Текст книги "Жизнь за гранью (СИ)"

Автор книги: Любовь Тильман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Реорганизация

Я поговорил с Фруми и детьми, и мы решили прислушаться к советам Майкла. Собрав всех живущих с нами, я объявил, что отныне каждый будет получать оплату, соответственно вложенному труду и распоряжаться ей по своему усмотрению. Сразу посыпались вопросы о величине оплаты, и о том, кто это всё будет фиксировать. Поселенцы начали перекрикиваться и ссориться, выбирая лучшие, с их точки зрения, места работы. Памятуя наставления Майкла, я попросил нашего кузнеца навести порядок, и он так рявкнул: «А ну всем тихо!» – что у меня самого коленки подкосились от его громогласности.

– Вы знаете, что руководить общиной отнюдь не простая вещь, – начал я свою заготовленную речь…

– Так давай я буду руководить, если тебе тяжело! – раздался выкрик с места, поддержанный громогласным хохотом.

– Вот и прекрасно! – огорошил я своим согласием выкрикнувшего. – Выходи сюда!

Он было заартачился, но толпа буквально выплюнула его из своих рядов.

– А ну давай, Бази, расскажи нам, какое у тебя образование и чем ты занимался до катастрофы! – потребовал я, узнав говорившего и начисто позабыв тщательно подготовленный и заученный текст.

– Да ничего он не знает и не умеет, разбойничал он! – раздалось несколько смешливых голосов.

– Ну вот, а вы говорите: «ничего не умеет», – улыбнулся я. – Разбойничать тоже стратегические мозги нужны. Один разбойничал или с командой? – обернулся я к мужчине.

– Да не разбойничали мы, крышевали… – он слегка замялся, переминаясь с ноги на ногу. – Понимаешь, с горячих точек вернулись, а тут такое дело, ни жилья человеческого, ни работы, лечение платное… Кто возвратился покалеченный – нормальный протез не за что сделать… Ну мы и пошли… Как своих-то без помощи бросишь?! А потом фирму открыли на эти деньги и реабилитационный центр…

– И что? Больше не «крышевали»?

– Да втянулись мы уже, всё же отлаженно было, да и деньги не лишние…

– А кем в армии был?

– Комбат я…

Я присвистнул: «Вот и у нас наконец будет порядок!»

– Вообще-то я врач, – заметил он, – и если бы мне позволили, предпочёл лечить людей. А на руководство лучше поставить моего боевого заместителя – Сержа. У него опыта руководства не меньше и по образованию он дипломат-международник.

– И что? Тоже «крышевал»? – поинтересовался я.

– А то как же… – тягучим басом ответил, подходя ко мне, широкоплечий брюнет, – вообще-то я к руководству не рвусь, разве что в помощники.

– Ага, – засмеялся я, – значит есть ещё и третий?!

– Нас здесь восьмеро и трое детей, – сказал бывший комбат, – все, кто выжили.

Воспринимавшие происходящее со смехом, как некий спектакль, и не очень веря его исполнителям, поселенцы замолкли, переживая каждый свою потерю. Несколько лет, прошедших после катастрофы и казавшихся целой жизнью, лишь слегка припорошили, пылью событий, эти раны. Чуть тронул ветерок воспоминаний и они вновь открылись бесконечной, невыразимой болью. В пещере повисла скорбная тишина. Сколько она длилась – мгновение, вечность?! – Они сравнялись в этом летящем потоке разорванной, на две неадекватных жизни, судьбы, объединив всех присутствующих в единую скорбящую Душу.

– А что?! Я им верю! Пусть руководят! – неожиданно раздался звонкий юношеский голос. – А ежели что, сместить всегда поможем, мы тоже не вышивкой на пяльцах зарабатывали.

Мне опять не удалось принять единоличное решение, хоть именно это я и собирался сам объявить, но собрание меня опередило, бурно поддержав высказавшегося.

Управленцы

На следующее утро у меня не было дежурства и я отправился на сортировку продукции. Однако, стоило мне взять неразобранную корзину, как появился Серж и сказал, что ему срочно надо посоветоваться со мной по очень важному, конфиденциальному, вопросу. Он привёл меня в один из закрытых пещерных залов, где уже находились растерянная Фруми, которую увели из кухни, и дети, обнаружившие, что их места дежурства заняты.

– Послушайте, милые детки, – сказал он, полувиновато улыбнувшись мне, как бы извиняясь, за столь фривольное обращение и дальнейшую тираду, – вы уже поигрались в демократию и увидели к чему это привело. Вы не понимаете философию толпы. Она не приемлет тех, кто идёт у неё на поводу, считая таких людей слабаками и размазнёй, неспособной к управлению. То, что для вас норма – доброта, благородство, стремление к демократии – для большинства не более, чем абстракция, скрывающая истинные мотивы поведения. Толпа уважает только сильную руку, пусть даже и жестокую. Большинство людей верит, что именно такие правители не дадут им пропасть и сумеют обеспечить надёжное будущее. «Вот, блин, – подумал я, – тоже самое говорил мне Майкл, а я опять прокололся на половинчатости решения…»

– Я не могу вам приказывать, поскольку сам должен выполнять ваши приказы, являясь только вашим помощником, – продолжал, между тем, Серж, хотя хитрый прищур его глаз и мысли говорили о прямо противоположном, – но если вы пожелаете прислушаться к мнению старого волка…

«Интересно, он знает, что мы слышим его мысли, или нет?» – промелькнуло у меня в голове. И тут же по лицу Сержа скользнула лёгкая, почти незаметная, тень улыбки. Она длилась меньше мгновения, но и этого было достаточно, чтобы её отметили все, слышавшие меня, сенсы.

Итак, нас поставили на довольствие общины и отстранили от всех работ, кроме выборочного контроля, выявления нового съедобного и лекарственного сырья, изготовления лекарств и обучения помощников для сбора растений и минералов. Складывалось впечатление, что Серж не совсем тот, за кого себя выдаёт, и что кто-то намеренно подталкивает нас в этом направлении. Мы догадывались – кто. Но пока никакой угрозы не обнаруживалось. Мы занимались тем, что любили и что знали, и направили все свои силы, на поиски средств, способных помочь мутантам.

Плоды реорганизации

Плоды реорганизации не заставили себя долго ждать, резко подняв количество и качество собираемого материала и результативность труда на других работах. Для меня это было загадкой. Ведь никакой принципиальной разницы не было, точно также как между социализмом и капитализмом. Всё, что раньше, из общего котла, шло на охрану, лечение, питание, одежду, обучение и прочие социальные услуги, всё оплачивалось и теперь, только индивидуально и в значительно большем размере. А кроме того, раньше очень многие подворовывали по мелочам, а мы делали вид, что не замечаем этого. Теперь же воровство строго наказывалось десятикратным, к украденному, штрафом, который взимался путём отработки.

И всё-таки настроение людей резко улучшилось, они чаще стали образовывать пары, а с течением времени у нас произошло замечательное событие – появился первый младенец. Мы все бегали на него смотреть, как на чудо, принося всевозможные подарки, и вскоре его родители – Сусанна и Оси, стали самыми богатыми людьми в Мирограде, как назвали мы наше поселение.

Бази оказался прекрасным знающим врачом, а Серж, и в самом деле, умелым управленцем. В отличие от того, что мы предпринимали в своё время, ни он, ни его люди, непосредственно в работах не участвовали, а только прослушивали готовые отчёты, выявляя слабые места и требуя принятия мер по их устранению. Благодаря этому у них оставалось время на общение с исполнителями разного уровня и между собой, а также на выборочные проверки. Серж ежедневно отчитывался передо мной о состоянии дел в общине, а я, памятуя наставления Майкла, вместе с Фруми и детьми, контролировал то один, то другой участок работы, иногда приглашая для этого и самого фермера.

Единственное, чего мы не пожелали сделать, так это позиционировать себя волшебниками. Волшебство – это нечто не от мира сего, а мы были обычными людьми, мы принадлежали этому миру и подчинялись его, пусть и не до конца понятным, физическим законам.

Натали

Жизнь закрутилась вокруг обычных, будничных, радостей и горестей, счастливых минут и тягостных переживаний. Мы и не заметили, как подросли наши детки. Однажды вечером к нам с Фруми пришла Натали, необычно тихая и ласковая, лучащаяся счастьем, она попросила собрать семью. Мы, как всегда, не стали выспрашивать в чём дело, зная ответственный характер наших деток и, что если они о чём-то просят, значит это действительно необходимо.

– Простите, что я так неожиданно собрала вас, – сказала Натали, – но я боюсь, что скоро всё станет известно, а я хочу, чтобы вы услышали это от меня. Но сначала… можно к нам придут гости?

Мы понятия не имели о чём идёт речь и не желали форсировать события, предоставив девочке право самой решать, как ей лучше поступить. Поэтому, когда в залу ввалилось человек десять, колотящих по кастрюлям и деревяшкам в такт единственной гитаре, у меня отлегло от сердца. Я подумал, что она решила организовать самодеятельность. Они пели про какого-то коня, который застоялся у них в стойле и про то, что у нас есть поле с травой нетоптаной, на которое мы должны разрешить этого коня выпустить, потом про голодного и хлеб, который без толку черствеет, потом про корову, которая не даёт молока… и когда они дошли до птиц, вьющих гнёзда, до меня тоже стало потихоньку доходить.

– Да вы никак свататься к нам пришли?! – спросил я, севшим от волнения голосом.

– А чего ж не посвататься, коли девка хорошая, да и жених не плох?! – раздался из-за спин вошедших знакомый голос.

– Майкл?! – удивился я. – А ну покажись! Ты что ль жених?!

– Да нет! – рассмеялся Майкл, подходя и пожимая мне руку. – До меня видно очередь не скоро дойдёт. Сначала вот Миху женим, потом Гаюну, мою старшенькую, замуж выдадим, а тогда уже и я буду просить у тебя руки одной из отсутствующих здесь сейчас дам.

– Вот это новости! – меня как будто гвоздями к месту прибили и способность мыслить отняли начисто, стою, как истукан и что сказать понятия не имею. Хорошо Фруми выручила: «И где же наш жених?!» – спрашивает.

Тут вошедшие расступились и мы увидели Миху – чисто выбритый, аккуратно подстриженный, в новой рубашке, он совсем не напоминал того кузнеца, которого мы привыкли видеть каждый день. Вместо заросшего, сурового мужика, перед нами стоял совсем молодой юноша, высокий, атлетического сложения с открытым лицом и большими добрыми глазами.

– Простите, я не знаю, как это делается, – краснея произнёс он, – мне объяснили, но я в первый раз, может что-то сделаю не так… короче я не знаю… я всё забыл, что надо говорить, но я всё равно скажу: отдайте за меня замуж Натика… ну то есть Натали… я буду ей верным мужем, а вам добрым братом и сыном… ну если конечно примите… но я надеюсь…

– А не рано ли ей замуж?! – я наконец-то обрёл дар речи. – Девочка же ещё совсем. Фруми, что скажешь?!

– А вот мы сейчас у самой невесты и спросим! – улыбнулась супруга. – Натали, ты хочешь замуж за Миху?

– Да! – ответила девушка, пламенея, и, подойдя к кузнецу, вложила свою маленькую ладошку в его здоровенную лапищу.

– Ты уверена, что любишь его?

– Да!

– А ты, Миха, ты уверен, что любишь Натали, и что будешь всегда любить и защищать её, чтобы ни случилось?

– Я очень люблю её… – ещё больше краснея, горячо произнёс парень, и неожиданно добавил, – и её и… – он на минуту запнулся, вопросительно взглянув на подругу, она утвердительно кивнула головой, но мы уже и без того всё поняли, – и нашего ребёночка, которого она носит.

– Что ж, отец, – обернулась ко мне Фруми, – примем молодца в семью? Смотри какой статный!

Тут уже собственно и решать было нечего, поэтому я принял полушутливую эстафету, и передал её дальше: «Если дети не против ещё одного брата, то отчего ж не принять?! Как дети, примем?»

– А он меня в кузницу пускать будет? – спросил Юрчик, вызвав взрыв весёлого смеха.

– Будешь? – спросил я у Михи.

– И ковать научу! – засмеялся, наконец сбрасывая нервное напряжение, кузнец.

– Тогда объявляю вас мужем и женой! – заключил я, понимая, что повторная такая процедура была бы уже фарсом.

Свадьба

Хоть и говорил Майкл, что до него очередь не скоро дойдёт, но свадьбы мы решили справить одновременно. В подготовке принимали участие все, даже мутанты, из тех, что решили развязаться с Холмоградом и расселились по окрестностям. Это было удивительно, потому, что преимущественное их большинство не желало видеть ни людей, ни друг друга. В зависимости от типа мутаций, они селились в лесу, горах, на болотах или у водных потоков. Мы даже представить себе не могли, как можно в такой ситуации выжить поодиночке, или небольшими группками, и старались им всячески помочь, но они, как правило, избегали прямых встреч, хотя и забирали оставленные подарки, когда рядом никого не было.

Бази прочитал нам чуть ли не университетский курс лекций по лучевой болезни. Поняв механизм происходящих в организме процессов, мы составили несколько сборов, которые должны были их замедлить, а возможно и приостановить. Нужны были добровольцы для испытаний. Однако, как ни старались телепаты связаться с мутантами, те отмалчивались. Обрывки витавших мыслей несли тревожность и растерянность… Но мы были настолько увлечены подготовкой к торжеству, что отнесли это за счёт новых условий жизни, с которыми они столкнулись, помятую свои растрёпанные чувства в первый год после переселения.

Праздновать было решено на подворье Майкла, поскольку он приглашал всех своих работников и там было легче разместиться, а кроме того у него было больше мебели – столов и лавок. Мы, в пещерах, в основном приспосабливали камни. Оставлять в такой день дежурных, лишив их праздника, не хотелось, поэтому было решено просто запереть металлические решётки, выкованные Михи и его подмастерьями и привлечь семейство волков.

Майкл с Мадзирой, Михи с Натали и Саша с Гаюной, празднично одетые, встречали гостей, стоя под аркой ворот, с которой свисали цветы и стручки вьющейся фасоли. Вся усадьба выглядела, как воплощение нашей мечты, когда мы ещё только планировали переселение. Растения росли даже на крышах, покрытых дёрном, строений, а все загородки и столбы были увиты виноградом, хмелем, пассифлорой, ломоносами и ещё какими-то, незнакомыми мне, лианами.

Мы ожидали увидеть выставленное во дворе угощение. Однако Майкл ничего не делал просто так, у него всё было функционально. В этом энергичном человеке, чудесным образом, соединялись щедрые, размашистые, порывы талантливого художника и крайняя экономность рачительного хозяина. Праздничные столы были накрыты в столовой для рабочих, которую удлинили, сняв одну из торцевых стен и пристроив открытую веранду.

– Эти доски, – смеясь пояснял Майкл, указывая на столы и лавки, – потом станут стенами и у нас появится новое жильё, а то старое уже тесновато.

Мы знали, что Майкл поддерживает отношения с соседними фермерами, однако никак не ожидали, что к нему на празднество съедется столько народу. С некоторыми из них мы уже сталкивались, других видели впервые. Бурные поздравления и тосты постепенно сменились танцами. Непривычные к такому времяпрепровождению, все поначалу очень стеснялись, но Миха так весело и смешно показывал танцевальные па, что вскоре за столами не осталось ни единого человека.

Наплясавшиеся возвращались к угощениям и тостам. Все были разгорячённые и улыбчивые, даже те фермеры, между которыми не прекращались кровавые стычки. Народу за столами собралось немного. Большая часть молодёжи осталась танцевать, или разбрелась по территории, а многие из работников Майкла отправились отдыхать. Хоть он и пообещал всем пол дня выходных, но люди понимали, что есть работы, которые невозможно отложить.

Фермеры

Разговоры за столом закрутились вокруг хозяйства: что выгоднее выращивать и производить, и незаметно начали перерастать в сору.

– Конечно, тебе выгодно держать коз, – возмущался один из фермеров, – ведь ты пускаешь их пастись на мои поля…

– А нечего тебе было засаживать мою территорию.

– С чего вдруг твою, мы пришли туда первыми.

– Ага, самовольно, а у нас паспорт на эту землю от Холмограда.

Если до этого места я слушал рассеянно, просто пытаясь понять причины конфликтов, то теперь целиком превратился в слух.

– У вас?! От Холмограда?! Сами нарисовали поди, Холмоград на эти земли нам аренду оформил.

– Как это вам?! Вас развели небось…

– Да вас обоих развели, – вмешался, смеясь, ещё один фермер. – Они всем, кого достали, такие филькины грамоты продали.

– Как всем?! – в один голос воскликнули не только наши собеседники, но и несколько сидящих до того тихо, фермеров.

– Я был уверен, что это всем известно! – вступил в разговор Хуги, худощавый седовласый мужчина. – Да и какая разница, так или эдак, мы всё равно вынуждены им платить. Им все платят, даже разбойники.

Фермеры продолжали говорить о злодейских набегах, разорительности конфликтов, обременительности налога Холмограду, и о том, что если бы они объединились, это, несомненно, принесло бы выгоду каждому. Но здесь снова разгорелся спор, кто будет руководить объединением, каждый доказывал почему это должен быть именно он.

– Майкл, а ты чего молчишь?! – спросил один из фермеров.

– Так он же под защитой колдунов, – искоса, с опаской взглянув на меня, заметил другой, – его ни Холмоград, ни разбойники не трогают.

– Колдунов?! – весело и удивлённо повторил Майкл. – Так вот в чём дело?! Надо же, а я и не догадывался.

– А чего, это идея, – поднялся Хуги, – пусть Майкл и будет руководителем, за это и выпьем! – поднял он свою кружку и обернулся ко мне: «Ну что скажешь, Арс?! Твои колдуны нам помогут?!»

– И ты примешь помощь от тех, кто убил твою семью?! – возмутилась Аника, единственная женщина фермер.

– Во-первых, мы не колдуны! – сказал я. – А во-вторых, наши семьи, как и ваши, убили те, кто правит сейчас Холмоградом! – это была полуправда, но объяснять что-то в такой ситуации было бы равносильно самоубийству. Люди больше склонны верить в самую нелепую ложь, чем в правду. Они, в девяносто процентов случаев, принимают сторону нападающего, а не защищающегося, считая любую попытку оправдаться признаком вины и слабости и, как и все другие звери, набрасываются терзать слабака.

– Ты сам может и не колдун, – задумчиво сказала фермерша, – а вот про твоих детей мне многие рассказывали и тот, что возле нас на болоте поселился и те, кто на вас прежде работал.

Неизвестно к чему бы этот разговор привёл дальше, но тут ко мне подбежал Юрчик:

– Арс, я спать хочу!

– Так иди в гостевую и поспи! – погладил я его по светлой головке.

– Нет! – возразил он. – Я хочу спать в своей кроватке! Пусть дядя Майкл нас отвезёт!

– Мальчик! – резко сказал Азум, высокий молодой фермер. – Ты уже большой! И должен понимать, что нельзя мешать взрослым разговаривать!

– Майкл, ты же отвезёшь нас?! – не удостоив того вниманием, Юрчик с такой мольбой и преданностью уставился в глаза Майкла, что все невольно расхохотались. – И братиков с сестричками возьмём. Они тоже хотят спать, но они уже большие и понимают, что нельзя мешать взрослым разговаривать! – с умильной улыбкой обернулся он к Азуму, чем вызвал ещё один взрыв смеха.

– Ты никуда не поедешь! – Мадзира обняла сидящего Майкла, со спины. Я и не заметил, когда она появилась в столовой. – У нас сегодня первая брачная ночь!

– Не преувеличивай, – полуобернувшись и прижимая к себе супругу, улыбнулся Майкл, – далеко не первая…

– Ты не понимаешь! – натянуто улыбнулась она, целуя мужа. – Это другое. Теперь мы женаты официально и это первая наша ночь в новом статусе. Юра, идём, я постелю тебе! – попыталась она взять за руку, ловко увернувшегося, ребёнка.

Майкл вопросительно взглянул на меня и я, памятую все прошедшие события, утвердительно кивнул.

– Ну что, Мади, отпустишь меня на пару часиков? – полушутливо обратился он к Мадзире.

– Ты не любишь меня! – неожиданно заявила женщина, резко выпрямившись и освобождаясь из его объятий. – Если ты сейчас уедешь, я разрываю наши отношения и возвращаюсь в пещеры!

– Йенчи! – обратился Майкл к Йенсу. – Буди всех и пусть запрягают, да оружие не забудьте, ночью в лесу опасно! Вы со мной?! – оглядел он фермеров.

– А чего, прокатимся… – смешливо загалдели фермеры…

– Заодно посмотрим как колдуны живут…

– Ага, так они тебя в своё логово и пустили…

– Так я ж ничего, так, посмотреть, может там ничего страшного и нет…

– А летучие мыши?!

– Их то чего бояться?! Они в дуплах, на чердаках да в пещерах всегда жили…

– А заговорённые волки?!

– Вот и посмотрим…

– Не, точно не пустят…

Произнося эти и другие подобные фразы, фермеры лукаво поглядывали на меня, провоцируя продолжить тему.

А я вдруг вспомнил, как Юрчик ловко поддел молодого выскочку, и не смог удержаться от внезапно охватившего меня смеха. Он видимо был заразительным, потому что, один за другим, вскоре уже смеялись все. Закованный в кожу, как в латы, Леони, полуобнял меня за плечи, увлекая за собой к выходу с веранды: «Ладно, колдунский папашка, поехали, похоже ты совсем не такой плохой парень, как рассказывают, может вы и не колдуны вовсе, а просто волшебники».