Текст книги "Кушанское царство"

Автор книги: Людмила Боровкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Предположим, что переселялось 250–300 тыс. человек. С женщинами и детьми, домашним скарбом и скотом юэчжи шли, скорее всего, медленнее тяжелого войска. Но и задерживаться в пути они не могли, возможно, подгоняемые сюннами, но в основном из-за нехватки продовольствия. По данным «Хань шу», в I в. до н. э. во всех царствах притяньшаньского региона и прилегающей к нему южной части Джунгарии насчитывалось около 298 тыс. человек (Боровкова, 2001, Приложение 4), а по пути юэчжей, значит, намного меньше. Таковы были в то время возможности экологической ниши здесь, что и не позволяло юэчжам задерживаться на этом пути.

Поэтому есть основание полагать, что юэчжи прошли путь из Ганьсуского коридора в долину Или примерно за год. Потом была война с народом сэ (саками), выдворение его с занимаемых земель, расселение самих юэчжей на новых землях. Так что обосновались они в долине Или, по-видимому, года полтора спустя после ухода со своей родины в Ганьсуском коридоре.

Но Лаошан-шаньюй вскоре, видимо, понял, что многочисленные юэчжи, ставшие врагами сюннов, окрепнув в новых богатых землях, могут стать опасным противником у северо-западных пределов державы Сюнну. И когда куньмо попросил у шаньюя разрешения – возможно, не без его же подсказки – пойти войной на юэчжей, чтобы отомстить за смерть отца, он охотно согласился и дал, судя по результату, большое сюннуское войско, которое и сокрушило юэчжей.

После того как юэчжи обосновались в долине Или, прошло какое-то время, прежде чем куньмо и шаньюй приняли решение о войне с ними. Затем была подготовка к войне, поход войск в долину Или, сражение, вероятно, затяжное, ибо кровные враги бились насмерть, и изгнание юэчжей с их новых земель. Поэтому есть основание предположить, что со времени расселения юэчжей в долине Или до изгнания их оттуда усуньским куньмо прошло около двух лет.

Куньмо, по версии Бань Гу, изгнав юэчжей, часть их захватил. Достоверность данного факта подтверждает сообщение в описании Усунь в «Хань шу», где сказано, что в этом царстве есть и народ сэ, и народ больших юэчжей (ХШ, гл. 96/2, с. 3901). Таким образом, завоеванные куньмо земли в долине Или стали частью владений Сюнну. Войско его стало усиливаться, возможно, за счет захваченных юэчжей. После этого в обеих версиях сказано: «Когда шаньюй умер»… Очевидно, что смерть его случилась не сразу после разгрома юэчжей, и куньмо успел утвердиться в новых землях. Поэтому можно предположить, что с момента изгнания юэчжей до смерти Лаошан-шаньюя в октябре-ноябре 162 г. до н. э. прошло около полутора лет.

А теперь расположим рассмотренные события в обратном хронологическом порядке согласно примерно определенным интервалам между ними, взяв за точку отсчета дату смерти Лаошан-шаньюя в октябре-ноябре 162 г. до н. э.

Примерно за полтора года до нее, т. е. в начале 163 г. до н. э., куньмо разгромил и изгнал юэчжей из долины Или.

Года за два до этого, т. е. в начале 165 г. до н. э., юэчжи после разгрома и изгнания сэ обосновались в их землях в долине Или.

На переселение юэчжей из Ганьсуского коридора в долину Или, войну с сэ и изгнание их ушло года полтора. В итоге получается, что Лаошан-шаньюй разгромил и изгнал юэчжей с их родины в Ганьсуском коридоре примерно в середине 167 г. до н. э.

Таким образом, дата этого переломного события в истории юэчжей, вычисленная по сведениям обеих версий рассказа Чжан Цяня о ранней истории усуней и юэчжей, совпадает с той, что была предположительно определена нами выше по данным «Ши цзи» о нападении огромного войска Лаошан-шаньюя на Хань зимой 167–166 гг. до н. э. Напомним, что тогда 140-тысячная конница Сюнну единственный раз за всю историю противостояния этой державы с Хань неожиданно вторглась в северо-западные земли империи и прорвалась к ее столице г. Чанъань, но была оттеснена. Пути вторжения сюннов и их цель позволили предположить, что оно было предпринято Лаошан-шаньюем из Ганьсуского коридора сразу после того как он летом-осенью 167 г. до н. э. разгромил и изгнал оттуда юэчжей и получил возможность неожиданно прорваться в столичный округ Хань из этого ближнего к нему края.

В заключение перечислим датированные в результате этого исследования основные события в истории юэчжей в их хронологической последовательности:

летом-осенью 167 г. до н. э. они были вынуждены покинуть свою родину в Ганьсуском коридоре и начать переселение в долину Или;

в начале 165 г. они уже обосновались в долине Или;

в начале 163 г. – были разгромлены войском Сюнну во главе с усуньским куньмо и начали новое переселение на запад.

Но прежде чем рассматривать их дальнейший путь, определим время, когда юэчжи разгромили маленькое царство Усунь в Ганьсуском коридоре и когда куньмо воссоздал новое царство Усунь в долине Или.

Поскольку очевидно, что ко времени смерти Лаошан-шаньюя осенью 162 г. до н. э. куньмо было около двадцати лет, то родился он, скорее всего, примерно в 182 г. до н. э., и тогда же юэчжи разгромили царство Усунь в Ганьсуском коридоре и убили его отца Наньдоуми, а народ бежал в Сюнну.

Новое царство Усунь куньмо создал в долине Или, как явствует из обеих версий рассказа Чжан Цяня, после смерти Лаошан-шаньюя в 162 г. до н. э. Но в версии «Ши цзи» сказано, что после смерти шаньюя куньмо «повел свой народ в дальнее переселение, вступил на трон» и отделился от Сюнну. Вряд ли можно усомниться в том, что переселение «своего народа», т. е. усуней из сюннуских земель, куда они бежали после разгрома их царства юэчжами примерно в 182 г. до н. э., и подготовку к созданию независимого от Сюнну царства куньмо старался провести как можно незаметнее для нового шаньюя. А это требовало значительного времени. Поэтому логично предположить, что он провозгласил себя правителем независимого от Сюнну нового царства Усунь около 160 г. до н. э. Сюнну тут же попыталась, начав войну с ним, подчинить его снова, но безуспешно, и была вынуждена признать его независимость.

Что же касается юэчжей, которые были разгромлены и частью захвачены куньмо в начале 163 г. до н. э., то они «снова двинулись на запад и переселились в земли Дася». Значит, в начале этого года, т. е. примерно за полтора года до смерти Лаошан-шаньюя осенью 162 г. до н. э., юэчжи из долины Или двинулись на запад. По сведениям Чжан Цяня, полученным при дворе Большого Юэчжи, они «прошли к западу от Давань» (Ферганы) и, напав на Дася (Бактрию), поселились в ее землях к северу от р. Гуйшуй.

Но чтобы попасть сюда, юэчжи, выйдя из долины Или на запад, должны были сначала дойти до района нынешнего Бишкека (бывшего Фрунзе), откуда только и можно было ближним караванным путем на юг, т. е. по нынешнему тракту Бишкек – Ош, выйти к северным пределам Давань и оттуда к западу от нее. Но район Бишкека в то время входил, скорее всего, в пределы царства Канцзюй, столица которого Битянь (Джамбул; о его локализации см.: Боровкова, 1989, с. 63–66) находилась в 1510 ли (600 км) к северо-западу от столицы Давань г. Эрши (Коканд). По-видимому, Канцзюй не захотел принять многочисленных юэчжей в свои владения, однако согласился пропустить их через район Бишкека на пути к югу, выводивший с севера к пределам Давань. Скорее всего, этот доброжелательный шаг Канцзюй если и не определил, то в значительной мере не мог не способствовать установлению последующих дружественных отношений между ним и созданным к югу от него царством Большое Юэчжи.

Не имея возможности ни поселиться в восточных землях Канцзюй, ни задерживаться на сложнейшем, почти непроходимым зимой караванном пути из района Бишкека на юг, многочисленные юэчжи, несомненно, спешили до начала зимы 163 г. до н. э. выйти по нему в теплую Ферганскую долину. Возможно ли это было? Ныне по автодорогам от Кульджи до Бишкека и от него на юг по автотрассе на Ош до отходящей от нее на запад дороги на Наманган 1270 км (Атлас автодорог, 1984, л. 132–133, 144–145). Расстояние по древним дорогам было в среднем на 20–30 % больше. Значит, путь юэчжей составил около 1640 км, но мог быть и короче. При скорости движения тяжелого войска 12 км за день оно прошло бы это расстояние не более чем за 137 дней. Но юэчжи переселялись всем народом, и потому, двигаясь, допустим, в два раза медленнее, прошли его за девять месяцев. Если они вышли из долины Или в феврале, то в октябре-ноябре могли оказаться в теплом краю до наступления холодов.

Но Давань, страна земледельцев, не пустила многочисленных юэчжей-кочевников в свои пределы. Так как нет и намека на военное столкновение между ними, то очевидно, что изнуренные юэчжи вынуждены были обходить Давань с севера и продвигаться далее на запад к ее рубежам с Дася. Это, полагаем, и стало причиной враждебных отношений между Большим Юэчжи и Давань в последующее время.

По современным дорогам от поворота с трассы Бишкек – Ош на Наманган через Чует и Пап до Худжанда (бывший Ленинабад) 280 км (Атлас автодорог, 1984, л. 138–139). Древнее расстояние составляло, следовательно, не более 360 км. При той же скорости движения юэчжи могли выйти к западу от Давань и к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи) в район нынешнего Худжанда на рубеже 163–162 гг. до н. э.

Очевидно, что в то время Дася, в северные земли которой вторглись переселявшиеся юэчжи-кочевники, была Греко-Бактрийским царством, которым правил Евкратид (ок. 170–155 гг. до н. э.). Следовательно, юэчжи, изнуренные за последние пять лет поражением от сюннов, переселением в далекую долину Или, войной с саками, новым поражением теперь уже от усуньского куньмо и новым дальним переселением к западу от Давань, столкнулись с могущественным Греко-Бактрийским царством. Вряд ли можно усомниться в том, что они потерпели поражение от Евкратида, а не он от них, что они, обессиленные, покорились ему, а не он им. Евкратид, ведший войны с парфянским царем Митридатом I (170–138), позволил кочевникам-юэчжам поселиться на горно-степных окраинных землях своего царства к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи), рассчитывая, по-видимому, использовать их как заслон от набегов враждебных северных кочевников и, не исключено, в войне с Парфией.

Город Ланьши, названный Чжан Цянем столицей Дася, мог быть столицей Евкратида, возможно, той самой Евкратидией, которую упоминали античные авторы. Узурпировав трон Греко-Бактрийского царства, Евкратид, скорее всего, основал свою столицу подальше от прежней, Балха, где были сосредоточены его противники.

После убийства Евкратида в 155 г. до н. э. и развала царства на мелкие независимые владения, его сын, вероятно, сохранил власть над столицей и ее округой и по наследству считался сюзереном юэчжей. Но в 129 г. до н. э., судя по тому, что Чжан Цянь, получив отказ правителя Большого Юэчжи заключить союз с Хань против Сюнну, пошел в Дася, но не смог добиться, чтобы тамошний правитель заставил юэчжей это сделать. Очевидно, что зависимость Большого Юэчжи от Дася была номинальной. Фактическая независимость его от Дася и позволила Хань в 112 г. до н. э. установить и затем развивать активные посольские связи и с Дася, и с Большим Юэчжи.

Установление и развитие посольских связей Хань с Дася и Большим Юэчжи
(119–104 г. до н. э.)

В 119 г. до н. э., как уже говорилось, после завершения успешной пятнадцатилетней войны против Сюнну У-ди вновь решил поискать союзников для борьбы с этой державой. Он опять призвал ко двору Чжан Цяня, низведенного в 121 г. до н. э. в простолюдины, и неоднократно расспрашивал его о Дася и соседних царствах. Именно во время этих бесед Чжан Цянь рассказал императору раннюю историю усуней, услышанную им в сюннуском плену, и, предположив на основании ее, что отношения между Сюнну и отделившимся от нее царством Усунь обострены, предложил У-ди план разгрома Сюнну и установления влияния Хань в царствах Средней Азии с помощью усуней:

«Ныне шаньюй снова поставлен [нами] в затруднительное положение, а бывшие земли Хунье опустели и обезлюдели. Иноземцы по обыкновению падки до ханьских богатств. И теперь удобный момент, щедро одарив усуней, пригласить их переселиться на восток в бывшие земли Хунье и вступить в братские отношения с Хань. Следует позволить им поступать по своему усмотрению. Если [они] послушаются, то отсечем правую руку сюннов (т. е. отберем у сюннов их западные владения в Восточном Туркестане. – Л. Б.). И уже вместе с Усунь сможем привлечь Дася и все другие [царства] к западу от нее, сделать их внешними подданными (вай чэнь). «Сын Неба согласился, пожаловал Цяню [должность] чжун-лан-цзяня во главе 300 человек [отправил послом в Усунь], [дав им] по два коня на каждого и 10 тыс. волов и овец, а также несметное количество золота и шелка для даров [иноземным правителям]. Многие помощники посла получили верительные бирки, чтобы [Чжан Цянь] по дороге отправил их послами в прилежащие к ней царства» (ШЦ, гл. 123, с. 3168).

Как видим, Чжан Цянь советовал У-ди воспользоваться поражением Сюнну в пятнадцатилетней войне с Хань и предложить усуням переселиться на опустевшие в 121–120 гг. до н. э. земли сюннуского Хунье-вана. Таким образом, считал он, можно лишить сюннов подвластных им царств Восточного Туркестана и получить через последние безопасную дорогу в Дася и другие царства Средней Азии, которые затем подчинить Хань. Обратим внимание, что Чжан Цянь, лично побывавший при дворах Большого Юэчжи и Дася и знавший о характере их отношений, говорит именно о дороге в Дася, а не в Большое Юэчжи, которое общепринято считать сюзереном Дася.

Кроме того, исследователи обратили внимание на то, что в версии приведенного в «Ши цзи» рассуждения Чжан Цяня, изложенной позже Бань Гу в «Хань шу», вместо «земли Хунье» написано «земли куньмо», вместо «поселиться в бывших землях Хунье» – «поселиться в бывших землях [усуней]» (ХШ, гл. 61, с. 2692). Эти различия породили сомнения в достоверности данных фраз из «Ши цзи» (см. об этом: Крюков, 1988, с. 235).

С нашей точки зрения указанные расхождения объясняются тем, что у Чжан Цяня и Бань Гу была разная информация. Чжан Цянь в 119 г. до н. э. не имел еще точного представления о местонахождении родины усуней, не знал о тесном соседстве первоначального маленького царства Усунь с Юэчжи в Ганьсуском коридоре. Поэтому он и предлагал У-ди соблазнить усуней богатыми дарами, дабы побудить их переселиться на опустевшие после 121 г. до н. э. земли сюннуского Хунье-вана. В распоряжении же Бань Гу были точные сведения, полученные от самих усуней и собранные при дворе Ранней Хань, установившей тесные связи с Усунь, начиная с рубежа II–I вв. до н. э. Он знал, что родина усуней, соседствовавших с юэчжами, была сначала захвачена юэчжами, а затем уже сюннами. Поэтому он и назвал их «земли куньмо», т. е. родина усуней, а не сюннуские «земли Хунье».

Чжан Цянь выступил с посольством в Усунь в самом конце 119 г. до н. э. Проведенное нами подробное исследование дальнейших сведений в «Повествовании о Давань» (Боровкова, 2001, с. 119–123) позволило вычислить примерные даты следующих событий. К концу 117 г. до н. э. он прибыл туда. Куньмо, исходя из внутреннего положения в царстве и настроения людей, отказался от предложения У-ди переселиться в Ганьсуский коридор.

Тогда Чжан Цянь разослал на рубеже 117–116 гг. до н. э. своих помощников послами в Давань, Канцзюй, Аньси, Шэньду, Юйтянь, Юйми, а также, как уже подчеркивалось нами, отдельно в Дася и в Большое Юэчжи как в независимые царства. Сам же в сопровождении ответного усуньского посольства к концу 115 г. вернулся в Хань. Спустя год с лишним, т. е. в начале 113 г. до н. э., он умер. А еще через год с лишним, примерно в начале 112 г., вернулись отправленные им из Усунь послы из Дася и других (не названных однако) царств с «их людьми» (ЩЦ, гл. 123, с. 3169). Так что этот год можно считать датой установления посольских связей Хань с Дася, Давань, Большим Юэчжи.

Усуньское посольство, прибывшее с Чжан Цянем, примерно к концу 113 г. до н. э. вернулось в Усунь и сообщило куньмо о богатстве и силе Хань. И посольские связи между ними стали регулярными. Более того, как написал Сыма Цянь, «ханьские послы в Усунь, выходя из нее на юг, стали друг за другом направляться в Давань и Большое Юэчжи» (ШЦ, гл. 123, с. 3170). Это сообщение доказывает, что ханьские послы ходили в Большое Юэчжи через Давань (Фергану), а отнюдь не через неизвестный тогда Памир.

Тесные посольские связи Усунь с Хань вызвали негодование Сюнну, едва не начавшей войну против нее (ШЦ, гл. 123, с. 3170). Возможно, с целью предотвратить такую войну ханьское войско в 111 г. до н. э. вторглось в земли Сюнну (ШЦ, гл. 6, с. 189; гл. 110, с. 2912). А развитие контактов Хань с Большим Юэчжи, кровным врагом Усунь, вызвало беспокойство последней. Это видно из того, что Усунь, ранее отказавшаяся от заключения династического брака с Хань, теперь поспешно начала интенсивные переговоры о его заключении (ШЦ, гл. 123, с. 3170). И в 107 г. до н. э. ханьская принцесса, в качестве которой была послана, как ранее и в Сюнну, всего лишь девушка из императорского рода, стала младшей женой куньмо, старшей же была сюннуская принцесса (ШЦ, гл. 123, с. 3172).

Из этих сведений следует, что со 112 г. до н. э. Хань установила и стала активно развивать посольские связи с Усунь, Давань и Большим Юэчжи.

Но особенно интересовали У-ди связи с Дася. После завоевания в 111 г. до н. э. двух юго-западных царств Юэ он вновь сделал попытку открыть безопасный путь в Дася, отправив послов по дорогам из Ба и Шу (Сычуани). Но эта попытка, как и предыдущие, закончилась неудачей. В это же время по пути из Цзюцюаня (т. е. по прикуньлуньскому) много послов дошло до Дася (ШЦ, гл. 123, с. 3170–3171). И согласно сообщению в «Повествовании о Сюнну» за 111–109 гг. до н. э., «Хань на западе имела также связи с Юэчжи и Дася» (ШЦ, гл. 110, с. 2913).

В эти же годы «для связей с северо-западными царствами», как Сыма Цянь называл Усунь, Давань и царства к западу от них, Хань начала строить продолжение укрепленной линии против сюннов от Линцзюй (немного севернее нын. Ланьчжоу) на запад до Цзюцюаня, который, полагаем, тогда же, в 109 г., и был основан (ШЦ, гл. 110, с. 2912; гл. 123, с. 3170).

После этого Хань стала ежегодно посылать в эти царства по пять-шесть, а то и более десяти посольств, особенно много в Давань, лошади которой очень полюбились Сыну Неба (ШЦ, гл. 123, с. 3170).

Далее Сыма Цянь, современник этих событий и дворцовый историограф, непосредственно наблюдавший их, описал настоящий бум в развитии посольских связей Хань с «северо-западными царствами», т. е. с «царствами к западу от Давань» и с «царствами к западу от Усунь до Аньси». Однако описал обобщенно, не назвав ни одного конкретного царства, как и не упомянув имени ни одного посла, которые во множестве посылались в эти царства или прибывали из них в Хань (ШЦ, гл. 123, с. 3173–3174).

Одна из причин такой неконкретности его сведений за эти годы заключена, с нашей точки зрения, в отмеченном им здесь же факте – идти послами в эти далекие царства из-за грабежей и разбоя по пути туда в Хань стали соглашаться только бедные люди низших сословий (ШЦ, гл. 123, с. 3171). Их, естественно, при императорском дворе не принимали, и потому сведения, которые могли быть получены от них, и их собственные имена дворцовые историографы не фиксировали.

И только по возвращении из Аньси (Парфии) первого ханьского посла, которым явно был отправленный Чжан Цянем из Усунь на рубеже 117–116 гг. до н. э. его помощник (а тогда послами были еще сановники), его сведения об этом царстве и прибытие с ним ответного посольства Сыма Цянь описал особо. Анализ этого описания (Боровкова, 2001, с. 133) показал, что посол вернулся в Хань в 109 г. до н. э. опять же через Давань по прикуньлуньскому пути. Так что первый обмен посольствами между Хань и Аньси (Парфией) в 116–109 гг. до н. э. состоялся в годы правления знаменитых ханьского императора У-ди (140–87) и парфянского царя Митридата II (123–88). Сведения ханьского посла об Аньси в целом совпадают с теми, что сообщил о ней Чжан Цянь. Это позволяет предположить, что отсутствие новых сведений о царствах к западу от Давань до Аньси объяснялось стабильностью политической ситуации в том регионе и десять лет спустя после смерти Чжан Цяня.

Но несколько новых сведений о других аспектах жизни народов данного региона Сыма Цянь все-таки привел. Из них по теме данной работы представляют интерес сообщения о разности их языков и о том, что «все их люди с глубокими глазами и густыми бородами» (ШЦ, гл. 123, с. 3174). Таким образом, Сыма Цянь добавил к отмеченным ранее Чжан Цянем отличиям народов царств этого края по образу жизни (оседлый, кочевой) еще и различия по языкам, не назвав, однако, ни одного языка конкретно. Кроме того, он определил эти народы как европеоидные, впервые сформулировав их расово-этнический признак – «глубокие глаза и густые бороды». Это его определение европеоидов, повторенное Бань Гу в описании Давань в «Хань шу» (ХШ, гл. 96/1, с. 3896), закрепилось в китайских историях на многие века.

Так как Большое Юэчжи находилось к западу от Давань и к востоку от Аньси (ШЦ, гл. 123, с. 3162), то получается, что юэчжи были европеоидами. Но до переселения сюда они издревле жили в Ганьсуском коридоре по соседству с северо-западными районами Хань. Значит, древние китайцы давно знали европеоидов. Это, видимо, и объясняет, почему Чжан Цянь, бывший родом как раз из одного из северо-западных районов Хань, первым из ханьцев побывавший в Давань и в царствах к западу от нее, не удивился европеоидному облику их народов и не отметил данный факт. Сыма Цянь же написал об этом скорее всего потому, что удивился – по сведениям многих послов, побывавших во многих царствах того региона после Чжан Цяня, все народы там были европеоидами и среди них не было похожих на ханьцев.

Сыма Цянь, описывая всплеск посольских связей Хань с северо-западными царствами, с явным неодобрением отмечал невероятную пышность и расточительность, с какой У-ди принимал их послов. Он замечал с горечью, что

«[послы из царств] к западу от Давань из-за отдаленности их [от Хань] держались высокомерно и своевольно, не желали кланяться императору.

В царствах же к западу от Усунь до Аньси из-за близости к Сюнну, а Сюнну [ранее] поставила в затруднительное положение юэчжей, снабжали сюннуских послов продовольствием по одному только письму шаньюя, не осмеливались задерживать их. Когда же прибывали ханьские послы, то без денег и шелка не могли получить продовольствие, а не [купив] на рынке [тягловый] скот, не могли ехать. Так [они] поступали по причине того, что Хань далека и у нее много богатств…. Так относились к ним из-за страха перед Сюнну» (ШЦ, гл. 123, с. 3173).

Сыма Цянь отражал, несомненно, настроение части дворцовой знати, преимущественно военных, чье богатство прирастало в результате не посольских связей, а успешных военных кампаний. Они-то, несомненно, и подтолкнули У-ди к войне против очень далекой Давань. Были потрачены огромные средства, значительная часть которых, по замечанию Сыма Цяня, была присвоена военачальниками (подробнее об этой войне см.: Боровкова, 2001, гл. 5).

Естественно, во время этой войны с Давань в 104–101 гг. до н. э. посольские связи Хань с царствами к западу от нее, т. е. с Дася и Большим Юэчжи, были прерваны. Последний раз в «Ши цзи» Дася упомянута в 102 г. до н. э. как страна, мнением которой о Хань У-ди очень дорожил (ШЦ, гл. 123, с. 3176).

Поскольку до сих пор нет специального подробного исследования политической истории юэчжей конца III и II вв. до н. э., а рассмотренные вне контекста событий в регионе отдельные сведения о них из древнекитайских историй разбросаны по многим работам, полагаем полезным, заключая проведенное комплексное источниковедческое, историческое и историко-географическое исследование, дать развернутые выводы из него.

Прежде всего, это выводы, касающиеся сути и датировки важнейших событий.

Последняя четверть III в. до н. э. – время процветания юэчжей, живших к западу от слабосильного тогда народа сюнну, возглавляемого Тоумань-шаньюем и обитавшего в северо-западной части Ордоса.

В 204–203 гг. до н. э. Маодунь, убивший в 205 г. отца Тоуманя и ставший шаньюем, обучив войска, разгромил на востоке дунху, а на западе нанес поражение юэчжам.

В 201–200 гг. до н. э. Маодунь успешно отразил нападение войск только что созданной в 202 г. империи Хань, вынужденной в результате заключить с ним в 199 г. договор о мире и родстве, по которому Хань фактически становилась данницей Сюнну. Затем Маодунь завоевал северные народы и создал державу Сюнну, простершуюся на запад до владений цянов и юэчжей в Ганьсуском коридоре.

В 182 г. до н. э., по нашим расчетам, царство Юэчжи разгромило своего ближайшего соседа – маленькое царство Усунь. Его правитель (куньмо) Наньдоуми был убит, народ бежал в Сюнну. Там же оказался и новорожденный сын Наньдоуми, которого Маодунь-шаньюй взял на воспитание.

В 177 г. до н. э. Сюнну завоевала на западе царства Юэчжи, Усунь, Лоулань, Хуцзе и 26 других, находившихся, несомненно, в Ганьсуском коридоре и Восточном Туркестане.

В 174 г. до н. э. Маодунь умер. Его сын стал Лаошан-шаньюем.

Летом-осенью 167 г. до н. э. Лаошан-шаньюй уничтожил царство Юэчжи в Ганьсуском коридоре, убил его правителя, изгнал народ и расселил сюннов в этом благодатном тогда краю. Изгнанные юэчжи начали переселение в долину р. Или. А Лаошан быстро собрал в Ганьсуском коридоре огромное войско (140-тысячную конницу) и зимой 167–166 гг. до н. э. неожиданно для Хань совершил грабительский поход в близкий отсюда богатый столичный район ее.

В начале 165 г. до н. э. многочисленный народ юэчжи (около 250–300 тыс. человек), изгнанный в 167 г. со своей родины в Ганьсуском коридоре, одолел трудный и далекий путь (ок. 2100 км) в долину р. Или и, разгромив и изгнав живших в ней сэ (саков), поселился здесь.

Примерно в начале 163 г. до н. э. молодой усуньский куньмо, сын убитого юэчжами Наньдоуми, выросший при дворе шаньюев и бывший до этого уже ряд лет сюннуским военачальником, желая отомстить юэчжам за смерть отца, с согласия Лаошан-шаньюя предпринял во главе сюннуских войск поход в долину Или, разгромил и изгнал юэчжей, после чего эти земли стали владением Сюнну. А юэчжи начали новое переселение из долины Или на запад.

После смерти Лаошан-шаньюя в октябре-ноябре 162 г. до н. э. куньмо постепенно переселил в долину Или усуней из сюннуских земель, основал здесь, скорее всего, около 160 г. до н. э. новое царство Усунь и отделился от Сюнну. Карательный поход войск Сюнну против него был безуспешен.

Что касается юэчжей, то они, разгромленные и изгнанные из долины Или, примерно в начале 163 г. до н. э. двинулись на запад, где находилось царство Канцзюй. Так как они затем «миновали Давань», очевидно, что Канцзюй не позволил многочисленным юэчжам поселиться в своих землях, но, по-видимому, мирно пропустил их в район нынешнего Бишкека, что и стало, полагаем, предпосылкой их последующих дружественных отношений. Отсюда по караванному пути на юг (нынешнему тракту Бишкек – Ош), почти непроходимому зимой, юэчжи поспешили летом-осенью того же года выйти к северным пределам Давань (Ферганы). Но они «миновали» ее, из чего следует, что Давань не пропустила их через свои земли, и это, несомненно, обусловило их последующие враждебные отношения. «Миновав» Давань, несомненно, с севера юэчжи примерно на рубеже 163–162 гг. до н. э. вышли к западу от нее в земли Дася, т. е. Греко-Бактрийского царства, которым правил Евкратид (170–155). Изнуренные двумя войнами и двумя очень дальними переселениями в течение всего лишь пяти лет, они в столкновении с ним потерпели поражение и подчинились ему. Наиболее точно Чжан Цянь сообщил об этом в описании Дася, излагая сведения об этапе переселения юэчжей в нее: «Когда большие юэчжи переселились на запад, напали, [но] потерпели поражение от нее и все подчинились и покорились Дася». Евкратид позволил им поселиться в пригодных для кочевников землях к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи) и к западу от Давань.

И примерно в начале 162 г. до н. э. юэчжи создали здесь свое кочевое царство Большое Юэчжи, даже столица которого была не городом, а ставкой кочевого правителя.

В 155 г. до н. э. Евкратид был убит. Греко-Бактрийское царство, как принято считать по нумизматическим данным, распалось на ряд владений.

Не позже 140 г. до н. э. император Хань У-ди узнал от сюннуских ванов-перебежчиков о разгроме сюннами юэчжей и бегстве последних куда-то далеко.

В начале 139 г. У-ди отправляет посольство во главе с сановником Чжан Цянем через земли сюннов в Юэчжи с целью заключить договор против Сюнну. Но сюнны взяли посольство в плен.

На рубеже 130–129 гг. до н. э. Чжан Цянь, бежавший из сюннуского плена с юэчжами-односельчанами, прибыл в Давань. Он узнал, что Большое Юэчжи, куда он шел, находится к западу от нее. Но, несомненно, по причине враждебных отношений между Давань и этим царством посла Хань препроводили не в Большое Юэчжи, а на северо-запад в дружественный Канцзюй, откуда Чжан Цянь в том же году и прошел на юг в Большое Юэчжи. Чжан Цянь нашел это кочевое царство с населением около 400 тыс. человек централизованным. Его правитель, бывший великий наследник убитого сюннами в 167 г. правителя царства Юэчжи в Ганьсуском коридоре, стремясь к миру и спокойствию, отказался заключить с Хань договор против Сюнну.

Тогда Чжан Цянь в том же 129 г. отправился в Дася, лежавшую к югу от Большого Юэчжи и от разделявшей их р. Гуйшуй, несомненно, как к суверену Большого Юэчжи и прожил в ней около года. Но и здесь он не смог добиться, чтобы Большое Юэчжи заключило договор с Хань. Эта неудача убедила его в том, что власть Дася над Большим Юэчжи была в то время уже абсолютно номинальной, что оно фактически не зависело от нее. И это понятно, поскольку Дася, какой увидел ее Чжан Цянь в 129–128 гг. до н. э., т. е. 26 лет спустя после смерти Евкратида и распада Греко-Бактрийского царства, хотя и была многонаселенной (свыше 1 миллиона человек) земледельческой страной с множеством городов, но уже политически децентрализованной, разделенной на множество независимых мелких владений.

В 126 г. до н. э. Чжан Цянь вернулся в Хань и доложил У-ди о всем виденном и слышанном. Его общий вывод был таков: Давань, Дася и Аньси – это большие страны с множеством удивительных вещей, но со слабыми войсками, а лежащие к северу от них Канцзюй и Большое Юэчжи имеют сильное войско. Он предложил У-ди план подчинения их влиянию Хань, посоветовав начать с открытия пути в Дася к югу от враждебных Хань сюннов и цянов из Шу (Сычуани) через Шэньду (Индию).