Текст книги "Почта в Никогда-Никогда"

Автор книги: Люциан Воляновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Тюремный комбинат

Пуэр Пойнт был всего лишь небольшой частью огромного тюремного комбината, который полтора века назад возник на полуострове Тасмана. Это была естественная тюрьма. Что бы сказал Абель Тасман, этот энергичный моряк, если бы узнал, какая страшная фирма ваяла его имя!

Узкая полоска суши, соединяющая этот полуостров с Вандименовой Землей, весь год круглосуточно охранялась свирепыми псами, так что ни один человек не мог проскользнуть. Чтобы беглецу-каторжнику не пришло в голову спасаться вплавь, в море вдоль перешейка постоянно бросали мясные отбросы и лили воловью кровь. Это должно было привлечь сюда акул. И действительно, за все время существования каторги ни одному беглецу не удалось выбраться отсюда. На всякий случай был сделан отлично действующий световой телеграф, по которому в течение нескольких минут можно было передать в Хобарт описание внешности преступника, чтобы не дать ему возможности отплыть на корабле, уходящем в Европу.

Сохранились подробные потрясающие показания каторжников (их было около двадцати человек), пытавшихся сбежать с острова. Они не могли выбраться с полуострова, не могли достать пищи и сами отдавались и руки преследователей, потому что смерть от руки палача была для них единственным выходом, чем-то вроде самоубийства за счет государства.

Приговоренных к смертной казни содержали в камерах смертников, под которые были использованы подземелья порохового склада в Порт-Артуре. Узников умерщвляли исключительно в Хобарте, столице острова, куда в 1803–1855 годах было выслано около ста двадцати тысяч мужчин, женщин и детей. Казнь была, пожалуй, единственной «услугой» узникам, в которой им отказывали в «тюремной столице» – Порт-Артуре.

Ссыльные осушали болота, а потом, впрягшись в плуг, вспахивали землю Тасмании. Когда собирали урожай, они без отдыха вращали босыми ногами огромное колесо, приводившее в движение жернова. Оно было так устроено, что узники не могли остановиться ни на одно мгновение. Только стражник мог остановить колесо, в противном случае заключенный терял равновесие и падал с большой высоты.

Тогда его ждала больница, являющаяся всего лишь входной дверью на тот свет. Над зданием больницы возвышались два бюста; они якобы изображали самого губернатора с супругой. Во всяком случае, так казалось тем, кто смотрел на них снизу. Когда много лет спустя бюсты были сняты, выяснилось, что изображение достойной леди скульптор снабдил окладистой бородой…

Сумасшедший дом был тюрьмой для всех тех, кто, по всей вероятности, заболел психическим расстройством еще в родной Англин, но суды в те времена не занимались такими мелочами, как вменяемость обвиняемого. Клиентура росла и на месте: ее поставляли тюремные предприятия комбината.

Мрак и молчание

Проявлялась здесь забота и о нравственности преступников. Библия была в каждой камере, куда запирали на ночь заключенных, занятых тяжелыми работами днем. Однако ее никто не читал, потому что в камерах не было никакого освещения, а днем узники не смели туда входить.

Каторжник Мэзон разработал чертежи собора, вмещающего две тысячи верующих. Затем другие ссыльные возводили высокую колокольню, строили стены. Как пороховой склад представлял собой копию лондонского Тауэра, так и британские соборы должны были иметь своих двойников на далеком острове. Но это здание никогда не служило молящимся, никогда не пели в нем гимнов, не служили обедни. Во время его постройки было совершено два убийства и стены, обагренные кровью, уже никогда не смогли стать святыней…

Сейчас храм превратился и руины. Гид водит по ним экскурсии, прибывшие из Хобарта или с «материка». Они хорошо организованы. В определенный час машина ждет перед зданием гостиницы в Хобарте желающих совершить поездку по живописной местности.

Гид приветствует экскурсантов. Он рассказывает об истории Порт-Артура, пересыпая свое повествование шуточками, которые входят в стоимость экскурсии. Так и хочется спросить у чичероне, сколько стоила бы одна экскурсия без его «лирических» отступлений. Он рассказывает, что духи двух убитых каторжников появляются по ночам в руинах церкви, и предлагает молодым парам прийти сюда после наступления темноты… Смеется до слез над своими анекдотами, захлебывается смехом, когда показывает, как подвешивали заключенных для наказания кнутом и как они стискивали зубы, чтобы не кричать громко. Рассказывает, что узников били часто и сильно. «Некий Догерти, леди и джентльмены, сосланный за бунт против короля, сорок два года не был на свободе ни одной минуты, зато получил в общей сложности три тысячи ударов кнутом! В нем жил строптивый дух. Ничто не могло сломить Догерти. Он был уже глубоким стариком, а все еще бунтовал против тюремной одежды, одна половина которой была коричневой, а другая – желтой». Рассказывая о моде, внедренной тюремной администрацией, гид заливался смехом, к своему собственному удовлетворению.

Живые локомотивы

Неподалеку от Пуэр Пойнта губернатор Бут построил первую в Австралии железную дорогу протяженностью около двадцати километров. По ней курсировали вагоны, приводившиеся в движение узниками. В середине пути живые локомотивы, задохнувшись от бега, менялись, и вагоны с пассажирами и провиантом, а также строевым лесом тянула новая смена.

По даже этим каторжникам завидовали другие, содержащиеся в специальном здании тюрьмы, называемом образцовым.

Оно было построено крестом, по трем сторонам которого тянулись длинные коридоры, где располагались камеры, главным образом одиночки. В четвертой – была часовня. Высокая стена делила внутренний двор на четыре отдельных дворика. В тюрьме строжайше запрещались какие-либо разговоры, обращаться можно было только к стражникам, да и то шепотом. Перед выходом на прогулку узнику надевали на лицо маску, и он проходил в ней по коридору. В воскресенье каждого заключенного приводили в часовню и запирали в клетку, откуда он мог смотреть только перед собой – на амвон и пастора. Всю неделю ждали узники воскресной обедни, потому что им разрешалось петь гимны. Громко взывали они к богу, ни одни священник на имел такой усердной паствы! Целый час работали их голосовые связки, работали на совесть – ведь впереди были дни вынужденного безмолвия.

Но и ад на для всех был одинаков. Строптивых приковывали к стене в одиночках, их никогда на выводили на прогулку, вместо этого приносили в камеру кучу камней для дробления. В свою очередь, им завидовали узники, которые попадали в «немые» камеры.

Здесь можно было кричать и шуметь вволю. Все равно ни один звук на проходил сквозь двойные каменные стены. Это были самые совершенные темницы. Стражник, который раз в день приносил положенный фунт сухого хлеба и кувшин воды («воды никогда на жалели», – заливался смехом гид), проходил через четыре двери, ведущие в камеру. Они были сделаны так, что каждую следующую нельзя было открыть, не заперев предыдущую. Таким образом, ни один луч света на проникал в камеру.

Гид по очереди запирает в камере на короткое время участников экскурсии. Нам хорошо известно, что это ненадолго. Скоро мы выйдем на солнце и глубоко вдохнем чистый воздух, но тьмы каменной поры невозможно выдержать даже несколько минут.

Услуги тюремного комбината завершались на Острове Мертвых, который можно разглядеть в центре небольшого залива сквозь развешанные для сушки сети рыбаков. Экскурсанты смотрят в ту сторону и тотчас направляются в ресторан, где их ждет обед. Ведь они с утра ничего не ели. Гид заверяет, что сейчас в Порт-Артуре можно вкусно пообедать, прежние времена, когда здесь получали только хлеб и воду, миновали! В бывшем сумасшедшем доме устроено нечто вроде дома культуры; пары кружатся в такт музыке там, где некогда метались в безумии люди, чья жизнь была полна горя и страданий. Садисты присматривали за безумными, угасавшими на этом далеком острове, где кандалы – единственное лекарство. Только «девятихвостая кошка» – кнут палача – заменяла «общеукрепляющий курс лечения»…

Экскурсанты подкрепляются в ресторане. Никто не желает посетить Остров Мертвых. Там находилось кладбище каторжников. Даже смерть не делала людей равными. Надгробия полагались только офицерам, солдатам и поселенцам. Те, которых привезли сюда против их воли, в кандалах, лежат в безымянных могилах.

Узник Марк Джеффри – бунтовщик из Ирландии. Сколько с ним было забот, сколько раз с помощью кнута старались направить его по стезе добродетели – все напрасно! Последний комендант, доктор Джон Коувердэйл, в конце концов пошел навстречу просьбе строптивого каторжника и позволил ему поселиться на Острове Мертвых. Бегство было исключено: Джеффри не умел плавать. И вот он стал жить среди мертвецов. Завел домашнюю птицу, возделывал маленький огородик. Людей он видел только тогда, когда в его царство прибывала лодка с гробом – еще одним подданным царства мертвых. Это были короткие визиты. Живые сразу же отправлялись в обратный путь. Похороны были быстрыми, Джеффри всегда имел одну могилу наготове. Он выкопал еще одну в стороне, времени для этого было достаточно. Она предназначалась для него самого.

Как смотреть картину?

Когда я уезжал из Австралии, в моем багаже находилась картина, нарисованная на большом куске древесной коры. Ее автором был Вийюла из племени булламуму. Я спросил его, почему кенгуру валлаби, тотем его племени, нарисован дважды – один раз нормально, другой – вверх ногами, но не понял его объяснений. Поблизости же не было никого, кто бы хорошо знал язык этого племени.

Только позже я узнал, что эти картины никогда не вешались на стены, ведь кочевые племена не имеют домов, а следовательно, и стен. Когда собирался совет племени, ее клали на землю и каждый мог хорошо видеть картину с разных сторон, стоя как за спиной художника, так и напротив него. А создатель картины в это время рассказывал историю, поясняющую ее сюжет.

Я усматриваю в этом некоторую аналогию, возможно даже символическую, тому впечатлению, которое остается от изучения Австралии. Чтобы оно отвечало действительной жизни страны, надо рассматривать ее с разных сторон. Иначе картина получится смазанной, полной неясностей; мы не поймем должным образом страны, расположенной в нижней части глобуса, люди которой, по представлениям древних, ходят вверх ногами, совсем так, как чернокожий художник нарисовал своих зверей.

* * *

Я проделал большой путь, и большой путь мне еще предстоял. Реактивный самолет оторвался от австралийской земли и оставил далеко за собой огни Сиднея. Я летел в Манилу и Гонконг, оттуда в Токио, где покидал австралийский самолет, чтобы на американском стремительно преодолеть Тихий океан и через Аляску лететь в Калифорнию.

Подали суп из хвостов кенгуру; мигали огоньки на крыльях самолета; сквозь монотонный шум мотора время от времени можно было расслышать сообщения о том, где мы пролетаем… Названия городов и поселков воскрешали их в моей памяти. Они словно стояли передо мною в ярком свете солнца.

Там, внизу, мелькали огоньки Чарлвилла, откуда я когда-то вылетел на операцию с «летающим доктором». Тучи закрывали Таунсвилл, где однажды, когда я возвращался из Новой Гвинеи, самолет совершил вынужденную посадку. Потом луна осветила Коралловое море. Мы покинули материк, который был когда-то «Великим Серым Хаосом».

Наутро самолет уже шел на посадку в столице Филиппин. В первых лучах солнца я увидел точки островов, которые сложились в слово «конец» моей повести об Австралии.

Послесловие

Австралия поражает всякого, кто знакомится с ее историей и современной жизнью, своей необычностью и даже парадоксальностью. Начать с того, что в существовании Австралии – этой таинственной Южной Земли – были уверены еще древние греки, но открыли ее европейцы позднее всех других обитаемых материков земного шара. Австралия – геологически древнейшая земля – все еще очень молодое государство, ибо о ее действительно независимом существовании стало возможным говорить серьезно лишь последние три десятилетия. До этого Австралия находилась в роли безгласного доминиона Британской империи, затерявшегося где-то «на краю света». Огромная по своим географическим размерам, Австралия и сейчас еще недостаточно изучена и в большей части своей очень мало заселена.

Страна, существовавшая до последнего временив основном за счет производства сельскохозяйственных продуктов, имеет преимущественно городское население. Сложившееся представление об австралийцах как об опаленных солнцем жителях, которые проводят жизнь верхом на лошадях в бескрайних просторах степей, перегоняя бесчисленные стада овец и коров, неверно. Только в шести столицах австралийских штатов живет более шестидесяти процентов всего населения страны. В радиусе пятидесяти миль от Сиднея и Мельбурна (всего тридцать четыре сотых процента всей территории Австралии) сосредоточено более половины ее населения. В целом же городское население страны составляет более восьмидесяти процентов. В сельском хозяйстве, лесоводстве и рыболовстве занято менее четырехсот тысяч человек.

Богатейшая страна, в которой на тринадцать миллионов жителей приходится двести миллионов голов скота, страна, где ежегодно производятся миллионы тонн зерна и которая обладает неисчерпаемыми запасами ценнейшего минерального сырья, в то же время имеет большие внешние долги. Здесь все еще господствует иностранный капитал, царит инфляция, возникают постоянные социальные конфликты.

Бывшая колония Англии, государство, которое не имело собственной аристократии и основу которого составили люди труда, пострадавшие от произвола британского капитала, в течение десятилетий владело зависимыми территориями и в конце концов превратилось в крупнейшую колониальную державу в Тихоокеанском бассейне, удерживавшую свои владения почти до середины 70-х годов XX века. Немало особенностей и в формировании и развитии ее государственности.

Австралийский Союз, то есть федерация шести штатов, существует с начала нашего столетия. Население страны, во всяком случае до второй мировой войны, было почти однородным: оно состояло из выходцев с Британских островов. Да и после войны его не так уж сильно разбавили эмигранты из стран Южной и Центральной Европы и «перемещенные лица». И сейчас здесь численно господствуют британцы. Отдаленность Австралии от Европы, откуда происходит практически все население страны (не считая аборигенов, которых к нашим дням уцелело всего сорок тысяч человек), должна, казалось бы, сближать людей, заставить австралийскую федерацию прочно сцементироваться. Однако сепаратистские тенденции. здесь еще живы. Австралиец чувствует себя прежде всего гражданином своего штата, а потом уже гражданином Союза. Настойчивое желание жителей того или иного штата считать именно свой наиболее австралийским и по природным условиям, и по складу характера его граждан распространено повсеместно. В этом вас будут убеждать и в южном штате Виктория, и в северном – Квинсленде, и в восточном – Новом Южном Уэльсе и в Западной Австралии. Сепаратистские тенденции дают о себе знать в политической и экономической жизни страны.

В последнее время, после прихода к власти лейбористской партии, победившей на всеобщих выборах в 1972 г., в Австралии происходят события, которые усиливают интерес международной общественности к жизни пятого континента.

Лейбористское правительство Г. Уитлема провело ряд мероприятий, направленных на укрепление международного и внутреннего положения Австралии. Австралийские войска были выведены из Вьетнама. Установлены дипломатические отношения с Демократической Республикой Вьетнам, Китайской Народной Республикой, Германской Демократической Республикой, Корейской Народно-Демократической Республикой, Республикой Южный Вьетнам. До этого Австралия имела дипломатические отношения только со следующими социалистическими странами: СССР, Румынией, Югославией и Монгольской Народной Республикой. Новое правительство отменило ограничения в торговле с социалистическими странами. Оно заявило о своем намерении ввести контроль за деятельностью иностранного капитала в стране. Предоставило с I декабря 1973 года права самоуправления Папуа Новой Гвинее. 16 сентября 1975 года Папуа Новая Гвинея стала независимым государством.

Консервативная коалиция либеральной и аграрной партий, перейдя в оппозицию после двадцатитрехлетнего пребывания у власти, всячески препятствовала лейбористскому правительству в проведении новых мер в области внутренней и внешней политики. Большинством в сенате коалиция старалась провалить законопроекты, передававшиеся правительством на рассмотрение парламента.

Выступая 2 декабря 1973 г. по поводу годовщины пребывания лейбористов у власти, Г. Уитлем заявил, что «правительство сдержит обязательства и выполнит провозглашенную программу». Десять дней спустя в речи перед парламентской группой лейбористской партии премьер-министр сказал, что в целях преодоления сопротивления оппозиции, имеющей большинство в сенате федерального парламента, он не отказывается от идеи роспуска парламента и проведения новых всеобщих выборов в мае 1974 г.

Оппозиционные партии на вняли призывам лейбористского правительства и продолжали бойкот действий последнего. 10 апреля 1974г., после того как правительству на удалось добиться одобрения сенатом законопроекта об ассигнованиях, Г. Уитлем заявил о роспуске парламента и назначения на 18 мая 1974 г. новых всеобщих выборов.

Открывая предвыборную кампанию, Г. Уитлем в своем выступлении 29 апреля 1974 г. в Блэктауне, западном пригороде Сиднея, охарактеризовал дальнейшие планы лейбористской партии в случае сохранения ею власти. Основное внимание он уделил внутренним проблемам, обещая продолжение начатых программ в области социального обеспечения. Г. Уитлем заявил, что лейбористы будут продолжать расширять национальный контроль над природными ресурсами страны в отличие от либеральной и аграрной партий, которые, по его словам, «продолжают оставаться апологетами иностранной собственности. Их возврат к власти, – продолжал Г. Уитлем, – вновь широко распахнет ворота иностранным компаниям. В результате их политики сейчас 68% наших энергетических ресурсов контролируются иностранцами. Если же лейбористское правительство вернется к власти, оно ограничит рост иностранных капиталовложений, и в частности расширит нынешние системы контроля, создаст единую процедуру контроля над передачей собственности иностранным компаниям и новыми прямыми иностранными капиталовложениями».

Касаясь международных отношений, Г. Уитлем заявил: «За границей Австралия никогда на пользовалась таким престижем, как сейчас. Мы похоронили старую вражду. Мы пользуемся новым уважением у старых друзей и союзников. Никогда в истории безопасность Австралии не была столь надежной».

На следующий день в Сиднее выступил лидер оппозиции Б. Снедден. Он начал с различных нападок на лейбористское правительство, заявив, что «эксперимент лейбористов провалился». Говоря о внутреннем положении страны, Б. Снедден указал на инфляцию как «величайший провал лейбористов». Чтобы преодолеть инфляцию, заявил он, «австралийцы должны нанести поражение лейбористам». Только правительство либерально-аграрной коалиции, продолжал Б. Снедден, способно управлять страной. По, перейдя к конкретным предложениям, он не высказал ничего конструктивного, повторяя старые лозунги австралийских консерваторов. Результаты выборов оказались не в пользу либерально-аграрной коалиции. Лейбористская партия получила большинство в палате представителей – шестьдесят шесть мест из ста двадцати семи, оппозиционные партии – шестьдесят одно.

В сенате лейбористы и либерально-аграрная коалиция сохранили одинаковое число мост – по двадцать девять. Два места получили независимые, бывшие члены либеральной партии, на устойчивую поддержку которых лейбористы рассчитывать никак не могли.

Таким образом, выборы хоть и сохранили большинство и палате представителен за лейбористами, не изменили, в сущности, напряженной ситуации. Правда, факт одновременного роспуска обеих палат парламента дал премьер-министру по конституции право созвать совместное заседание обеих палат для рассмотрения важнейших правительственных законопроектов. на совместном же заседании правительству при имевшемся у него большинстве в пять мест в палате представителей обеспечивалось общее большинство в три места.

10 июня 1974 г. парламентская фракция лейбористской партии провела выборы своего руководства в правительстве и парламенте. Лидером партии и премьер-министром был избран Г. Уитлем.

Лейбористское правительство сохранилось у власти.

10 нюня 1974 г. открылась первая сессия вновь избранного парламента. Лейбористское правительство сразу же внесло на его рассмотрение шесть законопроектов, двукратное отклонение которых заранее привело к роспуску парламента и новым всеобщим выборам.

Сенат опять, в третий раз, отклонил эти законопроекты. Для того чтобы добиться их принятия, лейбористское правительство, основываясь на статье 57 конституции страны, потребовало совместного заседания обеих палат парламента.

Представители либеральной и аграрной партий обратились в Верховный суд, настаивая на выполнении последним решения о запрещении проведения совместного заседания обеих палат. Верховный суд отклонил ходатайство либерально-аграрной оппозиции и состоявшееся 6 августа 1974 г. совместное заседание палат, большинством голосов приняло предложенные правительством законопроекты.

Тем не менее это не привело к ослаблению напряженности в политической и экономической жизни страны, а конституция допускает подобный созыв двух палат для рассмотрения законопроектов лишь один раз.

Инфляция и безработица продолжали увеличиваться. В феврале 1975 г. уровень инфляции составил почти 20%, число безработных достигло 312 тыс. человек, или 5,2% всей рабочей силы страны. Это самое большое число за последние 40 лет. Впервые за долгие годы платежный баланс страны стал пассивным. Если в 1972/73 финансовом году Австралия имела активное сальдо платежного баланса 625 млн. долл., то и 1973/74 финансовом году – пассив 678 млн.

В марте 1975 г. безработица несколько снизилась – до 270,8 тыс. человек, или 4,5% всей рабочей силы страны. Однако экономическое положение продолжает оставаться сложным.

От лейбористского правительства требуется большая решительность и целеустремленность, чтобы преодолеть опасные кризисные явлении в австралийской экономике.

Как справится лейбористское правительство с этими проблемами, покажет время.

Предлагаемая читателю книга известного польского журналиста Л. Воляновского (русский перевод сделан с сокращениями) явилась результатом поездки автора в Австралию в 60-х годах. Автор дает яркую картину современной австралийской жизни. Немало страниц посвящает он истории страны. Книга написана динамично, увлекательно и достоверно. Чтение ее создает «эффект присутствия», рождает ощущение непосредственного знакомства со страной. Читатель надолго запомнит колоритные картины жизни австралийцев, их труд и отдых, страсти и увлечения, заботы и надежды. Далекий континент станет нам ближе и понятнее.

К. В. Малаховский