Текст книги "Лекарь-палач (СИ)"

Автор книги: М. Браулер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Я мог еще допустить извлечение печени непрофессионалом, хотя слишком ровные и аккуратные были надрезы. Но вот извлечение гелеобразного стекловидного тела из глаз, без повреждений, мог сделать только невероятно талантливый и опытный хирург. Это, с одной стороны, хорошо. Круг сужается, не так много опытных врачей было в России, умеющих проводить подобного рода операции. Все равно нереально.

Не буду же я носиться по всей стране в поисках знатного хирурга.

Маршрут. Точно. Искать по всей России хирурга и не нужно. Я же в шестнадцатом веке, убийца не мог перемещаться, куда угодно. Поездов и самолетов не было, значит он ограничен скоростью лошадей.

Приятная деталь. Значит нужно сконцентрироваться на карте убийств. Хорошо, что теперь я все могу помнить в мельчайших деталях.

Мозг на какое-то время остановился. Память у меня может и появилась, и я хорошо запомнил названия населенных пунктов, где нашли девушек. Только я по-прежнему не разбирался в географии. Пространственный кретинизм являлся постоянным диагнозом с ранней молодости.

Вопрос – как я смогу составить маршрут убийцы – повис в воздухе.

«Петр! – пронеслось в голове. – Купец, постоянно в разъездах, он точно знает, где что находится. Надо аккуратно расспросить про места, не говоря про убийства. Он поможет составить точный маршрут. Маршрут убийцы».

Глава 12. След безликого

Вернулся я домой после обеда. В сопровождении десятских я слез с повозки и направился к воротам. Как я во двор попаду, интересно? Стучать принято, или я должен сам ворота открыть. Проблема решилась сама с собой.

– Боярин вернулся! – выбежал к воротам конюх Тимофей.

– Свят, свят, что творится, лихо-то какое, – по двору спешно шел Федор, приговаривая и качая головой.

Вслед за Федором выбежала Агафья, на ходу вытирая руки о фартук.

Степенно по двору к воротам шли братья Петра, Степен и Никита.

Все в сборе, в общем. Понятно, радио и телевидения не было, Интернета и подавно. Я стал источником новостей, все вышли послушать.

Последним вышел Петр. Хорошо, что сына с ним не было, вот уж при ком я бы точно не стал рассказывать про мерзкие убийства.

– Что ж это творится, время лихое пришло, – покачал головой Степан.

Никогда не выступал в роли главного репортера. Внутренне прокручивал в голове фразы, которые можно сказать, чтобы не дай Бог, не скатиться до настоящих подробностей убийства. Зря старался.

– Что ж за бесовское отродье глаза девкам молодым вырезает, да живот распарывает? – запричитал Федор и я невольно вздрогнул.

«Откуда жители все знают? – пронеслось в голове. – По логике это я должен рассказать новости о страшном убийстве».

– Ты не беги впереди телеги, Федор, – осадил младшего брата Никита, поглаживая бороду. – Дай лекарю в себя прийти, в дом зайти да квасу испить. Сядет за стол, отдохнет и степенно все расскажет.

Понятно, рассказывать все же придется. По реакции выбежавших во двор и по словам Никиты я понял, что сослаться на тайну следствия не получится. Все с нетерпением ждали, что я расскажу и отказ не принимался.

– Рассказывать то особо нечего, – попытался вставить я.

– Агафья, беги на кухню, вели квасу хлебного подать, – сказал Петр.

Девушка быстро побежала, я со всеми присутствующими зашел в горницу, братья быстро расселись на свои места за столом. Во главе сидел самый старший брат, Степан. Я сел слева, напротив Петра. По реакции присутствующих я понял, что не стоит рассказывать, пока не принесут квас.

Вместе с квасом, конечно, принесли мясные пироги, хлеб, мед. Как я понял, вино и пиво братья могли выпить только вечером, за ужином.

Я и правда с огромным удовольствием отпил холодного кваса. Ничего вкуснее в жизни не пробовал. Да, не сравнить, конечно, с напитком из пластиковой бутылки. Чувство голода возникло сразу же, как поставили еду. Я вспомнил, что с утра не ел и жадно набросился на вкуснейшие пироги.

«Скоро желудок привыкнет к такому количеству еды, – пронеслось в голове. – Значит, стану тучным, как и все остальные».

Съев два огромных куска пирога и выпив две небольшие глиняные чашки холодного кваса, я немного расслабился. Никто не спрашивал про поездку, пока я ел. Хотя все явно ждали, когда я заговорю.

– В селе Чукавино рано утром нашли труп молодой девушки, – начал я медленно, тщательно подбирая слова. – На каком-то пустыре.

– Знамо где, прямо за аптекой бывшей поле непаханное, – сказал Федор, и я снова удивился тому, как в это время распространялись новости.

– Да, для старицких князей раньше своя аптека была, давно, лет пять как прошло, – закивал Петр. – Аптекарь съехал с села, и с тех пор здание заброшенным и стоит. Никто не заходит туда, старое здание.

Что-то дернулось во мне при упоминании заброшенной аптеки, но я не обратил внимания. Зря. Должен был догадаться, что в пустом здании, которое раньше было аптекой, легче всего основать алхимическую лабораторию. Тогда я не знал, что в старых зданиях были подвалы, где хранили лекарства.

– Правду сказывают, что убивец басурманский глаза девкам вырезает да животы распарывает? – спросил Степан. – Али просто языком мелят?

Ох как бы я хотел выбрать второй вопрос. Возникло сильное желание соврать и убедить всех, что слухи сильно преувеличены.

– Правда, – коротко ответил я.

Во-первых, я не умел врать. Во-вторых, все равно они бы узнали. Метод распространения новостей в этой эпохе пока был мне непонятен.

Братья, не договариваясь, размашисто перекрестились, одновременно посмотрев в угол горницы, где были развешены иконы.

По слаженным движениям местных жителей и по какому-то особому выражению в глазах, я понял, что вера имела огромное значение.

– Да чего ради то? – воскликнул Никита. – Чего убивец хочет?

– Не знаю, Никита, – искренне ответил я.

– Дак может, зелья свои какие колдовские готовит? – рассудительно сказал Петр. – Кто ж поймет, что в душе черной некрещенной творится?

«Нужно научиться креститься, – непроизвольно пронеслось в голове. – Иначе так и будут сторониться, как от ирода некрещенного».

– Возможно, Петр и прав, – подбирая каждое слово коротко сказал я. – Хотя понять, что в голове у убийцы сложно. Может просто умом повредился.

– Говорю вам, бес в него вселился, – вступил Никита. – Со здоровой головой подобных зверств человек творить не будет!

– Значит пришлый колдун какой объявился, – горячо сказал Федор. – Надо споймать его, пока других убийств не свершил!

– Расскажите мне про аптеку, – решил я сменить тему, понимая, что больше всех попадаю под определение «пришлого колдуна». – Почему заброшенная стоит? Что там раньше было?

– Аптекарь свой там раньше был, снадобья всем готовил, до расправы над князьями, – осекся Степан. – Говорят, сильно в лекарствах разбирался, многие болезни лечил. Сгинул куда-то, опосля того аптеку и не открывали.

«Старицкие князья, – пронеслось в голове. – Владимир Старицкий, младший брат Ивана Грозного, как потомок Рюриковичей, имел право на престол. Казнь Владимира, жены и детей произошла в 1569 году. В 1569-1570 годах были казнены или умерли в тюрьме все бояре и слуги, которые поддерживали князей Старицких. Значит прошло почти шесть лет».

Память, и правда была феноменальной. Смешная шутка Вселенной. Село Чуковино, как я уже понял, находилось примерно в пяти километрах от Старицы. Конечно, расправа коснулась живущих там князей.

– Значит сейчас аптекой никто не пользуется? – спросил я с интересом.

– Истинно так, – сказал Никита. – Да и поле рядом не пригодным стало, потому и поросло все, поди, травой.

«Трава и правда была высокой, – я невольно вздрогнул, вспоминая привязанный к кольям труп молодой девушки посреди поля. – Вот на заброшенное здание я не обратил внимания. Понятно, почему».

– Ну пора и честь знать, – встал Степан. – Лекарь с утра в разъездах, отдых требуется. Ужинать позже будем, поди наелись все.

Все закивали и стали подниматься из-за стола. Не понимаю, как можно после такого количества еды еще и ужинать в ближайшем будущем. Интересно, если на мне не сойдется кафтан, мне надо будет искать портного и шить новую одежду? Сразу тогда закажу на два размера больше. Впрок.

Я и правда вымотался, и с огромным желанием отдохнул бы. Только в голове стояла страшная картина, и я должен был поговорить с Петром, чтобы определить географию убийств. Что-то должно подсказать, почему он выбирает именно эти места. Должны же быть какие-то зацепки.

Слишком легко я примерил на себя роль сыщика. Не к добру это.

Выйдя из-за стола, я подошел к Петру.

– Прости, что отвлекаю, – вежливо начал я. – Ты не мог бы помочь мне разобраться с одним делом?

– Вестимо, помогу, – с готовностью ответил Петр.

Мы присели обратно на лавки, с краю стола. Услышав мой вопрос, Федор решил остаться. По горнице сновала Агафья, убирая со стола.

– Расскажи мне, что важного есть в селе Покровском? – спросил я.

– Значится там и было первое смертное дело, – протянул Петр.

Я еще раз убедился, что шестнадцатый век ничем не отличается от двадцать первого в плане человеческой сообразительности. С первых слов купец прекрасно понял, что я хочу вычислить маршрут убийцы.

– Да, первое убийство было совершено совсем недалеко от Москвы, в селе Покровском, – согласился я. – Что можешь сказать про село?

– Дак знамо что, – обстоятельно сказал Петр. – Покровское от Москвы недалече, верст пять будет. На лошадях можно и за полтора часа добраться.

– Кто живет селе? – спросил я.

– Боярское село, – с готовностью вступил Федор.

Как я уже понял, младший брат из всех купцов любил посплетничать.

– Значит в селе живут знатные люди? – переспросил я.

– Так и бояре, и крестьяне живут, – сказал Петр. – Через Покровское считай все купцы проезжают, когда товар в Москву везут, али обратно.

– Так и военные отряды останавливаются на постой, когда в Москву идут или из Москвы, – уверенно сказал Федор.

«Понятно, – подумал я. – Сложно найти убийцу, когда через село проходит толпа купцов и военных. Да и как, интересно я собрался это делать?»

– Хорошо, понятно, – кивнул я, радуясь, что можно ничего не записывать. Каждое слово моментально запечатывалось в памяти.

– Что по поводу Клина? – аккуратно спросил я.

– Второе убивство в Клине было совершено, – констатировал Петр. –Подалече, верст девяносто от Москвы будет. Часто проезжаем там с братьями, с товаром из Москвы, город то на Новгородской дороге стоит.

«По пути из Москвы в Новгород, купцы проезжали Клин, – подумал я. – Тоже проходной город. Специально что ли убийца такие места выбирает, чтобы много народа было? Хочет затеряться в толпе?».

– Такожде и отряды военные через Клин идут, – сказал уверенно Федор. – Война поди какой год уже идет, на постой приходят, да лошадей менять.

«Точно, с 1558 года по 1583 год шла Ливонская война, – в который раз порадовался собственной феноменальной памяти. – Надо бы почитать. Снова мимо. Где интересно я собрался читать про войну, которая идет?».

– Понятно, – кивнул я. – Вы бывали в селе Медном?

– Проезжаем по пути из Москвы в Новгород, – спокойно ответил Петр. – Верст сорок до Твери будет. Третью девку в Медном нашли…

Последние слова Петр сказал как бы между прочим, хотя по голосу было понятно, что он догадался, что именно меня интересует.

– Дворцовое село, князя московского вотчина, – сказал Федор. – Торговые обозы чрез него идут, опять же таки военные отряды проходят.

– Понятно, – промолвил я.

– Ты, господин лекарь, не лезь в таки опасные дела, – все же решился предупредить меня Петр. – На то специальные служивые люди выделены. Видано ли, убийца бесноватый, разума лишен? Случится, не дай Бог, что.

– Я не буду искать убийцу, – заверил я купца. – Места хочу понять.

– Разъезжает он, убивец, – задумчиво сказал Федор. – Через разны города и села проезжает. Вот и примечает себе жертву.

– Да, похоже на правду, – проговорил я, пытаясь в голове собрать полученные сведения в какую-то стройную картину.

Если брать за основу убийство в моем времени, то убийства совершались шесть ночей подряд. Не понять мне никогда дьявольских ритуалов.

Предположим, живет убийца в Москве. Тогда до места первого убийства в селе Покровском он мог добраться за час на лошадях. Дальше, второе убийство в Клине, административный центр. Примерно девяносто километров от столицы. Далековато будет. Из всего, что я понимаю в скорости лошадей, даже быстрая езда заняла бы часов десять-двенадцать. Значит, сразу вернуться в Москву убийца не смог бы, остался бы ночевать в Клине.

Хорошо, уже что-то. Третье убийство в селе Медном, примерно сорок километров от Твери. Убийца должен был оказаться в Твери и потом отправиться в Медное, с учетом, что дорога займет пять-шесть часов.

И наконец Чукавино, рядом со Старицей, километров пятнадцать.

Москва, Клин, Тверь – село Медное, Старица – село Чукавино.

Маршрут убийцы составлен. Не помогло. Понятнее не стало, что именно делал в этих местах убийца и почему именно там выбирал жертв.

Даже если я вдруг превратился в гениального сыщика и составил точный маршрут убийцы, все равно понятия не имею, где его искать. Опросить всех жителей, искать свидетелей и уточнять алиби, невозможно. В силу того, что неизвестно, о ком спрашивать. В современной жизни, конечно, составили бы портрет убийцы. Стали бы проверять всех подходящих под портрет, кто где находился во время убийств, кто когда и куда уезжал или улетал.

Да, мечтать не вредно. Так и представил, как заморский лекарь ездит по городам и селам и пытается узнать, не было ли здесь другого лекаря.

Предположим, четыре места убийства определены. Если мои смутные воспоминания принять за верные, должно произойти еще два убийства. И я даже примерно не представлял, где может произойти следующее убийство.

– Надобно идти товар в дорогу собирать, – встал Петр из-за стола. – Федор, пошли, дел много. Да и лекарю отдохнуть надобно.

Мысль об отдыхе показалась здравой. С раннего утра в разъездах, да еще и по такому, прямо скажем, невеселому поводу.

– Да, и то верно, – согласился я и пошел в свою комнату.

Отдохнул я примерно два часа, потом позвали на ужин. Удивило, как местные жители стараются отвлечься от ужасов. Или привыкли уже? Никто за столом не говорит ни о моей утренней поездке, ни об убийствах.

Братья обсуждали только будущую торговую поездку – какие ткани брать, какие лучше продаются, какие бесполезным грузом лягут. Агафья только успевала приносить новые блюда, и убирать со стола.

После ужина я пошел в комнату Елисея, проверить, как обстоят дела.

Елисей, одетый уже в повседневный зеленый кафтан, сидел у окна и смотрел на улицу. Я порадовался, удивляясь, как быстро оправился подросток.

– Как ты себя чувствуешь, Елисей, – спросил я деловито, ощупывая пульс и лоб подростка. – Ничего не беспокоит?

– Все хорошо, господин лекарь, – наверное я так не привыкну к тягучему мелодичному голосу Елисея. – Встаю вот уже понемногу. На улице был. Голова немного шумит, так-то ж от слабости после болезни жестокой.

«Сам себе симптомы и объяснил», – в очередной раз удивился я нехарактерной рассудительности шестнадцатилетнего отрока.

– Раствор пьешь? – спросил я строго.

– Пью, как и сказали, – кивнул Елисей. – Третий день ужо, осталось еще два дня пить. Пять дней лекарство пить надобно.

– Правильно, – все в сыне купца меня безмерно удивляло.

Со всей суетой я забыл и быстро пытался в голове подсчитать, сколько дней еще нужно принимать пенициллин. Память странная мне в дар досталась. Я помнил все исторические события до мелких деталей, и при этом не мог собрать в голове события последних двух дней.

– Я оправился от недуга? – Елисей посмотрел мне прямо в глаза. – Жар нестерпимый больше не вернется? Зелье помогло?

– Все в порядке, – вздрогнул я, хотя должен был уже привыкнуть к гипнотизирующему взгляду кристальных, почти прозрачных глаз подростка. – Раствор допить нужно до конца, и все. Ты будешь полностью здоров.

– Дай Бог вам здоровья, господин лекарь, – не по-детски серьезно сказал Елисей, и повернулся снова к окну.

Я пошел к себе в комнату и решил посвятить вечер изучению блокнотов, которые волею судьбы оказались в моей лекарской сумке.

Древняя латынь давалась достаточно легко, я проверял различные рецепты. Все больше убеждался, что был прав в предположении, что древних алхимиков убивали и сжигали за научные достижения. Обычное лекарство для современного жителя, воспринималось как «зелье бесовское», человек же владеющий навыками собирать лекарства, получал клеймо «колдуна».

Ну, по моей основной профессии, да и по статусу в этой эпохе, я точно являлся злостным черным алхимиком. Потому что умел смешивать «зелья» разные, собирать нужные растворы, проводить необходимые процедуры.

Как бы я ни старался отвлечься, картины, наверное, самых жестоких убийств, о которых я когда-либо слышал, стояли перед глазами.

«Маршрут убийцы ничего мне не дает, – мелькали мысли. – Хорошо. Надо успокоиться. Места убийств есть. Вернемся к мотиву. Понять бы, что именно он делает. Сам же сказал старосте, что мотив убийства – самое сложное… Нужно вернуться к мотиву, о котором я почти догадался в своем времени. Потому что не бывает совпадений в принципе».

Получалось, что убийца в шестнадцатом веке собирает ингредиенты для приготовления эликсира бессмертия. Рецепт я, конечно, знать не мог, несмотря на профессорское звание в биотехнологии и на полученную здесь феноменальную память. Не могло быть такого зелья по определению.

Что же тогда убийца пытается создать?

Глава 13. Роковой срок

Спал я на удивление хорошо и проснулся сам. Никто в дверь не стучал и не торопил срочно ехать лицезреть очередной труп. Уже хорошо.

Я неспешно оделся, поймав себя на мысли, что спокойно воспринимаю новое одеяние. Вышел во двор подышать свежим воздухом.

Двор Петра был достаточно большой, и от дома купца можно было легко пройти к домам братьев. Жили все как бы единой семьей. Удобно.

«Надо отвлечься от убийств, – подумал я. – По какой-то причине я же попал в шестнадцатый век именно в Старицу. Наверное, нужно сходить в город, осмотреться, может новое что увижу. Может удастся поговорить с местными жителями. Да вообще нужно понять, что здесь происходит. Адаптироваться, так сказать, к новой культурной среде».

Весь вечер перед сном я читал рецепты, неизвестно кем записанные. Я понимал, почему губной староста не спешит с выделением здания мне, как присланному лекарю. Понятно, после обнаруженной вчера жертвы было не до лаборатории, лекарской горницы, как это здесь называлось.

«Так заодно бы присмотрел какую-нибудь одежду, – промелькнуло в голове. – Не могу же я ходить в одном и том же. Должна быть смена одежды, чтобы хотя бы постирать. Понятия не имею, как это делается и где».

Я понял, что вообще ничего не знаю про быт времени, в котором оказался. Слишком много произошло событий, чтобы думать о смене одежды.

– Господин лекарь, завтракать идите, – услышал я звонкий голос Агафьи. – В горнице все ужо собрались.

«Вот кто мне нужен, – на ходу подумал я. – У нее и спрошу, как мне постирать одежду, высушить, наверное погладить нужно?».

Странно было осознавать, что такие простые действия, на которые не обращаешь внимания, могут создать целую проблему. В своем времени я мог постирать все в стиральной машине, погладить и надеть. Или отдать в химчистку. Мог зайти в любой магазин и купить, все, что нужно. Даже не заходить в магазин, благодаря сетевой торговле, все привозили прямо домой.

Я в который раз ощутил беспомощность, потому что не знал, где взять сменную рубаху в принципе. Плащ и кафтан, понятно. Как верхняя одежда, наверное, не так часто стирались. Вот рубашку точно нужно купить.

За столом сидели все братья. Ну кто бы удивлялся, что стол был полностью заставлен едой. Утром всегда пили хлебный квас, к которому я постепенно начал привыкать. Братья говорили о делах, о том, что скоро едут в торговую поездку, в Москву, затем в Новгород, затем в Псков.

Обсуждали дорогу, выбирали станции, где лучше всего остановиться на постой и сменить лошадей, чтобы не ограбили. Как я понял, в поездку отправлялось по два брата на каждую повозку в целях безопасности.

Странно, почему, когда Петр нашел меня на обочине, он был один.

Узнал много нового про торговлю тканями, в Москве товар могли купить оптом, в Новгороде ткани могли купить европейские купцы. В Пскове расчет был на ливонских купцов, причем ткани могли обменять. Более дешевые местные ткани, такие, как лен, могли обменять на шелк или парчу.

Прислушиваясь к разговору, я понял, что на торговых рядах, ярмарках, можно было купить и готовую одежду, и ткань. Однако заказать одежду из купленной ткани у портного мог только человек побогаче.

Так, интересно, собрался я менять одежду. И товары посмотреть.

Деньги, интересно, где я возьму? Где вообще берут деньги в это время?

– Иван, остаешься тут один на хозяйстве, – прозвучал голос Петра и вначале я не понял, что обращаются ко мне. – Ежели чего, обращайся к Агафье. Елисея оставляю на тебя, чтобы полностью выздоровел.

Точно, Иоганн, Иван, как назвал меня Петр.

– Да, хорошо, – кивнул я, запивая вкусный пирог квасом.

«Как бы спросить потактичнее?» – подумал я.

– Петр, не подскажешь, где посмотреть одежду в Старице? – пришлось спросить прямо. – Хотел бы сменную рубаху, и может еще один кафтан.

– Знамо где, иди в торговые ряды, – ответил быстро Петр. – Торговая площадь в центре, лавок много. Ежели сегодня пойдешь пораньше, так и из других городов купцов много будет. Выходной день, много приезжих.

– Можно у русских купцов неплохой кафтан присмотреть, да и рубаху, – включился Федор. – Бывает приезжают иностранные купцы, ежели захочешь европейскую одежду купить. Сегодня может и будут торговать.

«Как я понял на мне как раз-таки заморская одежда, поэтому и удалось прикинуться лекарем из Голландии, – подумал я. – Чтобы меньше выделяться, да когда свою лечебницу открою, наверное, лучше купить русскую одежду».

– Так еще у Старицкого монастыря будут торговать, там правда дорогие ткани, да церковные, – сказал Степан. – Да и аккуратнее ходить там надобно.

– Почему? – удивленно спросил я.

– Дак государь в монастыре сейчас пребывает, – коротко сказал Степан.

«Конечно, в 1575 году Иван Грозный уехал в Старицу, формально называя себя «князем московским, – пронеслось в голове. – Почти год Иван Грозный активно жил в Старицком Успенском монастыре, занимаясь делами».

«Вот интересно, – удивленно подумал я. – Каким образом я оказался в Старице в тот год, когда здесь находился государь всея Руси?»

Вслух я говорить ничего не стал, только кивнул в знак согласия.

Одновременно пытался побороть собственную растерянность. Я и правда не знал, как спросить – есть ли у меня деньги? Глупо звучит.

В третий раз помогла рассудительность Петра.

– Ткани дорогие не выбирай, торгуйся, – степенно сказал Петр. – Вестимо, что лекарь из другой страны прислан на службу царя, с собой дали все, что надобно. В сумке поди отложено полно денег на проживание то на чужбине. Так всяко беречь надобно, мало ли что может случиться.

«Петру точно должен подарок какой подарить, – подумал я. – Грамоту в сумке нашел, рецепты лекарств всяких разных нашел. Скорее всего, и деньги там должны быть. Только разобраться бы в расчетах, что и сколько тут стоит».

– Спасибо большое, – искренне сказал я. – Пойду и правда прогуляюсь по городу, присмотрюсь, как и что, да и просто отдохну.

– Дело надобное, – закивал Никита.

Братья встали из-за стола. По разговорам я понял, что выезжать будут следующим утром, засветло, чтобы добраться до Москвы с товарами.

Не очень хотел я оставаться один в избе купца в шестнадцатом веке. Ладно, не маленький. Если что, обращусь к Агафье, да и конюха пару раз видел. За Елисеем чего следить, он не по годам разумный. Лекарство еще дня два пить. Дальше надо собрать что-то наподобие витаминного комплекса, чтобы молодой организм поддержать. Чересчур бледный он.

Я вернулся к себе в комнату и вытряхнул все из лекарской объемной сумки на кровать. Ну, конечно. Завязанный тесемкой бархатный мешочек. Внутри было золотые монеты и серебряные. Достаточно много, как мне показалось. Ладно, возьму с собой, на месте разберусь с эквивалентом.

До центра города я добрался довольно быстро, с удивлением все разглядывал. Кто ж думал, что вот запросто можно оказаться в шестнадцатом веке. Город Старица был уютным и достаточно красивым.

Наверное, впервые за последние двадцать лет я вот так просто гулял по древнему городу. Иногда мне казалось, что я на съемках какого-то фильма про старину. Особенно когда дошел до Старицкого кремля. Кремль представлял собой деревянно-земляную крепость и стоял на холме.

Я восторженно разглядывал деревянные стены с башнями, рвы и валы вокруг здания. Поразил Старицкий Успенский монастырь. Не внешним видом, в целом это были обычные деревянные постройки разных размеров и форм.

Ощущение величия, спокойствия, умиротворенности.

Как давно я не переживал ничего подобного. Дело не только в последних событиях. Я вдруг понял разницу между жизнью современного человека, загнанного, как крыса в лабиринте, и спокойным, размеренным проживанием.

«Вот удивительно, я стою рядом с монастырем, где прямо сейчас где-то находится государь всея Руси, Иван Грозный, – мечтательно подумал я. – Вот бы увидеть собственными глазами великого царя, посмотреть».

Знать бы заранее, что скоро моя мечта исполнится. И совсем не так, как я себе это представлял. Тогда я успел бы подготовиться.

Торговые ряды радовали разными красками и удивительными товарами. Ну для меня удивительными, для жителей этого времени все было обычным.

– Мало народу сегодня, не наторгуем ничего, – услышал я причитания, когда проходил мимо одной из лавок с тканями.

– Ой, мало, – вторил женский голос. – День выходной, а не покупают ничего. Ну так понятно отчего, дела каки страшные вокруг творятся!

– Бес вселился в окаянного, не иначе, – мужской голос звучал удрученно. – Где ж то видано, кажен третий день новую девку находят разрезану.

Я остановился рядом, делая вид, что разглядываю ткани. Мне нужно было услышать, что говорят местные жители про убийство.

Внутри что-то дернулось. Как я сразу не обратил на это внимания? Время. Не совпадает время убийств. В моем времени девушек убивали ровно в полночь, шесть ночей подряд. Последнее убийство было в ночь полнолуния.

Здесь совпадают все детали, кроме времени.

Я быстро выбрал подходящую рубаху и кафтан у русских купцов, решив, что лучше не выделяться сильно из толпы. Довольно быстро определил, сколько нужно дать монет, и положил сдачу обратно в мешочек.

Мысли о времени не давали мне покоя. Не сходится, что-то не так. В нашем времени убийца почему-то спешил, и убивал каждую ночь.

Так, надо рассчитать точно время. Петр говорил, что находить девок «с животом разрезанным» начали примерно десять дней назад.

«Надо рассчитать точно время между убийствами», – думал я.

В своем времени я бы уже звонил майору, здесь я не знал пока, что делать. Интересно можно вот так просто заявиться к губному старосте?

Выхода у меня не было, время убийства играло решающую роль. Потому что, если я прав, и жертв будет шесть, пятую девушку должны убить в следующую ночь. Понятия правда не имею, в каком месте. География мест преступлений не позволила выявить никаких закономерностей.

Спрашивая дорогу у местных, я все же дошел до здания, где находился губной староста. Благодаря своей новой памяти я быстро вспомнил, что специальное здание называется «губная изба» и здесь находится и сам староста, и губные целовальники, и писцы. В здании содержались арестанты, проводились суды, хранились документы. В общем все в одном месте.

Долго думал, как же мне начать разговор.

– Простите, могу я поговорить с губным старостой? – спросил я сидящего у входа в губную избу мужчину

– По какому делу староста понадобился? – холодно спросил человек.

Хорошо, что ничего особо и не поменялось. Мужчина выполнял роль дежурного, и имел дело со всеми, кто приходил с жалобами. Уверен, в любом полицейском участке, картина была бы точно такой же.

– Мне нужно обсудить важные детали относительно последней жертвы убийства, – как можно вежливее сказал я.

Служивый хмуро посмотрел на меня. Не знаю, чем бы закончилось мое посещение, но из другой комнаты вышел сам губной староста, Игнат.

– Так пропусти лекаря, он по важному делу, – скомандовал староста.

Я прошел через коридор и вошел в комнату вслед за старостой. Да убранство другое, но почему-то я сразу ощутил, что я в кабинете следователя.

– Простите не мое это дело, – аккуратно начал я. – Только для моего лекарского дела, важно знать время убийств всех жертв.

Приплел лекарское дело, чтобы обосновать, почему мне нужно знать, когда именно убили девушек. Расчет оправдался, никто в то время не обладал достаточными знаниями, чтобы спорить с лекарем, еще и с заморским.

– Знамо время убивств имеет первостепенное значение, – спокойно сказал губной староста, указывая мне на стоящую напротив стола лавку.

Я присел, обдумывая, как повести разговор, чтобы не нарушить ненароком каких законов. Неожиданно староста начал сам.

– Такое дело, что первую девку нашли в селе Покровском, – обстоятельно начал староста. – Прошло с тех пор дней десять, получается. Значится, дней семь назад нашли девку, что по Клином.

– Между первым и вторым убийством прошло три дня, – сказал я.

– Знамо так, – кивнул староста и посмотрел в свои записи. – После того пять дней назад нашли девку в Медном, недалече от Твери.

– Снова получается три дня, – мозг на автомате считал даты.

– Тако выходит, что так и есть, – по лицу старосты я видел, что информация его заинтересовала.

– Девку, что под Старицей нашли прошлой ночью, – медленно сказал губной староста.

Повторять было не обязательно, перед глазами стоял изувеченный труп девушки, которую обнаружили в Чукавино прошлой ночью.

– Снова три дня выходит, – заключил я.

– Значится, между убийствами проходит ровно три дня и три ночи, – староста сосредоточенно листал записи, видно перепроверяя.

– Трое суток, – перевел я на свой язык. – Между убийствами проходит ровно трое суток. Поэтому я и пришел к вам, чтобы выяснить это.

– А есть ли в том смысл какой? – посмотрел на меня староста.

Снова я отметил пытливый взгляд настоящего следователя. Старая речь немного сбивала с толку, но губной староста имел острый аналитический ум.

– Пока не знаю, – вздохнул я. – Только такие совпадения не могут быть случайными. По какой-то причине убийца соблюдает точное время. Я почти уверен, что действие происходит в полночь. Временной промежуток мы вычислили – трое суток. И этот интервал убийца строго соблюдает.