице на башню, где злой принц и сборище его мерзких советников уже, конечно, поджидают ее.