Текст книги "Дикая любовь (ЛП)"

Автор книги: М. Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Я чувствую, что застряла в ужасной карусели эмоций. Я думаю о том, что выхожу замуж за Левина, и чувствую прилив волнения, счастья. Он вернулся. Мы будем вместе навсегда. А потом я вспоминаю, почему: он женится на мне, потому что вынужден и не более того. Если бы не наш ребенок, который также заставляет меня разрываться между волнением и страхом, Левин никогда бы не вернулся из Нью-Йорка.

– Если мы этого не сделаем, – категорично заявляет Изабелла, – они никогда не согласятся, чтобы ты вышла за него замуж. Ты ведь понимаешь это? Единственная причина, по которой они согласятся на это, это твоя беременность.

Она как будто услышала все, о чем я думаю, и решила поглубже вонзить нож. Я знаю, что она не хочет причинить мне боль, но я также знаю, что она права. Левин, не тот человек, за которого мой отец согласился бы выдать меня замуж. Он не соответствует требованиям, предъявляемым к мужчинам, с которыми мой отец устроил бы брак, и он не тот человек, за которого, по их мнению, я могла бы выйти замуж по собственному желанию. Ребенок – единственная причина, по которой они скажут да.

Я могла бы сделать это в любом случае, но последствия этого того не стоят, и не только для того, чтобы избежать неловкости от признания, почему я выхожу за него замуж.

– А как насчет самой свадьбы? – Продолжает она, глядя на меня. – У тебя должна быть большая свадьба. Это твой единственный шанс испытать это.

– У тебя не было большой свадьбы, – замечаю я, и Изабелла разочарованно вздыхает.

– Перестань сравнивать все это со мной, – твердо говорит она. – Твоя свадьба не должна быть маленькой, как моя. Маленькая, это то, что хотели мы с Найлом. А вот ты…

– А что, если я хочу маленькую свадьбу? Что, если Левин захочет такую же?

– Левин захочет то, что хочешь ты, – говорит Изабелла с яростью, которая говорит мне не спорить с ней. – А чего хочешь ты?

– Я не знаю. Не думаю, что я…

– Я думаю, ты заслуживаешь большой свадьбы. После всего, через что ты прошла, при таких обстоятельствах, ты заслуживаешь этого. Что-то, чему можно радоваться, что-то планировать… и день, который будет посвящен тебе. День, который ты можешь устроить так, как захочешь…

– Я не думаю, что это то, чего я хочу. – Я сохраняю спокойный голос, стараясь не расстраиваться и не поддаваться эмоциям. – Я думаю, почему бы нам не пойти на компромисс? Мы сделаем что-нибудь среднее. Не просто пойдем в суд, мы поженимся в церкви, сможем купить платье и все такое. Но и не пышную свадьбу. Я не хочу общаться с кучей незнакомых мне людей и притворяться, что все идеально. Я не хочу устраивать шоу для толпы, это не похоже на ту свадьбу, которую я бы хотела, даже если бы это было…

Я прервалась, чувствуя, как у меня перехватывает горло. Если бы это было реально, чуть не сказала я, но это реально. Все это реально, просто не так, как я надеялась.

– Тогда мы сделаем покупку платья нашей первоочередной задачей, – твердо говорит Изабелла. – А также забронируем дату в церкви. Найл может поговорить с отцом Каллаханом. – Она встает, собирает мою и свою тарелки, наклоняется и легонько целует меня в макушку. – Я позабочусь о том, чтобы у тебя была свадьба, которая сделает тебя счастливой.

Даже если мне не нравится, за кого ты выйдешь замуж. Ей не нужно было говорить это вслух, чтобы я поняла, о чем она думает. Но то, что она вообще принимает в этом участие, а не просто оставляет меня на произвол судьбы и не смотрит на нас с Левином в течение всего процесса, это уже кое-что. Из всего, что я могу пожелать для своей свадьбы, возможность разделить ее с сестрой, это то, что для меня действительно важно. С Изабеллой все это будет непросто. Но я люблю ее и знаю, что она защищает меня, потому что тоже любит меня. Я хочу, чтобы она участвовала в этом, помогала мне. Я хочу, чтобы она была со мной во всем этом, именно поэтому я настояла на том, чтобы мы остались в Бостоне.

В итоге после обеда мы отправляемся в свадебный салон.

– Это то же самое место, где я покупала свое платье, – говорит мне Изабелла, ее голос светлый и веселый, когда она перекладывает Эшлинг на одно бедро и толкает дверь. – Здесь можно примерить все, что угодно. У них так много вариантов. Даже слишком много. – Она улыбается еще шире, когда к нам подходит симпатичная женщина с длинными прямыми светлыми волосами. – Мэдисон! Ты здесь.

– Изабелла! – Женщина улыбается ей, но тут же переключает свое внимание на Эшлинг и воркует с малышкой. – А это…

– Это моя сестра, Елена. – Изабелла подталкивает меня вперед. – Она выходит замуж. Елена, Мэдисон помогла мне выбрать платье. Она потрясающая, она поможет тебе понять, что именно ты хочешь.

Я вижу, как Мэдисон переводит взгляд на мою левую руку, но, если ее и смущает отсутствие кольца, она этого не показывает.

– Где вы собираетесь пожениться? – Спрашивает она, и я быстро выдыхаю, радуясь тому, что могу легко ответить на этот вопрос.

– В соборе Святого Креста, – говорю я ей, и ее глаза расширяются.

– Тогда тебе нужно выдающееся платье для этого места! Что-то подходящее для принцессы, со шлейфом…

– Это небольшая свадьба, – быстро поправляю я, пока она не успела слишком разволноваться. – Всего несколько членов семьи, близких друзей и коллег. Мы пошли на компромисс с местом проведения.

– Может, это и не большая свадьба, но ты должна соответствовать своему окружению! – Мэдисон лучезарно смотрит на меня. – Почему бы мне не предложить тебе несколько вариантов в разных стилях? Что-то величественное, что-то более повседневное, что-то среднее. Мы примерим их и посмотрим, в чем ты будешь чувствовать себя комфортно. Итак, кружево, атлас или шелк?

Я уставилась на нее. У меня нет ни малейшего представления, как ответить. Опять же, я никогда не заходила настолько далеко в своих представлениях о будущем браке, чтобы думать о платье. Все мои мечты о романтике и свадьбах были связаны с героями романтических романов, которые я читала, с теми, где они действительно обретали свое счастье, а не выдавались замуж за кого-то, кого они не хотели. Я предполагала, что у мамы будет свое мнение по поводу моего платья и что я, скорее всего, соглашусь с ним, чтобы сэкономить время и разочарование для нас обеих.

– Я… не знаю. Кружевное? – Мне нравится идея кружевного свадебного платья. Интересно, что предпочел бы Левин, и мое сердце учащенно забилось в груди, когда я представила, как он смотрит, как я иду к алтарю в свадебном платье.

А потом я вспоминаю, что это не тот брак, где подобное имеет значение, и мое сердце замирает.

– Рукава или без? – Щебечет Мэдисон, и я снова не знаю, что ответить.

– Это летняя свадьба, – спасает меня Изабелла. – Я бы подумала о коротких рукавах, бретельках или без бретелек. Просто принеси несколько вариантов, и мы сможем сузить выбор.

– Конечно! – Мэдисон уходит, а я стою на месте, чувствуя легкое головокружение.

Изабелла смотрит на меня немного сочувственно.

– Поначалу это ошеломляет. Но это очень весело, как только ты сведешь все к нескольким вариантам. И я здесь, чтобы помочь тебе выбрать.

Я вижу, что она наслаждается этим, покупкой свадебного платья со своей младшей сестрой, и решаю попытаться насладиться этим тоже. Как и в Рио, ничего не получится, если не наслаждаться теми моментами, которые могут доставить удовольствие.

Мэдисон приносит мне целую охапку платьев, развешивает их одно за другим в примерочной, а затем отодвигает розовую бархатную занавеску, чтобы я могла войти. Она с нетерпением ждет, пока я разденусь до нижнего белья, а затем снимает с вешалки первое платье и протягивает его мне, чтобы я в него вошла.

Это гладкий белый шелк, тяжелый и плотный, с бретельками шириной в палец и V-образным вырезом, который выгодно подчеркивает мои плечи, ключицы и декольте. Талия заужена, юбка распускается тяжелыми складками, и это очень лестно, хотя и немного простовато. Я откидываю волосы на одну сторону, пока она застегивает молнию и закрепляет их булавками, чтобы я лучше представляла, как оно будет сидеть на моей фигуре.

– О, это великолепно! – Восклицает Изабелла, когда я выхожу. Ее глаза расширяются, когда я подхожу к трехстороннему зеркалу и поворачиваюсь то в одну, то в другую сторону. – Что ты думаешь?

– Красиво. Немного простовато. – Я не совсем уверена, что думаю об этом. Я никогда не представляла себя в свадебном платье, поэтому не могу сказать, что это то, что я себе представляла. – Думаю, мне бы понравилось что-то с кружевом, может быть? Я не уверена…

– Тогда попробуем что-нибудь с кружевом, – весело говорит Мэдисон, увлекая меня обратно в примерочную.

Мы примеряем столько платьев, что я теряюсь в догадках, здесь есть все силуэты, которые только можно придумать. Большие бальные платья в стиле Золушки, элегантные платья-футляры, платья-русалки, настолько облегающие, что я даже не знаю, как в них идут к алтарю. Я примеряю шелк, атлас и тафту, платья с разным количеством кружев и что-то под названием "швейцарская точка", но в конце концов возвращаюсь к платью, которое примерила примерно в середине встречи.

– Я хочу надеть его снова, – говорю я Мэдисон, найдя его в море шелка, шифона и кружев, висящих на крючках в примерочной. Она с восторгом смотрит на меня, снимая его и протягивая мне, чтобы я снова в него влезла.

– Это платье выглядит на тебе просто потрясающе, – твердо говорит она. Она говорит это про каждое платье, так что я не уверена, насколько стоит доверять ее словам, но когда она натягивает его на мои плечи, застегивает молнию, пуговицы и прикрепляет клипсы на спине, чтобы оно сидело на мне так, как будет сидеть после пошива, я понимаю, что это то самое.

На глаза наворачиваются слезы, что только усиливает улыбку Мэдисон, когда она мельком видит это в зеркале, но не по той причине, о которой она думает. Платье идеально, я понимаю это, как только снова смотрю на него, но я не хочу надевать его на эту свадьбу. Я хочу надеть его, чтобы выйти замуж за Левина, но в мире, где эта свадьба, наш выбор, не зависящий ни от каких других влияний, где нет никаких обязательств и никакой опасности, принимающей это решение за нас.

Это единственный раз, когда я выйду замуж. Единственный день, когда я смогу надеть такое платье и пойти к алтарю, единственный день, когда я произнесу эти клятвы. Я разрываюсь между покупкой того, что мне кажется правильным, и выбором чего-то другого, потому что если брак не будет таким, как я хочу, то почему должно быть и это?

– Что-то не так? – Мэдисон смотрит на меня через плечо, и я вдыхаю, разглаживая руками кружевную юбку.

Нет причин делать все сложнее, чем оно есть на самом деле. И какая-то маленькая, глупая часть меня, часть той девушки, которая читала романы и мечтала о прекрасных принцах и сказочных рыцарях, девушка, которая существовала до той авиакатастрофы, все еще надеется, что Левин увидит, как я иду к алтарю, и в этот момент все изменится.

Он поймет, что любил и хотел меня все это время, и мы бы всегда оказались у алтаря, независимо от того, как мы туда попали.

– Нет, – говорю я ей с улыбкой, заставляя ее появиться на моем лице. – Все прекрасно. Пойдем, покажем Изабелле.

Я хочу, чтобы эта маленькая надежда оказалась правдой. Но у меня такое чувство, что мне придется всю жизнь принуждать себя к улыбкам, которым как будто не место на моем лице. Как будто, по крайней мере, когда речь идет о человеке, который скоро станет моим мужем, все счастье, которое я когда-либо собиралась испытать, уже позади.

7

ЕЛЕНА

Как только я вижу Левина, сидящего в гостиной, мое сердце подскакивает к горлу. Я знаю, что не должна позволять себе быть такой счастливой, как сейчас, это путь, который приведет только к тому, что мне будет больно. Это будет не тот брак, который я хочу себе представить. Но я ничего не могу поделать с тем, что чувствую, видя его рядом.

Входит Изабелла, подходит к Найлу, чтобы подхватить Эшлинг и поцеловать его, а Левин поворачивается ко мне. Мне кажется, что в его выражении лица мелькнула эмоция, а затем он встает и идет ко мне, прежде чем я успеваю далеко зайти в комнату.

– Елена. – Он колеблется, и на мгновение мне кажется, что он вот-вот поцелует меня, но потом он напрягается и кивает в сторону коридора. – Мы можем выйти на улицу? Я подумал, что нам нужно поговорить.

– Конечно. – Я оглядываюсь на Изабеллу и Найла, прежде чем последовать за ним, чувствуя себя неуверенно. Никогда раньше не было ощущения, что между нами такая большая дистанция, даже до того, что случилось на пляже. Я никогда не чувствовала себя так неуравновешенно с ним, как будто я не совсем уверена, что сказать или что будет дальше.

Я иду за ним на кухню, выхожу через заднюю дверь и попадаю на задний двор. С одной стороны дома разбит небольшой симпатичный сад с цветами и скамейкой в дальнем конце. Левин ведет меня туда, его рука обвивается вокруг моей, и на мгновение я просто позволяю себе насладиться его прикосновением, его широкой ладонью, прижатой к моей маленькой.

Я скучаю по его прикосновениям, причем в самых разных смыслах. Этого недостаточно, но это то, что у меня есть.

Он ведет меня к буйству цветов, а потом, по маленькой извилистой каменной дорожке, которую Изабелла выложила среди них, которая ведет к скамейке, и к моему полному шоку, опускается на одно колено.

Я смотрю на него, пока он роется в кармане, и мои губы раздвигаются от удивления, не давая мне возможности говорить. Когда он открывает черную бархатную коробочку, мне становится еще труднее придумать, что сказать.

Кольцо в коробочке прекрасно. Сверкающий овальный бриллиант на кольце из розового золота, с двумя темно-красными камнями по обе стороны, то ли гранатами, то ли рубинами, не могу точно сказать. Оно мерцает в вечернем свете, и я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, когда представляю, как Левин выбирает его для меня, сам, пытаясь решить, что мне может понравиться.

Это бессмысленно. Если все так, как есть, зачем ему покупать мне кольцо?

Вопрос вырывается наружу прежде, чем я успеваю его остановить.

– Зачем ты это делаешь? – Пролепетала я. – Если ты не любишь меня… зачем? Я не понимаю.

Мне кажется, что на его лице мелькнула обида, но я не могу быть уверена. Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, как превосходно Левин умеет держать себя в руках. Он часто использовал этот навык в отношениях со мной.

– Ты мне небезразлична, – тихо говорит он, и это почему-то жжет сильнее, чем когда-либо.

– Я знаю, ты думаешь, что это помогает, – говорю я ему, делая шаг назад и чувствуя, как сердце заходится в груди. – Но каждый раз, когда ты это говоришь, я слышу только то, что приходит следом. Ты мне небезразлична, но я тебя не люблю. Я слышу слова, которые ты не произносишь, так же хорошо, как и те, которые ты произносишь.

– Мне жаль. – Он встает, все еще держа в руке открытую коробку. Я вижу, как его вторая рука дергается, как будто он собирается протянуть руку и дотронуться до меня, но потом останавливает себя. – Я хочу, чтобы у тебя было все, чего ты заслуживаешь, Елена. Ты так многого лишаешься из-за меня. Потому что я не защитил тебя от собственной похоти. Теперь твоя жизнь будет совершенно другой из-за этого. Все изменилось, вот так. – Он щелкает пальцами, и я вздрагиваю, сердце щемит от каждого слова. Я слышу только обязательство. – Поэтому я хотел, чтобы у тебя было настоящее предложение и кольцо. Ты заслуживаешь того, чтобы испытать все это, и я…

– Ты сделал ей предложение? – Вопрос снова вырывается наружу прежде, чем я успеваю его остановить, и теперь уже Левин выглядит ошеломленным. Я редко спрашивал его о покойной жене, и никогда так прямо. – Ты купил ей кольцо? Наверное, да. Оно ведь не было таким, правда?

Левин тяжело сглатывает, и его рука смыкается вокруг коробочки с кольцом.

– Это ты так говоришь мне нет, Елена? Ты не выйдешь за меня замуж? – Я не могу сказать, слышу ли я облегчение или разочарование в его голосе, или ни то, ни другое. Я говорю это только потому, что хочу, чтобы он почувствовал что-то сильное, что-то помимо покорности моим желаниям и того, что это правильно.

Слезы застилают мне глаза.

– Я выйду за тебя замуж, – тихо говорю я ему. – Но я выхожу за тебя ради нашего ребенка. Я не собираюсь принимать предложение или носить кольцо, которое ты подаришь мне не потому, что любишь меня.

На этот раз я вижу на его лице обиду. Меня это не радует, я не хочу причинять ему боль, но в то же время я рада видеть хоть какие-то эмоции. Я хочу, чтобы он понял, что я тоже этого не хочу, только не так.

Он делает глубокий вдох, убирая кольцо в карман, а затем опускается на скамейку, упираясь локтями в колени.

– Мы с Лидией поженились при странных обстоятельствах, – наконец говорит он. – Это было сделано, чтобы спасти ее. Работа, на которой мы были вместе, пошла наперекосяк. Возникли проблемы с одним из боссов картеля. Единственным способом обезопасить ее от него, по-настоящему обезопасить, была наша свадьба.

– Ты хотел на ней жениться? – Не знаю, почему я все еще задаю эти вопросы. Услышать ответы будет только больнее. Но если я собираюсь быть с Левином навсегда, я чувствую, что должна знать.

Он смотрит на меня, и я думаю, не решает ли он, говорить правду или нет. Взвешивает он свои возможности.

– Да, – говорит он наконец. – Я хотел на ней жениться. Она не была так уверена. Я понятия не имел, будет ли это настоящий брак, или она собирается аннулировать его, когда мы вернемся в Москву. Но нам пришлось затаиться на некоторое время и сначала поехать в Токио. И к тому времени, когда мы вернулись…

Он прерывается, то ли потому, что не хочет говорить дальше, то ли потому, что уверен, что я не хочу этого слышать, не знаю.

– Но это не отвечает на твой вопрос, – наконец говорит он после долгого молчания. – Я не делал ей предложения до того, как мы поженились. Я не покупал ей кольцо. Но я сделал это в Токио. Я не просил ее выйти за меня замуж, но я просил ее остаться моей женой. Попытаться наладить со мной хоть какую-то жизнь и доверить мне наше будущее.

Левин наклоняет голову вперед, его плечи опускаются, и в этот момент я вижу, как тяжел груз всего произошедшего, лежащий на нем. Я чувствую себя виноватой за то, что заговорила об этом, зная, как это больно.

Но я должна понять.

– Она доверила мне свое будущее, – повторяет он. – И я не справился. Я делаю все возможное, Елена, поскольку определенное будущее для нас уже решено. Но я снова и снова пытаюсь предупредить тебя, чтобы ты не поступала так же. Это не будет брак по любви. Это моя попытка поступить правильно по отношению к тебе, и попытка не потерпеть неудачу снова.

– Но ведь есть же какое-то будущее. Должно быть. – Я без раздумий прижимаю руку к животу, чувствуя, как меня пронизывает боль. – Мы должны разобраться в этом вместе, Левин. Тебе недостаточно просто быть здесь. Мне нужно, чтобы ты был частью этого.

– Я сделаю все, что в моих силах. – Он смотрит на меня, его губы плотно сжаты. – У меня должен был быть ребенок раньше, Елена. Ты слышала, что сказал Васкес. И ты знаешь, что произошло.

– И ты был рад этому? – Еще один вопрос, на который я не знаю, хочу ли я знать ответ, но он все равно прозвучал, открыто. – Ты хотел его…

Левин испускает тяжелый вздох.

– Я боялся, – говорит он категорично. – Чертовски боялся. А потом, когда я смирился с этой мыслью, оказалось, что я не против. Но это неважно, – добавляет он, поднимаясь со скамейки. – Это прошлое, Елена, и…

– Прошлое, которое, очевидно, все еще влияет на тебя сейчас. – Несмотря на вечернее тепло, озноб обхватывает меня руками, и я чувствую, как по телу пробегает холодок. – Оно встает между нами, хочешь ты этого или нет…

– Елена. – На этот раз я могу прочитать эмоции в его глазах. Это сочувствие, и я ненавижу его больше, чем безразличие, разочарование или что-то еще, что он когда-либо чувствовал по отношению ко мне, что мне не нравилось. – Оно всегда было между нами. Оно было между мной и каждой женщиной, которую я встречал за последние двенадцать лет.

Слезы снова закипают в моих глазах, потому что я слышу, как мне кажется, невысказанные слова, ты не она. Ты не особенная. Ты не изменишь этого. Он не говорит их, и я даже не могу быть уверена, что он так думает, но это то, что думаю я, то, что приходит мне в голову, когда я смотрю на него, и это так больно, что на мгновение мне кажется, что я не могу дышать.

Я люблю его. Если раньше я сомневалась, люблю я его или нет, то теперь я знаю. Я люблю его и хочу его, я вижу, что брак или нет, он будет держаться на расстоянии. Эта свадьба состоится, просто и ясно, потому что он считает это правильным, и ни по какой другой причине.

Мне придется смириться с этим, и я, честно говоря, я не знаю, смогу ли я.

***

На этот раз Левин остался в доме на ночь, очевидно, из-за того, что мы теперь помолвлены. Найл посчитал, что было бы ужасно невежливо требовать от него уходить в гостиницу, на что Изабелла неохотно согласилась. О том, чтобы остановиться в одной комнате, не может быть и речи, поэтому я снова лежу без сна в своей постели, смотрю в потолок и с ощутимой болью скучаю по нему рядом.

Будем ли мы спать в одной постели после свадьбы? Или он захочет иметь отдельные комнаты? От одной мысли об этом мне снова хочется разрыдаться, перспектива долгих лет брака, в котором я даже не буду спать в одной постели с мужем, не очень и приятна. Как никогда раньше, я понимаю, что не знаю, как это будет выглядеть для Левина. Он постоянно говорит мне, что сделает все, что я захочу, что сделает меня счастливой, но когда дело доходит до дела, оказывается, что то, чего я хочу, он не может мне дать.

Через некоторое время я встаю и тихонько иду по коридору в сторону ванной, собираясь принять горячий душ в надежде, что это поможет мне уснуть. Я прохожу мимо гостевой комнаты, где спит Левин, ожидая услышать легкий храп, но вместо этого слышу тихий стон, который останавливает меня на месте.

Возбуждение мгновенно захлестывает меня, и мои бедра сжимаются. Я знаю этот звук и то, что он означает, я уже слышала, как Левин стонет мне в ухо точно так же, ночь за ночью. Мой пульс подскакивает в горле, кожа нагревается, и все, о чем я могу думать, это как сильно я хочу быть с ним в постели, слышать этот стон, когда он скользит в меня, снова наполняя меня после того, что кажется бесконечно долгим временем без него.

Прошел месяц, а кажется, что шесть. Даже больше. Я хочу его так, что это похоже на физическую боль, и я осторожно приоткрываю дверь, ожидая скрипа, который выдаст меня.

Звуков не слышно, а когда я заглядываю в комнату, Левин слишком занят, чтобы заметить, как открывается дверь. От увиденного зрелища мои бедра снова сжимаются, волна возбуждения пропитывает тонкий хлопок шорт, в которых я спала, и заставляет их прилипать к моей коже.

Одеяла сбиты вокруг его бедер, и он в одних боксерах, его мускулистая и татуированная грудь обнажена в лунном свете, проникающем сквозь занавески. В какой-то момент он освободил свой член, высунув его через ширинку боксеров, и его рука обвилась вокруг него, скользя вверх и вниз по напряженной длине, а его голова откинута назад, челюсть сжата.

Он думает обо мне. Я знаю, что он должен думать обо мне, и от одной мысли об этом мое сердце начинает бешено колотиться в груди, пока я не чувствую, что не могу дышать, задыхаясь от желания. Мысль о том, что Левин лежит в постели, его член вздымается и твердеет, когда он думает обо мне через несколько дверей, желая меня так же, как я лежала и хотела его, так сильно, что у него не было выбора, кроме как вытащить свой член и погладить его самому, желая, чтобы это была моя рука, или рот, или…

Может быть… Я знаю, что должна вернуться в свою комнату, что, если бы Левин действительно собирался принять мое предложение, он бы пришел ко мне, зная, что я всегда хочу его. Я знаю, что только настраиваю себя на разочарование, но эта мысль не успевает оформиться, как я уже вхожу в комнату, и сердце бешено колотится, когда я закрываю за собой дверь и начинаю пятиться к кровати.

Левин замирает, его рука замирает на члене, а глаза распахиваются, когда он смотрит на меня. В течение одной короткой секунды я наблюдаю за тем, как он ошеломлен и неподвижен, его великолепный член крепко зажат в руке и почти весь он обнажен для моего взгляда, а затем он поднимает одеяла, отпуская себя, и садится вполоборота, наморщив лоб.

– Елена, что, черт возьми, ты делаешь?

Это совсем не похоже на ту ночь, когда я застала его на пляже, до того, как мы переспали. Тогда он тоже на меня обиделся, но разница в том, что сейчас у нас был секс. Я больше не девственница, и мы собираемся пожениться. Нелепо притворяться, что нам нужно быть целомудренными.

– Я была в коридоре, услышала тебя и…

– И ты решила, что это вполне нормальная идея, просто войти? – Он звучит почти возмущенно, и я моргаю, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Я подумала… – Тебе, наверное, нужна помощь. Я не могу произнести это вслух. Мне кажется, что это звучит глупо, когда я стою вот так, а он смотрит на меня так, словно не может поверить, что у меня вообще была мысль, которая привела меня к тому, что войти сюда было хорошей идеей. Теперь, в этой ситуации, мне тоже трудно в это поверить.

И это меня расстраивает, потому что это не тот брак, который я хочу. Я знаю это наверняка.

– Когда я застала тебя в таком виде на пляже, мы еще не спали вместе, – говорю я ему, сглатывая комок в горле. – Так что я понимаю, почему ты так расстроился. Ты пытался не прикасаться ко мне, чтобы позаботиться об этом самому. Но, Левин, это просто смешно сейчас.

– Что именно? – Он нахмурился. – Это нормально для мужчин… дрочить, Елена. Я знаю, что у тебя не так много опыта, но…

– Нет, я знаю. Но я была прямо по коридору.

– Я думал спала – заметил он. – Вряд ли я собирался будить тебя. И кроме того… мы не будем этого делать, Елена.

– Совсем? – Я уставилась на него. – Я серьезно, Левин, это просто смешно! Я понимаю, что ты не хочешь меня будить, но обижаться на меня за то, что я пришла в твою комнату? Я буквально беременна. Какой смысл в том, чтобы мы не прикасались друг к другу? Этот корабль уже уплыл.

Левин испустил резкий, разочарованный вздох. Я уверена, что это в немалой степени связано с тем, что я прервала его, оставив его в напряжении и, вероятно, близко к краю, но сейчас я не могу найти в себе силы, чтобы так сильно переживать.

– Это только все усложнит, – говорит он наконец. – Я пытаюсь сделать это менее…

Я не могу поверить в слова, которые вылетают из его рта.

– То есть ты собираешься дрочить до конца жизни, когда у тебя есть совершенно на все согласная жена? – Вслух эти слова звучат совершенно безумно, и я надеюсь, что он тоже это слышит. Но вместо этого на его лице появляются упрямые, раздраженные черты, и я понимаю, что это только усугубляет ситуацию.

Это наша первая настоящая ссора?

– Этот брак заключается в том, чтобы вместе растить нашего ребенка, – твердо говорит мне Левин. – Это все, о чем мы говорим, Елена. Наш ребенок, и то, чтобы ты и он были здоровы. Все остальное не имеет значения. Я думал, ты это уже поняла, но если нет…

Я так близка к тому, чтобы разрыдаться, и ненавижу себя за это. Я хочу рассердиться на него, даже рассвирепеть, хочу крикнуть ему, что это нечестно по отношению ко мне, что я не подписывалась на брак безбрачия, и еще больше я хочу дать ему по морде. Но, насколько я знаю, он спокойно скажет мне, что я могу найти удовольствие вне брака, если мне это нужно, или что он планирует сделать то же самое, и уж тем более он стерпит мой хук справа. Я знаю без тени сомнения, что сейчас я не смогу этого вынести. Я развалюсь на части.

– Ты спросил, чего я хочу, – шепчу я голосом, который звучит слишком тихо, без того акцента, который мне хотелось бы иметь. – Я хочу быть в этой постели с тобой. Я хочу, чтобы ты попросил меня присоединиться к тебе, и я хочу, чтобы мы закончили то, что ты начал. Я хочу, чтобы ты хотел меня настолько, чтобы сделать это.

– Я хочу тебя, Елена. – Голос Левина глубокий, огрубевший от разочарования, и даже в таких обстоятельствах он посылает мне трепет желания. – Но дело не в желании. Речь идет о том, что лучше для…

– Не говори так. – Я качаю головой, прерывая его. – Я не хочу слышать, как ты говоришь, что знаешь, что для меня лучше.

– Я хотел сказать, что для нас обоих, – тихо заканчивает он. – Но ты можешь воспринимать это и так, если хочешь.

Мы долго смотрим друг на друга, и я не знаю, что сказать. У меня такое чувство, будто сердце снова разрывается в груди, будто он никогда не перестанет разбивать мое сердце, это хуже, чем когда-либо, знать, что мы собираемся так провести остаток жизни вместе.

Я думала, что смотреть, как он уходит, худшее, что может случиться. Но почему-то это кажется хуже, чем то, что он вообще не женился на мне.

8

ЛЕВИН

Когда на следующий день меня вызывают в офис королей, я предполагаю, что это потому, что новость о свадьбе дошла до Коннора, и меня собираются укорять за то, что я скрывал свои отношения с Еленой. Но вместо этого меня ждут куда более страшные новости.

– Диего связался со своими связями в Бостоне. Связями, о которых мы не знали. – Коннор сидит на одном конце стола, его глаза сузились, а рот сжался по краям. – Уверен, ты догадываешься, что ему нужно.

– Что-то связанное с Еленой? – Я сохраняю спокойный голос, но внутренне чувствую, как мое нутро сжимается от особенно горячей смеси ярости и беспокойства. Елена должна была быть здесь в безопасности. Нас заверили, что у Диего нет связей в Бостоне и нет способа связаться с ней. Если это не так, и Елена не в такой безопасности, как мы ожидали…

– Он требует ее возвращения. – Лиам наклоняется вперед, сцепив пальцы, опираясь локтями на обшарпанное дерево королевского стола. – Конечно, мы не склонны выполнять эту просьбу.

– Я, черт возьми, очень на это надеюсь. – Я опускаюсь в кресло напротив Лиама, челюсть напрягается. – Как, блядь, эти связи проскользнули мимо нас?

Коннор пожимает плечами, выглядя скорее раздраженным, чем обеспокоенным.

– Мы не так давно занимаемся делами картелей. Не могу сказать, что у нас лучшая сеть, чтобы проследить за всеми возможными вариантами. Мы приложили все усилия, но очевидно…

– Очевидно, что нет. – Я бросаю на него взгляд, и Коннор поднимает одну густую бровь.

– Ты немного более взволнован, чем мне кажется, Волков. Особенно если учесть, что твоя роль в этом должна быть закончена. Ты выполнил порученное тебе задание. Что ты вообще делаешь в Бостоне? Просто общаешься с Найлом?

Судя по выражению его лица, я понимаю, что нет смысла его запугивать. Все равно скоро все выяснится, никто здесь не настолько глуп, чтобы быть на моей свадьбе с Еленой и не сложить два и два.