Текст книги "О таком и не мечталось… Линия Афины"

Автор книги: Людмила Гетманчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Нас даже чаем не напоили, после взаимных приветствий и поклонов – при этом Гирин старался держаться подальше от баронессы – нас проводили на второй этаж и каждому выделили по спальне. Как только хозяева скрылись в темном коридоре, я скомандовала всем собраться в опочивальне, где по идее, в одиночестве должен был спать король. Посреди комнаты на возвышении стояла кровать под расшитым золотом балдахином, справа – потухший камин, слева дверь, может, гардеробная? Столик прикроватный с золотым канделябром и ковер на весь пол. Красиво, богато и мрачно…

Завесив двери заклинанием от подслушивания, я обошла комнату по периметру. Так, а это у нас что, возле камина? Потайной ход? А тут еще один! За гобеленом…

Оливер положил спящую Мию на постель, туда же Гирин перенес Тима. Я укрыла их одеялом и сделала знак нашим молчать. Артим настороженно озирался – тоже что-то почувствовал неладное. В комнате, как и везде, царила идеальная чистота. Простыни, казалось, только сняли с веревки – и они распространяли запах свежести, присущий высохшему на морозце белью. А зима давно прошла… Прошла… Так, кажется, я что-то начинаю понимать.

Дориан Грей отдыхает! Замок словно застыл в безвременье – а хозяева состарились.

Вдруг в полной тишине раздался скрип, шел он из-за панели резного дуба, прикрывающей потайной ход возле камина. Охранники моментально напряглись, сверкнула сталь вынимаемых клинков. Оливер загородил собой короля, а Гирин встал так, чтобы его не было видно. Я метнулась к детям и задула свечу. Пистолет уже холодил ладонь. Страх, в первый миг овладевший мной, ушел, как только я приготовилась к обороне.

Жаль, что я не могу видеть в темноте, как вампиры! Поэтому пришлось положиться на слух и нюх. Спокойное дыхание детей за моей спиной, шелест выпущенных крыльев Оливера, скрип – это Артим встал и вытянул меч из ножен. В слабом свете луны блеснуло лезвие клинка Гирина, вставшего в боевую стойку.

Опять скрип – на этот раз, более громкий – это отъехала панель, пропуская в комнату фигуру в белом балахоне. Темнота взорвалась звуками борьбы. Отлетело в сторону кресло, кто-то упал на пол, раздался пронзительный визг, а затем предсмертный хрип, и моя кожа покрылась мурашками от ужаса.

– Афина, свет! – крикнул Артим, и я щелкнула пальцами, посылая искру к чудом не упавшему со стола канделябру.

И чуть не сомлела опять. У моих ног лежала полуистлевшая голова, скалясь в мою сторону распахнутым ртом с черными пеньками зубов. Тело лежало отдельно…

Оливер брезгливо с меча слизь оттирает, Артим здоровой рукой саблю в ножны убирает, а Гирин в тайный ход заглядывает да прислушивается. А я, как стояла спиной к кровати, так и села на нее. Вот блин, отдохнули! Лучше бы мы в поле заночевали, все приятнее. За моей спиной дети зашевелились, на колени встали, через мои плечи выглядывают.

– Афина, что тут было? – шепчет Тим, а Мия с кровати спрыгнула и тело, на полу лежащее, внимательно рассматривает. Потом рукой сверху провела и оно в прах превратилось. А потом разогнулась, то на Артима, то на меня смотрит и говорит:

– Надо уходить отсюда, срочно. Сейчас тут все разрушится. Время пошло…

Таинственная ты наша, думаю, а сама уже сумку на шею, да через плечо. Метлу в руки беру и кричу:

– Артим, лети вниз, лошадей и детей выводи из замка! Оливер, Гирин, за мной!

Король только на меня посмотрел, но перечить не стал, видно понял, что зря я так говорить не стану. Подхватил Тима на руки и выпрыгнул. А Мия за ними, в полете в дракона превращаясь. Она только на ворота огнем дунула, они и разлетелись в миг.

Лошади дракона испугались, из рук поводья вырывают, но Тимин повис да Артим на них прикрикнул. А я тем временем в спальню хозяйскую помчалась, телохранители за мной. Бежим мы по коридору, а вокруг нас все в тлен превращается. Гобелены гниют, расползаются на нитки, картины падают и паутиной покрываются. Мы в спальню барона влетели, а там на гниющем белье два вампира лежит – я сперва не поняла – молодые да красивые. Вот чудеса! Крикнула Оливеру и Гирину, они их на руки подхватили и за мной в окно. А я на метле выше поднялась – проследила, чтоб все мост пересекли и из опасной зоны вышли, и над замком круг сделала.

На моих глазах дом рушиться начал, стеклянные потолки дождем вниз осыпались, прекрасные барельефы упали в пыль и через минуту только остовы черные от замка остались. Как только это свершилось, вдруг из замка крысы побежали, а мыши летучие и вороны черные – уж не знаю, откуда они взялись – в небо тучей поднялись. Я от них в сторону шарахнулась, да они меня не тронули, а все выше и выше улетали. Крысы в ров попадали и все, как одна, потонули – ни одна наружу не выбралась. Вот нечистая сила!

А на небе обе луны в полную силу горят – светятся.

Смотрю, под конец, из замка стали белесые облака вылетать да в темноте растворяться. Не иначе, души чьи. Ну и замок, ну и приют для уставших путников!

Тут ко мне Мия подлетает и кричит:

– Лети за мной! Артим волнуется.

Мы только отлететь успели, как вспыхнуло за нашими спинами пламя – ну и правильно, огонь все очистит, и земля вздохнет облегченно.

Уставшие, но живые путешественники разместились на ночь у дороги. Костер разожгли, чай вскипятили и остатками провизии, что у каждого в сумках хранилась, поужинали. Сидим, молчим – ждем, когда барон с супругой очухаются и нам расскажут, что за жуть с их замком творилась. Дети рядышком сидят, Тим Мию обнял обеими руками, она к нему прижалась, и оба глазами хлопают. Не выдержала я тишины и говорю:

– Артим, что это было?

– Начну с того, что из тайного хода вышел тот старик привратник, что нам ворота открыл. Только в руках у него амулет был, под завязку силой налитый. Только сила эта злая, некроманская. От амулета в стены дома уходили нити. Ты же можешь видеть магию? Помнишь, ты мне про паутинку свою рассказывала? Что ты ее, как слабо светящиеся ниточки видишь? Так вот, от амулета черные нити отходили. Нам, вампирам, доступна как светлая магия, так и темная. Светлую мы, как ты, видим, а темная – это как углем по картине провести – под ней изображение исчезает. Ты не заметила, а мы с Оливером сразу определили, еще внизу, в столовой, что перед нами некромант стоит. Только вас беспокоить не хотели. Видно, он давно уже замок этот себе облюбовал да хозяевам в доверие втерся. А я не слухом об этом, ни духом не знал. За те двадцать пять лет, что меня не было, многое изменилось в стране. Силен он оказался, когда Гирин его сзади захватить хотел, он вырвался, но далеко убежать не успел, на меч Оливера напоролся. А я ему голову с плеч снес – это самый верный способ некроманта убить. Амулет, что у него в руке был, я ногой раздавил. Вот тогда ты предсмертный хрип и услыхала. Как только амулет всю свою силу потерял, начал замок стареть. А та часть силы, что барону принадлежала, к нему и вернулась. Поэтому они помолодели.

Вдруг барон пошевелился и попытался сесть. Первым делом вокруг посмотрел – увидал жену, к ней бросился, по волосам гладит и плачет слезами горькими. А потом лицо отер плащом, что Артим ему дал – они же совсем голые были, их одежда тоже в прах превратилась, и говорит:

– Благодарю, господа, за спасение. Меня зовут Серион де Кому Боят, супруга моя – Валана, а Прокси – он мой дальний родственник. Приехал пять лет назад, на свадьбу моего сына, да и остался с нами жить, я его управляющим сделал. Только через месяц мой сын погиб, жена его в родах еще через восемь померла вместе с ребеночком. Потом слуги умирать начали. А мы как в тумане жили – в замке чисто, от еды столы ломятся, слуги вроде и не нужны стали. Только почему-то перестали к нам гости приезжать, да и нам самим не хотелось никуда, даже в лес погулять или полетать вместе с ветром лень было. Как-то ночью я проснулся и пошел вниз, в зал обеденный – там у меня бутылка с вином запрятана была. Выпил я стакан и опьянел слегка. Сейчас понимаю, что вино, видать, колдовство ослабило. Вижу, со стены на меня смотрит предок мой, этот замок построивший, и слетает ко мне привидение да за собой рукой манит. Ну, я за ним и пошел. Он меня в подвал привел, а там Прокси колдовство творит злобное – на полу тело убиенного гнома, кровь вокруг, а он словно черной пылью покрыт. Понял я тогда, что это сила его темная так выглядит. Вернулся к себе, глянул вокруг – и ужаснулся. Разбудил жену, ей рассказал, она мне не поверила вначале, а потом мы решили хоть кого-нибудь на помощь позвать. После того, как не смогли мы из замка выйти. Все свои силы в этот зов вложили, и вы нас услышали. Было это вчера.

– Так вот почему мы к вам свернули, я же не планировал сюда заезжать – там дальше по тракту есть деревня с гостиницей, где я хотел остановиться на ночлег. Силен твой зов, барон. Похоже, ты в него почти все жизненные силы вложил, потому как выглядели вы с женой жутко, – покачал головой Артим.

Барон смутился, глаза опустил, плащ, что жена его укрыта, поправил и говорит:

– Так не знали мы, до какой степени постарели – это некромант из нас силы тащил, дом подпитывал. А в зеркалах мы по-прежнему себя молодыми видели. Мне же только сто пять лет, а Вероне и того меньше, еще девяносто не исполнилось. Сыну сорок было, когда он погиб.

Тут и баронесса очнулась да глаза красные распахнула. Муж к ней подсел и что-то радостное шепчет. Смотрю, мужчины мои отвернулись – Гирин за дровами пошел, Артим с Оливером палатку из сумки достали и стали ее устанавливать. Ну, не совсем палатку – шатер из плотного шелка, магией от дождя зачарованный. Я тоже делом занялась – спальное место обустроила: лапы сосновые, Оливером заранее приготовленные, в шатер отнесла и одеялами прикрыла.

Барон с баронессой все шушукаются, но я дольше ждать не могу – засыпаю, так что взяла сумку и полезла за одеждой. Если с бароном вампиры поделиться могут, то с дамочкой – только я, больше некому.

И появился на свет из недр моей сумки безразмерной пакет, а в нем… ой, я уже смеюсь. В нем костюмчик, мне второй свекровью подаренный. Или третьей? Нет, третья мне ночнушку подарила, из жестокого полиэстера, ядовито-фиолетовую, прозрачную, в ней я на Хеллувин зубной феей была, поверх белых лосин и футболки натянув. Она вся в кружевах и рюшках, с белым париком и волшебной палочкой в комплекте тока так за костюм сошла.

А вторая мне от всей души красный костюм подарила, типа, дома ходить. Флиссовый, на груди зайчик вышит белыми нитками. Вы уже догадались, какой? Ага, именно он, плейбоевский. А почему я его с собой взяла – чтоб подружек, бабок Йожек моих ненаглядных, посмешить. Простите, подруженьки, придется мне без вас повеселиться.

Подошла я к вампирам, идиллию семейную нарушила, и баронессе костюм протягиваю. А сама улыбаюсь – ей точь-в-точь в цвет глаз! Вот спасибо, Настасья Вольфовна, за подарок!

Барон жене на плечи плащ накинул, помог встать, и мы с ней за кустики отошли. Луны еще не спрятались, небо от туч очистилось, мне почти все видно, а уж ей и подавно – вампирам ночь, как нам день.

Она, конечно, похудее меня будет, но на талии веревочку подтянем, и курточку на змейку застегнем – будет нормально. В любом случае, платья, Артимом подаренные, я ей не отдам. Хоть и жалко мне ее, горемычную, но подарки любимых я не передариваю. Принцип у меня такой, жизненный.

Она в костюм влезла, я ей свои мокасины кожаные даю, чтоб босиком не ходила. А пока она одевалась, я ее рассмотреть сумела. У их женщин тоже крылья есть, только они меньше и не черные, а сероватые. Поэтому все дамы на балу поверх платьев накидки легкие носили – а на спине у них вырез до талии полагается. У мужчин вся верхняя одежда на спине разрезы имеет, в складках вертикальных замаскированные. И крыльев не видать, и распахнуть их легче легкого.

Так что красавица вампирша в костюм красный вырядилась, и довольная такая.

– Спасибо, – говорит.

А сама ткань ладонью гладит.

Как же мало надо иногда для радости – тряпку, когда надеть нечего, да хлеба кусок, когда голоден. И тепло костра, чтоб согреться. Вот к нему мы и вернулись. Барон уже одет и обут, разложил еду на салфеточке для супруги. Оливер детей в шатер перенес и на меня косится, сначала я подумала, что у него с глазами что-то не то, а потом поняла, что это он мне сигнал подает, чтоб я Артима спать увела.

Король мой сидит напротив барона и разговоры с ним разговаривает. Я только конец услышала, что завтра он напишет письмо для матери и заместителя Оливера, начальника охраны дворца, чтоб их во дворце пока поселили и всем необходимым для жизни обеспечили. Ну вот и славно, пусть в самом деле, поживут спокойно, ужасы позабудут, а там Артим им денег даст новый замок построить. Тут я вспомнила, опять в сумку полезла и горсть тех сапфиров, что от скорлупы драконьего яйца остались, достала. Протягиваю Валане и говорю:

– Это вам на первое время, сапфиры эти не простые – вы их дорого продать сможете, я думаю.

– Спасибо, благородная госпожа. Я вашу доброту век не забуду. А как зовут вас, и кто вы будете?

– Я – Афина Терроземская, ведьма, случайно судьбой в ваш мир заброшенная, – про Мию и ее вызов я решила не говорить. – Его величество меня провожает, я на Лысую Гору направляюсь, а оттуда – домой.

Почему я им все это рассказала – сама не знаю. Но интуиция моя подсказывает, что я правильно делаю. Значит, так надо.

– Леди Афина, я спросить вас хотела, – мнется Валана, а сама на зайца пальцем показывает. – Это ваш герб?

– Э? Ась? – дар речи мне на несколько минут отшибло, я только рот открываю, как рыба, и сказать ничего, кроме "а" не могу. Артим на меня недоуменно смотрит, а я уже смеюсь, не могу остановиться. Еле ему прошептала, что завтра расскажу, что этот "герб" означает. Герб! Вот это да! Ну, угодила мне моя свекровь бывшая! Как только успокоилась, объяснила баронессе:

– Нет, милая, это не герб, это просто вышивка, украшение, так сказать. Зверь у нас такой водится, заяц зовут. А герба у меня, простите, нет. Не положено ведьмам свой герб иметь. Но если бы полагалось, там бы метла была да котел с зельем парящим. И кот черный обязательно.

Артим меня за плечи обнял и шепчет:

– И автомат. Потому как мне ведьма воинствующая досталась.

– Сам такой, – пихаю его локтем в бок. – Ты мне лучше руку свою покажи, или утром перевязку делать будем?

– Афиночка, давай утром – глаза уже слипаются.

Мы в шатер, как селедки в бочку, набились, вшестером, а Гирин у входа лег. Оливер у костра сидит, хлеба корочку на прут нанизал и жарит. Меч под правой рукой положил. Постепенно все заснули. Я еще пять минут сверчков послушала и тоже в сон провалилась.

День девятый, познавательный

– Не дергайся, а то больно будет, – нитка прилипла и с трудом вынималась. Рана почти зажила, все-таки у вампиров регенерация замечательная. Мы устроились у ручейка, я перекисью размочила повязку и теперь порола. Не в смысле – лупила, а в смысле – распарывала шов, надрезала ножницами маникюрными нитки, и пинцетом, тем, что брови выщипываю, вытаскивала обрывки. Сделать это надо было аккуратно и без боли. А Артим, как нарочно, то меня погладит, то пощекочет. Баловник.

Я за его лаской уже соскучилась, за последние сутки у нас даже минутки не было, чтобы вдвоем побыть.

С утра мы не стали завтракать, а, разобрав шатер, поскакали к деревне, где таверна была. Там купили лошадей для барона и его жены, лететь им еще тяжело, и, тепло распрощавшись с ними, отправились дальше. Где-то к обеду я про Артимову рану вспомнила. Вернее, я и раньше вспоминала, но он всеми правдами и неправдами от меня сбегал. Но когда мы на ручей набрели, я Оливера подговорила, и он объявил привал. Артиму деваться было некуда, хоть он и порывался за дровами уйти. Но тут мне пришлось силу применить.

Вот и все, осталось рану промыть – что я и сделала – и перевязать. Завтра будет, как новенький.

– Афина, не дергайся, – шепнул он, когда я закончила.

– Ой, – взвизгнула я и у него на коленях оказалась. Верхом, лицом к лицу. Он крылья раскрыл и меня спрятал. Простым поцелуем дело не кончилось, как вы понимаете, жаль только, времени мало, из-за кустов голоса слышаться – это Мия что-то Тиму объясняет, а тот смеется и ее не слушает. Кажется, сюда идет. Вот негодник! В кустах стал, нагнулся и в просвет за нами подглядывает. Мы же ему сказали – не ходить. Ну, малец, погоди! Тетя Афина, когда захочет, очень даже злой может быть. Я метелку подозвала и дала ей команду Тима пощекотать.

Метелка из-за куста выглянула, развернулась прутиками вперед, и в попу любопытного мальца кольнула, сначала слегка – он от нее отмахнулся – затем посильнее. А мы с Артимом сидим, не двигаемся, ждем, что дальше будет.

– Уйди! Да… А-а-а! – заверещал Тимин и из-за кустов выскочил. А метелка его по поляне гоняет, то слева подлетит, то справа. Мия смеется, Оливер с Гирином работу отставили и к общему веселью присоединились.

А метелка то по ногам мальчишку ударит, то по спине, прикоснется – и в сторону, он от нее руками-ногами отбивается, по поляне, высоко поднимая колени, скачет и верещит, как поросенок резаный! Всем весело, кроме него.

Мы с Артимом себя в порядок привели, ближе подошли, и я метелке шепнула, чтоб она хулигана мелкого ко мне пригнала. И пошла метла его по попе лупить! Слегка, чтоб не больно было, а обидно. Увидал Тим отца и сам к нему бросился. А тот, недолго думая, сына за ухо поймал и строгим голосом ему говорит:

– Афина тебе сказала не подглядывать, а ты что? Молодец, метелка, правильно она тебя погоняла. Если не будешь нас слушать, отправлю во дворец, к бабушке. Она там уже и учителей тебе подобрала, наверное.

Тим, как про бабушку услышал, чуть не плачет:

– Папочка, прости меня, пожалуйста, только не отсылай меня обратно. Я с тобой хочу.

А сам ухо красное трет, по щекам слезы текут.

– Ладно, Тимин, – говорю. – На первый раз тебя прощаю, но еще одна проделка такого рода, и полетишь ты во дворец, как миленький. И без Мии – она с нами дальше поедет.

Кажется, я палку перегнула – ему не так страшна бабушка со всеми учителями, вместе взятыми, как с Мией разлука. Но утешать я его не стала – пусть осознает да проникнется.

Он на меня злыми глазами посмотрел и в лес побежал, обиду свою прятать от наших глаз.

Но через пять минут мы ему крикнули – пришел, прощения попросил и на коня взлетел. Мы вернулись на тракт и дальше поскакали.

Горы все ближе, а на дороге уже не только вампиры, люди и гномы встречаются. Я сначала удивилась и тогда мне Артим ликбез устроил. Лекцию прочитал про расы, в их мире живущие. Оказалось, что гномы у них такие, больше на эльфов похожие, только волосы у них зеленые да ростом они невелики – как подростки выглядят.

Еще есть эльфы – ну, про них я уже слышала – и дроу. А вот наличие демонов меня впечатлило…

Мия вдруг руку подняла, стойте – кричит. А сама уже с коня спрыгнула и на обочину.

Поле пшеничное или еще какой культуры сельскохозяйственной – я не знаю, но ухоженное, чистое – никаких тебе васильков с полынью, колосок к колоску, словно море под ветром волнуется. А на самом краю – вмятина, ну, словно кто пару шагов сделал и колосья примял.

Мия туда помчалась, встала, как вкопанная, да ладошкой рот прикрыла. Мы все спешились и к ней. Она на меня обернулась, а глаза от страха круглые. Смотрю, лежит мужчина, весь кровью залит, да так сильно, словно его в ней выкупали. Артим на колени упал, руку к его горлу протянул – и говорит:

– Живой. Оливер, подсоби мне на дорогу его вынести.

Телохранитель плащ свой с плеч скинул, они его под раненого подстелили и подняли. Кони он него шарахаются, запах крови почувствовали, но я на них шикнула, метелке приказала коней охранять, а она и рада – только какой взбрыкнет – она его по крупу шмяк. Тем временем принес Гирин бурдюк с водой, стал поливать, куда Артим скажет. Лицо умыли – только порез глубокий на лбу нашли, рубашку, в клочья изодранную сняли – а там рана, на ту, что горгульи наносят, похожая. Оливер ему уже штаны кинжалом разрезал – а там, батюшки святы! Ноги обе переломанные, да так, что на одной кость наружу вышла.

– Тимин, сумку мою, быстро! Гирин, найди палки какие – лубки делать будем. Мия, положи ему руки на голову, как ты умеешь, хоть боль облегчи несчастному. Знаю, девочка, страшно, но чтоб жизнь ему спасти, надо страх позабыть и дело делать.

Девочка послушалась, в изголовье села, руки на волосы окровавленные положила и глаза свои лазурные зажмурила. От пальчиков ее магия пошла, волной теплой, и мы все заметили, как раненый расслабился. Я пока рану на груди промыла да кусок рубашки, что из сумки Тимин достал и порвал, приложила. Кровь заговариваю, шепчу-кричу, чтоб послушалась. Оливер его раздел, больше ран мы не нашли – ну и слава Богу! И тех, что есть, нормальному человеку, чтоб помереть, достаточно. Тут подручными средствами не обойтись, тут к людям надо, врача какого аль мага. Но Оливер так уверено действует. Лихо кости вправил, палки примотал, на бинты рубахи чистые пошли, его или Гирина – я не видела. И еще одним плащом накрыл, чтоб наготу его прикрыть. Вот только как нести его, болезного? Как везти? Но Артим уже командует:

– Гирин, тут за горой город есть, а в нем замок герцога Предгорного, к ним лети – скажи, я приказал. Вот перстень тебе мой – если не поверят – покажи. Герцог – дядька мой троюродный, ты его по глазам признаешь.

Улетел Гирин, а мы возле раненого на дороге стоим. Мия ему попить дала, он хоть и без сознания, а проглотил воду. А мы руки слегка от крови отмыли и ждем, когда спасатели прилетят.

– Артим, а это вампир или нет? – спрашиваю.

– Нет, не вампир, крыльев нет, но и на человека не шибко похож. Давай подмогу дождемся, а там выясним. Посмотри, ножны на нем богатые, все в самоцветах да золотом крытые, а кинжала нет – потерял, видать. Как вот только он тут оказался, непонятно. Словно его по воздуху кто нес и сюда, в пшеницу, бросил.

Таки я была права – пшеница это.

Больше ничего для раненого мы сделать не могли. Главное, кровь заговорили и ноги в лубки, а то если срастется неправильно – потом всю жизнь хромать будет.

Через час с лишком смотрю – летят. Клином облака разрезают. А небо уже хмурится, вот-вот дождь пойдет. Надо бы и нам в укрытие, а куда? Лошадей же не бросишь?

Я с тоской по сторонам поглядела и едва тот момент, когда вампиры приземляться начали, не пропустила.

Гирин сразу к нам подошел и рядом с королем встал, Оливер с другой стороны, а дети со мной, за их спинами – нас туда на всяк случай убрали, чтоб не мешались, я так поняла. А я из-за Артимого плеча выглядываю, смотрю, самый солидный вампир шаг вперед сделал, на одно колено опустился и говорит:

– Приветствую вас, государь. Анимир Де Шарин Куар, герцог Предгорный, поручил мне вас встретить, оказать необходимую помощь и проводить в замок. Мы в полном вашем распоряжении, ваше величество.

Артим едва кивнул в ответ и приказал:

– Раненого на носилки и во дворец отнести немедленно. Мы сами полетим, а коней наших пусть ваши подчиненные в город отведут.

Вампиры уже носилки расстелили, раненого на них положили, и четверка вампиров в небо взмыла.

Артим Мию за руку взял и говорит:

– Милая, ты пока не превращайся в дракона, давай тебя Афина на своей метле отвезет, а Тима я понесу, мне так спокойнее будет за тебя. Хорошо?

Девочка наша головкой лазурной кивнула и ко мне подбежала.

– Афиночка, а как это на метле летать? Удобно или не очень?

– А это… как мы с тобой захотим, так и будет.

Я свистнула, метелка ко мне прилетела, в руку тычется. Я на нее подушку воздушную приспособила, сама села, а Мию перед собой посадила. Магии воздушной в древко влила, аж заискрились прутики, расправились и дрожат от нетерпения. Сейчас, моя хорошая. Я сумку поправила, одной рукой Мию обняла, другой сзади за метлу взялась и…

– Прощай земля! – кричу. – В добрый путь!

Мы над головами изумленных вампиров круг сделали, Артим нас догнал, рядом летит, а на руках его Тим, ногами отца за талию держит да руками за шею. Гирин с Оливером по сторонам летят,

Ох, красота – красотища, поле золотое, небо хоть и в тучах, да сквозь просветы в них лучи солнечные пробиваются, по земле скользят, ветерок теплый лицо обдувает, Мия волосы свои одной рукой придерживает, чтоб не лезли мне в лицо.

– Надо будет тебя замаскировать – не всем должно знать, что ты, красавица наша, драконочка. Разные люди по дорогам мира ходят, могут и обидеть, а то и на жизнь твою покуситься. Хочешь, мы тебя блондинкой сделаем?

– Ни за что! – отвечает. – Чтоб я была тупой, как в тех анекдотах, что у тебя в мыслях прочитала?

– Ах ты, хулиганка малолетняя, – смеюсь. – И когда же это ты успела у меня в мозгах покопаться?

– Ты так громко думаешь, что я непроизвольно всю твою подноготную узнала. И про тебя и про подруг твоих и про кота, что в твоем мире остался. И еще много чего…

– Да, не знала я, что тебе долго еще учиться надобно, в первую очередь – что нельзя чужим людям без их разрешения в голову лазить и мысли их сокровенные читать. Нехорошо это, Мия, девочка моя ненаглядная. Бить тебя некому!

– Так ты ж не чужая мне, у нас же с тобой прошло запечатление, ты теперь, Афиночка, мне как мать родная, у вас в мире есть понятие крестная – так вот ты что-то наподобие, только посильней. Потому как связь теперь между нами нерушимая. Ты мое истинное имя знаешь, а я твое.

И смеется, проказница. Знает, что я ее наказать не смогу.

Тут впереди город показался. Красота-то какая! Посреди белого кружева из домов и улочек замок стоит, весь из малахита построенный! Как изумруд в оправе серебряной!

Над ним вампиры летают, туда-сюда, туда-сюда! Суета городская, что на земле, что в воздухе!

К нам патруль подлетел – все вампирюги в кольчугах да с оружием. Так до самой дворцовой площади нас и сопровождали.

Как только мы на щебенку, которой двор засыпан был, опустились – так сразу двери распахнулись и нам на встречу вышел вампир. Солидный такой, весь в темно-синем, на груди цепь в мою руку толщиной и бляха – герцог персоной собственной.

За ним двое детей выбежали и к нам побежали, сразу всю торжественность момента и нарушили.

– Дядя Артим, дядя Артим! – кричат и за талию его с двух сторон обнимают.

– Здравствуйте, дорогие мои! Здравствуйте, хорошие!

– А ты теперь король, да? Вместо папы нашего?

Тут у меня челюсть-то и отпала!

Так это… как… что? Дети брата его, что ли? А они к нам с Мией уже повернулись и глазами синими на нас уставились.

Тут герцог подошел, руку Артиму протянул и говорит:

– Здравствуй, Артим. Добро пожаловать в наш дом. Раненого я распорядился в лазарет отправить, там ему помощь окажут необходимую. А тебя каким ветром в наши края занесло? – говорит, а сам на меня поглядывает и Артиму подмигивает.

Это что – еще один телепат на мою голову? Как догадался-то, что мы с Артимом вместе?

Мия меня в бок толкает и шепчет:

– Так Артим на тебя с такой любовью смотрит, что и дураку понятно. Афина, вот уж не думала, что ты такая… недогадливая!

– Будешь оскорблять меня – по попе отшлепаю.

– Не догонишь! – кричит негодница, удирая из-под моей руки, и с Тимином подходит к герцогу здороваться.

Нас представили, меня, правда, как под ручку взяли, так и вошла в замок изумрудный. Иду, по сторонам смотрю и посмеиваюсь. Так и хочется спросить, а у вас Гудвин – великий и ужасный, случайно, проездом не останавливался?

Мальчики-погодки оказались родными племянниками Артима, брата его погибшего детками. Только вот незадача – не от законной жены, а от случайно встреченной девушки, да еще и не вампирки, а простой, человеческой. Нельзя ему было на ней жениться, все законы против были. Вот и оставил он их в замке у дальнего родственника, когда она умерла. От врагов подальше. Детей он спас, а сам не уберегся, бедняга. Но если мне такую невестушку, как ему, подсовывали, я б тоже нашла кого попроще да поприятнее.

Старшего мальчика Ритан звали, а младшего – Риман. Они только на пару лет Тима младше, Артим к ним несколько раз приезжал, пока у эльфов жил. Это в столицу его не тянуло, а сюда он с братом повидаться да с дядькой пообщаться наведывался.

Мы вещи свои разложить не успели, как коней наших во двор замковый пригнали. Дети сразу отправились с друзьями новыми на конюшню, а мы вместе с родственником королевским решили раненого проведать, и, ежели пришел он в себя – расспросить, как его угораздило так покалечиться.

Ему комнату выделили на втором этаже, когда мы вошли, доктор, или лекарь, как им привычнее, от него только выходить собрался. Порез на лбу зашит, рана на груди промыта и по всем местным правилам обработана. Спирт они еще гнать не умеют, но у них есть трава такая, что в растертом виде не хуже спирта печет и всю инфекцию из ран выгоняет. Пахнет она знакомо, а узнать не могу. Что-то вроде полыни, но еще и с лимончиком.

Ноги поломанные чистыми бинтами перевязаны, обе в лубках, уже не самодельных, а специально выточенных из дерева по форме ноги. Так что попала наша находка в надежные руки. Мы к кровати подошли, а он раз – и глаза открыл. Стою, смотрю на него, и кого-то он мне так напоминает…

Батюшки-святы! Так это ж Мия вылитая! Только глаза не лазурные, а зеленые, с вертикальным зрачком!

Я Артима за руку цап – и в коридор вывела.

– Пошли кого немедленно за Мией. И от себя ее не отпускай. Пока я не узнаю, что этот дракон туточки делает и как в пшеницу залетел, не хочу, чтоб он ее видел. Еще заберет нашу девочку в свой край драконий!

Про драконий край меня уже Оливер просветил на привале. Оказалось, что все драконы далеко на юге живут, и только один у них в горах почему-то обосновался. Тот, что Фролгу унес, гад такой! Это из-за него я должна такой крюк делать! И Фроля, бедняжка, без метелки своей осталась.

Пока Артим слугу за драконочкой нашей посылал, я к раненому вернулась. Герцог его уже расспрашивать начал: кто он, откуда и как в его землях оказался.

Дракон только однословно отвечает, сил у него на полное предложение нет. Ну, я герцогу подмигнула, пуговку на рубашке застегнула, воды в чашку налила и дракону поднесла. Герцог меня понял, сразу с доктором заговорил и потихоньку его из комнаты вывел.

Я раненому воды попить даю, он ее вмиг выпил и еще просит. Но я боюсь ему много давать, лучше повременить, а то еще наврежу ненароком.

– Нет, милок, я тебе больше воды не дам. Вот ежели лекарь мне скажет – тогда пожалуйста, хоть упейся. А пока, расскажи-ка ты мне, гость дорогой, зачем в наши края пожаловал? Что дракону тут понадобилось? И куда ты мою подругу дел?

– Какую подругу? – прохрапел дракон.

– Фролгу, что ты десять дней назад вместе с верхушкой сосны откусил и в небо унес?

– Не знаю я никакой Фролги, я только сегодня утром границу пересек, а до этого над морем летел.