Текст книги "Помнишь меня?"

Автор книги: Маделин Уикхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Сразу беги в подъезд, – сказал Джон, и я кивнула.

– А как ты доберешься назад?

– Ничего, доберусь. – Он отдал мне ключи, избегая встречаться со мной взглядом. – Удачи тебе с этим, – кивнул он на папку. – Я очень хочу, чтобы у тебя все получилось.

– Спасибо. – Я провела рукой по обложке. – Хотя не представляю, как подъехать с этим разговором к Саймону Джонсону. Меня же сняли с должности. Мне больше не доверяют. Директора вряд ли заинтересует мое предложение.

– Ты справишься.

– Если смогу попасть в офис и поговорить с ним, все будет хорошо, но, боюсь, он просто отмахнется. Руководство больше на меня не рассчитывает, – вздохнула я и потянулась к ручке дверцы. Лило как из ведра, но не могла же я сидеть в машине всю ночь.

– Лекси…

Я уловила в его голосе дрожь.

– Давай… поговорим, – поспешно сказала я, – как-нибудь.

– О'кей. Как-нибудь. Договорились. – Джон выбрался из машины, руками закрываясь от дождя. – Пойду ловить такси. А ты беги в подъезд! – Поколебавшись, он поцеловал меня в щеку и зашагал прочь.

Я бросилась сквозь водяную стену, едва не уронив драгоценную папку, добежала до подъезда и встала под навесом, запихивая бумаги обратно. Во мне росла безумная надежда на успех – теперь, когда я так много вспомнила. Однако если я не смогу переговорить с Саймоном Джонсоном, все будет напрасно.

И тут я сникла, наконец осознав масштабы случившегося. Мне не на что надеяться. Что бы ни лежало в этой папке, директор больше не даст мне шанса. Я уже не Кобра, не Лекси-супербизнесвумен. Я позор компании, больное на голову недоразумение, облажавшееся по всем фронтам. Саймон Джонсон не уделит мне и пяти минут, не говоря уж о том, чтобы выслушать мое коммерческое предложение.

Ехать на лифте мне не хотелось, и, к вящему изумлению швейцара, я потащилась по лестнице. По сверкающим стеклом и металлом ступенькам, на которые никогда не ступала нога обитателей дома, я поднялась к нашему пентхаусу. Войдя, я с дистанционного пульта включила пламя на экранах и попыталась устроиться на кремовом диване. Но подушки были настолько новые и светлые, что я побоялась оставить на ткани пятно своей мокрой головой. Пришлось отправиться на кухню и сделать себе чашку чаю.

После всех дневных волнений разочарование давило меня свинцовой тяжестью. Ну узнала я о себе кое-что, а дальше? На поверку все оказалось воздушными замками – и Джон, и сделка, и все остальное. Целый день несбыточных мечтаний. Мне не спасти отдел, Саймон никогда не пригласит меня в свой кабинет и не спросит моего мнения, не говоря уж о том, чтобы поручить мне сделку. Никогда. Разве что…

Разве что…

Нет.

Я так не могу. Или могу?

Охваченная волнением, я лихорадочно размышляла о единственной возможности, а слова Саймона Джонсона рефреном звучали в моей голове.

«Если память к тебе вернется, Лекси, все будет по-другому».

Если память ко мне вернется, это все изменит.

Вода в чайнике закипела, но я не обратила на это внимания. Как во сне, я вынула из сумки мобильный телефон и набрала знакомый номер.

– Фи, – сказала я, едва на другом конце сняли трубку. – Ничего не говори, только слушай.

ГЛАВА 19

«Думай как стерва. Думай как босс. Думай как Кобра». Я критически осмотрела себя в зеркало и еще раз накрасила губы. Этот бледный серо-розовый оттенок смело можно назвать «адская стерва-начальница». Мои волосы были туго зачесаны назад, и на мне красовался строжайшего вида костюм – самое суровое творение безвестного дизайнера, какое нашлось в моем гардеробе. Неправдоподобно узкая юбка-карандаш, белая блузка в серую полоску, лакировки на самых тонких каблуках. Вывод напрашивался однозначный: я готова к работе.

Вчера я провела два часа с Джереми Нортпулом в его офисе в Рединге. Всякий раз, вспоминая об этом, я ощущала дрожь восторга. Дело, что называется, было на мази – мы оба желали этой сделки. Теперь настала моя очередь сделать ход.

– Ты выглядишь недостаточно зловеще, – заявила Фи, стоявшая рядом со мной в темно-синем брючном костюме. – Попробуй посмотреть волчицей.

Я высокомерно раздула ноздри, но вид у меня стал, словно я собиралась чихнуть.

– Нет, – покачала головой подруга. – Не то. У тебя был такой реально пробирающий взгляд, типа «А ну прижались к стенкам, уроды недоделанные». – Она прищурилась и сказала жестким, приказным тоном: – Здесь я руководитель, и все будет делаться так, как я скажу.

– Великолепно! – восхитилась я. – Это твоя роль! Давай поменяемся?

– Ага, сейчас. – Фи пихнула меня в плечо. – Давай тренируйся. Изобрази злобный взгляд.

– А ну с дороги, ничтожество! – зарычала я голосом Злой Западной Ведьмы. – Здесь я руководитель, и все будет делаться так, как я скажу!

– Да! – зааплодировала Фи. – Гораздо лучше. Только добавь пренебрежения. Окинь окружающих взглядом и дай понять, что начальнице не пристало замечать присутствие всяких пигмеев.

Со вздохом я хлопнулась на кровать. Тренировка стервозности отнимала уйму сил.

– Я была настоящей сволочью, да?

– Только временами, – смягчилась Фи. – Но мы не можем допустить, чтобы кто-то раскрыл наш план, так что чем хуже, тем лучше.

Подруга натаскивала меня последние двадцать четыре часа. Вчера она взяла больничный и пришла ко мне и принесла завтрак. В процессе подготовки мы настолько увлеклись, что она осталась до вечера, а потом и на ночь. Фи блестяще справилась с задачей – теперь я знала все. Знала, что произошло на рождественской вечеринке, что на прошлогоднем совете Байрон вылетел из кабинета как ошпаренный, обозвав меня надменной пустышкой. Я знала, что продажи винилового покрытия увеличились на два процента в марте прошлого года благодаря заказу от школы в Уокинхэме (впоследствии заказчик придрался к цвету покрытия – якобы не тот заказывали – и попытался подать на нас в суд).

Голова, переполненная информацией, чуть не лопалась, но тренинг еще не был завершен: предстояло самое важное.

– Входя в кабинет, ты хлопала дверью так, что здание тряслось, – наставляла меня Фи, – затем выходила и требовала кофе. Именно в таком порядке.

Самым важным было, чтобы я пришла на работу в облике прежней начальницы-стервы и всех одурачила. Я отложила помаду и подхватила портфель.

– Принеси мне кофе! – гавкнула я на свое отражение. – Бегом, я сказала!

– Сильнее прищурься… – Фи оценивающе присмотрелась ко мне и наконец кивнула: – Получилось.

– Фи… Спасибо. – Я повернулась и обняла подругу. – Ты звезда!

– Если ты сможешь это сыграть, значит, ты гений, – ответила Фи и, поколебавшись, добавила чуть ворчливо: – Знаешь, даже если не получится, ты все равно героиня. Тебе ведь нет необходимости идти на такой риск. Руководство предложит тебе высокую должность даже в случае закрытия отдела.

– Да уж, – смущенно подтвердила я. – Но это не главное. Пошли, нам пора.

По дороге к офису на такси все у меня внутри буквально сводило нервной судорогой, я даже говорить не могла. Надо быть ненормальной, чтобы решиться на такое. Я с ума сошла. Но это единственное, что удалось придумать.

– У меня уже сценический мандраж, – пробормотала Фи, когда машина остановилась у офисной башни. – А ведь это не я играю главную роль. Господи, как же я буду выглядеть перед Дебс и Каролин?

Мы не стали посвящать в тайну всю компанию, рассудив, что чем меньше народу в курсе, тем надежнее.

– Ну, Фи, ты уж сделай над собой усилие, помолчи, – съязвила я голосом стервы начальницы и едва сдержала смех, увидев, как у подруги вытянулось лицо.

– Тьфу, напугала! Отлично получилось.

Мы выбрались из такси, и я протянула водителю деньги за проезд, не упустив случая потренироваться в змеином взгляде. Шофер тут же отсчитал сдачу.

– Лекси! – прозвучал голос за моей спиной. Я обернулась, скроив стервозную мину для укрощения ничего не подозревающего подчиненного, но тут же приоткрыла рот от удивления.

– Эми? Что ты тут делаешь?

– Тебя жду, – с вызовом заявила сестра, отбросив назад непокорную прядь. – Я пришла работать у тебя интерном.

– Что-о-о?!

Водитель такси с опаской отъехал прочь. Я вытаращила глаза на Эми – она нацепила высоченные шпильки, в которых едва могла ходить, колготки-сеточку, крошечную мини-юбку в мелкую полоску и такой же жилет, а ее волосы с синими прядками были стянуты в конский хвост. На лацкане был приколот значок с надписью: «Работе не обязательно отдаваться душой и телом – это можно простить лишь оголтелой лесбиянке».

Я схватилась за голову.

– Эми, сегодня не самый удачный день…

– Ты же сама сказала! – Ее голос задрожал. – Ты обещала все уладить. Я с таким трудом сюда добиралась – рано встала, и все такое! Мама очень довольна. Она сказала, тебе тоже будет приятно.

– Мне страшно приятно, но из всех дней ты выбрала…

– Те же песни ты пела и в прошлый раз. Я тебя просто не интересую. – Отвернувшись, Эми рывком сорвала резинку с волос. – Ну и прекрасно, не больно-то я и хотела твою дурацкую дерьмовую работу…

– Можно взять ее для отвода глаз, – понизив голос, предложила Фи. – Она кого угодно на себя отвлечет. Ей можно доверять?

– Кому, мне? – Голосок Эми сделался звонким и отрывистым от жгучего интереса. – А что доверять? – Она подошла ближе и уставилась на нас внезапно заблестевшими глазами: – У вас что, секреты?

– Ладно, – решилась я. – Слушай, Эми, ты можешь пойти с нами, однако есть одно «но». Я всем буду говорить, что ко мне вернулась память и я снова стала прежней. Это нужно ради одного дела. Поняла?

Эми и бровью не повела. Пару секунд она напряженно размышляла, переваривая полученную информацию. Все-таки в наличии в семье малолетнего жулика есть свои плюсы.

– Значит, ты будешь притворяться прежней Лекси? – уточнила она.

– Да.

– Тогда ты должна выглядеть злее.

– Я ей тоже об этом говорю, – согласилась Фи.

– Словно все окружающие для тебя – козявки.

– Точно.

Они говорили так уверенно, что я невольно почувствовала себя обиженной.

– Я хоть иногда бывала нормальной? – едва не плача, вопросила я.

– Э-э-э… Да! – неубедительно сказала Фи. – Много раз. А теперь вперед.

Толкнув стеклянные двери, я вошла в здание, окидывая все вокруг самым презрительным волчьим взглядом, какой у меня получался. С Фи и Эми по флангам я тяжелой начальственной поступью приблизилась к стойке ресепшена. Итак, леди и джентльмены, шоу начинается.

– Здрасте, – бросила я Дженни и безапелляционно заявила: – Это мой временный интерн Эми, оформите ей пропуск. К вашему сведению, я совершенно поправилась, и если у вас для меня есть почта, я хочу знать, почему вы до сих пор не отнесли ее наверх.

– Браво! – шепнула Фи.

– Нет, для вас ничего нет, Лекси, – ответила ошеломленная Дженни, тут же начиная выписывать пропуск для Эми. – Значит, сейчас вы уже все помните?

– Абсолютно. Иди за мной, Фи, мы опоздали. Я хочу поговорить с подчиненными. В последнее время коллектив безобразно распустился!

Я развернулась и зашагала к лифтам. Через секунду за моей спиной Дженни заорала взволнованным шепотом: «Представляешь, к Лекси вернулась память!» Я оглянулась – и точно, Дженни уже начала оповещать компанию по телефону.

Вызванный лифт звякнул и открылся. Фи, Эми и я вошли в кабину и, едва закрылись дверцы, зашлись в приступе смеха.

– Держи пять! – Фи подняла руку. – Это было супер! Добравшись до восьмого этажа, мы покинули кабинку, и я с самым властным и высокомерным видом решительно подошла к столу Наташи, сидевшей у дверей кабинета Саймона Джонсона.

– Здравствуй, Наташа, – коротко поздоровалась я. – Полагаю, ты получила мое сообщение о полной самоликвидации амнезии? Надеюсь, ты поняла, что мне необходимо как можно быстрее увидеть Саймона?

– Да, я получила сообщение, – кивнула Наташа. – Но, боюсь, все утро у Саймона расписано…

– Так передвинь встречи! Отмени кого-нибудь! У меня дело, не терпящее отлагательств!

– Хорошо! – Наташа торопливо застучала по клавиатуре. – Я могу сделать для вас маленькое окно в… скажем, десять тридцать?

– Спа… – Я спохватилась, когда Фи незаметно толкнула меня локтем. – Это мне подходит, – недовольно ответила я, посверлив Наташу змеиным взглядом. – Иди за мной, Фи.

Господи, как, оказывается, непросто вытирать о людей ноги и брызгать ядовитой слюной! Мне уже хотелось передохнуть, а ведь прошло всего десять минут.

– Десять тридцать, – восхитилась Эми, когда мы снова вошли в лифт. – Круто! А куда мы едем?

– В отдел продаж напольных покрытий, – сказала я, и на миг под ложечкой все сжалось в тугой комок. – Придется ломать комедию до пол-одиннадцатрго.

– Удачи! – Фи стиснула мне плечо, и дверцы лифта открылись.

Направляясь по коридору в отдел, я ощущала легкую тошноту. «У меня все получится, – твердила я себе. – Я смогу стать стервой начальницей». Задержавшись на пороге, постояла несколько секунд, обозревая открывшуюся взгляду картину. Затем перевела дыхание.

– Интересно, – сказала я резким, саркастическим тоном. – С каких пор чтение «Хэллоу!» считается работой?

Мелани, листавшая журнал, прижав трубку к уху, подскочила как ошпаренная и залилась краской.

– Я… ожидала, когда меня соединят с бухгалтерией… – залепетала она, поспешно закрыв журнал.

– Позже мы с каждой поговорим об отношении к работе. – Я обвела комнату змеиным взглядом. – Кстати, о работе. Разве два месяца назад я не говорила, чтобы все предоставляли полный письменный отчет о транспортных расходах с указанием вида используемого транспорта? Чтобы через пять минут все отчеты были у меня на столе!

– Мы думали, ты забыла! – вырвалось у Каролин.

– А я вспомнила. – И я сладко улыбнулась ей ядовитой улыбкой. – Я все-о-о вспомнила. И советую всем немедленно вспомнить, что при увольнении характеристику писать вам буду именно я!

Резко повернувшись к выходу, я едва не налетела на Байрона.

– Лекси! – Он чудом спас свою чашку кофе. – Что, черт побери, за…

– Байрон, я хочу поговорить с тобой о Тони Дюксе, – очень сухо сказала я. – Как ты намерен поступить с несовпадениями в суммах из-за разницы методов подсчета? Дюкс заслуженно пользуется репутацией ловкого мошенника. Ты хоть помнишь, на какие неприятности мы нарвались в октябре прошлого года?

Байрон лишился дара речи, и от изумления у него отвисла челюсть.

– Еще я хочу поговорить о нашей ежегодной стратегической конференции. В прошлом году получилась полная ерунда. – Я направилась к своему кабинету, но на ходу обернулась: – Кстати, о конференции: где протокол последнего производственного совещания? Насколько я помню, его писал ты.

– Сейчас принесу, – пробормотал мой зам с совершенно ошарашенным видом.

Все, что я говорила, безошибочно попадало в цель. Фи – просто гений!

– Значит, ты выздоровела? – спросил Байрон, когдая открывала дверь. – И вернулась на работу?

– А ты как думал? – Я пропустила Эми в кабинет и грохнула дверью. Досчитав до трех я выглянула в коридор: – Клэр, кофе! И для моего интерна тоже. Фи, зайди ко мне.

Едва Фи закрыла за собой дверь, я рухнула на диван, стараясь отдышаться.

– Тебе на сцену надо! – вполголоса воскликнула подруга. – Это было великолепно! В точности такой ты и была!

Но меня просто судорогой сводило от этого спектакля.

– Ну что, осталось дождаться половины одиннадцатого. – Фи взглянула на часы, присаживаясь на край моего стола. – Уже десять часов.

– Ты вела себя как настоящая сволочь! – восхитилась Эми, на ходу подкрашивая ресницы, на которых уже лежал приличный слой туши. – Я тоже стану такой, когда займусь бизнесом.

– Тогда у тебя не будет друзей.

– Не нужны мне друзья, – вскинула голову она. – Я хочу делать деньги. Знаешь, что папа всегда повторял? Он говорил…

Мне совершенно не хотелось знать, что всегда повторял наш отец.

– Эми, о папе поговорим позже, – оборвала я сестру. В дверь постучали, и мы замерли.

– Быстро! – сказала Фи. – Садись за стол. Говори сурово и решительно.

Я кинулась к креслу, а Фи плюхнулась на стул напротив.

– Войдите, – сказала я резко. Дверь открылась, и вошла Клэр, держа поднос с кофе. Я раздраженно показала на стол. – Так что, Фи, учти, нам таких работников не нужно! – импровизировала я, пока Клэр снимала чашки с подноса. – Твое поведение абсолютно неприемлемо! Что ты можешь сказать в свое оправдание?

– Прости меня, Лекси. – Фи понурилась. Я видела, что она пытается скрыть душивший ее смех.

– Вот так. – Я с трудом сдержала улыбку. – Здесь я руководитель и не позволю тебе… – Я внезапно растерялась. В голове не было не единой мысли. – …Не позволю тебе сидеть на столе!

Фи издала полузвук-полувздох, подозрительно похожий на прорвавшийся смех.

– Извини, – выдохнула она и прижала к глазам носовой платок.

Клэр явно не знала, куда деваться, и наверняка больше всего желала провалиться сквозь пол.

– М-м-м… Лекси, – робко сказала она, пятясь к двери, – не хочу вам мешать, но пришла Люсинда с ребенком…

Люсинда?

Это имя ничего мне не говорило.

Фи выпрямилась, сразу перестав смеяться.

– Которая работала у нас в прошлом году? – поспешила уточнить она, быстро взглянув на меня. – Вот не знала, что она сегодня придет!

– Мы приготовили подарок для ребенка и хотели узнать, не согласится ли Лекси его вручить. – Клэр показала куда-то в открытую дверь, и я заметила своих подчиненных, сгрудившихся вокруг незнакомой блондинки с детской коляской. Посмотрев в мою сторону, мамаша приветственно помахала:

– Лекси! Иди посмотри на моего малыша!

Черт, отказаться не получится. Не подойти полюбоваться младенцем – на такое даже стерва начальница не способна.

– Ну ладно, – сказала я наконец. – Подойду на минутку.

– Люсинда проработала у нас месяцев восемь, – быстро бормотала Фи, когда мы вышли из кабинета. – Занималась в основном счетами клиентов из Европы, сидела у окна, любит мятный чай…

– Вот. – Клэр вручила мне упакованный в подарочную бумагу огромный сверток, увенчанный шелковым бантом. – Это спортивный тренажер для младенцев.

При моем приближении остальные попятились. Честно говоря, я их не виню.

– Здравствуй, Лекси. – Люсинда подняла на меня глаза, греясь в лучах всеобщего внимания.

– Привет, – коротко кивнула я и указала на младенца в белых ползунках. – Поздравляю, Люсинда. У тебя девочка или мальчик?

– Моего сына зовут Маркус! – с обидой сказала Люсинда– Ты ведь его уже видела!

Несмотря на острый холодок под ложечкой, я пренебрежительно передернула плечами:

– Боюсь, я не очень люблю детей.

– Она их ест! – прошептал кто-то.

– Ладно, к делу. От лица нашего отдела позволь преподнести тебе это! – Я передала пакет Люсинде.

– А речь? – весело спросила Клэр.

– В этом нет необходимости. – Я окинула секретаршу тяжелым взглядом. – А сейчас всем вернуться на свои рабочие ме…

– Нет, есть! – с вызовом возразила Дебс. – Это же торжественные проводы сотрудника! Люсинде полагается торжественная речь!

– Речь! – крикнул кто-то сзади. – Речь! Еще двое забарабанили по столам.

О Господи, они правы. Начальникам полагается отпускать подчиненных, похвалив их на прощание за проделанную работу.

– Хорошо, – сказала я наконец и прокашлялась. – Все мы очень рады за Люсинду в связи с рождением Маркуса, хотя нам и жаль расставаться с таким ценным членом команды.

Краем глаза я заметила, что Байрон незаметно присоединился к собравшимся и пристально наблюдает за мной поверх своей кружки с надписью «Остаться в живых».

– Люсинда всегда была… – Я отпила глоток кофе, выигрывая время. – Она всегда была… У окна. Попивала свой мятный чай и занималась европейскими счетами.

Подняв глаза, у дальней стены я увидела Фи, изо всех сил изображавшую, что едет на чем-то.

– Все мы помним, как Люсинда любит мотоциклетный спорт… – неуверенно произнесла я.

– Мотоциклетный спорт? – изумилась Люсинда. – Ты хочешь сказать, верховую езду?

– А, ну да, конечно, верховую езду, – поспешно поправилась я. – И мы высоко ценим твои усилия по работе с французскими клиентами…

– Я никогда не работала с французами! – рассерженно перебила меня Люсинда. – Ты вообще замечала, над чем я работала?

– Расскажи историю о Люсинде и бильярдном столе! – крикнул кто-то, и все дружно засмеялись.

– Нет! – разозлилась я. – Хватит. За Люсинду! – Я подняла чашку с кофе.

– Разве ты не помнишь эту историю, Лекси? – послышался сбоку вкрадчивый голос Байрона. Внутри все у меня похолодело. Он догадался.

– Разумеется, помню, – оборвала я его самым лучшим своим начальственным тоном. – Но сейчас не время и не место для глупых историй, не имеющих отношения к делу. Работа ждет. Попрошу всех немедленно вернуться на рабочие места.

– Господи, она просто вздохнуть не дает! – пробормотала Люсинда. – Хуже, чем раньше!

– Подождите! – Голос Байрона мягко перекрыл недовольный ропот. – Мы забыли еще один подарок для Люсинды – ваучер в СПА матери и ребенка! – Он с преувеличенно почтительным видом подал мне глянцевый листок. – Осталось вписать имя. Это должен сделать начальник отдела.

– Знаю, – сказала я, доставая ручку.

– И фамилию тоже, – небрежно добавил Байрон, когда я сняла колпачок. Я подняла глаза и увидела его торжествующий взгляд.

Черт, он меня подловил!

– Разумеется, куда ж мы без фамилии… Люсинда, напомни свою новую фамилию.

– А я и не меняла, – обиженно ответила она, укачивая младенца. – Пишите девичью.

– Понятно.

Как можно медленнее и аккуратнее я вывела на пунктирной линии «Люсинда».

– И фамилию, – ласково напомнил Байрон с видом инквизитора, закручивающего винты на орудии пытки. Я в отчаянии посмотрела на Фи, которая старательно артикулировала какое-то слово. Добсон? Доджсон?

Задержав дыхание, я каллиграфически вывела Д. Затем сделала паузу и вытянула руку, разминая кисть.

– Что-то с запястьем, – сказала я, ни к кому в особенности не обращаясь. – Мышцы сводит.

– Лекси, посмотри правде в глаза, – сказал Байрон, качая головой. – Спектакль окончен.

– Ничего не закончено, – оборвала я его. – Я заполню это в своем кабинете.

– Не смеши меня! – развязно сказал он. – Бога ради, неужели ты всерьез решила, что можешь одурачить…

– Эй! – заглушил его высокий голос Эми, привлекший общее внимание. – Смотрите, там Джуд Лоу! Без рубашки!

– Джуд Лоу?

– Где?!

Голос Байрона потонул в суматохе. У окна мгновенно образовалась толпа. Дебс отпихнула Каролин с дороги, и даже Люсинда вытянула шею, пытаясь что-нибудь разглядеть.

Обожаю свою сестру!

– Ладно, – сказала я деловым тоном. – Я должна идти. Клэр, закончи с этим. – Я швырнула ваучер чуть ли не в лицо секретарше.

– Это Джуд Лоу! – настаивала моя сестрица пронзительным голосом. – Я видела, как он целовался с Сиенной! Нужно срочно звонить в журнал «О'кей»!

– Да она ни черта не помнит! – яростно кричал Байрон, но его никто не слышал. – Все это притворство!

– Мне нужно к Саймону. А ты займись работой. – Резко повернувшись в лучших традициях Лекси-змеи, я быстро вышла из комнаты, прежде чем он успел ответить.

Когда я поднялась на восьмой этаж, дверь в кабинет Саймона Джонсона оказалась закрытой. Наташа жестом предложила мне присесть и подождать. Я опустилась на диван, все еще дрожа от волнения из-за едва не разразившегося скандала.

– Вы вдвоем пойдете к Саймону? – с удивлением спросила Наташа, глядя на Фи.

– Нет. Фи здесь просто… Чуть не сказала – «для моральной поддержки».

– Лекси нужны мои пояснения к отчету о продажах, – уверенно солгала Фи и, приподняв брови, посмотрела на Наташу. – Она стала совершенно прежней.

– Поняла. – Секретарша многозначительно наморщила лоб.

В этот момент зазвонил телефон. Некоторое время Наташа слушала.

– Хорошо, Саймон, я ей скажу, – сказала она наконец. Положив трубку, Наташа повернулась ко мне: – Лекси, у Саймона сейчас сэр Дэвид и другие члены совета директоров.

– Сэр Дэвид Олбрайт?!

Новость не предвещала ничего хорошего.

Сэр Дэвид Олбрайт был председателем совета директоров и очень крупной шишкой – гораздо крупнее и шишковатее, чем Саймон. Нрав у председателя был тяжелый, это все знали.

– Да, – кивнула Наташа. – Саймон предлагает вам войти, присоединиться к ним и изложить свой вопрос. Он просит уложиться в пять минут. Справитесь?

Паника посылала мне в грудь маленькие острые стрелы. Я не ожидала встречи с сэром Дэвидом и советом директоров.

– Конечно. Фи, мне нужно попудрить нос. Продолжим наш разговор в туалете.

– Хорошо, – не без удивления ответила Фи, – как скажешь.

Я тычком распахнула дверь туалета – все кабинки были свободны – и, тяжело дыша, опустилась на табурет.

– Нет, я не смогу этого сделать.

– Что?!

– Я не смогу… – Я с безнадежным видом обхватила руками свою папку. – Идиотская идея! Как мне произвести впечатление на сэра Олбрайта? Я никогда не выступала перед людьми такого ранга, я не сильна в ораторском искусстве…

– Еще как сильна! – возразила Фи. – Лекси, ты произносила речи перед всей компанией и держалась прекрасно.

– Правда? – Во мне робко затеплилась надежда.

– Я бы не стала врать, – твердо сказала подруга. – На последнем совете по продажам ты выступила блестяще. Ты можешь произнести прекрасную речь, даже стоя на голове. Просто поверь в это, и все.

Я несколько секунд сидела молча, пытаясь представить себя перед большой аудиторией. Но ущербная память никак не откликнулась – эти воспоминания в ней не задержались. С тем же успехом Фи может кормить меня рассказами о том, что я вытворяла чудеса на цирковой трапеции или мастерски прыгала тройной «аксель».

– Ну, не знаю… – Я потерла щеки. Вся энергия и силы словно ушли в песок. – Может, я просто не гожусь на роль начальницы? Может, лучше бросить все это и не позориться…

– Нет! Да ты рождена быть руководителем!

– Как ты можешь это говорить? – Мой голос задрожал. – Когда меня назначили начальником отдела, я опозорилась! Я отдалилась от подруг, не справлялась с обязанностями… Я завалила работу, и все они это поняли. – Я резким кивком указала на дверь. – Поэтому меня и сняли. Господи, зачем я вообще затеяла все это… – Я закрыла лицо ладонями.

– Но ты нигде не облажалась! – От смущения у Фи получилось почти грубо. – Ты была хорошим руководителем.

– Ну да, конечно. – На секунду я подняла голову и округлила глаза.

– Это правда. – Щеки Фи покраснели. – Мы… не были честны с тобой. Понимаешь, твое назначение задело, и мы устроили тебе веселую жизнь. – Она на секунду замолчала, скручивая в жгут бумажное полотенце. – Да, иногда тебе не хватало терпения, но в остальном ты проявила себя просто здорово. Оказалось, ты отлично умеешь мотивировать подчиненных – все сразу зашевелились и начали работать. Всем хотелось произвести на тебя впечатление. Многие восхищались тобой.

Я слушала ее, чувствуя, как меня отпускает внутреннее напряжение, словно одеяло медленно спадает на пол. Однако меня по-прежнему не оставляло сомнение, могу ли я верить подруге до конца.

– Но вы же называли меня жуткой стервой! Все вы!

– Иногда ты действительно вела себя стервозно, – кивнула Фи. – Но это было необходимо. – Она замялась, продолжая теребить полотенца: – Каролин безбожно приписывала суммы служебных расходов. Она давно заслуживала хорошего пинка по заднице. Только я этого тебе не говорила! – поспешно добавила она с широкой улыбкой, и я невольно улыбнулась в ответ.

Дверь в туалет открылась, и на пороге появилась уборщица со шваброй.

– Подождите две минуты, пожалуйста, – не задумываясь, бросила я своим лучшим, не допускающим возражений тоном. Дверь мгновенно закрылась.

– Дело в том, Лекси… – Фи оставила наконец клочки полотенца. – Дело в том, что мы тебе завидовали.

– Завидовали?

– Только что ты была Зубастиком. И вдруг, не успели мы и глазом моргнуть, как у тебя появились роскошные зубы и волосы, а в придачу и отдельный кабинет; ты стала начальницей и могла указать нам, что делать.

– Знаю, – вздохнула я. – Это сумасшествие.

– Это не сумасшествие. – К моему удивлению, Фи подошла ко мне, наклонилась и дружески сжала мне плечи: – Директора сделали правильный выбор, повысив тебя. Ты способна быть руководителем, Лекси. Тебе это вполне по силам. Ты управляла отделом в тысячу раз лучше, чем этот хрен Байрон. – Она насмешливо мотнула головой.

Меня очень тронула ее вера в мои способности. Помолчав несколько секунд, я сказала:

– Но я хочу быть… одной из вас. Частью коллектива.

– Ты и будешь. Ты уже в коллективе. Но кому-то ведь нужно и руководить. – Фи присела на корточки. – Лекси, помнишь спортивный праздник в начальной школе?

– Не напоминай, – хмыкнула я. – Там я тоже проиграла. Упала прямо мордой в пыль.

– Не в этом дело. – Фи неистово замотала головой. – Суть в том, что ты побеждала. Ты уже была на финишной прямой. И если бы ты продолжала бежать, а не остановилась ждать остальных, ты бы победила. – Зеленые глаза, которые я знала с шести лет, смотрели на меня почти с яростью. – Вот и сейчас беги к финишу и ни на кого не оглядывайся!

Дверь открылась, и мы одновременно вздрогнули.

– Лекси? – Наташа удивленно посмотрела на нас с Фи. – Я вас повсюду ищу! Вы готовы?

Бросив взгляд на Фи, я встала и надменно приподняла подбородок:

– Да. Я готова.

Я могу это сделать. У меня все для этого есть. Я вошла в кабинет Саймона Джонсона с приклеенной улыбкой и с прямой, как шомпол, спиной.

– Лекси! – просиял Саймон. – Рад тебя видеть. Проходи, присаживайся.

Присутствующие явно чувствовали себя великолепно. Четверо директоров сидели вокруг маленького стола, с комфортом устроившись в удобных кожаных креслах, и пили кофе. Тощий седеющий мужчина, в котором я узнала Дэвида Олбрайта, говорил с сидевшим слева от него человеком в деловом костюме о какой-то вилле в Провансе.

– Значит, к тебе вернулась память! – Саймон подал мне чашечку кофе. – Грандиозная новость, Лекси!

– Да, это хорошо.

– Мы как раз обсуждали перспективы седьмого июня. – Джонсон кивнул на разложенные на столе бумаги. – Ты управилась с памятью как нельзя более вовремя, потому что, насколько я знаю, у тебя уже сложилось вполне определенное мнение о слиянии некоторых департаментов. Ты со всеми знакома? – Он подвинул мне стул но я не стала присаживаться.

– Вообще-то… – Ладони вспотели, и я охватила руками папку, прижав ее к себе. – Я хотела поговорить с вами… Со всеми вами… О другом.

Дэвид Олбрайт нахмурился:

– О чем?

– Об отделе продаж напольных покрытий. Саймон вздрогнул. Кто-то пробормотал:

– Да сколько ж можно…

– Я подготовила сделку! Вот о чем я хочу поговорить! – Я. вздохнула поглубже и заговорила: – Я всегда считала принадлежащие «Деллеру» архивные образцы ковровых дизайнов одним из самых ценных наших активов. Несколько месяцев я обдумывала, как извлечь из этих активов прибыль, и наконец договорилась с компанией, которая хочет использовать наши старые узоры. Эта сделка поднимет престиж «Деллера» и коренным образом изменит ситуацию в отделе продаж напольных покрытий! – В моем голосе слышалось торжество. – Я знаю, как мотивировать своих подчиненных. Это может стать началом интересного масштабного проекта! Дайте нам еще один шанс!