Текст книги " НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ."
Автор книги: Людмила Сурская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Открывайтесь, что вы там за сюрприз приготовили, – наседали они на ребят.– Ждём с нетерпением.
– Заметьте, стопудовый. Я ничего не говорил, – поднял руки Фёдор Егорович. – Молчал, как рыба, вот вам крест. – Осенил он себя крестом.
– Ром, скажи сам, – оробела Даша.
– Вот всегда так, – играл Бугров, – как ребёнка заводить не спрашивала моего согласия, а как сдаваться, то Рома.
– Господи, Дашенька, это правда? – удивилась Надежда Фёдоровна.
– Правдее, не бывает. Дашуня беременна. У нас будет ребёнок. – Уже серьёзно объявил Бугров. – Непослушная девчонка всё сделала по-своему. Поимела меня, как хотела.
– Как вам сюрприз? – Радовался Фёдор Егорович, не обращая на болтовню сына внимания.
– Дашка, дочка, ты молодец, – пришёл в себя Борис Викторович.
– Могу хоть на спасибо рассчитывать, – скривился Роман. – Я тоже вроде бы участвовал в процессе, а хоть бы кто, хоть бы намёком...
– Ты не столько участвовал, сколько мешал. – Возмущалась Зинаида. – Сейчас примазывается, паршивец.
– Оставь его Зиночка, – вмешалась Надежда Фёдоровна. – Какое счастье. Объяви ему амнистию. Ребёнок, это чудо. Зина, мы будем бабушками.
– Здорово, мы ж тоже дедушками будем. За это надо по чарочке пропустить. – Засуетился Громов. – Ромаха, пойдём, тяпнем за тебя. Отцом будешь, какая радость, упрямец.
Бугров, обнимая жену что-то там скрипел про то, что женское коварство – второе Я без которого они просто не могут жить. Команда хозяйки дома: – Давайте к столу.– направила всех в нужном направлении.
Разогревшись коньячком и закусив угощениями Степаниды, родители расфантазировались, каким он будет этот ребёнок, на кого будет похож, и чему его лучше учить: музыке или танцам, языкам-то уж непременно.
– Притормозите, господа. Мы ещё не знаем, кто будет. Беременности всего-то шестой месяц, а вы танцы, – вернул всех к реальности Роман.
– Это неважно, Ромаха. Главное, он уже есть, растёт. У него два дедушки.
– Почему только дедушки, и две бабушки тоже.
– Точно, с ума все на радостях сошли. Вы подумали, как она выносит этого ребёнка, – пытался достучаться до их разума Бугров.
– Ерунда.
– Сейчас подхожу, а она глину с извёсткой лопает. – Переубеждал родителей раздосадованный Роман.
– Это полезно, пусть ест. Мать ела тоже. – Уверял Фёдор Егорович. – Принесу ей, она и ест, у меня мурашки по телу, а она облизывается.
– Плохо, – рявкнул Роман.
– Почему? – не понял отец.
– Такая же беда родится, как и я.
– С чего ты взял? – удивился опять отец, подкладывая свату мяса на тарелку.
– Симптомы соответствующие, и вообще бедный ребёнок, – не унимался Бугор.
– Роман, не темни, – на этот раз заинтересовался Громов.
– Сумасшедший эскадрон бабусь и дедусь уже кровожадно ждет его появления на свет, чтоб замучить. Факт. – Хохотал он.
– Что вы его, право, слушаете, балабола, – не вытерпела Зинаида. – Наливайте.
Чтоб отвлечь внимание язвившего мужа от родителей и разрядить обстановку, Дарья сказала ему несколько слов на английском языке. – Дорогой, перестань их мучить. – Ответ не заставил себя ждать, причём, как она заметила на блестящем английском. Он сделал это, не подумавши, машинально и эмоционально. Но этого было достаточно, чтобы у присутствующих выпали вилки и отпали челюсти.
– Чего он сказал? – переспросил Дашу свёкор. – Как это, по-каковски?
– Свят-свят, крестилась мать. Ты по русскому-то ахинею нёс, а тут иностранный.
– Разохались. Растёт парень. Сейчас все учат языки. – Поддержал зятя Громов.
– Учат, но не так, – прошептала Даша, растерянно поглядывая на мужа. – Я думаю, он нас ещё по трём или пяти удивит. Полиглот, по спецпрограммам подготовка. Так что держите свои вилки покрепче. Поняв, что попался, Роман лихорадочно продумывал отход.
– Вам не о чем больше говорить? Тему закрыли. Проехали. У беременных юмор такой.
Отца и тестя такие разглагольствования Романа не удовлетворили, выпив и предварительно положив вилки, они воззрились на него.
– Ромаха, мы никогда не спрашивали, а всё же чем ты занимаешься? – взяли они его в кольцо. Где служишь?
–Вот не спрашивали и не спрашивайте дальше. – Тоном, не допускающим возражения, предложил родственникам Бугор. – Я всегда знал: умные бабы, как ушат ледяной воды. Не знаешь от чего кайф получишь. – Бубнил он, не глядя на жену.
Расстроенная Дашка поняла, что своей догадкой загнала мужа в опасный угол. Арабский браслет, вырвавшись из плена рукава, блеснул на её запястье. "Всё, как нарочно",– поморщился Роман.
– Ой, какая вещь оригинальная. Можно посмотреть? – потянулась к руке дочери Надежда Фёдоровна. Где же такую штучку приобрели?
– Купили, – не моргнув глазом, соврала Даша, стараясь не смотреть не только на мать, но и на Романа.
Приготовившись к худшему, Роман перевёл дух. Как сунула его жена в омут по неосмотрительности, так и вытащила, переведя разговор на браслет, придумав целую историю о его приобретении. Отец с тестем, конечно, не поверили не единому её слову, но к разговору о службе уже не возвращались. Праздник потёк более-менее в нормальном русле. Только мать, чаще, чем обычно, вытирала глаза и прикладывалась губами к макушке сына, да похлопывали его по крутым плечам отец с тестем.
Погостив недельку, ребята вернулись к себе, Даше подошёл срок посещения врача, и нужно было сходить сделать УЗИ. Ей очень хотелось, чтоб ребёнка первым увидел Бугров. Но начало получилось неудачным и для Ромки и для врачей гинекологии. Посещение Бугровым с женой кабинета вызвало у медиков бурный протест с первых же минут. Не желая дожидаться благоверную в коридоре, он попёр за ней в кабинет, желая за всем наблюдать сам лично, контролируя все действия медиков. Устав бороться с упрямым клиентом, врачи махнули рукой.
– Это второй случай в моей жизни, – жаловалась врач Даше. – Мы что съедим тут его жену, – выговаривала она пациентки и жаловалась сослуживцам. – Даша, ты же сама врач, объясни ему.
– Бесполезно, – безнадёжно вздохнула та. – Не тратьте силы на нас, вам день вести приём. Он сказал, всё будет под его контролем, значит, будет. И потом, это ваш единственный случай, тем первым были тоже мы. Курсант привёл свою подружку, так?
Врач и сестра прыснули смехом в ладоши. Невероятно!
– Я вас не признала..., тогда ты права. Мы тут от его "мне чужая баба до фени..." несколько лет вспоминая, умираем от смеха. Пусть заходит,– приказала она медсестре.– Глянем, что из него стало. Любопытно, знаете ли. Тогда было на что посмотреть. Такой себе ух!
– Сейчас не хуже,– хмыкнула сестра и отправилась за Бугровым.
Не просто посмотрели, а рассмотрели со всех сторон, продержали до предела его терпения, даже чаем напоили. Заходи ещё, всегда приятно пообщаться.
Бугров сопровождал жену на все консультации, если не мог прийти – время приёма переносили. Никто из медиков не возражал. Он с большим вниманием выслушивал рекомендации врачей, заставляя Дашу следовать им. Скоро все уже попривыкли к такому специфическому клиенту и не бегали на него смотреть. Но самое интересное ждало Бугрова на УЗИ. Делали его в своей клинике. Дашу уложили на кушетку, помазав липкой дрянью оголённый, начинающий расти по дням и уже круглеть живот. Водя одной рукой головку по животу пациентки, а другой, изучая картинку на экране, врач что-то бормоча и раз за разом перепроверяясь повторял одну и туже операцию.
– Не сопите и не молчите, что-то не так? – подступил к врачу Роман, пригвоздив ручищами к стулу. – К чему эти шушуканья и беготня туда сюда.
– Роман Фёдорович, у вас двойня, радость выше крыши.
– У меня что? Двойня? Вы, похоже, охренели, какая крыша, она умрёт, – взвыл Бугров, забегав по кабинету.
– Что вы, в самом деле. У неё нормально протекает беременность. С чего умирать-то. Сейчас такая техника, аппаратура. Радуйтесь и не берите чепуху в голову.
– Что? Да я вас сейчас окороками зажарю, на этой аппаратуре, просил же лучшую купить. Умники. Ни хрена, ни в чём не понимают. – Бушевал Бугров, подняв доктора за грудки над собой.
Даша, с тревогой наблюдая за бултыханиями врача, шепнула медсестре, чтоб звала подмогу. Действительно тянуть было не с руки. Ноги доктора на полметра не доставали до пола. Неопытный в борьбе врач, пытаясь вырваться, только усугублял своё положение. Выскочившая медсестра привела Димку, ставшего главным. Вжатый в стену доктор крутил несчастной головой, уже не ожидая спасения. Дарью это известие саму лишило дара речи. Бледная и растерянная, она даже не пыталась успокоить мужа. Слава Богу, сестра привела подмогу.
– Чего ты орёшь? Поставь доктора на место. – Набросился Димка на Бугрова, оттягивая от коллеги. – Дарью напугал. Подумаешь, двойня. За раз отмается, и всё. Ты же сам не хочешь, чтоб она ещё рожала. Да отпусти ты его... вот вцепился. Не убежит он...
Жертвенный доктор как раз покрутил в отрицании шеей– ничего подобного, ещё как убегу и... не поймаете.
Роман обалдело смотрел то на доктора, то на друга, плохо соображая, о чём он речь ведёт. Доктор же, сообразив и теперь добровольно вжавшись в стену, с опаской наблюдал за мечущимся по кабинету гигантом. Эта его беготня отрезала дверь– путь к побегу.
– Почему аппаратуру дрянную купили?
– С чего ты так решил?– опешил Димка.– Лучшую взяли...
– Тогда почему она врёт... Двоится в ней почему?
Димка скосил глаза на доктора, тот замахал руками и скорчил страдальческую гримасу– двойня.
Димка крякнул, схватив удержал Романа за руку и принялся убалтывать:
– Вот оно, – продолжал, тем не менее, Димка.– Раз – двое, и всё. А ты вместо того, чтобы радоваться, вопишь на всю больницу. Посмотри на жену, до полуобморока довёл, доктор на стену полез. Чего орёшь, спрашиваю?
Бугров, помассировав лицо руками, потихоньку приходя в себя, остановился напротив Димки.
– Делать чего?
– Доктор, вы поработайте пока с пациенткой, объясните ей всё. – Подтолкнул Дима ошалевшего коллегу к Даше. А я пойду с этим штурмовиком пообщаюсь. Пошли, пошли, Соловей-разбойник. – Пихнул он Бугрова к двери. – Людей в приёмной переполошил, детинушка.
По коридору прошли под пристальным присмотром посетителей. В кабинете, налив Роману полстакана коньяка, Димка рассмеялся, похлопывая друга по крутым плечам.
– Профессию вспомнил, что в училище получил, доктора под потолок подкинул, прыгать, что ли собрался учить. Десантника решил из него сделать. Ты б ему, сначала, парашют прицепил на спину.
– Отвянь. Хватит юморить. Какая двойня, откуда ей взяться?
– Не знаю, тебе виднее. Но... соображать начал, похоже, приходишь в себя.
– Что делать? – вздохнул Роман.
– Бугор, ты даёшь. Силён. Сразу двух. У вас в роду двойни были?
– Не помню. Не слышал.
– Позвони матери, тёще, узнай. Ты как, очухался, дебошир. Может, ещё налить для ума?
– За рулём. Порядок. – Отказался Бугров, давя на кнопки телефона. – Алло! Мам, это я, Роман. Двойня у нас в роду была? Не перебивай, затрещала. Твоя догадка верна у Даши двойня. Какая к бесу радость, Дашка от той радости белее снега. Ага, был у меня брат, умер при родах. Почему мне никто никогда не рассказал об этом. Не хотели травмировать. Спасибо, я тащуть с вас. Чтобы изменилось? Да я бы презервативы из велосипедных шин сам клеил. – Телефон сдох. Он повернулся к другу.– Слышал Димыч, была двойня. Тёще звонить уже без надобности. У них радость зашкаливает, каждая получит по внуку за раз, а что делать мне?
Ухмыляющийся Димка, поправив очки, пользуясь полным обалдением Бугрова, принялся вбивать в него хоть что -нибудь.
– Вот распетушился, Бога о помощи просил? Просил,– припомнил он первое что пришло на ум.
– В смысле?– опешил Роман не припоминая ничего такого.
А Дмитрий ему сразу на подносике.
– Чтоб жена не мучилась, вот он и помог. Сразу двоих подарил.
Бугров отмахнулся.
– Всё шутишь, Петросян. Ты не представляешь, что с ней будет, бедная малышка, огромный живот, теперь он будет больше её самой. Это ж надо было такому случиться!
– Дался тебе этот живот. Дома будет сидеть. Дышать на балконе. В крайнем случае, будешь помогать таскать. Не трогай, я пошутил. Сними, осёл, – смеялся Димка, закинутый разъярённым Бугровым на сейф.
Напряжение спадало. Вымотавшись, Роман сел.
– Сними, дурень большой,– заныл Димка.
– Сам спрыгнешь, – тоже мне Максим Галкин выискался.
– Бугров, чего ты на доктора то вызверился. Ой, умора! – действительно справившись самостоятельно, подошёл к нему Димка.
Роман взялся обоими руками за голову: "Охо-хо!..."
– А хрен его знает... Как услышал, посмотрел на онемевшую Дашутку и сам не знаю куда унесло... Что теперь делать спец, советуй.
Димка отняв его ладони от висков уже спокойно и по-деловому проговорил:
– Беременность же без патологии протекает. Перед родами заранее, чтоб не рисковать, положим в роддом. Хочешь, тебе там диван поставим.
– Ты что думаешь, я её одну оставлю, не надейся? – взвился Бугров.
– Я так и думал, в общем, специалисты решат. Ты сейчас пойдёшь и Дашку успокоишь. Девчонка от такого "счастья" растерялась. Ещё и твой рык напугал... Давай поднимайся...
Дарью ребята застали на диванчике, перед кабинетом. Увидев мужа, она поднялась, по щекам покатились слёзы, огромные с горошину.
– Рома, я боюсь.
Бугров облапил жену и нежно заворковал:
– Что ты, малышка, почему плачут такие красивые глазки. Прорвёмся. Ты сильная девочка. Не грусти, любовь моя, родим.
Это его "родим" вроде как успокоило её. Стало почти не страшно и от сердца отлегло. Как Бугров сказал – так оно и будет.
– Дашенька, ты посиди тут, – попросил Дима, мы с Романом к доктору заскочим, поговорим.– Даша покорно кивнула, а он развернувшись к Роману хмыкнул:– Пойдём, Терминатор.
Доктора такой приход совсем не обрадовал. Встретил он их весьма насторожённо.
– Дмитрий Михайлович, а он опять ни того...
– Без паники. Всё путём и под контролем. Расскажи нам, как дела обстоят.
– Неплохо, в общем-то. Думаю прогноз обнадёживающий. Зря кипели, Роман Фёдорович.
– Ладно тебе, ему уже стыдно..., – ухмыльнулся Димка.
– Угу, я весь покрылся краснухой. Ошибки нет, эскулапы?– прорычал он в ответ.
– Нет, точно их будет двое. Два мальчика.
– Ништяк, – почесал макушку Димыч.
– Бог мой, за что ей это, – хлопнулся Ромка на подвернувшийся стул. – Ты не ошибся, а вдруг?
Он уже смирился, настроился на девочку и представлял, как будет Даша заплетать ей косички, как вырастет помощница мамина. Девочки – это не мальчишки– сорванцы. А тут, как нарочно – двое, ещё и пацанов.
– Что он от меня хочет, – запричитал доктор, отодвигаясь на всякий случай подальше от Бугрова. Мало ли, что этому сумасшедшему ещё в голову стукнет.
– Ты молоток, Бугор, – восхищённо щёлкнул пальцами Дима. – Двух богатырей подаришь бабкам. Круто.
– Не гони пургу. Два бритых затылка, вместо желанных бантиков, маленькая моя, какое разочарование её ждёт впереди.
Димка с коллегой переглянулись. На Бугрова не угодишь. Всем мужикам сыновей, а этому девочек подавай.
– Не получилось девки. Прими как есть. Значит, не судьба.
Лена, вёдшая приём в соседнем кабинете и выглянувшая на шумок, застала там уже одну промокающую глаза Дашу.
– Дашенька, что тут происходит, Бугров так орал? – подсела она к ней на диванчик.
– Ох, Леночка, такое случилось, такое... – Причитала захлёбывающаяся, вновь пустив слезу Даша.
– Не пугай, что за напасть? – обняла она обеспокоенно Дашу.
Та срываясь на всхлипы зашептала:
– У меня будет двойня, понимаешь?
О! Лена улыбнулась во всю улыбку.
– Двойня, силён Бугров, фирма веников не вяжет.
– Тебе смешно, а мне не по себе, – прижалась она к подруге.
– Мелочи, за один раз отстреляешься и всё, а там время покажет.
– Дима тоже так сказал. – Встрепенулась Даша, хватая в поисках поддержки, руки Лены.
– Видишь, значит, так оно и есть, успокойся, тебе вредно нервничать. Вон и ребята идут. Сейчас нам расскажут последние новости.
– Бугров, привет, ты здорово старался. – Не удержалась от хихиканья Ленка.
– Да уж, и не говори. Шёл, шёл пирожок нашёл.
– Два пирожка, – улыбнулся Димка.
– Дашенька, доктор заверил, пока всё прекрасно идёт. Мальчики развиваются, – радостно сообщал новости Бугров, целуя руки жены, комкавшие мокрый от слёз платок. И как будто не он только что бушевал ураганом, меча молнии на всё, что движется. – Носик выше, сокровище моё. – Ворковал Роман, стоя перед ней на корточках. – Иди ко мне, ребёнок. Мы халтуры не произведём, родим, как положено.
– Мальчики?– удивилась Даша.
– Да, малыш, с бантиками не повезло.
Простившись с ребятами и подхватив жену на руки, он оставил, наконец, многострадальную клинику, двинув по коридорам на выход. Дождавшись ухода необычного посетителя, из кабинетов повыкатывались медработники и пациенты. Всем интересно: "Что тут было!"
– Любит парень, завитки берут, – громко воскликнув не выдержала одна из женщин.
– Такая редкость для мужчин, – поддакнула другая.
– Леночка, вы их хорошо знаете? – поинтересовалась третья у своего гинеколога.
– Порядочно. Он действительно её любит, до безумия. Даже не хотел, чтоб она рожала.
Все дружно вытянули шеи и родили провокационный вопрос:
– Странно. Должна быть причина.
– Естественно. Жена не должна страдать от боли, а тут двойня. Вот и разбушевался. Маленькую лапушку жалко, – грустно докончила Лена, немного завидуя подруге.
– Обалдеть, а моему всё равно: беременная ли, аборт или выкидыш. – Вздохнула первая. – Никогда не думала, что такие мужики бывают. Всё больше на моего похожие кругом.
– Что и говорить, повезло девочке, – поддакнула третья. – У вас там, Леночка, ещё подобных экземпляров нет, я б не отказалась.
– Мы себе расхватали, Нина Петровна.
– Хватит вам, закрывайте клуб вопросов и ответов. По рабочим местам разошлись. Пациенты ждут. – Вмешался в посиделки отмерший после ухода Бугрова Дима.
Дашу положили за неделю до предполагаемых родов. Естественно беременность они выхаживали с Бугровым вместе и под его строжайшим контролем.
– Лучше перестраховаться, – отрезал протесты Романа врач, тот, что принимал когда-то роды у Лизы. Именно к нему обратился за помощью Бугров. – Ты спец у себя, я у себя, раз обратился, значит, доверяешь. Будь человеком, не мешай.
– Тимофей, поставь ещё одну кровать в палате или разреши на полу... – Настаивал Роман.– Я покараулю.
– Пошёл вон. Задолбал, идиот. Я тебе покараулю, – рассвирепел доктор.
Каждую свободную минуту Бугров нёсся к жене, выгуливая, купая, кормя.
– Ешь, – настаивал он, подсовывая ей вкусненькое. – Пупок к спине прирос.
Дашка смеясь, заставляла себя жевать, хотя аппетита последние дни совсем не было, больше хотелось пить, но много пить не разрешалось, отекали ноги.
– Зачем ему дети, – судачили медики. – У него уже есть один ребёнок.
– Попросись, Светочка, может и тебя удочерит,– острили подруги.
– Нечего хихикать, сестрички, повезло девке, ни кожи, ни рожи, так себе и такой мужик. А мне всё рыбаки, охотники попадаются.
– Мужики, девки, бестолковый народ. Они знать не знают, что им надо. Поэтому самим суетиться надо.
– Ну да, я суечусь, а мне всё какой-нибудь футбольный мячик попадает...
Ещё с полудня Даша почувствовала боль внизу живота. С каждым часом она всё нарастала и нарастала. Ломила спина. Чувствуя приближения схваток, она старалась выпроводить Романа. Терпения уже не хватало, не было сил справляться с болью, она заполнила всё тело, а Бугров всё не торопился. Она почти выпихивала. Наконец нехотя поднялся и недовольный ушёл. «Быстрее к Тимофею, – скатилась с кровати она. – Слава Богу, сегодня дежурит он. – По стеночке, потихонечку, от боли темнеет в глазах. Плохо, что начинало мутить, – паниковала она, продвигаясь к боксу».
– Дарья ты? – наткнулся на неё врач, сразу всё поняв. – Иди сюда, поднял он её на руки.
– Я дойду, – еле разомкнула спёкшиеся губы она.
– Какой чёрт дойду, где Бугров? – бежал он с ней.
– Я отправила его, обманула... ма.., – боль пробивалась, не давая дышать.
Запыхавшийся Тимофей просил:
– Не терпи, кричи, легче будет.
Но Даша как всегда упиралась:
– Я потерплю.
– Готовьтесь, сейчас рожать будем, двойня, – кричал он помощникам. – Дашка, беда с тобой. Мужа обманула, домой отправила. Вы с Бугровым один упрямее другого.
– Не хотела я, чтоб он видел, как страдаю, схватки уже пять часов идут. Еле дотерпела. – Слёзы горючими потоками текли по щекам, но Дарья даже не пыталась их вытереть.– Увидит, всё это, не даст больше рожать.
Но Тимофей не отнёсся с сочувствием к её проблеме.
– Дать бы тебе ремня, ведь мамой сейчас станешь, кто ж такие глупости делает?
– Не надо, чтоб он видел, – упиралась Даша, слизывая слёзы, крутясь под аппаратурой наблюдения.– Я завтра улыбнусь ему и будет полный порядок.
Но доктор иронически улыбнувшись и понимающе покачав головой, на её уловку не поддался.
– Извини, конечно, но напрасно старалась, я должен ему сообщить о том, что ты рожаешь.– Не слушая её протестов, Тимофей набрал номер Бугрова.– С твоим шалым шутки плохи. Он из меня картину на стене сделает. Алло, Роман, ты где? Прекрасно, говорю, что на машине. Разворачивай и дуй назад. Да, угадал. У неё схватки и уже пять часов идут. Она тебя развела. Вот– вот... Я-то причём?... Зашибись!
– Что он сказал? – простонала Даша.
– Неправильная формулировка, точнее будет, куда послал. Мне туда радости нет топать... Дарья, я посмотрел, порядок. Приготовились на выход, пуповина на месте, без сюрпризов. Один, пошустрее, больше по весу, первый пойдёт. Потерпи немножко и постарайся им помочь. Ну, давай на стол, Дашутка, и помогай нам Бог.
– Больно, – охнула Даша.
Тимофей улыбнулся.
– Кричи, лапонька, на здоровье.
Даша прикусила губу.
– Не удобно...
Тимофей легонько стукнул ей ладонью по лбу и промычал:
– Ох, уж мне это горе от ума.
Роман застрял в пробке. Полз черепашьим шагом и по сторонам не было желания смотреть. Тянучка така-а– ая!... Когда Тимофей позвонил, он чуть не врезался, так плотно шли. Он с трудом перестроился в левый ряд и повернул.
Две сильные, надёжные руки, легли на худенькие плечики. "Это Бугров,– пронеслось в мутной её голове. – Успел". Горячие губы собрали капельки пота со лба. Влажное полотенце приятным холодком прошлось по груди, лицу.
– Кричи, девочка, не терпи, скоро конец, – просил он.
– Что ты ей там шепчешь, – сорвался на крик Тимофей. – Не отвлекай её. Тоже мне специалист широкого профиля. Родить не сигарету выкурить – это серьёзный процесс между прочим. Всё внимание на меня. Лови схватку, Даша, начинай тужиться. Молодец. Отдохни.
– Нет сил, я не смогу, боль замучила, устала. – Несвязно, запёкшимися губами шептала она.
– Глупости, беременной никто ещё не остался, – прикрикнул Тимофей.
Даша понимала, только боль в теле кричала так, что разрывала его на маленькие кусочки, а голова не соображала совсем. Казалось, легче умереть...
– Ой, мамочка!
– Сделай же, что-нибудь, козёл, – зарычал Бугор на врача.
Но тот погрозил кулаком.
– Будешь ругаться и паниковать, пойдёшь вон. Не отвлекай меня.
– Сейчас, разбежался. – Бугров крутился около жены, не зная чем помочь, пробуя даже дуть на неё.
А Тимофей не глядя на Бугрова и поглаживая её ножку повёл родовоё процесс дальше.
– Отдохнула, давай, Дашенька, ещё, ещё, так, так, молодец, солнышко, – обрадовано вопил Тимофей. – Хороший шлепок и рёв младенца резанул слух присутствующих. – Дарья, отдыхай, первый, старший. На весы его, – передал ребёнка акушеркам он. – Сколько? Ого, богатырь. Надувай щёки отец, сын родился. Яички до колен, значит, мужик сильный будет. – Пытался отвлечь Ромку от Даши Тимофей. Тот только мельком глянул на мелькнувший между ножками писюнчик. "Сын!" УЗИ ведь тоже ошибается. Мало ли что... Вдруг повезёт и девочка. Нет, не с его счастьем. Проверил и переключился тут же на жену: "Я люблю тебя, девочка!"
– Девки двери выламывать будут, точно, – улыбнулась и акушерка. – Красавец.
– Ты не бегай, смотри лучше, – озлился Роман. – Ребёнка пробегаешь.
– Дарья, у тебя муж террорист. Я ему морду набью. У меня руки на него чешутся.
– Я так понял в твоей профессии руки уже не нужны стали, док. – Ухмыльнулся Бугор. – Чешутся у него. Хуже будет, если у меня зачешутся. Смотри куда положено, пока разрешаю.
Тимофей оттянув с лица маску, уставился на Бугрова. "Вот осёл!" Даша ойкнула он нырнул к ней.
– Даша, милая, соберись с силёнками, тужься, последний рывок и мы пойдём с Ромкой пить коньяк, а ты отдыхать. Сосредоточься, потихоньку давай. Эй, Рембо, хочешь посмотреть, как сын родится? Иди сюда,– поманил он его пальцем.
– Господи, помоги. Пресвятая Богородица. Ой, умру я сейчас. – Из последних сил старалась Даша. Черты лица расплылись. Потолок давил. Кто-то в самое ухо бормотал ласковые и бесконечно нежные слова. Голос такой знакомый, такой любимый. Ромка. Это Роман.
Но резкий голос Тимофея, отодвигая горячий шёпот Бугрова, возвращает её в реальность.
– Не умрёшь, всё хорошо, помоги малышу, не мучай его. Давай.
Бугров, выпустив руки жены, нерешительно подошёл. Заглянул. О! Увидев, как головка ребёнка рвалась на свет божий, как появились один за другим плечики, он заскрипел зубами. Романа повело. Тимофей ухватил его за рукав и подставил локоть.
– Ох, пироги с глазами. Бугор, мне не до тебя, не вздумай хлопаться в обморок. Иди поплескайся холодной водой.
– Где?– прохрипел мотая головой он.
– Сзади тебя,– буркнул доктор переключая всё внимание на роженицу.– Давай, Дашенька, постарайся немного ещё, а твоего супермена уже водит.
– А-а-а-а, – собрав все силёнки закричала Дашка, выталкивая ребёнка.
Роман метнулся от раковины к жене, правда, не зная чем помочь. Жутко ругая себя и врачей, он гладил её измученное тело, покрывая поцелуями мокроё от слёз лицо. Увидев, как Тимофей поднял над головой ребёнка, Роман обняв жену прохрипел
– Дашенька, миленькая моя, всё кончилось.
Но после шлепка, крика не последовало. Напряжённые, лица акушерок резанули Бугрова. Неужели история повторилась?
– Док, почему он не кричит, не живой? – выдохнул Роман.
– Сам ничего не пойму, руками хватает, о как сестричку цапнул и заметь самую красивую. Ногами сучит, а молчит. Сопит только.
– Он в мамку терплячий. – Покрывая жену поцелуями, облегчённо перевёл дух новоиспечённый счастливый отец.
Шлепок по попе более весомый и рёв удвоился. Такая встреча малышу не понравилась.
– Бьёте-то зачем? – пожалел ребятишек Бугор.
– Пусть орут прочищают дыхалку, всё в норме, не отвлекайся.– Он повернулся от Бугрова к Даше.– Сейчас поболит ещё чуток, выйдет плацента.
– Это ещё, что такое? – не понял Роман и тут же принялся разбираться.
– Как ты мне надоел бестолковщиной своей, "место" в народе называется, жена тебе объяснит потом. Ты молодец, Дашенька. Роды прошли отлично. Без разрывов, хотя дети здоровущие. Мужики родились с хорошим весом и рослые по пятьдесят сантиметров. Как ты их, кнопка такая, выносила. Вот и всё, а шумел-то, шумел. Одним словом – детинушка. Сейчас подождём немного, чтоб кровотечения не было, и пойдём отдыхать.
Бугров от говорливого эскулапа отмахнулся.
– Тима, я посмотреть на них хочу, – попросила Даша.
– А ты, отец, не хочешь глянуть на своих мальцов?
Ромка махнул только рукой, мол, не пошёл бы ты куда подальше. Он внимательно наблюдал за обессиленной борьбой за жизнь детей женой, поправляя её спутанные, мокрые от пота волосы, лаская белое, без кровинки, лицо, целуя искусанные губы и поправляя рубашку, мокрую вверху от пота, а внизу от крови, он заметил, как её начало трясти. Дёрнув развеселившегося удачными родами доктора за край куртки прошептал:
– Тимофей, её трясёт, посмотри.
Тот наклонясь принялся шустренько обследовать роженицу. В конечном итоге отдышавшись предупредил:
– Не напрягайся, сам не трясись, что ты смотришь? Сам видел, потеря крови, сил. Сейчас принесём из палаты одеяло. Укроем.
Сестра без напоминаний от одного взгляда Бугрова кинулась в палату.
– Давай я её в палату отнесу. – Наседал на него Роман.
– Не лезь, сказал, полежит, сколько надо тут, пусть лежит, а вдруг кровотечение? Будешь бухтеть выйдешь в коридор.
– Уже побежал... Малышка, тебе лучше, – укутал жену Роман в принесённое сестрой одеяло. – Придётся потерпеть.
– Я устала очень. Прости, если усну.
– Спи, солнышко, я посижу около тебя, ручки твои подержу, погрею. Пальчики маленькие перецелую. Тимофей, её можно будет переодеть? Смотри, рубашка вся мокрая. Я Дашуню протру влажной тряпочкой. Да или нет?
– А почему нет? Рубашка в палате есть? Перевезём, переоденешь. Мальчишек принесли. Смотри Бугров, какие у вас сыновья – красавцы. Даша, нравится? – наклонился над ней с малышами Тимофей.
– Крохи, симпатяшки, – расплакалась Даша.
– Милая, ну зачем терзать глазоньки из-за карапузов, похожих сейчас на бурундуков. Вырастут громадные мужики, как я. Ты же свои тратишь нервы, – бросился успокаивать жену Бугров.
– Нет, почему бурундуки? – удивился Тимофей.
– Кто же ещё, глаз не видно, подбородка тоже, носики кнопочки, щёки закрыли пол-лица и чавкают постоянно. Вон ротики, как шевелятся забавно. Даже не верится, что из ничего получилось такое чудо. И оно моё.
– Доктор, мы детей забираем в бокс? – спросила детская медсестра, принёсшая близнецов.
– Несите, пусть выспится мамочка, – разрешил Тимофей. – Силы восстановит. Как чувствуешь себя, красавица?
– Спать хочется и пить.
– Сейчас в палату поедем.
– Я отнесу её сам. Иди ко мне, золотко, обними меня за шею, малыш. Вот так, зайчонок.
Тимофей шёл рядом, то подтыкая сползающее одеяло, то открывая дверь.
– Док, притормози, я её переодену, и войдёшь, – остановил Тимофея у дверей палаты он. Твои профессиональные обязанности на этом кончились, дальше она моя жена.
– Хорошо, как скажешь. – Обиделся Тимофей, поворачивая обратно.
Роман, обтирая жену, охал и вздыхал, жалея ее.
– Девочка моя маленькая, как же ты намучилась. Головка не держится. Ручки безжизненные. За что так женщины страдают.
– За жизнь, дорогой. Это не мало, – пыталась улыбаться Даша.
– Малыш, я соку налил, попьёшь? Пей, я подержу. Голову завтра помою тебе, а сейчас влажным полотенцем обтёр. Сухую рубашечку одену. Подними ручки.
– Ромашка, укрой меня, засыпаю. Прости.
– Уже ухожу, утром рано вернусь. Я б остался, но Тимофей гонит. – Пожаловался он жене на стоящего рядом Тимофея, впущенного Романом после водных процедур.
– Чего ты тут будешь сидеть, она до утра проспит, как спящая царевна, – непримиримым тоном объявил Тимофей. – Утром придёшь, поцелуешь и лямур. Она оживёт, приведёт себя в порядок и похорошеет.
– Иди ты к... бабушке, какой догадываешься. Мне всё равно, как она выглядит, лишь бы без проблем. Что случится ночью, убью. – Подсунул кулачище под нос Тимофея Бугор.
– Значит, гроб на цепях понадобится не царевне, а мне. И это вместо благодарности.
– Будет тебе благодарность, собери персонал у себя. Я сейчас с женой попрощаюсь, пацанов проведаю и приду.
