Текст книги "Преданный (ЛП)"

Автор книги: Луна Мейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА 69

Роза

День, о котором мечтает каждая девушка, вместо этого, становится моим кошмаром. Запертая в крошечной комнате в церкви. Я слышу болтовню гостей снаружи, все они ждут, чтобы войти и посмотреть на конец моей жизни.

Я плотнее обматываю руки шалью, шипя, когда мягкая ткань касается синяков на моих руках. Отметины, которые он мне оставил.

На данном этапе я оцепенела. Мои глаза сухи от того, что я плакала до изнеможения, наблюдая, как Лука уходит от меня. Это единственная соломинка, за которую я цепляюсь. Он работает над планом, что он понимает, что что-то серьезно не так. Сейчас это мой единственный шанс.

Если кто-то и может спасти Еву и меня, так это Лука. Мне просто нужно пока сохранить ей жизнь. Но после того, что я видела, я теряю надежду.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда дверь распахивается, и присутствие Данте занимает дверной проем. Он делает шаг ко мне, и мои ноги начинают дрожать. Свежие красные царапины покрывают другую его щеку, и мое сердце замирает. Я знаю, что это была она.

– Осталось несколько минут, и ты официально станешь моей. Новая миссис Капри.

Мурашки бегут по моей спине. Слезы наворачиваются на глаза.

– Не плачь, малышка. Это хорошо. Ты станешь моей личной рабыней, а взамен твоя сестра сможет жить своей жизнью.

– Что ты сделал с моей сестрой?

Он смеется, запрокидывая голову и хватаясь за живот. Остановившись, он бросается ко мне и хватает меня за руки.

Я пытаюсь освободиться.

– Отвали! Я буду кричать. Ты думаешь, они меня там не услышат?

Он отступает назад и почесывает щетину.

– Твоя сестра боролась сильнее тебя. Особенно когда я лишил ее девственности.

Он потирает красные следы на лице, и я сгибаюсь пополам, меня тошнит.

Он дергает меня за плечо, хватая за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо. Что бы я ни делала, я проигрываю. Ярость сжигает меня. Это чудовище отняло у меня все. Я молчала, я играла в его игру.

Со всей силой, на которую я способна, я отталкиваю его, и он с ухмылкой делает шаг назад.

– И это все? Все, на что ты способна?

Я смотрю на стол слева от себя, хватаю подсвечник и бросаюсь на него. Бью его изо всех сил по голове. Боль пронзает мое запястье, когда он хватает меня за руку. Мы встречаемся взглядами, его глаза теперь совершенно черные.

– Ты же знаешь, я люблю хорошую драку, малышка. Продолжай, а потом, попозже, я оттрахаю тебя еще сильнее и жестче.

– Да не получится, – я отвожу колено и изо всех сил бью его прямо в пах.

Он сгибается пополам, хватаясь за пах и издавая гортанный крик.

– Ты гребаная сука, – рычит он. Я пробегаю мимо него, мои легкие горят огнем, когда я пытаюсь сбежать.

– Хрен тебе, – он молниеносно вытягивает руку и хватает меня.

Я отбиваюсь от него, пытаясь освободиться.

– Отвали от меня нахуй! – я кричу так громко, как только могу.

Он зажимает мне рот и нос рукой, заглушая мои крики о помощи.

– Если ты не заткнешься, я прикажу убить твою сестру и твоего бывшего одним телефонным звонком. Советую тебе вести себя прилично, – его голос сочится ядом.

Точно так же, как это было в ту ночь.

Я крепко зажмуриваюсь. Он облизывает мое лицо, сильнее сжимая руку на моем рту.

– Какая ты сладкая, Роза. Даже вкуснее сестры.

У меня сводит живот. Он отпускает меня, и я хватаю ртом воздух. Он смеется надо мной, поправляя свой смокинг.

– Я... я не выйду за тебя замуж, – заикаюсь я.

– Выйдешь. – он наклоняется вперед, его дыхание касается моей шеи, – Потому что, если ты этого не сделаешь, то твой бывший умрет. Этого ты хочешь? Две смерти на твоей совести? Я знаю, ты не справишься с этим. Бедная маленькая сломленная Роза.

Я сглатываю комок в горле.

– Ты не можешь убить Луку.

– Теперь ты знаешь, что я Капри. Ты знаешь, какими ресурсами я располагаю. Моя семья в той комнате, а снаружи ждет целая армия. Поверь, мы можем убить Луку.

– Если ты попытаешься сбежать, скажешь хоть слово кому-нибудь, ты будешь стоять и смотреть, как умирает Лука. Все кончено, Роза. Не знаю, что ты думала, когда связалась с ним, но теперь пути назад нет, – он подходит ко мне и приподнимает мой подбородок, глаза его темнеют. – Ты моя.

– Нет. Я никогда не буду твоей, – моя нижняя губа дрожит.

– Ты знаешь, что он вернулся к Марии? Они приедут сюда вместе. Ему на тебя наплевать. Всем тоже наплевать.

Он резко отпускает меня, и я врезаюсь спиной в каменную стену позади.

Он хватает мой букет с маленького деревянного столика и сует мне в руки.

– Ну, и каков твой выбор? Выйти за меня замуж и пусть Лука и Ева живут? Или сбежишь, и они оба умрут? – он скрещивает руки на груди.

Выбора нет. Я опускаю голову к земле. – Хорошо.

– Вот моя маленькая послушная рабыня, – он наклоняется, его взгляд прикован к моим губам. Я отворачиваюсь, и он целует меня в щеку. Он хватает мое лицо и поворачивает меня к себе. Его губы прижимаются к моим, оставляя кислый привкус скотча. Его грубые руки держат меня за щеки.

Я толкаю его в грудь, и он смеется надо мной.

– Тебе лучше привыкнуть к этому. Сегодня вечером я возьму каждую твою дырочку. Обеих сестер в один день. Насколько это идеально? – он шлет мне воздушный поцелуй и пятится, запирая за собой дверь.

ГЛАВА 70

Лука

Мы подъезжаем к небольшой церкви; парковка забита гостями. Нервно дёргаю воротник рубашки. Моя Роза там внутри.

– Все готово? – спрашиваю я Фрэнки.

Мы продумали два варианта развития событий, последний из которых закончится кровавой бойней. Однако мы пытаемся избежать этого варианта. Я не могу рисковать Розой. Он дергает рукав, и я мельком замечаю рукоятку его пистолета, торчащую у него под мышкой.

– Джакс и Келлер припарковались дальше по дороге. Подкрепление подъезжает прямо сейчас. Похоже, у Романо снаружи пять внедорожников со своими людьми. Энцо готов и мониторит с камер наблюдения, чтобы контролировать и давать сигналы. Несколько наших будут с нами в церкви.

Я закуриваю сигарету. – А Мария?

– Она ждет тебя. Теплого приема не жди, но по приказу отца свадьба все еще состоится. Того, что ты будешь сидеть на свадьбе Розы, должно хватить, чтобы она пока оставалась там, где нам нужно.

Я не могу дождаться, когда покончу с этой сукой.

У меня челюсть дергается, внутри нарастает тревога. Я мог бы войти туда со своей армией и уничтожить их всех.

Не могу, как бы сильно этого ни хотел. Это ставит Розу под удар. Она хочет, чтобы я был здесь, на то есть причина. Ей нужна моя помощь. Данте держит ее под контролем, и я сегодня обязательно это выясню. Даже если он думает, что победил.

Бросаю сигарету на землю, я поворачиваюсь к Грейсону, вылезающему с заднего сиденья, его суровое лицо осматривает территорию. Даже человек, столкнувшийся лицом к лицу с террористами, не до конца уверен в нашем плане. Никто из нас не верит. Но прямо сейчас это все, что у нас есть.

Армия и группа мужчин, готовых умереть за свою семью.

– Ты в порядке, Грейсон?

Он отводит взгляд от ряда машин, припаркованных вдоль дороги.

– Давай сделаем это.

Марию проще всего заметить в толпе, на ней короткое белое платье и бриллиантовый ободок на голове. Ее пухлые губы поджимаются в недовольстве, когда она замечает меня.

– О, Лука. Ты решил прийти, – высокий голос Марии заставляет меня сжать кулаки.

Не убивай ее, черт возьми, пока ...нет.

Ее смехотворно высокие каблуки стучат по тротуару. Я прикусываю язык.

– Конечно. Мы договорились, верно?

Она вздыхает и сокращает расстояние между нами. Я отступаю. Я не доверяю себе, что не смогу сдержаться и не обхватить ее руками за горло и не задушить до смерти.

– Мы даем тебе последний шанс, Лука. Ты поставил меня в неловкое положение, ты опозорил мою семью. Ты потерял наше доверие. Не знаю почему, но на этот раз папочка спустил тебе это с рук. Мне нравится Нью-Йорк. Я хочу здесь свою собственную империю. Как только эта маленькая шлюшка уберется вместе с Данте, у нас все будет хорошо. Я жду от тебя большего, – ее длинный ноготь скользит по моей мятой рубашке, и моя кровь закипает.

– Плюс, я действительно не могу дождаться, чтобы посмотреть, как ты ломаешься в знаменательный день маленькой Розы, – хихикает она, и мои руки трясутся от чистой ярости. – Лука, это должно прекратиться – эта фантазия, в которой ты живешь. Посмотри на себя, в каком ты состоянии. От тебя разит выпивкой. Возьми себя в руки. Иначе в этом месяце тебе придется планировать еще как минимум десять похорон, понял?

Леденящий ужас пробежал по спине, образ мамы снова терзает меня.

– Сегодня у нас проверка. Ты покажешь моей семье, что тебе можно доверять и что тебя нельзя отвлечь. Ты мой.

Я сглатываю комок в горле. Не думаю, что смогу это сделать. Она дергает меня за галстук, и я шиплю.

– То, что они в убежище, не означает, что мы их не найдем, – она ухмыляется мне, как сука-садистка, которой она и является. Я просто киваю, и она отпускает меня.

– Не могу дождаться, когда увижу, как ты будешь мучиться, Лука.

– Пошла ты…

– Лука! – Антонио затягивается сигарой, переводя взгляд с меня на Марию. Где Романо?

Я встречаюсь взглядом с Фрэнки через припаркованные машины, он качает головой.

Черт.

– Если все гости желают пройти внутрь, мы почти готовы начать, – объявляет священник из двустворчатых дверей церкви.

Я напрягаюсь, когда Мария отпускает руку и ее каблуки стучат по гравию. Мой позвоночник напрягается, когда я встречаюсь взглядом с Антонио. Гости хлынули в церковь, но я стою на месте.

Он протягивает мне руку. Я колеблюсь, стиснув зубы. Мария прищуривается, глядя на меня, поэтому я заставляю себя сжать его руку крепче, чем он сжал мою.

– Как ты справляешься? – его глаза скрыты за зеркальными солнцезащитными очками.

– Чертовски хорошо, – говорю я сквозь зубы, держась за ту малую толику самообладания, которая у меня осталась. Пистолет у меня за поясом так и чешется, требуя, чтобы его вытащили и приставили к его лбу.

– Ты собираешься вести себя хорошо сегодня, Лука? Мой отец очень обеспокоен тем, что твои намерения неискренни, – говорит Антонио.

Я в ярости. Представляю, как всаживаю свою пулю ему в мозг, и он разлетается по камням у нас под ногами.

Кстати, где этот старый мудак?

– Он высказал свою точку зрения, громко и ясно. Не волнуйся.

Я все еще чувствую теплое сердце моей мамы на своих пальцах.

Я разворачиваюсь и направляюсь к церкви.

– У тебя есть еще много родственников на выбор, Лука. Ты настоящий семьянин, не так ли? Миссис Руссо это было наше проявление доброты к тебе. Но вот малышка Дарси, однако это совсем другая история, – его мягкий итальянский акцент бьет, как кирпич.

Я останавливаюсь, желчь подступает к горлу при упоминании Дарси. Моя двухлетняя племянница. Жаль, что я не выпил еще сегодня утром. Потирая челюсть, я пытаюсь немного снять напряжение.

Я поворачиваюсь и протягиваю руку, кивая Марии. Она улыбается своему брату, как сытый кот, и неторопливо подходит ко мне, переплетая свои пальцы с моими.

– Хороший выбор. Мы не шутим, – одарив меня преувеличенной улыбкой, она виляет бедрами рядом со мной.

Я делаю шаг в церковь, тяжесть мира на моих плечах почти сводит меня с ума. Я поднимаю взгляд на множество цветов, сияющих сквозь витражное окно.

Зал переполнен гостями, белые розы украшают концы каждого прохода. У алтаря церкви стоит золотой крест, и я смеюсь про себя.

Если этот гребаный бог существует, то он ненавидит меня до глубины души.

Учитывая то, что я запланировал, в ближайшее время меня в рай не пустят.

У меня билет в один конец в ад.

ГЛАВА 71

Роза

Я слышу щелчок и поворачиваюсь лицом к двери.

– Пора идти, Роза, – я оборачиваюсь к стоящему там мужчине. Внешне он похож на Данте, у него черные как смоль волосы, только телосложение поменьше.

Я судорожно сжимаю свой букет, как будто он может дать мне какую-то защиту. Мои ноги приросли к полу.

Я швыряю шаль на стул, его глаза расширяются, когда он замечает следы на моих руках.

– Надень это обратно, – грубо говорит он.

Я качаю головой. – Это испортит мое платье. Данте этого не захочет. Он сам выбрал это платье для меня. Он оставил эти метки, значит, он хочет, чтобы я показала.

Он прищуривает глаза. – Хорошо, просто откинь волосы или что-нибудь в этом роде. Нельзя, чтобы священник их видел.

Я делаю, как он говорит, позволяя своим локонам упасть на плечи и руки.

Он распахивает дверь, его пиджак расходится, и я вижу серебристый блеск пистолета, во рту пересыхает.

Бросив на меня понимающий взгляд, он говорит: – Двигайся.

Я прохожу мимо него, холодный воздух обжигает мою кожу. Парковка почти пуста. Не знаю, почему я ожидала, что Лука приведет армию. Это была надежда, за которую я цеплялась. Разочарование поглощает меня. Может, я ошиблась. Я не его семья. Он ясно дал понять, что сделает все, чтобы уберечь их от опасности.

Я цеплялась за мысль, что наша любовь может стать возможной.

Теперь это не имеет значения. Я подвела их всех.

Он провожает меня ко входу, мои каблуки стучат по полу, когда мы доходим до двойных дверей.

Двери открылись, но я не могу пошевелиться. Все до единого оборачиваются на своих местах, чтобы поглазеть на меня, словно на какое-то животное в зоопарке. Лица сливаются в пестрое размытое пятно. Все, на чем я могу сосредоточиться, – это чудовище, ухмыляющееся мне. Он стоит в черном смокинге, руки в карманах.

Сердце стучит, как бешеное, под аккомпанемент скрипок. Мое тело кричит мне развернуться и убежать. Но выхода нет. У меня нет выбора. Я предпочла жизнь Луки своей, и я никогда не пожалею об этом решении.

Я делаю свой первый шаг через порог, мое массивное платье тянет меня вниз. Я высоко держу голову, заталкивая свои эмоции поглубже, не сводя глаз с золотого креста. Каждый шаг как удар ножом в грудь.

Мои нервы натянуты как струны, и адреналин берет верх. Бороться или бежать, и на этот раз я не могу позволить своему телу победить. Я должна бороться.

Я смотрю налево, и мои ноги едва не останавливаются, когда я вижу затылок Луки рядом с его невестой. Я делаю все, что в моих силах, чтобы сдержать рыдание, рвущееся из горла.

Не могу смотреть на него, не тогда, когда ко мне практически приставили пистолет к спине. Я должна это сделать, чтобы спасти всех нас.

Но он навсегда останется в моем сердце. Он моя вечность.

Вечность, которой у меня никогда не будет.

Я знаю, что не переживу этот брак.

Я не отрываю взгляда от этого креста, краем глаза вижу большую фигуру Данте. Мои руки напрягаются, когда я сжимаю цветы, пытаясь унять дрожь, которая только усиливается. Ноги начинают тяжелеть с каждым шагом.

Тихий едва слышный всхлип вырывается из моего горла, когда я прохожу мимо Луки, оставляя его позади. Мое прошлое. Мои глаза встречаются со злобными глазами Данте.

Он улыбается мне и шлет воздушный поцелуй.

ГЛАВА 72

Лука

– Пока что всё идет отлично. Никто не догадывается, что внутри тебя всё разбито, – шепчет Мария, наклоняясь ко мне.

Я игнорирую ее, сверля Данте уничтожающим взглядом.

Мои пальцы так глубоко впиваются в обивку спинки стула передо мной, что дерево трещит. Фрэнки кашляет со своего места в проходе рядом со мной и слегка качает головой, когда я оглядываюсь на него.

Моя нога начинает беспорядочно дергаться вверх-вниз, когда заиграли скрипки.

– Прошу всех встать для встречи невесты, – объявляет священник.

Я встаю, держа руки перед собой.

В зале воцаряется тишина, и все поворачиваются ко входу.

Я не могу. Я не могу смотреть на нее.

Боюсь, если я это сделаю, Мария окажется права. Мое сердце разобьется.

Меня трясет, когда она приближается ко мне сзади. Все бормочут о том, как прекрасно выглядит Роза.

Я зажмуриваю глаза, будто испытываю физическую боль.

Я подвел ее. Я обещал, что никогда не брошу ее, и все же мы здесь.

Ее каблуки, стучащие по деревянному полу, приближаются ко мне. Я делаю глубокий вдох и открываю глаза, поворачивая голову вправо.

Из моих легких вырывается весь воздух, слезы застилают глаза, когда она оказывается на одном уровне со мной. В качестве какого-то наказания я окидываю ее взглядом. Ее темные волосы завиты, каскадом ниспадают по спине.

Это ужасное гребаное платье.

Мой взгляд останавливается на ее левой руке. Маленькие синяки расползаются по внешней стороне ее бицепса. Она смотрит вперед и продолжает идти по проходу.

Я наклоняюсь вперед, чтобы получше рассмотреть ее, когда она проходит мимо меня.

На ее коже отчетливые синяки от отпечатков пальцев. Он сделал ей больно.

Никто не трогает мою Розу.

Когда я собираюсь встать, ногти Марии впиваются мне в руку, и она утягивает меня назад. Она наклоняется ко мне.

– Если ты не хочешь, чтобы на следующих похоронах была Роза, то предлагаю тебе оставаться на месте, Лука. Мы готовы к войне. А ты?

Мое сердце бешено колотится, на лбу выступают капли пота.

Я смотрю на Фрэнки, который качает головой.

Скрипки умолкают, и в зале воцаряется тишина. Все наблюдают, как Роза подходит к Данте. Он поворачивается к толпе и улыбается прямо мне, на его щеках свежие царапины, заставляющие меня трястись от ярости.

Священник представляется, и кто знает, что еще он говорит. В ушах у меня так громко звенит, что я не могу сосредоточиться. Я едва дышу. Вся сила воли уходит на то, чтобы не встать и не выстрелить ему между глаз.

И не перерезать горло стерве, которая впилась когтями мне в бедро.

ГЛАВА 73

Роза

Я делаю последние шаги к нему.

Мой обидчик.

Мой муж.

– Добро пожаловать, вы прекрасно выглядите. Вы оба готовы? – спрашивает седовласый священник с лучезарной улыбкой.

Я киваю, и Данте берет мои дрожащие руки. В горле пересыхает.

– Ты сделала правильный выбор, – шепчет Данте. Он наклоняется ближе. – Я сказал тебе это в тот первый раз. Ты будешь моей навсегда.

Желчь поднимается к моему горлу, и я сглатываю.

Я поднимаюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо: – Ты имеешь в виду тогда, когда ты меня изнасиловал?

Он крепче сжимает мои руки.

– Тебе никогда не сбежать от меня, Роза. Никогда.

Он отпускает меня и делает шаг назад, улыбаясь гостям.

Священник поднимает руки и начинает свою речь.

– Добро пожаловать на свадьбу Розы Франчески Фальконе и Данте Пьера Капри.

Я слышу шорох среди гостей. Мои глаза встречаются с ледяным взглядом Фрэнки. Его грудь быстро вздымается и опускается, ноздри раздуваются.

– Роза? – спрашивает священник, протягивая мне карточку с текстом клятвы.

Я качаю головой и беру карточки. – Извините.

– Может быть, Вы начнете со своих клятв? – он делает легкий жест, приглашая меня начинать.

Я делаю вдох. Данте кашляет и кивает головой влево. Я слежу за его взглядом прямо на Луку. Его лицо беспристрастно. И это сейчас больнее всего.

– Я, Роза Франческа Фальконе, беру Данте Капри, – произношу я последнее слово так громко и отчетливо, как только могу. – В законные супруги себе. Обещаю почитать тебя во всем...

Я делаю паузу и поднимаю взгляд с карточки на Данте, который самодовольно ухмыляется мне. Он кивает к карточке.

– Продолжай, это звучит хорошо. Я написал это специально для тебя, милая, – он подмигивает.

–Я обещаю служить тебе. Полностью посвятить себя тебе…

Мои глаза пробегают по оставшейся части клятв.

– «Полностью отдать себя тебе целиком. Во всех смыслах этого слова. Я буду твоей рабыней. Ты будешь моим хозяином. Я отдаю тебе свою жизнь, и каждый…»

Кровь стучит у меня в ушах, зрение расплывается из-за слез.

Я роняю бумажки на пол.

Он наклоняется, поднимает их и снова сует мне в руки. Он обхватывает пальцами мое запястье и сжимает. Я пытаюсь отдернуть руку, но он не дает.

Мы смотрим друг на друга. Безмолвная битва.

Яркие красные пятна на его щеке делают все очевидным. Что бы я ни делала, Ева расплачивается за это. Черт, возможно, для нее уже слишком поздно. Теперь я должна бороться за себя.

– Я не буду этого делать, – у меня перехватывает горло.

– Тебе лучше в последний раз взглянуть на Луку, если это то, чего ты действительно хочешь, – насмехается он со злостью в глазах, нависая надо мной.

Точно так же, как он сделал это в ту ночь.

Я подношу руку к горлу, вырывая свое запястье.

Большим пальцем он приподнимает мой подбородок. Для зрителей это выглядело бы мило.

Наши глаза встречаются.

Я выбрала сражаться с Лукой.

Я оглядываю толпу – Фрэнки, Грейсон и Лука все здесь. Он не один. Я вдыхаю воздух.

Это мой последний шанс.

– Сокровище.

У Данте недоуменно приподнимается бровь.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты опять под кайфом? – шипит он.

Я поворачиваюсь к толпе, мой взгляд останавливается на покрасневшем Луке.

Он ошеломленно открывает рот. В этот момент все гости превращаются в туман.

Я вижу только его.

Я просто надеюсь, что этого будет достаточно.

Я больше не могу делать это одна. Я не могу спасти Еву, я не могу спасти себя.

Мне нужен он.