Текст книги "Зачарованная"

Автор книги: Люсинда Эдмондз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 71

«Зачарованная» попала в центр внимания прессы в июне. В это же время композиция «Это любовь» вошла в число сорока пяти лучших хитов. На следующей неделе она переместилась сразу на двадцать второе место. А затем Мадди уже не могла без содрогания включать радио и разворачивать газеты, потому что там передавали музыку из мюзикла или печатали интервью с Себастианом и Сиобан Муррей, исполнявшей главную роль.

Мадди внимательно рассматривала в утреннем выпуске «Дейли Экспресс» фотографию, на которой были запечатлены смеющиеся Сиобан и Себастиан. Да, сомневаться не приходилось, эта юная ирландца оказалась очень хорошенькой.

Оставалось только радоваться тому, что впервые за много недель Себастиану не нужно было никуда идти, и поэтому они собирались провести весь день вместе. Прошлой ночью он пришел домой очень поздно. Мадди связывала определенные надежды именно с этим днем. Она встала рано утром и приготовила завтрак, пока он еще спал.

Наконец ей показалось, что наверху послышались какие-то звуки. Мадди медленно поднялась и поставила чайник на плиту. Через десять минут в кухню вошел Себастиан и, направившись к девушке, поцеловал ее в щеку. У него был усталый и измученный вид, она это сразу отметила.

– Доброе утро, дорогая, – сказал он, усаживаясь за стол и протягивая руки. – Слава Богу, наконец-то выходной! Ого! Чем-то вкусненьким пахнет.

– Да. Бекон, яйца, сосиски, помидоры и кофе, если вам захочется.

Мадди стояла, опираясь на свои костыли возле плиты, и переворачивала бекон, когда он, подойдя, мимолетным движением обнял ее.

– О! Все, что вы мне прикажете. Спасибо, дорогая, – с этими словами Себастиан сел, налил себе большую чашку кофе и развернул газету.

– Посмотри на двенадцатой странице, – Мадди и сама почувствовала, что тон у нее довольно сварливый.

Себастиан открыл нужную страницу и фыркнул:

– До чего же у меня тут отталкивающая физиономия. Да, Сиобан неплохо получилась.

Мадди молча накладывала в тарелку яичницу с беконом.

– Дорогая, что ты собираешься сегодня делать? Пожалуй, нам следовало бы съездить в Олсбери и сделать кое-какие покупки. За весь прошлый год ты ничего себе не купила. Самое время подумать о твоем гардеробе.

– Пожалуй, – согласилась Мадди, поставив свою тарелку на стол и усаживаясь за еду.

– Потом мы с тобой отправимся в ту крохотную пивнушку, где как-то обедали с Кейт, помнишь?

Его прервал телефонный звонок.

– А, черт! – воскликнул Себастиан, вставая. – Сейчас приду!

Он не появился и через пять минут. Мадди поставила его тарелку в подогреватель, а сама села допивать свой кофе. Прошло минут двадцать, и она уже принялась мыть посуду, когда Себастиан, наконец, вернулся с сияющим лицом.

– Ты представляешь! – воскликнул он, улыбаясь счастливой улыбкой.

– Что?

– Это был Джаспер. «Это любовь» вошла в десятку и сейчас на восьмом месте. Сиобан хотят назвать звездой месяца, она войдет в список «Топ Попс», а это значит, что песня поднимется еще выше. Джаспер убежден, что мы можем занять даже третье место. Мадди, до чего же отличная новость, особенно перед выходом спектакля.

– Это фантастика, Себастиан, – улыбнулась Мадди. – Думаю, нам следует хорошенько отметить это событие. Пойдем в какой-нибудь роскошный ресторан, пообедаем, да?

Его лицо помрачнело.

– К сожалению, есть и дурные новости. Джаспер, оказывается, пригласил пару журналистов сегодня для интервью. Я хотел отказаться, но ты же понимаешь, что в настоящий момент любая реклама хороша. Но я к шести вернусь. Знаешь что, давай закажем на вечер столик в ресторане?

Мадди попыталась скрыть свое разочарование и кивнула:

– О'кей.

– Сожалею, дорогая. Тебя тоже приглашают, ты же знаешь…

– Знаю…

– Но ты не хочешь идти?

Мадди покачала головой, и Себастиан, вздохнув, произнес:

– Ладно, все это уже скоро кончится. Тогда мы все время будем вместе. Не обижайся на меня, хорошо? Я знаю, как тебе сейчас тяжело.

– Не волнуйся, Себастиан. Со мной все в порядке, – Мадди улыбнулась, стараясь скрыть огорчение.

– Приму душ, мне нужно к часу дня быть в городе, – он стремительно вышел, и в этот момент она вспомнила про его завтрак, стоящий в духовом шкафу.

– Себастиан! – окликнула она, но тут же услышала, как в ванной полилась вода. Тогда Мадди достала тарелку с едой, с сожалением посмотрела на подгоревшую яичницу с беконом и выбросила все это в помойное ведро.

Через час Себастиан уехал в Лондон, а Мадди принялась убирать кухню и наводить порядок в доме. Закончив, она посмотрела на часы. Итак, целый день ее ждет тоскливое одиночество. Совсем нечем будет себя занять. А она так надеялась провести этот день с Себастианом, даже отменила свой ежедневный визит к физиотерапевту.

Девушка приняла душ, оделась. Это заняло около часа. После этого она пошла в гостиную, села в кресло и стала думать, что еще сделать.

Две недели назад из Королевского Национального балета ей прислали компенсацию. Себастиан только раздраженно фыркнул, когда увидел чек на пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Он спросил у Мадди, считает ли она, что ее карьеру можно оценить именно этой суммой. Она ничего ему не ответила, понимая, что никакими деньгами нельзя возместить утраченную возможность танцевать.

Всю неделю Мадди раздумывала над тем, как лучше распорядиться этими деньгами. Ей, в общем, ничего не было нужно, но она хотела бы иметь возможность хоть как-то отблагодарить тех, кто помогал ей, или каким-то образом оказать поддержку тем спортсменам, артистам, которые оказались в ее положении и были внезапно выброшены из активной общественной жизни. Но пока она на этот счет ничего не решила и поэтому просто вложила деньги в одну инвестиционную компанию, обещавшую неплохие проценты.

Мадди оторвалась от бесплодных размышлений и развернула газету с объявлениями различных ресторанов, приглашавших провести приятный вечер. Выбрав один из них, она заказала столик. Было уже два часа, следовательно, оставалось еще четыре до того, как Себастиан вернется, и они, наконец, смогут провести вместе хоть один вечер.

Мадди знала, что сегодня ей необходимо хорошо выглядеть. Она пошла в спальню, открыла шкаф и достала пару платьев и несколько юбок, которые не надевала с того рокового дня, когда с ней произошло несчастье.

Остановив свой выбор на черной юбке и кружевной блузке, она направилась в ванную и вскоре вышла оттуда, прихватив два полотенца, шампунь и фен. Она направилась в кухню, так как давно заметила, что в ее положении значительно удобнее мыть волосы над раковиной, чем в душе. Закончив, она села в спальне перед туалетным столиком, укладывая волосы, локон к локону, и тщательно продумывая каждую деталь вечернего наряда.

В пять часов все было закончено. Мадди откинулась на спинку стула, оценивая себя, и удовлетворенно улыбнулась своему отражению. Выглядела она превосходно.

После этого Мадди подошла к кровати и взяла свой наряд, затем положила его назад и медленно сняла с себя одежду. Пожалуй, впервые с того злополучного дня она внимательно рассмотрела свое обнаженное тело. К ее удивлению, оказалось, что оно не очень изменилось за этот год. Ноги у нее, оказывается, все такие же длинные и стройные, покрытые легким загаром. Откуда он только взялся? Живот по-прежнему ровный и упругий. Когда она встала боком к зеркалу, то обнаружила, что, пожалуй, еще и потеряла в весе по сравнению с тем, что было месяцев пять назад.

Внезапно Мадди остро осознала, какой непроходимой дурой была все это время. Мысли о собственном увечье были только мыслями и не имели ничего общего с тем, что оказалось на самом деле. Ее травма была, конечно, серьезной, но незаметной внешне.

Мадди улыбнулась, одеваясь. У нее есть любимый человек, мужчина, который был настолько терпелив, что смог дождаться, когда к ней вернется здравый смысл. И теперь она не хочет его потерять. Сегодня же ночью она покажет ему, что он не зря ждал столько времени.

Мадди не особенно волновалась, когда Себастиан не пришел к шести часам. Столик был заказан к половине девятого, а до ресторана было всего десять минут езды.

В половине восьмого она стала проявлять первые признаки беспокойства. Он всегда звонил ей, если задерживался. А вдруг с ним случилось что-нибудь страшное?

В восемь часов зазвонил телефон. Задыхаясь от волнения, с неистово бьющимся сердцем Мадди бросилась к аппарату, ожидая услышать голос полисмена или еще что-нибудь страшное.

– Дорогая моя девочка, это я, – голос Себастиана прерывался от волнения. – Прости меня, пожалуйста, за то, что раньше не позвонил.

– Откуда ты звонишь?

– Я в телецентре Би-Би-Си. Здесь записывают десятку лучших исполнителей, и Джаспер настоял, чтобы я поехал с ним послушать запись.

Мадди услышала в трубке гудки и поняла, что Себастиан роется в эту минуту в карманах, пытаясь отыскать монету.

– Когда ты сможешь оттуда уехать? – спросила она, когда связь восстановилась. – Я заказала столик к половине девятого в ресторане.

– Знаешь, малышка, мне очень жаль, но придется снять заказ. Джаспер организовал обед с приглашением одного крупного телевизионного продюсера, который, кажется, собирается снять часовую программу о «Зачарованной». Нас с Сиобан тоже пригласили, и я не смог отказаться.

Мадди огорченно вздохнула.

– Не беспокойся, я все понимаю…

– Слушай, у меня больше нет мелочи. Постараюсь позвонить попозже. Мадди, я…

Телефон замолчал, и Мадди, повесив трубку, вытерла выступившие слезы. Некоторое время она неподвижно стояла, тупо уставившись в пространство. Потом ей пришло в голову, что надо первым делом позвонить в ресторан и снять заказ.

После этого девушка включила телевизор и села перед ним, равнодушно глядя на экран. Показывали новости, но Мадди было уже все равно. Шехерезада прыгнула ей на колени, и хозяйка машинально стала гладить ее мягкую шерстку.

В десять тридцать Мадди с огромным трудом уговаривала себя не расстраиваться. Она напоминала себе, что это ведь она говорила ему, чтобы он использовал все возможности, открывшиеся перед ним.

В конце концов Мадди решила дождаться его, не переодеваясь. Может, Себастиан вернется не слишком поздно, и они могли бы…

Около часа ночи вновь раздался телефонный звонок.

– Алло, это я, – голос Себастиана звучал необычно громко, разговаривал он, как-то слишком старательно выговаривая слова.

– Мадди, дорогая, боюсь, что я немного перебрал. Думаю, что мне лучше не рисковать и не ехать сегодня домой. Я лучше возьму такси и поеду к твоему отцу, ладно?

В трубке были слышны музыка и громкие голоса.

– О'кей. А где ты сейчас?

– Слушай, мне надо идти. Увидимся завтра утром. Пока.

Мадди медленно пошла в свою спальню, впервые за последние три недели опираясь на костыли, тяжело опустилась на кровать и сорвала с себя одежду. Затем она села за туалетный столик и начала смывать с лица косметику. Слезы ее мешались с лосьоном, которым она протирала лицо.

Разбудил ее телефонный звонок. Еще не проснувшись, забыв о своей болезни, Мадди соскочила с кровати и схватила трубку.

– Алло! Это дом Себастиана Ланга? – послышался в трубке густой сочный голос, видимо, принадлежавший какому-то иностранцу.

– Да.

– Прошу извинить, что звоню так рано, но нельзя ли поговорить с ним лично?

– Видите ли, его сейчас нет дома. А кто его спрашивает?

– Франческо Чезаро, отчим Себастиана. Мне с ним необходимо срочно поговорить. Его мать тяжело больна, поэтому он должен срочно приехать в Рим.

– О, Господи, какое несчастье! – охнула Мадди. – Боюсь, что он сегодня тут не появится. Но я бы могла попытаться связаться с ним и попросить его позвонить вам.

– Да, это было бы лучше всего. Я уже сказал, что это очень срочно. Запишите мой номер. Через пару часов я поеду в больницу, так что он может звонить туда.

Мадди записала оба номера.

– Я скажу Себастиану, как только смогу, чтобы он вам позвонил. До свидания, мистер Чезаро.

Она положила трубку и посмотрела на каминные часы. Была уже половина восьмого утра. Снова сняв трубку, она набрала номер телефона отца в Челси. Некоторое время трубку никто не брал, было еще рановато, наконец, знакомый голос отца, хриплый спросонок, ответил на другом конце провода.

– Привет, папа. Извини, что звоню в такую рань, но мне срочно нужен Себастиан. Не мог бы ты позвать его?

– Себастиана? Но его здесь нет, Мадди!

– Да?! – на несколько секунд она даже потеряла дар речи. – Думаю, что он все-таки у вас, папа. Он должен был приехать очень поздно. Возможно, Глэдис открыла ему, когда ты уже спал. Сходи, пожалуйста, посмотри в комнате для гостей.

– Хорошо, подожди минутку.

Мадди нетерпеливо ждала, обдумывая, как сообщить Себастиану эту ужасную новость. Наконец, отец снова взял трубку.

– Мадди? Я посмотрел в комнате для гостей, в твоей комнате и на диване внизу, но его нигде нет.

– Боже мой! Он ведь сказал мне вчера вечером, что собирается переночевать у вас.

– Не волнуйся. Может, он решил остаться у кого-нибудь. Что ему передать, если он все-таки объявится здесь?

– Скажи, чтобы как можно быстрее позвонил мне.

– А что, он прошлой ночью был с Джаспером?

– Да.

– Тогда он должен знать, где Себастиан. У тебя есть номер его телефона?

– Себастиан, наверное, записал его в книгу. Сейчас посмотрю.

– О'кей. И не паникуй. Если будет нужна помощь, позвони мне, хорошо?

– Ладно, спасибо, папа. Пока.

Мадди принялась листать телефонную книгу Себастиана, впервые с симпатией думая о педантичности, с которой он записывал номера телефонов всех своих знакомых, которые могут понадобиться в случае затруднений.

Под именем Джаспера было записано два номера. По первому Мадди получила информацию, что мистера Джаспера в офисе нет. Тогда она позвонила по другому, и после четвертого гудка Джаспер ответил:

– Да?

– Джаспер, это Мадлен Винсент. Сожалею, что пришлось вас побеспокоить в такое время, но…

– Привет, Мадди. Как поживаешь?

Голос продюсера звучал так энергично, словно он встал уже несколько часов назад.

– Спасибо, все хорошо. Джаспер, ты случайно не знаешь, где может быть Себастиан? Мне с ним надо срочно связаться.

На другом конце провода возникла неловкая пауза, затем Джаспер спросил:

– А насколько это срочно?

– Очень срочно. Его мать серьезно больна.

– Тогда, конечно. Я уехал вчера от «Трампа» в два часа, а Себастиан и Сиобан оставались еще там с телепродюсером. Слушай, Мадди, поручи это мне. Я попробую сам с ним связаться и прикажу немедленно позвонить тебе.

– Да, спасибо, Джаспер, – Мадди едва смогла выговорить эти слова и повесила трубку, не обращая внимания на то, что на глазах выступили слезы. На сердце было больно и горько.

Было совершенно очевидно, что Джаспер точно знает, где Себастиан, и поэтому просто хочет позвонить ему, чтобы уберечь его и Мадди от скандала. Ну что же, удивляться нечему. Себастиан мужчина, и он не святой. У него есть определенные потребности, и раз уж она не в силах их удовлетворить, он нашел для этой цели кого-то еще. Мадди сразу вспомнила вечера, когда он возвращался домой очень поздно, и попыталась прикинуть, как долго длится его связь с этой женщиной.

Зазвонил телефон. Дрожа от волнения, она подошла к аппарату и сказала в трубку помертвевшим голосом:

– Алло?

– Это я, дорогая. Мне только что позвонил Джаспер. Он сказал, что у тебя для меня какое-то срочное сообщение. С тобой все в порядке? – голос Себастиана был полон озабоченности и тревоги.

– Где ты? – вместо ответа спросила Мадди.

– Я в доме у Сиобан.

– А я была убеждена, что ты на Карлейл Сквер, – еще более ледяным тоном произнесла она.

– Да, я собирался, но Сиобан предложила мне остаться у нее, и мне не хотелось будить всех в Челси. И я остался здесь.

Мадди не верила своим ушам, настолько спокойно Себастиан сообщил о своей измене. Он явно хотел, чтобы ей все стало известно.

– Пожалуйста, родная, скажи, у тебя все хорошо? – снова обеспокоенно спросил он.

– Да. У меня все отлично. Плохо с твоей матерью. Позвонил твой отчим и сообщил, что ее положили в больницу в Риме. Он хотел, чтобы ты ему немедленно позвонил.

– Господи! А он не сказал, по какому номеру телефона позвонить?

Она автоматически повторила номера.

– Хорошо, – вздохнул Себастиан, – я позвоню ему и сразу выезжаю домой. Поищи, пожалуйста, мой паспорт, хорошо? Он мне понадобится, если придется туда лететь. Через час увидимся.

– О'кей, пока, – Мадди в сердцах бросила трубку и пошла в гостиную.

Глава 72

Себастиан приехал домой в десять часов. Вид у него был нездоровый, лицо бледное. Войдя в комнату, он торопливо поцеловал Мадди и сказал, озабоченно хмурясь:

– Привет, детка. Прости, пожалуйста, что заставил тебя беспокоиться. Мне следовало позвонить тебе из дома Сиобан и сказать, где я, но мне не хотелось тебя будить.

– Ты созвонился с отчимом?

– Да. У матери рак, говорят, что она скоро умрет.

– Я очень сожалею, Себастиан.

Он пожал плечами:

– Мы с ней не виделись все эти годы, так что будет лицемерием с моей стороны рвать на себе волосы. Но, честно говоря, мне все-таки немного не по себе. Боюсь, что придется прямо сейчас лететь в Рим.

Мадди кивнула и отрывисто сказала:

– Конечно.

Себастиан внимательно посмотрел на нее.

– Дорогая, у тебя все в порядке? Что ты такая мрачная? Я же попросил прощения, что не позвонил и не сказал, где я, но это же, в конце концов, произошло впервые, и…

– Да как ты можешь, черт бы тебя побрал, так спокойно об этом говорить?! – наконец взорвалась Мадди.

Ошеломленный таким напором, он уставился на нее.

– О чем «об этом»?

– О твоей связи с Сиобан, вот о чем! Даже Джаспер все о ней знает!

Ее поразило, что у Себастиана такой вид, словно он едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Подожди-ка минутку! То есть ты утверждаешь, что, поскольку я остался ночевать в доме Сиобан, я забрался в ее постель, не так ли?

– А разве нет? Почему же тогда Джаспер не дал мне ее телефон, когда я сказала, что мне нужен ты?

– Да потому, моя дорогая, что это как раз Джаспер находится в связи с ней. Джаспер, возможно, поднялся наверх в свою теплую уютную постельку и улегся, пока ты тут нервничала. Это же сама Сиобан отдала мне ключ от своей квартиры, потому что они поехали к Джасперу. Но это все между нами, ведь Джаспер женат.

– Но Джаспер сказал мне, что когда он уехал из ночного клуба, вы с этой девушкой остались там, – все еще упрямясь, возразила Мадди.

– Ну да, – терпеливо, словно маленькой девочке, повторил Себастиан. – Я же тебе объясняю, что Джаспер женатый человек. Он уехал первым, потом мы с Сиобан сели в такси, и я подвез ее к дому Джаспера, а сам покатил к ней на квартиру.

Он вздохнул.

– Послушай, Мадди, я понимаю, что ты вправе подозревать самое худшее, но сегодня было бы жестко подвергать меня суровому наказанию. У Сиобан ночью я был один. Можешь позвонить Джасперу, если хочешь. Я уверен, что Сиобан еще там.

Только теперь Мадди почувствовала, какой дурой она оказалась. Словно внезапно проглянуло солнце, и прекратился серый промозглый дождь. Она покраснела так, словно собиралась сгореть от стыда.

– Прости, Себастиан. Это все из-за тех дурацких фотографий в газете и из-за Джаспера… Мне так одиноко… Господи, мне так совестно.

– Рад видеть, что ты еще придаешь этому значение. Ты тоже, Мадди, извини меня за то, что так получилось. Это просто недоразумение, – Себастиан протянул к ней руки и обнял ее.

– Глупышка моя, – прошептал он, – ну что я еще должен сделать, чтобы убедить тебя, что мне больше никто не нужен?

Она подняла на него глаза и жалобно сказала:

– Не знаю, Себастиан. Право, не знаю.

Глава 73

Себастиан видел мать последний раз года четыре назад, когда был в Италии на учебе, и поэтому сейчас, увидев ее бледное лицо и исхудалую фигуру на больничной койке, он поразился до глубины души. Ему всегда было очень обидно, что мать практически бросила его на попечение тетки и не уделяла ему никакого внимания, однако сейчас ее страдания не могли оставить его равнодушным. Перед лицом смерти все стало казаться мелким и ничтожным.

Себастиан сидел у кровати больной матери и вдруг поймал себя на том, что думает, какая она еще красивая. Перед глазами пронеслась вереница картин далекого детства. Отец сидит за фортепиано вместе с ним и показывает ему разные ноты. Мать смеется, глядя на них. Ему вспомнился сад, большой и заросший, и яблоня, горячая от жаркого июльского солнца. Какой прекрасный летний день…

– Себастиан, – голос матери прервал его воспоминания.

– Да, мама? – он наклонился над ней, чтобы она могла его видеть, не поворачивая головы, и больная протянула к нему руку.

– Должно быть, я совсем плоха, раз ты здесь, – улыбнулась она.

– Нет, пока не очень, – Себастиан с радостью отметил, что обычное для матери чувство юмора не изменило ей. – Как ты себя чувствуешь?

Она вздохнула.

– Да как тебе сказать. Думаю, что могла бы и попозже расстаться со своим ночным клубом. Им меня будет жутко не хватать. А я чувствую легкую слабость.

– Ну конечно, – Себастиан в общем-то никогда не был близок с матерью и сейчас чувствовал растерянность в таких обстоятельствах. Ему казалось странным, что друзья и соседи знают ее значительно лучше, чем он, ее сын, но позвонили в этой ситуации все-таки ему, потому что он родственник.

– Я умираю, дружочек, – тихо сказала мать.

– Мама, пожалуйста! Я разговаривал с докторами и…

– Да ну их в задницу, докторов! Я знаю свое тело. Оно сражалось с этой заразой пять лет и…

– Пять лет?! – Себастиан сначала даже не поверил тому, что услышал. – Почему ты мне ничего не сказала? Я даже не знал!

– Да я себя, в общем, отлично чувствовала, совсем не ожидая оказаться на пороге мертвецкой.

Себастиана поразило, насколько спокойно мать говорила о своей скорой смерти.

– И потом, я же просила Франческо вызвать тебя.

– Я рад, что ты это сделала.

– А я это сделала совсем не для того, чтобы ты сидел возле меня и обливался слезами. И вовсе не затем, чтобы мы могли обняться на пороге смерти. Так, кажется, пишут в романах? В наших обстоятельствах это было бы несколько лицемерно, так ведь? Я понимаю, что пренебрегла своими материнскими обязанностями, и с этим уже ничего нельзя поделать. Подними меня, пожалуйста, чтобы я могла тебя видеть.

Себастиан помог ей сесть ровно.

– Иди сюда, садись, – она указала ему на кровать рядом с собой. Он сел, и мать, словно изучая, внимательно посмотрела на него.

– Ты, по-моему, и без меня достиг кое-чего, – ее лицо смягчилось. – Знаешь, странные все-таки штуки выкидывает с нами жизнь. Когда я ждала тебя, то очень волновалась. Я собиралась всю жизнь посвятить тебе, дать тебе такую любовь, какой я никогда не получала от родителей. К несчастью, у судьбы свои планы и свои повороты. Ты точная копия отца, когда он был в твоем возрасте. Он был очень красивым человеком, очень, даже во вред себе.

Ее голос дрогнул. Себастиан решился и спросил:

– Вы были счастливы вместе? До того, как он погиб…

– Да! Очень! По крайней мере, я… И мне казалось, что и он тоже. Послушай, Себастиан, я… – лицо матери исказила болезненная гримаса, – я уже говорила, что было бы лицемерием с моей стороны произносить длинные речи или извиняться перед тобой за то, что я была плохой матерью, но мне бы хотелось… хотелось, чтобы ты знал, что были очень веские причины, по которым я после смерти отца оказалась совсем не такой, как думала.

– Какие причины?

– Я бы не хотела сейчас об этом говорить и вдаваться в подробности, – она зевнула. – Я очень устала, к тому же, расклеилась. В моем доме в Тоскане на чердаке есть кое-какие вещи. Они принадлежали твоему отцу.

– Что это за вещи?

– Ну, там портфель, полный нот, несколько книг, всякий хлам, который некогда было выбросить. Боюсь, что не очень богатое наследство.

– А я его совсем не помню, ты знаешь, – тихо проговорил Себастиан. – И даже вспомнить не могу.

В глазах матери мелькнуло какое-то странное выражение.

– А я могу, – сказала она мягко, затем, тяжело вздохнув, переменила тему разговора.

– Я слышала, Кристофер Винсент все-таки добился успеха.

– Да, я был на премьере его балета. Колоссальный успех.

– Я купила компакт-диск с этой музыкой. Он был к тебе очень добр, не так ли, Себастиан? – спросила мать.

– Да. А ты помнишь Мадди, его дочь?

– Ну, конечно, помню.

– Мы с ней решили пожениться. Свадьба будет накануне Нового года.

– Господи, вот дела, – мать тихо засмеялась.

– Почему ты смеешься, мама?

– Ой, извини, пожалуйста, Себастиан. Это, конечно, не смешно, но несколько забавно. Ирония судьбы. Ты не мог бы передать Кристоферу записку от меня?

– Конечно. – Себастиан пожал плечами. Он вообще перестал что-либо понимать в сбивчивой речи больной.

– И передай ему, что я благодарна за заботу о тебе и все понимаю. Передай, что долг, наконец, уплачен.

Себастиан кивнул, заинтригованный загадочной просьбой.

– Да, конечно, но…

Мать сжала его руку.

– Я люблю тебя, Себастиан, и всегда любила. Хочу, чтобы ты это знал. А сейчас я хочу отдохнуть. Позже мы сможем еще поговорить.

Мать закрыла глаза, и он понял, что ему пора идти. Он встал и пошел к двери.

– До свидания, мама, – прошептал он, оглянувшись, и вышел из комнаты.

Вечером мать впала в бессознательное состояние, а затем в кому. И через пять дней умерла.

Себастиан и безутешный Франческо отвезли тело Магды на виллу в Тоскану, так как мать хотела, чтобы ее похоронили на маленьком кладбище возле местной деревенской церкви. Похороны тоже были скромные, без посторонних. Присутствовали только близкие друзья.

Когда все закончилось, и на землю опустился теплый летний вечер, напоенный ароматами итальянских садов, Себастиан и Франческо сели на террасе. В воздухе стоял нежный аромат цветущих апельсиновых деревьев, пели свою громкую песню цикады. Все вокруг было тихо и умиротворенно, и даже не верилось, что где-то есть большие города, и люди там суетятся, добиваясь своих, в общем-то призрачных целей.

– Я завтра должен возвращаться в Лондон, – сказал Себастиан, сделав глоток вина из бокала.

– Да, конечно… – Франческо кивнул.

– А что ты будешь делать?

– Продам этот дом. Твоя мать его очень любила, и с ним связано столько воспоминаний, что я просто не могу здесь находиться.

– Я понимаю…

– Ей было всего сорок пять, – вздохнул Франческо. – Можно сказать, вся жизнь была впереди.

– Да. Но эти годы были у нее самыми счастливыми.

– Хочется верить. Твоя мать была замечательная женщина. Мне очень жаль, что ты не знал ее, как знаю я.

– Да. К несчастью, она сама так решила. После смерти отца она практически оставила меня, словно хотела, чтобы и меня не было в ее жизни.

– Да. Я этого не понимал. Я ей много раз предлагал вызвать тебя к нам, чтобы ты жил со своей матерью, но… – Франческо пожал плечами. – А я ведь знаю, что Магда тебя очень любила.

– Франческо, мать мне сказала, что после отца остались какие-то вещи, и ты мог бы мне их отдать, – сказал Себастиан.

– Конечно, – ответил отчим. – Они наверху, на чердаке. Может, ты сам сходишь, посмотришь?

– Ладно, – неожиданно для себя Себастиан зевнул. Волнения последних дней в сочетании с жарой и вином оказали на него свое воздействие. Его стало клонить в сон.

– Если ты не против, – с извиняющейся улыбкой сказал он Франческо, – я, пожалуй, удалюсь, а то скоро просто свалюсь со стула.

– Ну, конечно, и спасибо тебе, Себастиан, за то, что ты приехал сюда. Мне было очень приятно. Я надеюсь, что мы сможем поддерживать с тобой хорошие отношения, правда?

– Я тоже надеюсь. Спокойной ночи, Франческо.

– Спокойной ночи.

Себастиан пошел через холодное мраморное безмолвие виллы в свою комнату. Теперь, после похорон, все его мысли были направлены на то, чтобы как можно скорее вернуться к Мадди.

На следующее утро, искупавшись в большом бассейне, он позвонил в авиакомпанию и заказал билет в Лондон. К сожалению, места были только на завтра, поэтому ему еще один день предстояло провести в Италии.

После легкого завтрака Себастиан поднялся наверх по старой скрипучей лестнице и толкнул дверь на чердак.

Когда он нащупал выключатель и включил свет, ему сначала показалось, что он попал в пещеру Аладдина или Али-Бабы. Старая мебель, ковры, картины, детские игрушки… Во всем этом совершенно невозможно было разобраться. Себастиан бродил среди этого добра минут десять, пока случайно не наткнулся на коробку с фотографиями его родителей в день свадьбы. Улыбку вызвал вид молодого Кристофера, который в качестве шафера торжественно исполнял свои обязанности, а рядом с ним весело улыбалась его красивая жена Антония.

– Какая красавица, – прошептал Себастиан, рассматривая правильные нежные черты ее лица. Он пересмотрел еще целую пачку старых фотографий, думая, что обязательно возьмет их с собой, чтобы показать Мадди. Затем он продолжил поиски, даже не представляя себе, что же он, собственно, ищет. Рядом с коробкой лежала большая кипа старой пожелтевшей нотной бумаги с какими-то нотами, но стоит ли этот старый хлам тащить в Лондон? Вдруг Себастиан обнаружил папку для нот. Внутри ему бросился в глаза пакет из пергамента, битком набитый какими-то бумагами. Он вытащил тяжелую кипу из конверта и увидел записи, сделанные твердым и четким отцовским почерком, а в следующее мгновение к его ногам упал крохотный листочек бумаги. Себастиан поднял и развернул его, быстро пробежал глазами содержание записки.

«Дорогой Том!

Сожалею, что не застал тебя дома, поэтому оставляю этот пакет у твоей квартирной хозяйки. Я дважды проиграл всю «Летнюю симфонию» и думаю, что это лучшее из всего написанного тобой. Буду счастлив сделать аранжировку и оркестровку этой вещи. Сними с нее копию и пришли мне, когда сможешь. Всего доброго. Крис.»

Себастиан отложил записку в сторону и стал торопливо листать отцовское произведение. Это оказалась полуторачасовая симфония. Он почувствовал, что сгорает от нетерпения, так ему захотелось как можно скорее сыграть эту вещь.

Себастиан посмотрел снова на первую страницу и насвистел первые восемь тактов симфонии. От того, что у него получилось, по его спине поползли мурашки. Но это была отнюдь не дрожь восхищения, скорее озноб от прикосновения к чужой ужасной тайне.

Он снова насвистел мотив.

– Нет, это ошибка, конечно, ошибка.

Схватив ноты, Себастиан скатился по ступеням вниз и бросился к фортепиано. Сердце взволнованно колотилось, трясущимися от нетерпения руками он откинул крышку и поставил на пюпитр первую страницу отцовской симфонии. Его пальцы так дрожали, что ему никак не удавалось взять первый аккорд. Наконец раздались звуки музыки… Себастиан дважды сыграл первую страницу, затем, тупо уставившись в одну точку, посидел с минуту и вновь сыграл, чтобы убедиться окончательно.

Он вспомнил, как мать говорила, что купила компакт-диск с записью музыки к балету «Симфония для двоих». Тогда он встал, подошел к роскошному музыкальному центру, отыскал нужный диск и вставил его в аппарат.