Текст книги "Почта в Никогда-Никогда"

Автор книги: Люциан Воляновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Распутницы с принципами

Мистер Линдсей Шмидт держит на своей ферме под Мельбурном обезьянку по имени Джонни. Обезьяна отлично водит трактор, умеет запускать и глушить мотор. Она открывает и закрывает ворота овчарни, а после стрижки на профессиональном уровне раскладывает шерсть для просушки. Джонни был признан земледельческим рабочим, и финансовые власти уведомили мистера Шмидта, что он может хлопотать о снижении налога на том основании, что использует на своей ферме наемный труд…

Молодой юрист из Мельбурна, господин Кавецкий, который покинул Варшаву, когда был еще ребенком, а сейчас парень хоть куда, рассказал мне об одном громком деле в штате Виктория.

Сразу же после войны, когда солдаты возвращались домой и Мельбурн испытывал тяжелый жилищный кризис, девицы самой древней в мире профессии облюбовали себе место под старыми развесистыми деревьями на Фитцрой-стрпт. Время от времени полиция нравов устраивала там облавы. Эта улица находится на границе двух районов, а закон со всей ясностью гласит, что виновный в его нарушении должен предстать перед судом, находящимся ближе всего к месту происшествия.

В данном случае полиция могла доставлять задержанных девиц либо к судье района Прагран, известному своей суровостью, который приговаривал их к тюремному заключению, либо к судье района св. Кильда. Этот, как правило, присуждал нарушительницу к штрафу в десять фунтов, после чего она тут же возвращалась к прерванному занятию. Полисмены поясняли задержанным девицам, сколь различные перспективы имеют они у этих двух судей, намекая, что могут отвезти их к более благосклонному, если те оплатят без квитанции взнос в фонд вдов и сирот служащих полиции. Это вполне официальная взятка, и девицы всегда предпочитали платить и штраф и взятку, что было, конечно, гораздо выгоднее, чем пребывание в тюрьме.

Однако мисс Виолетт Рид была девица с характером и не пожелала платить полицейским за отправку в район св. Кильда. Поэтому ее и отвезли в суд района Прагран. Казалось бы, ничто не спасет ее от тюремной камеры. Тем временем ее адвокат Рэй Донн нанял судебного эксперта-землемера и установил, что дерево, под которым мисс Рид была захвачена буквально на месте преступления, на несколько метров ближе к боковому входу помещения суда в св. Кильда, чем к «прибежищу Фемиды» в Прагране. В результате мисс Рид отделалась только штрафом, причем на этот раз даже без взятки. С высоко поднятой головой вернулась она на рабочее место.

Прослышав об этом, ее подруги с Фитцрой-стрит сложились и наняли землемера, чтобы тот точно установил, какие деревья находятся в юрисдикции района Прагран, а какие – св. Кильда. Землемер отметил белой краской точную границу. Деревья, которые шелестели листвой на «снисходительной» стороне, пользовались огромным успехом…

Претендент с коровами

За пределами зала суда перечень удивительнейших историй отнюдь не прерывается. Прежде чем известная Даун Фрезер вышла замуж за букмекера, то есть вознеслась почти на самую вершину социальной лестницы в Австралии, она имела множество претендентов на ее руку и сердце.

Одним из них был фермер, который прислал письмо, содержащее официальное предложение; к письму была приложена его фотография, где он снят вместе с коровами. Коровы на первом плане, их хозяин – на втором. «Несмотря на то что у коров были очень симпатичные физиономии, я отказала ему», – вспоминает олимпийская рекордсменка.

Однако, если говорить серьезно, следует отметить, что во многих областях жизни Австралия стоит на уровне мировых стандартов. Но и здесь существуют удивительные парадоксы. Промышленность этой страны сначала стала выпускать самолеты, а потом только автомобили, совсем не так как в других странах. Инсулин стали производить здесь, в Австралии, в 1923 году, то есть всего год спустя после того, как Бантинг и его группа впервые испытали его действие на человеке в Канаде. Одним из «отцов» пенициллина был австралиец Говард Флори. Впервые этот антибиотик стали выпускать в Австралии; уже в 1944 году его доставляли австралийским солдатам на фронт, а спустя год началось массовое производство пенициллина в США.

Австралийцы же вывели лучших овец, лучшую пшеницу и лучший сахарный тростник. В то время как в тропических странах на плантациях сахарного тростника была занята дешевая рабочая сила, а полученный сахар экспортировался в страны с высоким уровнем развития, в Австралии все делалось наоборот. В тропической части огромного материка зажиточные фермеры европейского происхождения производят сахар, который часто находит пути на рынки сбыта в страны со значительно более низким уровнем развития, чем Австралия. В этом нет ничего сверхъестественного. Просто производство сахара в Австралии, с которым я познакомился в штате Квинсленд, высоко механизировано… Почти с первых своих шагов оно последовательно опирается на советы ученых, разрабатывающих прогрессивные методы производства и отбирающих иаилучшие сорта сахарного тростника. Поэтому-то Австралия и может конкурировать на мировых рынках сбыта.

Австралийцы сначала стали обладателями нефтеперегонного завода и лишь позднее докопались до источников нефти. Сначала построили алюминиевый завод, а потом только нашли сырье, полностью оправдавшее капиталовложения. Крупные залежи меди были получены как подарок при эксплуатации месторождений олова и цинка. Промышленность, которая в 1941 году выпустила первый автомобиль, сейчас производит все: от холодильников до торговых кораблей; ежегодно в стране вступают в строй девятьсот новых заводов. По экспорту Австралия занимает двенадцатое место в мире. Она первый в мире экспортер шерсти и олова, второй – сахара, мяса, цинка, третий – пшеницы. Свыше пятнадцати процентов экспорта уже не сырье, а промышленные изделия. В 1969/70 финансовом году в Австралии стоимость продукции горнодобывающей промышленности составила один и три десятых миллиарда, а шерсть – восемьсот миллионов долларов.

На пастбищах Австралии пасется сто семьдесят пять миллионов овец и девятнадцать миллионов голов крупного рогатого скота, но специалисты считают, что страна может иметь четыреста пятьдесят миллионов овец и восемьдесят пять миллионов голов крупного рогатого скота. Мы еще вернемся к этим цифрам в последующих главах книги, рассматривая светлые и темные стороны австралийской действительности. Однако достижения в различных областях жизни здесь бесспорны. Возможно, что австралийцам повезло совсем не потому, что у них много солнца и продуктов питания: им пришлось и много потрудиться, чтобы не остаться в хвосте в этом постоянно спешащем мире. Они хотели поспеть за другими, и им надо было многое сделать! Горстка людей собрала все силы, чтобы покорить континент, и за короткое время создала цивилизацию на пустом месте.

Отличное место для деревни

Я совсем не случайно коротко перечислил некоторые данные, на первый взгляд, может быть, и не имеющие никакой связи между собой, разумеется, кроме той, что все они привезены мной из Австралии. Ведь есть и другие страны с удивительными животными, большими городами, огромными территориями и с высоко развитой промышленностью. Разница, однако, заключается, на мой взгляд, в том, что в других странах сотни лет строилось то, на что Австралии хватило неполных двух столетий. История этого фантастического роста лучше всего просматривается в городах, где совсем рядом сосуществуют старые постройки времен «золотой лихорадки» и небоскребы, взметнувшиеся в небо сталью, бетоном и стеклом.

В 1788 году капитан Артур Филлип, назначенный генерал-губернатором, объявил о своем вступлении в должность горстке переселенцев, которые прибыли на место, называемое теперь городом Сидней; в настоящее время он насчитывает два с половиной миллиона жителей [17]17
  Население Сиднея составляет 2,0 млн. человек (1972 г.). – Прим. ред.


[Закрыть]. А на всем континенте тогда не было других белых, кроме тех, что прибыли сами или которых привезлина кораблях Первого флота. В то время там не производили ничего, кроме примитивного оружия и предметов домашнего обихода, и все это было изделиями аборигенов.

Новоприбывшие разводили овец и охотились на китов. Они строили деревин, которые впоследствии выросли в поселки, а поселки – в города. Невероятно, как все это быстро разрослось! Я стоял в Мельбурне на ступенях собора св. Павла, рассматривал машины, идущие вплотную друг к другу по Флиндерс-стрит, смотрел на освещенные неоном здания Принцесс Бридж Стэйшн. И так трудно было себе представить, что лишь в 1838 году на этот берег сошел со шлюпки энергичный Джон Бетман [18]18
  Автор неточен: небольшая группа колонистов (14 человек) во главе с Д. Ботманом прибыла в район Порт-Филиппа (тогдашнее название Мельбурна) с о-ва Тасмания в мае 1895 г. – Прим. пер.


[Закрыть], окинул взглядом буш и произнес: «Отличное место для деревни…» Еще труднее поверить в то, что Джон Сат собственными глазами видел и подробно описал в недавно изданных дневниках, как два племени аборигенов вели кровопролитный бой, осыпая друг друга копьями, как раз на том самом месте Флиндерс-стрит, где сейчас находится железнодорожный вокзал и круглые сутки рекой течет толпа. Когда же это было? В 1841 году. Сейчас Мельбурн насчитывает два миллиона жителей [19]19
  Население Мельбурна составляет 2,5 млн. человек (1972 г.). – Прим. ред.


[Закрыть].

Месть за пограничную межу

Безмерное удивление Марка Твена перед «удивительнейшими выдумками» Австралии мог бы разделить наш Александр Фредро [20]20
  Александр Фредро(1793–1870) – выдающийся польский драматург. Жил и писал в Галиции. Продолжатель прогрессивных традиций польского Просвещения, Фредро реалистически изображал в комедиях быт и правы польской шляхты. «Месть» – одна из лучших его комедий. – Прим. пер.


[Закрыть], если бы узнал, что австралийцы «поставили» его «Месть». Чтобы избежать недоразумений, я сразу хочу сказать, что подобную труппу не собрал бы и не поставил бы эту комедию ни один театр Польши. Никто не смог бы оплатить такого «спектакля», который не сходит со сцены с 1839 года… Иное дело, что ни выступающие в «пьесе» правительства двух штатов Австралийского Союза, ни парашютисты, ни фермеры, ни прочие «статисты» не отдают себе отчета в том, что подобную ситуацию давным-давно выдумал автор польских комедий…

Битва, которая идет между штатами Виктория и Южная Австралия, превосходит все традиционные шляхетские раздоры из-за межи, которые описал в своей пьесе Фредро.

Весь спор возник из-за пограничных столбиков и пятидесяти четырех квадратных миль моря. В 1834 году британцы решили, что граница штатов пройдет по сто сорок первому градусу восточной долготы. Пятью годами позже были установлены и пограничные столбы, но заинтересованные стороны поставили под сомнение точность их расстановки. Поэтому в 1847 году из Лондона последовал приказ заново определить границу, но предусмотрительное правительство штата Виктория за небольшую взятку купило «ошибку» землемеров. Штат Южная Австралия пригласил группу специалистов, которые выяснили, что граница действительно была отодвинута почти на три мили на запад и таким образом штат Виктория захватническим путем приобрел сто сорок тысяч гектаров земель. Границу следовало перенести на восток, но штат Виктория насмеялся над своими соседями, и в 1901 году его правительство продало десять тысяч гектаров спорных земель скотоводам и фермерам. Тогда штат Южная Австралия направил дело в Высший суд Австралии, требуя не только возвращения земель, но и уплаты налогов, а также поступлений от продажи урожаев, полученных на этих землях начиная с 1850 года! Почтенные судьи заседали двадцать два дня и признали правоту за штатом Виктория…

В начале первой мировой войны штат Южная Австралия подал жалобу на соседей в Тайный совет при дворе Его Величества в Лондоне, то есть в высшую инстанцию Британской империи. Поэтому нет ничего удивительного, что на этот раз судьи заседали почти втрое дольше, чем их австралийские коллеги, и, однако, после шестидесятитрехдневных дебатов отказали штату Южная Австралия в его притязаниях.

Добропорядочные граждане этого штата до марта 1960 года мужественно подавляли в душах чувство обиды. Они вернулись к этому вопросу лишь тогда, когда выяснилось, что побережье на границе содержит богатое месторождение нефти. Это уже были не шуточки, открытая нефть должна принести в ближайшие четверть века семьсот пятьдесят миллионов долларов прибыли! А так как поступления за пользование лицензиями на добычу укрепляют казну правительства штатов, было за что бороться, тем более что с побочных налогов можно было получать еще около четверти миллиона долларов ежегодно.

Памятуя о своем неудачном опыте с органами правосудия, штат Южная Австралия решил поставить судей перед свершившимся фактом. Он снова начал процесс, но одновременно с этим «на корню» продал лицензию на добычу прибрежной нефти. Вместе с тем были приведены в состояние готовности аквалангисты, мобилизованы члены аэроклубов с их секциями парашютистов, были наготове со своими авиетками фермеры, чтобы дать отпор ненасытным соседям.

Нефтяники отбуксировали из Японии стосорокапятиметровую плавучую нефтяную вышку для подводных разработок, которая стоит бешеных денег: восемь миллионов долларов. Для получения юридического решения должны были отправить спорное дело на рассмотрение Международного суда в Гааге. Премьер штата Южная Австралия, однако, воспротивился, поясняя, что «председатель третейского суда сэр Спендер, правда, такой же австралиец, как все мы, но, так как он родом с восточного побережья, мы не уверены, что он будет беспристрастен…» В январе 1907 года штормом сорвало с якоря плавучую вышку и выбросило ее на мель, а в феврале того же года скончался сэр Спендер. Теперь надо подождать, пока вышку вернут на старое место, а дело будет поставлено на рассмотрение Международного суда. Продолжение следует…

Транзитный пассажир

Удивительнейшие парадоксы Австралии я изучал путем наблюдения на месте, то есть прямо в самой стране. В шестидесятых годах я был в Австралии трижды, не считая поездок в ее заморские владения или в Новую Зеландию, когда я на короткое время покидал страну и снова туда возвращался [21]21
  Lucjan Wolanowski, Ocean nie bardzo Spokojny. – «Czytelnik», Warszawa, 1967.


[Закрыть].

Все началось с того, что я оказался там в качестве транзитного пассажира по пути из Новой Каледонии в Гонконг. Несколько недель пребывания в этой стране «заразили» меня Австралией. на каждом шагу я натыкался на такие «удивительные выдумки», что просто жаль было ложиться спать, когда кругом столько интересного. Потом я был там еще дважды, уже более продолжительное время.

В этот час моей «исповеди» я далек от мысли, что знаюАвстралию. Однако беру на себя смелость сказать, что я много виделв Австралии. Это существенная разница. Действительно, изучить страну может (но не обязан) человек, который там живет и работает. Можно ведь каждый день ездить на завод и обратно, не высовывая носа за пределы своего района. Зато я увидел то, чего средний австралиец не видел и никогда не увидит, потому что на китобойные суда не берут посторонних, так же как и на суда, которые обслуживают маяки в Коралловом море. Летать с «Почтой в Никогда-Никогда», службой, доставляющей письма в медвежьи уголки огромного континента, которые так и называют «Страна Никогда-Никогда», тоже непростое дело.

Это название так часто встречается на страницах книги, что следует рассказать о его происхождении. Есть несколько гипотез, но, скорее всего, его выдумала миссис Энес Гани [22]22
  Энес Гани(1870–1961) – австралийская писательница. В своих романах с большой симпатией рассказывала об аборигенах. Известны два ее романа: «Маленькая Черная принцесса» (1905 г.), «Мы из Никогда-Никогда» (1908 г.). – Прим. пер.


[Закрыть], озаглавив свой классический роман «Мы из Никогда-Никогда». Она писала: «Эти края называют Никогда-Никогда потому, что те, кто там жил и полюбил их, никогда не покинут их добровольно. А другие – те, которые не выдержали, – скажут тебе, что название это происходит от того, что тот, кому удалось вырваться оттуда, клянется никогда-никогда не вернуться».

Средний австралиец не видел ни резерваций для аборигенов, ни чернокожих кочевников, странствующих по пустыне. Так же как большинство поляков, живущих в районах шахт, никогда не были в них, так и здесь найдешь не много австралийцев, которые забрались бы в глубь «Золотой Мили», или Маунт-Айза. Не так уж много и таких, которые видели в деле чернокожих следопытов, тем более что сначала надо найти их самих. Все это меня интересовало, потому что я старался понять эту страну, живя среди самих австралийцев. Это огромная страна, огромная тема.

« Вызывающие» ножки пианино

Первые впечатления – самые сильные и труднее стираются в памяти. И я, когда писал эту книгу, вспомнил первый вопрос, который услышал на австралийской земле.

Может быть, это отступление, по предупреждаю, что их будет много. Ведь я пишу не научную монографию и не претендую на это, так как не обладаю достаточной квалификацией. Я просто рассказываю о том, что видел, а нить беседы обычно то исчезает, то возникает вновь, что делает разговор более оживленным, более занимательным.

С кем прежде всего вступают в беседу после приземления на аэродроме? Разумеется, с полицейским и таможенником. Об учреждении, представители которого размещаются под большими щитами с надписью «Таможня Ее Величества Королевы» на аэродроме Кингсфорд Смит в Сиднее, ходят разные истории. Иногда они преувеличены, но иногда несут в себе зерно истины. Таков, например, рассказ о славном парнишке, который, глядя, как таможенники проверяют чемодан отца, приговаривал: «Тепло… тепло… горячее… жарко… огонь!»

Это шутка, но с австралийскими таможенниками вообще-то шутки плохи. Вашу таможенную декларацию они читают с таким интересом, словно это самое пикантное место фривольного романа. Правда, может быть, это лишь профессиональная привычка. Таможня призвана оберегать Австралию от разного рода книжонок, которые время от времени пытаются провезти из-за рубежа.

В Австралии нет предварительной цензуры, зато автор, издатель и даже до известной степени владелец типографии могут быть привлечены к судебной ответственности по заявлению властей или лиц, которые считают, что им нанесен моральный ущерб. На издания, имеющиеся в продаже в Сиднее, то есть в штате Новый Южный Уэльс, может быть наложен строжайший запрет в Мельбурне, то есть в штате Виктория. Иностранные издания контролируются федеральными таможенными властями, имеющими право конфисковать и уничтожить публикации «непристойного, богохульного или антиправительственного» содержания. Министр, возглавляющий таможенное ведомство, имеет в своем распоряжении консультативный комитет, в который входят несколько писателей и критиков. Однако он не связан решением этого комитета и может действовать по своему собственному усмотрению.

Возможно, мы недооцениваем сущности Австралийского Союза, иначе говоря, федерации государств с одним и тем же языком, армией и внешней политикой, а в остальном имеющих не так уж много общего… Эти государства управляются по своим законам; их полиция носит разную форму; ввоз ряда корнеплодов через границы некоторых штатов запрещен. Вор, который, совершив кражу в Сиднее (штат Новый Южный Уэльс), уедет в Мельбурн (штаг Виктория), может быть передан органам юстиции своего штата только после решения суда о выдаче преступника – так, словно он бежал не в Мельбурн, а в Майами или Малайзию… И цензура в разных штатах по-разному смотрит на одни и те же проблемы. Наиболее строгая – в штате Виктория. Я не ищу дешевого эффекта в совпадении названий, просто возникает аналогия с описаниями лицемерия викторианской эпохи. В Англии, например, завешивались ножки у роялей – вид их считался вызывающим – в то время как несколько десятков тысяч проституток соблазняли клиентов на улицах Лондона.

Национальный университет в Канберре имел кучу хлопот с приобретением романа Набокова «Лолита», входившего в список… обязательной литературы факультета английского языка и литературы. Роман Эрскина Колдуэлла «Карающая десница Господня» был сначала запрещен, затем допущен к продаже, а потом внезапно конфискован во всех книжных магазинах Мельбурна по требованию… одного высокопоставленного чиновника, который нашел экземпляр этой книги у своей дочери. Было запрещено продавать военный роман «Мы были крысами» [23]23
  Автор книги «Мы были крысами» – австралийский писатель Л. Глессон (1913–1966).– Прим. ред.


[Закрыть], где рассказывается о «подвигах» австралийских парней из отрядов «Крысы Пустыни» в публичных домах Порт-Саида и Каира. Роман Флеминга «Шпион, который любил меня», об очередных подвигах Джеймса Бонда, потерпел поражение от… австралийской цензуры, конфисковавшей его. Так что любви шпиона оказалось недостаточно, надо, чтобы любил еще и цензор…

И при этом Австралия буквально завалена вульгарными комиксами, герои которых не говорят, а нечленораздельно бормочут и совершают сотни изощренных преступлений.

Пошлина и латынь

Как уже упоминалось, я прибыл в Австралию прямо из Новой Каледонии, и таможенник спокойно спросил, не везу ли я с собой каких-нибудь фильмов. Кажется, оттуда везут в Австралию порнографические фильмы, чему приходится верить на слово, поскольку я лично в этой маленькой французкой колонии ничего подобного не видел.

Пытливые вопросы тогдашней таможенной декларации (сейчас она стала немного проще) имели целью выяснить наиболее сенсационные подробности моей «бурной» жизни. Множество параграфов обязывали меня признаться, не находился ли я в последнее время в местностях, охваченных ящуром, на какой-нибудь крестьянской ферме, или нет ли у меня в багаже мяса или мясных продуктов, ножа или стилета. Еще более подробны и назойливы вопросы, касающиеся перевозимых насекомых. Очень трогательна приписка в конце формуляра: в случае если бы я захотел признаться еще в чем-либо, а в этой большой анкете не хватило бы для этого места, я мог бы продолжить свою творческую деятельность на отдельном листе.

Мы живем в эпоху реактивных самолетов и бумажек. За одно кругосветное путешествие, посетив девятнадцать стран, я заполнил сорок девять формуляров, содержащих семьсот пятьдесят два вопроса.

Может быть, все это впечатления перелетной птицы. Во время путешествия в багаже остается все меньше и меньше упаковок с польскими названиями. Вот вчера ты проглотил последнюю таблетку акрихина, предупреждающего малярию, и вынужден был пополнить запас соответствующим швейцарским лекарством. Сегодня выбросил в Арафурское море использованный тюбик зубной пасты познаньской фабрики и купил новый в корабельном киоске. Подарил другу последнюю бутылку «зубровки». Но как-то никогда не уменьшается число анкет и формуляров. Есть страны, интересующиеся исключительно цветом твоих банкнотов, но, к сожалению, преобладают такие, где любой приезжий заранее воспринимается как заразный, подозрительный тип, явившийся только затем, чтобы благородным до мозга костей жителям этой страны продавать бриллианты, наркотики, порнографические фильмы и мясные паштеты со стрихнином…

Таможенник прочитал мой чистосердечный отчет и задал вопрос, не содержащийся в декларации, который я не понял.

– Не могли бы вы повторить; извините, но я не понимаю, – произнес я виновато, с внезапным беспокойством.

Оп повторил, но и на этот раз я не понял, о чем идет речь, и попросил его произнести по буквам. Чиновник спросил еще раз с телеграфной скоростью, так как искусству произношения по буквам австралийцев специально обучаются в школе.

В конце концов оказалось, что он спрашивает, не писатель ли я bona fide.Я всегда любил латынь и утверждаю, что интеллигентный человек обязан знать ее хотя бы настолько, чтобы понимать, что фраза «fiat voluntas Tua» означает не «ты хочешь иметь фиат?», а «да исполнится воля твоя…» К сожалению, каждый народ произносит латинские слова по-разному, а так как в Помпее не сохранилось магнитофонных лент с записями произношения истинных римлян, трудно судить, кто правильнее говорит по-латыни. Я могу только наверняка сказать, что англосаксы говорят совершенно иначе, чем мы. Моя гимназическая пятерка по латыни не выдержала испытания жизнью на австралийской таможне…

Посредством этого вопроса хотели установить, является ли для меня писательский труд единственным средством существования. Более широкий его смысл не раз вспоминался мне в моем путешествии по огромному континенту. Наш словарь иностранных слов поясняет, что «bona fide» следует понимать как «с добрыми намерениями», «с доверием, искренне, без злого умысла…» Возможно, что это стало сущностью моего путешествия по Австралии.

Таким образом, если в этой беседе с вами с моей стороны будут допущены какие-то ошибки, то не по злой воле. Сообщите мне о них, и я исправлю их в следующем издании. И еще одно: я глубоко верю в чувство юмора читателей. Если бы среди них нашлись такие, которые лишены его, очень советую по прочтении нескольких страниц книги повторять вполголоса короткую фразу «Воляновский иногда шутит, Воляновский иногда шутит…»