Текст книги "Зачарованная"

Автор книги: Люсинда Эдмондз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

Глава 43

Вокруг Мадди клубилась непроглядная темнота, прерываемая какими-то странными видениями. Они роились, теснились, наползая одно на другое, смешиваясь в одну причудливую картину. Мадди решила положить этому конец. Очень медленно, с огромным трудом, она открыла глаза, чувствуя свинцовую тяжесть век. Она чувствовала себя смертельно усталой.

Кристофер увидел, что ее глаза открылись, и бережно взял ее за руку.

– Мадди, привет, дорогая моя.

Она не поняла, почему отец сидит здесь, рядом с ее кроватью.

– Что ты тут делаешь, папа? – спросила девушка и попыталась сесть, но обнаружила, что тело не подчиняется ей. До нее издалека донесся голос отца:

– Не надо шевелиться, родная. Это лекарство сделало тебя такой сонной.

Кристофер увидел, как на лице дочери промелькнуло выражение панического ужаса.

– Какое лекарство? Где я? Папа, мне приснился ужасный сон, будто я танцевала Одетту, и во время сцены с озером… – В эту секунду Мадди, наконец, заметила осунувшееся лицо отца и подняла руку, чтобы прикоснуться к нему. У ее запястья была прикреплена пластмассовая ампула. Увидев ее, девушка вдруг все вспомнила. Слезы застлали ее глаза.

– О, Боже, – прошептала она, – значит, все это правда? Это случилось на самом деле? Я в госпитале?

Кристофер кивнул.

– Сколько времени я здесь нахожусь?

– Несколько дней.

– Значит… – мысли Мадди путались, ей никак не удавалось сосредоточиться. – Выходит, я пропустила премьеру… О, папа, я пропустила свою премьеру!

Кристофер взял со столика, стоявшего возле кровати, платок и вытер дочери глаза.

– Не волнуйся, девочка, и не думай об этом, – ободряюще улыбнулся он, – у тебя еще будут премьеры.

– Она… Николь танцевала Одетту-Одилию?

Кристофер кивнул:

– Да.

Почувствовав, как сжалось сердце, Мадди еле слышно спросила:

– Когда меня выпишут?

Кристофер положил ей руку на плечо.

– Давай пока порадуемся тому, что ты, наконец, пришла в себя. Ты очень сильно ушиблась.

– Да, я помню. Но я так ненавижу больницы.

– Пожалуйста, доченька, лежи спокойно, – он заметил, как на ее лице появилось выражение беспокойства, а потом смертельного ужаса. Она снова сделала попытку пошевелиться.

– Папа! – испуганно пролепетала она. – Я совсем не чувствую ног.

Глава 44

История была из разряда тех, что очень нравятся газетам. Удар судьбы сразил юную балерину в начале карьеры. Ее заменила другая девушка, еще более хорошенькая, в самый последний момент. Сашу и Николь вызывали много раз. При их появлении зал буквально содрогался от оваций. А когда прессе стало известно, что Зигфрид и Одетта совсем недавно стали мужем и женой, фантастическая развязка этой драмы оказалась полностью завершенной.

На другое утро после их триумфа телефон в комнате Николь звонил не переставая. Их умоляли дать интервью, просили фотографии для газет, звали на телевидение. Саша и Николь бесчисленное количество раз позировали перед фотографами, влюбленно глядя друг на друга. В душе они прекрасно сознавали лживость и лицемерие своих поступков, но ни на минуту не забывали о том, что такая возможность появляется один раз в жизни. Вся эта шумиха должна была скрепить их партнерство и добавить остроту и романтический ореол их имиджу. После интервью, статей, рецензий, фото зритель валом повалит на новых Фонтейн и Нуриева.

О Мадди газеты сообщили очень кратко и скупо, вскользь информируя читателей, что она по-прежнему в больнице. В конце концов, тиражи газет увеличивались благодаря истории счастливой любви двух звезд, Саши и Николь, и отклики на их выступления были более чем восторженными.

Через два дня после премьеры они сидели на кухне и завтракали в полном молчании, просматривая газетные рецензии.

Внезапно зазвонил телефон. Саша подошел к аппарату.

– Саша, это Кристофер.

– Как она?

– Она очнулась.

Саша облегченно вздохнул:

– Хвала Господу!

– Врачи закончили обследование… – голос Кристофера задрожал. – Боюсь, что новости плохие.

– Скажи, что такое?

– У Мадди отказали ноги. Отнялась нижняя часть тела.

– Я… О, Боже! Это навсегда?

– Они не знают точно. Сначала все решили, что сильный ушиб и шок вызвали паралич. Рентген показал, что у нее раздроблены позвонки.

Даже через мембрану трубки Саша слышал безысходное горе в голосе отца Мадди.

– Могу я видеть ее?

– Лучше подождать несколько дней. Она ужасно страдала и с трудом успокоилась. Врачи делают все возможное, чтобы поддерживать ее в этом состоянии духа. Говорят, что если не наступит улучшение, Мадди придется отправить в Сток Мандевилль для специальной операции спинного мозга.

– Позвони, пожалуйста, как только я смогу ее увидеть, ладно?

– Конечно. Прими мои поздравления. Иветта рассказала, что вы произвели настоящую сенсацию. Пожалуйста, извинись за меня перед Николь. Передай ей, что я ее люблю и жалею, что меня не было с вами. – Кристофер вздохнул. – Думаю, раз уж суждено было кому-то выиграть от этого несчастья с Мадди, то, по крайней мере, хорошо, что это Николь, а не кто-то другой. Ну, до свидания, Саша.

Саша держал трубку, чувствуя, что не в силах пошевелиться. Его била дрожь, на лбу выступили капли пота. Наконец он повесил трубку и вернулся на кухню.

– Читал отзывы в «Обсервер»? – Николь взяла гренки. – Они пишут, что моя Одетта «юная и привлекательная», а исполнение «внушительное и зрелое».

В это мгновение она увидела выражение лица Саши.

– Что случилось?

– Звонил Кристофер. Он передает тебе свои поздравления, сожалеет, что не смог быть на премьере и насладиться нашим триумфом. Ах, да! Еще он сказал, что его дочь пришла в себя, у нее парализована нижняя часть тела.

Саша несколько мгновений смотрел на изменившееся лицо Николь, а потом резко развернулся и вышел из комнаты.

Утром Себастиан приехал из аэропорта в отель в возбужденном состоянии. Нью-Йорк был прекрасен, но времени на город не оставалось, так как оно было расписано буквально по минутам. За счет «Джаспер Конрад Продакшн» для него сняли прекрасный номер в отеле в Сентрал Парк Хаус. После обустройства он отправился на встречу с Джаспером Конрадом в черном сверкающем лимузине.

За ленчем, больше похожем на обед для королевских особ, Джаспер рассказал о своих планах, он мечтал о постановке мюзикла, созданного Себастианом.

– Предстоит большая работа. Необходимо доработать сюжет и либретто, но основа есть. Думаю, сначала нам следует выпустить пластинку. У вас есть одна песня, которая может войти в список хитов.

– Не сомневаюсь, что речь идет о песне «Это любовь»?

– Да. Уверен, что в Британии она станет хитом.

Беседа продолжалась, и Джаспер сказал, что хотел бы заключить контракт с Себастианом на следующей неделе. Себастиан доработает несколько песен и некоторые музыкальные композиции, а после возвращения в Лондон они встретятся через некоторое время. Пока с ним будет поддерживать контакт Джой Трефьюзис.

Мысли Себастиана перескакивали с одного предмета на другой, когда он прилетел в Лондон и стоял возле транспортера с багажом, ожидая, когда появится его дорожная сумка. Почему всегда кажется, что твои вещи находятся в самом конце? Юноша нетерпеливо посматривал на часы. Как хочется скорее обнять Мадди, прижать ее к своей груди, рассказать новости. Конечно, ей тоже есть, что рассказать.

Себастиан попытался дозвониться ей на следующее утро после премьеры, на другой день и на другое утро, но никто не подходил к телефону. Он предположил, что Мадди просто отключила телефон, чтобы ее не беспокоили и она имела возможность хоть немного поспать. Он просто умирал от желания увидеть ее.

Наконец прибыл и его багаж. Себастиан взял сумку и пошел через зал ожидания в третий терминал. Они ни о чем не договаривались заранее, но его огорчило, что Мадди не было среди встречавших.

Он купил пару воскресных газет, чтобы почитать, пока будет добираться до Лондона в метро, и пошел к выходу из аэровокзала. На его счастье, там уже стоял поезд. Себастиан вошел в вагон, сел на свободное сиденье и, развернув «Обсервер», сразу отыскал раздел театральной хроники.

Несколько минут он смотрел, не веря своим глазам, на фотографию Саши и Николь, они были сняты в сцене из «Лебединого озера». Затем стал лихорадочно перелистывать газету в поисках другой информации. Разыскав рецензию на премьерную постановку, Себастиан буквально впился в нее глазами. В следующее мгновение ему показалось, что он теряет сознание.

– Мадди в больнице! Тяжело ранена после падения на генеральной репетиции. Боже! – застонал он. – Только бы все обошлось.

Уже через час Себастиан был в приемном покое огромного госпиталя, пытаясь выяснить, где лежит Мадди.

– Нет, в палатах стационара ее нет, – оторвавшись от экрана компьютера, сказала женщина в регистратуре. – Сейчас посмотрим в интенсивной терапии… А! Вот – Мадлен Винсент…

– Интенсивная терапия? – прошептал Себастиан.

– Ой, нет, минутку, – санитарка нажала кнопку на клавиатуре. – Сегодня утром ее перевели в хирургический госпиталь Сток Мандевилль.

– Как туда добраться? – спросил он нетерпеливо.

Регистраторша ответила, что нужно сесть в поезд на станции Марилбон, за час он доедет. Себастиан покинул больницу и остановил на улице первое попавшееся такси.

Спустя два часа он уже был в Сток Мандевилль и снова называл имя Мадди в регистратуре. Через минуту его пригласили пройти в отделение спинномозговых травм. Нужное отделение удалось найти довольно быстро. Подойдя к сидевшей за столом дежурной сестре, молодой человек в который раз за утро сказал, что ищет Мадлен Винсент.

Он почувствовал, что ему на плечо легла чья-то теплая ладонь, и, резко обернувшись, увидел посеревшее лицо Кристофера, который слабо улыбался ему.

– Здравствуй, Себастиан.

– Как она? Что с ней произошло? Я только что прилетел из Нью-Йорка. Я даже не знал, что…

– Мадди сейчас спит. У нее было довольно трудное путешествие сюда. Пойдем выпьем где-нибудь по чашечке кофе.

Кристофер повел его по длинному коридору в маленькую комнату для посетителей и, нащупав в кармане десятипенсовую монету, подошел к автомату с кофе.

– Давай, бери. Я только этим и жил последние дни. Меня уже воротит от этого напитка.

– Ты был с Мадди все это время? – спросил Себастиан, наливая кофе ему и себе.

– Да, почти. Приехал через час после того, как ее направили в госпиталь. Пока она была без сознания, я просто не мог ее оставить, но, слава Богу, вчера она пришла в себя. Тогда ее решили перевезти сюда.

Кристофер отпил кофе и сел на неудобный пластмассовый стул.

– Что же случилось?

Кристофер в деталях рассказал о случившемся. Себастиан молча пил кофе и никак не мог поверить в реальность происходившего.

– Иисусе! Ведь Мадди рассказывала мне, как замечательно была организована сцена с озером. По ее словам, была использована новейшая техника, но… – Тут он подозрительно посмотрел на Кристофера. – А ты абсолютно уверен, что это несчастный случай? Просто несчастный случай?

– Конечно! А что же еще? Лодка резко остановилась и от толчка перевернулась. Проводилось специальное расследование.

– Сейчас, когда Мадди очнулась, сколько времени понадобится, чтобы определить, насколько тяжелые у нее повреждения?

Кристофер тяжело вздохнул.

– Она не чувствует своих ног.

– О, Боже! А что говорят доктора? Может быть, это остаточные явления?

– Они пока сами не знают. Поэтому ее и перевели сюда. Кажется, у нее поврежден позвоночник, но по этому поводу врачи говорят, что надо подождать. Возможно, все еще наладится. Есть предположение, что это связано с сильным ушибом.

– Мадди, должно быть, ужасно расстроена.

– Благодарение Богу, она находится под воздействием успокаивающих средств и наркотических препаратов. Так что ей пока трудно все это осознать. Ей сразу же дали снотворное, как только привезли сюда.

Себастиан встал и принялся шагать из угла в угол.

– Боже мой, Кристофер! Для любого человека это ужасно, а ведь Мадди – балерина! В этом вся ее жизнь, она танцевала с раннего детства. Что, если Мадди никогда не сможет больше танцевать?

– Послушай, Себастиан, эти три дня я задаю себе этот вопрос. Снова и снова. Это ничего не даст и не приведет ни к чему. Ни к чему хорошему.

– Извини, но она так мечтала танцевать Одетту. Я не могу поверить в то, что произошло. Какая жестокая нелепость! Проклятье! – Себастиан резко сел, обхватив голову руками.

Кристофер склонился к нему и, успокаивая, похлопал по плечу.

– Ладно, ладно! Нам нужно надеяться на лучшее хотя бы ради Мадлен. Она мне как-то сказала, что вы… ну, это…

– … Любим друг друга. Да, пожалуй, это более подходящая тема, – сказал Себастиан и посмотрел на отца Мадди. – Ей понадобится наша поддержка. Мы обязаны помочь ей пройти через эти испытания.

– Да, ты прав, извини.

– Всю дорогу из Нью-Йорка в самолете я мечтал, как увижу Мадди, услышу ее рассказ о премьере. Послушай, ее можно увидеть?

– Не думаю, что врачи позволят ее навестить. Сходи пока куда-нибудь, перекуси, успокойся и возвращайся попозже. Мадди, видимо, к тому времени проснется, и ты себя лучше сможешь держать в руках. Мы ни в коем случае не должны показывать ей ни малейших признаков тревоги, тем более паники.

Себастиан согласно кивнул.

– Да, ты прав, – он поднялся со стула. – Вижу, что Николь без особого труда заменила Мадди. О них с Сашей были отличные отзывы в «Обсервере».

Кристофер улыбнулся:

– Да, это единственная хорошая новость за все это время. По крайней мере, хорошо, что счастье все-таки улыбнулось именно ей, а не кому-то другому. Несчастье Мадди принесло удачу другому члену нашей семьи. Спасибо и на этом. Уверен, что Мадди тоже так считает.

Себастиан кивнул, удивляясь, что Кристофер, видимо, совершенно не представляет, какими были на самом деле отношения между Мадди и Николь.

– Ладно, скоро увидимся. – Себастиан махнул рукой и пошел на улицу, решив все-таки позавтракать.

Кристофер остался сидеть, пытаясь сосредоточиться и как следует поразмыслить над тем, что ему только что неожиданно открылось. Он был слишком занят своими чувствами к Иветте и только кивнул, когда месяц назад Мадди упомянула о своих отношениях с Себастианом. Только сейчас ему стало ясно, какую чудовищную шутку сыграла с ним судьба, когда его дочь и Себастиан так полюбили друг друга. Он даже подумал, что стоило подробнее рассказать Мадди, как умерла ее мать. Это означало углубиться в такие воспоминания, которые лучше было бы забыть. То, что он говорил дочери об Антонии, об их взаимной любви, сейчас уже нравилось самому Кристоферу и казалось ему правдой.

Что же будет, если Мадди когда-нибудь узнает правду? Нельзя этого допустить. Это просто невозможно!

Глава 45

– Ты счастлива, дорогая?

Комната отдыха для почетных гостей в аэропорте Антигуа была практически пустой, если не считать Кейт и Джулиана.

– Да, очень.

– Я говорил тебе, что мы прекрасно проведем время, не так ли? Нечего было так беспокоиться. – Джулиан сжал руку Кейт. – Моя мать просто обожает тебя, я знаю. Она в восторге от того, что мы приехали.

В комнату вошел работник аэропорта и объявил, что их самолет практически готов, и уже начинается посадка. Услышав это, Кейт и Джулиан прошли в самолет. Усевшись в кресло, Кейт вдруг почувствовала, что с трудом верит в свое возвращение в Англию, да еще с одним из самых блистательных холостяков страны.

Когда самолет оторвался от земли, она подумала о перемене в ее жизни, которая произойдет, когда они приземлятся.

– Мама сказала, что отсюда нужно улететь до официального объявления о помолвке. Это, конечно, простая формальность, но королева должна дать разрешение на женитьбу. Мама говорит, что уже обсуждала этот вопрос, и не видит никаких затруднений. Тем не менее, это дает нам возможность все как следует организовать. Как только газетчики об этом узнают, они возьмут тебя в настоящую осаду. Но зато эта формальность дает нам возможность составить планы на будущее. Думаю, мы будем венчаться в часовне Святого Георга в Виндзоре на Рождество. На следующей неделе сходим и посмотрим.

Кейт кивнула, в который раз отказываясь поверить в реальность того, что с ней происходило.

– Я хочу сказать своим родителям.

– Ну, конечно. Когда моя мать вернется, она пригласит их на коктейль в Кенсингтонский дворец. Я так счастлив, дорогая, – Джулиан склонился к Кейт и нежно поцеловал ее. – Нужно как следует отдохнуть. После того, как мы поженимся, нам уже не удастся вот так спокойно отдыхать. По крайней мере, сегодня в Хитроу нас еще не будут встречать орды фоторепортеров.

Они поели, и Джулиан задремал. Кейт не могла спать. По-прежнему ее терзало предчувствие чего-то недосказанного, что может помешать и разрушить их счастье.

Наконец, через шесть часов колеса воздушного лайнера коснулись бетонной полосы в Хитроу.

Кейт увидела, как к ним между рядами кресел идет пилот. Летчик наклонился к Джулиану и тихо сказал:

– Сэр, могу я попросить вас пройти со мной?

– Ну, конечно. Подожди минутку, – Джулиан подмигнул Кейт, пошел за пилотом и скрылся за шторой, отделявшей служебные помещения от пассажирского салона. Девушка почувствовала, что ее сердце взволнованно забилось, а руки задрожали. Джулиан не появлялся. Самолет тем временем остановился.

– Послушай, дорогая, – ее возлюбленный выглядел озабоченным, когда, наконец, сел в свое кресло. – Боюсь, что мне придется оставить тебя одну проходить досмотр. Видишь ли, мне сказали, что нас ожидает толпа репортеров и фотографов. Нам лучше порознь выйти из аэропорта.

Сердце Кейт встрепенулось.

– Но почему, Джулиан. Я не знаю, откуда они свалились на нашу голову, но…

– Это в последний раз, дорогая, обещаю тебе. Мне было сказано, чтобы я воздержался от контактов с прессой, вот и все. Я позвоню тебе вечером.

– Но что я скажу им? Я…

В это время подошел стюард.

– Сэр, следуйте за мной, пожалуйста.

Джулиан встал, собрал свой багаж и, склонившись к Кейт, нежно поцеловал ее.

– Не беспокойся. Репортерам вообще ничего не говори. И помни, что бы ни случилось, я люблю тебя.

Он улыбнулся Кейт и пошел за членом экипажа.

Через десять минут Кейт, нервничая, направилась к паспортному контролю, чувствуя себя так, словно ее отдавали на съедение стае волков. Она не могла понять, почему Джулиан оставил ее одну на растерзание газетчикам.

Ее чемодан выплыл на резиновой ленте выдачи багажа одним из первых. Девушка взяла его и подошла к двери, чтобы пройти таможенный контроль. У двери, отделявшей таможню от зала ожидания, она увидела какого-то мужчину, резко перегнувшегося через барьер и указывающего на нее.

– Вот она! – вопил он.

В то же мгновение ее ослепил блеск фотовспышек, и Кейт окружила толпа репортеров, которые набросились на нее с вопросами, словно стая хищников.

– Мне нечего сказать, комментариев не будет, – говорила Кейт, пытаясь прорваться к выходу, но газетчикам все же удалось задержать ее.

– Мисс Джонсон, как вы чувствуете себя после того, что произошло?

– Я ничего вам не скажу.

– Вы когда-нибудь догадывались, что дела настолько плохи, как это стало известно теперь?

– Не будет комментариев…

– Когда вы в последний раз разговаривали с отцом?

Кейт не могла понять, почему никто не упоминает имени Джулиана, а прицепились к ее отцу. В этом было что-то странное и пугающее. Она хотела спросить их о причине такого внимания, но понимала, что лучше этого не делать. Кейт медленно пробивалась к выходу.

– Комментариев не будет! Пожалуйста, дайте мне пройти.

Наконец ей удалось пробиться через толпу. Она отчаянно замахала рукой в надежде, что хоть один из таксомоторов подъедет к ней, и она будет спасена. К счастью, один из шоферов заметил ее знаки и подкатил прямо к ней. Он вышел из машины и помог ей забросить вещи в багажник.

– Пропустите, пропустите, пожалуйста, – водитель грубо растолкал пишущую братию, и Кейт смогла пробраться к автомобилю и сесть на заднее сиденье. Затем таксист захлопнул дверцу и бросился к своему месту. Такси помчалось в город.

– Порядок, мисс. Удачно вырвал вас из их лап.

Машина набрала скорость, и Кейт, наконец-то, смогла облегченно вздохнуть и откинуться на спинку сиденья.

– Спасибо вам, что спасли меня, – поблагодарила она.

– Нет проблем! Что это они как с цепи сорвались?

– Вы мне поверите, если я скажу, что сама не знаю?

– Возможно. Кстати, мисс, куда едем?

Кейт решила, что лучше всего сейчас отправиться к родителям и выяснить, что происходит.

– Фитцджон Авеню, Хэмпстед, пожалуйста.

– А! Вы там живете? Это как раз там была стрельба сегодня утром, – произнес шофер, с интересом глядя на девушку в зеркало заднего вида.

– Какая стрельба?

– Конечно, вы, может, еще не слышали, раз были за границей… Газетный магнат Натаниэль Джонсон, слышали о таком? Его и жену нашли утром мертвыми.