Текст книги "Проклятый дракон (СИ)"

Автор книги: Людмила Константа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В силу своей службы я бывала в администрации Родении несколько раз, но в главном зале городского совета до сегодняшнего дня ни разу. Поэтому с непривычки в первую же секунду моего пребывания здесь, меня буквально ослепило окружающей роскошью. Мой скромный особняк, выкупленный у второго человека города и славящегося богатством, не шел ни в какое сравнение с помпезной красотой этого места. Массивность высоких резных сводов, искусно имитировавших собой безоблачное небо, давило на сознание, заставляя ощущать свою ничтожность. Стены, повсеместно украшенные драгоценными камнями разной величины, попусту слепили глаза и заставляли щуриться. Ноги сами по себе отказывались ступать по отполированному до зеркального блеска черному мрамору.

Сделав несколько осторожных шагов, мы встали как вкопанные и дружно задрали головы к источнику мощного света, исходившего откуда-то сверху. Огромная, кованая люстра на массивном крюке в виде хищного змея, обернутая толстыми золотыми цепями, в ответ не очень приветливо засияла миллионом огней.

– А потом Его Величество удивляется, почему в казне никогда не хватает денег на нужные ему проекты… – достаточно громко пробормотала я, глядя на все это великолепие округлившимися глазами. Бриар услышал и тут же охотно подхватил:

– Ну что ты как маленькая. Все деньги оседают в стенах этого зала…

– Уважаемые советники, а вы еще возмущались, когда я доказывал вам необходимость арестовать Алексию Кросс и лишить ее должности, прав, звания и прилегающих денежных дотаций, – тут же взял слово сидевший на некотором возвышении, в кресле, очень напоминающим трон, сиятельный бургомистр.

Чуть поодаль от него, за широким дубовым столом тихо переговаривались между собой, собравшиеся советники городского магистрата.

Довольно улыбнувшись сам себе, будто он сейчас сидит на каком-то торжестве, сэр Риел Фуразье, баронет Колестера, маленького захолустья на задворках Павира, вновь обратил на нас свое внимание.

– Мои любезные советники, вы сами все прекрасно видите. У данной девицы нет никакого уважения ни к вашему рангу, ни к заслугам. Она даже не потрудилась поклониться вам, как только вошла. Данная особа и раньше отличалась некоторыми экстравагантными поступками, но мы на все закрывали глаза, по доброте душевной давая ей второй шанс. И сейчас, когда произошел этот вопиющий случай, и мы получили многочисленные жертвы благодаря ее алчности и порочности, прошу вынести свой обвинительный вердикт. Пусть получает по заслугам!

Я переглянулась с Диланом, взглядом говоря: «я же говорила, что нас даже слушать не станут, все давно решено». Приятелю оставалось только печально вздыхать, признавая мою правоту. Так-то вот, надеюсь, в следующий раз меня будут слушать сразу и не пытаться оспорить моих решений.

Закончив свою блестящую речь, бургомистр достал из бархатного камзола инкрустированного мелкой крошкой алмазов, маленький шелковый платочек и нервно вытер выступившую на покатом лбу испарину. Видимо все шло не так гладко, как мне показалось на первый взгляд. Иначе с чего бы ему так нервничать?

– Сэр Фуразье, – мягко вступил пожилой мужчина с ясными серыми глазами. Он сидел с самого края и то и дело, с любопытством посматривал меня и моих спутников, – если позволите напомнить, но вы сами подписывали указ о назначении госпожи Кросс на должность начальника отдела ночной гвардии и долгое время восхищались ее умением быстро и без лишних затрат решать вопросы безопасности города.

– Да, да, сэр Фуразье, я тоже это хорошо помню, – подхватил его сосед, такой же не молодой мужчина, обладатель хищного разлета уже седых бровей нависающих над глазами, словно снежные шапки у гор, – не так давно вы даже хотели присвоить ей медаль за особые заслуги. А сейчас предлагаете осудить за убийство нескольких человек, не зачитав обвинения и доказательств. Да что я, в самом деле… Мы даже не выслушали, что нам на это скажет сама госпожа Алексия?

Городской Совет дружно загалдел, одобряя своим гулом все, что сказали ораторы, так что бургомистру осталось лишь скрипнуть зубами от досады. Видимо он рассчитывал на более сговорчивый и быстрый суд. А тут все жаждут настоящих разбирательств, а не просто поставить галочку. Но, как известно, Совет Старейших обладал в городе реальной властью и не меньшей, чем сам бургомистр, поэтому с ними нужно было считаться.

Нацепив на холеное, тщательно выбритое лицо фальшивую улыбку, призванную олицетворять радушие, сэр Фуразье повернулся к нам:

– Я всего лишь хотел облегчить Совету работу и не устраивать полного расследования, чтобы все могли уйти пораньше и заняться своими текущими делами, но раз вы против такого послабления, то, что ж, начнем. Алексия Кросс!

По глазам градоначальника я поняла, что будь его воля, он казнил бы меня в туже секунду. Даже теряюсь в догадках, что же такого я успела ему сделать, раз он так сильно меня ненавидит. Чужие деньги вряд ли бы смогли добиться подобного эффекта…

– Алексия Кросс, я к вам обращаюсь!

– Если вы обращаетесь ко мне, то следует добавлять «госпожа», – с достоинством, непреклонно сообщила я всем находящимся в зале, – не зависимо от того, что вы мне тут пытаетесь вменить, я в первую очередь дипломированный маг, а не простая челядь из вашего дома и требую уважительного к себе отношения.

Откуда-то сбоку промелькнула тень и встала возле опешившего бургомистра. Присмотревшись, я опознала в ней подтянутую фигуру Вигона, успевшего переодеться в модный костюм лимонного оттенка. Склонившись в три погибели и размахивая перед носом градоначальника какими-то свитками, он что-то яростно втолковывал ему. Наконец, я увидела на лице баронета торжествующую ухмылку и поняла, что зря поставила его на место. Иногда стоит просто промолчать, чтобы не наживать себе проблем. Особенно, когда они совсем ни к чему.

Бросив в мою сторону уничижительный взгляд, он передал для рассмотрения свитки Вигона всем членам совета:

– Я надеюсь, что позже вы прокомментируете, как у «дипломированного» мага оказался поддельный диплом из Академии Боевых Искусств, а пока подойдите со своими подельниками к трибуне и положите руки на Сферу. Надеюсь, вы знаете, как работает эта милая вещица?

– Догадываюсь, – сквозь зубы проговорила я, выполняя то, о чем меня попросили.

Одновременно с этим я отчаянно искала взглядом в зале хоть что-то, что напоминало бы портал. Если его здесь нет, то это почти что катастрофа: передвигаться в поисках стационарного переносчика по всему зданию это почти то же самое, что решиться на самоубийство. С другой стороны, где ему еще быть, если не в таком большом помещении? Руны переноса требуют не только точность, но и соответствующий размах.

Трибуна представляла собой небольшой высокий стол с пьедесталом, чтобы меня видели все сидящие в зале. По центру на маленькой ножке из крашеного ясеня располагалась так называемая Сфера Ответов, размером и по форме напоминающая обычное куриное яйцо. Это природный кристальный минерал, который очень ощутимо бьет током, если на заданный вопрос ты бессовестно врешь. Но и это можно было бы пережить, если бы неправильных ответов допускалось больше, чем три. Если ты солгал четвертый раз, тебя просто заживо испепелит на месте и никакая защитная магия не поможет. Надо ли говорить, что выражение «муки совести» не лишено под собой основания?

Бриар, судя по беспечно блуждающему по залу взгляду, не понимал, что дело пахнет жареным, в отличие от Дилана. Ободряюще подмигнув приятелю, чтобы тот хоть немного расслабился, я обратилась к Вигону:

– Ну как роль обвинителя, ободряет?

– Алексия Кросс, не вы здесь задаете вопросы! Вы обязаны только отвечать по существ дела и то, если вас спросят! – взвизгнул градоначальник, подскакивая на месте от переполняющих его эмоций.

Я хотела было вызвериться, что вообще-то никому и ничего здесь не должна, но кое-как сдержалась. Вместо этого, я, глядя ему прямо в глаза и представляя, как его тщедушная тушка надувается от важности и в один прекрасный момент просто лопается на кучу маленьких баронетов, повторила нейтральным голосом:

– Госпожа Алексия Кросс.

Сэр Фуразье поджал мясистые губы, которые сильно напоминали дешевые разваренные сардельки. Немного побуравив меня тяжелым взглядом, он убедился, что хуже мне от этого не становится, а потом, видимо вспомнив, что хозяин положения здесь все равно он, заметно расслабился.

– Ваше имя Алексия Кросс, я полагаю?

Какой точный вопрос. Дилан закрыл глаза, явно мысленно прощаясь со мной, а Вигон даже подался вперед, не желая пропустить зрелища, как меня шибанет током, и я закричу от боли. Как бы не так! Они просто не знают, с кем связались!

– Да.

А как иначе меня сейчас могут звать, если документы на это имя стоили мне целого состояния? Да я просто сроднилась с ним, оно же мне ночами иногда сниться, так что это имя мое по праву!

Не встретив никакой реакции, Вигон и сэр Фуразье растерянно переглянулись. Дилан осторожно приоткрыл один глаз и, видя, что меня не корежит в припадке боли, удивленно крякнул. Тоже мне друг, нет бы, порадовался за меня, что я пока еще жива, и здорова. Сделав знак, чтобы он, пока все заняты моей персоной, попытался исследовать зал на предмет портала, я подмигнула Вигону. Тот скривился и что-то шепнул своему хозяину. Баронет тут же просветлел лицом, и, потирая руки, елейным голосом уточнил:

– Алексия Кросс, вы находились сегодня ночью на территории постоялого двора достопочтимого Паоло? К сожалению, фамилию я сейчас не вспомню, а в пергаментах копаться не хочется…

Какое у меня потрясающее обвинение. Документы ему поднимать, видите ли, не хочется. Может вообще предложить им самой лечь на плачу и самой же отрубить себе голову? Ну, чтобы никто не заморачивался, подумаешь. Испытывая мстительную радость, я ответила так же лаконично:

– Нет.

– Как так? – не сдержавшись, вскричал Вигон, чем и обратил на себя внимание всех находящихся в зале.

А вот так! Алексия Кросс никогда не ходит на разведку, ее дело сидеть в кабинете, анализировать и заполнять бумажки! А информацию достает исключительно Вивиана!

– Откуда столько эмоций, молодой человек? – недовольно поинтересовался один из советников, – если вам нужен развернутый ответ, то просто спросите, чем именно занималась госпожа Алексия и не устраивайте здесь комедиантский спектакль. Лично мне все понятно.

Сэр Фуразье, с посеревшим лицом, тут же процедил сквозь зубы:

– И чем же госпожа Алексия Кросс занималась сегодня ночью? Убивала ни в чем не повинных гостей города?

Как раз в этот момент, я, наконец, нашла что-то сильно напоминающее руны перехода. При входе в зал, мы не обратили внимания на раскиданные повсюду ковры, а как раз именно они и скрывали какие-то выбитые письмена на полу. Вряд ли при Совете бургомистр раскроет мне пароль от портала, но как вывести их отсюда и при этом не привлекать стражу? Лишние жертвы мне не нужны. Я не убийца, кто бы и что не думал.

– Алексия!

– А? – отвлекшись от созерцания пола, переспросила я. – Простите, задумалась. Пыталась вспомнить, куда же я засунула пару дней назад мамино кольцо, а ведь хотела отнести его на чистку к ювелиру…

В зале послышались откровенные смешки. Баронет, уже откинув бесполезный платок в сторону, свистящим шепотом проговорил:

– Алексия, чем вы занимались сегодня ночью?

– Целовалась, – изобразив крайнюю степень смущения, призналась я.

Жаль, что перейти к самому главному мы так и не успели, и я теперь чувствую себя женщиной лишь наполовину. Дилан поперхнулся от моего неожиданного признания, а Бриар уставился на меня с немым ужасом. Не поняв с первого раза, что именно я сейчас сказала, сэр Фуразье переспросил:

– С кем?!

На самом деле меня тоже волновал этот вопрос, но не выносить же его на всеобщее обсуждение!

– С мужчиной, – тут уже «удивилась» я, с неожиданной для себя теплотой вспоминая клейменого «раба».

О его теле можно было бы писать стихи и поэмы, но к счастью, я на редкость бездарна в этом вопросе, а значит, никто не умрет, пытаясь понять, о чем мое сочинение. Все-таки было в нем что-то завораживающее и так жаль, что нам не по пути. Многое бы сейчас отдала ради небольшой информации о нем: жив ли. Зачем? А без причины, я всегда была любознательной.

– Послушайте, убийства гостей города и моя личная жизнь находиться немного в разных плоскостях, вы не находите? Сэр Фуразье, может, лучше поговорим с вами о Тьялиррском герцогстве? Или о том, как может воскреснуть наследник о-о-очень богатых земель и помешать при этом большому количеству народа?

Городской совет мало что понял из моей пространственной тирады и за разъяснением обратился к главе магистрата. Сам же баронет прекрасно понял мой тонкий намек, как и то, что я знаю о его продажной натуре и молчать мне не с руки. С меня станется начать говорить при всех, и, озвучив претензии при уважаемых горожанах, я просто бы заживо похоронила сэра Фуразье со всеми его регалиями. Конечно, он не мог этого допустить, и быстро взвесив все «за» и «против», принял решение. Встав со своего коронного места, он степенно обратился к уважаемым советникам:

– Думаю, что достопочтенным советникам пора объявить перерыв и немного отдохнуть.

– Но сэр…

– Господин Николас, – с многозначительным нажимом проговорил бургомистр, обращаясь к моложавому, упитанному мужчине с задорно торчащими усиками, – прошу вас последовать за своими соратниками. О времени созыва нового Совета, я велю известить всех вас дополнительно.

Николас хоть и был на вид мягким доброжелательным человеком, но вцепиться в градоправителя решил крепко. Только он открыл пухлый рот для протеста, как два советника тут же быстро подхватили его под руки и буквально вынесли из зала. В считанные секунды просторное помещение, больше подходящее для проведения торжественных балов, опустело. Вигон попытался было примоститься возле своего хозяина, но тот так шикнул на него, что последнего и след простыл.

Ненавязчиво, внутрь заглянула стража, убедилась, что никто на их господина покушаться не собирается и тихонько прикрыла двери. Скрипнул за хлопнувшийся засов. Облокотившись на резные подлокотники, сэр Фуразье поторопил меня:

– Опустим обмен любезностями. Вижу, ты не так глупа, как описывал тебя Вигон, да и многие из совета готовы тебя защищать, уже не знаю, чем ты их взяла… Так что никто бы не стал сопровождать тебя на казнь, тихо бы посидела в казематах пару месяцев, а потом получила бы приличную компенсацию и была бы свободна на все четыре стороны. Мне это разбирательство нужно было только, чтобы потянуть время, но, к сожалению, ты сама за себя все решила. Откуда только догадалась? Жаль, жаль…

Достопочтенный бургомистр, показывая всем своим видом, что именно он здесь единственный хозяин положения, ненадолго замолчал, давая возможность обдумать возникшую ситуацию. Он с каким-то странным выражением изучал наши хмурые лица и словно испытывал от ощущения своей власти безграничное удовольствие. Я, наконец, с облегчением отпустила на стол опасную Сферу и смогла присоединиться к друзьям.

– Дилан…

Веснушка едва заметно дернул головой, демонстрируя подобным образом, что я была услышана.

– Его надо как-то обездвижить и допросить, я знаю, где портал… Думай быстрее, времени совсем мало.

– Шушукаетесь? – добродушно вставил сэр Фуразье, не делая, впрочем, попыток нас как-то остановить, словно бы это уже не имело значения, – бесполезно гости дорогие. Уж вы-то должны понимать, что теперь выйти отсюда не сможете. Шутка ли, глава Внутренней Стражи с помощником похитили невинного ребенка, наследник трагически погибшего герцога? Даже я не связываюсь с такими масштабами, предпочитаю сидеть в тени…

– А ты меня ни с кем не перепутал? – недовольно проворчала я, шагнув вперед и перегораживая бургомистру обзор на Дилана. – Может, расскажешь, зачем тебе Бриар на самом деле и сколько интересно тебе заплатили?

– Вы зовете маркиза, наследника герцогской короны просто Бриаром? Как любопытно… А кто именно заплатил, неужели не интересно? – не став отнекиваться и вестись на провокации, хохотнул сэр Фуразье.

Под его равнодушным изучающим взглядом сын герцога окончательно стушевался и не решался вступить в разговор, предпочитая отмалчиваться и вообще делать вид, что его нет. Неожиданно для самой себя мне стало жаль его, подростка, не по своей воле оказавшегося в большой беде, потеряв обоих родителей разом… Повинуясь внезапному порыву, я ободряюще сжала руку Бриару, как бы говоря, что все будет хорошо. Пусть кривовато, но он все-таки нашел в себе силы улыбнуться.

– А тут гадать не надо, никому кроме двуликих подобные игры не интересны и не выгодны, а вот, во сколько ты себя оценил, это уже интрига.

– Пытаешься меня задеть? Напрасно тратишь силы и вообще, не будь так самоуверенна, – только и сказал сэр Фуразье, – Я разговариваю с вами только потому, что мне велели сделать тебе одно предложе…

– Алекс, пригнись! – на самом интересном месте Дилан с силой толкнул меня, сумев, наконец, приготовить обездвиживающее заклинание для баронета.

– Ну, хотя бы дал дослушать, что он мне там за предложение хотел сделать!

– Руки и сердца, – съязвил Дилан, – примешь?

– А не пойти ли тебе!..

С трудом устояв на ногах, я бросилась к бессильно застывшему градоначальнику. Это была отличная работа на пять с плюсом, передо мной будто бы сидела кукла, а не живой человек!

– Почему так долго?

– Нет бы, взять и просто похвалить меня сейчас, такого молодца. А ты как сварливая жена из анекдотов, вечно всем недовольна.

Я неожиданно обиделась на подобное сравнение:

– Ну, спасибо тебе огромное на добром слове.

– Ты же знаешь, что всегда можешь ко мне обратиться. И, в общем, давай уже, отключай синдром начальника, он тебе еще долго не понадобиться, – беззлобно посетовал Веснушка, тенью вставая у меня за плечом, – если ты не заметила, то зал окутан противомагическими чарами. Да и на самом баронете стояла довольно сильная защита. В таких условиях практически нельзя колдовать…

– Как же ты сумел? – удивился Бриар, с исследовательским интересом размахивая руками перед носом замершего сэра Фуразье.

На это Дилан только самодовольно улыбнулся:

– Я же не сказал, что невозможно. Я сказал только «почти нельзя».

– Прекращай хвастаться и попытайся взломать его память, пока я его осматриваю… Дилан, хватит валять дурака!

– Алексия, а может, ты сама в этом поучаствуешь, а я вместо тебя пошарю в карманах?

Осмотрев одежду бургомистра и даже вывернув шелковую подкладку камзола, я не нашла ничего сколь-нибудь ценного, даже самой мелкой монеты. Это наводило на грустные мысли, потому что Вигон с моими накоплениями сейчас был в недосягаемости.

– Я бы с удовольствием, но ментальная магия слишком сильная. После выброса такой силы, меня легко можно будет отыскать по родовым татуировкам… Сам понимаешь, я пока предпочитаю так не рисковать. Для многих я давно уже умерла, так что не будем никого разочаровывать.

– У меня по поводу тебя скопилось очень много вопросов… – недовольно проворчал приятель, но доводы мои все-таки принял и за дело взялся уже молча.

Что-то пошло не так и буквально через минуту он с диким криком отпрыгнул от кресла, где развалился обмякший сэр Фуразье. Глаза его остекленели совсем не как у просто обездвиженного человека. Из приоткрытого рта и носа быстро потекли тонкие алые струйки и мгновенно запачкали бархат.

Приятель, схватившись за голову и зажмурив глаза, облокотился о руку подбежавшего Бриара. Тот, проявляя чудеса такта, нашел в себе силы промолчать и только с надеждой смотрел, как я кинулась щупать пульс градоначальника. К сожалению, помогать уже было некому.

Засучив от негодования рукава, я резко повернулась к притихшим ребятам и прорычала:

– Поздравляю вас, господа! Пароля мы не знаем, стража уже ломиться сюда. Не подскажете, что нам теперь делать? А, Дилан?

– Похоже, госпожа Алексия, вам придется все-таки продемонстрировать свои таланты…

– Ну да, разумеется, – с улыбкой ответила я и нависла над пареньком, болтавшим всякие глупости, – раздвигать стены посреди города. Может я и обещала тебя защищать, но, сколько людей должно при этом погибнуть, лишь бы ты спас свою шкуру? Я конечно много ошибок совершила за свою жизнь, но подвергать невинных людей опасности не буду!!

– Алекс, Бриар, не стоит, – хмуро отозвался оживший Веснушка, – я успел увидеть пароль. Собственно, это все, что я успел увидеть. Не понимаю, что могло пойти не так?!

Подозрительно смерив потухшего друга тяжелым взглядом, я повернулась обратно к бургомистру. Труп уже начал терять очертания ауры, свойственной только живым людям, но и того, что я успела увидеть, мне хватило, чтобы понять: Дилан тут не при чем.

– Дорогой мой рыжий друг, глаза-то разуй. На нем стоит сильный ментальный блок. Так что будем считать, что это не ты его убил, а чужая нагрузка. Стоило тебе только ковырнуть защиту, она сама тут же его и убила. Теперь мне и вправду хочется узнать, кто ему платил деньги, и какую еще работу он выполнял для своего хозяина.

Бриар, все это время напряженно прислушивающийся к возне за дверью, которую мы чудом успели запереть, удивленно протянул:

– Но вы же сами говорили, что мандебурцам это выгодно…

– Они не имеют способностей к ментальной магии, а с магами принципиально не сотрудничают. Тем более, чтобы поставить блок такого уровня, нужно обладать не малым мастерством и знаниями, а таких можно по пальцам пересчитать…

– Алекс, – Дилан ухватил меня за руки и развернул к дверям, по которым стража молотила чем-то тяжелым практически без остановки, выкрикивая при этом весьма недвусмысленные вещи, что нас ждет, когда до нас доберутся.

– Еще пару минут и даже эти толстенные двери не выдержат столь ярого энтузиазма этих парней…

– Уберите стол и ковры с пола, живее! Надо, чтобы руны было видно и круги перехода ни чем не закрывало!

Быстро сориентировавшись и раздав указания, я сама встала в центр трех вложенных из цветных камней друг в друга кругов. Стараясь не обращать на шум никакого внимания, я попыталась сосредоточиться на себе и своей внутренней сути. Без полной отрешенности от действительности и концентрации сознания ничего не получиться.

Через некоторое время по рукам и ногам потекло знакомое приятное тепло, я стала различать потоки силы, идущие от меня, даже не раскрывая глаз. Руны, выбитые прямо в полу вспыхнули, требуя от меня ещё больше энергии и ластясь, как котенок выпрашивающий молоко. Как же долго не пользовались этим порталом перехода, если он пьет из меня, словно я бездонный колодец?

Ко мне припали Дилан с Бриаром, стараясь не нарушить мое общение с силой и при этом отдавая свою. Пусть они делились не умело, зато искренне и не боялись, что я возьму, больше чем требуется и иссушу их, оставив только безжизненную оболочку. Это дорогого стоило. Смелость и самоотдачу я всегда умела ценить. От трех кругов пошел невыносимый белый свет. Еле сумев разлепить ссохшиеся губы, я прошептала:

– Дилан, скорее, пароль…

– Primus inter pares!

Вдруг все пропало. Я перестала видеть, слышать, осязать. Мир закрутился вокруг меня, а я стояла посреди огромного океана, который накрывал с головой, и была не в силах пошевелиться. Резко закончился воздух, но чувства отчаяния, как и мыслей, почему-то не было. Потом я так же резко и неожиданно прозрела, но ничего не увидела вокруг себя, словно сознание жило отдельно от тела. А потом исчез и сам разум.