Текст книги "Преданный (ЛП)"

Автор книги: Луна Мейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

– Хорошо, – я смеюсь. – Тогда я подожду.

Он кивает и направляется в гостиную. Я подхожу к журнальному столику напротив лестницы, заваленному фотографиями. Он, Келлер и Грейсон, когда Келлер выиграл свой чемпионский бой. На другом снимке Лука сидит, улыбаясь, и обнимает свою племянницу Дарси, а ее брат Макс прижимается к нему с другой стороны.

И фотография Луки, Келлер и пожилой дамы, которая, как я предполагаю, миссис Руссо. Я прищуриваюсь – клянусь, она выглядит смутно знакомой.

– Готово! – кричит он.

Когда моя нога ступает на последнюю ступеньку, я останавливаюсь как вкопанная, обнаружив, что он сияет, как идиот, направляя на меня огромную камеру.

– Э-э-э, Лука, что ты делаешь? – я рефлекторно запахиваю халат.

Смеясь, он подходит ко мне и протягивает камеру, это высококачественный Canon.

– Это тебе. На днях ты сказала мне, что хотела бы стать фотографом. Поэтому я записал тебя на онлайн-курс, – говорит он, вкладывая мне в другую руку новый ноутбук.

Слезы вот-вот прольются, когда я смотрю на два самых продуманных подарка, которые можно было бы купить.

– Я …. я не знаю, что еще сказать, кроме как «спасибо». Это может быть мое будущее вне мафии.

Он лучезарно улыбается мне, берет камеру и ноутбук из моих рук и кладет их на стеклянный кофейный столик позади себя.

Я качаю головой. Спасибо. Я могу делать что-то получше.

Я подхожу к нему, обнимаю за талию и крепко сжимаю. Он тут же обнимает меня в ответ. Его сердце колотится у моей щеки.

– Я подумал, что было бы неплохо иметь что-то, чем ты будешь занята в течение дня. И когда ты освободишься, то ты можешь продолжать дальше свое дело.

Я смотрю на него сквозь ресницы и замечаю страдальческое выражение на его лице.

– Это лучший подарок в моей жизни.

Он слегка улыбается мне и его руки крепко сжимаются вокруг меня.

– Ты заслуживаешь всего, Роза, – шепчет он, отчего по моей коже бегут мурашки.

– И ты тоже, Лука, – непролитые слезы щиплют мне глаза.

Его губы касаются моей щеки, когда он убирает волосы за плечо. Каждая клеточка моего тела реагирует на его прикосновение.

– Пора собираться к назначенной встрече. Доктор Дженкинс скоро будет здесь.

Нервы сводят меня с ума. Мой первый прием у психиатра. Я выпускаю руки из объятий, но Лука крепко держит меня.

– С тобой все будет в порядке, малыш. Я обещаю тебе.

Его мягкие слова наполняют меня уверенностью.

После ухода доктора Дженкинса возникает странное чувство. Я вся на взводе, и в то же время меня охватывает чувство облегчения. У меня была консультация, и я не сломалась, она не считала меня сумасшедшей или наркоманкой.

Я направляюсь в ванную и включаю душ в ванной комнате в своей комнате. Возможно, я буду спать в кровати Луки, но я перенесла свои вещи в свою прежнюю комнату. Я не хочу, чтобы он чувствовал, что я полностью вторгаюсь во все аспекты его жизни.

Я открываю дверь, чтобы взять еще полотенец, и врезаюсь прямо в твердую грудь Луки.

Его большая рука хватает меня за локоть, удерживая от падения.

– Как прошел твой первый сеанс? – он улыбается мне сверху вниз.

– Хорошо, – я делаю шаг назад, оставляя между нами некоторое расстояние. Но на самом деле это для того, чтобы моя кожа не перегрелась от его прикосновений. Он чешет затылок, и между нами воцаряется тишина.

– Я приготовлю какао. Хочешь посмотреть фильм? – он переминается с ноги на ногу и наблюдает за мной.

Я сдерживаю улыбку.

– С удовольствием!

После того как я приняла душ и надела пижаму, у Луки на столе уже стоят две кружки какао со взбитыми сливками и огромная миска попкорна. Я присоединяюсь к нему на диване и сажусь на соседнюю подушку. Мне так и хочется придвинуться ближе, наши тела всего в нескольких сантиметрах друг от друга.

Теперь его очередь выбирать, поэтому я устраиваюсь поудобнее, кладу голову на одну из его серых подушек.

Когда мои веки начинают закрываться, я трясу головой, пытаясь побороть усталость.

Лука хихикает, и я оборачиваюсь и вижу, что он с удовольствием наблюдает за мной, запихивая в рот попкорн.

– Не фанатка Супермена? – его брови приподнимаются, когда он поворачивается ко мне.

– Ммм, а кто не фанатеет от Генри Кавилла? – я смеюсь. – Я просто устала. Я думаю, все эти сегодняшние разговоры вымотали меня.

– Разговаривать – это хорошо, да?

– Хм, сегодня мы не углублялись, просто обсудили некоторые основы моих привычек, как бороться с тягой на начальном этапе, как справиться с моей… – я замолкаю. – ...травмой.

Его улыбка смягчается, и теплая ладонь поглаживает меня по колену.

– Я здесь, если захочешь поговорить. Не важно когда.

Слезы застилают мне глаза. Мне никогда никто этого не говорил. Но я не могу, у меня пока нет слов.

– Спасибо, Лука.

Он грустно улыбается мне, напоминая мне, насколько я сломлена. Мне не нужно сочувствие людей, я просто хочу снова чувствовать себя нормальной.

Я подтягиваю колени и обнимаю их, снова переключая внимание на телевизор.

– Малыш, что случилось? – от беспокойства в его голосе мои слезы текут ручьями по щекам.

Я смотрю на экран с размытыми пикселями, мои мысли возвращаются к тому дню. Я крепче обхватываю колени, задерживая дыхание. Я слышу голос Данте, что звучит в моем мозгу. Боль начинает отдаваться от моей ключицы, когда я чувствую, как его зубы впиваются в мою плоть.

– Черт, – я зажмуриваюсь.

Сегодня доктор Дженкинс научила меня технике «Квадрат дыхания». Я делаю глубокий вдох, задерживаю дыхание на четыре секунды и выдыхаю на четыре секунды, представляя, как рисуются стороны квадрата. Но не его.

Я едва слышу глубокий голос Луки, зовущий меня по имени, но я отключаюсь. Я отгораживаюсь от всего. Сосредотачиваюсь только на свистящем дыхании, представляя, как оно течет по квадрату, захватывая нарастающий страх, который угрожает вырваться наружу.

Это жажда дозы, чтобы спрятаться от него.

Через несколько минут я смотрю на Луку, который с интересом наблюдает за мной и выражение его лица теплое.

– Что это было? – тихо спрашивает он.

Я нервно прикусываю губу.

– Это был небольшой срыв, но я использовала технику дыхания, которой научила меня доктор Дженкинс. «Квадрат дыхания».

Его лицо напрягается, а одна бровь приподнимается.

– «Квадрат дыхания»?

– Да. Оказывается, это вроде как работает.

Удивительно.

– Расскажи мне, как это работает? Знаешь, на случай, если мне когда-нибудь придется помочь тебе?

Мое сердце колотится, кожа краснеет, пока он ждет моего ответа. Доктор Дженкинс попросила меня закрыть глаза и нарисовать квадрат вокруг коленной чашечки, чтобы представить форму.

– Можно я покажу тебе?

– Конечно, можешь.

Он ставит кружку на кофейный столик и ставит фильм на паузу.

Я придвигаюсь ближе к нему, ставя ноги на пол, чтобы оказаться рядом с ним. Я дрожу в предвкушении, когда наши колени соприкасаются.

– Итак, я собираюсь нарисовать квадрат вокруг твоего колена.

Он смеется.

– Ладно...

– Пока я это делаю, ты вдыхаешь четыре секунды, задерживаешь дыхание на четыре секунды, выдыхаешь на четыре секунды и снова задерживаешь так же. Ты должен представить, как твое дыхание рисует стороны квадрата, как я делаю это кончиком пальца.

– Понял, – он ухмыляется, когда я поднимаю на него взгляд.

Мои щеки пылают, и я отворачиваюсь, сосредоточившись на его колене. В ту секунду, когда мой палец касается его, я слышу, как за спиной у него перехватывает дыхание. Положив руки на его мускулистые бедра, я начинаю инструктировать его, повторяя тот же рисунок пальцами.

Он откидывается назад, его рука лежит позади меня на спинке дивана, глаза закрыты. Я пользуюсь моментом, чтобы полюбоваться им, даже когда его волосы взъерошены и первые несколько пуговиц на рубашке расстегнуты. Любая женщина пускала бы на него слюни, в том числе и я. Кому нужен Супермен, когда у меня есть свой собственный, прямо рядом со мной?

Он подсматривает одним глазом.

– Ты остановилась.

– О, извини, – мое лицо краснеет по совершенно новой причине: тот факт, что он поймал меня, когда я пялилась на него, когда он должен был расслабиться.

– Все в порядке. Не могла бы ты еще немного поделать эту штуку у меня на колене? Это так приятно, – удовлетворенно рычит он.

Я сглатываю, мои глаза расширяются. Осознание того, что я могу доставить ему удовольствие, заставляет меня улыбаться. Я подтягиваю ноги вбок, пытаясь устроиться поудобнее, чтобы прислониться к его телу. Моя голова всего в нескольких сантиметрах от его груди, но веки все еще наливаются тяжестью. Я напрягаю руку и удерживаю свой вес. Он попросил меня показать ему, а не начинать обниматься и использовать его в качестве подушки.

Я продолжаю водить пальцем по невидимому квадрату на его колене, а его хриплое одобрительное хмыканье убаюкивает меня.

Я резко просыпаюсь, когда моя голова касается подушки. Лука стоит надо мной.

– Ты уснула, и это было не очень удобным. Я отнес тебя сюда на руках.

Я кутаюсь в одеяло.

– Спасибо, – мне удается прошептать, прежде чем я снова проваливаюсь в глубокий сон, но не раньше, чем кровать прогибается, и он прижимается ко мне.

В этот момент я наконец-то могу позволить себе уснуть.

ГЛАВА 18

Лука

Я готовлю кофе и жду, пока Роза не спустится вниз для нашей обычной рутины. Пить кофе на балконе и любоваться восходом солнца. В это время все такое умиротворенное.

Главная причина, по которой я выскальзываю из постели при первой возможности – это спрятать мой утренний стояк. Всю ночь Роза прижимается ко мне и это почти мучительно.

Беру свой телефон, вибрирующий на стойке, и не решаюсь ответить, потому что на экране высвечивается незнакомый номер.

Я нажимаю кнопку "Принять" и включаю громкую связь.

– Алло? – зову я, поливая карамельный сироп Розы.

– А, мистер Лука Руссо, – приветствует меня хрипловатый итальянский голос Марко. Я быстро переключаю от динамиков в трубку телефона

– Откуда, черт возьми, у тебя мой номер?

– Я находчивый человек. Телефон твоего хакера оказался очень кстати.

Я даже не хочу представлять, что ему пришлось сделать с Нико, чтобы взломать шифрование, которое было у него в телефоне.

– Ты звонишь, чтобы заключить сделку в обмен на свою дочь, или ты зря тратишь мое время, Марко?

Перекладывая телефон на плечо, я принимаюсь за свой кофе. У меня всего несколько минут до восхода солнца. Я не собираюсь пропускать нашу рутину из-за этого мудака.

От его мрачного смеха волоски у меня на затылке встают дыбом.

– Я не знаю, почему ты смеешься, Марко. Твоя бедная дочь связана и умоляет отца спасти ее. Ей осталось жить всего несколько дней, а ты даже не предпринял попытки спасти ее.

Я разочарован за Розу. Ее собственный отец даже не попытался прийти ей на помощь. Но я не должен удивляться. После того, что она мне рассказала, не похоже, чтобы у него вошло в привычку пытаться быть рядом с ней.

– Ты ослаб, Руссо. Ты даже не знаешь, что в твоем логове есть змеи. Я верну ее, но я не обязан заключать с тобой сделку. Когда я поставлю тебя на колени, я верну свою дочь-наркоманку. Но то, что она у тебя, мне ничем не угрожает.

Я прикусываю язык.

– Ты взял не ту дочь. Ева для меня гораздо ценнее. Я могу выдать ее замуж, потому что она чиста. Настоящая принцесса.

Я крепче сжимаю телефон, стискивая зубы так сильно, что удивляюсь, как они не хрустят.

– Неправильный ответ, Марко. Ты только что согласился на собственную смерть. Это был твой последний шанс отступить, и ты его упустил, кусок дерьма.

Я сбрасываю звонок, швыряя трубку на обеденный стол. Кто так говорит о своей дочери?

Она значит для меня больше, чем для собственного отца. Теперь меня просто подстегивает желание убить его. Не только ради себя, но и для того, чтобы убрать его из жизни Розы. Она заслуживает лучшего.

Оранжевый цвет восхода солнца врывается на кухню через двойные двери. Я хватаю кофе и бегу вверх по лестнице. Моя кровь может кипеть, но я ее не подведу.

Я останавливаюсь, прежде чем подойти к стеклянной двери, и наблюдаю за ней. Она сидит на балконе в одном черном атласном халате, ее загорелые стройные ноги закинуты на маленький столик в центре. Она смотрит на горизонт неба, совершенно новая женщина по сравнению с той, что вошла сюда.

Ее глаза загораются, когда она поворачивается ко мне, а ее широкая улыбка заставляет мое сердце трепетать в груди. Я сдерживаю ухмылку и направляюсь к своей девушке.

Возвращаюсь в наше счастливое место, почти в такие моменты реальности мы убегаем от реальности. Мой дом внезапно начинает меньше походить на оболочку.

– Вот, держи, – я осторожно протягиваю ей дымящуюся чашку.

Она заправляет прядь волос за ухо.

– Хм, спасибо.

Присаживаясь рядом с ней, я закуриваю сигарету, глядя на сад, когда небо приобретает красивый оттенок красного.

– Что тебя задержало? – спрашивает она, глядя поверх края темной кружки.

У меня есть выбор. Звонок Марко подтвердил мои подозрения. Если я буду удерживать ее здесь, это ничего не даст. Теперь я удерживаю ее по своим собственным эгоистичным причинам. Я не буду таким мужчиной, по крайней мере для нее.

Теперь она заслуживает того, чтобы выбрать свой собственный путь.

Я откашливаюсь из-за внезапно образовавшегося комка.

– Я говорил с твоим отцом.

Я смотрю, как она сглатывает и склоняет голову.

– И что он сказал? – страх в ее голосе вызывает у меня тошноту, даже жажду убийства.

Я ставлю чашку и облокачиваюсь на колени, чтобы внимательно смотреть на нее.

– Роза, он не придет за тобой.

Она вздыхает, делая глоток своего напитка.

– Дай-ка угадаю, "дочь-наркоманка" недостойна его ресурсов, – смеется она, но это не скрывает ее обиды.

– Что-то вроде этого, – я запускаю пальцы в волосы. Хотел бы я сказать ей по-другому. Что он любит ее и готов сжечь весь мир, чтобы спасти ее.

Но он не такой человек.

Мы сидим в тишине, моя голова и мое сердце борются. Я могу защитить ее здесь, даже от ее собственной семьи. Это эгоистично, но я хочу, чтобы она осталась. Она – причина, по которой я с нетерпением возвращаюсь домой. Без нее этот дом пуст.

Я делаю еще одну затяжку сигареты, позволяя химикатам сжечь меня.

– Роза...

– Хмм? – она не поднимает глаз. Ее печальные глаза устремлены в темноту своего кофе.

– Это значит, что ты свободна. Мне больше не нужно удерживать тебя здесь. Марко не отступит.

Затушив тлеющий уголек в пепельнице, я чувствую себя так, словно судейский молоток выносит решение о нашем будущем.

Ее глаза увлажнились, и она кивнула.

– Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я ушла.

У меня сжимается в груди.

– Что? Нет. Я не хочу, чтобы ты уходила. Я даю тебе право выбора. Я не могу заставить тебя быть здесь со мной. Теперь все зависит от тебя. Ты можешь остаться. Я буду охранять тебя в нашем маленьком убежище, пока ты выздоравливаешь, так как снаружи все еще опасно. Твой отец нажил много врагов. Если я добрался до тебя, то любой другой тоже сможет.

Ее большие карие глаза, наконец, встречаются с моими.

– Значит, ты удерживаешь меня здесь только ради моей безопасности?

– Роза, я обещал, что не брошу тебя. Я серьезно. Я хочу, чтобы ты была здесь.

Я хочу, чтобы она была здесь больше всего на свете.

Я знаю, каково это, когда тебя отвергают. Я был таким ребенком.

Ее брови удивленно взлетают вверх. Красный румянец, который я так люблю, распространяется по ее шее.

– У тебя все так хорошо получается, Роза. Твои кошмары снятся все реже и реже. Здесь ты можешь заново построить свою жизнь, ты можешь начать исцеляться. Но сейчас выбор за тобой.

Она делает еще глоток и целую вечность смотрит на облака. Все, что я могу делать, это чертовски надеяться, что она захочет остаться со мной.

Она прикусывает свою розовую нижнюю губу, прежде чем повернуться ко мне.

– Я бы хотела остаться.

– Именно на этот ответ я и надеялся.

Она хлопает ресницами, и я сдерживаю стон, мой член подергивается под боксерами. Мне нужно взять себя в руки.

Я так горжусь ею. Она каждый день ведет битву в собственной голове и побеждает. С каждым восходом солнца она все больше становится похожа на настоящую Розу.

Когда она, наконец, одержит победу, это будет незабываемое зрелище. Я просто надеюсь, что буду рядом.

Имя Грейсона мелькает на экране, и я улыбаюсь. Сегодня вечером он сделает предложение Мэдди. Я беру миску с попкорном с кухонной стойки и направляюсь к дивану. Сегодня я выбираю фильм. Думаю, "Капитан Америка" неплохой вариант. В прошлый раз она заснула, положив руку мне на ногу. Мне не терпится узнать, что может принести сегодняшний вечер.

Я отвечаю на вызов.

– Ты сделал это?

– Лука, в него стреляли, – говорит Мэдди между всхлипываниями.

Миска выпадает у меня из рук, весь попкорн рассыпался по всему полу.

Я изо всех сил стараюсь говорить ровным голосом.

– Где ты, Мэдди?

Перепрыгивая по две ступеньки через раз, я поднимаюсь в свой кабинет и открываю сейф.

– Больница Сейнт Люк Рузвельта, – отвечает она.

Я достаю пару пистолетов. Он – легкая мишень в больнице. Черт возьми, да и она тоже. Я не позволю умереть ни своему лучшему другу, ни его невесте. Если с ними что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

– Я буду там через пятнадцать минут. Не выпускай его из виду.

– Он в операционной, Лука. Я заперлась в ванной, – выдыхает она. Боль в ее словах ощущается как удар по яйцам.

– Блядь! – я бью кулаками по столу. Я собираюсь убить каждого ублюдка за это. Хватит с меня игр. С этим покончено.

Я выдыхаю – по крайней мере она сейчас в безопасности.

– Хорошо, Мэдди. Я уже в пути. Просто оставайся на месте. Мы должны обеспечить твою безопасность. Держи дверь на замке, и я постучу, когда буду там.

– Лука, что, если он умрет?

Я судорожно втягиваю воздух. Если он умрет, нам всем конец. Я знал, что не должен был отпускать его сегодня вечером без всякой защиты. Всего лишь одна ночь – и это уже произошло. Паника поднимается в моей груди, но я проглатываю ее. Я не могу вот сейчас теряться.

– Мэдди, все будет хорошо. Грейсон не сдастся без боя. Он сделает все, чтобы вернуться к вам обоим.

Обоим.

Я крепче сжимаю пистолет. Он был в таком восторге, когда рассказывал мне, что Мэдди беременна. Буквально в нескольких месяцев от того, чтобы получить все это.

И теперь мой хаос разрушил все это.

Несмотря ни на что, я все исправлю.

В приступе ярости я снова и снова бью кулаком по своему дубовому столу. Я даже не замечаю, как в дверях появляется Роза.

– Все в порядке? – спрашивает она, едва выглядывая из-за двери. На ее лице читается страх.

Мои ноздри раздуваются, когда я смотрю на нее, с ее волос все еще капает вода, и она обернута только белым полотенцем.

– Блять. Нет. В Грейсона стреляли.

Она бросается ко мне, обнимая меня. Я напрягаюсь. Не знаю, утешал ли кто-то меня когда-нибудь.

Я кладу голову ей на макушку, ее сладкий аромат лишь слегка успокаивает мою внутреннюю ярость.

Сделав глубокий вдох, я обнимаю ее в ответ.

– Мне нужно идти.

Она отпускает меня и делает шаг назад, глядя на меня встревоженными глазами.

– Будь осторожен, Лука. Пожалуйста.

Я несколько раз моргаю, качая головой. Сейчас не время беспокоиться обо мне.

– Я постараюсь.

Я целую ее в макушку, и у нее перехватывает дыхание.

ГЛАВА 19

Роза

– Черт, – шиплю я, опрокидывая миску со взбитыми яйцами на столешницу.

Бекон шипит на плите, пока я вытираю остатки.

Хорошо, обжарить бекон и отварить макароны. Сделано.

Что теперь?

Я смотрю в свой ноутбук на стойке и перечитываю рецепт. Спагетти карбонара. Любимое блюдо моей мамы. Ну, единственное, что она могла приготовить по стандартам ноны. Вытираю пот со лба, уже восемь вечера. Лука так и не вернулся домой, после того как он ушел прошлой ночью в больницу. Он несколько раз писал мне, чтобы сообщить, что с ним все в порядке, но я знаю, что он будет голоден, когда вернется домой.

Далее – натереть сыр на терке. Открываю шкафы подо мной, он должен быть спрятан где-то здесь. Когда Лука готовит, он делает это так просто. Однако я – настоящая катастрофа.

Пока я роюсь в шкафах, входная дверь с грохотом захлопывается.

– Лука, я здесь! – кричу я, выглядывая из-за прилавка.

Странно, он всегда идет ко мне.

Когда я заворачиваю за угол в гостиную, я нахожу его развалившимся на диване, обхватив голову руками. Его грудь трясется.

Он плачет?

Я бросаюсь к нему и падаю на колени.

– Лука, с тобой все в порядке?

Он качает головой, но не позволяет мне увидеть его лицо. За все, что этот человек сделал для меня за последние несколько недель, я должна помочь ему.

– Лука, ты можешь поговорить со мной, – шепчу я.

Он смотрит на меня заплаканными, налитыми кровью глазами.

Черт. Это нехорошо.

Я сажусь на диван рядом с ним и похлопываю себя по коленям. Он бросает на меня вопросительный взгляд.

– Ложись.

Он делает, как я говорю, кладя голову мне на колени. Я глажу его мягкие каштановые локоны, обхватывая другой рукой его тело.

Он утыкается лицом в мой обнаженный живот, его слезы капают на мою кожу.

– Поговори со мной. Лука, пожалуйста.

Он делает глубокий вдох.

– Он на операции. Они не знают, выживет ли он. Я был с Мэдди. Она чертовски сломлена. И я не могу перестать думать о том, что он никогда не встретится со своим ребенком. Он был так взволнован, Роза. У него было все, чего он когда-либо хотел, и моя тупость смогла все это разрушить.

– Эй, это не твоя вина, Лука. Мафия – опасное место, мы все это знаем.

– Если бы у них был лучший лидер, этого бы не случилось.

– Прекрати это. Скоро ты будешь на вершине. Я не сомневаюсь, что ты сможешь справиться с людьми моего отца. А потом Лука будет бороться за мировое господство. У тебя все получится.

Я делаю вдох и спрашиваю: – Это был мой отец?

Он кивает.

– Мне не следовало уводить тебя с собой.

У меня в груди защемило.

– Что ж, если это тебя хоть немного утешит, то забрав меня, ты спас меня.

Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, и я ободряюще улыбаюсь ему.

– Это правда. Впервые за свою взрослую жизнь я по-настоящему почувствовала себя свободной, даже счастливой. И это благодаря тебе. Я знаю, что это было не из-за меня. Зачем ему нападать на Грейсона?

Он приподнимает локоть, вытирая лицо.

– Ему нужно то, что есть у меня.

– Что именно? – я знаю, что это не я.

Голос Луки понижается.

– Я могу тебе доверять?

– Как ни странно, я доверяю тебе свою жизнь.

Он садится лицом ко мне, наши носы почти соприкасаются. У меня перехватывает дыхание, когда я понимаю, что его одеколон давно выветрился, и его грубый, мужественный аромат окутывает меня, заставляя желать, чтобы его голова не лежала на моих ногах, чтобы я могла сжать бедра вместе.

– У меня есть поддержка комиссара на поставки оружия в Нью-Йорк. Мне просто нужно как-то забрать товар от Капри, чтобы не дать им закрепиться здесь.

– Видишь, у тебя все отлично получается, – я протягиваю руку и глажу его щетинистый подбородок. Он наклоняется навстречу моему прикосновению.

– Когда ты узнаешь больше информации о Грейсоне? С Мэдди все в порядке?

С измученным стоном он садится.

– Скоро. Я просто зашел домой, чтобы принять душ, переодеться и сообщить новости остальным ребятам. Мне нужно организовать наше возмездие, пока мы ждем. У меня есть парень с Мэдди, который присматривает за ней.

Подтягиваю колени к груди, они кажутся холодными без его тепла, лежащего на них.

– Я верю, что он выкарабкается. Судя по тому, что ты мне рассказал, он боец. Он так легко не сдастся.

Он грустно улыбается мне, и у меня разрывается сердце, когда я вижу его таким. Я опускаюсь на колени, обнимаю его за шею и нежно целую в щеку.

Запрокидывая голову назад, его глаза широко открываются, когда он смотрит в мои. Боль, которую он испытывает, кажется, немного утихает, когда его большой палец лениво поглаживает мой локоть.

Разрушая чары, он прочищает горло и садится прямо.

– Что ты готовила? – спрашивает он.

– Карбонару, – я отстраняюсь, моя рука опускается и ложится на его жилистое предплечье. – Не ожидай многого. Я даже терку не могу найти.

Он хихикает, и это заставляет меня улыбнуться: – Спасибо тебе, малыш.

– Я же говорила тебе перестать называть меня так! – я откидываюсь назад в притворном протесте и тыкаю его в грудь.

Он фыркает.

– Прекрасно.

Его теплые пальцы охватывают мою руку.

– А как насчет ‘tesoro’? – спрашивает он хриплым шепотом.

Я несколько раз моргаю, услышав милое прозвище, слетевшее с его губ.

– И почему я твое сокровище, Лука?

Его полные губы растягиваются в улыбке.

– Это потому, что ты такая. Ты – мое украденное сокровище.

Тепло разливается в моей груди.

– Это мило, я принимаю.

Он смеется.

– Хорошо. Тогда согласен.

Я поднимаюсь со своей подушки и собираюсь встать, но он хватает меня за запястье, его глаза ищут мои.

– Можем ли мы побыть так еще немного?

Он делает паузу: – Пожалуйста?

Когда я слегка киваю ему, он отодвигается на один конец дивана и похлопывает себя по коленям. Должно быть, он ожидал, что я положу голову ему на ногу, как это сделал он.

Я не знаю, что на меня находит. Я оседлаю его бедра и устраиваюсь у него на коленях. Его глаза расширяются.

– Что ты делаешь, Роза?

Его глубокий хриплый голос посылает импульсы к моей киске.

Он стонет, откидывая голову на подголовник.

Срань господня. Я облизываю губы, когда его кадык подпрыгивает.

– Я... я не знаю, – честно отвечаю я.

Мои чувства к нему чертовски смущают меня. Он поворачивает ко мне свое лицо, его налитые кровью глаза напоминают мне о боли, которую он испытывает прямо сейчас.

– О, Лука, – вздыхаю я, крепко обнимая его, его голова ложится на мою грудь.

Он никогда не колебался, когда дело касалось меня, так что я буду рядом с ним. Мы сражаемся вместе.

– Спасибо тебе, Роза. Я буду потерян, когда ты оставишь меня.

Я даже не хочу думать об этом дне, поэтому просто хмыкаю в знак согласия.

Его телефон начинает вибрировать. Он делает два долгих вдоха, которые заканчиваются вздохом, прежде чем откидывается назад, чтобы достать его из кармана куртки. Я откланяюсь, чтобы дать ему немного пространства для ответа.

Загорелая кожа его лица бледнеет, когда он слушает того, кто находится на другом конце провода, затем румянец поднимается вверх по его шее.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что не можешь ее найти?

Я вздрагиваю от неприкрытого гнева в голосе Луки, разрываясь между желанием слезть с его колен или обнять его крепче. Так что я делаю то, что подсказывает мне сердце – зарываюсь лицом в его грудь и прижимаюсь к нему так крепко, как только могу. Я просто знаю, что они говорят о Мэдди.

– Продолжай искать, мы не можем потерять ее. Мы должны найти ее до того, как он очнется. Это, блядь, убьет его.

Его рука сжимает мое бедро сильнее.

Я прижимаюсь лицом к его шее, мое сердце замирает за него. Ему становится все хуже и хуже, и я ни черта не могу сделать, чтобы помочь. Возможно, это неправильно, но я хочу, чтобы мой отец умер, чтобы это прекратилось для него. Телефон отскакивает от подушки, когда он заканчивает разговор.

– Мне нужно идти.

– Лука, ты справишься. Все будет хорошо. Иди туда и сражайся, просто не теряй голову и не причиняй себе боли, – шепчу я.

Я ослабляю хватку и откидываюсь назад, обхватывая его лицо руками.

– Не беспокойся обо мне. Здесь я в безопасности.

Я нежно целую его в щеку и спрыгиваю с его колен.

Когда он встает, в его глазах горит огонь.

– Скоро увидимся, tesoro.