Текст книги "Улл (ЛП)"

Автор книги: М. Айдем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Значит, вы все родственники? – Триша нахмурилась, услышав это.

– Только до определенного момента, – ответил он ей. – Вот почему так важно, чтобы мужчина был пригодным и достойным воином, потому что, если он опозорен, это влияет на всех в его прямой родословной.

– Разве это не сбивает с толку?

– Нет, особенно сейчас, когда наша численность продолжает уменьшаться. Например, Бертос Гуттузо, чьим Домом теперь правит мой брат, был опозорен, когда он и его воины попытались свергнуть Императора. Они были убиты в бою вместе с самкой Бертоса, Рисой, когда она пыталась убить Императрицу и ее только что представленную принцессу.

– Значит, они мертвы.

– Да, как и первый отпрыск Бертоса, Лукен, который сражался бок о бок со своим манно. Но у Бертоса был второй отпрыск, Брайс. Теперь он несет бремя своих непригодных и недостойных родителей, и из-за этого его будут избегать всю оставшуюся жизнь.

– Он отказался драться со своим манно и братом? – спросила она.

– Поскольку ему всего три цикла, его там не было.

– Ты бы обвинил трехлетнего ребенка в том, что сделали его родители? – она даже не пыталась скрыть свое потрясение или недоверие.

Улл пожал плечами.

– Таковы правила.

– Ну, это нужно изменить. А где сейчас этот Брайс? – спросила Триша.

– Леди Эбби заявила на него свои права, и пока мой брат поддерживает это, они совершают ошибку.

– Как ты можешь так говорить?

Каждый раз, когда она думает, что начинает понимать Улла, он делает и говорит что-то вроде этого.

– Потому что это правда, – сказал он ей без тени раскаяния. – Его происхождение известно всей Империи, и что бы он ни делал, он будет нести это бремя.

– Это несправедливо! – воскликнула она.

– В жизни мало что бывает справедливым, – сказал он ей.

Хотя Трише это не нравилось, она понимала, что Улл был прав. Семья ее мамы никогда по-настоящему не принимала ее, и теперь Брайс будет испытывать то же самое, только от всего своего мира. Она всем сердцем сочувствовала этому маленькому мальчику и молилась, чтобы Эбби и брат Улла смогли воспитать его правильно.

– К сожалению, это правда, – пробормотала она. – Возможно, мне тоже нужно встретиться с Брайсом.

– Зачем?! – недоверчиво спросил Улл. Зачем ей встречаться с кем-то из такой неподходящей родословной?

– Потому что я понимаю, каково это, когда тебя избегают из-за того, что ты не можешь изменить, – сказала она ему.

– Что? – он растерянно посмотрел на нее. – Я видел, как твой тио смотрит на тебя. Он не избегает тебя.

– Нет, тио Аарон никогда бы так не поступил, он любит меня. Но остальная его семья, семья моей мамы… Мой отец был пригодным и достойным воином, Улл, – она использовала термины, которые Улл, казалось, считал очень важными. – Он любил мою маму, любил меня, но он не был тем, кого семья мамы когда-либо одобрила бы. Не из-за того, что он сделал, а из-за его цвета кожи. Точно так же, как Брайс не может никак повлиять на то, кто его родители или что они сделали. Он должен знать, что есть такие, кто не осудят его за это. Он все еще может вырасти пригодным и достойным мужчиной. Если не в Торнианской Империи, то, возможно, на Земле.

– А ваши люди согласятся принять его? – Улл не мог в это поверить.

– Может быть, и смогут. Если мы, – Триша указала на них обоих, – сумеем найти способ, как землянам и торнианцам поладить.

– Ты не думаешь, что у тебя будут проблемы с кализианцами? – Уллу эта мысль не понравилась.

– Нет, поскольку все, о чем они просят, – это торговое соглашение, а кроме того, они возвращают всех похищенных, которых нашли.

– Пока нет, – тихо произнес Улл.

В комнате на несколько мгновений воцарилась тишина, а потом Улл тихо произнес:

– Мне все еще трудно поверить, что кто-то может избегать тебя. Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

Глаза Триши расширились, и она почувствовала, как у нее перехватило дыхание от тихого признания Улла.

– Спасибо, – сказала она, когда наконец обрела дар речи.

– Ты никогда никого не должна благодарить за правду, – сказал он ей.

– Ну, говорят – красота в глазах смотрящего, – она мягко улыбнулась ему.

– Я не понимаю, что это значит.

– Это значит, что у разных людей разные представления о том, что такое красота, – сказала она ему.

– Это не может быть правдой. Красота – это красота, – произнес он.

– Ты веришь, что твой брат находит Эбби красивой? – спросила она.

– Да, – ответил Улл, но ему, казалось, пришлось буквально выдавливать слова изо рта.

– А ты сам так считаешь? – спросила Триша, потому что хотела что-то сказать, но обнаружила, что хочет знать его ответ. Она понятия не имела, как выглядит Эбби, но он сказал, что завидует брату в том, что она у него есть, и по какой-то причине это ее беспокоило. Когда Улл не сразу ответил, она подумала, что ее вопрос вызвал обратный эффект.

– Нет, но я вовсе не из-за этого испытываю зависть, – наконец признался он.

– Это потому, что она действительно любит его и отказывается оставить, – наконец-то она поняла, что скрывалось за словами и действиями Улла. Он хотел, чтобы его любили также, как любили его брата, и хотя мать не бросила его, он чувствовал себя покинутым ею.

– Да, – тихо признался он.

– Точно так же, как Лиза любит Короля Грима, как Императрица любит Императора, и, судя по тому, что рассказал мне Якоб, Мак и Джен любят своих кализианских воинов, – она немного помолчала, а потом добавила: – Точно так же, как твоя мать любит твоего манно и отказывается оставить его.

– Я… Это правда.

– Все хотят быть любимыми, Улл, – она нежно положила руку ему на плечо. – Это не значит, что ты недостоин или негоден желать этого для себя, и мне жаль, что я так сказала.

Когда-то во время их разговора они придвинулись ближе друг к другу.

– Должно быть… – произнес он, глядя на ее узкую ладошку, которая так резко контрастировала с розовой бледной кожей его твердого бицепса. Это успокаивало его, даже тогда, когда обнаруживало их многочисленные различия.

Мужчина. Женщина. Торнианец. Землянка. Воин. Воительница.

Он с удивлением понял это, потому что она и была воительницей. Она сражалась за свой народ так же, как и он. Именно это Верон и пытался заставить его понять.

– Если это так, то я тоже негодна и недостойна, – тихо сказала она ему, не зная, где его мысли.

– Что?! – глаза Улла метнулись к ней, полные недоверия.

– Лиза когда-нибудь рассказывала тебе, как мы познакомились? – спросила она.

– Нет, – признался он, – и я никогда не спрашивал, – теперь он сожалел об этом. Он обнаружил, что есть много вещей, о которых он начинает сожалеть.

– Потому что она – женщина, – Триша кивнула и слегка понимающе улыбнулась ему. Хотя она не была согласна с отношением Улла к женщинам, ее мама учила, что, когда имеешь дело с людьми, нужно уметь отбросить свои собственные убеждения и смотреть на мир сквозь призму их собственных. Это был единственный способ понять их, и она начинала понимать не только Улла, но и всех торнианских мужчин.

– Мы с Лизой познакомились в больнице, – начала она.

– В больнице? – спросил он.

Триша задумалась, как бы это объяснить.

– Это место, куда попадают люди, которые либо ранены, либо больны, там они получают лечение.

– Лечение?

– Там они выздоравливают, – она попыталась еще раз. Лиза не включила ничего из этого в программу, но торнианцы наверняка заболели. – Исцеляются. У вас нет такого места?

– Нет, у нас есть целители и регенераторы.

– Те капсулы, которые заживают раны, не оставляя шрамов? – она вдруг вспомнила, что он говорил о них. – Если только это не торнианская сталь.

– Да.

– Ну, на Земле такого нет, поэтому, когда нам действительно больно или плохо, мы едем в больницу.

– И ты встретила там Королеву Лизу, – подтвердил он, теперь понимая, о чем она говорит.

– Да, моя мама была больна, и муж Триши, Марк, тоже. У них обоих был рак, но разных видов.

– А что такое рак? – теперь он снова был сбит с толку.

Триша почувствовала, как у нее перехватило горло, но заставила себя объяснить:

– Рак – это болезнь, которая может поражать любого человека в любом возрасте. Разные его виды атакуют разные части тела. Иногда это излечимо. А иногда и нет.

– Под «нет» ты подразумеваешь, что люди умирают от этого «рака»? – он никогда о таком не слышал. Да, воины умирали, но это было либо в бою, либо от старости. То же самое было и с их самками, только вместо битвы они подвергались наибольшему риску именно во время представления потомства.

– Да, – тихо ответила она.

– И именно от этого умерла твоя мать? – видя печаль в ее глазах, он понял, что прав.

– Да, она боролась с этим почти пять лет, но в конце концов сдалась. Мы с Лизой познакомились в последние два года жизни мамы. Лиза только что родила Мики, и моя мама любила держать этот маленький комочек радости, пока лечилась. Она сказала, что это наполняет ее надеждой иметь возможность видеть, как идет жизнь.

– Мики. Она ведь та, что поменьше, верно? – спросил он.

– Да, но не позволяй ее размерам обмануть тебя. Она не по годам развита и не боится говорить то, что думает.

Улл вспомнил, как малышка разговаривала с ним перед тем, как он покинул Люду.

«Берегись тьмы, которая говорит с тобой, – так она сказала. – Она знает, где ты наиболее уязвим и когда ты наиболее слаб. Она подменяет истину ложью, заставляя тебя верить и делать то, что ты никогда не сделал бы. Ужасные вещи. Берегись тьмы, воин Улл».

Тогда он не обратил на нее внимания, но теперь задумался.

– Улл? – голос Триши вернул его в настоящее.

– Думаю, что ты права. В будущем у Короля Грима с ней будет полно проблем.

– В этом я не сомневаюсь, – усмехнулась Триша, соглашаясь. – Итак, вернемся к моей истории. Во время этих процедур мы с Лизой сблизились, – увидев его растерянный взгляд, она продолжила объяснения. – Стали очень близки. Если у кого-то из нас был плохой день или нам что-то было нужно, мы знали, что можем позвонить друг другу, можем положиться друг на друга.

– Как это делают братья по оружию после битвы, – понимающе кивнул он.

– Да, и это была настоящая битва для нас обеих. Смотреть, как кто-то, кого ты любишь, страдает, и знать, что ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить это… Поверь, это разрывает сердце, – она замолчала, потому что слезы встали у нее в горле. – Мама умерла почти за год до Марка, и хотя Лиза разрывалась между двумя маленькими детьми, больным мужем и знала, что скоро Марк тоже умрет, она все равно пришла на мамины похороны.

– Это был благородный поступок, – Улл хотел сказать больше, хотел облегчить боль, которая, как он видел, все еще терзает ее, но знал, что не может этого сделать. Богиня, эти женщины были сильнее любого воина, которого он когда-либо встречал, включая его самого.

– После этого мы с Лизой виделись уже не так часто, но все равно разговаривали по телефону, и я приходила посидеть с девочками, когда она возила Марка на лечение, или водила их в парк, чтобы Марк и Лиза могли побыть наедине.

– Ты была хорошим другом, – это не должно его удивлять, хотя торнианские самки были совсем не такими. Он видел, как взаимодействуют земные женщины, как они поддерживают и защищают друг друга.

– Я? – спросила она, бросив на него виноватый взгляд. – Это я оставила девочек наедине с братом Марка в ту ночь, когда Грим забрал их.

– Ты не могла этого предотвратить, Триша, – сказал он ей. – Королева Лиза по собственной воле осталась с Королем Гримом в обмен на то, что он вернет ей потомство. Это было записано.

– И все же этого могло не произойти…

– Нет, единственное, что могло бы случиться, – это то, что Король Грим забрал бы и тебя, – Улл не мог поверить, как сильно это его беспокоит. Триша не должна была участвовать в Церемонии Соединения. Ее место было там, где она сейчас была – на «Искателе», рядом с ним.

– И тогда я не была бы здесь в состоянии помочь вам и вашим людям.

– Да, – согласился он. – Все так, как задумала Богиня.

– Ну, насчет этого я не совсем уверена. Во всяком случае, причина, по которой я заговорила обо всем этом, заключается в том, что в то время я испытывала столько боли и страданий, и даже зная, что Лиза будет убита горем, когда потеряет любимого человека, я ревновала ее, – она позволила ему увидеть всю боль и чувство вины, которые она носила глубоко в себе из-за этого. – Насколько же недостойным другом это делает меня?

– Почему ты так думаешь? – спросил Улл, глядя в ее печальные глаза. – Как ты и сказала, мужчина, которого она любила, умирал.

– Потому что, хотя Марк постоянно страдал от боли и знал, что умирает, он всегда дарил Лизе нежные прикосновения и поцелуи. Он всегда говорил ей, как сильно любит ее и девочек. Как даже после того, как он уйдет, он сделает все, чтобы о них позаботились. Однажды он даже отвел меня в сторону и заставил пообещать, что я не позволю Лизе слишком долго горевать, что заставлю ее выйти снова в свет и познакомиться с другими мужчинами.

Улл недоверчиво откинул голову назад. Какой самец может требовать такого? В то время как торнианские мужчины никогда не ожидали, что женщина будет только с ними, земные мужчины так и поступали.

– А почему он попросил тебя об этом?

– Потому что Марк действительно любил Лизу и не хотел, чтобы она провела остаток своей жизни в одиночестве. Он любил ее достаточно сильно, чтобы поставить ее счастье выше своего.

– Это то, что мог бы сделать только по-настоящему пригодный и достойный мужчина, – тихо произнес Улл, сомневаясь, что когда-нибудь сможет совершить столь благородный поступок.

– Согласна, – пробормотала она.

– И ты хочешь такого для себя? – он посмотрел туда, где она все еще касалась его.

– Какая женщина не захочет, чтобы ее так любили? – тут же сказала она ему. – Без смерти, конечно, – быстро добавила она с легкой грустной улыбкой.

– Конечно, – тут же согласился он.

– Так что ты видишь, Улл, желание того, что твой брат имеет с Эбби, не делает тебя ни непригодным, ни недостойным. Это просто делает тебя человеком.

– Но я – не человек, – возмущенно прорычал он, и Триша не смогла удержаться от смеха.

– Нет, определенно точно нет.

Глава 7

– Разве это плохо? Что я – не человек? – спросил Улл, и Триша удивилась той уязвимости, которую увидела в его глазах.

– Нет, это не так уж плохо, – мягко произнесла она. – Человек никогда не должен менять свою сущность, чтобы его любили.

– Именно поэтому меня и не выбрали, – теперь он все понял.

– Никто не выбрал тебя, Улл, потому что вы похитили этих женщин и заставили их выбирать кого-то из вас, вместо того чтобы предоставить им право выбора, – поправила она. – Ни одна женщина не найдет мужчину таким способом для себя.

– Но так поступила Королева Лиза, – возразил он. – И леди Эбби тоже.

– Я не могу объяснить это иначе, как потому что знаю, что Лиза сделает все, что угодно, если это сохранит ее девочек в безопасности. Но из того, что она вложила в программу и как она выглядела на видео, я поняла, что она действительно любит этого Короля Грима. Что же касается Эбби, то из того, что ты рассказал мне, я могу только догадываться, что это была любовь с первого взгляда. Но это очень редкая вещь.

– Они никогда прежде до Церемонии Соединения не видели друг друга, – невольно пробормотал Улл.

– Ну и что? – спросила она, наклоняясь ближе, чтобы лучше слышать его.

Улл не мог поверить, что он только что открыл это для себя, но теперь, когда он это сделал, он не станет лгать, только не Трише.

– Насколько я знаю, пока самки ждали Церемонии Соединения, однажды Янир проходил мимо изгороди и услышал плач Эбби с другой стороны.

– Она была напугана и расстроена, – понимающе кивнула Триша.

– Да, – признался Улл, стыдясь того, что раньше он отказывался это принять. – И тогда Янир заговорил с ней, попытался утешить через забор. Он никогда не видел ее и не знал, как ее зовут.

– А почему именно на этом ты делаешь акцент? – спросила она, нахмурившись.

– Потому что Янир мог быть наказан, если кто-нибудь узнал бы об этом, – ответил он ей.

– За то, что утешил кого-то? – она не могла в это поверить. Что же было не так с этими торнианцами?

– Император запретил любому мужчине разговаривать с женщинами. То, что сделал Янир, нарушало законы Торниана.

Триша понимала необходимость следовать законам. В конце концов, она же юрист. Но она знала, что для каждого правила есть исключение, и в данном случае это случилось с Яниром и Эбби.

– Я бы сказала, что если они счастливы вместе, то это никого не касается. Любовь достаточно трудно найти, не накладывая ограничений на то, как люди находят ее. Если бы ваш Император позволил нашим женщинам встретиться с вашими мужчинами, прежде чем доставить их на Церемонию Соединения, они, возможно, были бы более готовы присоединиться к одному из них. Но опять же, есть вся эта история с «похищением».

– И все же, пока мы говорим, ваши женщины должны встретиться с теми торнианскими мужчинами, которых они выбрали, – сказал он ей.

– Что ты имеешь в виду?! – спросила Триша, усаживаясь прямо.

– Королева Лиза не включила это в программу Обучателя? – он даже не пытался скрыть своего удивления.

– Нет, я что-то не припомню ничего такого, так что расскажи мне.

– Королева Лиза решила, – подчеркнул он, – что, поскольку ваши женщины не вернутся на Землю, они сами должны выбрать себе мужчину, с которым пожелают соединиться.

– Лиза вынудила их соединиться? – Триша не могла в это поверить. Та Лиза, которую она знала, никогда бы так не поступила.

– Нет, – честь Улла не позволяла бы ему солгать, особенно Трише, – она потребовала, чтобы самкам дали два лунных цикла, чтобы те адаптировались к тому, что с ними случилось. В течение этого времени самцы, заинтересованные в соединении с одной из них, должны были бы послать письменный запрос. В эту просьбу они должны были включить визуальное описание своего положения в Доме, где они будут жить, и, что более важно, почему они хотят женщину. Затем самки рассмотрят эти просьбы, а затем решат, кого из самцов они хотели бы пригласить на Люду для встречи.

– О Боже, – прошептала Триша. – Это интернет-знакомства на галактическом уровне.

– Я не знаю этого интернет-знакомства, – проговорил он.

Триша покачала головой, пытаясь примириться с тем, что только что узнала.

– Это в принципе то, что ты только что сказал, за исключением более глубоких сведений, когда и мужчины, и женщины представляют свои предпочтения. Затем они либо принимают, либо отвергают то, что им предлагают.

– Это обычное явление на вашей планете? – он не мог поверить, что земные мужчины и женщины встречаются таким образом.

– Я бы не сказала, что это обычное явление. Но да, такое случается. Как правило, с молодыми людьми.

– Молодыми людьми? – взгляд Улла скользнул по ней. Она казалась ему очень юной. – Разве ты не принадлежишь к этим «молодым людям»?

Триша поймала себя на том, что невольно рассмеялась.

– Да, наверное, по годам, но не по жизненному опыту. Бывают дни, когда я чувствую себя на старше на целые десятилетия. – Триша не могла поверить, что Лиза согласилась на это. Это не имело никакого смысла, если только она не пыталась извлечь максимум пользы из плохой ситуации. Лиза всегда была очень хороша в этом. – Разве женщина обязана присоединиться к одному из мужчин, которых она пригласила?

– Нет, Король Грим очень подробно рассказал об этом нашим воинам. Получение приглашения не означает, что мужчина получит женщину.

Итак, Лиза дала женщинам выход. Триша вздохнула с облегчением, пока чудовищность того, что ей нужно было сделать, не поразила ее. Эти женщины зависели от нее, чтобы доставить их домой, так же как торнианские мужчины полагались на Улла, чтобы найти женщин, готовых присоединиться к ним.

– А ты бы смогла? – тихо прорычал Улл.

– Смогла что? – переспросила она, бросив на него смущенный взгляд, все еще размышляя о грандиозной задаче, стоящей перед ней.

– Найти счастье с торнианским воином? – уточнил он.

– Я? – Триша замерла от удивления, совершенно застигнутая врасплох этим вопросом.

– Да, ты.

– Я… я не знаю, – пробормотала она. – Наверное, если бы я нашла подходящего мужчину, но я не думаю, что это произойдет.

– Но почему же? – требовательно спросил Улл.

– Потому что я… – она оборвала себя, шокированная тем, что собиралась рассказать Уллу, хотя не была готова признаться в этом даже самой себе. – Я собираюсь потратить все свое время на переговоры между вами, кализианцами и земными лидерами.

Уллу не понравился ее ответ.

«А чего ты ожидал? – прошелестел голос в его голове. – Она – землянка, а ни одна землянка никогда не захочет тебя».

– Тогда почему ты продолжаешь прикасаться ко мне? – зарычал он, когда вдруг внутри него снова начала подниматься темная ярость.

– Прикасаться к тебе? – она нахмурилась, потом опустила глаза и обнаружила, что ее рука все еще покоится на его мускулистом бицепсе. Когда же она это сделала?

– Женщина прикасается к мужчине только в том случае, если она заинтересована в соединении с ним, – резко ответил он.

– Что? – она резко отдернула руку и быстро встала, повернувшись к нему спиной и попытавшись отойти от Улла на максимально возможное расстояние, насколько позволяла комната. О чем, черт возьми, говорил Улл? Почему Лиза не включила в программу обучения то, что прикосновения между мужчинами и женщинами были табу для торнианцев?

– Женщина только…

– Я слышала тебя! – Триша оборвала его, резко повернувшись к нему лицом. – Я не знала, что вы не любите, когда к вам прикасаются. Тоже самое обстоит и с кализианцами?

– Нет, дело не в том, что мы не любим, когда к нам прикасаются, – прорычал Улл еще громче. – Дело в том, что наши женщины отказываются это делать, не вступая с нами в союз.

– Слава Богу, – вздохнула она с облегчением, вспоминая все те разы, когда прикасалась к Якобу. У них и так было достаточно забот, еще и чтобы Якоб не подумал, что она хочет заняться с ним сексом. И тут до нее дошло все остальное, что сказал Улл. – Подожди… Что совсем? Они вас действительно не трогают?

– Прикасаются, пока не передают нас нашему манно, – ответил он ей.

– Даже твоя мать? – Трише было трудно в это поверить после того, что она узнала об Исиде.

– Может быть, вскользь, – согласился он, – но не так, как ты, и не так, как Королева Лиза прикасается к Королю Гриму или своим отпрыскам.

Триша потерла виски, пытаясь предотвратить головную боль, которая, как она чувствовала, приближалась. Она хотела оставить эту тему, особенно когда увидела, как сильно это расстроило Улла, но знала, что не может этого сделать: у нее было не слишком много времени, чтобы узнать, с чем столкнутся земные женщины, если они будут вести переговоры с торнианцами. Она также должна была признать, что хотела бы знать это и сама.

– Так как же Лиза дотрагивается до Грима? – сдавленно спросила она.

Глаза Улла сузились, и он попытался решить, серьезно ли она говорит. Решив, что так оно и есть, он наконец сказал:

– Так, как ты прикасалась к своему тио и ко мне.

– И ваши женщины не делают этого вне соединения? – ей было трудно в это поверить. Все существа нуждаются в прикосновениях.

– Нет, они не допускают такой близости, – прорычал он. – А еще известно, что Король и Королева отдыхают вместе.

Когда его пристальный взгляд заострился на ней, она поняла, что он ждет, что она будет шокирована этим.

– Отдыхают? – осторожно переспросила она. – Ты хочешь сказать, что они спят вместе? Ночью?

– Да, – кивнул он.

– Я так понимаю, что это тоже необычно для торнианцев? – снова задала вопрос Триша, и головная боль, которую, как она думала, ей удалось предотвратить, все же вернулась.

– Так было до тех пор, пока не стало известно, что Император и Императрица тоже отдыхают вместе, – сказал он ей.

– А как же Эбби и Янир?

– Они также делят покои лорда, как сейчас мои мать и манно, – он поморщился, как будто это было ему неприятно.

– Понимаю, – похоже, нечто общее было между людьми и торнианцами. Дети не любят думать о том, что их родители занимаются сексом. – Так где же раньше отдыхала твоя мать?

– В своих покоях, конечно, – ответил Улл, как будто это должно было быть очевидно, но когда она просто продолжала смотреть на него, он продолжил недовольным тоном. – У самки всегда есть отдельное крыло, этажом выше мужского, поэтому она защищена. Именно там она живет и отдыхает, пока не выберет себе следующего самца.

– Ну, это объясняет, почему ваши женщины не позволяют вам прикасаться к ним, кроме тех случаев, когда вы соединяетесь, – пробормотала она.

Улл бросил на нее смущенный взгляд.

– А как это можно объяснить то, что я сказал?

– Ни одна женщина не захочет, чтобы ее использовали, Улл, – ответила она ему так, словно он должен был это знать. – Не имеет значения, кто она – торнианка, кализианка или землянка. Почему они должны доверять вам настолько, чтобы отдыхать с вами, дарить вам нежные взгляды, прикосновения и поцелуи, которые вы так хотите, когда вы не заботитесь о них и не даете им ничего взамен? Они хотят, чтобы их любили и уважали, так же как и вы, Улл.

– Значит, ты не хочешь соединиться со мной? – прорычал Улл, ощутив, что это больно, хотя на мгновение ему показалось…

«Что я говорил? – вновь прошептал у него в голове этот темный голос. – Разве она захочет присоединиться к такому самцу, как ты? Ты негодный, недостойный самец!»

Триша смотрела, как Улл сжал кулаки, его глаза потемнели, взгляд стал жестче, как будто перед ней был кто-то другой, смотрящий на нее, и впервые она задалась вопросом, была ли она в безопасности с ним.

– Я этого не говорила, – осторожно ответила она. – Я хочу сказать, что земные женщины все время прикасаются к другим людям, как к мужчинам, так и к женщинам, и это не обязательно означает, что они хотят соединиться с кем-то. И это то, что ты и ваши мужчины должны понять.

– Тогда что же это означает? – потребовал ответа Улл, медленно вставая, и хотя она видела, как он разжал кулаки, но темнота все еще оставалась в его глазах.

– Все зависит от того, кто к кому ты прикасается, – она знала, что это был туманный ответ, поэтому она расширила его. – Прикосновение… контакт между людьми очень важен.

– Но это может означать, что кто-то хочет соединиться, – настаивал он.

– Ну да, – призналась она, – но обычно для этого требуется нечто большее, чем простое прикосновение.

– Ты имеешь в виду поцелуи.

Триша удивленно посмотрела на Улла. Она предположила, что поскольку торнианцы редко прикасались друг к другу, то и скорее всего не целовались.

– Ну да, поцелуи в губы обычно означают более близкие, более интимные отношения.

– Нас никогда не учили целоваться, – проворчал он.

Триша не знала, что на это ответить. Хотя она думала, что Лиза включила в программу Обучателя очень многое, казалось, что она упустила еще больше. Она сделала это специально? Если да, то почему? Как она вообще должна была спросить о таком. Но казалось, что она уже знала, что хочет спросить, и ее рот тут же озвучил этот вопрос.

– А чему же вас учили? – она вдруг поймала себя на том, что уже об этом спрашивает.

– Как доставить удовольствие женщине, пока она не найдет своего освобождения, конечно, – он высокомерно посмотрел на нее. – У меня это очень хорошо получается.

То, что произнес Улл, заставило сердце Триши забиться быстрее. Может быть, он имел в виду, что торнианские мужчины всегда проявляли некую заботу о женщинах? Что они сначала должны были позаботиться о том, чтобы женщина испытала оргазм, прежде чем они займутся с ней сексом? Черт возьми, она знала немало женщин, которые охотно соединились бы с торнианцами, если бы это было так, поскольку большинство мужчин думали только о своем собственном удовольствии.

Возможно, земные мужчины должны были учиться в той же школе, что и торнианцы. Эта мысль заставила ее нахмуриться.

– Как же вас научили ублажать женщину, если у вас их так мало?

– С сераи, – ответил он ей.

– Сераи? – переспросила она.

– Это одушевленные существа, созданные из песков на планете Креета. Они… – он смущенно замолчал, бросив на нее нерешительный взгляд.

– Продолжай, – поощряюще кивнула она.

– Они обучают самца тому, как доставить удовольствие самке, чтобы ее лоно стало достаточно скользким в связи с ее освобождением, чтобы самец мог найти свое собственное, – закончил он.

Триша молча смотрела на него и пыталась выкинуть из головы образ Улла, падающего на что-то вроде надувной куклы, которая реагирует как женщина, а потом трахает ее. Это была фантазия каждого подростка, и все же она почему-то казалась ей такой противной.

– И тебе… это нравится? – наконец-то она смогла спросить.

– Это единственный способ, которым большинство торнианских мужчин соединяются, если только они не посещают дом удовольствий.

Отвращение в голосе Улла подсказало ей, что такое «дом удовольствий», и Триша была уверена, что мало кто из женщин находил в нем удовольствие.

– Значит, ты никогда там не был.

– В доме удовольствий? – его глаза расширились от шока. – Нет! Для воина недостойно соединяться с женщиной, когда он знает, что она не сможет дать ему пригодного потомства.

Триша почувствовала, как тепло, которое начало распространяться по ней, когда Улл осудил тех, кто насиловал женщин, исчезло, как только он высказал свою причину.

– Что ты имеешь в виду под «пригодным» потомством? – спросила она, надеясь, что это не значит то, что она думала.

– Конечно, потомство, которое может вырасти достойными и пригодными воинами, – сказал ей Улл. – До Великой инфекции мы могли иметь потомство как с кализианцами, так и с ганглианцами. Теперь же такие отпрыски слабы или нежизнеспособны, когда их представляют, и поэтому недостойны быть торнианцами.

– Значит, дело не в том, что женщины находятся там добровольно и предлагают всем свои тела, – она позволила ему услышать отвращение и осуждение в своем голосе, – и это мешает вам посещать дом удовольствий. Все дело в том, что они не могут дать вам пригодного потомства.

– Это и есть причина для соединения, – ответил он ей, но ее заявление обеспокоило его. Его манно научил его, что достойный мужчина всегда защищает женщину. Он не делал различий между торнианскими и не-торнианскими женщинами, его манно говорил только о женщинах. Разве это не должно включать в себя тех, кто находится в домах удовольствий? Неужели Королева Лиза была права, когда так пренебрежительно отозвалась о них во время Церемонии Соединения? Было ли их обращение с женщинами причиной того, что Богиня оставила их?

– Это не единственная причина, – парировала она.

– Есть какая-то еще? – он резко вырвался из своих спутанных размышлений.

– Рождение потомства – не единственная причина для соединения мужчины и женщины, – выплюнула она.

– А какая может быть еще причина? – потребовал он ответа.